Текст книги "Красота в пепле (ЛП)"

Автор книги: Микалеа Смелтцер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

Глава 22
Саттон

Я была удивлена тем, как хорошо Кэлин справился с эмоциями, которые обуревали его при возвращении в дом родителей. Он явно испытал потрясение, но в целом его реакция оказалась относительно мягкой. Это стало хорошим знаком. Ему обязательно нужно было двигаться дальше, и я знала, он тоже это понял.

После нашей поездки, Кэлин создал картину, на которой изобразил всю свою семью, и установил ее на столе рядом со своей кроватью. Так же он рассказал Кайлу, что уже связался с риелтором, и дом будет выставлен на продажу в течение ближайших двух недель. За это время рабочие должны будут убрать все лишнее из дома. Кэлин отказался лично принимать в этом участие, и я прекрасно понимала почему. Кайл обещал позаботиться обо всём при поддержке некоторых ребят, с которыми они вместе с Кэлином ходили в школу.

Я мало общалась с Кайлом, но он мне понравился. Он хотел, чтобы Кэлин почувствовал себя лучше, и был готов сделать для этого все, что угодно. Я не так давно знала Кэлина, всего лишь несколько месяцев, а Кайл знал его всю свою жизнь. Я предполагала, что для него было очень больно наблюдать за тем, как его лучший друг ежедневно губит себя, и оставаться при этом абсолютно беспомощным.

– Ты поедешь домой на Рождество?

– Что? – я тряхнула головой, заставляя свои мысли вернуться к настоящему.

Дафна с наслаждением вдохнула пар, исходящий от чашки с кофе, который создавал невидимый барьер между нами.

– Так ты поедешь домой на Рождество? – она спросила еще раз, и, прежде чем я успела ей ответить, добавила: – Где ты пропадала в последнее время, Саттон? Я практически не видела тебя, и даже теперь ты как будто витаешь где-то, – она взмахнула рукой, – в каком-то Ла-Ла-Ленде.

– Сожалею, – пробормотала я, – мой мозг готов взорваться от миллиона разных мыслей.

– Кэлин?

Я кивнула.

– И в ответ на твой вопрос я скажу, что не поеду домой на Рождество.

Дафна была не в курсе того, что случилось со мной, и поэтому считала, что у меня есть дом, куда я всегда могу вернуться. Однако таунхаус, в котором я когда-то жила, принадлежал моему бывшему. И еще я очень сомневалась, что мои родители хотели увидеться со мной. Я лишь продолжала надеяться, что в один прекрасный день их решение отказаться от меня перестанет причинять столько боли.

– Ты выглядишь опечаленной, – прокомментировала она.

– Думаю, так и есть.

– Почему? – Она выгнула изящную бровь. Затем поднесла чашку кофе к губам и сделала деликатный глоток. Хотелось бы мне выглядеть столь же изящно, когда пью кофе. Мне казалось, что в этот момент я издаю звуки, которые издает собака после того, как плескалась в воде.

Я пожала плечами:

– Во время праздников все должны быть рядом с семьей, но для меня все несколько по-другому.

– О, Саттон. – Она протянула руку и осторожно положила ее мне на плечо. – Ты можешь поехать со мной и Фрэнки в дом наших родителей. Мама всегда печет такое количество пирогов, что можно накормить весь район, и у них есть гостевая спальня. Ты нам не помешаешь, обещаю.

У меня появилось огромное искушение принять ее предложение, но, к сожалению, я не могла.

– Спасибо за предложение, Дафна, но нет. Я останусь здесь и попробую подкупить Кэлина сексуальными утехами, чтобы он поставил и украсил елку.

В очень не типичном для нее жесте, Дафна выплюнула свой кофе. Жидкость брызнула на стол и попала на мою рубашку. Здорово!

– Сексуальные утехи? Действительно, Саттон? Ты когда-нибудь слышала о таком понятии как СМИ? Слишком много информации.

Я лишь закатила глаза и наклонилась за салфеткой, чтобы вытереть брызги от кофе.

– Мы с тобой взрослые люди, так почему не можем прямо говорить о сексе?

Дафна заерзала на кресле.

– Конечно, мы можем об этом говорить, но, пожалуйста, не в общественном месте!

Я осмотрела практически пустой кафетерий.

– Уверена, чувак сзади, который слушает плеер, сейчас находится в состоянии шока, ведь я использовала слово «сексуальные».

Щеки Дафны залились краской. Усмехнувшись, я продолжила:

– Секс, секс, секс, пенис, секс, вагина, секс, секс, секс…

– О, Господи! – Она закрыла лицо, испытывая неловкость. – Я тебя ненавижу!

– Что здесь происходит? – спросил Эмери, вынимая тряпку, чтобы убрать беспорядок за нашим столиком.

– Ничего! – взвизгнула Дафна.

– Мы просто разговариваем о сексе. – Я невинно пожала плечами.

Лицо Дафны стало настолько красным, что стало соответствовать цвету ее волос. Эмери выпустил хриплый смешок, пока разглядывал нас. Затем засунул тряпку в задний карман и скрестил руки на груди, подчеркивая, насколько она была мускулистой. Мне показалось, Дафна была готова растаять.

– Секс? – Он ухмыльнулся. – Секс с кем?

– Просто секс, – ответила я, а затем, чтобы смутить Дафну еще сильнее, добавила: – хотя моя подруга, похоже, сильно нуждается в нем. Знаешь кого-нибудь, кто мог бы заинтересоваться?

– Боже мой! – Дафна взглянула на меня сквозь пальцы. – Я в ужасе!

Эмери усмехнулся, подыгрывая мне.

– Пожалуй, я возьму список и посмотрю предполагаемых женихов.

– Я ненавижу тебя! Ненавижу, ненавижу тебя. – Дафна покачала головой, и ее волосы каскадом разметались по плечам.

– Люблю тебя, Даф. – Улыбнулась я.

Эмери покинул нас, и цвет ее лица медленно начал возвращаться к нормальному.

– Даже не знаю, почему я дружу с тобой?

– Из-за моего взрывного темперамента, разумеется.

Я потянулась за кексом, который заказала ранее, когда мы только приехали в «У Гриффина», оторвала кусочек и запихнула его в рот.

– «Взрывной» – не то слово, которое приходит на ум, чтобы описать тебя.

– Как тогда ты бы описала меня? – спросила я, откусывая следующий кусочек кекса.

Она наклонила голову, как бы изучая меня.

– Скрытная.

Я чуть не подавилась от этих слов.

– Скрытная? Ты действительно думаешь обо мне так?

– Да. – Она постучала пальцем по губам. – Я не так уж много знаю о тебе.

– Поверь, – засмеялась я, хотя было вовсе не смешно, – мне практически не о чем тебе рассказать.

– Именно так бы и ответил скрытный человек, – подтвердила Дафна.

Я притворилась, что меня не пугает направление, которое принял наш разговор.

– Что ты хочешь узнать? – спросила я, а мое сердце заколотилось от страха. Ведь Дафна могла спросить о том, о чем я совершенно не была готова рассказать. Мне хотелось убежать отсюда с сумасшедшей скоростью.

– Даже не знаю. – Она откинулась на спинку стула, удерживая в руках чашку кофе. Золотые кольца поблескивали на ее пальцах. – Ты училась в колледже?

– Да, – я кивнула, стараясь не засмеяться. Она задала довольно странный вопрос для человека, который на самом деле хотел узнать что-то более личное. Может быть, она решила подойти к этому постепенно?

– Что ты изучала?

– Бизнес, – подперев голову рукой, ответила я приглушенным тоном, – что ты хочешь узнать на самом деле? Что-то подсказывает мне, это не имеет ничего общего с тем, где я училась. Давай. Я не кусаюсь.

Она слегка пожала плечами.

– Знаешь, я постоянно задаю себе вопрос, почему из всех людей на планете ты выбрала именно Кэла? Он никогда не позволял никому то, что позволяет тебе. Это правда, – она подняла руки перед собой, как щит, – и я не знаю, что происходит у вас за закрытыми дверями. Может быть это только секс, однако мне кажется, что между вами происходит нечто большее.

– Это больше чем секс, – прошептала я. – Не знаю, как это объяснить кому-то другому, но то, что у нас есть... нечто особенное.

Она посмотрела на меня с жалостью.

– Почему ты так смотришь на меня?

Она вздохнула.

– Не хочу увидеть, как тебе будет больно, и когда вы вместе... по нему видно, что он страдает.

– Что ты имеешь в виду? – спросила я.

Жалости в ее взгляде прибавилось.

– Ты действительно думаешь, что у ваших отношений есть будущее?

Мне пришлось изворачиваться:

– Ты не знаешь, о чем говоришь.

– Не я, – парировала Дафна. – Я знаю его гораздо дольше, чем ты.

– Ты не знаешь его так, как я.

Она вздохнула и посмотрела на меня как родитель, имеющий дело с непослушным ребенком.

– Саттон, ты же умная девочка. Может быть, он стал лучше, по крайней мере, на какое-то время, но он всегда будет выбирать наркотики, а не тебя. Он никогда не поставит тебя на первое место, а ты стоишь гораздо большего.

– Я думала, ты мой друг! – я взорвалась и закричала на нее.

– Так и есть, – простонала она, – именно поэтому мы с тобой об этом и говорим. Больше всего я хочу, чтобы ты увидела, этот путь ведет тебя в никуда, и желательно прежде, чем тебе станет очень больно.

Я обернула руки вокруг кружки с кофе, позволяя теплу проникнуть в мои озябшие пальцы.

– Не думаю, что ты до конца понимаешь наши отношения, поэтому не можешь знать, как все закончится.

– Я не могу понять, но я не дура. Такие отношения всегда заканчиваются плохо, Саттон. Ты не думаешь, что есть кто-то еще, кто подойдет тебе лучше, кто-то более достойный?

Меня взбесило то, что в этот момент мой мозг автоматически подумал о Мемфисе.

– Нет, – соврала я. – Только Кэлин. Я люблю его. Жизнь может оказаться трудной для нас, но она того стоит. Он стоит.

Дафна покачала головой, глядя на меня, словно думала о моей невероятной глупости. Скорее всего, так оно и было.

– Ты действительно веришь в то, что говоришь мне? – спросила она. Затем, не дожидаясь моего ответа, покачала головой и добавила: – Ничего страшного. Не отвечай. Не хочу, чтобы ты злилась на меня. Давай поговорим о чем-нибудь другом... хм... как твоя работа?

Мне стало смешно от столь резкой смены темы разговора.

– Работа как работа. Что ты хочешь услышать от меня?

Посмотрев через плечо на Эмери, пока он развалился на прилавке, она усмехнулась.

– По крайней мере, у тебя есть хоть что-то хорошее, на что приятно посмотреть.

Я фыркнула.

– Вот только я не смотрю!

Ей стало стыдно. Закусив губу, она пристально изучала Эмери.

– У него такой классный зад!

Смех вырвался из моего горла.

– Я не могу поверить, что эти слова произнесла именно ты.

– А что? Я тоже могу сказать такое. Если тебе все равно, вовсе не значит, что мне тоже.

– Именно по этой причине я так сильно люблю тебя. – Я улыбнулась.

Она вдруг нахмурилась.

– Прости за то, что я сказала о вас с Кэлином. Мне не стоило так говорить.

Я подняла руку, заставляя ее замолчать, дабы избежать того, что могло дальше слететь с ее губ.

– Не извиняйся, когда ты говоришь это не искренне.

– Мои слова не были резкими, но я сказала тебе правду.

Мне не нравилось, если люди выражали сожаление по поводу своих высказываний, хотя на самом деле не испытывали его. Она вздохнула и подняла кружку, залпом опустошив содержимое.

– Ты права.

– Как всегда? – Я ухмыльнулась.

– О, Саттон. – Она закатила глаза. – Знаешь, у меня никогда не было такого друга, как ты.

– Это хорошо или плохо? – спросила я.

– Думаю, это очень хорошо. Ты высказываешь свое мнение, и тебе плевать, что подумают другие люди. Это освежает. Мне бы хотелось, чтобы стало больше таких людей, как ты.

Я нахмурилась. Она не знала обо мне и половины правды. Я действительно могла действовать так, словно меня не заботят последствия моих поступков, но глубоко внутри я оставалась все такой же потерянной и напуганной. Впрочем, как и все остальные. Создавая видимость того, что полностью контролирую свою жизнь, я ощущала спокойствие, но это была не правда. Я давно уже утратила над ней всякий контроль.

– Я на самом деле восхищаюсь тобой, – продолжала Дафна.

Она восхищалась мной? Мной? Но я не сделала ничего достойного. Однако я действительно предпочла бы гипсовую улыбку на лице, чем прозябание от жалости, которая съедала меня изнутри. Но я не могла понять, как этот факт мог заставить кого-то восхищаться мной.

– Поверь, – я уставилась на столешницу, – я не та, кем ты должна восхищаться. Я не идеальна.

– Никто не идеален. – Засмеялась она.

– Это правда, – согласилась я. Доев свой кекс и допив кофе, я встала. – Мой перерыв уже закончился, мне пора возвращаться.

– О. – Она кивнула, и ее рыжие кудряшки рассыпались по плечам. – Конечно. Я забыла, что ты на работе, – она хихикнула. – Увидимся позже.

Я смотрела, как она собрала свои вещи и, нахмурившись, ушла. Мне очень нравилась Дафна, но я не могла считать ее своим другом, и сегодняшний разговор лишний раз доказал мне, как много она обо мне не знала.

Я понимала, что мне не обязательно делиться с ней всем, но казалось, если вдруг мы станем друзьями, я буду вынуждена открыться ей больше. Не уверена, что смогу. Было трудно позволить кому-то увидеть свою уязвимость. Мне удалось сделать это с Кэлином, но это был он… человек, похожий на меня. Ему тоже было больно, и он знал, насколько муки прошлого могут изменить тебя в будущем. Не уверена, что Дафна сможет когда-нибудь меня понять, а я не смогу со всем этим справиться, если расскажу ей о своих родителях и Брендоне. А вдруг она решит, что это я отвратительная, неправильная, и во всем произошедшем виновата только я сама.

Никто не просит причинять ему боль, так почему же общество всегда обвиняет жертву?

– Земля вызывает Саттон, – Эмери щелкал пальцами перед моим носом.

– Да?

– Ты на минуту выпала из реальности, – засмеялся он.

– Извини, – пробормотала я и направилась к задней части кафетерия, чтобы переодеться и вымыть руки.

Закончив сегодняшнюю смену, я чувствовала себя более уставшей, чем обычно. Однако я прекрасно знала, что это никак не связано с работой или неприятным разговором с Дафной. Причиной всему была зима.

Все вокруг напоминало о том, что приближается Рождество. В этом году я не смогу отпраздновать его со своей семьей, что причиняло боль. У моей мамы всегда было бесконечное множество хлопот во время праздников. Дом наполнялся ароматом выпечки, мама напевала Рождественские песни, пока готовила. В этом году я не могла поехать к ним... а может и никогда больше не смогу. Я понимала, что обижаться глупо, это ничего не изменит. Мне нужно было принять происходящее и учиться жить дальше. Не могла же я жить этим вечно, рано или поздно мне придется найти в себе силы, чтобы отпустить прошлое.

Вернувшись с работы, я пошла к себе в квартиру, а не к Кэлину. Думаю, он все еще продолжал рисовать, поэтому я не стала ему мешать. Мне просто хотелось побыть одной. После душа я забралась в кровать, пообещав себе, что когда проснусь, все переживания останутся позади.

Мы должны были построить наше собственное счастье, чем я и собиралась заняться в ближайшем будущем.

*** 

– Ты на самом деле хочешь купить елку? – Кэлин замер с кистью в руке и посмотрел на меня так, будто я сошла с ума.

– Да, – утвердительно кивнула я.

– Ладно, покупай. Только не могу понять, каким образом я оказался вовлечен в это.

– Я бы хотела, чтобы она стала нашим с тобой деревом, – объяснила я. – Разве ты не хочешь отпраздновать Рождество?

– На самом деле, нет, – проворчал он. – Рождество напоминает мне о том, чего у меня больше нет. Мне и так нелегко пришлось с продажей дома. Не уверен, что принял правильное решение.

Кэлин продолжил внимательно вглядываться в только что законченный рисунок.

– Именно поэтому я хочу купить елку и отпраздновать. Нам обоим стоит немного отвлечься.

Он вздохнул и сжал переносицу.

– Ты не отступишься, да?

– Нет, – улыбнулась я.

– Хорошо, – согласился он, – мы купим елку и украшения, какие ты захочешь. Но мы не будем ставить ее здесь, тебе придется найти место в своей квартире.

– Спасибо! – Я заплакала от счастья и крепко обняла его за шею.

Неподдельная улыбка осветила его лицо.

– Только ты могла уговорить меня на эту авантюру.

Я закрыла глаза.

– Ты просто не можешь устоять перед моим очарованием.

Он хмыкнул.

– Твои восхитительные губы манят и пленяют меня.

Он обхватил меня руками и притянул к себе на колени. Оседлав его, я запустила пальцы в его шелковистые волосы, а он положил голову мне на грудь и прошептал:

– Я пытаюсь, Саттон. Но это так… так тяжело.

– Знаю, – прошептала я. – Попытка лучше, чем бездействие, помни об этом.

Он кивнул и немного отстранился, чтобы заглянуть мне в глаза.

– Я вижу, что тебе больно, – его пальцы скользнули вниз по моей щеке, – но не знаю, как это можно исправить.

– Некоторые вещи невозможно исправить. Мы должны научиться справляться с ними самостоятельно.

– Звучит как история моей жизни, – хмыкнул он, упираясь лбом в мой лоб. Потерев руками о бедра, он вздохнул. – Дай мне немного времени, чтобы все убрать, и мы поедем покупать твою дурацкую елку.

– Ты перестанешь так ее называть, когда увидишь, насколько она прекрасна, – возразила я.

Я поднялась и пересела на диван, пока Кэлин наводил порядок и переодевался. Ситуация между нами менялась с каждым днем, и это беспокоило меня. Но я не могла ничего с этим поделать. Мы отдалялись друг от друга. Мне стало казаться, что ему не стоило возвращаться в родительский дом. Хотя, возможно, эти события не были связаны друг с другом. Может, причина происходящего крылась в нас самих….

– Я готов, – сказал Кэлин, разминая плечи. Он надел черную толстовку, которая была слишком велика ему.

У него не было своей машины, поэтому за рулем оказалась я. Сначала мы решили отправиться за украшениями для елки, так как я не хотела видеть просто голое дерево. Кэлин нехотя плелся по магазину со мной рядом. Он был раздражен и открыто демонстрировал мне свое нежелание находиться здесь.

– Какая тебе нравится больше? – спросила я, демонстрируя ему две одинаковых игрушки в форме леденца разных цветов.

– Э-э-э… обе?

Я вздохнула. Спрашивать его оказалось бессмысленно, и, в конечном итоге, я выбирала все украшения сама. Надеялась, он проявит чуть больше участия при выборе елки. Может быть, и не проявит, но я не прекращала надеяться на это.

Кэлин помог мне загрузить сумки в багажник машины, а потом оттолкнул телегу прочь. Затем мы направились в местный питомник, где продавались новогодние елки. Мы медленно шли между рядами вечнозеленых.

– Что ты думаешь об этой?

– Нормальная, – он пожал плечами.

– А эта?

– Не…

Указав на следующую, я спросила:

– Тебе нравится эта елка?

– Саттон! Все эти деревья одинаковые! Просто выбери уже одну, чтобы мы смогли уйти отсюда!

Его слова вогнали меня в ступор. Я посмотрела на других людей, окружавших нас в этот момент, и увидела, как все они разинули рты от удивления. Один из родителей даже прикрыл руками уши своему ребенку.

– Отлично, – рявкнула я, – в таком случае, я беру эту!

– Хорошо. Теперь мы можем идти?

Он ухватился за сетку, в которую была упакована елка, и потащил ее за собой. Я оплатила покупку, и женщина-продавец объяснила нам, как лучше закрепить ее на крыше автомобиля.

Мне очень хотелось злиться на Кэлина, действительно хотелось, но я помнила, что, если праздничное время казалось трудным для меня, то для него оно было в тысячу раз тяжелее. Я пыталась понять его, но это давалось мне с большим трудом.

Когда я только встретила Кэлина, сразу поняла, что он бывает капризным, и порой с ним просто невозможно поладить. В последние несколько недель он здорово изменился в лучшую сторону, поэтому для меня стало шоком вновь иметь дело с его старой версией.

В машине стояла гробовая тишина. Кэлин потер лицо, и я поняла, он хочет что-то сказать и изо всех сил пытается подобрать правильные слова.

– Мне ее следовало так вести себя с тобой,– сказал он, спустя несколько минут.

– Да, не стоило так себя вести, – согласилась я. – Однако ты это сделал…

Он вздохнул и уставился в окно.

– Я понимаю, что Рождество, наверное, трудное время для тебя и...

– Дело не только в Рождестве, – перебил он. – Дело во времени года. Это время должно быть семейным, а у меня никого не осталось... Я потерял их накануне дня Благодарения. Я не смог помочь им тогда, и с тех пор думаю о них постоянно, даже в эту минуту. Имею в виду, что никогда не прекращаю думать о них, но сейчас становится сложнее. Раны становятся глубже. Воспоминания более свежими.

Не отрывая взгляда от дороги, я потянулась и положила руку ему на колено.

– Я понимаю, но ты не можешь продолжать нести этот багаж бесконечно. Ты должен позволить себе идти дальше.

Он откинул голову назад и потер переносицу.

– Знаю. Я пытаюсь, правда, хотя это слишком тяжело.

Именно тогда я поняла, что была в лучшем месте, чем Кэлин. То, что Маркус сделал со мной, навсегда оставило глубокие шрамы, но я наконец-то смогла оставить произошедшее позади. Теперь гораздо большую боль мне причиняла реакция родителей, а не все остальное. Кэлин помог мне исцелиться, потому что не судил меня. Он выслушал все, что я хотела сказать, и утешил меня. И после того дня он ни разу не посмотрел на меня как-то по-другому. Он подарил мне мир, но сейчас я поняла, что не смогла сделать тоже самое для него. Я не желала ничего сильнее, чем облегчить его боль, чтобы позволить нашим отношениям продолжаться, и дать нам возможность жить счастливо своей жизнью. Я боялась, что этого может уже никогда не случиться.

*** 

– Ты знаешь, что может улучшить вкус этого горячего шоколада? – спросил Кэлин, подняв кружку в воздухе и сморщив нос от недовольства.

– Что же? – поинтересовалась я, пока пыталась повесить серебряную снежинку на колючую елочную ветку.

– Виски.

Я лишь фыркнула в ответ, копаясь в пластиковом мешке в поисках следующего украшения.

– Сомневаюсь, что получится настолько хорошее сочетание, как ты надеешься. Попробуй добавить туда немного маршмеллоу, – я указала на пакет, стоявший на столе.

Кэлин нахмурился.

– Хм, нет.

Он поставил чашку на стол и посмотрел на меня.

– Ты мог бы помочь мне, знаешь?

– Да, но почему-то наблюдать за твоими действиями мне нравится больше, – ухмыльнулся он.

Выбирая один из леденцов в качестве украшения, я сосредоточилась на поставленной задаче. Зазвучала следующая песня, и Кэлин протяжно застонал:

– И так каждую гребаную неделю! Серьезно, я не понимаю, как ему это удается? – рычал он, обращаясь к Киру и его нескончаемому потоку гостей. – Он ведь даже не симпатичный. Кто приходит на его чертовы вечеринки?

– Эй, они не так уж плохи.

Глаза Кэлина прищурились.

– Спасибо за напоминание, я однажды видел, как ты виляла задницей перед каким-то левым парнем. Браво, Саттон! Хочешь услышать мои аплодисменты?

Я рассмеялась.

– Серьезно? Ты до сих пор злишься? Это же было так давно. В то время мы даже не были вместе.

– А теперь мы вместе? – спросил он с лукавой улыбкой на губах. Его язык прошелся по губам, увлажняя их.

Я повесила еще одну снежинку на елку, подошла к нему и оседлала его колени.

– Хм, – я поцеловала его в шею, прежде чем остановиться на губах, – нам лучше быть вместе. Если нет, значит все это, – я скорчила гримасу и указала, на то, как близко прижимаюсь к нему, – очень странно. Пожалуй, мне пора двигать отсюда.

Я привстала с его колен, но он тут же схватил меня за бедра и усадил обратно.

– И куда это ты собралась? – хмыкнул он, целуя чувствительное место ниже моего уха. – Прости за сегодня. Мне не стоило огрызаться на тебя.

– Огрызаться? Ты это так называешь? – Я хихикнула, когда он прижался ко мне щекой, и щетина защекотала мой подбородок.

– Да. – Пальцами одной руки он отодвинул мои волосы с глаз, в то время как другой удерживал мой затылок. – Позволь мне сделать это для тебя.

– И как ты собираешься это сделать? – я выгнула шею, и он губами прикоснулся к моей ключице.

– Я мог бы поцеловать тебя здесь, – его губы задержались в том месте, где бился пульс, – или здесь. – Он парил в миллиметрах от моих губ, но не целовал меня. Чертов мучитель! – Может быть, здесь? – он прильнул губами к местечку между моих грудей, которые выглядывали из моей не до конца застегнутой рубашки. – Ну, а если ты скажешь волшебное слово, я сниму с тебя всю одежду и буду целовать тебя повсюду.

– И какое же волшебное слово ты хотел бы услышать? – Я тихо вздохнула и закрыла глаза от удовольствия.

– Ах, – его дыхание щекотало мою кожу, – я не могу произнести его, это будет нечестно.

Губы Кэлина продолжали скользить по открытым участкам моего тела, которых было не так уж много, учитывая, что на дворе стояла зима. Я была одета в джинсы и рубашку с длинными рукавами.

– Пожалуйста, – умоляла я запыхавшимся голосом. – Пожалуйста, Кэл!

Он слегка отстранился, удерживая в ладонях мое лицо.

– Кто подсказал тебе волшебное слово?

– Ох, слава Богу, – взмолилась я, обняла его за шею и повалила вниз на диванные подушки. Он улыбнулся, и я крепко поцеловала его. Ни один парень за всю мою жизнь не смог побудить меня совершать столь сумасшедшие поступки, только Кэлин. Его прикосновения не вызывали обжигающих фейерверков в животе, с ним все было несколько иначе. Он стал первым человеком, прикосновений которого я хотела, и мне они безумно нравились. Со всеми остальными я каждый раз ощущала себя грязной.

– Кто-то сильно возбужден? – прорычал он, схватив меня и перевернув таким образом, чтобы самому оказаться сверху.

– Я хочу тебя, – выдохнула я, захватив его губы поцелуем.

Его пальцы заскользили по моей рубашке, и внутри меня разгорелся такой жар, что стало казаться, будто я вот-вот загорюсь от его прикосновений.

Моя потребность в нем отличалась от всего, что я когда-либо испытывала ранее. За то недолгое время, что мы были знакомы, он стал для меня всем. И это пугало меня. С одной стороны, мне не нравилось быть зависимой от другого человека. А с другой, я уже не могла представить, что буду делать без него, и эта мысль наполняла меня страхом.

Когда я переехала сюда, мне хотелось стать независимой и самостоятельной. Нужно было нужно найти себя. Вместо этого я нашла Кэлина.

Он стянул с себя рубашку и теснее прижался ко мне, его губы и руки, казалось, ощущались повсюду, это было необыкновенно. Я отодвинула в сторону все свои мысли и заботы, позволив себе просто чувствовать и наслаждаться, но сделать это было труднее, чем казалось на первый взгляд.

Мои мысли всегда были со мной, периодически вспыхивая на поверхности разума и вечно докучая мне. И эти самые мысли заставляли меня волноваться. На самом деле это был какой-то замкнутый круг. Но в те моменты, когда человек, которого я любила всем сердцем, держал меня в своих руках, мне хотелось сосредоточить все свое внимание только на нем.

– Саттон, – он выдохнул мое имя, посылая волну мурашек вниз по моему позвоночнику.

Я простонала в ответ. Он раздевал меня медленно, неторопливо изучая мое тело. Я любила грубый секс, но то, чем занимались мы сейчас, было намного лучше. Раньше я считала, что мне стоит заниматься только им, потому что это давало мне определенный контроль. Но в освобождении чувств было нечто большее, желание отпустить себя и довериться ему.

– Откройся для меня, – прорычал он низким хриплым голосом, его руки поглаживали мои бедра.

Ему не стоило просить об этом. Я тут же раздвинула ноги, и он, устроившись между ними, медленно вошел в меня. Я всхлипнула, пытаясь побороть желание начать умолять его двигаться быстрее. Ох, как же медленно он двигался. Я была готова взорваться, кричать и плакать.

– Кэлин, – я задыхалась. – Пожалуйста!

Он отрицательно качнул головой. Ублюдок. Проведя носом вдоль моего горла, он сказал:

– Ты знаешь, что я люблю тебя?

– Знаю.

Я знала об этом. Я видела его взгляд, обращенный ко мне, ощущала трепет при каждом касании. Я чувствовала его любовь во всем, что он делал и говорил. Он буквально окружил меня ею. Даже когда он был зол, как сегодня, его любовь была с ним. Любовь – не та вещь, которая может просто исчезнуть, она может проявляться слабее или сильнее, но она всегда существует. Это чувство никогда не меняется, едва она появилась, ее уже не забрать. Любовь приходит навсегда.

В те мгновения, когда мы занимались любовью, я была уверена, что ничто на свете не способно разрушить нас. Как же я ошибалась!