Текст книги "Путь к звезде (СИ)"
Автор книги: Мила Лешева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)
Повернула голову, рассматривая происходящее в долине. Отряд разделился: Крада и Брана повели в бараки, а вот Сигни и Дойла – в крепость. Боги, зачем им маги? Тем более необученные? Что вообще здесь происходит? Зачем для добычи какой-то руды воровать людей, тем более так, чтобы не возникло подозрений и никто не узнал, куда они исчезают? Почему просто не нанять людей или тех же гномов? Да в конце концов, почему бы не добывать ее самим?
На последнем вопросе в мозгу как будто что-то щелкнуло. Не может быть! Но если… Тогда это все объясняет!
Прячась за грудами пустой породы, я подползла поближе к шахте. На небольшом расстоянии от нее активировала амулет: камень светился едва-едва, и чем ближе я была к шахте, тем больше он мерк, пока не погас совсем. Горько усмехнувшись, я вернулась на свой наблюдательный пункт. Да, теперь мне все стало ясно!
Тенарит. Металл, блокирующий магию, именно из него были сделаны браслеты, что нацепили на Сигни и Дойла, и как только я не узнала их сразу! Ведь именно эти серые тусклые полоски металла были на Амарии в ночь памятного разбирательства в Академии! Не знаю, правда ли это, но в одной из прочитанных мной в Академии книг была теория о том, что «правильно» сделанные браслеты способны сдержать даже оборот дракона! Снять самому их было невозможно: это мог сделать только маг, превышающий по силе надевшего браслеты, либо он сам.
Теперь меня не удивляло, что драконы держались подальше от рудника. При выплавке и изготовлении браслетов тенарит обрабатывали таким образом, что вся его энергия направлялась лишь на того, кто носил их. В природном же виде он блокировал магию, именно поэтому оказаться в тенаритовых шахтах было самым страшным кошмаром магов. На магические расы – драконов и эльфов – тенарит в его естественном виде действовал еще хуже. В окружении больших масс этого металла они дополнительно испытывали весьма неприятные симптомы: галлюцинации, слабость, тошнота, кровотечение из носа и иногда из ушей, а при долгом нахождении в тенаритовых шахтах кожа могла пойти язвами. Помнится, прочитав об этих симптомах в первый раз, я подумала, что они весьма схожи с симптомами лучевой болезни…
В связи с опасностью тенарита были приняты весьма строгие законы по его разработке: так, обнаружившие шахту обязаны были сообщить об этом правительствам всех подписавших соглашение стран и ректорам Магических Академий. Добыча велась только на одной шахте, под строгим контролем: не так уж часто маги преступали закон, чтобы иметь значительную потребность в этом металле. А новые шахты… Некоторые из них сравнивали с землей, засыпая камнями и затем с помощью магии сплавляя их в единую массу. Получается, Таэршатт вели здесь добычу в нарушение всех законов, узнай кто об этом – у них бы были большие неприятности! Вряд ли даже Шатэрран поддержали бы их в этом случае!
И что мне делать? Прячась, я успела посчитать драконов-охранников – не меньше двух десятков! Даже без ипостаси это мощная сила, хотя и на это надеяться было глупо: вряд ли Каэхнор брал в воины бескрылых. Интересно, а сколько здесь пленников? Ответ на свой вопрос я получила очень скоро: раздался звук гонга, и из шахты начали выходить люди, направляясь в сторону барака. Похоже, гонг был сигналом к обеду.
Завершив подсчеты, я покачала головой. Почти восемь десятков! Мало-помалу в душе поднималась паника. Что может сделать одна остроухая девчонка против двадцати отлично вооруженных, тренированных воинов, которые вдобавок все до единого владеют Огнем? Не верю, что соотечественники Сигни – гордые и сильные люди – не пытались бунтовать, и если сейчас они смиренно выполняют приказы охраны… Боюсь, не все из тех, кто попали сюда, остались в живых… А значит, даже если бы я возомнила себя Жанной д'Арк и попыталась поднять пленников на восстание, то либо меня выдали бы охране, либо было бы множество жертв…
Попытаться вызволить Сигни и Дойла и уйти только с ними? Вряд ли мне это удастся, не говоря уже о том, что это попахивало подлостью. Да и разве Сигни согласится сбежать, не попытавшись спасти дядю и кузенов? Нет, моя подруга не из таких! Да и куда идти? Кругом горы, у нас нет оружия, еды, и неизвестно, где мы можем найти помощь!
Лежа на земле за камнями, я глотала слезы, с трудом сдерживаясь, чтобы не завыть в голос. Никогда в этом мире я не чувствовала себя такой беспомощной! Словно стоишь у гроба близкого человека с абсолютно пустой головой и понимаешь: это все… Мы все умрем здесь, и наши друзья даже не узнают о нас! Я зажмурила глаза, но все равно перед ними стояла картинка: Кэл, смотрящий на меня в момент нашего прощания… Мне было больно, так больно, что казалось, будто сердце разобьется на кусочки… Пытаясь заменить душевную боль физической, я ударила кулаком по камню. Боль отрезвила, словно пощечина: что я творю? Я жалею себя вместо того, чтобы действовать! Что сказали бы мои друзья, моя звезда, увидев меня такой: жалкой, беспомощной, сдавшейся? Ну уж нет, пусть я сдохну, пытаясь выбраться отсюда и привести помощь, но я хотя бы попытаюсь!
Я последний раз хлюпнула носом и утерла слезы. Думай, Лин! Ведь именно этому тебя учили столько лет, именно этим ты и занималась в прошлой жизни! Я отрешилась от эмоций и начала просчитывать варианты. По всему выходило, что шанс на успех – пусть неверный, гадательный – имел лишь один: выбраться отсюда и найти союзников, привести помощь. Кого? Ну, тут гадать долго не надо: Шарэррах и без того враги Таэршатт, а если я еще и сообщу про тенарит… Вряд ли они захотят оставлять такую бомбу у себя под боком, тем более, что совершенно очевидно, кто станет первой жертвой ледяных драконов. В крайнем случае я могу потребовать встречи с Эрвейном и открыться ему!
Выбираться придется одной. Как ни больно и горько это осознавать, другого выхода не было. Да, возможно, я могла бы прокрасться в крепость и освободить Сигни и Дойла, но… А дальше что? Сейчас обо мне никто не знает, меня никто не ищет, если же я освобожу друзей… Ну, тогда я буду как кошка, к хвосту которой дворовые мальчишки привязали жестяные банки: шуму столько, что и покойника разбудит! А уж найти беглецов драконам не составит никакого труда!
Остается только один вопрос: как мне это сделать? И прежде всего мне нужно определиться с направлением. Да, определить сторону света я могла и по солнцу, но что мне это даст? А если так? Я закрыла глаза и попыталась вспомнить все до мельчайшей детали…
– Магистр Дана, – мягкий голос Кэла, – я читал про так называемое «чувство цели». В разных книгах авторы спорят о том, могут ли не обладающие магией развить в себе его, а каково ваше мнение по этому вопросу? И как овладеть таким полезным качеством?
– Милый мальчик, сразу видно, что вы воин, – улыбнулась магистр, – да, я полагаю, что им могут овладеть и не маги! И чувство цели необычайно полезно, только надо твердо знать, в чем именно твоя цель!
– Как это? – спросил кто-то с задних рядов.
– Все очень просто, деточки. Маленький примерчик: допустим, молодой человек хочет сделать девушке предложение, и для этого он собирается купить кольцо, цветы и конфеты. Так вот, чувство цели приведет его напрямую к девушке, ведь именно она была целью, все остальное – только способ. А теперь, если хотите, я могу показать вам способ тренировки, есть желающие?
Желающих набралось всего с десяток, поэтому магистр предложила нам позаниматься дополнительно. Результатом почти месячных стараний стало то, что мы с грехом пополам начали чувствовать, в каком направлении находится искомое, причем особо остро это чувство почему-то проявилось у тех, в ком текла эльфийская кровь. Тогда магистр сказала еще, что чем важнее цель, чем больше ты стремишься найти ее, тем выше вероятность выбора правильного пути. И еще – для правильного поиска ты должен быть в одиночестве.
Значит, цель? Найти Шарэррах? Нет, все-таки цель – найти и привести помощь! Кинула последний взгляд на долину, прошептав «держитесь, друзья», и отползла подальше, спрятавшись в небольшой расщелине меж скал. Здесь увидеть меня можно было, только споткнувшись о мое бренное тело: над расщелиной нависала скала, так что даже летящий дракон ничего не смог бы заметить. Села в позу лотоса и начала погружаться в себя.
Чувства отключались постепенно: перестали чувствоваться запахи, выключилось осязание – перестали чувствоваться и боль от впивающихся всюду камней и ветер, звуки стихли, будто отрезанные ножом, и наконец на глаза пала серая пелена. Я словно парила в безвременьи: единственной мыслью, единственным желанием стало найти цель.
Пришедший отклик заставил меня резко прийти в себя. Казалось, в мозгу возникла огненная стрела, со всей ясностью указывающая направление. Чувство было настолько ясным, что казалось болезненным: лишь повернувшись в ту сторону, куда указывало чутье, я смогла нормально вздохнуть.
Посмотрела и горько усмехнулась: ты хотела найти путь? Нашла, и что дальше? Передо мной возвышалась высокая гора, ее склон хоть и не был неприступным, однако пологим назвать его мог бы разве что профессиональный альпинист. Одно хорошо: склон располагался в складках скал таким образом, что увидеть ползущую по нему фигуру из долины было невозможно, довольно длинный выступ загораживал его от любопытных глаз, попутно хоть немного защищая от ветра. Вглядевшись, я заметила кое-что любопытное: похоже, это был перевал. Да, до него тоже надо было добраться, но он находился значительно ниже вершины! Что ж, мой путь был определен.
Закат застал меня в узкой расщелине на полпути к перевалу. Да уж, видели бы меня сейчас мои друзья! Хотя нет, они-то видели меня после боевки, а вот видел бы меня Тирриан! Обломанные ногти, все тело в синяках, ссадины на руках и ногах – просто красавица! Мышцы болели от усталости, хотелось есть, благо, хоть напиться удалось из струящегося по камням ручейка. Скорчившись в три погибели, легла и занялась дыхательными упражнениями, пытаясь хоть чуть-чуть согреться, и не заметила, как провалилась в сон.
С рассветом я продолжила свое путешествие, меня гнали злость и страх: злость на Таэршатт, возомнивших себя богами, страх не дойти, не помочь друзьям. Страх становился сильнее, с каждой пройденной мною сотней метров я все больше теряла силы. Без снаряжения, без нормального отдыха, голодная, замерзшая – несмотря на лето, здесь было совсем не жарко – далеко ли я смогу дойти? Или уже через пару часов руки попросту разожмутся и на этом моя история закончится? Я гнала от себя упаднические мысли, но они возвращались – снова и снова.
К полудню я перешла (точнее говоря, переползла) перевал и смогла наконец оглядеться. С этой стороны склон был куда круче, а спускаться и без того было страшно… У подножия горы начиналась холмистая местность, а еще дальше блестело под лучами солнца озеро и виднелась узкая полоска зелени. Далеко… Впрочем, пока я не спущусь, о дальнейшей дороге думать нет смысла. Надеюсь, я найду какую-нибудь щель, чтобы переждать в ней ночь… Бросив последний взгляд вниз, взмолилась Богам, горячо и искренне: «Прошу вас, помогите мне!»
Спуск действительно оказался куда сложнее подъема, если там я практически не использовала ножи как клинья, то здесь это приходилось делать постоянно. Я ползла по склону уже часа три, и до сих пор не нашлось ни одного места, где можно было бы хоть чуть-чуть отдохнуть. Пот заливал глаза, руки начали дрожать, а голова – кружиться. Казалось, весь мир сузился до простейших действий: извернуться, загнать нож в щель между камнями, перенести вес, нащупать ногами очередной выступ… Три ножа уже остались торчать в камне, надолго ли хватит оставшихся? При очередном движении перед глазами все поплыло, послышалось какие-то хлопки, и рука не удержалась на рукояти. Казалось, время растянулось, словно в замедленной съемке: рука соскальзывает, я пытаюсь снова ухватиться хоть за что-нибудь, теряю опору под ногами и… падаю, падаю в пропасть. Время обретает свой обычный ход, я понимаю, что это конец, закрываю глаза в детской безумной надежде: если ты не видишь плохого, оно не может с тобой случиться… И жду: удара, боли, забвения… И тут чувствую, как что-то перехватывает мое тело, рывок вверх, хлопки… Открыла глаза, увидела сомкнутые вокруг моего тела драконьи когти, угольно-черную чешую и потеряла сознание…
Сначала раздался невнятный гул, потом звуки начали дробиться. Вскоре я, напрягая слух, смогла различать отдельные слова, однако смысл фраз был непонятен. Наконец через какое-то время слова сложились в понятные фразы, однако голоса звучали так, словно то порождали многократное эхо, то вдруг замедлялись и становились странными, как звук на пущенной с замедленной скоростью магнитофонной пленке. «Наверное, это мое сознание шутит со мной такие шутки. Странно, где я и что произошло?» – лениво подумала я и тут же чуть не задохнулась от воспоминаний. Сил не было не то что пошевелиться – даже открыть глаза, поэтому я насторожила уши. Пусть голоса и странно звучат, я могу что-то понять из их слов!
– Что ты делал на границе, практически на территории Таэршатт? А если бы тебя застали там? – похоже, говоривший был недоволен, я понимала это даже несмотря на свое искаженное восприятие, – какого, – он явно проглотил бранное слово, – тебя туда понесло?!
– Я виноват, командир, – второй явно оправдывался, – но меня потянуло туда так, что казалось, будто моими крыльями управлял кто-то другой! Никогда ничего подобного не чувствовал!
– И что произошло?
– Подлетел, увидел ее, ползущую по скале, а потом… Она вдруг поскользнулась и начала падать, ну не мог же я дать ей разбиться!
– Нет, конечно, – командир вздохнул, – ладно, Ларкар, надо привести в чувство твою добычу.
С каждой минутой я слышала их разговор все лучше. Шаги, кто-то прикасается к моей щеке:
– Совсем молоденькая, да еще и полуэльфийка, – голос командира, и почему мне слышатся в нем знакомые нотки, – интересно, что она делала в этих проклятых горах? Дай-ка воды!
Только услышав про воду, я поняла, что отчаянно хочу пить. А еще я с каждой секундой все лучше чувствовала свое тело: ноющие мышцы, синяки, ссадины… Попыталась открыть глаза, но ничего не увидела: свет ударил по ним так, что слезы хлынули потоком. Чьи-то сильные руки приподняли меня и казавшийся все более знакомым голос произнес, поднося кружку:
– Пей!
Вода была холодной и восхитительно вкусной, а может, мне только так казалось? Глаза постепенно привыкали к свету, и я осторожно приоткрыла опухшие веки, впрочем, пока все равно различала лишь смутные силуэты. Державший меня помог мне сесть, что-то подсунув под спину, отпустил и спросил:
– Ты меня слышишь? Понимаешь?
– Да, – прохрипела я и закашлялась, затем подняла на него глаза и попыталась сфокусировать зрение. Светлое пятно постепенно становилось все менее мутным, и наконец я смогла увидеть того, кого второй назвал командиром. Неудивительно, что его голос показался мне знакомым! Передо мной был красивый мужчина с серебристыми волосами, его серые глаза глядели на меня с недоверчивым интересом. Да, Эрвейн, а ты ничуть не изменился за те два с лишним года, что мы не виделись…
– Так кто ты такая? – голос Эрвейна прозвучал чуть жестче.
– Студентка. Академия Тар-Каэра, – чересчур лаконично, но мне по-прежнему было больно говорить, горло саднило.
Эрвейн переглянулся с подошедшим поближе молодым мужчиной, что заинтересованно смотрел на меня.
– Хм, Магическая Академия? – он смотрел на меня оценивающе, – Ларкар, позови-ка нашего гостя! Не думаю, что в Академии много полуэльфиек, так что он должен ее узнать!
– Да, командир! – Ларкар приложил кулак к сердцу – традиционный способ отдания чести у драконов – и быстро вышел. Эрвейн подтянул стул, уселся и стал пристально рассматривать меня. Да уж, зрелище наверняка малоэстетичное!
Послышались шаги, и в комнату, сопровождаемый Ларкаром, вошел тот, кого я меньше всего ожидала здесь увидеть. Его глаза расширились, а голос вдруг сорвался:
– Лин?!
– Раян! – выдохнула я со слезами облегчения.
– Вы знаете ее, магистр? – в голосе Эрва, обращенном к Раяну, звучало уважение, – она действительно студентка Академии?
– Да, тар Эрвейн. Нари Алиэн действительно студентка Академии. Но, кроме того, она одна из моих лучших друзей, и я прошу вас обращаться с ней соответствующе. Лин, – обратился он ко мне, – случилось что-то плохое, я прав?
Я кивнула, говорить было сложно.
– Может, тебе умыться и подлечиться? А потом расскажешь? – начал Раян.
Я прервала его, яростно помотав головой:
– Нет, это важно! Только… Можно мне что-нибудь съесть? Я уже два дня ничего не ела…
– Ларкар! – голос Эрвейна заставил того встрепенуться, – принеси бульона и хлеба!
Похоже, некоторые Шарэррах умеют телепортироваться – я успела лишь сесть поудобнее, а Ларкар уже протягивал мне миску и кусок хлеба. Я проглотила все в одно мгновение, поблагодарила и сказала:
– Я начну с конца. В долине за горами Таэршатт добывают тенарит.
Глава 13
– Тенарит?! – глаза Эрвейна сделались ледяными, – вы уверены, нари?
– К сожалению да, тар Эрвейн, – ответила я, немного помедлив перед именем, словно сомневаясь, правильно ли я услышала его.
– Сколько там Таэршатт? – Эрв подался ко мне.
– Я видела два десятка. Сколько из них с ипостасью – не знаю. И у них около восьми десятков пленных людей.
Эрвейн переглянулся с Ларкаром и скомандовал:
– Общий сбор, посылай гонцов.
– Да, командир, – кивнул тот и стремительно вышел.
Раян кашлянул:
– Кхм, тар Эрвейн, а вы уверены?
Тот посмотрел на Раяна в упор:
– Подтвердят ли представители Магической Академии Тар-Каэра, что действия клана Шарэррах соответствуют законам?
Некоторое время они мерялись взглядами, потом я, не выдержав, произнесла:
– Я только студентка, но я готова это подтвердить! И, Раян… У них Сигни и Дойл!
– Что?! – теперь уже Раян был в гневе, – да как они посмели! Тар Эрвейн, – обратился он к тому, – я, Раян эр Карнел, полноправный маг и магистр Академии Тар-Каэра, свидетельствую о том, что действия клана Шарэррах по пресечению добычи тенарита и спасению людей законны! А теперь, Лин, рассказывай! И начни с того, как троица уплывших на острова студентов оказалась здесь! Только подожди минутку…
Он подошел к кровати, поднял меня и усадил в деревянное кресло, подал стакан и произнес:
– Мы слушаем!
Я уселась поудобнее, отпила воды и принялась рассказывать. Все, начиная со слухов, что ходили на островах, и исчезновения лодки Дирка. Раян и Эрвейн слушали меня, не прерывая, словно впитывая каждое слово. Наконец я замолчала, а мужчины переглянулись. Раян подытожил:
– Значит, два десятка Таэршатт?
– Я видела два десятка, – пожала плечами я, – а есть ли они в той же «крепости», не знаю! И… понятно, зачем им люди – для работы в шахтах, но зачем им будущие маги?
Раян отвел глаза:
– Есть возможность сломать мага и заставить его служить себе. Причем это можно сделать в любой момент после появления магических способностей, и чем младше маг – тем проще.
– Но как же так? – я была возмущена, – почему вы не говорите об этом студентам? Почему не защищаете их? И можно ли отыграть назад эту ломку? Можно ли ей не поддаться? Что это за магия?
– Мы думали, что это знание похоронено давным-давно. И лишь расследуя последние события, поняли свою ошибку. Некоторые из схваченных нами магов оказались сломленными, и у всех них в памяти сохранилась встреча с Таэршатт, похоже, это они были союзниками Оровена. Именно поэтому я здесь, чтобы выяснить, что происходит!
Он помолчал и нехотя продолжил:
– Насчет не поддаться… Единственное средство – сильная воля, а отыграть назад пока не удавалось. Защитить… Только если не выпускать из Академии! Дело в другом: мы знаем, что такая ломка возможна, но понятия не имеем, как она делается, лишь подозреваем, что это магия Духа! И откуда у Таэршатт такая информация, да еще и маги такой силы?
– Мы этого не знаем, – качая головой, произнес Эрвейн, – вот уже больше года они общаются с другими лишь на формальном уровне, Даже с Шатэрран, с которыми они всегда были союзниками!
Он взлохматил волосы и вздохнул:
– Кстати, похоже, что у них есть какие-то уникальные артефакты, с помощью которых они и творят все это. И мы подозреваем, что они будут пытаться подчинить себе драконов… Проклятье, как бы я хотел знать об их замыслах!
– Раян, помнишь о моем рассказе? – обратилась я к тому, – насчет артефактора, которого Таэршатт пытались заставить работать на себя, сделав подавляющий ауру и ипостась дракона амулет?
– Что?! – голос Эрвейна сорвался на шипение, зрачки стали вертикальными, – когда это было?
– Больше пяти лет назад, – ответила я.
Он отошел в сторону, со всей силы жахнув кулаком о стену, на лице играли желваки.
– Ненавижу! – прорычал он, – наверное, именно для этого им и нужен тенарит! На меня когда-то надели такой амулет, и там был тенарит, но амулет можно было снять! Если же они смогли каким-то образом сделать браслеты с подчинением…
– Может, и не смогли, – задумчиво протянула я, – иначе бы они не пытались нанять артефакторов и алхимиков…
Теперь уже Раян воззрился на меня, покачав головой:
– Звенья одной цепи, да, Лин? Получается, маги нужны Таэршатт для подчинения драконов из других кланов, и тенарит для того же?
– Не сходится, – покачала головой я, – для этого им нужны артефакторы. Зачем им потенциальные боевики, как Сигни и Дойл? Да и с заговором непонятно: если у них уже были подчиненные ими маги, зачем надо было просить артефакторов у ректора?
– Может, потому, что среди тех магов был только один артефактор, да и то слабый? А насчет боевиков… Есть возможность подпитывать магов любой стихии от других, за исключением антагонистических.
– Это как? Жизнь нельзя подпитать смертью, но можно Огнем? – потрясенно спросила я.
– Да, – кивнул Раян, – есть специальные преобразователи. Это не такая закрытая тема, из-за того, что подпитка должна быть исключительно добровольной. И да, – ответил он на мой незаданный вопрос, – если добровольность вызвана подчинением, это тоже считается!
– Твари, – процедила я, – эти… пытаются использовать моих друзей как питание! – в последнюю секунду заменила я слово «аккумулятор», – и кстати, Раян… Скажи, двенадцать-тринадцать лет у чистокровных людей в магическом смысле какой-то особый возраст?
– Конечно, – пожал плечами тот, – в этом возрасте просыпаются магические способности и любой маг может определить, есть ли они у ребенка! Ох… Дети с островов, так? Похоже, Таэршатт решили попросту вырастить себе карманных магов!
Молча слушавший наш разговор Эрвейн был явно вне себя от ярости:
– Все, Таэршатт доигрались!
– И что вы собираетесь делать, тар Эрвейн? – задала вопрос я, – напасть на них?
Эрвейн кивнул, а Раян воззрился на него с недоумением:
– Но я думал… Драконы ведь не сражаются между собой! Если вы нападете на Таэршатт в открытую… Вы готовы начать войну? И… вы представляете, во что война драконов может превратить Аллирэн?!
– Вы предлагаете оставить все это как есть? Дать Таэршатт добывать тенарит, красть людей, превращать магов и драконов в марионеток?! – к концу Эрвейн почти рычал, – или, может быть, решать вопросы с помощью дипломатии? Тогда попрощайтесь со своими друзьями!
– Нет! – вскрикнула я, – пожалуйста, мы должны спасти их! Раян, – чуть не плача, обратилась я к другу, мрачно смотревшему на нас, – придумай что-нибудь! Неужели в законах о разработке тенарита ничего такого нет?
– Ну есть одна зацепка… Закон подписан драконами, эльфами и магами от лица людей, поэтому в случае, когда представители трех рас застают кого-то на месте преступления, они наделяются правами судей…
– И тогда они могут атаковать Таэршатт? – заинтересовалась я.
– Только тех, кто будут в той долине, – развел руками Раян, – все остальное только через дипломатические каналы.
– Пусть даже так! – воскликнул Эрвейн, – зато мы сможем их остановить и найти ваших друзей!
– Верно, только нам нужен эльф, – усмехнулся Раян.
– У меня мама эльфийка, – сказал Эрв, – я могу попросить ее…
Раян замотал головой:
– Не получится! Она ведь вошла в род мужа, так?
– Да, конечно, но…
– Условия жесткие: чистокровный эльф, не вошедший в род представителя другой расы, совершеннолетний. Такие же требования, с поправкой на расу, существуют для людей и драконов, кроме того, человек должен быть полноправным магом! – пояснил Раян.
– А что, так сложно попросить кого-нибудь из эльфов? Ведь драконы смогут их быстро сюда принести! – непонимающе уставилась я на расстроенных мужчин.
– Если бы дело было только в этом, – процедил Эрвейн, – дело в их клятвах Владыкам! Из-за этого вряд ли кто-то из них согласится на такое без прямого приказа! А это опять время…
– Но должно же быть что-то! – воскликнула я, – Раян, а каллэ'риэ могут быть этими эльфами?
Раян кивнул:
– Да, но Кэл – если ты о нем – студент, а значит с точки зрения законов несовершеннолетний!
– А если попросить его отца? Надеюсь, он не откажет! Вот только я не знаю, где они живут… – всхлипнула я.
– Я знаю, – неожиданно ответил Раян, – я поинтересовался местами летних каникул вашей шестерки. И для дракона это недалеко – Варнельская долина.
Эрвейн кивнул:
– И впрямь недалеко, часа за три можно обернуться. Магистр, могу я вас попросить? – начал он.
Раян усмехнулся в ответ:
– Можете не просить, я готов лететь. А пока я прошу вас позаботиться о Лин!
– Разумеется, тар Раян. Ларкар! – крикнул он, и молодой дракон вбежал в комнату. – Ларкар, Террис, Нарреш и Дарраш полетят с магистром Раяном, передай им, что они поступают в его распоряжение. Потом вернешься сюда и позаботишься о нашей гостье: прежде всего ей нужен целитель, – он повернулся ко мне, – что далее – скажете ему сами, нари, и не стесняйтесь! Вы сделали для нашего народа очень многое, так что мы поможем вам всем, чем сможем. Я же займусь воинами.
Эрвейн поклонился и стремительно вышел из комнаты, за ним последовали Ларкар и Раян.
Ларкар вернулся через четверть часа. Бросив на меня любопытный взгляд, предложил:
– Нари, давайте я провожу вас к целительнице. Правда, у нас в клане сильных магов-целителей практически нет, но синяки да ссадины она убрать сможет. Вы сами дойдете или, может, вас донести?
– Благодарю вас, тар Ларкар, я сама. И спасибо вам за то, что спасли меня! – я с искренней благодарностью посмотрела на него.
Ларкар неожиданно смутился и даже покраснел, и я вдруг поняла, что он совсем еще молод. Пожалуй, только достиг первого совершеннолетия, а уже с ипостасью! Сероглазый, с золотистыми волосами и тонкими, почти девичьими чертами лица, он напоминал скорее девушку, замаскированную под парня, чем мужчину и воина. Однако рука его уверено лежала на рукояти меча, и я помнила сильные крылья уносившего меня дракона, так что внешность была обманчива.
Выйдя из дома, огляделась: был почти полдень, значит, пошли третьи сутки, как мы отплыли из гавани Винедда. Огляделась по сторонам: десяток аккуратных домиков, большое поле-полигон, в стороне дом побольше, похоже, кухня и столовая, судя по доносившимся оттуда аппетитным запахам. Пока мы шли, Ларкар рассказывал мне о том, где я оказалась. По его словам мы находились в лагере для молодых драконов, недавно обретших ипостась. Здесь совершенствовали их воинское искусство, учили сражаться в группе не только на земле, но и воздухе, использовать Огонь в бою и многому другому. Обычно одновременно в лагере обучалось два-три десятка, сейчас их было двадцать три, а Эрвейн – их командиром.
Целитель, пожилая драконица, затянула мои раны и ссадины и убрала самые большие гематомы, заодно вылечив начинающуюся простуду. Следующие два часа я приводила себя в порядок: приняла душ, переоделась в чистое, поела и вооружилась. Ларкар проводил меня к Эрву, который как раз давал последние указания своим воинам. Через пару минут он кивком отпустил их и подошел ко мне:
– Как вы себя чувствуете, нари Алиэн? – спросил он, – уверены, что хотите идти с нами? Да, с вами нам будет проще найти путь, но вы еще слабы…
– Уверена, тар Эрвейн, – вскинула голову я, – там мои друзья, они для меня как родные! Меня возьмет кто-то из ваших воинов?
– Я сам понесу вас, – ответил он, – вы готовы? Мы улетаем, как только увидим крылья тройки Терриса!
– Да, готова! – кивнула, с любопытством наблюдая, как он поправляет висевший на поясе меч. Эрвейн заметил мой взгляд и приподнял бровь:
– Вас что-то интересует, нари?
Меня действительно интересовало кое-что, в замке Шатэрран об этом не говорили, и в книгах объяснения тоже не было:
– А куда при превращении девается одежда? И оружие? Мне всегда было интересно, но ни в одной книге я не нашла ответа…
Он внезапно весело улыбнулся:
– А этого никто не знает! Есть десятки теорий, но они ими так и останутся! А куда исчезают волосы?
Я прыснула, представив черного дракона с серебристой гривой волос, Эрвейн покивал:
– Вот-вот! А насчет оружия… заметили, что чем больше у дракона в человеческой ипостаси оружия, тем прочнее чешуя, так что сами понимаете, какая может быть теория! О, летят! Ну что, нари, вы готовы?
– Мы не будем ждать их приземления? – спросила я, поправляя одолженный мне меч, – да, я готова!
– Нет, я отсюда вижу, что там не один пассажир. Что ж, пора!
Эрвейн отдал приказ, сделал шаг назад и превратился в дракона. Подхватил меня и стрелой устремился в небо, воины последовали за ним.
Через несколько минут полета я задумалась: как это все будет? Драконы будут атаковать на земле или в воздухе? Раян в сражении участвовать будет точно, а отец Кэла, он ведь не боевой маг? Хотя если это он учил Кэла владеть оружием, то сможет дать сто очков вперед многим боевикам. Я злилась на себя: что мне стоило спросить об этом, вместо того, чтобы интересоваться, почему драконы после превращения не остаются с голым задом? В этот момент я словно услышала смех, а потом в моем мозгу зазвучал голос:
– С голым задом – это было бы весело! Особенно на балу с участием глав кланов! Вы слышите меня, нари?
– Тар Эрвейн? – недоверчиво «спросила» я, – никогда не слышала, чтобы драконы, да еще и в ипостаси, могли говорить мысленно!
– Я сам не думал, что получится, – мне пришел образ пожатия плечами, – у меня есть амулет, позволяющий мысленно разговаривать с тем, кого он касается. Не думал, что он сработает именно так! Так что вы хотели узнать до того, как подумали о голозадых драконах?
Чуть не закашлявшись от смеха, я послала ему картинку дракона в ипостаси, сокрушенно созерцающего свой лишенный чешуи хвост и, скажем так, подхвостье. Эрвейн фыркнул, выдохнув струйку огня. Я посерьезнела и пояснила, что хотела бы узнать его план.
