Текст книги "Путь к звезде (СИ)"

Автор книги: Мила Лешева

Я глубоко вздохнула и начала рассказ, ректор и канцлер внимательно слушали. Когда я замолчала, ректор встал, подошел к столику, на котором стояли стаканы и графин, наполнил один и протянул мне:

– Выпейте.

Я выпила залпом, это оказался отвар наподобие того, которым меня как-то раз угощал куратор. Сознание прояснилось, ушел куда-то страх.

– Что скажете вы? – обратился ректор к Кэлу и Рейну, – нари Алиэн рассказала все точно?

Ответом ему были синхронные кивки, потом Кэл негромко произнес:

– Когда Лин сделала реверанс и отвернулась, тари Сатия что-то прошептала принцессе, у той исказилось лицо и она выпустила заклинание.

– Все так и было? – острый взгляд ректора впился в лицо Рейна, тот сглотнул и подтвердил:

– Да, тар ректор.

– Что ж, вы двое можете быть свободны, с нари Алиэн мы еще побеседуем, – властный голос ректора не оставил моим друзьям ни единого шанса возразить. Они поклонились и вышли из кабинета, а ректор вздохнул:

– Ничего себе история.

Я негромко хмыкнула, ректор развернулся ко мне:

– И что вы хотели сказать, нари Алиэн?

– Если позволите, тар ректор, я бы хотела задать вопрос, – почтительно склонила голову я, и дождавшись нетерпеливого «да», спросила, – тар Гаррод специально пригласил меня, чтобы спровоцировать Ее Высочество?

– Я отвечу на ваш вопрос, если вы мне объясните, какой мог быть смысл в этой провокации?

– Выставить принцессу из Академии, – прямо посмотрела я на ректора.

Канцлер фыркнул:

– Ха, интриган, а девочка-то тебя раскусила!

Ректор усмехнулся:

– Нари, принцесса не сдала экзаменов, так что я мог ее исключить и без этого.

– Могли. Но это было бы только «почему», а не «зачем».

Мужчины переглянулись, и канцлер как-то вкрадчиво произнес:

– А поясните-ка вашу мысль, любезная нари!

– Попробую… Принцесса не сдала экзамен, ее исключили – это «почему». Принцесса продемонстрировала, что не обладает необходимым для мага самоконтролем и может навредить в том числе и своей семье, ее исключили и заблокировали дар, чтобы избежать этого – это «зачем».

– Да ладно, Реан, признай: девочка тебя вывела на чистую воду, – насмешливо улыбнулся канцлер, и добавил, обращаясь ко мне, – Алиэн, ваши рассуждения о «почему» и «зачем» произвели на меня глубокое впечатление. И раз уж вы продемонстрировали незаурядный ум… Что вы думаете обо всей этой истории?

– Что за принцессой кто-то стоит. И что умный и дальновидный мерзавец, имея в руках такой инструмент, может залить все королевство кровью, – я посмотрела на него с вызовом.

– Проклятье, Виран, она права, а мы с тобой идиоты! – почти простонал ректор, – два остолопа! Подумай сам, кто из тех, кто крутится вокруг Амарии, владеет магией смерти? Точнее, у кого есть родственники, ей владеющие?

– Эр Гарран, ну конечно же! – по лицу канцлера промелькнула тень, – ты прав! Спасибо, Алиэн! Реан, мне кажется, с девочки достаточно на сегодня! Может, ей не стоит говорить с королем?

– Боюсь, не получится. Если не с королем, то с Тиррианом ей побеседовать придется.

– Ректор встал и неожиданно поклонился мне, – спасибо, нари Алиэн, и простите меня за то, что втянул вас во все это.

– Я понимаю, тар ректор. Это касается и моих близких друзей тоже, поэтому я готова сделать все, что от меня зависит.

– Что ж, тогда идем. Вир, ты с нами?

– Конечно!

Мы прошли полутемными коридорами и подошли к двери. Ректор оглянулся на меня и негромко произнес:

– Не волнуйтесь, нари Алиэн. Вы моя студентка, и я не дам вас в обиду даже Его Величеству, – и толкнул дверь.

Мы очутились в зале с расставленными полукругом креслами. Пройдя несколько шагов вперед, я присела в глубоком реверансе. Усталый голос произнес:

– Встаньте, нари.

Я встала, чуть опустив голову и незаметно разглядывая короля. Седовласый грузный мужчина с немного лошадиным лицом, крупным носом и усталыми серыми глазами внимательно посмотрел на меня, затем покачал головой:

– Итак, нари, что вы сказали моей дочери?

– Прошу прощения, Ваше Величество, но я ничего не говорила Ее Высочеству. На балу я говорила только с моими друзьями, а также с магистром Гарродом и магистром Дарвейном.

– Магистр Гаррод? – король требовательно посмотрел на декана Боевого факультета, сидевшего в одном из кресел.

– Ваше Величество, нари Алиэн говорит чистую правду.

Он весь словно обмяк и обратился к ректору:

– Реаннер, я правильно понимаю, что вы не оставите Амарию в Академии? И что ее ждет, блокировка дара?

– Ваше Величество, есть несколько других моментов, о которых вы должны знать. Во-первых, Ее Высочество не сдала экзамен, следовательно, я в любом случае имею право исключить ее из Академии. Во-вторых, она проявила прискорбное отсутствие самоконтроля, делающее мага смертельно опасным для окружающих, и прежде всего для близких родственников.

Король словно хотел возразить, но только покачал головой, вздохнув.

– Но это все неважно, – слова ректора заставили его встрепенуться, а сидевшего рядом молодого мужчину – нахмуриться. Видимо, это и был наследный принц Тирриан: те же черты лица, что у короля, светлые как у сестры волосы и внимательные серые глаза, подтянутая фигура воина. Он с интересом посматривал в мою сторону и с явным неодобрением – в сторону принцессы, что сидела в одном из кресел напротив.

– Тар ректор, вы сказали, что все это неважно. Тогда что вы считаете важным? – спросил принц.

– С сожалением должен сообщить вам, Ваше Высочество и вам, Ваше Величество, что тари Амария применила заклинание из магии Смерти «прах». Это заклинание массовое, направленное на поражение больших групп людей. Если бы не поставленная магистром Гарродом защита, половина находившихся в зале людей была бы мертва!

Король горестно простонал, закрывая ладонью глаза, а принц подался вперед:

– Но откуда Амария его узнала? Почему мы не знали о ее магии Смерти?

– Мы тоже не знали о том, что она обладает магией Смерти. Если бы все шло обычным порядком, то об этом бы мы узнали лишь на ритуале. А насчет заклинания… До пятого курса студентам вообще не преподают никаких заклинаний! И единственный в королевстве, кто владеет «прахом» на должном уровне – Оровен эр Гарран.

– Что?! – принц вцепился в подлокотники кресла, – вы понимаете, о чем говорите, тар ректор? В чем вы обвиняете мою сестру?

– Да, Ваше Высочество. И поверьте, мне это тоже не нравится!

– Амария! Скажи, зачем ты это сделала? – простонал король.

Принцесса подняла глаза и я отшатнулась: из них глядела тьма.

– Затем, что я вас всех ненавижу… Только я достойна править Каэрией. А рядом со мной будет тот, кого я сама выберу, – прошипела она.

– Заговор с эр Гарран во главе? – спросил принц и горько усмехнулся, – ну конечно!

Ректор шагнул к принцессе, дотронулся до ее руки и покачал головой:

– Не знаю, как это все началось, но там есть и влияние магии Духа. Похоже, ее пытались сделать податливей, но магии наложились друг на друга. Нари Алиэн, ваши друзья говорили, что Сатия что-то прошептала принцессе перед нападением?

– Да, тар ректор.

– Похоже, она случайно сказала что-то, что запустило в Ее Высочестве всплеск агрессии. Боюсь, срочная блокировка дара – единственное, что может сохранить ей разум.

– Если заблокировать дар, будет ли она помнить, что произошло? – принц требовательно посмотрел на ректора.

– Не могу сказать точно, Ваше Высочество.

– В таком случае наденьте на нее блокирующие браслеты. Сначала мы разберемся с заговорщиками, потом ее дар будет заблокирован навсегда. Сестра сама выбрала свою судьбу, если ее разум – плата за спокойствие страны, пусть так и будет! – голос принца был ледяным. Он взглянул на меня и кивнул:

– Нари Алиэн, вы можете быть свободны. К вам и вашим друзьям у нас больше нет вопросов. Магистр Гаррод, приведите Сатию эр Гарран! вышла из кабинета и прислонилась к стене. Что происходит? Кто такие эти эр Гарран? Какое отношение Сатия имеет к тому магу Смерти, о котором говорил ректор? На мои вопросы могли ответить только двое – Рейн и Лан, мне надо найти их!

Стоило мне открыть наружную дверь, как мне навстречу метнулись две гибкие фигуры.

Меня подхватили под руки:

– Лин, как ты? – голос Кэла звучал обеспокоенно.

Я пошатнулась, оперлась на его руку и призналась:

– Устала безумно, ноги не держат. Мне бы присесть куда-нибудь…

Неожиданно Кэл подхватил меня на руки и понес. Я затаила дыхание, наслаждалась прикосновением его рук, молясь, чтобы эти секунды продлились подольше, и пытаясь разглядеть выражение его лица. Впрочем, безуспешно: безлунная ночь уже вступила в свои права, на небе сияли лишь звезды, не давая мне возможности увидеть детали. Мы подошли к скамейке, Кэл усадил меня и осторожно разжал объятья. Рейн спросил:

– Лин, может принести мороженого? Или вина?

– Знаешь, вино будет кстати. Боги, ты не представляешь, что происходит!

Друзья переглянулись, и Кэл спросил:

– Расскажешь?

– Да. Вот только… вам я расскажу все, но стоит ли знать об этом остальным – решать тебе, Рейн.

– А почему именно Рейну? – в голосе Кэла появилась прохладца.

– Потому что речь о заговоре, если я правильно поняла.

Рейн задумался:

– Лан узнает в любом случае, Раян тоже. Остальным знать не стоит. Ждите, я вернусь скоро!

– Скажи только, у тебя проблем не будет? – спросил Кэл, как только мы остались одни.

– Нет, ни у меня, ни у кого-то из нас, – вздохнула, – я так ждала этого бала, он так чудесно начался…

Он взял меня за руки:

– Самым большим чудом на этом балу была ты. Знаешь, мне почему-то безумно не хочется уезжать, хотя я очень сильно соскучился по родителям.

– А когда ты едешь?

– Теперь уже завтра утром, – тихо произнес он.

– Так скоро… – я сжала губы, пытаясь справиться с эмоциями.

Некоторое время мы просто молчали, затем Кэл воскликнул:

– А вот и наши друзья!

Подойдя, Рейн отдал мне бокал, я спросила:

– А Сигни и Тина? Вы их где оставили?

– Уже поздно, – мягко ответил Раян, – мы отвели их в общежитие. Рассказывай, что произошло!

Я рассказала, стараясь дословно пересказать диалоги, описать выражения лиц, позы – все, за исключением нашей беседы с ректором о затеянной им и магистром Гарродом провокации. В какой-то момент Лан с Рейном переглянулись, а Раян втянул воздух сквозь зубы. Закончив, я потребовала:

– А теперь объясните мне все!

Рейн покачал головой:

– Ты и сама все уже поняла. Эр Гарран – один из самых древних родов Каэрии. У Сатии есть брат-близнец Саэрт, и довольно давно ходят слухи, что Саэрт и Амария близки несколько больше дозволенного. А Оровен – дядя Сатии и Саэрта.

– Получается, принцесса была готова уничтожить собственную семью? Ради чего? Ради власти? – у меня до сих пор не укладывалось это в голове. Ведь отец ее любил по-настоящему!

– Выходит, так, – покачал головой Лан и вздохнул, – беда в другом. Никто не знает, сколько у эр Гарран союзников. И меня пугает то, что произошло с Амарией.

– Видимо, Сатия случайно запустила своеобразный «боевой режим», – задумчиво произнес Кэл, – и, судя по всему, принцесса изначально была для заговорщиков лишь расходным материалом… Что с ней теперь будет?

Ответил Рейн:

– Тирриан человек слова. Как только выведут на чистую воду заговорщиков, ей заблокируют дар. Если у нее после этого останется разум, отошлют в одну из дальних резиденций, предварительно проведя ритуал отречения. Если обезумеет… Не знаю, но в любом случае блокировки дара и отречения ей не избежать.

– А что такое отречение? – поинтересовалась я.

– Исключение из семьи. После этого она не имеет права претендовать на что-либо, – пояснил Лан.

– Жестоко, но справедливо, – заметил Раян, – а что будет с Сатией?

– Зависит от того, что она знала о заговоре. Скорее всего, изгнание и отречение.

– А я всего лишь хотела потанцевать, – протянула я.

– Я же говорил тебе, что твое платье – страшное оружие! Если бы не оно, в стране могла начаться гражданская война! – заявил Рейн, а потом серьезно продолжил, – а вообще, спасибо. Если бы заговор удался, страну бы залили кровью!

– Все, я больше не могу, – сказала я, вставая со скамейки, – простите, но я устала и очень хочу спать. Проводите меня кто-нибудь, пожалуйста!

Кэл протянул мне руку:

– Идем, Лин.

Мы медленно шли по дорожке, я опиралась на руку любимого, любуясь его четким профилем и с тоской думая о предстоящей разлуке. Не видеть его, не слышать… Так долго, почти три месяца! Интересно, а о чем сейчас думает он? Подойдя к двери общежития, я тихонько вздохнула и сказала:

– Вот и все. Доброй ночи, Кэл.

Он покачал головой, вглядываясь в мое лицо:

– Уже почти утро. Отдыхай, Лин, забудь обо всем. Сладких снов тебе…

Казалось, он хотел сказать еще что-то, но вдруг резко оборвал себя и ушел. Я посмотрела ему вслед и зашла в здание. Медленно поднялась по лестнице, без единой мысли в голове: усталость взяла свое, чувства притупились, казалось, воздух превратился в вязкую субстанцию, сквозь которую я продиралась. Зашла в комнату, стащила с себя платье и упала в постель, мгновенно провалившись в тяжелый, наполненный кошмарами сон.

Глава 8

Проснулась я, захлебываясь криком, от того, что меня кто-то немилосердно тряс. Распахнув глаза, села на кровати, все еще во власти кошмара: мне снова и снова снилось, как принцесса выпускает заклинание и мои друзья оседают на пол кучками пепла. Рядом на кровать плюхнулась Сигни, что-то твердя мне – я не слышала, что именно, из-за стука крови в ушах. Вглядевшись в мое лицо, подруга привстала и вдруг дала мне пощечину.

Я подскочила на кровати, с возмущением глядя на нее. Ну и тяжелая же рука у нее! Впрочем, надо признать, удар помог мне: сонная одурь мгновенно исчезла, а злость помогла собраться.

– С добрым утром, дорогая Лин, – слегка издевательски произнесла Сигни, – хотя какое там утро, третий час пополудни!

– Сколько?! – я была в шоке, ни разу за две жизни я не вставала так поздно, – не может быть!

Впрочем, один взгляд в окно подтвердил истинность слов подруги: солнце уже давно миновало зенит. Покачав головой, я встала, коротко охнув от боли в натруженных ногах, и направилась в ванную. Впрочем, сделав пару шагов я застыла, краем глаза увидев себя в зеркале. М-да, видок у меня был еще тот! Несвежий зомби, да и только! Ложась, я не умылась и ничего не сделала с волосами, так что теперь под глазами были фиолетовые потеки, а прическа могла занять первое место на конкурсе в стиле «взрыв на макаронной фабрике».

– Иди сюда, помогу с волосами, – прервала мои мысли Сигни, – сама ты их не распутаешь.

Она ковырялась почти полчаса, пока не вытащила все до единой шпильки и не расплела все пряди, затем подтолкнула меня к двери в ванную:

– Иди, мойся.

Вышла я только через час, Сигни вскинула на меня глаза и одобрительно заметила:

– Ну вот, теперь ты похожа на себя, а не на умертвите какое! Одевайся, – в мою сторону полетела форма, – и идем обедать!

– Да я не хочу, – все еще заторможено произнесла я, но тут же была прервана подругой:

– Я сказала идем, значит идем! Тебе надо поесть и начать соображать!

Выйдя из общежития, я глубоко вздохнула. Похоже, ко мне начал возвращаться разум, Сигни одобрительно кивнула:

– Ну вот, совсем другое дело! О, вот и наши парни!

Я повернулась, по дорожке к нам спешили Рейн и Лан. Подойдя, они улыбнулись и сказали хором:

– Доброго дня!

Я посмотрела на Рейна. Взгляд синих глаз был усталым, меж бровей залегла морщинка. Покачала головой:

– Ты выглядишь замученным. Хоть немного поспал, чудо мое?

– Немного, – теплая улыбка озарила его лицо, – ну и каша заварилась, расскажу попозже. А пока я жутко голодный, так что меня надо кормить и жалеть! Идем в «Пьяный петух»?

– Конечно, идем, – улыбнулась я ему, – а что с остальными?

– Кэла я не видел, а Раян пошел к ректору сразу после твоего ухода, сегодня я его видел лишь мельком. Давай просто поедим и поговорим о чем-нибудь приятном, хорошо?

– Да, прости. Тебе бы отдохнуть… Как твои родители?

– Отец весь погрузился в расследование, матушка просила передать тебе привет и поцелуй, так что не отвертишься, – взгляд синих глаз стал лукавым, – я его с тебя обязательно стребую!

Мы рассмеялись, за болтовней и не заметив, как дошли до трактира. Зайдя, увидели за одним из столов Кэла, он о чем-то глубоко задумался и встрепенулся только когда мы подошли поближе:

– О, добрый день! Лин, ты как?

– Не очень, – покачала головой, – всю ночь кошмары снились, как эта тварь вас убивает.

– Главное, мы все живы, – улыбнулся он мне, – ну что, отметим этот факт?

Мы переглянулись и дружно кивнули. После того, как все наелись – неожиданно я тоже почувствовала, что проголодалась – я вдруг вспомнила, что хотела спросить вчера на балу:

– Рейн, я хотела спросить про мороженое, оно где-то в Тар-Каэре продается?

Он усмехнулся:

– Ага, самый страшный твой недостаток: ты сладкоежка! Нет, для его приготовления используется магия, так что его можно попробовать только на Летнем балу в Академии и при дворе. Вот если бы ты со мной поехала…

– Знаешь, я сладкоежка, но не настолько, чтобы выдержать придворную жизнь, – я покачала головой, – особенно среди таких, как Сатия…

Рейна передернуло, за столом воцарилось молчание. Прервал его Лан, поднявшись:

– Не знаю как вы, а мы с Сигни собираемся погулять, я хочу отвезти ее к Радужному водопаду. Вы с нами?

Я покачала головой, улыбнувшись:

– Нет, мы не будем вам мешать, верно?

Ответом мне были два энергичных кивка.

– Что ж, тогда… – Лан подошел к Кэлу, – ты ведь уезжаешь утром? Значит, до осени не увидимся. Легкой дороги и приятных каникул!

Они пожали друг другу руки, Сигни присоединилась к пожеланиям. Через пару минут мы остались одни, и Кэл негромко спросил:

– Расскажешь, что там с расследованием?

– Не здесь, – Рейн огляделся по сторонам, – лучше в парке. Хоть я пока и немного знаю, но и это немногое не стоит обсуждать в трактире.

Усевшись на скамейку в дальнем углу парка, Рейн начал рассказ:

– Сразу скажу, Сатию и Саэтра арестовали, а Оровен сбежал. Пока выяснилось немногое: активно подходы к Амарии начали искать около трех лет назад, вскоре после истории с Тиной. Сначала Саэтр просто влюбил в себя Амарию, для него это было нетрудно, тем более, что у них был союзник – Сатия была подругой принцессы с самого детства. Потом ее начали обрабатывать на предмет того, что Тирриан спит и видит, как бы заблокировать ее дар и выдать замуж куда подальше.

– Аэто разве было неправдой? – удивленно подняла я брови, – мне принц показался умным политиком, он действительно должен был представлять исходящую от сестры угрозу.

– В том-то и дело, что это правда, – кивнул Рейн, – и вот на этой правде они и построили свой заговор. Предполагалось, что Амария выйдет замуж за Саэтра, родит ему ребенка, после чего ей заблокируют дар и сделают все, чтобы прожила она недолго.

– Так быстро выяснить столь многое, – покачал головой Кэл, – как вам это удалось?

– Младшие эр Гарран были всего лишь исполнителями, так что несколько угроз – и они выложили все. Плохо только то, что они не знали больше ничего ни о планах дядюшки, ни о его союзниках. Так что дознаватели пытаются сложить картину из немногих документов, найденных в особняке Оровена.

– Не понимаю одного, – задумчиво проговорила я, – зачем ее было учить магии Смерти? Да еще и таким опасным заклинаниям?

– Боюсь, на этот вопрос может дать ответ только Оровен. Амария твердит только, что она получит огромную власть и силу, что маги будут служить ей. Саэтр рассказал, что часто приводил ее к дяде и оставлял там, что тот делал с принцессой – неизвестно. В подвале его дома нашли полустертую схему заклинания, маги пытаются с ней разобраться.

Закончив, Рейн потянулся и встал, заявив:

– Не знаю как вы, а я чувствую себя усталым. Поеду-ка я домой, наверное. Лин, насколько я знаю, вы уезжаете через три дня?

Я кивнула, об этом мне сегодня сказала Сигни.

– Что ж, тогда с тобой мы до отъезда еще увидимся. Кэл, удачной дороги! – Рейн пожал руку Кэлу, чмокнул в щеку меня, пояснив, что это обещанный поцелуй от его матушки, и ушел.

Я повернулась к Кэлу:

– Скажи, когда именно ты завтра уезжаешь?

– На рассвете, а что?

– Я хочу тебя проводить. Если ты не против, конечно…

Его лицо озарила мягкая, чуть недоверчивая улыбка:

– Я буду только рад… А сейчас прости, мне нужно собираться…

– Понимаю, – кивнув, встала со скамейки я, – идем?

Мы расстались у общежития, Кэл заспешил к себе, а я медленно пошла в свою комнату.

Следующим утром я поднялась затемно. Умывшись, я потянулась за формой и вдруг поняла, что это будет неправильно. Поколебавшись минуту, надела платье, туфли и распустила волосы.

Когда я спустилась вниз, небо уже окрасилось яркими красками. Кэл стоял недалеко от дверей общежития, смотря вдаль. Звук шагов заставил его повернуться ко мне. Просияв восхищенной улыбкой, он подошел и поцеловал мне руку:

– Лин, ты пришла… И такая красивая…

Я взглянула в зеленые глаза:

– Я буду скучать по тебе. Береги себя, ладно?

– Я тоже буду скучать по тебе, – в его голосе звучало волнение. Утренний ветерок растрепал мне волосы, он протянул руку и неожиданно нежным движением поправил прядь, коснувшись кончиками пальцев виска. Я застыла от этой мимолетной ласки, а он шепнул:

– Я буду ждать нашей новой встречи, моя… – оборвал фразу, покачал головой и стремительно ушел прочь, оставляя меня в одиночестве смотреть ему вслед… Смотреть, чувствуя как боль в сердце переплавляется в строчки..

 
Ты уходишь в рассвет, отправляясь на запад,
Я смотрю тебе вслед, и шепчу «в добрый путь»
Рвутся нити судьбы, нас с тобой разлучая
В сердце стонет тоска, а в глазах моих грусть…
 
 
Мы вернемся однажды, надеясь на чудо,
Снова встретимся, глянув друг другу в глаза,
И пусть нежность свою никогда не забуду
Все же что-то, увы, возвратить нам нельзя.
 
 
А пока путь ведет тебя в дальние страны,
Я невидимой птицей стремлюсь за тобой
Чтоб хранили тебя от беды и от раны
Мои нежность, тоска и любовь…
 

Я зажмурилась, стряхивая с ресниц набежавшие слезы, глубоко вздохнула, прошептав «пусть беды минуют тебя, любовь моя», и медленно пошла к себе.

Через три дня на рассвете уже мы прощались с друзьями. Лан крепко обнял Сигни, что-то шепча ей на ухо, отчего подруга цвела, как маков цвет, хотя выглядела довольной. Рейн подошел ко мне и крепко обнял:

– Удачи тебе, сестренка! И оглядывайся по сторонам, ладно? У тебя появляется все больше врагов, и я боюсь за тебя.

– О чем ты говоришь? Какие враги?

Он оглянулся, увидел, что никто не обращает на нас внимания, и тихо ответил:

– Оровена так и не нашли, и никто не знает, что он замышлял и кто подтолкнул его на этот путь. Аристократию трясут, допрашивая многих с применением магии Духа. Выявили нескольких замешанных в заговоре, а заодно – кучу казнокрадов. А хуже всего то, что на свободе остался кое-кто очень тебя не любящий – магистр Дарвейн.

– А он что, не замешан?

– Нет, как сказал отец, он просто тщеславный болван. Кстати, отец велел передать тебе, что корона у тебя в долгу. Вот только заткнуть рты сплетникам не сможет ни отец, ни ректор, ни Тирриан. Ладно, смотри – Тина с Раяном и Дойл идут.

Еще минут десять мы обнимались, обещали себя беречь и выслушивали такие же обещания от друзей. Наконец Дойл сказал:

– Все, пора!

В последний раз обнявшись с Тиной и поцеловав в щеку Рейна, я подхватила заплечный мешок и двинулась на выход. Почти как год назад, только сейчас на моем поясе висел меч, и плечом к плечу со мной шагали мои друзья: те, кому я готова была доверить свою жизнь, и кто доверял мне свою.

Не оглядываясь назад, мы вышли за ворота и направились к столь хорошо знакомому мне постоялому двору нара Турида. Именно оттуда должен был отправиться караван в Торнар – северные морские ворота Каэрии – куда каждое лето приходили корабли соотечественников Сигни.

– Сигни, а кто глава каравана, с которым мы пойдем? – поинтересовалась я.

– Не знаю, – пожала плечами она, – посмотрим, разузнала только, что выходят они сегодня поутру. До Торнара недалеко, всего седмица пути, так что не страшно, если и не особо приятная компания попадется.

У самых ворот постоялого двора мы столкнулись с его хозяином. Он извинился и хотел пробежать мимо, но вдруг оглянулся, внимательно посмотрел на меня и всплеснул руками:

– Нари Алиэн? Неужто это вы? Добро пожаловать!

– Прекрасного дня вам, нар Турид, и щедрых клиентов побольше, – улыбнулась я ему, – не подскажете ли, кто ведет караван в Торнар?

– Так нар Аврад же! – просиял улыбкой хозяин, – вот он будет рад вас увидеть! А нар и нари с вами?

– Да, это мои однокурсники по Академии, мы хотим присоединиться к каравану Аврада.

– Аврад и его люди собираются в трактире, заходите!

Первый, кого я увидела, зайдя в трактир, был Крайн, его рыжие волосы горели под светом магических светильников, а громкий смех был слышен издалека. Подняв глаза на стук двери, он сначала замер, а потом бросился к нам, воскликнув:

– Лин! Сигни! Что вы тут делаете?

– Здравствуй, рыжик, – подмигнула я ему, – хотим к каравану присоединиться. Нам надо в Торнар. Кстати, познакомьтесь: Дойл, это Крайн, он же рыжик, он же рыжая зараза и наглый рыжий котяра. Крайн, это Дойл, наш друг и однокурсник. Думаю, вы найдете общий язык, главное, из-за женщин не подеритесь, а то у вас вкусы схожи!

Дойл рассмеялся, Крайн последовал его примеру:

– Я смотрю, ты по-прежнему остра на язык, Лин! – воскликнул рыжик, – это здорово! Рад познакомиться, – протянул он руку Дойлу, – так зачем вам в Торнар?

– Ко мне в гости едем, – вмешалась Сигни, – а со мной ты поздороваться не хочешь?

– Хочу! О несравненная нари, чей язык столь остер, а рука столь тяжела… Ай, ну зачем сразу драться-то? – сделав щенячьи глаза, возопил Крайн, уворачиваясь от оплеухи, – вот, я же говорил про тяжелую руку!

– Ох, нарвешься ты когда-нибудь, Крайн, – раздался голос слева, и Аврад, подойдя, улыбнулся мне, – доброе утро, Лин! Как экзамены?

– Все отлично, сдала, так что я уже на втором курсе. А это мои друзья – Сигни, Дойл. Возьмете нас с собой до Торнара?

– Конечно! Мы выходим через полчаса: сначала на склад за товаром, а потом в дорогу, через пару часов планируем выехать из города. Цена, – он призадумался, – охрана вам уж точно не требуется, так что три серебрушки с носа с питанием, договорились? А как вы поедете, верхом?

Я покачала головой:

– У нас нет лошадей. А цена устраивает!

– Ну, три заводных лошади у нас найдутся, так что подумайте пока.

– Тогда я – верхом! А вы? – спросила, обернувшись к друзьям.

Те замялись, переглядываясь, потом Сигни призналась:

– Ладно, чего уж там! Я на лошади езжу… Как мешок с мукой! У нас на островах лошадей нет, вот и…

– Да и мне привычней ноги, чем конская спина, – развел руками Дойл, – так что сама понимаешь.

– Вы не обидитесь, если я все-таки верхом поеду?

Сигни покачала головой:

– Конечно, нет, езжай!

Выйдя через полчаса из врат постоялого двора и сделав пару шагов по улице, я вдруг ощутила… нечто. Тело пронзило холодом, в воздухе на миг словно возник запах тлена, а душу охватил иррациональный страх. Свет яркого и теплого солнца на мгновение померк, словно меня окутало саваном. О, вот теперь, прожив столько лет, я поняла наконец, что означает выражение «будто кто-то прошел по моей могиле»… Я оглянулась с чувством, близким к панике, глаза скользили по случайным прохожим, но ничего подозрительного так и не увидела. Обратив взор на друзей, поняла: что бы то ни было, почувствовала это только я…

Обняв себя за плечи, поежилась: и что это все-таки было? Какая-то магия? И если да, то мне страшно подумать, кто это может быть! Может, и к лучшему, что я уезжаю? Ну в самом деле, кто достанет меня на островах Туманного моря? А вот пока мы в Каэрии, стоит поберечься, в одиночку ходить я уж точно не буду.

Тряхнув головой, отодвинула свои страхи в сторону. Все равно сейчас я ничего сделать не смогу, не бежать же мне в панике назад в Академию? Будем справляться с проблемами по мере их поступления! Улыбнулась Сигни, с тревогой глядевшей на меня:

– Ничего, просто какое-то чувство нехорошее возникло.

Подруга кивнула:

– Бывает перед дорогой, сейчас все нормально?

– Да, идем, а то отстанем от остальных.

Склад, к которому мы подошли через полчаса, располагался недалеко от Северных врат Тар-Каэра и чем-то напомнил мне логистические центры из прежней жизни: там хранились товары разных купцов, при нем были конюшни и огромный двор, где загружались фургоны. Как оказалось, все уже было готово: фургоны загружены, лошади запряжены в упряжки, а верховые – оседланы. Так что, как и говорил Аврад, через два часа мы выехали из города. Я оглянулась и нашла взглядом башни Академии. Да, этот город, Академия стали мне родными, в отличие от замка Шатэрран. «Мы скоро вернемся» – мысленно то ли пообещала, то ли загадала я и обратила свой взор вперед. Приключения ждут нас!