Текст книги "Сказки и песни цыган России"

Автор книги: Н. Гесслер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

30. Неверный приказчик

[30]30
  Оригинал опубликован в книге В. Н. Добровольского «Киселевские цыгане» (СПБ, 1908, № 7, с. 12—14).


[Закрыть]

Жил один богатый купец. Денег у него было полным–полно. Жил вдвоем с женою. Детей у него не было. Неподалеку от дома купца стоял монастырь, и ходу до него было семь верст, если идти окольно, а напрямик – версты три, не больше. И чтобы путь сократить, построил купец мост, пусть все ходят и благодарят его. Как–то раз говорит он своему приказчику:

– Ступай–ка ты под мост и послушай, не будет ли кто что обо мне говорить.

Так приказчик и сделал. Притаился под мостом, вдруг слышит, что кто–то говорит, а что за человек – неизвестно, из–под моста не видать. А говорит этот человек, что, мол, родит купеческая жена сына и будто, если что–нибудь мальчик попросит, бог сделает это по его молитве. Приходит приказчик домой, а купец его спрашивает:

– Ну что слыхал? Не говорил ли кто и что? Приказчик отвечает:

– Слышал, будто твоя жена сына родит, а потом съест его.

Как–то раз поехал купец в другие земли за разными товарами и наказал своему приказчику:

– Ты присматривай за моей супругой, когда она рожать будет.

Вот начались у купеческой жены роды, и родила она мальчика.

Приказчик тайком взял купеческого сына и отнес в другое место, где тоже баба родила мальчика, да тот сразу после родов умер. Дал приказчик этой бабе много денег, а сам отрезал у мертвого ребенка руку и ночью в купеческий дом принес и положил спящей купеческой жене в рот. А наутро поднял всех на ноги и сказал, что, мол, съела купчиха своего сына. Стали писать письмо купцу в дальние края, что, мол, родила твоя жена сына, да и съела его, только одну рученьку оставила.

Рассчитался приказчик с купцом и ушел от него, отправился на свои родные земли. А с собою мальчика прихватил. Добрался он туда, жену себе нашел. К тому времени мальчик уже порядочно вырос.

Лежит как–то приказчик с женой и говорит:

– А ты знаешь, что мальчик у меня не простой? О чем только бога ни попросит, тот все по его молитве сделает.

Тогда жена его и говорит:

– Пусть попросит бога, чтобы сад наш сделался серебряной горой.

Мальчик попросил бога, и сад сразу же превратился в серебряную гору. Понравилось это жене приказчика.

– Это хорошо. Теперь пусть он попросит бога, чтобы тот сделал меня барыней, а тебя барином.

Попросил мальчик бога, и сделался сразу приказчик барином, а жена его барыней.

– Пусть теперь мальчик попросит бога, чтобы сделалась я богородицей.

Побледнел мальчик и проговорил шепотом:

– Пусть она сделается сукою, а муж ее – кобелем.

Бог сделал все, о чем его просили. Взял тогда мальчик кобеля за поводок и повел. Через несколько дней пришел в свой город и принялся допытываться, где такой купеческий дом, в котором купчиха своего сына съела. Показали ему. Приходит он к купцу и говорит:

– Могу ли я у тебя остановиться? Отдохнуть у тебя могу хоть немножечко?

– Это можно! – отвечает купец. – Отдыхай, сколько хочешь.

Купеческая жена глядит на мальчика я вздыхает. Знать, почуяла ее душа родную кровь. Мальчик говорит купцу:

– Не мог бы ты пригласить к себе всю полицию, чтобы к обеду пришли?

Пригласил купец, послушался. Вот сели все за столом и спрашивают у мальчика:

– Откуда ты взялся? Отвечает мальчик:

– А вы сами узнайте, откуда я. А потом и добавляет:

– Подайте–ка моей собаке горячих углей в горшке!

Подали полный горшок с углями. И тут мальчик приказывает собаке:

– Ешь!

– Да разве такое бывает, чтобы собака горячие угли ела?! – удивились гости.

А мальчик и говорит:

– А разве собственного сына съесть можно? Услыхала купчиха эти слова и залилась слезами.

А мальчик показал на кобеля и говорит:

– Был этот человек у моего отца в приказчиках. Поехал мой отец в чужие земли за товаром а ему наказал, чтобы смотрел за женой, когда та рожать станет. Едва только родила она мальчика, как приказчик отнес ребенка в другое место, где у бабы младенец умер. Отрезал он руку у мертвого ребенка, положил в рот купчихе и объявил, что, мол, она своего сына съела. Так вот я и есть этот купеческий сын! А купец этот отцом мне доводится. Я сам его нашел. А собака эта и есть тот самый отцовский приказчик. Если захотите, так я его снова сделаю человеком. Попросил он бога, и приказчик стал человеком. Подошли гости к мальчику и говорят:

– Делай с этим человеком все, что ты хочешь.

– Не буду я его губить, за то прощу его, что ребенком он не погубил меня.

31. Святой Георгий и цыгане

[31]31
  Записана на ст. Семрино Ленинградской обл. от А. Н. Тимофеева (65—70 лет).


[Закрыть]

Едет святой Георгий на коне, а навстречу ему повозка цыганская. На козлах цыган черный сидит да лошадьми правит.

– Куда едешь, цыган? – спрашивает святой Георгий.

– Да вот хочу неподалеку шатер разбить, – отвечает тот. – А ты куда?

– Я, – отвечает святой Георгий, – в Иерусалим еду господа бога проведать, как он живет–поживает.

– Родной ты наш, вспомни тогда и про нас, про цыган, расскажи господу, что есть мол, такие люди Пусть бог скажет, как нам жить, чем заниматься.

– Хорошо, – отвечает святой Георгий, – я ему все расскажу, а на обратном пути к вам заеду, передам божье слово.

– Нет, дорогой, – покачал головой цыган, – мы люди маленькие, забудешь ты о нас.

– Нет, не забуду, что ты говоришь! – Нет, забудешь, точно забудешь.

А надо сказать, что конь у святого Георгия был чистокровный, сбруя на нем была усыпана драгоценными камнями, а стремена были из чистого золота. Посмотрел цыган на эту роскошную сбрую и говорит:

– Знаешь что, дорогой, оставь мне одно стремя. Если оставишь, то, когда на лошадь станешь садиться, сразу вспомнишь. Вспомнишь обязательно, что, мол, надо и про цыгана спросить, как ему жить на свете, что ему делать.

– И хитер же ты, цыган, – улыбнулся святой Георгий, – ну да так и быть, оставлю тебе стремя. Бери! Только запомни: как поеду обратно, ты мне стремя вернешь обязательно.

– Что ты, мой дорогой, какой разговор! Все будет хорошо! Только ты о нас не забудь.

На том и расстались. Едет святой Георгий дальше. Проезжает он через деревню, и попадаются ему мужики. Сруб рубят. И видно, что немножко у них бревна не хватает, чуть–чуть, а просвет в стене остается. И вот берут мужики веревки и давай бревно с разных сторон растягивать. Удивился святой Георгий. Подъезжает поближе и спрашивает:

– Что это вы делаете, мужики?

– Да вот, барин, не хватает маленько, растягивать приходится, но только не поддается что–то бревно. Может, ты подскажешь, как нам быть?

– Я бы на вашем месте бревно распилил, а потом раздвинул да посередине вложил. А поточнее я у бога спрошу, потому что еду сейчас в Иерусалим господа проведать.

– Ты уж спроси, батюшка, порадей за нас, непутевых.

Едет святой Георгий дальше. Вдруг видит; стоят два колодца, а между ними женщины ходят с коромыслами да с ведрами. Из одного колодца воду берут, а в другой – выливают. Кликнули женщины всадника:

– Куда едешь, красавец?

– В Иерусалим еду бога нашего проведать.

– Ой, миленький, ты спроси у бога, за что нам такая напасть выпала? И когда он нас пощадит, смилостивится? А то мы все переливаем из одного колодца воду в другой да переливаем.

– Хорошо, спрошу.

– Ты уж не забудь, миленький, век помнить будем.

Добрался наконец святой Георгий до Иерусалима. Пришел он к господу, проведал жизнь его, а между делом рассказал ему случай удивительный про мужиков, которые бревно растягивали веревками.

– Знаю я про это дело, – сказал бог. – Это я на них затмение навел за то, что хитрили да ловчили, но умом не запаслись. Хотели и дом поставить, и дрова па зиму заготовить. Тогда и сказал я им, что век будете бревно это растягивать – не растянете. За жадность да за глупость наказал я их. Передай мужикам, Георгий, что прощаю я им их грехи, но пусть впредь перестанут быть жадными.

– А еще видел я диво, – поведал святой Георгий, – как женщины из одного колодца в другой воду переливали.

– Знаю я про это диво: за то и наказал их, что молоко водой разбавляли да продавать в город носили. Да и их я прощаю, только скажи им мое слово, чтобы больше так не поступали.

– Хорошо, все передам, как ты сказал, – промолвил святой Георгий и только захотел вскочить на коня, как нога его скользнула по боку лошади, и святой Георгий чуть не свалился на землю. Тут–то и вспомнил он про стремя, которое цыгану отдал.

– Чуть не забыл я, господи. Обещал я цыгану спросить у тебя, как жить цыганскому племени дальше на свете белом.

– Вот что скажи цыганам, – отвечает бог. – Пусть по своему закону живут. Где замолят, где запросят, где без спросу возьмут – дело их. Так и передай.

Едет святой Георгий обратно. Встретил женщин, рассказал им, что бог наказал. Обрадовались они, что господь их простил, да зареклись молоко с водой смешивать.

Приехал святой Георгий в деревню к мужикам, которые сруб ставили. Рассказал им про божий наказ, про то, что простил их господь, но не велел жадничать больше. Обрадовались мужики, что и у них дела на лад пойдут.

Опять поехал святой Георгий. Наезжает он на цыганский табор. Навстречу цыганята высыпали:

– Святой Георгий приехал, святой Георгий приехал!

Вышли взрослые цыгане.

– Ну что нам бог велел передать? – спросил цыган, который у святого Георгия золотое стремя взял.

– А то и передал: где замолите, где запросите, где без спросу возьмете – все ваше!

– Спасибо богу, что о цыганах не забывает, что так хорошо о нас распорядился.

– Ты, цыган, бога благодари, да и меня не забывай, отдай мне мое золотое стремя, а то мне ехать надо.

– Да что ты, родной ты наш? Какое стремя? Не брали мы у тебя никакого стремени, вот тебе крест, не брали! Разрази нас луна, если мы брали что–нибудь у тебя! Да чтобы нашим детям счастья не видать, если мы у тебя брали...

Так и осталось золотое стремя у цыган, ведь так цыганам бог велел: где замолите, где запросите, а где и без спросу возьмете!

32. Цыган и черт

[32]32
  Записана в Б. Вишере Новгородской обл. от А. Е. Михайлова, 1899 г. рожд.


[Закрыть]

Нанялся цыган к черту в работники. Говорит черт цыгану:

– Пойди–ка принеси мне воды из колодца, – и подает ему огромное ведро.

Пошел цыган к колодцу, зачерпнул воды, а вытащить не может – тяжело. Побежал обратно:

– Слушай, черт, дай мне лопату.

– А зачем тебе, цыган, лопата?

– Да что я тебе буду по ведру в день воду таскать, лучше я пойду вырою этот колодец да целиком со всей водой к тебе в дом и принесу.

Испугался черт.

– Не надо мне колодца! – кричит он цыгану. – Лучше я сам воды принесу.

Побежал черт к колодцу, вытянул ведро воды, притащил домой и с той поры больше цыгана за водой не посылал.

Понадобились черту дрова. Посылает он цыгана в лес:

– Принеси мне, цыган, вязанку дров из леса, чтобы было чем печь истопить.

Пошел цыган в лес. Стал топором махать, да только даже одного дерева свалить не может. Прибегает обратно к черту и спрашивает:

– Скажи, черт, есть ли у тебя в доме веревка покрепче да подлиннее?

– А зачем тебе веревка?

– Что я буду каждый день по вязанке к тебе в дом таскать, лучше уж пойду я в лес, обвяжу там все деревья, а потом как дерну за конец веревки, так все деревья с корнем и вырву. И домой притащу. Будут тебе дрова на всю жизнь.

Испугался черт.

– Не надо мне столько дров! – кричит. – Уж лучше я сам схожу в лес за дровами.

С той поры больше черт цыгана за дровами не посылал.

Не знает черт, что делать ему со своим работником. Пошел он к своему старшому, чтобы узнать, как же поступить ему с этим цыганом. Старшой ему и говорит:

– Что горюешь? Возьми да убей его!

Так или иначе, но прознал цыган об этом разговоре черта со своим старшим. Наступил вечер, и, когда в чертовом доме все стали укладываться спать, положил цыган на лавку, где обычно он спал, свой кожух, а сам примостился в уголочке под лавкой. Ровно в полночь черт, решив, что цыган спит на своей лавке, схватил железную палку и хвать по кожуху! Аж треск по избе раздался. А цыган из–под лавки как вскрикнет:

– Ох, что–то меня блоха укусила!

Испугался черт и опять к своему старшому побежал:

– Что мне делать с этим цыганом? Я его железной палкой спящего огрел, а ему показалось, будто это его блоха укусила.

– Раз уж ты его силой взять не можешь, – отвечает черту старшой, – тогда дай ему денег, сколько он захочет. Не связывайся с ним, откупись золотом. Пусть забирает все и уезжает.

Дал черт цыгану полную кошелку золота и на дорогу показал. Цыган деньги взял и пошел восвояси.

Много ли, мало ли времени прошло, бог знает, да только жалко стало черту денег своих. Побежал он вдогонку за цыганом деньги отбирать. Увидал цыган черта и говорит:

– Чего ты хочешь, чертов сын? Разве мы с тобой не расквитались?

Черт отвечает:

– Знаешь что, цыган, давай так: кто выше железную палку бросит, тому и деньги достанутся.

– Хорошо, – отвечает цыган.

Как бросил черт дубину, так она аж через час на землю упала. Взялся цыган за дубину и чует, что не поднять ему ее. Посмотрел цыган на небо и говорит:

– Смотри, черт, вон брат мой журавль на небе летит. Сейчас я брошу ему твою дубину, будет ему хороший молоток.

Вцепился черт цыгану в руку и кричит:

– Не бросай, что я без этой дубины делать буду! Давай лучше так: кто быстрее из нас с тобой бегает, тому деньги и достанутся.

– Э, нет, – отвечает цыган, – ты сначала с сынком моим потягайся, а потом уже со мной. Видишь, вон мой сынок бегает, ему всего–то три дня от роду.

Побежал цыган, поймал зайца в борозде и показывает черту:

– Смотри, вот мой сынок. А ну беги за ним! Пустил цыган зайца, черт за ним вдогонку припустился. Да только где ему! Как прыгнул заяц, как поскакал через поле, через лес. Не догнал черт его.

Прибегает черт обратно и говорит цыгану:

– Давай будем бороться. Кто кого одолеет, тому деньги и достанутся.

– Дурак ты, дурак, – говорит цыган черту, – как тебе со мной тягаться? Попробуй сначала деда моего одолеть. Мой дед старый и слабый, на ногах еле ходит. Живет он в яме, и я ему каждый день вот уже семь лет еду отношу. Попробуй–ка ты сначала с дедом моим побороться, а потом уже тягайся со мной.

Привел цыган черта к медвежьей берлоге. Полез черт в яму. Тут его медведь как схватит, чуть с живого кожу не содрал. Помял медведь черта и выкинул из ямы.

Подходит черт к цыгану и говорит:

– Давай так: кто сильнее топнет о камень ногой, тому деньги и достанутся.

Как топнул черт ногой о камень, так он весь в пыль и развалился, а цыган тем временем набрал в сапог воды и говорит черту:

– Это что, вот если я о камень топну, так из него вода потечет.

Топнул цыган, вытекла вода из сапога, и камень мокрым стал.

Тогда говорит черт цыгану:

– Везде ты меня побил, цыган, давай в последний раз силами померяемся. Пусть так будет: кто сильнее свистнет, у того навсегда деньги останутся.

Как свистнул черт, как пошел тут гул по всему свету. А цыган смеется:

– Это что! Вот я сейчас свистну, так ты после этого и оглохнешь и ослепнешь. Так что уж лучше закрой–ка ты, черт, глаза и заткни уши, а то как бы чего не вышло.

Закрыл черт глаза, заткнул уши, а цыган взял чертову дубину да как треснет черту три раза промеж рогов! Тот аж вскрикнул:

– Стой, цыган, не свисти больше! А то у меня голова отвалится!

– Смотри, черт, больше со мной не тягайся, – усмехнулся цыган, взвалил на плечи мешок с золотом и пошел своей дорогой. А черт домой побежал и с той поры цыган сторонился.

33. Как батрак к черту нанялся

[33]33
  Оригинал опубликован в книге В. Н. Добровольского «Киселевские цыгане» (СПБ, 1908, № 5, с. 9—10).


[Закрыть]

Пошел цыган жить к черту. Тот говорит ему:

– Давай померяемся, кто из нас сильнее.

– Что мне с тобой силой мериться? – отвечает цыган. – У меня дед есть, так даже он тебя в борьбе победит.

Пошел цыган с чертом в лес. И привел его к медведю:

– Вот мой дед, он с тобой и справится.

– Этот?

– Он самый. А ну–ка, дед, поднимись! Ну–ка возьми его!

Взял медведь черта, повалил, изломал ему кости. Едва черт вырвался, домой наутек пустился. Прибежал к матери и говорит:

– Матушка, смотри какой цыган молодец, – и рассказал все. Мать послушала и отвечает:

– Какой он молодец, сынок, – дерьмо! Побежал снова черт к цыгану:

– В силе ты меня, цыган, победил. Давай теперь в быстроте померяемся.

– Что мне с тобой в быстроте мериться, – отвечает цыган, – есть у меня сынок, три дня ему от роду вышло, он тебя обгонит.

Пошли они снова в лес. Заметил цыган зайца и говорит:

– Смотри, черт, вот он, мой сынок. А ну–ка догони его!

Заяц как припустил, только его и видели. Прибегает черт домой к матери и говорит: – Матушка, смотри какой цыган молодец.

– Да какой он молодец, дерьмо он, твой цыган. И снова побежал черт к цыгану:

– А ну–ка, цыган, давай попробуем, кто из нас громче свистнет.

Как свистнул черт, так все листья с деревьев посыпались. Цыган и говорит:

– Ну что ж, теперь мой черед. Только ты, черт, глаза завяжи, когда я свистеть начну, а то у тебя глаза повылезут.

Завязал черт глаза, а цыган схватил дубину и хвать черта по башке. Черт заорал:

– Полно, полно, цыганок, не свисти, а то у меня глаза повылезут.

Прибежал черт домой к матери:

– Матушка, какой цыган молодец, как свистнул, гак у меня глаза чуть не повыскочили.

Говорит мать черту.

– Какой он молодец, дерьмо одно... Вернулся черт к цыгану:

– Хочу я, цыган, к тебе в гости поехать. Запрягли они лошадей и едут. Подъезжают к шатру, а навстречу цыганята бегут, песни распевают. Пуза у них голые, а сами они черны, как ужи. Испугался черт и говорит:

– Кто это бежит к нам?

– Это, – отвечает цыган, – ангелы за душой твоей бегут.

Как слетел черт с телеги, за голову схватился и прочь побежал.

34. Как цыган дураков искал

[34]34
  Записана в Щекино Тульской обл. от З. М. Черепановской, 1941 г. рожд.


[Закрыть]

Жила–была на свете старуха–цыганка, и был у нее единственный сын. И вот настало время идти этому парню в солдаты. Забрили цыгана. Проходит год, проходит другой. Как–то раз появился в таборе незнакомый цыган, одетый в солдатскую форму. Подходит он к старухе–цыганке и говорит:

– Здравствуй, бабушка, я от твоего сына пришел. Мы с ним вместе службу несем. Меня в отпуск отпустили. Кланялся он тебе и просил выполнить одну его просьбу.

Обрадовалась цыганка:

– Ай, спасибо, сынок, что добрую весточку принес. Скажи, что он просил, все я для своего сына сделаю.

– Житье у нас там, бабушка, неважное, кормят нас плохо, а одевают и того хуже. Гляди как я поизносился!

Смотрит цыганка: и впрямь – форма у солдата совсем ветхая.

– Вот и просил твой сын, чтобы ты ему еды побольше прислала, да и одежки всякой, и обувки.

Пошла цыганка в палатку, выгребла оттуда все, что у нее было и что могло сыну пригодиться, завязала в узел и отдала незнакомому цыгану:

– Возьми, дорогой, передай сыну да поклонись ему от меня.

Ушел цыган, а старуха даже имени его не спросила, кто он, что он – так и не узнала.

Проходит время. Возвращается сын из армии. Обрадовалась мать:

– Ой, сынок, вернулся наконец–то. А я–то тебя ждала, ждала, глаз не смыкала. Тут без тебя твой товарищ приходил, весть от тебя передал, я ему для тебя еду да одежку передала, всю, что у тебя была.

– Какой товарищ? Откуда?

– Да не знаю, сынок. Я не спросила.

– Эх, мать, что же ты так? Ну и глупая же ты! Не узнала, кто и откуда, а взяла и отдала добро первому встречному. Ну ладно, мать, сделаю я так: пойду по белу свету искать, и, если найду человека глупее тебя, все будет хорошо, прощу я тебя, но если не отыщу такого человека, то домой не вернусь. Мне такая глупая мать не нужна.

И пошел цыган по белу свету искать человека, который был бы глупее его матери. Долго ли, коротко ли – подходит он к барскому дому. Видит цыган: перед самым домом гуляет свинья с маленькими поросятами. Снимает шляпу цыган, встает в грязь на колени и начинает свинье поклоны бить. В это время на крыльцо барыня выходит. Смотрит на цыгана и удивляется:

– Что ж это вы, мой милый, свинье кланяетесь? А цыган ей и отвечает:

– Дорогая барыня, у нашей свиньи свадьба, наша свинья замуж выходит, вот я и приглашаю свиней со всей округи на свадьбу нашей свиньи.

И цыган снова поклонился свинье, приговаривая:

– Милая свинья, уж вы не откажите, приходите к нашей свинке на свадьбу.

– Да перестаньте вы кланяться свинье да уговаривать ее, – говорит барыня, – невелика особа, чтобы ей кланяться в ножки, да заберите вы ее силой вместе с поросятами, и делу конец.

Забирает цыган свинью с поросятами, кладет в мешок и спрашивает у барыни:

– А в чем же я повезу–то их на свадьбу?

– Тоже мне беда, – отвечает барыня, – забирайте мою карету и поезжайте на здоровье.

Заложили цыгану карету, погрузили в нее свинью с поросятами, и поехал он себе дальше. Едет и думает: «Оказывается, на земле есть люди еще глупее мой матери...»

Вот едет цыган по дороге и видит: навстречу ему барин скачет на очень красивой лошади. Выскочил цыган из кареты, снял шляпу и быстренько надел на пень, что торчал возле дороги. Подъезжает барин и говорит:

– Ты что, цыган, делаешь?

– Да вот, – отвечает цыган, – жар–птицу поймал. Боюсь, как бы она не улетела. Да мне надо срочно домой заехать, у бабки–гадалки книжку волшебную взять, чтобы молитву прочитать. А то без этой молитвы ее не возьмешь.

– Слушай, цыган, – говорит барин, – давай я покараулю жар–птицу, а ты садись в карету и поезжай за волшебной книжкой.

– Эх, барии, слаба моя лошадка, плохо карсту тянет, боюсь, пока туда доеду да пока обратно вернусь, улетит жар–птица.

– А ты возьми мою лошадь, – отвечает барии, – впряги ее в свою упряжку, быстрее дело будет. А я пока птицу твою волшебную покараулю.

Припряг цыган второго коня, повернул карету и помчался восвояси. А барин сидел, сидел над шляпой, ждал, ждал цыгана, а того нет и нет.

– Что такое? – пробормотал барин. – Куда это он запропастился? Ну–ка я на жар–птицу посмотрю.

Поднял барин шляпу и увидел пень. Плюнул барин с досады и поплелся пешком в свою усадьбу.

А цыган приехал в свой табор в карете, запряженной парой отличных лошадей, да и свинью с поросятами с собой приволок. Выбегает к нему навстречу мать, а он ей и говорит:

– Ну что ж, мать, поездил я по белу свету, повидал людей. Есть, оказывается, на земле люди, что глупее тебя во сто раз. Остаюсь жить с тобой, прощаю тебя. По доброте да по простоте своей ты глупость сделала, а они от рождения дураки!