Текст книги "Огонь эльфов. Сага о Тале"

Автор книги: Моника Фельтен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

Огонь жадно охватил трупы и через несколько мгновений вспыхнул, распространяя невыносимый запах горелого мяса. В небо устремился столб черного дыма. Казалось, это совершенно не заботило волчицу, которая как раз собиралась отправить третий труп вслед за остальными.

– Прекрати! – в ужасе воскликнула Сунниваа. – Огонь может нас выдать.

Зверь остановился и поглядел на небо.

– Слишком поздно, – прозвучали его слова в мыслях девушки. Сунниваа удивленно запрокинула голову. Проследив за взглядом волчицы, она заметила высоко в небе на фоне первых звезд две черные тени, быстро удалявшиеся в направлении Нимрода.

– Ищейки, – снова раздался голос волчицы. – Их было шестеро. Эти двое прилетели позже остальных. Они наблюдали за боем и не вмешивались, а теперь летят в Нимрод, чтобы доложить о вас. Вы должны убираться отсюда как можно скорее.

3

Наэми проснулась от необычайного холода: кто-то положил ей на лоб влажный платок. Она часто-часто заморгала, пытаясь хоть что-то разглядеть в размытых цветовых пятнах, плывших перед глазами. Но как сильно она ни старалась, картинка не становилась четче. Утомившись, Наэми прекратила попытки.

Вскоре она услышала женский голос: кто-то к ней обращался. Из-за шума в ушах она не разбирала слов, но эльфийке было приятно, что она не одна. Ласковые руки сна снова охватили ее, но, прежде чем погрузиться в его объятия, эльфийка отметила, что боль превратилась в глухую пульсацию.

– Наэми!

Когда эльфийка открыла глаза, вокруг было темно и тихо. На миг она задумалась: что могло ее разбудить? Но неожиданно в сознании раздался голос, видимо, уже давно звавший ее по имени.

Шари? Наэми была удивлена. Голос был удивительно похож, но сестра давным-давно умерла. Кто еще мог ее звать? Нужно вспомнить! Память возвращалась очень медленно, и наконец эльфийка поняла, кому принадлежит голос. И ее охватил ужас. Ее друзья! Наэми понятия не имела, сколько времени прошло с момента ее бегства из междумирья, и с ужасом спрашивала себя, сколько же она валяется здесь без дела.

– Сунниваа!

Первая попытка установить мысленный контакт провалилась – она была еще слишком слаба. Но Наэми не сдавалась. Сунниваа должна узнать, что эльфийка не успеет вернуться и тронуться в путь к Небесной Башне друзьям придется без нее.

– Сунниваа!

– Наэми? Слава Богине, ты жива! – мысли Сунниваа были похожи на крик. – Мы уже думали, что ты…

– Сунниваа, послушай, – перебила Наэми спутницу и поспешно, без всяких объяснений послала Сунниваа все, что считала важным. – Я в лагере повстанцев тяжело ранена… в междумирье небезопасно… к Небесной Башне придется идти без меня.

Она хотела что-то добавить, но силы покинули ее. Эльфийка еще слышала, как Сунниваа звала ее, что-то спрашивая, но потом связь между ними окончательно прервалась, и Наэми обессиленно сдалась на милость сна, наполненного странными сновидениями.

– Ты дозвалась Наэми? – Файола с надеждой взглянула на Сунниваа, когда та вернулась к костру. Девушка села рядом и молча кивнула.

– Где она? Почему не возвращается? – спросила Файола, потерявшая надежду, что туманная эльфийка жива. Сунниваа прижала ладони к вискам. Она достигла Наэми ценой страшного напряжения, отозвавшегося жуткой головной болью, и девушка была просто не в состоянии ответить Файоле.

– Не трогай ее, – сказал Вейт. – Не видишь, как она измотана? – Он заботливо протянул Сунниваа флягу. Прохладная вода освежила девушку. Она серьезно поглядела на друзей.

– Наэми жива, – пробормотала Сунниваа. Девушка почти шептала, и шум водопада почти заглушал ее слова. – Ее было трудно понять – голос был очень слаб. Я разобрала, что она в лагере повстанцев и что не придет – кто-то ранил ее, а еще – что в междумирье теперь небезопасно. Что она хотела этим сказать, я не понимаю. – Сунниваа сделала небольшую паузу и глотнула воды, поглядела сначала на Вейта, а затем на Файолу. – Ясно только, что к Небесной Башне придется отправляться одним, – сказала она.

Файола вздохнула. Вейт промолчал.

Наконец Файола поднялась и бросила один из уже упакованных рюкзаков Вейту.

– В таком случае вперед, – сказала она. – Нам срочно нужны три лошади.

Молодой капитан ловко поймал рюкзак, поднялся, закинув груз за плечи, и зашагал по направлению к лесу. Потом неожиданно остановился, взглянув на женщин.

– В чем дело? – тихо спросил он. – Разве вы не идете?

Охотнее всего Сунниваа отдохнула бы немного, но, тем не менее, подхватив рюкзак и Жезл, присоединилась к Файоле, которая уже завязала узел на своем рюкзаке. Не сказав ни слова, они последовали за Вейтом по ночному лесу.

Как отметила Файола, дорога спускалась прямо к Нимроду. Молодая воительница по-прежнему не доверяла Вейту и, несмотря на усталость, была настороже, не выпуская из рук короткий меч.

– Если он заведет нас в ловушку, я, по крайней мере, сумею защититься, – прошептала она Сунниваа, которая, впрочем, подозрений подруги не разделяла.

Тихий хруст веток в подлеске напомнил Сунниваа – волчица совсем рядом. Девушка не понимала, почему присутствие большого серого зверя успокаивало ее. Она чувствовала, что в волчице было что-то особенное, и, хотя она часто отлучалась по каким-то своим неведомым делам, в трудную минуту всегда оказывалась рядом.

– Как же тяжко! Неужели дороге не будет конца? – тихо ругалась Файола, но в ночной тиши слова звучали пугающе громко. Втайне Сунниваа признавала – воительница права. Ей тоже было тяжело нести рюкзак, борясь со свинцовой усталостью и сном.

– Да смотри же под ноги! – прямо рядом с ней прошипел Вейт. Вероятно, на какой-то миг девушка все же закрыла глаза и не заметила, что он остановился. Сунниваа открыла было рот, пытаясь что-то сказать, но Вейт приложил палец к губам и указал куда-то вперед.

Среди деревьев, всего в сотне шагов от путников, расположился лагерем патруль из Нимрода. Большинство воинов спало вокруг костра, завернувшись в плащи и пытаясь укрыться от ночного холода. Неподалеку на залитой лунным светом поляне мирно паслись шесть лошадей. Охранял их один-единственный воин.

– Нам действительно повезло, – пробормотал Вейт, опуская рюкзак на землю. – Я попытаюсь раздобыть трех лошадей.

– Ты ошибаешься, если думаешь, что я отпущу тебя одного, чтобы ты нас выдал, – прорычала Файола, и ее рюкзак занял место рядом с рюкзаком Вейта. – Лучше ты оставайся здесь, а я приведу лошадей, – и, не дожидаясь ответа, воительница бросилась вперед.

– Вот дурочка! – вырвалось у Вейта. И молодой воин тоже исчез в лесу.

Сунниваа последовала за ним секундой позже.

Они еще не смогли подобраться к лошадям достаточно близко – животные стали нервно всхрапывать. Сунниваа укрылась в густых зарослях кустарника. Вскоре в слабом свете луны она заметила стройную фигуру Файолы. Воительница, пригнувшись, медленно двигалась среди животных. Она уже собиралась отвязывать лошадь, когда ее обнаружил часовой. Пригнувшись, он подобрался к воительнице сзади и занес сверкающий клинок для смертельного удара. Шансов выжить у Файолы не было. Зажатая между телами лошадей, она не успела бы даже обнажить меч.

Сунниваа была слишком далеко, чтобы помочь, но Вейт, немного опередивший девушку, не терял времени. Он пронесся через подлесок, не обращая внимания на вызванный этим шум, и, оказавшись за спиной у часового, зажал удивленному воину рот ладонью, и, обхватив его руку с занесенным мечом, заставил опустить оружие.

Файола, не колеблясь ни секунды, выхватила нож. Быстрый удар оборвал жизнь воина. Его предсмертный крик заглушила ладонь Вейта. В последний миг часовой выгнулся, небо отразилось в его широко раскрытых глазах, и он безжизненно опустился на траву.

– Спасибо, – прошептала дрогнувшим голосом Файола. Она хотела что-то добавить, но Вейт знаком велел ей молчать. Он поспешно отвязал двух лошадей и повел их через поляну, в то время как Файола позаботилась о третьей.

Сунниваа присоединилась к товарищам. Ей не очень понравилось то, что произошло на поляне, но она решила промолчать. Она прошла воинскую подготовку, но ей не так часто доводилось встречаться со смертью – вынести страдание в глазах воина девушке было тяжело.

Вдруг серая тень, промелькнув в неясном свете меж деревьев, метнулась к лагерю. Вейт и Файола ничего не заметили, но лошади, почуяв волка, начали вырываться. Каурая кобылка, испуганно заржав, встала на дыбы, а две другие то и дело нервно всхрапывали. Вейт, тихо бранясь, ускорил шаг, стремясь убраться от лагеря, пока их не заметили.

Им не удалось уйти достаточно далеко, как вдруг тишину леса пронзил длинный протяжный вой. Сунниваа услышала топот множества копыт и увидела, как повскакали воины у костра.

Но было слишком поздно! Лошади сорвались с места и помчались в противоположную сторону. Кто-то пытался отдавать приказы, а испуганные крики говорили о том, что солдаты обнаружили мертвого часового.

Трое товарищей неслись напролом по ночному лесу без всякой осторожности – погони не было. Солдаты пытались собрать разбежавшихся животных.

– Они не станут преследовать вас, – услышала Сунниваа мысль волчицы. Девушка удивленно обернулась. Прямо перед ней, сверкая глазами, возник серый зверь. С носа капала кровь, передние лапы тоже были в крови.

– И никто не поймет, что часовой погиб от удара ножом, – сказала волчица, слизывая с шерсти кровь. – Они подумают, что на него напал дикий зверь. Лошади разбежались. И если трое из них не вернутся, никто ничего не заподозрит.

Сунниваа подивилась мудрости волчицы. Это был особенный зверь. Словно это было само собой разумеющимся, он принимал участие в событиях и обеспечил им побег.

Вскоре спутники добрались до того места, где оставили вещи. Вейт привязал лошадей и удивленно огляделся.

– Солдаты куда-то подевались, – сказал он. – Погони нет. Я все спрашиваю себя, что там произошло.

– Волчица навела воинов на ложный след, – пояснила Сунниваа. – Они все еще пытаются поймать лошадей.

Вейт удивленно поднял брови.

– Если это действительно так, нам нужно использовать шанс и как можно скорее убираться отсюда, – сказал он и направился было к лошадям, но Файола удержала его.

– Я обязана тебе жизнью, – тихо сказала она. – Мне жаль, что я так долго не доверяла тебе. Теперь я знаю, что была не права.

Она молча подняла правую руку по обычаю воинов и подошла к Вейту. Тот, недолго думая, поднял свою в ответном жесте. Его мускулистая рука в знак братства обхватила изящную руку воительницы.

– Брат, – торжественно сказала она. – Я у тебя в долгу.

Вскоре после восхода солнца в покоях магов раздался яростный визг, разрывая тишину длинных подземных коридоров.

Слуги Аско-Бахррана, заковав обоих ищеек в цепи, отвели их обратно в темницу, после того как те передали медиуму мастера-волшебника увиденные образы.

Это было не так-то легко, поскольку крылатые твари, чувствуя себя обманутыми, сопротивлялись изо всех сил. Существа злобно кусались и царапались, и слуги с огромным трудом уворачивались от острых зубов и когтей.

– Почему бы вам не отпустить их? – прокричал Тарек, пытаясь перекрыть их визг.

– Они не справились с заданием! – злобно ответил мастер-волшебник, убирая со стола предметы для допроса ищеек.

– Перед ними стояла задача найти предателей и сообщить мне, где они находятся. Никто не приказывал им ввязываться в бой. Теперь четверо ищеек погибли, и если мы не обнаружим предателей, то исключительно по их вине.

Тяжелая дверь темницы захлопнулась, и визг тварей немного утих.

Тарек вздохнул. Рано утром он получил известие о том, что Вейт все еще жив, и с тех пор смятенные чувства главнокомандующего метались между облегчением и гневом, который душил воина из-за того, что Вейт в открытую связался с предателями и восстал против него. Тарек решительно тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли, и, откашлявшись, сказал:

– Получив ваше сообщение, я немедленно выслал воинов и к обеду жду их обратно.

– Боюсь, что они никого не обнаружат, – Аско-Бахрран раздраженно покачал головой. – Эти безголовые существа все испортили. Теперь предателям известно, что они обнаружены, и они не стали сидеть на месте.

Чтобы Тарек не заметил его наигранную злость, маг стукнул кулаком по столу.

– Почему они не могут придерживаться моих указаний? Нам без труда удалось бы поймать предателей и отобрать у них Жезл.

Хотя внешне мастер-волшебник был раздражен, в душе он ликовал. Конечно, он не рассчитывал на такие потери среди ищеек, но его план сработал. Предатели были предупреждены, и воины не сумеют их поймать.

Ан-Рукхбар, несомненно, будет недоволен.

– Я думаю, стоит подождать доклада моих ребят, – настаивал Тарек, украдкой рассматривая склонившегося за столом в углу худого медиума, устремившего в пустоту невидящий взгляд. – Если я правильно понял вашего медиума, лошадей у предателей нет. Они не могли далеко уйти. Уверен – воины найдут их.

Главнокомандующий медленно подошел к пентаграмме, очертания которой все еще просматривались на полу, и принялся ее разглядывать.

– А что с кварлином? – спросил он наконец. – Вы уже располагаете информацией о том, насколько успешной была его вылазка?

Аско-Бахрран покачал головой.

– К сожалению, не в моей власти заставить эльфийку войти в междумирье, – пояснил он. – Но сегодня утром мне удалось полностью заглушить помехами частоту, на которой эльфы общаются между собой при помощи языка мыслей. И на расстоянии трех дней пути никому не удастся ни послать, ни принять какое-либо сообщение.

Лицо мастера-волшебника выражало удовлетворение.

– Надеюсь, что это обстоятельство заставит эльфийку отправиться по путям междумирья.

Неожиданно дверь отворилась, и в комнату вошел молодой воин. Он поднял руку для приветствия и обратился к Тареку.

– Господин, только что вернулся один из патрулей, – сказал он, и в его голосе ясно слышалось волнение. – Командир группы ожидает в ваших покоях, – он заколебался, словно хотел что-то добавить, но сомневался, имеет ли на это право. Потом, видимо набравшись смелости, торопливо сказал:

– Воины говорят, что ночью на них напало какое-то чудовище. Один воин убит, – он отсалютовал и поспешно вышел.

Тарек нахмурился и недоверчиво взглянул на мастера-волшебника.

– Вы же говорили, что ни одно из ваших странных созданий не представляет опасности для моих солдат, – мрачно заметил он. – Как вы объясните это происшествие?

Аско-Бахрран сам, казалось, был удивлен.

– Этого не может быть. Ни одно из моих созданий, как вы их называете, не напало бы на ваших воинов, – торопливо ответил он. – Клянусь, что никаких чужеродных существ, кроме кварлина, в Тале сейчас нет.

– Допустим, – Тарек подошел к двери. – Возможно, это так, но откуда вам известно, что кварлин все еще в междумирье? Мне кажется, что существа, помощью которых вы так охотно пользуетесь, начинают слишком часто своевольничать.

Тарек бросил на мастера-волшебника колкий взгляд и вышел, бесшумно прикрыв дверь.

Аско-Бахрран растянул губы в спокойной улыбке. Слова верховного главнокомандующего совершенно не взволновали его. Мастер-волшебник не спеша подошел к небольшой дверце, за которой находился один из рабочих кабинетов его магов, и тихонько приоткрыл ее.

– Долго еще? – спросил он.

Маг Аким вскинул удивленный взгляд, отрываясь от толстенной книги с пожелтевшими страницами.

– Не беспокойтесь, – в его голосе звучала уверенность. – Я почти закончил. Дождь вот-вот пойдет.

Солнце начало свой путь по затянутому тучами небосклону, когда Наэми, вскрикнув, проснулась. Она вся дрожала, а сердце стучало, словно сумасшедшее. Кошмарный сон по-прежнему стоял перед глазами, и забыть его не удавалось. Услышав крик Наэми, Ройана, дежурившая у ее ложа, испуганно подскочила. Она ласково глядела своими темными глазами на раненую, а рука гладила ладонь туманной эльфийки.

– Успокойтесь, – тихо сказала она. – Это всего лишь страшный сон, – Ройана ненадолго исчезла, но вскоре вернулась. Она протянула Наэми наполненную свежей водой деревянную кружку.

– Спасибо, Ройана, – хрипло сказала эльфийка. Увидев воду, она поняла, насколько сильно ей хочется пить. Осушив кружку, эльфийка протянула ее Ройане, и та, улыбнувшись, снова наполнила ее.

– Хорошо, что вам лучше, – приветливо сказала она и исчезла. На этот раз она отсутствовала долго, и Наэми решила оглядеться.

Узкая, без окон комната даже не заслуживала своего названия. Это была ниша в скале, отделенная от пещеры тремя слоями шкур. Освещение составляла единственная небольшая свеча. Наэми прислушалась. Судя по звукам, в обширной пещере за шкурами царило оживление. Голоса множества мужчин и женщин отдавались эхом, усиленным голыми стенами. Звенел металл, шуршали ткани, слышались обрывки разговоров – все это заставляло Наэми предположить, что повстанцы готовились выступать.

Внезапно полог из шкур раздвинулся – вернулась Ройана. За ней вошел высокий широкоплечий мужчина, грустное лицо которого наполовину скрывала темная борода. Увидев Наэми, он улыбнулся.

– Мы очень беспокоились о тебе, эльфийка, – приветливо сказал он. – Что произошло? Что послужило причиной твоих ран и откуда взялись те воины?

Наэми с наслаждением выпила третью кружку и, опершись на здоровую руку, попыталась поменять положение. Ройана мгновенно оказалась рядом, помогая Наэми более или менее удобно устроиться на постели.

– Я тоже рада видеть тебя в добром здравии, Къельт, – поприветствовала она мужчину, жестом приглашая его присесть. – Я принесла важные известия о Служительнице с мечом, – она начала доклад. – С тех пор как мы расстались весной, произошло много событий.

Закончив, Наэми почувствовала, что совершенно вымоталась. Ройана помогла Наэми улечься.

Къельт долго молчал. И только подрагивание мускулов выдавало его напряжение.

Текли бесконечные мгновения, тишину нарушал только шум, доносившийся из-за полога. Наэми, дожидаясь ответа Къельта, закрыла глаза, отчаянно борясь со сном. Внезапно она почувствовала, как предводитель повстанцев потянулся и вздохнул.

– На этот раз ты должна была привести Служительницу с мечом с собой, Наэми! Всего лишь один-единственный раз, чтобы я мог увидеть ее. – Къельт непонимающе покачал головой. – Как я смогу рассчитывать свои действия, ориентируясь на кого-то, кого я даже не видел? Для меня это было очень важно. Но ты скрываешь ее от нас, требуя, чтобы мы выжидали. – в голосе Къельта отчетливо слышался гнев.

– Если Сунниваа и ее спутникам удастся раздобыть лошадей, то мне понадобится всего три-четыре дня, о большем я тебя не прошу, – сказала Наэми. – Ты ждал много лет, какая теперь разница, выступите вы на четыре дня раньше или позже?

– А если они не достанут лошадей? – напомнил ей Къельт. – Тогда им предстоит долгий и трудный пеший переход, который может длиться целых полмесяца. Если, конечно, их прежде не поймают воины Тарека, – он взволнованно зашагал взад-вперед. – Ты вправе думать, что это глупо и безответственно, – продолжал он, – но я не могу больше ждать. Мы уже свернули лагерь, и приготовления к отъезду практически завершены. Нет, эльфийка, больше я ждать не могу. Мое решение окончательно и бесповоротно. Завтра после восхода солнца мы выступаем, – сказал Къельт и, не прощаясь, вышел из комнаты.

– Ты должна понять его, – тихо сказала Ройана. – Он боится потерять лицо, если снова изменит свой приказ. Кроме того, – она умолкла и, украдкой бросив взгляд на шкуры, за которыми только что скрылся ее спутник, продолжала: – Он просто одержим мыслью о битве. Боль гложет его слишком долго. Думаю, даже Служительнице с мечом не удалось бы переубедить его.

Наэми не слушала слов Ройаны. Впервые в жизни она была расстроена тем, как развиваются события: кварлин в междумирье, она ранена и привязана к месту, где все отказываются от ее помощи… Эльфийка вздохнула, положила голову на подушку и закрыла глаза.

Ройана решила, что Наэми утомлена беседой, и вышла. Но туманная эльфийка вовсе не устала. Все ее мысли были о друзьях, которым предстояло отправляться к Небесной Башне без нее. Ладно, пусть. Но в таком случае необходимо попытаться поддерживать девушку отсюда, с горечью думала Наэми, пытаясь мысленно связаться с Сунниваа. Ей были знакомы шипение и потрескивание, раздавшиеся при этом. Но на этот раз шум был просто невыносимым, громким, намного громче тех звуков, которые мешали установить связь с Сунниваа в штольнях под крепостью, и Наэми была вынуждена немедленно прекратить попытки дотянуться до девушки.

4

Сунниваа, Файола и Вейт медленно ехали по светлому лиственному лесу, в который углубились на рассвете. С утра небо затянули тучи, и казалось, вот-вот пойдет дождь.

Настроение Сунниваа было ужасное! Только дождя им не хватало. И она, и ее спутники очень устали и с трудом боролись со сном – всю ночь никто не смыкал глаз. Но об отдыхе не могло быть и речи. Нужно было как можно скорее покинуть эти места: опасность наткнуться на воинов Нимрода была очень высока. Им не раз удавалось проскользнуть мимо патрульных отрядов или незаметно обойти лагерь стражников у дорожной заставы. Удача пока была на их стороне. Сунниваа спрашивала себя, сколько времени может длиться такое везение. Она мельком взглянула на друзей. Вейт и Файола с трудом держались в седле. Сунниваа придержала лошадь и поравнялась с Вейтом.

– Нам обязательно нужно остановиться на отдых и немного поспать, – тихо сказала она, с трудом сдерживая зевоту. – Я уже не могу, глаза сами закрываются.

Вейт покачал головой.

– Не здесь! Слишком опасно! – отрезал он. – В этом лесу нам не спрятаться, – он указал вперед. – Сама посмотри, как далеко видно. Кроме того, здесь кишмя кишит воинами. Я тоже смертельно устал, но мы не сможем по-настоящему отдохнуть.

Незадолго до полудня пошел дождь. Сначала редкие капли пробивались сквозь густую листву, но затем дождь усилился, а потом хлынул такой ливень, что путникам стало казаться, что они едут в чистом поле. В кронах, вначале служивших путникам защитой, собралась дождевая вода, срывавшаяся большими тяжелыми каплями, и вскоре друзья совершенно промокли.

– Слиток золота за укрытие, – Файола напрасно промокала лицо. – Мы просто умрем, если и дальше будем ехать под дождем.

Сунниваа была с ней согласна. Под тонкой, продуваемой всеми ветрами накидкой она страшно замерзла и в отчаянии сетовала на Наэми, которая не позаботилась кроме всего остального о плащах. Единственный плюс, недовольно думала она, ощущая, как вода тоненькой струйкой течет по спине, – что патрули перестали сновать повсюду.

– Так мы далеко не уйдем, Вейт, – сказала она. – Нам срочно нужно найти пристанище, чтобы просушить вещи. Может, здесь есть какая-нибудь хижина, где можно переждать дождь?

– Хижины нет… – Вейт ненадолго задумался. – Но на Даранской дороге есть трактир, который принадлежит родителям моего друга. Только там не совсем безопасно. В трактир частенько захаживают воины, а хозяин наверняка знает, что меня разыскивают. Не уверен, что он согласится помочь.

– Опасно, не опасно… Главное, что мы наконец-то обсохнем, – Файола была решительно настроена рискнуть.

Сунниваа тоже очень хотелось оказаться в тепле.

– Давай, по крайней мере, попытаемся, – сказала она.

А дождь, похоже, не знал пощады. К вечеру лило как из ведра. Кроме того, поднялся сильный ветер. Он хлестал спутников холодными каплями по лицу, насквозь продувая одежду. Ливень превратил лесные дороги в сплошное скользкое месиво из грязи и листьев, и измученные лошади вязли в этом болоте. Не раз они просто останавливались, и путники с трудом заставляли их двигаться дальше.

Когда совсем стемнело, друзья наконец добрались до постоялого двора. Это было обширное строение: в большом доме располагался трактир, а две длинные пристройки по обе стороны служили стойлами. Трактир выглядел солидно и ухоженно: высокая крыша укрыта деревянной щепой, каменный фундамент, стены сложены из огромных бревен.

Перед входом лошадей не было, в стойлах тоже было темно. Зато в трактире горел свет. Изнутри доносились приглушенные голоса, похоже, всего пара постояльцев нашла здесь укрытие от дождя. Из приоткрытого окна доносился запах жаркого, и Сунниваа вспомнила, что с самого утра ничего не ела.

Трое спутников спешились на обочине и стали наблюдать за домом.

– Подождите здесь, – широкий капюшон промок насквозь, по щекам Файолы текли тонкие струи дождя, но молодая воительница все же опустила его пониже, чтобы ее никто не узнал. – Я попытаюсь заглянуть в окно, – пробормотала она и перебежала через дорогу.

Сунниваа и Вейт видели, как она подкралась к одному из освещенных окон, осторожно заглянула внутрь и почти сразу вернулась к товарищам.

– Там несколько лесорубов и хозяин, – сообщила она. – Воинов нет.

– Хорошо. – Вейт потянулся. – Сначала войду я и поговорю с хозяином. Если он согласится помочь – подам вам знак, – и с этими словами он отправился к дому для гостей. У двери он остановился и огляделся по сторонам. Двор был пуст. Вейт решительно толкнул тяжелую дверь и вошел.

Множество свечей на столах освещали большую комнату, а в открытом камине у дальней стены горел огонь. Длинные деревянные столы окружали стулья с высокими спинками, а у стен располагалось множество лавок для отдыха гостей.

По поводу посетителей Файола не ошиблась. Кроме нескольких мужчин у стойки, действительно похожих на лесорубов, в комнате никого не было. Хозяина тоже не было видно.

Когда Вейт подошел к стойке и огляделся, посетители замолчали и с нескрываемым интересом уставились на него. Вейт приветливо кивнул и тут же забыл об их существовании. Вскоре с тарелками в обеих руках из кухни появился хозяин – седой полноватый мужчина преклонного возраста, безбородое лицо которого казалось добродушным даже тогда, когда он не смеялся. Он поставил дымящуюся еду на стойку перед лесорубами. Обернувшись, чтобы поздороваться с новым посетителем, он внезапно застыл.

– Что… Чем могу вам помочь, воин? – хозяин быстро нашелся и дал понять, что не выдаст Вейта.

– Я проделал долгий путь, – заявил Вейт, указывая на свою мокрую одежду. – Мне срочно нужны теплая комната, где можно просушиться, и стойло.

Хозяин откашлялся.

– Вам повезло, воин. В такую погоду мало кто отваживается пуститься в путь, – его лицо приняло заговорщическое выражение. – Хотя за последнее время у меня в гостях побывало немало воинов.

Вейт не ответил, но понял, что хозяин осведомлен о последних событиях.

Один из посетителей подозвал хозяина, но тот отмахнулся.

– Сейчас, – сказал он. – Я должен сперва показать воину, где поставить лошадь.

Он велел Вейту следовать за ним. Но прежде чем они вышли на дождь. Вейт положил руку хозяину на плечо, придерживая его.

– Там, на улице, две воительницы. Они сопровождают меня, – прошептал он. – С ними то же, что и со мной… Они устали, замерзли и промокли, и… нельзя, чтобы их узнали.

Хозяин удивленно поднял брови, но потом кивнул и тихо сказал:

– Не беспокойся, Вейт. Я же говорил – стойла пустуют, и по такой погоде не думаю, что что-нибудь изменится.

Спустя некоторое время Сунниваа, Файола и Вейт наслаждались теплом, завернувшись в грубые одеяла, их насквозь промокшая одежда была развешана по всей комнате, а дождь ожесточенно барабанил по крыше. Ветер с силой швырял в стекло небольшого оконца тяжелые дождевые капли.

– Мы действительно можем ему доверять? – спросила Файола. Она устроилась на одной из четырех грубо сколоченных кроватей у стены и, не отрываясь, смотрела в окно. Хозяин уверял, что здесь они в полной безопасности, но юная воительница продолжала сомневаться.

– Прошлым летом я спас жизнь его сыну, – коротко ответил Вейт. Подвинув стул к небольшой печи, он отогревал ладони у огня. – Хозяин в благодарность предложил свою помощь, если вдруг у меня возникнут трудности.

Он покачал головой и горько усмехнулся.

– Тогда я втайне посмеялся нал этим предложением. Какую службу мог сослужить простой хозяин трактира капитану из Нимрода? Кто мог подумать, что все так обернется?

– Опасно… или нет, – пробормотала Сунниваа из-под груды одеял. – Я… рада… что мы в тепле, – ей было плохо. Стуча зубами, лежа в постели, она укуталась во все имевшиеся в комнате одеяла, но это не принесло ожидаемого результата – она по-прежнему жутко мерзла.

Неожиданно в двери постучали.

– Я принесла поесть, – раздался из коридора женский голос. Вейт открыл. Вошла полная женщина. Из под ее простого платка выбивались седые волосы, а скромный халат был покрыт разноцветными пятнами – женщина, видимо, работала на кухне. Она держала большой поднос с жарким и кружками ячменного пива.

– Мы ничего не просили, – с сожалением пояснил Вейт, но женщина молча поставила поднос на стол.

– Заберите его, – сказала Файола, тоскующим взглядом проводив еду. – Мы не можем за это заплатить.

– Это за счет хозяина, – ответила женщина, широко улыбнувшись. – Он сам велел. Думаю, он очень расстроится, если вы не примете угощения.

Она мельком взглянула на Сунниваа, и ее лоб прорезала глубокая морщина. Женщина подошла к постели молодой воительницы и положила руку ей на лоб.

– И давно она заболела? – поинтересовалась она.

– Заболела? – Файола даже подпрыгнула. – Я и не думала, что дело настолько плохо.

– У нее сильный жар, – заметила женщина. – Надо бы послать мальчика за целительницей.

– Нет, пожалуйста, не надо, – дрожащим голосом попросила Сунниваа. – Мне нужно всего лишь немного поспать… Завтра я… смогу ехать дальше.

Она не хотела, чтобы кто-нибудь узнал, где они. Женщина неодобрительно взглянула на Сунниваа.

– Твое дело, девочка, – сказала она, всем видом показывая, что считает просьбу Сунниваа неразумной. – Тогда позволь хотя бы приготовить тебе чай, он собьет жар, и ты сможешь уснуть.

– Спасибо, это очень мило с вашей стороны, – слабо улыбнулась Сунниваа, и женщина вышла из комнаты.

– Почему ты не сказала, что тебе плохо? – упрекнула подругу Файола, но ответа не получила. Покачав головой, воительница присоединилась к Вейту, сидевшему за столом, и принялась за еду.

Сунниваа не чувствовала голода. Ее знобило, она плотнее завернулась в одеяла, пытаясь уснуть. Но сон не шел. Девушка ждала, когда принесут чай. Наконец в дверь снова постучали. Вошла женщина, держа в руках до краев наполненную кружку, она помогла Сунниваа сесть.

– Пей, девочка, – мягко сказала она, протягивая напиток Сунниваа. Он был очень крепкий и горячий, и девушка принялась пить маленькими глотками. Опустошив половину кружки, она почувствовала, как по всему телу разлилась приятная усталость. Сунниваа поспешно допила и опустилась на набитую соломой подушку. Комната стала расплываться у нее перед глазами, и мягкие волны сна окутали девушку.

Сунниваа плыла в его ласковых волнах, и вокруг царила полная темнота. Ее окружали мир, покой, и девушка чувствовала, как ее тело медленно расслабляется. Неожиданно она почувствовала, что больше не одна в кромешной темноте. Сунниваа уловила отголоски какого-то странно знакомого ощущения. Казалось, из темноты на нее смотрят светящиеся оранжевые глаза, и она вроде заметила мелькнувшую фигуру волчицы. Девушка хотела окликнуть ее, но обнаружила, что голос пропал. Но почему-то это не обеспокоило ее, и страха Сунниваа не чувствовала.