Текст книги "Иноземия, или туда и снова туда"
Автор книги: Михаил Высоцкий
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 35 страниц)
Последние несколько километров, когда наконец все вокруг осознали, куда именно направляются вражеский экипаж, жители Этросгаста совсем посходили с ума – они едва ли не рвали на себе волосы, понимая всю бесполезность любых попыток остановить неприятеля. Однако даже добровольно избавившись от волосяного покрова изменить они уже ничего не могли – Зак достиг своей цели.
Что сие знаменательное событие произошло стало понятно в тот же момент, как на горизонте замаячило нечто глобально-монументальное, хоть и уступающее по высоте тому же представительству Мена в Мосгаве, но все же вызывающее восхищение своей давящей мощью. Описать, что это было именно такое, не так уж и просто – нечто пирамидоподобное, идущее вверх то уступами, то под углом, увенчанное то ли каким-то памятником, то ли просто символом чего-то важного. Как и все, что творилось в Этросгасте, понять смысл данного сооружения с точки зрения человека обычного было достаточно проблематично. Потому нашим героям не оставалось ничего, кроме как доехать прямо до этого сооружения и попытаться проникнуть внутрь, попытавшись оттуда хоть что-нибудь да уяснить. С приближением к цели вокруг исчезли все поселения, да и вообще, все люди исчезли, и броневик ехал по мирному и ухоженному парку, равномерно ломая молодые деревья, кусты и коверкая ухоженные газоны. Впрочем, наши герои не считали это варварством по отношению к природе, потому как находились на вражеской территории, на которой, как известно, зеленые листики, букашки да комашки моментально перестают играть хоть какую-то роль.
И вот наконец броневик доехал до пирамиды. После чего еще раза два объехал ее по кругу. И не для того, чтоб насладиться архитектурными изысками, которых тут не особенно то и имелось, а просто в поисках входа. В принципе, вполне могло случиться и так, что ход бы этот вообще отсутствовал, но он по счастью был лишь неприметен, и на третьем круге, когда Ав и Она уже начинали переживать, ожидая вот-вот готовую настигнуть их погоню, девушка заметила какую-то подозрительную дырку, которая, при более близком осмотре, оказалась дверным проемом, ведущим внутрь пирамиды. Решив, что все равно больше они ничего не найдут, наши герои без всяких проблем выбрались из сослужившего добрую службу броневика и оправились изучать подземелья под монументом, служившим, как теперь уже было почти понятно, центром если не всего Этросгаста, то уж центром его духовной жизни, это точно.
Спускаясь вниз по темному и мрачному проходу, озаряемому лишь светом факелов, тут же найденных и зажженых, Зак, Она и Ав все больше и больше проникались мыслью, что они, похоже, первые святотатцы, осмелившиеся побеспокоить покой древнего монумента за последние как минимум лет двести. По крайней мере слой пыли на полу давал именно такую оценку, в то время как сама каменная кладка прохода вообще походило на нечто времен доисторических. Причем ни малейшей догадки по поводу того, куда они попали, ни у кого не было. Стены, обычные гранитные стены, не украшали никакие рисунки, не было заметно ни одного бокового ответвление, а был просто туннель, ведущий куда-то вперед. Впрочем, вперед, это не совсем точное определение. Потому что на самом деле проход шел не по прямой, а петляя то налево, то направо, то немного опускаясь вниз, то наоборот, поднимаясь вверх. Будь среди наших героев кто-нибудь, обладающий феноменальной ориентацией в пространстве, он бы определил, что проход, в целом, описывает круги по периметру пирамиды, но так как такого человека тут не имелось, то всем оставалось идти вперед. Полагаясь на то, что древний архитектор, каким бы чудиком он не был, никогда бы не построил многокилометровый туннель, упирающийся в самый что ни на есть обычный тупик. Тем более что назад идти сейчас явно было бы смертельно опасно – хоть этросгастцы и не ходили давно по этому коридору, считая его, наверно, чем-то священным, то за парком они явно следили. А это почти наверняка означает, что возле выхода как раз сейчас стоят несколько сотен лучников, готовых моментально превратить любого человека в существо, которому и дикобраз с ежом бы позавидовали. Кстати, это предложение было, между прочим, не так уж и далеко от истинности, в отличие от другого – преследовать врагов внутри здания этросгастцы не решились, посчитав, что не стоит лишний раз осквернять место сна Великого Отца Народа, который, пожелай он того, и сам сможет покарать нарушителей своего покоя. И еще, ни Ав, ни Она, ни Зак так никогда и не узнали, что на самом деле все те люди, которые пытались их остановить в конце пути, заботились не о родине своей, а о судьбе своих врагов. Потому как ни один враг, даже самый жестокий, не заслуживает той кары, которой может его подвергнуть Великий Отец Народа, и лучше уж быть разорванным толпой на кровавые куски, чем узреть лик Спящего…
Не зная обо всем этом, наши герои сделали очередной поворот, и вместо того, чтоб оказаться в тесном и душном каменном проходе, обнаружили вокруг себя огромный зал, по сравнению с которым царский дворец в Ода показался бы жалкой лачугой. Уходящий в небеса, подпираемый сотнями колонн, каждую из которых лишь человека три смогли бы обхватить, освященный сотнями зеркал, каким-то образом пропускающих внутрь свет из внешнего мира, зал вызывал лишь одно чувство – человек всесилен. Причем не любой человек, а именно тот, который все это и воздвигнул. Кто бы не был сей великий зодчий, он постарался явно на славу, и хоть его творение уже пару сотен лет никто не лицезрел, монументальности от этого не убавлялось. Впрочем, кто бы ни был этот великий творец, но строил он не просто какой-нибудь храм или дворец, а склеп. Склеп, предназначенный для упокоения лишь одного человека, чей саркофаг стоял в самом центре, не огромном постаменте, сверкая таким количеством драгоценных камней, что вся сокровищница Зака могла бы быть куплена за самый мелкий из них. Тут явно покоился местный вариант бога, и что-то делать дальше, предварительно не удовлетворив своего любопытства, Зак не собирался. Ему, да и спутникам его тоже, было интересно, как же именно должны выглядеть боги, и как именно сих небожителей пристало хоронить. Но, порядка ради, Она все же напомнила:
– Зак, ты говорил, что придя на место ты предложишь, что нам дальше делать… Мы уже на месте. Не пора ли?
– Нет, Она, еще не пора. Я уверен, что если мои родители тут были – они должны были оставить какой-нибудь след, и искать его наверняка следует вон в том гробу…
– Зак, а не боишься накликать на себя чего, ворошить покой мертвых, это, знаешь ли… Не очень… – для комплекта вставил свои пять копеек Ав.
– А ты что, боишься? Вот и я нет. Так что пошли.
Не мудрствуя лукаво, троица поднялась к саркофагу, и, хорошенько поднажав, ни на миллиметр сдвинуть с места его не смогла. Не помогли и инструменты, вроде самодельного лома, изготовленного Авом из лежащего в его вещмешке стального прута. Камень, из которого была изготовлена гробница, упорно не просто не желал поддаваться, а и вообще делал вид, что ему все по барабану, и даже царапаться и крошиться он отказывается. Впрочем, и не таких заки ломали. Не вышло силой – что же, значит надо за ум браться. Так как это был гроб, то значит в нем была крышка, а если так, то ее кто-то должен был закрыть. Если же крышка была кем-то закрыта, то некто другой совершив обратные действия может ее открыть, для не ведающего о законе возрастания энтропии Зака это было целиком очевидно. А если может некто, значит может и Менский. Причем не обязательно, чтоб этим Менским был именно Зак – Менским может быть и Квэрт, а если это был Квэрт, то он должен был оставить указание тому, кто после него встанет перед такой же проблемой… Сделав подобное умозаключение, Зак занялся поисками сего указания, и, как ни странно, действительно нашел. И не что-нибудь, а едва заметный крестик, нарисованный обычным мелом около одного из камней. И два таких крестика у другого камня. И три у третьего. Что это именно должно значить гадать особо не хотелось, а потому Зак взял, да и нажал на эти камни именно в таком порядке, рассудив, что создатели тайных замков традиционно имеют слишком костное мышление, и придумать что-то кроме обычного кодового замка явно не в состоянии.
И все бы было хорошо, если бы многострадальный Ан все же удосужился перейти на другую сторону саркофага. А так автоматически открываемая крышка добавила на его и так изобилующей шишками голове еще одну, впрочем, кто же мог знать, что древняя автоматика так прекрасно до сих пор работает. Но это было мелочью по сравнению с тем, что теперь наших героев от божественного тела отделяла лишь обычная деревянная крышка гроба, открыть которую, как самому пострадавшему, была отдана честь Аву. Он, приготовившись на всякий случай еще раз отпрыгнуть, так и поступил.
И вот тут наконец и Ав, и Она получили огромное моральное удовольствие – они увидели Зака не просто удивленного, а изумленного, пораженного, потрясенного и ошеломленного. Хотя вроде бы ну чего – лежит себе в гробу обычный человек, ничем особо внешне не приметный, ну совершил он в древние времена что-то, ну объединил какие-нибудь племена, основав Этросгаст. Или просто был диктатором, которого и поминать почем не стоит. Кто его знает… Но тем не менее, на лице Зака его спутники без всяких дополнительных умений прочитали – «я ровным счетом ничего не понимаю». Конечно же, им стало интересно.
– Зак, что с тобой? – спросила Она.
– Что ты тут увидел такого? – добавил Ав.
– Друзья мои… Или у меня уже начинаются галлюцинации, что маловероятно, или тут в гробу лежит человек, которого я прекрасно знаю. Который, как мне известно, еще жив, и еще как минимум несколько тысяч лет будет себя чувствовать просто прекрасно.
– Это как? – не понял Ав, – Он что, бессмертный? Или бог?
– И то, и другое. Да и к тому же, он – мой дальний предок. А еще, он – тот человек, который создал наш мир. И я совершенно не понимаю, что делает тут, в этом гробу, Ажау Гаст.
Хотя, Зак был прав только на половину – это был действительно Ажау Гаст, вот только то место, где он лежал, с гробом имело очень мало общего. И Менский, уже имевший определенный опыт с подобными вещами, догадался, что перед ним не просто деревянная коробка со стеклянной крышкой, а самое что ни на есть чудо электронной мысли, законспирированное под объект примитивной цивилизации. Ажау был помещен в специально предназначенную для хранения тел машину, причем совершенно не факт, что тело там хранилось в мертвом виде. Намного более вероятно, что это было нечто вроде криокамеры, куда помещался живой и здоровый человек, и лежал там сколько надо, или пока не отключат. Решив, что своим умом до того, что тут делает Ажау, Зак не дойдет, Менский решил подойти к этой проблеме с другой стороны – разбудить своего предка и спросить у того самого, что все это означает. Конечно, будить методом лома Зак не стал – наверняка саркофаг был защищен от любых примитивных попыток нанести ему повреждения. А вот попытаться разобраться, что за система всем этим управляет, и что с ней надо делать, было вроде полегче, так что именно этим путем Зак и решил пойти.
– Ав, Она, – попросил он, – Я так думаю, что это не просто гроб, а гроб совершенно особый, и где-то тут должно быть что-то вроде кнопки, рычажка, или еще чего-то такого же, которое откроет нам доступ к системам его управления. Не хотите ли вы мне помочь это нечто отыскать? Это просто, видите что-то необычное – жмите и давите на него, вдруг вам повезет.
– Зак, а ты не боишься, что тут могут быть какие-то ловушки, которые мы приведем в исполнение? – уточнила Она.
– Бояться? Нет, не боюсь. Было бы что-то такое – оно бы нам уже встретилось, а мы сколько тут ходим – ничего подобного не попадалось на глаза. Так что не переживайте. Впрочем, если боитесь, то я и сам справлюсь, мне не привыкать.
Спутники Зака уже давно ничего не боялись, последний страх пропал еще во время похищение броневика, так что скоро вся троица ползала по саркофагу, давя на все подозрительные выступы да прокручивая все, что могло хотя бы потенциально крутиться. Со стороны это смотрелось довольно забавно, трое взрослых людей яко отроки малые ползают на четвереньках по древней могиле да жмут на все, что очи из узрят, но так как сторонних наблюдателей тут не имелось, то и забавляться особо никто не стал. Тем более, как бы это не смотрелось, но поиск дал позитивный результат. После того, как Ав немного сдвинул одну из веточек с орнамента гроба, тот внезапно загудел, запищал, и вместе со своим содержимым начал подниматься ввысь. Достигнув высоты полутора метров от своего основания, криокамера остановилась, открыв под собой место оператора с десятками дисплеев, шкал, да с клавиатурой, ни один из символов на которой ни Заку, ни Аву, ни Оне ровным счетом ничего не говорил.
Включилась система сама – для начала замигала одна лампочка, потом другая, а потом вообще началась такая пляска огоньков, что уследить за ней было не в силах человеческих. Наконец, убедившись, что люди как-то не спешат реагировать на ее бурное приветствие, машина несколько успокоилась, и человеческим голосом запросила:
– Назовите пароль для доступа.
– Тапочки, – не долго думая ответил Зак, вызвав у всех, включая саму машину, бурное недоумение.
– Пароль неверен, – немного подумав, ответил Заку автомат, – Назовите правильный пароль.
– Я ж говорю, тапочки. Это и есть правильный пароль, – убежденно стоял на своем Менский.
– Пароль неверен, – уверенности в голосе машины несколько поубавилось, – Назовите правильный пароль.
– Та. По. Чки, – раздельно, по слогам, произнес Зак, после чего повторил, – Тапочки.
– Пароль неверен, – машина еще никогда не встречала такого наглого пользователя, а потому задумалась – а может «тапочки», это и есть правильный пароль? Но полной уверенности в этом пока еще не было, – Назовите правильный пароль.
– Тапочки, – Зак ни на шаг не отходил от своего мнения.
Машина задумалась. С одной стороны, правильным паролем от начала времен считалась комбинация «069F8421», но с другой – Зак так уверенно настаивал на том, что этот пароль «тапочки»… Причем ничего, если бы он просто пытался обмануть машину, тогда бы все было ясно – перед ней нарушитель, которого надо уничтожить. Но детекторы лжи ясно давали понять – Зак говорил чистую правду, и пароль действительно «тапочки». Как так может быть машина не знала, но ее создатели, проектируя нечто безотказное, придумали решение всех проблем, и машина решила помимо прочего выяснить личность того, кто сейчас упорно внушал ей совершенно неверный пароль. Сделав за пару наносекунд полный анализ его ДНК, выловленного из отпечатков пальцев на клавиатуре, машина сделала однозначный вывод, что перед ней стоит дальний родственник того, чей сон она обязалась беречь. Биоритмы его мозга свидетельствовали, что ничего особо плохого он не замышляет, зла к машине или к тому, кто в ней лежит, не испытывает, ну и наконец уверен, что он все сказал правильно, и сейчас машина это подтвердит. Сопоставив все эти факты, электронное устройство решило, что пароль действительно изменился, и теперь он уже не «069F8421», а «тапочки», просто по причине общей своей безалаберности белковые тела не соизволили его, электронный разум, об этом проинформировать. Это было так на них похоже, что машина решила проявить снисходительность, и сообщила:
– Пароль принят. Жду ваших указаний.
– Я ж говорил, Ав, Она, пароль – тапочки! – покачал головой Зак, после чего уселся на место оператора и принялся изучать, что тут такого можно совершить.
– Зак, но… Ладно, что это за существо – я не буду спрашивать, – решился Ав, – Замки на паролях и у нас есть, но вот говорящий… Ладно, тебя, судя по всему, это не удивляет, поверим, что и такое бывает. Но вот скажи – откуда ты знал, что пароль – «тапочки»?
– Ну как откуда? – даже удивился Зак, – «Тапочки» – это всегда правильный пароль. Сколько я живу, всегда только им и пользуюсь. Очень удобно, и запомнить просто. Только вы об этом не очень распространяйтесь, а то его только мои лучшие друзья знают, все таки секретная вещь… Ух ты! Она, вот скажи, ты видела когда-то нечто похожее? – спросил Зак, сумевший методом научного тыка добиться того, чтоб на экране появилась какая-то картинка, изображающая лес, реку, водопад…
– Нет, – призналась Она, – Но судя по всему, это что-то южное – в наших широтах такие деревья не растут.
– Да? Ладно, – заметил Зак, после чего продолжил свои эксперименты.
Однако, как ни странно, кроме первого успеха похвастаться ему было особенно нечем – ну замигали несколько лампочек, ну открылся в поле люк, ведущий куда-то во тьму, но на главном экране по прежнему был все тот же самый пейзаж. Хотя, кто сказал, что тот же самый? Как раз нет – если до этого там был солнечный день, то теперь уже на солнце наползали облака, после чего пробежал какой-то зверек, в небе стайка птиц пролетела. Да и вообще, не картинка это была, а обычное изображение какого-то реально существующего места. Догадавшись, что это место показывается нему неспроста, Зак придвинувшись вплотную к монитору, решив изучить это место более детально. Тем более экран это позволял – с разрешением 1048576 на 589824 точек можно хоть под микроскопом смотреть, и все равно новые детали будут появляться. Так, например, Зак обнаружил, что под старым дубом поселилось и живет почтенное семейство сусликов, в дупле чего-то вроде клена грызет что-то вроде ореха кто-то вроде белки, в листве чего-то совершенно непонятного кто-то совершенно невозможный, но с крыльями, мастерил себе гнездо. Ну и наконец, на старом, солидном, умудренном жизнью валуне был аккуратно высечен чем-то острым крестик, точно такой же, как стоял на плане Этросгаста или около камней на саркофаге Ажау. В принципе, это еще ровным счетом ничего не доказывало, но в определенной мере служило свидетельством того, что там, в этом месте, уже некогда побывали родители Зака, и ему как раз туда и предстояло отправиться.
Хотя каким образом это можно сделать – пока Зак не имел ни малейшего подозрения. Ажау ему разбудить так и не удалось, а в том, что он именно спал, особо сомневаться не приходилось, разобраться с системой тоже не получалось, так что единственное, что оставалось – заняться исследованием того самого люка, открывшегося в полу в результате его манипуляций. На этот раз Ав и Она были совершенно согласны, что другого выхода тут особо и нет, и вся троица полезла вниз.
Впрочем, далеко лезть не пришлось. Короткая лестница привела их в еще одну, совсем небольшую по сравнению с верхним залом, комнатку, вдоль одной из стен которой тянулась широкая труба, диаметром не меньше метра, уходящая куда-то в стену. Освещение тут было уже не солнечное, а искусственное, электрическое, что вызвало у привыкших ко всему Аву и Оны лишь легкое удивление, но вот зато что произвело на них большее впечатление, так это закрывшийся над головами люк, открыть который никто из тройки так и не сумел. Откуда им было знать, что так оно изначально и было задумана, и машина, осознав, что все ее новые пользователи, как и предыдущие, спустились вниз, перешла в ждущий режим, автоматически закрыв люк, выключив дисплеи, опустив гроб и закрыв крышку саркофага? Ав, Она и Зак этого, естественно, не знали, а потому двое из них и почувствовали себя как в ловушке, приготовившись тут встретить последние дни или часы своей жизни. Третий же, именем Зак нареченный, вместо этого занялся осмотром комнаты, довольно быстро убедившись, что кроме люка над головой и уходящей в стену горизонтальной широкой трубы тут ровным счетом ничего нет. А так как с люком ничего сделать не удавалось, то оставалась труба, и именно ее изучению и посвятил Менский следующие несколько секунд своей жизни.
Почему секунд, а не минут или часов? Потому что когда перед тобой большая железная труба с огромной дыркой, то все, что тебе остается – заглянуть в эту дырку и убедиться, что труба идет из минус бесконечности в плюс бесконечность. Зак, естественно, поспешил сообщить эту радостную новость своим спутникам.
– Ну и что? – не поняла Она, – Ты что, предлагаешь нам полезть по трубе?
– Конечно! – обрадовался догадливости девушки Менский, – А что, ты имеешь что-то другое предложить?
– Нет, Зак. Все равно другого выхода нет. Так что полезли. Кто первый?
– Я, кто же еще, – даже удивился Менский, забросил за плече свою сумку и полез в трубу, решая, в какую именно сторону им следует направиться.
Впрочем, окончательное решение принял не Зак, а сама труба. Потому что стоило Менскому забраться туда целиком, как его моментально подхватил дикой силы поток воздуха и, как лист на ветру, понес вдоль трубы. Природа ветра при этом оставалась загадкой, как и то, каким образом Зак умудряется лететь точно посреди трубы, не касаясь стен, однако само предназначение трубы стало очевидным. Это было ни что иное, как обычная транспортная система! Причем довольно удобная – тут не было ни тряски, ни стука, скорость точно оценить не получалось, но это было явно нечто очень быстрое. Больше всего это напоминало движение в струе воды, но все же было намного комфортнее. Ты не просто передвигался с места на место, ты перелетал, причем, как скоро убедился Зак, было совершенно не обязательно лететь головой вперед ногами назад. Можно было как угодно крутится, при этом то ли стены стали шире, то ты сам уменьшался, но что бы ты не делал – тебе не угрожало столкнуться с каким-то препятствием или что-то задеть. Да и к тому же, сам ветер чувствовался только в первое время, когда происходил разгон, после чего он куда-то пропадал, и Зак просто несся вперед, игнорируя законы земного тяготения, да и все прочие законы природы. Просто сказка.
