Текст книги "Путь к звезде (СИ)"
Автор книги: Мила Лешева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)
Глава 7
Оставшиеся до бала дни я полностью посвятила отдыху и своей внешности. Почему-то мне казалось очень важным быть на этом балу в своей лучшей форме. Впрочем, стоит ли искать причину? Я знала ее точно: мне хотелось быть необыкновенной для одного-единственного мужчины…
И вот я стояла у окна, ожидая Кэла, через полчаса должен был начаться бал. В который раз взглянула на себя в зеркало, убедившись, что косметические процедуры возымели свое действие и вздохнула: ну когда уже? В это мгновение раздался стук в дверь, я открыла и застыла.
Кэл с улыбкой смотрел на меня, а я любовалась им. Темно-фиолетовый с серебром камзол удивительно шел ему и идеально сочетался с моим платьем: белым сверху, постепенно темнеющим до сиреневого и далее до глубокого фиолетового цвета. Мне пришлось заплатить немалые деньги, но зато теперь кожа была гладкой, точно шелк, и тронутой легким загаром. Глаза подвели так, что они отсвечивали моим натуральным фиалковым цветом.
– Ты обворожительна, – произнес Кэл, склоняясь к моей руке и целуя ее, – идем?
– Да, сейчас, – я нежно улыбнулась ему и повернулась к зеркалу.
За спиной раздался звук втягиваемого сквозь зубы воздуха. Я украдкой взглянула в зеркало, взгляд Кэла буквально пожирал мою спину, заставив меня улыбнуться в душе. Полностью закрытое спереди, сзади платье было открытым практически до талии: бретели, на плечах представляющие собой лишь тонкие ленты, к талии превращались в сшитые вместе треугольники, а искусная вышивка превратила их в крылья бабочки, что будто прильнула к коже чуть повыше широкого пояса. Легкие складки юбки ниспадали волной, только намекая, но ничего не показывая. Да, Фралии пришлось очень сильно потрудиться, пока мы додумались, как вставить корсет в такое платье! И все-таки это удалось, так что облегающий лиф подчеркивал линии небольшой, но красивой груди. Волосы мне уложили в высокую прическу, выпустив из нее несколько завитых прядей.
Кэл сделал шаг вперед, сейчас он почти прикасался ко мне, я всей кожей чувствовала его близость. Он глубоко вдохнул и протянул низким бархатным голосом, от которого меня бросило в жар:
– Лин… У меня просто нет слов…
Я повернулась к нему и взглянула в любимые зеленые глаза:
– Тебе нравится?
– Мм, мне придется сегодня от тебя весь вечер кавалеров отгонять, – Кэл взял мою руку и поцеловал запястье в том месте, где бешено бился пульс, – идем, красавица?
У двери общежития нас ждал Рейн, сегодня он был в излюбленных цветах Кэла – черном с серебром. Увидев меня, он ахнул:
– Лин, ты решила устроить войну? Да на балу все просто передерутся за право танцевать с тобой!
– Но вы же меня спасете? – тепло посмотрела я на друзей, – не отдадите на съедение?
– Конечно, нет, – дружно помотали головами оба, а Рейн добавил, – вот только от моей матушки тебя никто не спасет!
– А от тари Ларины меня спасать не надо, я с удовольствием с ней поговорю.
Я улыбнулась. Вечер был чудесен – теплый, но без удушливой жары – легкий ветерок ласкал обнаженную кожу, воздух напоен ароматами цветущих в парке роз, издалека доносились едва слышные звуки музыки. Хотелось петь и танцевать, и забыть обо всем плохом.
Пока мы шли к залу, Рейн сказал:
– Хотел вас предупредить: на Летний бал обычно съезжаются все придворные, так что общество будет, – хмыкнул, – изысканное. Не обращайте внимания на сплетни и шуточки. А если учесть ситуацию с принцессой…
– А что с ней? – поинтересовалась я.
– О, это интересно! Лан тогда сказал насчет телохранителей, что будут с ней полосу препятствий проходить, помнишь? На самом деле она, разумеется, проходила ее в одиночку и… провалилась, в общем!
– И ее теперь отчислят? – спросил Кэл.
– Никто не знает. Отец говорил, что ректор собирается ее отчислить, но король убеждает его оставить принцессу в Академии, предлагая за это всевозможные привилегии!
– Не понимаю, зачем это королю, – задумчиво поговорила я и, увидев непонимание на лицах друзей, пожала плечами, – ну сами посудите! Для чего вообще нужны принцессы?
Рейн подавился смехом:
– Хорошо сказано! Наверное, для скрепления всевозможных союзов, тем более, что у королевской четы уже есть сын, наследник престола.
– Ну и кто женится на принцессе-магичке? Которая будет жить двести лет? Еще и неизвестно, какая магия у нее будет…
– А ты права, – протянул Кэл, – я бы на месте ее отца воспользовался случаем и забрал ее из Академии, заблокировав дар. Ведь если найдется умный и амбициозный негодяй, что сумеет с ней договориться, страна в крови потонуть может!
– Вот только король в это не поверит. Как же, любимая дочурка! А то, что она никого кроме себя не любит, знают все кроме него! – фыркнул Рейн.
– Ладно, что нам за дело до принцессы? Пусть о ней король и ректор думают, а мы будем веселиться! – улыбнулась я ему.
К моему удивлению мы свернули не к зданию, в которое входили во время Зимнего бала. Заметивший мое недоумение Рейн пояснил:
– Летом открывают все двери, чтобы можно было входить и выходить через парк и наслаждаться свежим воздухом, так что тот вход попросту закрыт.
Через пару минут мы подошли к бальному залу. Сквозь распахнутые настежь двери лился мягкий свет магических светильников и звучала музыка – пока негромкая, словно фоновая. Меня вдруг охватило волнение, точно перед экзаменом: опасение, предвкушение, неясные предчувствия – все смешалось в моей душе. Впрочем, на лице ничего не отразилось: уж чему-чему, а этому меня на уроках этикета научили! Внутренне собравшись, я с легкой улыбкой на устах и с трепетом в душе переступила порог зала.
Мы скользили по паркету, сопровождаемые взглядами: удивленными, восхищенными, ненавидящими, заинтересованными, оценивающими… Похоже, наше появление не оставило равнодушным никого! Мы подошли к Лану и Сигни, что стояли чуть в стороне от остальных гостей. Подруга улыбнулась мне, подмигнув: даже она увидела мое платье только сегодня и долго ахала, восхищаясь. Впрочем, она выглядела ничуть не хуже: платье цвета чайной розы с глубоким декольте, высокой талией и с изумительной красоты вышивкой превращало подругу в сказочную принцессу, высокая прическа короной венчала голову, а довершала облик ажурного плетения золотая цепочка с кулоном из розового жемчуга – подарок Лана.
Через минуту я прервала соревнование в цветистости и неизбитости комплиментов, что устроили наши кавалеры:
– Друзья, мы вас тоже любим! Лучше скажите, Дойла кто-нибудь видел? И Тину?
– Дойл сказал, что зайдет ненадолго попозже, – ответил Кэл.
– А Тина как раз только что вошла, – улыбнулся Лан, – смотри.
Я повернулась, Тина шла рядом с Раяном, сияя от счастья. Бирюзовое платье летящего шелка с вышивкой серебряной нитью и серебристым кружевом превращало ее в смеющуюся нимфу. Они подошли к нам, весело улыбаясь.
– О, какой сегодня у нас цветник, – произнес Раян после приветствий и комплиментов, – надо же, самые красивые и умные девушки Академии! И да, я поздравляю вас всех с переходом на второй курс! Трудно пришлось?
Мы пожали плечами, Лан произнес:
– Нелегко. А на Боевом полосу препятствий проходят каждый год?
– Уже выбрали факультет? – улыбнулся Раян, – да, каждый. Причем на старших курсах нужно еще и отбиваться от нападений, используя магию. Зато не нужно учить Алхимию, скажу честно, я ее всегда ненавидел! dd› А мне алхимия нравится, – задумчиво протянула Тина, – ну да я и не боевик. О, а вот и музыка!
Снова мы собрались вместе после нескольких танцев, Раян спросил:
– Девушки, вина не желаете? Или мороженого?
– Мороженого? – мы с Сигни спросили это хором, я сглотнула слюну. Первый раз слышу, что в Аллирэне есть мороженое!
– Понятно, значит мороженое! – усмехнулся Раян, и обратился к Тине, – а тебе, радость моя?
– И мне тоже, – ответила та ему с нежной улыбкой.
– Тогда мне нужна будет помощь, я один столько не донесу!
Мороженое было восхитительным, казалось, даже в детстве я никогда не ела такого! Наверное, это была самая настоящая магия…
Мы весело болтали, когда вдруг лицо Раяна закаменело. Тина взглянула туда, куда он смотрел, и закусила губу, дотронувшись до его руки:
– Не обращай внимание. Мне уже давно безразлично ее присутствие.
– Не понимаю, как она еще не вылетела отсюда, – сквозь зубы протянул он.
Мы повернулись посмотреть, кто вызвал такую реакцию, и увидели входящую в зал принцессу. Рейн с Ланом переглянулись, и последний озвучил:
– Простите, так та история, три года назад… Это были вы?
Тина кивнула, отводя глаза, а Раян обнял ее за талию:
– Не надо, радость моя, ты ни в чем не виновата.
– Вот уж точно, – вмешался Рейн, – знаете, я принцессу знаю с детства, она на редкость неприятная особа. Жаль, что Его Величество никого не слушает, когда речь идет о дочери, даже Тирриана.
– Тирриана? – переспросила я.
– Наследного принца. Знаешь, он в отличие от сестры неплохой человек, и видит ее насквозь. Кстати, – обратился он к Раяну, – а вы знаете, она ведь не прошла полосу!
Тот усмехнулся:
– И почему я не удивлен? Вот только вопрос, сможет ли ректор ее из Академии выгнать, все-таки королевская дочь! Ладно, Боги с ней, потанцуем? – улыбнулся он Тине.
Кэл пригласил меня. Скользя с ним в танце, я вдруг подумала: если когда-нибудь мне не придется прятаться, я точно введу в этом мире вальс! Взгляд Кэла, обращенный на меня, был теплым и ласковым, и я наслаждалась каждой секундой, каждым его прикосновением, каждой улыбкой.
Я танцевала с Рейном, когда музыка стихла, и церемониймейстер объявил о прибытии короля и королевы. Все склонились в поклонах и реверансах, а Рейн шепнул мне:
– А вот и матушка, так что тебя ждет очередной допрос!
– Ну ты же меня не оставишь, верно?
– Ты же знаешь, я готов ради тебя даже с драконами сражаться, не говоря уже о беседе с матушкой! Надо только Кэла предупредить, он и без того глядит на меня злобно каждый раз, когда я тебя приглашаю!
– Скажешь тоже, злобно… – протянула я, втайне надеясь на правдивость его слов.
Кэл отреагировал на мои слова спокойно, лишь дернулся уголок рта, – столь мимолетно, что я не поняла, было ли это на деле или так легла тень? Рейн подвел меня к матушке, та ласково улыбнулась мне:
– Добрый вечер, Лин, рада тебя снова видеть. О, какое платье! Кстати, ты обратила внимание, что стала законодательницей мод? – добавила она, кивая на зал.
Действительно, платья в стиле клумбы ушли в прошлое, фасоны нарядов большинства дам напоминали мое платье на Зимнем балу.
– Добрый вечер, тари Ларина, – улыбнулась я ей, – полагаю, подлинной законодательницей мод стали вы.
– Да ты обрати внимание, какими глазами тебя наши дамы разглядывают! А уж мужчины с тебя просто глаз не сводят! Вот после такого и меняется мода: всем хочется, чтобы их мужчины восхищенно глядели им вслед, – матушка Рейна подмигнула мне.
– Вам-то это точно не надо, я видела, как на вас смотрит ваш супруг. Хотела бы я увидеть такой взгляд после стольких лет брака! – я нисколько не кривила душой: в глазах канцлера, когда он обращал их на жену, светилась подлинная любовь и нежность.
Тари Ларина зарделась, найдя взглядом мужа:
– Да, он у меня замечательный… Кстати, Лин, а почему ты не хочешь к нам в гости на лето?
Я чуть не споткнулась, ведь была уверена, что приглашение Рейна было всего лишь шуткой! Именно это я и сказала тари Ларине, однако она покачала головой:
– Знаешь, Лин, приглашение было вполне серьезным. Ты мне нравишься, а для Рейна ты стала сестрой, которой у него нет, к сожалению. Честно говоря, я бы хотела такую дочку!
Ее теплые слова были для меня словно удар под дых. Одно дело – выразить симпатию, но так… Я подняла на нее глаза, надеясь, что она увидела в них всю ту гамму эмоций, которую я испытывала, и прошептала:
– Спасибо! Для меня это так много значит!
Рейн смотрел на нас, улыбаясь. Вдруг с его лица словно схлынули все краски. Резко, будто кто-то провел тряпкой по лицу, смывая улыбку, гася искорки в синих глазах. Тари Ларина резко развернулась и прошипела:
– И эта тварь здесь…
В зал в сопровождении немолодого мужчины вошла необыкновенно красивая девушка: точеные черты лица, роскошная грива рыжих вьющихся волос, великолепная фигура, все изгибы которой подчеркивало изумрудное шелковое платье. Вот только ее глаза и губы… Зеленые глаза в обрамлении длиннющих ресниц были холодными и оценивающими, а красивые полные губы кривила едва заметная презрительная усмешка.
Я дотронулась до руки Рейна:
– Чудо мое синеглазое, кто это?
Он поднял на меня совершенно мертвые глаза:
– Я тебе о ней рассказывал. Это та самая, что…
– Я поняла. Солнце мое, да ты посмотри на нее! Она же просто ледяная стерва, нашел из-за кого переживать!
Рейн смотрел на меня, и в его глаза возвращалась жизнь. Он взял мою руку и поднес к своим губам, на миг прижавшись щекой к ладони, а затем произнес, покачав головой:
– Ты права, а я глупец… Она действительно фальшивка, неудивительно, что они с Амарией лучшие подруги! Потанцуешь со мной? Кэлу я потом все объясню!
– Не надо ничего объяснять, и да, я с тобой потанцую с удовольствием! Тари Ларина, я…
– Танцуйте, дети, – улыбнулась нам она, и вдруг приобняла меня, сказав тихонько, – и, Лин, я действительно буду рада видеть тебя у себя дома. Спасибо тебе за моего мальчика!
Рейн повел меня в танце, шепнув:
– А знаешь, насчет Кэла ты не права. Он на меня-таки злится.
– Ничего страшного. Слушай, ты сказал, что эта – как ее зовут, кстати – подруга принцессы?
– Зовут ее Сатия, и да, с принцессой они подруги. И кстати, обожают вслух говорить всякие гадости, так что стоит держаться от нее подальше, иначе точно испортит настроение!
– Держаться подальше? Вот уж нет… Знаешь, я найду, что сказать на ее гадости, у меня сегодня как раз подходящее настроение! Наоборот, надо подойти к ней как можно ближе, поверь мне!
Рейн покачал головой:
– Решай сама, я приму твой выбор.
– В таком случае захотят боя – будет бой, отступать перед стайкой злоязычных куриц нам не к лицу!
Закончив танец, мы присоединились к Кэлу. Я всмотрелась в его лицо, пытаясь разглядеть на нем свидетельство того, о чем говорил Рейн. Впрочем, или тот ошибался, или Кэл так безупречно владел собой, но ничего подобного я не увидела и тихонько вздохнула.
– Лин, что-то случилось? – спросил меня Кэл, когда мы остались наедине – Рейн убежал за мороженым.
– Все нормально, – улыбнулась я в ответ, – не волнуйся.
– Я чувствую, что происходит что-то нехорошее, – покачал головой он, – что за история произошла у Тины с принцессой три года назад? И кто эта рыжая?
– А что, она тебе нравится? – ревность больно ужалила душу. Действительно, Сатия была редкостной красавицей, а мужчины так часто ведутся на стерв…
Он остро посмотрел на меня:
– С чего ты это взяла? Неужели ты обо мне такого плохого мнения, что веришь, будто я могу заинтересоваться этой насквозь фальшивой куклой?
– Она красивая, – протянула я.
– Очень красивая, это верно, – Кэл внимательно вглядывался в мое лицо, – вот только я встречал множество красавиц пустышек либо с душой черной, как одежда трубочиста после дня работы. Так что обычно смотрю в глаза, а у нее они ледяные. Ну что, расскажешь, кто она такая? И про Тину?
Я улыбалась, его слова растопили возникший было в душе лед:
– Знаешь, говорят, глаза – зеркало души. А относительно твоего вопроса… Слушай, – и я кратко рассказала все о чем знала.
Выслушав, Кэл покачал головой:
– Мерзкие истории, что одна, что вторая. И ты думаешь, эта парочка захочет задеть наших друзей и рвешься в бой?
– Верно. Ой, смотри, Рейн идет и остальные тоже, не будем говорить об этом при них, хорошо?
Он кивнул, улыбнувшись мне.
Вдруг меня окликнули со спины:
– Лин, это ты? – голос был удивленно-неверящим.
Оглянувшись, я увидела Дойла в неожиданной компании: рядом с ними стояла та самая тройка боевиков, с которой мы обменялись «любезностями» перед прохождением полосы препятствий. Все четверо были одеты с великолепным презрением к традициям – в форму Академии – и рассматривали меня с откровенным изумлением.
– Добрый вечер, – поздоровалась, чуть улыбнувшись, – конечно, это я.
– М-да, говорили мне, что ты в платье совсем другая, но такого я не ожидал, – покачал головой Дойл.
– Да уж, – вмешался Тэрв, – ни за что бы не поверил, что такая девушка может пробежать полосу препятствий, если бы своими глазами не видел! Смотрю, вы следуете традициям?
– А я смотрю, вы их по-прежнему нарушаете, – раздался голос Раяна, – ничего не меняется, не так ли? И какую пакость вы сегодня задумали?
Боевики повернулись и произнесли хором, склонив головы:
– Добрый вечер, магистр Раян.
Раян покачал головой:
– Я давно не ваш преподаватель, здесь я как гость. Так что просто советую не втягивать моих друзей в ваши забавы!
– А что, у них есть определенная репутация? – не на шутку заинтересовалась я.
– О да, это же воплощенный кошмар Академии, – усмехнулся Раян, заставив троицу напыжиться от гордости, – все самые рискованные шуточки последних лет – дело их рук и языков. Потренировались бы на светских дамах, что ли!
– Вот на этих? – кивнул Тэрв на группку, центром которой были Амария и Сатия, – нет уж, это неинтересно! То ли дело было с вами! – он подмигнул мне, – верно, ядовитая колючка?
– А почему неинтересно? – полюбопытствовала Сигни, они с Ланом как раз подошли.
– О, еще одна красавица! – закатил глаза Тэрв, получив в ответ улыбку Сигни и недовольный взгляд Лана, – а почему неинтересно… Шуток такие не понимают, все их развлечения – сплетни постельного характера!
– Знаешь ли, ваши шутки относительно нас на экзамене тоже были, как бы это сказать, ниже пояса! – заметила я.
– Ой какое интересное выражение, «ниже пояса», возьмем на вооружение, – потер руки Тэрв, – а насчет шуточек… Ну вы ведь в ответ отшутились, верно? А от сплетен не отмоешься, если вращаешься в высшем свете. Хотя какую-нибудь пакость этим дамочкам сделать было бы неплохо, – Тэрв задумался.
Раян покачал головой:
– Ну-ну, Боги в помощь. Потанцуем, Тина? – улыбнулся он невесте.
Они ушли, Рейн, ехидно усмехнувшись Лану, пригласил Сигни. Кэл повернулся ко мне, собираюсь пригласить меня на танец, и в этот момент за моей спиной прозвучал голос:
– Добрый вечер, студенты!
Голос, глубокий красивый бас, я слышала впервые. Впрочем, он явно был знаком мгновенно побледневшим и подтянувшимся боевикам. Ничего удивительного: повернувшись, я увидела подошедшего к нам декана Боевого факультета.
– Добрый вечер, магистр, – нестройно поздоровались мы, парни склонили головы в поклоне, я присела в реверансе.
Выпрямившись, принялась рассматривать одного из руководителей Академии. Невольно вспомнился излюбленный сюжет фэнтези: студентка Академии и влюбленный в нее декан или ректор. Вот только представить магистра Гаррода влюбленным в студентку было также сложно, как поверить в то, что Сатия белая и пушистая: вряд ли такого человека могла заинтересовать личность менее значимая, чем он сам. А сила его личности была действительно подавляющей! Проницательный взгляд скользнул по нашим лицам, словно считывая мысли.
– Тэрв, Нер и Фейн, что я вижу? Вы впутываете в свои затеи младшие курсы?
– Магистр, мы… – начал Тэрв, в его голосе звучала удивившая меня робость.
– Вы придержите свои языки этим вечером, понятно? – приказ слышался совершенно явственно, заставив их склонить головы, – ступайте!
Боевики переглянулись и испарились, Дойл последовал за ними, кивнув мне и произнеся одними губами:
– Ну и монстр!
Магистр сопроводил уходящих тяжелым взглядом и повернулся к нам. Внимательно посмотрел на меня и Кэла, прищурил глаза и произнес:
– Нари Алиэн, могу я пригласить вас на танец?
Я была в шоке. Приглашение на танец от декана Боевиков? И что бы это значило? Взгляд Кэла был мрачным, но мою руку он отпустил. Я присела в реверансе:
– Разумеется, магистр Гаррод.
Наше неспешное следование к центру зала сопровождалось шквалом взглядов. В большинстве чувствовался интерес к свежей сплетне, однако были и другие: злобно-презрительные из кружка принцессы, и ненавидящий, пойманный от магистра Дарвейна. Я ждала, пока магистр Гаррод начнет разговор: в то, что он решил просто потанцевать, я не верила ни на грош. Он заговорил, когда мы сделали первые па танца:
– Вы ни о чем не спрашиваете, нари Алиэн, почему?
– Потому что я жду ваших вопросов, тар Гаррод. Ведь не просто так вы меня пригласили.
– Почему вы так решили? А если я просто захотел потанцевать с красивой девушкой? – его взгляд был испытующим.
Я слегка улыбнулась:
– Тогда бы вы выбрали кого угодно, но не меня. Я привлекаю слишком много внимания. Хотя если вы хотели кого-то спровоцировать…
Магистр усмехнулся:
– А вы умны, нари. Что ж, тогда я спрошу вас: вы же знаете, что привлекаете внимание везде, где появляетесь, и при этом приходите на бал в платье, которое заставляет всех откровенно пялиться на вас. Почему?
Надо признать, я ожидала совсем другого вопроса. Что ж, побеседуем!
– Видите ли, тар, чтобы я ни одела, я буду привлекать внимание. А раз так… пусть тем, кто рядом со мной, завидуют, а не меряют их насмешливыми взглядами!
– Вы выбираете себе опасных врагов…
– Я следую принципу: выбирай друзей тщательно, враги найдутся сами, – ответила я ему, – и не жалею об этом!
– Ваши друзья сами по себе весьма примечательны, не говоря уже о том, что представить их вместе весьма сложно. Я ведь верно понял, вас шестеро? Я говорю о ваших однокурсниках.
– Все верно, тар.
Он прищурился и спросил:
– Вам кто-нибудь говорил, что вы боевая группа?
– Нам сказал Тэрв, хотя мы не особо ему поверили. Мы же только на второй курс перешли, еще три года до выбора факультета!
– Да? Что ж, Тэрв заслужил поощрение. А насчет факультета… что, кто-то из вас чувствует склонность к сидению на одном месте и экспериментам? Или к целительству? Может вы, нари Алиэн?
– Нет, у меня точно нет таких пристрастий. Да и у других тоже, пожалуй.
– Вот именно! Должен сказать, я был удивлен, о боевых звездах я только в древних книгах читал, а уж увидеть сердце звезды воочию… – казалось, его взгляд взвешивает меня на невидимых весах.
– Что такое боевая звезда и ее сердце? – неужели я сейчас узнаю нечто новое?
– Видите ли, нари Алиэн… Все боевые группы имеют, если так можно выразиться, четкую конфигурацию. При этом в сражении неважно, где именно находятся члены группы: силы складываются строго определенным образом, и чем сложнее «фигура», тем сильнее группа. Пятиконечная звезда со связующим центром – наиболее мощная из всех известных. Кстати, этот центр и называют сердцем звезды. А связываются маги в фигуру путем определенного ритуала, вот только пройти его крайне сложно. В прежние времена были попытки создать группу не из близких друзей, и все они провалились!
– Значит, вы считаете нас боевой звездой? И кто ее сердце?
Боевик усмехнулся:
– А вы не поняли, нари? Это вы!
Я чуть не споткнулась, то-то позора было бы!
– Почему я? Вы уверены?
Он слегка кивнул:
– Абсолютно. И кстати, сердце не всегда самый лучший боец или искусный маг, это тот, кто всех объединяет. Важна не сила, а душа, ее готовность принять и понять других. И то, что вы так близко к сердцу приняли проблемы молодого эр Неила – да-да, я знаю об этой истории – только подтверждает мою теорию!
– И что мне делать, как сердцу звезды? – все еще недоверчиво спросила я.
– То, что делаете: проявлять внимание и заботу о ваших друзьях. И еще – следуйте интуиции, для вас это должно быть важно, если верить прочитанным мной трактатам.
В этот момент музыка стихла, тар Гаррод слегка склонил голову:
– Идем, я провожу вас к вашей компании.
Оставалось всего пару шагов до собравшихся вместе друзей, когда кто-то произнес:
– Ну надо же, сам великий Гаррод и танцует! На студенток перешел? А что, никого получше полукровки не нашел?
Я чуть не ахнула. И кто этот самоубийца, что позволяет себе подобные высказывания в адрес одного из сильнейших боевых магов Каэрии? Магистр резко развернулся навстречу говорившему, я сделала то же самое.
У стены рядом с принцессой и Сатией, скрестив руки и насмешливо улыбаясь, стоял тар Дарвейн. Его наряд был до смешного похож на камзолы Таэршатт: тот же бледно-голубой цвет, тот же покрой. Хм, это что, униформа главных мерзавцев Аллирэна?
– Дарвейн, – в голосе боевика звучал рокот бури, – и ты готов повторить мне это в лицо?
– Что именно? Что ты танцевал со студенткой? Так это видели все, как и улыбки, которыми вы обменивались. Ну а твой дурной вкус по части выбора женщин – твое личное дело! Если тебя привлекают женщины, о которых столько говорят… – он насмешливо смерил меня взглядом и неприятно усмехнулся.
Его слова вызвали смех у принцессы и издевательскую улыбку Сатии. Внезапно я поняла, как сзади ко мне шагнули Кэл и Рейн, я ощущала их каким-то непонятным чувством. И я точно знала: мне нельзя допускать, чтобы они вмешались в разговор! Я ответила Дарвейну прямым взглядом и словами некогда прочитанной книги:
– Клевета со стороны некоторых таров и тари, – взгляд в сторону принцессы и ее подружки, – такая же хорошая рекомендация, как похвала со стороны других, так что я благодарю вас, тар Дарвейн, за ваши слова!
Смех стих, словно ножом отрезанный. Принцесса и Сатия уставились на меня с откровенной злобой. По губам магистра Гаррода скользнула мимолетная улыбка, он одобрительно посмотрел на меня и заметил:
– Отлично сказано, нари Алиэн!
– Вам стоило бы поостеречься, нари, – прошипел Дарвейн, – иначе вы получите себе слишком сильных для вас врагов! Поберегите спину!
Я открыто усмехнулась ему в лицо, перевела глаза на принцессу и Сатию и произнесла:
– Один мудрец сказал: если тебе плюют в спину, значит ты впереди. А другой – что стоит человеку выделиться из массы других, как у него появляются враги. Так что, возможно, я предпочту видеть врагами тех, кого вы считаете союзниками!
Я сделала точно выверенный реверанс – ни на миллиметр не ниже предписанного этикетом, и развернулась спиной к этой мерзкой компании, улыбнувшись глядевшим на меня с тревогой и заботой друзьям:
– Пойдем, здешнее общество не внушает мне восхищения.
Когда потом я пыталась восстановить ход событий, мне удавалось это с большим трудом. Все вспоминалось словно вспышки стробоскопа: Кэл протягивает мне руку, и я вдруг замечаю, как расширяются его глаза, он дергает меня на себя, закрывая спиной, я вижу летящую теперь уже ему в спину серую пелену, слышу чей-то крик «Амария, нет!». Из моих губ вырывается стон «Кэл», я с помощью Рейна пытаюсь оттянуть его от пелены, и буквально за секунду до того, как она касается его одежды вижу, как любимого закрывает золотистая пленка защитного заклинания.
Несколько секунд – и время вновь обрело свой обычный ход. Серая пелена осыпалась туманом, коснувшись магической защиты, Кэл посмотрел мне в глаза и спросил:
– Ты в порядке, Лин?
– Да, Кэл, зачем ты? Я так за тебя испугалась!
– Разве я мог поступить иначе? – в зеленых глазах была теплота, – главное, что все закончилось хорошо.
– Не для всех, – властный голос магистра Гаррода прервал его слова, он говорил громко, казалось, весь зал слышал его слова, – принцесса Амария, я обвиняю вас в применении заклинания магии Смерти против студентки Алиэн эс Лирэн. Следуйте за мной! Дарвейн и тари Сатия, вы также!
Переглянувшись, мы посмотрели в сторону принцессы. Она вскинула голову:
– И что вы мне сделаете?
– Все необходимое с вами сделает ректор, – отрезал боевик, – нари Алиэн, я прошу вас не уходить. Возможно, ректор захочет поговорить с вами.
– Что произошло, Гаррод? – подошедший Раян слегка задыхался.
– Хорошо, что ты здесь. Позаботься о них, – кивок на нас троих, – Амария ударила в нари Алиэн «прахом», они в шоке.
– Как «прахом»?! Откуда она его знает?! Да что вообще происходит?
– Спроси у ребят, ладно? А я пока доставлю этих к ректору.
Я требовательно взглянула на бледного как смерть Раяна:
– Раян, что случилось? Что такое «прах»?
– Заклинание магии Смерти. Массовое. Если бы Гаррод не поставил защиту-концентратор, вытянувшую из него всю энергию, половина зала стала бы трупами!
Мы переглянулись, Сигни сглотнула:
– Да откуда эта стерва могла знать такое заклинание? Неужели его на четвертом курсе учат?
– Да нас вообще заклинаниям не учат пока! – не выдержала Тина, – и никто не говорил, что у принцессы магия Смерти!
Я внезапно почувствовала, как к горлу подступил комок. Боги, мои друзья чуть не умерли из-за меня! Из-за того, что я не сдержалась, когда эта тварь Дарвейн поливал меня грязью!
– Простите меня, это я виновата, – слезы все-таки выступили на глазах, – если бы не я… Боги, вы все могли погибнуть из-за меня…
– Хватит, Лин, – голос Рейна звучал мягко, – ты ни в чем не виновата. Ты не оскорбляла ее, хотя видят Боги, я бы не сдержался. Все хорошо, что хорошо кончается! Подумай сама, если бы ты не вывела ее из себя сейчас, что могло бы случиться впоследствии!
– Он прав, – Кэл смотрел на меня с участием, – не вини себя, хорошо?
Сигни крепко обняла меня и прошептала:
– Ну все, все. Все уже кончилось.
– Боюсь, что нет, – сказал Лан, протягивая мне бокал с вином, который я осушила одним махом, – все это очень странно и потребует расследования. Но главное, что все живы, Рейн прав.
Вдруг Рейн встрепенулся, смотря куда-то поверх моего плеча. Я оглянулась и присела в реверансе перед его отцом.
– Приветствую вас, – звучный голос канцлера был спокойным, но полным скрытой силы, – сын, познакомь меня со своими друзьями!
После взаимных представлений он кивнул:
– Нари Алиэн, вам придется пройти со мной. Не волнуйтесь, – спокойный взгляд остановил готовые начаться возражения, – никто ни в чем вашу подругу не обвиняет. Но на вопросы ей ответить необходимо.
– Отец, я могу пойти с Лин? – Рейн смотрел требовательно, – я и Кэл, мы оба видели атаку принцессы. А Лин – нет, она спиной стояла!
Кэл согласно кивнул, а я снова едва сдержала слезы. Какие они у меня замечательные!
– Хорошо, вы идете с нами, но молчите, пока вас не спросят. Согласны? – спросил канцлер и, получив два синхронных кивка, подал мне руку, – прошу вас, нари. И не волнуйтесь, – едва слышно добавил он, – если я позволю, чтобы с вами что-нибудь случилось, меня жена и сын со свету сживут.
Мы зашли в административный корпус и подошли к кабинету ректора. Дверь распахнулась, стоило канцлеру прикоснуться к ней. Переглянувшись, мы вошли, ректор поднялся нам навстречу:
– Здравствуй, Виран, – он крепко пожал руку канцлеру, – и как тебе вся эта история?
– Не знаю, Реан, – ответил тот не менее крепким рукопожатием, – похоже, истории-то мы и не знаем.
– Ты прав, – кивнул ректор и обратил свое внимание на нас, – ну что ж, студенты, присаживайтесь. Я хочу выслушать вашу версию произошедшего. Потом вам придется повторить ее перед королем и наследным принцем, он тоже прибыл для участия в расследовании. Нари Алиэн, я вас внимательно слушаю.
