Текст книги "Империя Искушения (ЛП)"

Автор книги: Мила Финелли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)

Глава Тридцатая

Валентина

Я нашла Мэгги в главном дегустационном зале.

В поисках уединения я вчера сбежала в винодельню Fiorentino Winery, покинув крошечный домик у озера. Я знала, что Лука подойдет ко мне в траттории или в моем доме, и я определенно не собиралась возвращаться в особняк. Мэгги приняла меня, не задавая вопросов.

Женщины были чертовски лучшими.

– Вот ты где! – помахала мне моя подруга, стоявшая с тремя мужчинами за круглым столом.

Они все посмотрели на меня, поэтому я выдавила улыбку. Без сомнения, она была такой же хрупкой, как мои внутренности, холодной и бесчувственной. Когда я приблизилась, я увидела, что они пробуют вино.

Я потянулась за пустым стаканом и открытой бутылкой. – Именно то, что мне было нужно. Спасибо за завтрак, Мэгс.

Она положила руку на бутылку, останавливая меня. – Давайте начнем с кофе, ладно? Адам, ты принесешь Вэл чашку чего-нибудь крепкого и черного?

– Конечно. – Адам был парнем, с которым мы ходили в старшую школу, и он работал на винодельне несколько лет. Он направился к бару, пока Мэгги просила остальных мужчин уделить нам минутку.

Когда мы остались одни, она сказала: – Я знаю, что твое сердце разбито, но давай подождем до пяти часов, прежде чем начнем пить.

– А как насчет полудня?

Моя подруга не шутила. – Вэл, он этого не стоит. Ни один мужчина этого не стоит. Но особенно преступник, который лжет тебе и хочет сдать тебя итальянской полиции!

Я призналась ей во всем вчера, рыдая и уничтожая коробку салфеток. – Я знаю. Я просто… Мне нужно, чтобы это чувство ушло. – Я потерла грудь, которая казалась пустой и болезненной. – Я так устала быть грустной, Мэгс.

Выражение лица Мэгги смягчилось, когда она сжала мою руку. – Я знаю, детка. Это намного больше, чем горе, которое ты терпишь последние несколько лет. Это кажется мне несправедливым. Вот почему я собираюсь дать этому итальянцу по яйцам, если когда-нибудь увижу его снова.

– На самом деле, я бы хотела увидеть, как ты это сделаешь.

– Он уже пытался с тобой связаться?

– Не знаю, я до сих пор не включила телефон.

Вчера я воспользовалась телефоном Мэгги, чтобы проверить состояние Роберто, а также связаться с Джованни. Роберто заверил меня, что с ним все в порядке, но я настояла, чтобы он взял несколько выходных, чтобы отдохнуть. Джованни, казалось, хорошо держал тратторию в руках, и он сказал мне не приходить вчера вечером. Я решила, что один выходной вечер не повредит.

Принесли две кружки кофе, одну для меня и одну для Мэгс. Ее был легкий со сливками, как раз такой, как она предпочитала. Мы поблагодарили Адама, и он вышел из дегустационного зала.

– Он знает, какой кофе ты любишь, – сказала я, поднося кружку к губам. – Интересно.

– Заткнись. – Губы Мэгги скривились, словно она боролась с улыбкой. – Он мой сотрудник.

– Значит, ты об этом думала. – Я отпила кофе, и миндальный ликер сразу же ударил мне в голову. Да благословит Бог Адама. Он подлил мне в кофе что-то. – Это лучший кофе, который я когда-либо пила. Я думаю, ты должна выйти за него замуж.

Ее брови наморщились, а глаза сузились. – Не будь странной. И почему мы говорим обо мне? Я хочу поговорить о тебе.

– Мне нечего сказать. Мы закончили.

– Как ты думаешь, он вернется сейчас?

– Я так полагаю. Его здесь ничто не держит. Мой отец не убивал ту девушку, и я определенно не сяду в самолет, направляющийся в Италию. Отныне Лука сам может решать свои проблемы.

– О, черт. – Взгляд Мэгги был устремлен на что-то позади меня. – Не смотри сейчас, но вот идет твой предполагаемый похититель.

Ебать.

Все мое тело сжалось, мышцы напряглись от шока. – Не оставляй меня с ним наедине.

– Не волнуйся, девочка, я на шаг впереди тебя. – Мэгги метнулась вокруг стола и встала спиной ко мне, лицом к Луке. – Мы закрыты, сэр.

Я видела его отражение в стекле, как он остановился на полпути и сунул руки в карманы. – Синьорина Фиорентино. Мне бы хотелось провести минутку с Валентиной, per favore.

– Здесь нет Валентины.

Я услышала, как Лука вздохнул. – У меня нет времени на игры, синьорина.

– Это моя девушка, – попыталась Мэгги. – И она не на улице, так что если ты не против? Улепетывай.

– Валентина, amore, – сказал он своим глубоким, акцентированным голосом, который я так любила. – Мне нужно поговорить с тобой.

Не было смысла тянуть. Мне просто нужно было, чтобы он ушел. – Я же сказала тебе написать мне.

– Я пытался, но твой телефон выключен.

Что означало, что он пытался позвонить. Не из тех, кто следует указаниям, этот человек.

Я устанавливаю правила, Валентина.

Ну, больше нет. Теперь я установила правила.

Развернувшись, я встретила его взгляд через плечо Мэгги. – У тебя пять минут, Лука.

– Наедине.

– Ни за что. Мэгги останется.

Мускул на его челюсти дернулся. – Ты хочешь, чтобы она подслушала такой личный разговор?

– А как насчет того, чтобы я постояла у бара? – Мэгги, повернувшись ко мне, указала туда, где Адам протирал стаканы. – И я поставлю таймер.

Я кивнула один раз. – Спасибо, Мэгс.

Прежде чем уйти, она мило улыбнулась Луке. – Если ты причинишь ей еще больше боли, Бенетти, я нанесу тебе удар по яйцам.

Он не ответил, выражение его лица было непроницаемым, когда она ушла от нас. Я снова обратила внимание на окна, повернувшись к нему спиной, но я могла видеть, как он приближается ко мне. Он прошел к противоположной стороне маленького стола и стоял там, молча. Засосы на его шее насмехались надо мной, крапчатые синяки, оставленные невинной девушкой, которая думала, что нашла хорошего мужчину.

Неужели только вчера я думала, что, возможно, влюблена в него? Боже, какой же я была дурой. Он обманывал меня с того момента, как мы встретились.

– Часы тикают, – сказала я и отхлебнул еще кофе. – Лучше поторопиться.

Он сложил руки на столе, его запонки слегка постукивали по дереву. – Если бы я хотел похитить тебя и увезти в свою страну, это бы уже произошло. Я передумал несколько недель назад.

– Как мне повезло, – протянула я с сильным сарказмом.

– Я знаю, ты сердишься из-за того, что я тебе солгал, но…

– Нет никаких – но, Лука. Ты все это время использовал меня. Если бы моего отца не было рядом, ты бы похитил меня и передал итальянскому правительству, как какую-то пешку!

– Ты ошибаешься. Я не собирался тебя использовать. На самом деле, я делал все, что было в моих силах, чтобы это предотвратить. Я тянул время с той ночи, как мы встретились, искал другие решения.

– Например?

– Например, я заручился помощью Д'Агостино, чтобы найти моего пропавшего кузена.

– Тот деловой ужин в Нью-Йорке. И ты его нашел?

– Нет, пока нет. Но, Валентина, я хочу отвезти тебя в Катандзаро, а не для чего-то, связанного с Росси или Пальмиери. Я хочу, чтобы ты приехала ко мне. Я хочу, чтобы ты жила со мной и…

Я издал недоверчивый хохот. – Ты, должно быть, шутишь! А теперь ты пытаешься заставить меня это сделать, убедив меня, что ты заботишься обо мне? Господи, Лука. Ты невероятен.

– Я действительно забочусь о тебе. – Его голос был тихим и сердитым. – Ты что, не обращаешь внимания? Я бы сделал для тебя все, даже рискнул бы своей семьей, своей империей. Мне следовало бы вернуться к этому времени, но я остался здесь. С тобой.

Я отбросила в сторону всю нежность, которую его слова вызывали во мне. Этот человек был лжецом, насквозь. Я спокойно отпила еще кофе.

– Ну, я не поеду с тобой в Италию, так что… – Я пожала плечами, как я надеялась, в небрежном пожатии.

– Почему нет?

– Во-первых, я не верю, что ты все еще не пытаешься использовать меня как разменную монету. Во-вторых, у меня здесь есть жизнь. Ресторан, друзья. Дом моей мамы. Ты предлагаешь мне подписаться на кровь и преступления в стране, в которой я никогда не была.

– Я прошу тебя подписаться только на меня. Я клянусь защищать тебя от крови и преступлений.

– Это бессмысленный разговор, потому что я никуда с тобой не пойду. Я больше никогда не поверю ни единому твоему слову.

– Валентина. – Он потер глаза пальцами, затем снова опустил руки на стол. – Я пытался найти твоего отца, чтобы все это исчезло. Но я не могу оставаться здесь. Я должен вернуться домой и разобраться с Росси. Если я не сделаю этого в ближайшее время, он попытается убить меня, или твоего отца. А может, и обоих.

– Пять минут! – крикнула Мэгги из бара.

Он провел рукой по волосам, взъерошив густые пряди. – Не делай этого. Я без ума от тебя. Я бы лучше отрезал себе руку, чем причинил тебе боль. Te lo prometto, bella.⁹³

На этот раз он не лгал.

Но я не могла рисковать всей своей жизнью из-за – может быть.

И он меня не любил, он просто не хотел меня терять.

Пока я колебалась, он придвинулся ближе, пока мы почти не соприкоснулись.

– Когда я узнал, что твой отец забрал тебя, я чуть не потерял контроль. Я никогда не был так напуган за всю свою жизнь. Я обещал одолжение американскому полицейскому детективу в обмен на информацию, черт возьми. Я бы сделал все, чтобы найти тебя. – Он выдохнул и провел костяшками пальцев по моей щеке. Его нежное прикосновение заставило порхать бабочек в моей груди. Он тихо сказал: – Мне нужна ты, amore. Я ничто без тебя.

– Руки прочь! – крикнула Мэгги с другого конца комнаты, и ее отрезвляющий голос стряхнул с меня любые чары, которые он накладывал на мое сердце и разум.

Ясность вернулась, и я отступила на шаг. – Мой ответ – нет. И мы закончили.

Рука Луки упала на деревянную столешницу. – Я уезжаю сегодня вечером. Надеюсь, ты передумаешь. Но если нет, тебе всегда рады в Катандзаро, даже если это займет месяцы. А пока я оставляю Габриэле здесь, чтобы он присматривал за тобой.

– Тебе не нужно этого делать. Я не хочу, чтобы твой сын шпионил за мной для тебя.

– Он не шпион. Он будет охранять тебя, чтобы я не волновался. Ты держишь мое сердце и мою душу, fiore mio. Per sempre.⁹⁴

Навсегда.

Когда я не ответила, он дважды постучал костяшками пальцев по столу, как восклицательный знак к своим словам. Я наблюдала, как он идет к выходу в отражении, его гордые плечи двигались с каждым шагом. Моя грудь болела, когда внутри меня боролись гнев, боль и тоска.

Но я знала с глубокой уверенностью, что я приняла правильное решение. Я должна была дистанцироваться от того беспорядка, в который были вовлечены мой отец и Лука. Их проблемы не были моими проблемами. У меня было достаточно проблем, с которыми я справлялась сама.

И я никогда не прощу Луку за то, что он мне солгал, как бы сильно я по нему ни скучала.

Рука обняла меня за плечи. – Я горжусь тобой, – сказала Мэгги, положив голову мне на голову. – На минуту я подумала, что ты сдашься.

– Я тоже, – дрожащим голосом сказала я, мои глаза снова наполнились слезами. Боже, как я устала плакать.

– Ой, не плачь, детка. Мы справимся с этим, как и все последние несколько лет.

– Он хотел, чтобы я переехала жить к нему в Италию.

Она фыркнула и крепче прижала меня к себе. – Думаю, мы должны быть благодарны, что он попросил, а не похитил тебя.

Я издал дрожащий смешок. – Да, наверное. Ого, моя жизнь – полный отстой.

– Нет, его жизнь – дерьмо. Он просто втянул тебя в нее на несколько недель. Но теперь ты сбежала, слава богу. Ты увернулась от пули, Вэл. Может быть, в буквальном смысле, учитывая его род занятий.

Я обняла ее, и мы стали смотреть на виноградник, простирающийся по всему ландшафту. – Спасибо за все, Мэгс. Не знаю, что бы я делала без тебя.

– Наверное, пила бы очень паршивое вино и получала гораздо меньше удовольствия.

– Могу ли я остаться здесь еще на несколько часов?

– Девушка, мы пьём с полудня. Никуда ты не пойдешь.

Лука

Такой человек, как я, не был склонен надеяться. Я имел дело с холодной, жесткой реальностью в мире, который не вознаграждает ни справедливость, ни прощение. Я знал жестокости, которые может предложить человек, поскольку часто я был тем, кто их раздавал. И я знал, что мой конец не будет мягким или банальным. Такова была жизнь, которую я выбрал.

И все же я надеялся.

Ожидая, я держался за нее, как за талисман, как за луч света в моем сердце, унылое и одинокое существование. Молясь, чтобы она пришла, простила меня и гордо встала рядом со мной.

Я никуда с тобой не пойду. Я больше не поверю ни единому твоему слову.

По крайней мере, я попытался. Ни одна женщина не получала от меня подобных заявлений, мое сердце и душа были обнажены так уязвимо. Но это не сработало. Она не приходила.

Я уставился в темноту через маленькое окошко, чувствуя горечь неудачи на языке.

Зазвонил мой мобильный, и сердце подскочило к горлу. Я посмотрел на экран. Габриэле.

– Pronto.

– Она не придет.

Мои плечи сдулись, надежда лопнула, как воздушный шар. – Спасибо, что дал знать. Поговорим позже…

– Подожди, папа. Прежде чем ты повесишь трубку, я хочу тебе кое-что сказать.

– Что такое, figlio mio?

– Я слушал и исследовал и думаю, что здесь есть настоящая возможность. Никто не лидирует, а брат Д'Агостино находится в Торонто. Он мог бы стать партнером. Тебе стоит подумать о том, чтобы остаться.

– А я-то думал, ты только барменом работаешь.

– Что я могу сказать? Людям нравится со мной разговаривать. Ты не поверишь, чему я научился, работая в траттории и, это может стать способом расширения.

Мне понравилось, что он думал о семье. Это показало зрелость и дальновидность.

– Это удивительно, но приятный сюрприз. Я впечатлен, Габриэле.

– Да? Это значит, что ты это сделаешь?

Расширение в Нью-Йорке казалось изнурительным, особенно когда дома нужно было сделать много работы. Но я не хотел подрывать его уверенность. – Я подумаю. Хорошо?

– Grazie, Papà. A presto.⁹⁵

Отложив телефон, я нажал кнопку, чтобы соединиться с кабиной пилотов. – Andiamo, per favore.

Колеса начали вращаться, и я услышал, как Данте пробормотал сзади: – Слава Богу.

Мой живот свело, когда мы оторвались от земли, доказательство того, что все действительно кончено. Я оставлял ее позади, но чувствовал, что часть меня все еще была там, с ней.

Ты предлагаешь мне подписаться на кровь и преступления…

Прощальные слова Валентины пронеслись у меня в голове. Она не ошиблась. Я не имел права просить ее пойти со мной, но я был эгоистом. Я не был готов ее отпустить.

Я налил еще стакан виски и сделал глоток.

Мой брат тихо заговорил. – Тебе следовало похитить ее и передать GDF.

– Если ты скажешь это еще раз, я сломаю тебе зубы.

Серхио тяжело вздохнул. – У нас сейчас проблемы поважнее. Твоя жизнь под угрозой. Если Росси не решит тебя убить, он бросит тебя Пальмиери.

– Я не боюсь Росси или Пальмиери. Я не верю, что Никколо дал GDF какие-либо доказательства против тебя.

– Надеюсь, ты прав. Я предполагаю, что ты сразу же пойдешь к Росси.

– Если то, что сказал Сегрето, правда, это звучит как полная глупость. – А я, признаться, был склонен доверять отцу Валентины. – Нам нужно доказать, что именно Росси заказал убийство дочери Пальмиери.

– Звучит легко, не так ли?

– Кто-то должен знать. Росси недостаточно умен и целеустремлен, чтобы самостоятельно организовать убийство.

Серхио провел руками по лицу. – Ужас, просто ужас!

– Такой номер? – присвистнул Альдо с другого конца стола. – Немногие взялись бы за это дело. Думаю, он передал работу на аутсорсинг.

– Русские? Сербы? Албанцы? – спросил я.

Я кивнул и потянулся к полупустому стакану виски передо мной. – Звучит вполне вероятно. – Сделав глоток, я обдумывал ситуацию, пока жгучая жидкость стекала в желудок. – У нас есть кто-то, кто может знать. Кто-то, у кого можно спросить.

Серхио налил себе виски. – Кто? Помнишь Алессандро Риччи?

– Конечно, – сказал Серхио.

Альдо пренебрежительно фыркнул. – У Риччи было правило не убивать женщин и детей. Это был не он.

Я это знал. Почти все знали. – Я думал о его помощнике, который занимался всей работой.

– Разве она не была бывшей сотрудницей российской разведки? – спросил Альдо.

– Да, и если бы Росси предложил эту работу нанимателю, она бы это запомнила.

– А… – Серхио поставил свой напиток и достал из кармана мобильный. Когда он разблокировал его, я спросил: – У тебя есть ее номер?

– Нет, – ответил он. – Чтобы добраться до нее, нужно пройти через Риччи. И вы не доберетесь до него, не пройдя через Джулио Раваццани. А чтобы добраться до Джулио Раваццани… – Он позволил этому затихнуть.

– Трахни меня. – Я допил остаток выпивки и поставил стакан. Мы были беззаконными преступниками, но у нас был кодекс, которому я старался следовать. – Позвони ему. Давай покончим с этим.

Серхио быстро нажал на кнопку телефона и передал его мне. Когда он зазвонил, я уставился на небо, окружавшее маленький самолет.

– Pronto.

– Это Бенетти, – сказал я Марко Раваццани. – Он здесь?

– Зависит от обстоятельств. Мы слышали, что вы были в Нью-Йорке.

Я не ответил. Если консильери Фаусто Раваццани думал, что я объясню ему, он ошибался. Мы не были равны, даже близко.

Марко вздохнул. – Подожди.

Линия затихла, несомненно, заглушив его конец, когда он проверил своего кузена. Но я знал, что Фаусто поднимет трубку, хотя бы из любопытства. Мы нечасто говорили.

– Бенетти, – сказал глубокий голос. – Это неожиданно.

– Раваццани, – поприветствовал я. – Ciao, come stai? Надеюсь, у тебя и твоей семьи все хорошо.

– Здесь все хорошо. А у тебя? Как еда в Нью-Йорке?

– Теперь, когда я привез шеф-повара, стало лучше. – Мы оба усмехнулись, а затем я перешел к делу. – Я звоню, потому что мне нужно поговорить с ragazzo вашего сына.

– Касательно чего?

– Мне небезопасно говорить об этом по телефону.

– Понятно. Он не работает, capisce?

– Я в курсе, – сказал я. – Мы ищем информацию о чем-то, что произошло несколько лет назад. Мы надеялись, что его помощник вспомнит.

– А. Это как-то связано с тем, почему вас отправили в Нью-Йорк?

Возможно, Раваццани узнал о GDF, Сегрето и Росси. Я не видел смысла лгать. – Да, это так.

– Если я позволю, – медленно произнес он, – и ты решишь эту головоломку, в которой ты оказался, ты не забудешь, capisce?

Имея в виду, что я буду ему должен. – Конечно.

– Va bene. Я попрошу Алессио связаться с тобой в ближайшее время.

– Grazie. Передайте наилучшие пожелания вашей семье.

Я начал вешать трубку, но он продолжал говорить. – Знаешь, я пережил похожую ситуацию несколько лет назад с Моммо. Но есть африканская пословица: – Когда нет врага внутри, враги снаружи не могут причинить тебе вреда. Уберись в доме, Бенетти. – Затем он отключился.

Так он узнал о Росси и GDF.

Я выдохнул и отдал свой мобильный. – Риччи скоро свяжется.

– Что еще он сказал? – спросил мой брат.

– Что нам придется убить Дона Росси.

Альдо пробормотал: – Mamma mia.

– Он прав. Я надеялся настроить Пальмиери и Росси друг против друга, но это может занять слишком много времени. Валентина подвергается риску каждую минуту жизни Росси, потому что он не колеблясь использует ее, чтобы добраться до Сегрето.

– Но убийство главы региона…, Лука. – Серхио потер челюсть. – Другие семьи могут ополчиться против нас.

– Раваццани справился и выжил. Даже стал сильнее.

– Ты упускаешь одну проблему, – сказал Альдо. – Как сказал твой брат, твоя жизнь под угрозой. Когда Росси узнает, что ты вернулся один, он не может позволить тебе выжить, не говоря уже о том, чтобы подобраться достаточно близко, чтобы убить его.

– И сначала нам нужно согласовать это с другими семьями, – добавил Серхио. – Ты не можешь убить его без одобрения.

– Я не собираюсь оставлять Валентину в опасности, пока мы проводим встречи с другими ндринами. Нам нужно проявить креативность. – Я выдвинулся из своего кресла так, чтобы увидеть заднюю часть самолета. – Fratelli!

– Зачем они нам? – спросил Серхио.

– Потому что они видят вещи иначе, чем мы. У нас не так много времени до посадки, и я хочу быть готовым к моменту приземления.

Глава тридцать первая

Лука

Я никогда не думал, что пойду туда добровольно.

Но я делал именно это в ясный день, мои руки и ноги были свободны, пока солнце палило мою кожу. Были все шансы, что я больше никогда не почувствую солнца. Это была авантюра, и никто не знал, чем все закончится.

Здание было коричневым и квадратным, его площадь составляла целый городской квартал. Истории возвышались над улицей, как часовой на фоне римского неба. У меня не было ни мобильного, ни удостоверения личности. Никаких евро. У меня не было ничего, кроме одежды на спине.

Мое сердце билось медленно и ровно, несмотря на мое волнение. Теперь я не мог изменить свое решение, и не собирался. Я открыл дверь и подошел к контрольно-пропускному пункту.

– Имя и кого вы здесь хотите видеть? – спросил меня охранник.

– Лука Бенетти. Я здесь, чтобы увидеть Колоннелло Пальмьери.

Офицер поднял глаза от компьютера, разинув рот. Я не пошевелил ни одним мускулом. Камеры уже засекли бы меня. Без сомнения, среди офицеров звучала какая-то тревога.

И действительно, на стойке регистрации зазвонили телефоны.

Краем глаза я увидел дюжину офицеров, бегущих ко мне. Желание бежать, укоренившееся с рождения, было сильным, но я оставался неподвижным. В мгновение ока они набросились на меня, впечатав меня в стол и заломив мне руки за спину. Руки бегали вверх и вниз по моим ногам, по талии. Они даже схватили меня за яйца, как будто у меня был пистолет, приклеенный к моей мошонке.

Я не сопротивлялся, не протестовал. Они подняли меня и надели наручники на запястья. Затем они провели меня через металлоискатель. Мой ремень включил сигнализацию, поэтому его быстро сняли, и меня снова пропустили. Когда я прошел, они глумились надо мной, говоря мне о моей глупости, о том, что я больше никогда не увижу дневного света.

– Я здесь, чтобы увидеть Колонелло Пальмиери, – повторил я достаточно громко, чтобы меня услышали камеры.

Они затащили меня в лифт и затолкали внутрь. Вместо того, чтобы подняться в офис, мы спустились. Я не удивился. Они не доверяли мне в присутствии других.

Под землей было прохладно. Под флуоресцентным освещением ряды дверей тянулись вдоль коридора. Они открыли одну и провели меня внутрь, где я был прикован наручниками к стулу, мои руки были болезненно вытянуты за спиной. Однако жаловаться было бесполезно.

Сколько он заставил бы меня ждать? Если бы я был на его месте, я бы не торопился. Я бы держал преступника в жалости как можно дольше. Но я подозревал, что многие из утверждений Росси были ложными, включая дело Пальмиери против меня в отместку за его жену. Если бы это было так, Пальмиери был бы шокирован и любопытен моим сегодняшним появлением.

Скоро я это узнаю.

Минуты ползли. Я пытался изменить позу, но облегчения не было. Наконец, мои руки онемели. Я считал точки на потолке, бессмысленное занятие, которое не давало мне сомневаться в себе.

Перед тем как приземлиться в Катандзаро, мы поговорили с помощником Алессандро Риччи, который сказал, что хит не был выставлен на открытый рынок. Это означало, что Росси не нанимал убийцу. Мне пришлось предположить, что он сам справился с работой, что могло бы объяснить, почему все пошло наперекосяк.

Как раз когда я задался вопросом, собираются ли они держать меня в таком состоянии всю ночь, дверь открылась. Вошел пожилой мужчина с толстой папкой в руках. Он был не очень высоким, и тонкие усы украшали его верхнюю губу. Его мятый костюм не был броским, но он был качественным.

Я ничего не сказал, когда он швырнул папку на стол и опустился на сиденье напротив меня. – Бог, должно быть, улыбается мне сегодня.

Я ухмыльнулся, надеясь его разозлить. – Колонелло Пальмиери. Ты должен быть умным. Ты не остановился, чтобы спросить себя, почему я пришел?

– Это едва ли имеет значение. – Он указал на папку, полную бумаг. – Это гарантирует, что ты никогда не уйдешь. Так что причина вашего визита не имеет значения.

– Неправильно. Это очень материально, Колонелло.

Он стукнул кулаком по столу, отчего папка подпрыгнула. – Ты спал с моей женой!

Ах. Значит, он в курсе. – Она подошла ко мне в баре и назвала мне вымышленное имя. Если бы я знал, что она твоя жена, я бы ей отказал.

– Я тебе не верю.

Вздохнув, я сжал губы. – Не упрямься. Я здесь не из-за твоей жены.

– Просвети меня, дон Бенетти. Расскажи мне причины, по которым ты сегодня меня разыскал.

– Это все для меня? – спросил я, кивнув в сторону папки на столе.

– Это только последние вещи, которые я узнал о вас и вашей 'ндрине. Наверху есть еще шесть папок.

– Шесть? – присвистнул я. – Впечатляет.

– Разве это мудро? Сарказм от человека, которому грозит тюрьма на всю оставшуюся жизнь?

– И в чем заключается обвинение?

Пальмиери уставился на меня, не мигая, его пальцы барабанили по столу. – Ты здесь, чтобы заключить сделку? Чтобы выступить против своей семьи и Ндрангеты?

– Я бы скорее выстрелил себе в голову, чем предал свою семью. Я здесь, чтобы задавать вопросы.

То, как он на меня уставился, заставило бы съежиться яйца у менее знатного человека. – Ты преступник, убийца. Зачем мне вообще тебе помогать?

– Потому что у меня есть информация об убийце вашей дочери.

Это привлекло его внимание. Он выпрямился и наклонился ближе. – Ты нашел Флавио Сегрето?

Я ничего не сказал. Я не говорил, пока не получу ответы на свои вопросы.

– Dimmi! – рявкунул он.

– Ma dai, – спокойно сказал я, – это так не работает. Сначала ответь на мои вопросы, а потом я расскажу тебе, что знаю.

Секунды тикали, пока он, казалось, обдумывал это. Наконец, он отодвинул папку в сторону и оперся локтями на стол. – Хорошо. Я согласен.

– Сначала выключи камеры. – Я наклонил голову в сторону угла, где, как я знал, записывается вся эта съемка. – Я не хочу, чтобы кто-то это подслушал.

Он встал и пошел к двери, что-то пробормотал кому-то в коридоре, затем обошел мой стул сзади. Схватив меня за запястья, он ловко расстегнул наручники, чтобы освободить мои руки.

– Grazie, – прошипел я, чувствуя, как кровь болезненно хлынула мне в руки.

Когда он вернулся на свое место, он сказал: – Камер нет. Задавай свой вопрос.

Я пожал плечами. – Ты арестовал моего кузена?

– Что?

– Никколо Бенетти.

– Нет.

– Ты держишь его в безопасном месте или в каком-то другом месте?

– Сколькими способами я могу сказать – нет? Я никогда его не встречал.

Ах. Так Росси солгал. Я понятия не имел, куда делся Никколо и почему он больше не отвечает на звонки по мобильному, но это не имело никакого отношения к GDF.

И Росси заплатит за то, что использовал меня.

– И, – добавил Пальмиери, – если бы я арестовал одного из ваших кузенов, ты бы уже сидел в тюрьме.

Он был таким самодовольным, но Бенетти не выдал нашу семью. – Без сомнения.

– Я ответил на твой вопрос, теперь скаже мне, где найти Флавио Сегрето.

– Нет, пока я сначала не позвоню.

Глаза Пальмиери расширились, а ноздри раздулись. – Почему я должен позволять тебе пользоваться телефоном или делать что-то еще, если уж на то пошло?

Я встретил его недоверчивый взгляд стальным взглядом. – Потому что это единственный способ узнать то, что тебе нужно знать.

Пальмиери еще мгновение размышлял над моим требованием, а затем посмотрел в сторону двери и поднес руку к лицу, словно совершая телефонный звонок. Вскоре дверь открылась, и на столе появился одноразовый телефон. – Это того стоит, Бенетти.

– Наедине, – сказал я, когда он не ушел.

Он нахмурился, но скрылся в коридоре, за его спиной защелкнулся замок.

Я набрал знакомый номер.

– Pronto, – ответил Дон Росси.

– Ты солгал мне. – Я постарался, чтобы мой голос звучал ровно, как у змеи перед тем, как нанести удар. – О моем кузене.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Да, ты знаешь. Все было подстроено, и мне не нравится, когда меня используют, stronzo.

– Ты мне угрожаешь? Мы не равны, Бенетти. Тебе лучше следить за тем, что ты говоришь.

– Отвали.

Я отключился, разобрал телефон и бросил его на стол.

Через несколько секунд Пальмиери вернулся. – Я ждал достаточно долго. Где Сегрето? Я знаю, что он убил мою дочь.

– Он этого не делал. Сегрето все это время скрывался.

– Невозможно. Доказательства указывают на Сегрето.

Я наклонил голову. – Кто дал тебе эти доказательства?

– Это неважно. Я знаю, что это был Сегрето. Ходят слухи, что ты отправился на его поиски. Так где же он?

Раздражение начало нарастать, но я подавил его. – Колонелло, Сегрето не убивал твою дочь. Предлагаю тебе начать искать в другом месте.

– Ты говоришь это так, как будто ты уверен, как будто ты знаешь, кто несет ответственность. – Он постучал пальцами по старому столу. – Так скажите мне, кто, Бенетти.

Я не мог выдать Дона Росси, даже если бы захотел, потому что это нарушило бы наш кодекс и навлекло бы позор на мою семью. Это могло бы, возможно, начать войну с другими ндринами. Это противоречило всему, что я когда-либо обещал. – Я не могу сказать. Но я могу подтвердить, что Сегрето невиновен. Информация, указывающая на него, была неверной.

Пальмиери вскочил со стула и начал ходить взад-вперед, его плечи были напряжены и злы. – Я хочу имя! Я хочу знать, кто убил мою маленькую девочку. Он заслуживает суда, а я заслуживаю мести!

– Я понимаю, Колонелло. Но я не могу сказать тебе больше, чем уже сказал. Это подвергнет мою жизнь и жизнь моей семьи большой опасности.

Развернувшись, он ударил кулаком по столу. – Тебе следует бояться меня, Бенетти. Потому что если ты мне не скажешь, ты будешь жить, чтобы пожалеть об этом.

– Тогда мы в тупике, потому что я больше ничего не скажу. – Я поднялся на ноги и натянул манжеты, поправляя их. – Удачи, Колонелло.

Он двинулся, чтобы преградить мне путь. – Куда ты, по-твоему, идешь?

– Домой. Если только ты не собираешься меня арестовать, но мы оба знаем, что у тебя нет на это причин.

– У меня есть причина, – сказал он, указывая на папку. – У меня есть причина на десять лет.

– Нет, не верно. Потому что если бы это было так, ты бы арестовал меня задолго до сегодняшнего дня.

Пальмиери схватил наручники со стола. – Тогда позволь мне прояснить ситуацию: я арестую тебя, если ты не выдашь мне Сегрето или его дочь. Тогда я задам им свои вопросы. Очевидно, что ответ где-то там.

Я бы скорее умер, чем передал Валентину GDF. И я обещал ей, что не буду впутывать ее отца.

Мы уставились друг на друга. Глаза Пальмиери были почти маниакальными, пылающими ненавистью и негодованием. Я сунул руки в карманы брюк и остался спокоен. – Это потому, что я трахнул твою жену?

Он издал рычание прямо перед тем, как его кулак коснулся моей щеки. Я отступил на полшага назад, мое лицо теперь горело. Я выпрямился и посмотрел на него сверху вниз. Медленно мои руки сжались в кулаки, в то время как потребность в насилии, в возмездии заставила меня дрожать. Я говорил тихо, но со смертельным намерением.

– Ты пожалеешь об этом.

С усмешкой он бросился к двери и рывком распахнул ее. – Vieni qui, per favore! ⁹⁶– крикнул он в коридор. – Сегодня мы арестуем великого дона Бенетти.