Текст книги "Шаманизм. Архаические техники экстаза"

Автор книги: Мирча Элиаде

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 34 страниц)

Посвящение эскимосских шаманов

У анмасальских эскимосов не ученик приходит к старому ангакоку (множественное число ангакут), чтобы получить посвящение, а шаман сам его выбирает еще в детском возрасте.[165]165
  W. Thalbitzer, The Heathen Priests of East Greenland (angacut) (XVI Internationalen Amerikanisten-Kongresses, 1908, Vienne-Leipzig, 1910, II, p. 447–464), p. 452 sq.


[Закрыть] Шаман выбирает его из мальчиков от шести до восьми лет, которых сочтет наиболее подходящими для посвящения, – «чтобы знание существующих высших сил было сохранено для будущих поколений».[166]166
  Thalbitzer, The Heathen Priests, p. 454.


[Закрыть] «Могут быть избраны только некоторые особо одаренные души, способные иметь видения, визионеры с истерическими склонностями. Старый ангакок находит ученика, а обучение осуществляется в строжайшей тайне, далеко от дома, в горах».[167]167
  W. Thalbitzer, Les magiciens esquimaux, leurs concepcions du monde, de l'ame et de la vie, «Journal de la Societe des Americanistes», N. S., XXII, Paris, 1930, p. 73–106, p. 77. Cf. E. M. Weyer, Jr., The Eskimos: Their Environment and Folkways, New Haven, 1932, p. 428.


[Закрыть] Ангакок учит его, как уединиться возле старой могилы на берегу озера и там, потирая один камень о другой, ждать события. «И тогда из глубины озера или ледника выйдет медведь, пожрет все твое тело, оставив только скелет, и ты умрешь. Но ты вновь обретешь свое тело, ты пробудишься, и твоя одежда прилетит к тебе».[168]168
  W. Thalbitzer, Les magiciens esquimaux, p. 78; id., The Heathen Priests, p. 454.


[Закрыть] У эскимосов Лабрадора сам Великий Дух Торнгарсоак появляется в облике огромного белого медведя и съедает кандидата.[169]169
  Weyer, op. cit., p. 429.


[Закрыть] На западе Гренландии, когда появляется дух, кандидат остается «мертвым» в течение трех дней.[170]170
  Ibid.


[Закрыть]

Конечно, речь идет об экстатическом переживании ритуальной смерти и воскрешения, во время которого мальчик на некоторое время теряет сознание. Что касается пожирания тела до скелета и последующего покрытия его новым телом, то в этом проявляется характерная черта эскимосского посвящения, к которому мы сейчас вернемся, исследуя другую мистическую технику. Неофит трет камни целое лето, и даже несколько лет подряд, пока не добудет своих духов-помощников;[171]171
  Thalbitzer, The Heathen Priests, p. 454; Weyer, op. cit., p. 429.


[Закрыть] но на каждое время года он ищет другого наставника, чтобы обогатить свой опыт (поскольку каждый ангакок является специалистом по определенной технике) и составить себе группу духов-помощников.[172]172
  Thablitzer, Les magiciens, p. 78.


[Закрыть] Пока неофит трет камни, он подчиняется различным табу.[173]173
  Thalbitzer, The Heathen Priests, p. 454. Во всем мире посвящение, независимо от своей разновидности, включает определенное количество табу. Было бы утомительно вспоминать здесь огромную морфологию этих запретов, не имеющих к тому же непосредственного отношения к нашим исследованиям. См. H. Webster, Taboo. A sociological study, Stanford, 1942, особенно p. 273–276.


[Закрыть] Ангакок обучает одновременно пять или шесть учеников[174]174
  Thalbitzer, Les Magiciens, p. 79.


[Закрыть] и получает плату за их обучение.[175]175
  Ibid., The Heathen Priests, p. 454; Weyer, p. 433–434; о подготовке кандидатов см. также Stefansson, The Mackenzie Eskimo, «Anthropological papers of the American Museum of Natural History», XIV, Pt. I, 1914, p. 367 sq.; F. Boas, The Central Eskimo, «Sixth annual report of the Bureau of American Ethnology», 1884–1885, Washington, 1888, p. 399–675, p. 591 sq.; J. W. Bilby, Among Unknown Eskimos, London, 1923, p. 196 sq. (Iles Baffin). Кнуд Расмуссен в Across Arctic America, New York and London, 1927, p. 82 sq., рассказывает историю шамана Ингьюгарьюка, который во время своего инициационного уединения чувствовал себя «немного мертвым». Впоследствии он и сам посвящал свою невестку – выпустил в нее заряд из ружья, заменив предварительно свинец камешком. В третьем случае посвящения рассказывается о пяти днях, проведенных в ледяной воде, причем одежда кандидата даже не намокла.


[Закрыть]

У эскимосов иглулик это происходит иначе. Когда юноша или девушка желают стать шаманами, они приходят с подарком к мастеру, которого они избрали, и говорят: "Я пришел к тебе, ибо стремлюсь видеть". В тот же вечер шаман просит у своих духов, "чтобы они устранили всякие препятствия". Затем кандидат и его семья исповедуются в совершенных грехах (нарушение табу и др.), очищаясь тем самым перед духами. Срок обучения не очень длителен, особенно для мужчин. Он может даже не превышать пяти дней. Разумеется, потом кандидат продолжит свою подготовку самостоятельно. Уроки проводятся утром, в полдень, вечером и ночью. В этот период кандидат очень мало ест, а его семья не принимает участия в охоте.[176]176
  Knud Rasmussen, Intellectual Culture of the Iglulik Eskimos, Report on the Fifth Thule Expedition 1921–1924, vol. VII, No I, Copenhague, 1929, p. 111 sq.


[Закрыть]

Само посвящение начинается с операции, о которой нам известно очень немного. Из глаз, мозга и внутренностей ученика старый ангакок извлекает его «душу», чтобы духи узнали все самое лучшее о будущем шамане.[177]177
  Rasmussen, op. cit., p. 112.


[Закрыть] В результате этого «извлечения души» кандидат обретает способность самостоятельно извлекать душу из своего тела и предпринимать мистические путешествия через пространство и в глубинах моря.[178]178
  Ibid., p. 113.


[Закрыть] Возможно, что эта таинственная операция определенным образом напоминает техники австралийских шаманов, описанные нами выше. Во всяком случае, «извлечение души» из внутренностей явно таит в себе «обновление» внутренних органов.

Затем наставник передает ему ангакок, называемый также кауманек, что значит «блеск» или "озарение ученика", поскольку ангакок представляет собой "таинственный свет, который шаман вдруг ощущает во всем теле, внутри головы, в самой сердцевине мозга – непостижимый фонарь, яркий огонь, дающий ему способность видеть в темноте как в прямом, так и в переносном смысле, и теперь он даже с закрытыми глазами может видеть сквозь мрак и замечать вещи и будущие события, скрытые от остальных людей; он может таким образом знать и будущее, и тайны других людей".[179]179
  Rasmussen, op. cit., p. 112.


[Закрыть]

Кандидат обретает этот мистический свет после долгих часов, проведенных на скамейке в своем шалаше, где он вызывает духов. Когда он впервые видит этот свет, то "словно дом, в котором он находится, вдруг поднимается в воздух; он видит очень далеко пред собой, через горы, как если бы земля была большой равниной, и его глаза достигают края земли. Ничто теперь нельзя скрыть от него. Он не только способен видеть очень далеко, но может также и находить похищенные души, независимо от того, охраняются ли они, сокрыты ли в далеких чужих странах или же унесены вверх или вниз, в страну мертвых".[180]180
  Ibid., p. 113.


[Закрыть]

Мы встречаем здесь те же переживания подъема, вознесения и даже левитации, свойственные сибирскому шаманизму, которые, однако, мы находим также и в других регионах, так что их можно считать характерной чертой шаманских техник вообще. У нас не раз еще будет возможность вернуться к этим техникам вознесения и к их религиозным аспектам. Пока что заметим, что переживание внутреннего света, решающее в шаманской карьере иглулика, знакомо многим высшим мистикам. Ограничимся несколькими примерами: "внутренний свет", антар йотих, определяет в Упанишадах самую сущность атмана.[181]181
  M. Eliade, Mephistopheles et l'androgyne, Paris, 1962, p. 27 sq.


[Закрыть] В йогических техниках, особенно это касается буддийских школ, разноцветный свет свидетельствует об успехе определенных медитаций.[182]182
  M. Eliade, Le Yoga. Immortalite et Liberte, Paris, 1954, p. 198 sq.


[Закрыть] Подобным образом и «Тибетская Книга Мертвых» приписывает большое значение свету, в котором, вероятно, купается душа умирающего во время агонии и непосредственно после смерти: от решительности, с какой выбирается чистый свет, зависит судьба людей после смерти (освобождение или перевоплощение).[183]183
  W. Y. Evans-Wentz (ed.), The Tibetan Book of the Dead, London, 3-e edition, 1957, p. 102 sq.


[Закрыть] Не будем, наконец, забывать об огромной роли, которую играет свет в христианской теологии и мистике.[184]184
  Cм. M. Eliade, Mephistopheles et l'androgyne, p. 73 sq.


[Закрыть] Все это поможет нам лучше понять опыт эскимосских шаманов. Есть основания считать, что такие мистические переживания были в некотором смысле доступны архаическому человечеству с древнейших времен.

Созерцание собственного скелета

Кауманек является мистической способностью, которую наставник иногда передает ученику от Духа Луны. Ученик может также достичь ее непосредственно при помощи духов умерших, Матери карибу или медведей.[185]185
  Rasmussen, op. cit., p. 113.


[Закрыть] Но речь всегда идет о личном переживании; неофит знает, что эти мифические существа являются только источниками, от которых он, при условии должной подготовки, вправе ожидать откровения.

Прежде чем попытаться обрести одного или нескольких духов-помощников, являющихся как бы новыми "мистическими органами" каждого шамана, эскимосский неофит должен успешно пройти великое инициационное испытание. Этот опыт требует длительных усилий, физической аскезы и умственной концентрации, целью которых является обретение способности видения самого себя как скелет. На тему этого духовного упражнения расспрашиваемые Расмуссеном шаманы часто давали туманные объяснения, которые этот выдающийся исследователь передает следующим образом: "Хотя ни один шаман не способен объяснить как и почему, тем не менее он может, благодаря силе, которую его мысль получает от сверхъестественного, освободить свое тело от мяса и крови так, чтобы остались только кости. При этом он должен назвать все части своего тела, правильно наименовать каждую кость, используя не обыкновенный человеческий язык, а исключительно особый священный язык шаманов, которому он научился от своего учителя. Видя себя таким, голым и совершенно лишенным недолговечной плоти и крови, неофит сам посвящает себя – также на священном языке шаманов – своей великой работе через ту часть своего тела, которой суждено самое длительное сопротивление воздействию солнца, ветра и времени".[186]186
  Rasmussen, op. cit., p. 114.


[Закрыть]

Это важное медитационное упражнение, которое также равнозначно посвящению (так как обретение духов-помощников тесно связано с успехом посвящения), удивительно напоминает сны сибирских шаманов, с той лишь разницей, что доведение до состояния скелета является там операцией, выполняемой предками-шаманами или другими мифическими существами, тогда как у эскимосов речь идет о ментальном процессе, осуществляемом посредством аскезы и личных усилий по концентрации. Здесь, как и там, основными элементами такого мистического видения является освобождение от плоти, а также пересчитывание и называние костей. Эскимосский шаман достигает этого видения после долгой и трудной подготовки. Сибирские шаманы в большинстве случаев «избираются» и пассивно наблюдают за своим расчленением мифическими существами. Но в обоих случаях доведение до состояния скелета означает преодоление простого смертного состояния и, следовательно, освобождение от него.

Остается добавить, что это преодоление не всегда приводит к тем же мистическим результатам. У нас будет возможность при исследовании символики шаманского наряда (см. ниже) убедиться в том, что в духовном мире охотников и пастухов кость представляет самый источник жизни – как человеческой, так и Великой Животной. Сведение себя к состоянию скелета равнозначно воссоединению в матке этой Великой Жизни, то есть полному обновлению, мифическому возрождению. Наоборот, в некоторых центральноазиатских типах медитаций буддийско-тантрического происхождения (или аналогичного типа) "превращение в скелет" имеет скорее аскетическое и метафизическое значение: предвосхищение воздействия времени, сведение Жизни с помощью мысли к тому, чем она действительно является – мимолетной иллюзией в процессе вечного преобразования (см. ниже).

Заметим, что такие созерцания продолжают жить и в самом сердце христианской мистики; это еще раз доказывает, что пограничные состояния, достигнутые архаическим человеком в первых попытках осознания, остаются неизменными. Несомненно, эти религиозные переживания различаются содержанием, как мы это увидим в случае сведения себя к состоянию скелета, практикуемого буддийскими монахами в Центральной Азии. В некотором смысле, однако, все эти созерцательные опыты равнозначны: везде мы видим желание преодолеть состояние простого смертного, индивида, и достичь сверхвременной перспективы. Независимо от того, идет ли речь о новом погружении в первобытную жизнь с целью достижения духовного обновления всего своего существа или же, как в буддийской мистике и эскимосском шаманизме, об освобождении от телесной иллюзии, результат будет один и тот же: в некотором смысле – отыскание самого источника духовной жизни, то есть одновременно и «правды», и «жизни».

Племенные посвящения и тайные общества

Мы несколько раз отмечали инициационную сущность «смерти» кандидата и последующего его «воскрешения», назависимо от формы, в которой они проявляются: экстатический сон, болезнь, чрезвычайное происшествие или собственно ритуал. По существу, церемонии, сопровождающие переход из одной возрастной группы в другую или принятие в какое-либо «тайное общество», всегда состоят из нескольких обрядов, которые можно выразить простой формулой: смерть и воскрешение кандидата. Напомним самые распространенные обряды:[187]187
  H. Schurtz, Altersklassen und Mannerbunde, Berlin, 1902; H. Webster, Primitive Secret Societies: a study an early politics and religion, New York, 1908, 2nd ed. 1932; A. Van Gennep, Les rites de passage, Paris, 1909; E. M. Loeb, Tribal Initiations and Secret Societies, Univ. of California Publications in American Archaeology and Ethnology, vol. 25, 3, p. 249–288, Berkeley, 1929; M. Eliade, Naissances Mystiques, Paris, 1959. Мы еще вернемся к этому вопросу в книге Mort et Initiation, которая готовится к изданию.


[Закрыть]

а) Период уединения в пустынном месте (символ потустороннего мира) и призрачное существование, подобное существованию мертвых: запреты, налагаемые на кандидатов, вытекающие из того, что они, кандидаты, отождествляются с покойниками (умерший не может есть некоторых блюд, не может пользоваться пальцами и т. п.).

б) Вымазывание лица и тела пеплом или некоторыми известковыми веществами для достижения бледности призраков; погребальные маски.

в) Символическое погребение в храме или в доме фетишей.

г) Символическое нисхождение в Преисподнюю.

д) Гипнотический сон; напиток, вызывающий потерю сознания у кандидата.

е) Трудные испытания: бичевание, приближение стоп к огню с целью нанесения ожогов, подвешивание в воздухе, отрезание пальцев и другие жестокие процедуры.

Целью всех этих ритуалов и испытаний является забвение прошедшей жизни. Именно поэтому во многих местах кандидат, вернувшись в деревню после посвящения, делает вид, что лишился памяти; он должен снова учиться ходить, есть, одеваться. Неофиты обычно изучают новый язык и носят новое имя. Соплеменники считают кандидатов во время их пребывания в уединении умершими и погребенными или съеденными чудовищем или богом, а когда они возвращаются в деревню, на них смотрят как на привидения. Морфологически инициационные испытания будущего шамана взаимозависимы с этим большим классом обрядов перехода и церемоний вхождения в тайные общества. Иногда трудно отличить обряды племенного посвящения от обрядов тайного общества[188]188
  Как, например, в Новой Гвинее; см. Loeb, Tribal Initiation, p. 254.


[Закрыть] или же обряды принятия в тайное общество от обрядов шаманского посвящения.[189]189
  Особенно в Северной Америке; Loeb, p. 269 sq.


[Закрыть] Впрочем, во всех этих случаях речь идет о «поиске» кандидатом силы.

В Сибири и Центральной Азии нет инициационных обрядов перехода из одной возрастной группы в другую. Было бы, однако, ошибкой придавать этому слишком большое значение и делать из этого определенные выводы относительно возможного происхождения сибирских обрядов шаманского посвящения, поскольку в некоторых других регионах эти две большие группы ритуалов (племенное посвящение – шаманское посвящение) сосуществуют – например, в Австралии, Океании, в обеих Америках. В Австралии все выглядит вполне очевидным: хотя каждый считается посвященным, получая статус члена рода, существует другое посвящение – для знахарей; оно сообщает знахарю силу, которой не дает племенное посвящение. Это уже высокая специализация в манипуляциях сакральным. Большое различие между этими двумя типами посвящения определяется принципиальным значением внутреннего экстатического опыта в случае соискания профессии знахаря. Знахарем не может быть кто угодно: необходимо призвание, проявляющееся прежде всего в особой способности к экстатическому опыту. У нас еще будет случай вернуться к этому аспекту шаманизма, который кажется нам определяющим и который в конечном счете отличает тип племенного посвящения или принятия в тайные общества от настоящего шаманского посвящения.

Заметим, наконец, что миф об обновлении посредством расчленения, погружения в кипящую воду или предания огню не исчезает даже вне духовного горизонта шаманизма. Медее удается толкнуть дочерей Пелеаса на убийство собственного отца, убедив их, что она его воскресит и омолодит, как она это сделала с бараном.[190]190
  Апполодор, Библиотека I, IX, 27.


[Закрыть] А когда Тантал убивает своего сына Пелопса и подает его пирующим богам, те воскрешают убитого кипячением его в котле;[191]191
  Пиндар, Олимп., I, 26 (40) и дальше.


[Закрыть] он остался, правда, без руки, которую по неведению съела Деметра (на эту тему см. ниже). Миф об омоложении посредством расчленения и кипячения передавался также и в сибирском, центральноазиатском и европейском фольклоре, а роль кузнеца играл тогда Иисус Христос и некоторые святые.[192]192
  См. Oskar Dahnhardt, Natursagen, Leipzig, 1909–1912, vol. II, p. 154; J. Bolte et Polivka, Anmerkungen zu den Kinder– und Hausmurchen der Bruder Grimm, Leipzig, 1913–1930, vol. III, p. 198, № 3; Stith Thompson, Motif-Index of Folk-Literature, vol. II, Helsinki, 1933, p. 294; C. M. Edsman, Ignis divinus: le feu comme moyen de rajeunissement et d'immortalite: contes, legendes, mythes et rites, Lund, 1949, p. 30 sq., 151 sq. Эдсман использует также содержательную статью C. Marstrander, Deux contes irlandais, Miscellany presented to Kuno Meyer, Halle, 1912, p. 371–486, которая ускользнула от внимания Больте и Поливки, а также Томпсона.


[Закрыть]

Глава 3. ОБРЕТЕНИЕ ШАМАНСКОГО МОГУЩЕСТВА

Как мы видели, одной из самых распространенных форм избрания будущего шамана является встреча с божественным или полубожественным существом, которое, являясь ему во сне, во время болезни или при других обстоятельствах, сообщает, что он «избран», и склоняет его к тому, чтобы с этого момента он вел другой образ жизни. Чаще всего эту новость ему сообщают души предков-шаманов. Предполагали даже, что выбор шамана как-то связан с культом предков. Но, как справедливо замечает Штернберг,[193]193
  L. Sternberg, Divine Election, p. 474 sq.


[Закрыть] предки сами когда-то изначально должны были быть «избраны» божественным существом. Согласно бурятскому преданию,[194]194
  Ibid., p. 475.


[Закрыть] в древние времена шаманы получали свое утха (божественное шаманское право) непосредственно от небесных духов; и только в наши дни они уже получают его исключительно от своих предков. Это верование вписывается в общую концепцию упадка шаманизма, засвидетельствованную как в арктических религиях, так и в Центральной Азии; согласно этой концепции, «первые шаманы» действительно летали в облаках на своих конях и совершали чудеса, которые их современные потомки повторить не могут.[195]195
  См., среди прочих работ, K. Rasmussen, Intellectual Culture of the Iglulik Eskimos, p. 131; Mehmed Fuad Kopruluzade, Influence du chamanisme turco-mongol sur les ordres mystiques musulmans, «Memoires de l'Institut de Turcologie de l'Universite de Stamboul», N. S., I, Istamboul, 1929, p. 17.


[Закрыть]

Сибирские мифы о происхождении шаманов

Некоторые легенды объясняют современный упадок шаманизма тщеславием «первого шамана», который соперничал с Богом. По бурятской версии, когда первый шаман Хара Гирген показал свою неограниченную мощь, Бог решил подвергнуть его испытанию; он взял душу молодой девушки и закрыл ее в бутылке. Для надежности, чтобы она не ускользнула, Бог заткнул бутылку пальцем. Шаман вознесся на Небеса, сидя на своем бубне, заметил душу девушки и, чтобы освободить ее, превратился в желтого паука и укусил Бога в лицо; Бог вынул палец, и душа девушки вылетела из бутылки. Рассвирепевший Бог ограничил могущество Хара Гиргена, а после этого заметно ослабли и магические силы других шаманов.[196]196
  С. Шашков, Шаманство в Сибири, Санкт-Петербург, 1864, с. 81, цитируется в V. M. Mikhailowski, Shamanisme in Siberia, p. 63; другие варианты: U. Harva, Die religiosen Vorstellungen, p. 543–544. Мифическую тему конфликта между шаманом и Высшим Существом мы встречаем также у андаманов и семангов; см. R. Pettazzoni, L'onniscienza di Dio, Turin, 1955, p. 441 sq., 458 sq.


[Закрыть]

Согласно якутской традиции, "первый шаман" обладал чрезвычайным могуществом и из гордыни отказался признать Верховного Бога якутов. Тело этого шамана состояло из массы змей. Бог выслал огонь, чтобы сжечь его, но из пламени вышла жаба; именно от этого животного произошли «демоны», давшие, в свою очередь, якутам выдающихся шаманов и шаманок.[197]197
  Припузов, цитируется в Mikhailowski, p. 64.


[Закрыть] У туруханских тунгусов другая легенда: «первый шаман» сотворил себя сам, собственными силами и с помощью Дьявола. Он вылетел через дымовое отверстие в юрте и через некоторое время вернулся с лебедями.[198]198
  П. И. Третьяков, Туруханский край, его природа и жители, Санкт-Петербург, 1871, стр. 210–211; Mikhailowski, p. 64. На некоторых элементах этих легенд (вылет через дымовое отверстие в юрте, лебеди и т. д.) мы остановимся позже.


[Закрыть]

Здесь мы встречаем дуалистическую концепцию, свидетельствующую, вероятно, об иранских влияниях. Можно допустить, что этот класс легенд касается скорее происхождения "черных шаманов", которые, как считается, имеют связи только с преисподней и «дьяволом». Но большинство мифов о происхождении шаманов говорит о непосредственном вмешательстве Высшего Существа или его представителя, Орла, солнечной птицы.

А вот что рассказывают буряты: "Вначале существовали только Боги (тенгри) на Западе и Злые Духи на Востоке. Боги сотворили человека, который счастливо жил до того момента, когда злые духи распространили на земле болезнь и смерть. Боги решили дать людям шамана для борьбы с болезнями и смертью и послали Орла. Но люди не поняли его языка; впрочем, они не доверяли обычной птице. Орел вернулся к Богам и попросил, чтобы они дали ему дар речи или, еще лучше, послали бы людям бурятского шамана. Боги отправили его с приказом наделить шаманским даром первого человека, которого он встретит на земле. Вернувшись на землю, Орел увидел спящую под деревом женщину и переспал с ней. Через определенное время женщина родила сына, ставшего "первым шаманом". Согласно другому варианту, женщина в результате своих сношений с Орлом увидела духов и сама стала шаманкой.[199]199
  Агапитов и Чангалов, Материалы для изучения шаманизма в Сибири. Шаманизм у бурят Иркутской губернии (в «Известиях Восточно-Сибирского Отдела Русского Географического Общества», XIV, 1–2, Иркутск, 1883, перевод и резюме в L. Stieda, Das Schamanenthum unter den Burjaten, «Globus», LII, 16, 1887, p. 250–253), p. 41–42; Mikhailowski, p. 64; Harva, Die religiosen Vorstellungen, p. 465–466. См. другой вариант в J. Curtin, A Journey in Southern Siberia, London, 1909, p. 105. Подобный миф засвидетельствован у понгов Южной Африки: см. W. J. Perry, The Primordial Ocean, London, 1935, p. 143–144.


[Закрыть]

Именно поэтому в других легендах появление орла интерпретируется как признак шаманского призвания. Рассказывают, как когда-то одна бурятская девушка, увидев орла, хватающего овец, поняла знак и вынуждена была стать шаманкой. Ее посвящение длилось семь лет, а после смерти, став заяном ("дух", "идол"), она по-прежнему охраняла детей от злых духов.[200]200
  Garma Sandschejew, Weltanschauung und Schamanismus der Alaren-Burjaten, p. 605.


[Закрыть]

У туруханских якутов Орел также считается творцом первого шамана. Но Орел носит также имя Наивысшего Существа, Айы ("Творец") или Айы Тойон ("Творец Света"). Дети Айы Тойона представляются как духи-птицы, сидящие на ветвях Древа Мира; на верхушке находится двуглавый Орел, Тойон Кетер ("Господин Птиц"), представляющий, вероятно, самого Айы Тойона.[201]201
  Leo Sternberg, Der Adlerkult bei den Volkern Sibiriens. Vergleichende Folklore-Studie, «Archiv fur Religionswissenschaft», XXVIII, 1930, p. 125–153, p. 130. См. аналогичные представления у кетов или енисейских «остяков»; B. D. Shimkin, A sketch of the Ket, or Yenissei Ostyak («Ethnos», IV, 1939, p. 147–176), p. 160 sq.


[Закрыть] Якуты, как, впрочем, и многие другие сибирские народы, устанавливают связь между Орлом и священными деревьями, особенно березой. Когда Айы Тойон сотворил шамана, он посадил также в своей небесной усадьбе березу с восемью ветвями, на которых находились гнезда с детьми Творца. Кроме того, он посадил на земле три дерева: именно в память о них у шамана тоже есть дерево, от жизни которого он определенным способом зависит.[202]202
  Sternberg, Der Adlerkult, p. 134. О связях между деревом, душой и рождением в верованиях монголов и сибиряков см. U. Pestalozz, Il manicheismo presso i Turchi occidentali et orientali (Reale Instituto Lombardo di Scienze e Lettere, Rendiconti, vol. 67, 1934, p. 417–497), p. 487 sq.


[Закрыть] Вспомним, что в шаманских инициационных снах кандидат уносится к Космическому Древу, на вершине которого находится Владыка Мира. Иногда Высшее Существо представляется в образе Орла, а между ветвей Древа находятся души будущих шаманов.[203]203
  Emsheimer, Shamanentrommel und Trommelbaum, p. 174.


[Закрыть] Возможно, что это мистическое представление имеет палеовосточный прототип.

У якутов Орел связан также с кузнецами; а как известно, считается, что у них то же происхождение, что и у шаманов. По мнению енисейских остяков, телеутов, орочей и других сибирских народов, первый шаман рожден от Орла или по крайней мере научился у него своему искусству.[204]204
  Leo Sternberg, Der Adlerkult bei den Volkern Sibiriens, p. 143–144. Об орле в верованиях якутов см. W.Sieroszewski, Du shamanisme, p. 218–219; о значении орла в религии и мифологии сибирских народов см. Harva, Die religiosen Vorstellungen, p. 465; Findeisen, Der Adler als Kulturbringer im nordasiatischen Raum und in der amerikanischen Arktis, in «Zeitschrift fur Ethnologie», LXXXI, Berlin, 1956, p. 70–82; о символике орла см. F. Altheim и H.-W. Haussig, Die Hunnen in Osteuropa, Baden-Baden, 1958, p. 54 sq. Некоторые племена иногда кормят орлов сырым мясом (Д. Зеленин, Культ онгонов в Сибири, Москва, 1936, с. 182), но этот обычай, вероятно, не очень распространен и появился поздно. У тунгусов «культ» орла малозначителен (см. Shirokogorov, Psychomental Complex of the Tungus, p. 298). L. Sternberg (op. cit., p. 131) упоминает, что Вайнамойнен, «первый шаман» из финской мифологической традиции, также произошел от орла; см. Kalevala, Rune I, v. 270 sq. (см. анализ этого мотива в Kaarle Krohn, Kalevalstudien, V: Vainamoinen, FFC № 75, Helsinki, 1938, p. 15 sq.). Наивысший небесный бог финнов, Укко, зовется также Айя (лапландское Айо, Айе), и это имя Штернберг сравнивает с Айы. Как якут Айы, так и финн Айа являются предками шаманов. «Белый шаман» по-якутски называется Айы Ойюна, что, по мнению Штернберга, очень близко к финскому Айа Укко. Мотив Орла и Космического Древа (Иггдрасиль) мы встречаем в германской мифологии: Одина иногда называют «Орлом» (см., например, E. Mogk, Germanische Mythologie, Strasbourg, 1898, p. 342, 343).


[Закрыть]

Вспомним также роль, которую играл Орел в рассказах о шаманских посвящениях (см. выше), и орнитологические элементы шаманского наряда, магически превращающие шамана в орла (см. ниже). Эта совокупность фактов раскрывает сложный символизм, образовавшийся вокруг небесного божественного существа и вокруг идеи магического полета к Центру Мира (= Мировому Древу), и этот символизм мы встретим еще не раз в дальнейшем. Сразу, однако, следует подчеркнуть, что роль душ предков в выборе шамана в действительности не столь важна, как можно было бы предположить. Предки являются всего лишь потомками того мифического "первого шамана", сотворенного непосредственно Высшим Существом, являвшимся в образе Орла. Решение о шаманском призвании, принимаемое душами предков, является иногда не более чем передачей сверхъестественного послания, восходящего к мифическому illud tempus (время оно).