Текст книги "Иноземия, или туда и снова туда"
Автор книги: Михаил Высоцкий
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 35 страниц)
– Великий Повелитель, мы пытались это сделать! Выждав, пока монстры покинут подземелья, туда были брошены многие лучшие агенты! Но пока от них нет никакой информации. Я боюсь, что и не будет…
– Ажау, – вступил Зак, – я мог бы этим заняться, тем более мне все равно туда надо. Тем более, почему-то мне так кажется, и мой поиск, и это нападение как-то связаны… Только скажи, ты вообще уверен, что сможешь победить это войско? Может моя помощь нужна? Мне когда-то уже случилось уничтожить войско раз в пять большее, причем почти бескровно, так что опыт какой-то есть… – Менский не стал уточнять, что это произойдет еще через десятки веков, и помогать ему будет несколько великих держав того времени.
– Ты побеждал пятимиллионное войска? – на всякий случай уточнил Ажау, не высказав по этому поводу никакого удивления.
– Ну, не лично я, и там их было почти шесть миллионов, но без моей помощи там бы не справились, это точно, – на этот раз чистая правда.
– Хорошо, – Ажау решил не уточнять Заку, что шестимиллионных армий с одной из сторон быть не может, пока все население мира близко к этой цифре, тем более он видел, что Зак говорит чистую правду, – Когда мы организуем совет, тебе будет дано право слова.
– Совет? – удивился Зак, – А кто туда входит? Я почему-то думал, что все генералы со своими войсками отсюда ушли, и тут остались…
– Туда входят, Зак, не генералы, а главнокомандующие. То есть, до сегодняшнего дня, я один.
– Ты один, – до Менского дошло, – То есть ты хочешь сказать, что совет, это я просто с тобой поговорю по поводу того, как поступать войскам, а решишь все ты?
– Примерно так, – согласился правитель Южного мира, – Только я обещаю внимательно выслушать твои замечания к моему плану и принять их во внимание. Хорошо?
– Ладно… А когда этот совет начнется?
– Если ты не против, то где-то через минуты две. Мне еще надо дойти до комнаты, где расположены все карты, потому что даже я не могу похвастаться тем, что умею стратегией без карт и планов заниматься, в одной лишь голове. Тем более, такая, как сейчас, ситуация никогда еще не моделировалась, а значит нуждается в дополнительном осмыслении. Йодол Тсерк, пойдешь ли ты с нами?
– Да, Великий Повелитель, – Йодол почтительно поклонился, подмигнув Заку, который этого даже не заметил.
– Хорошо, идите за мной.
Ажау спустился со стены, Йодол с Заком шли за ним шаг в шаг. Снизу наконец разделавшиеся с последними врагами воины отдавали своему правителю честь и спешили на стены, где их товарищи готовились отбить штурм, который монстры уже минут пять как готовили. Отдал честь и Ивл, он же Дайм Стимхэмстр, после чего с остальными мечниками Золотой сотни последовал на боевую позицию, даже не попытавшись поговорить с Заком или воспользоваться редким моментом задумчивости Ажау и нанести ему удар. То ли потому, что в нем пробудился патриотизм, и он понял, что сейчас не время и не место, чтоб думать о собственных амбициях, когда страна стоит на лезвии бритвы. То ли просто знал, что даже уставший Ажау, думающий о своем, сумеет не просто отбить его удар, а и снести с плеч голову, так, между делом. То ли по какой-то третьей причине, придумывать которую мне лень.
Комната, куда привел Ажау двух своих спутников, некогда была одним из самых секретных мест во всей стране. Это был генштаб, тут говорились и составлялись планы войн и военных компаний, именно тут готовился план войны Южного мира с Северным. Тут, в шкафах и сейфах, находились самые секретные документы, которые только можно придумать. Впрочем, глагол «находились» тут как раз хорошо подходит, потому, что было все это в прошлом времени. В настоящем же в этой комнате царил беспорядок, который возможен лишь в трех случаях. Или это кабинет безумного ученого, занятого поисками философского камня. Или это комната, по которой прошлись сто тысяч подземных тварей. Или это детская комната ребенка не очень строгих родителей. Впрочем, для последнего тут все же было слишком чисто, так как буквально за тридцать восемь секунд поисков Ажау смог найти почти не пострадавшие карты Отсилаказа и окрестностей, где отмечались не только обычные географические объекты, а и расположение, численность и порядки всех армейских частей. Разложив эту карту на столе, Ажау даже не подумал о том, чтоб объяснить что-то Заку, а лишь принялся усердно думать. Тем же самым занялся и Йодол. Менский, видя, что вокруг все думают, а ему думать особенно не о чем, не выдержал, и спросил:
– Ажау, а что тут вообще нарисовано?
– Зак, ты ж сказал, что ты побеждал огромные армии, неужели ты не разбираешься в простой карте командира? – не очень качественно сделал вид, что удивился Ажау.
– Разбираюсь, – подтвердил Зак, которого действительно в его родном Мене с детства разные маршалы так и пичкали такими картами, – Просто тут все на вашем языке, да и, я думаю, если тут и есть какие цифры, они не очень хорошо отвечают нынешней обстановке.
– Ты прав, Зак. Хорошо, смотри. Это – Отсилаказ. Это – заповедный лес на юге, его мы не рассматриваем, так как сила, что стоит там на страже, сильнее любых монстров. Запад и восток города – берега океана, флот сейчас тоже неприменим. Остается север. Тут мы можем выделить три большие зоны – восточное побережье полуострова, западное побережье и пустыня между ними. И на востоке, и на западе вдоль берега идут десятки и сотки мелких городков, которые живут за счет Отсилаказа. Ты все это знаешь?
– Это я знаю, я не просил объяснить географию, я спросил про войска.
– Хорошо, тогда перейдем к войскам. Если я правильно понял ситуацию, то численность личного состава составляет примерно столько, сколько было тут изначально, сколько выведено из Отсилаказа и переброшено с других дислокаций. Так, Йодол?
– Примерно так, Великий повелитель. По крайней мере если нашим генералам удалось то, что они задумали.
– Будем на это надеяться. Итак, если быть грубым, то в нашем расположении сейчас порядка двухсот пятидесяти-трехсот тысяч человек.
– Ажау, так тогда же какие проблемы? Двести пятьдесят тысяч мечников против миллиона безоружных полузверей – это даже не перевес, это огромный перевес. Так ведь? У тебя ж солдаты нормальные?
– Нормальные, Зак. Да, я согласен, если бы наше войско столкнулось лоб в лоб с заполнившими Отсилаказ тварями, мы бы смогли их наверняка одолеть, хоть не обошлось бы все равно без серьезных потерь.
– Потери, это нехорошо, – согласился Менский, – Ладно, значит будем без них обходится. Тут около города есть какие-то глубокие ущелья, или, ну не знаю, места, где монстров можно тысячами бить, а они даже не заметят?
– Нет, – огорчил Зака Ажау, – город наш равнинный, и отделяющие его от пустыни холмы – самое высокое место в округе.
– Жалко, – Зак посмотрел на Йодола, в надежде что тому придет что-то в голову, что не пришло правителю, однако тот лишь подтвердил слова Ажау, – Ну хорошо, тогда с тактической точки зрения какой из районов наиболее подходящий?
– Вот как раз это мы сюда и прибыли решать, – как дитю малому пояснил Ажау, – Признаюсь в недоработке – сколько я за свою жизнь планировал битв, я никогда не рассчитывал, что в постановке задачи будет захваченный Отсилаказ и свободные все остальные районы страны. Плюс врагов будет один миллион, не говоря уже о том, что они не будут иметь не только стрелкового, а и холодного оружия.
– Их когти не хуже наших мечей, – вставил Йодол, – Так что оружие у них есть.
– Но все равно, данная ситуация несколько необычна. А потому я предлагаю дать генеральное сражение вот тут, – палец правителя ткнул в точку на карте, которая, на неопытный взгляд Зака, от всех остальных ровным счетом ничем не отличалась.
– А что тут? – поинтересовался он.
– В том то и дело, что ничего! Но в то же время и не пустыня. Это просто большой пустырь, образовавшийся некогда во время программы по озеленению пустыни, да так и не ставший цветущими садами, как я планировал. Теперь это просто большая ровная площадка, на которой наши войска смогут стать одной широкой линией. Йодол, прав ли я, что твари плохо знают тактику, и бросаются на того, кого видят?
– Примерно да, – подтвердил Тсерк.
– Тогда, насколько я могу судить, они не будут бить одним большим кулаком, и если наше войско растянется на несколько километров – они тоже точно так же растянуться и на каждого нашего воина будет в среднем лишь по три противника. Если же где-то возникнет прорыв линии обороны – сзади надо разместить всадников, чтоб они смогли его оперативно перекрыть.
Зак подождал продолжения, однако, как до него вскоре дошло, на этом план битвы закончился.
– И что, все? Никаких правых и левых флангов, никаких резервов, никаких окружений, внезапных выходов из засады, ничего этого не будет?
– А оно надо? – переспросил Ажау, – Зак, если бы мы сражались с людьми – это все бы действительно было нужно, но мы бьемся с подземными тварями, которым кто-то дает общие указания, а они их по мере своих скромных мозгов исполняют. Они не знают, что такое тактика и стратегия. Выведем резерв – он для них не будет ничем отличаться от не резерва. Их невозможно запугать, у них нет разных видов войск, они нападают толпой, а значит только толпой их и можно остановить. Все остальное тут уже совершенно излишне. Ты не согласен?
– Если подумать… Да, наверно, ты прав, – признал Зак, – Хорошо, тогда скажи, а как ты собираешься заставить монстров оказаться там, где тебе надо, тогда, когда ты запланировал?
– А как бы ты поступил на моем месте? – спросил Ажау Джуниор, ожидая, что Зак даст единственный возможный правильный ответ.
– Ну, если они были посланы сюда охотится за тобой, то я бы предложил использовать тебя как приманку, заставить за тобой гнаться…
– Именно так мы и поступим. Йодол, что ты хочешь сказать?
– Великий правитель, но Ваша безопасность…
– Не волнуйся, Йодол, я о себе позабочусь. Тем более, вместе со мной будет Зак. Так же, Менский?
– Естественно! – Зак даже удивился, что кто-то мог предположить что-то другое.
– Вас будет всего двое? – с сомнением переспросил Тсерк, – Но ведь теперь, когда весь легион в Вашем расположении, мы можем прорываться…
– Йодол, – за Ажау ответил Зак, – Вы нам только помешаете.
– Так, эту тему закрыли, тему тактики сражения тоже, – подытожил правитель Южного мира, – Теперь, согласованность действий – Йодол, когда моя стража выйдет на связь, передашь им все, что нужно.
– Сделаю, Великий Повелитель.
– Хорошо, последнее – Зак, мы ж пешком прорываться не будем, как ты понимаешь. Потому следуй за мной.
– Что, на завзах… то есть на гроомбанах поедем? – спросил Менский, когда они покинули генштаб и погрузились в то, что еще совсем недавно было лабиринтом дворцовых переходов, а ныне превратилось в место грандиозного побоища.
– Нет, гроомбанов у меня во дворце не припасено запасных. А вот, как ты их называешь, коней парочка найдется.
– Ты думаешь, они уцелели? Тут такое повсюду творилось, что эти чудища могли спокойно бедных животных… Ну, могли с ними что-то нехорошее сделать.
– Это вряд ли. Для того, чтоб с ними что-то сделать, их надо было сначала найти.
– Так они, вроде, весь дворец перерыли. А кони, они существа большие, их просто так не спрячешь. Для этого нужны большие стойла…
– Зак, ты что, сомневаешься, что у меня припасено что-то еще, о чем никто больше не знает?
– Нет, Ажау, не сомневаюсь, но пытаюсь догадаться до того, как увижу.
– Это похвально. Впрочем, сейчас ты действительно увидишь нечто, это я тебе гарантирую. Смотри.
Ажау с Заком вышли в одно из боковых помещений дворца, в большой обзорный зал, с которого открывался прекрасный вид на текущую где-то внизу реку и простилающийся вдаль город. И хоть отсюда было всего два выхода – та дверь, через которую наши герои сюда попали, и река, в которую можно было спрыгнуть, именно этот зал и был нужен Ажау. Правитель Южного мира дошел до середины зала, пол которого был украшен красивым орнаментом из разноцветных плиток, и, проявляя чудеса ловкости, пропрыгал по ним в одному лишь ему ведомой последовательности. Наблюдающий со стороны за этим Зак не мог бы гарантировать не только того, что он эту последовательность запомнил, а и то, что он смог бы прыгнуть с места на одной ноге на три метра, попав в плитку, площадью меньше человеческой ладони. Ажау это удалось.
В тот момент, когда он сделал последний прыжок, и, фигурально выражаясь, мог бы вытереть со лба тяжелый трудовой пот, вздумай он там появиться, река пришла в движение. То есть, конечно, не сама река. Потревожить Мисниламу не в силах было ни смертному, ни бессмертному, разве что Шлиу со своим регулятором климата мог бы чего-то натворить, а потревожена была механика, долгие десятилетия, а то и столетия, дожидающаяся своего часа. Пружины, шестеренки и рычаги, как и прочие элементы, именовать которые тяжело, по причине отсутствия аналогов где-либо во вселенной, начали крутится, вертеться и совершать прочие кинетические движения, превращая энергию потенциальную сжатых пружин в энергию кинетическую того, что сейчас неспешно поднималось с речного дна. Причем сказать точно, что это такое, было достаточно затруднительно. Вроде бы это был мост, и в то же время все нормальные мосты идут над, а не под водой. С другой стороны, и подводным туннелем это тоже назвать нельзя, потому что туннель как правило имеет свойство быть закрытым с четырех, а не трех сторон. Нельзя было это назвать и плотиной, потому что плотины служат для того, чтоб перекрыть воду, а тут вода спокойно текла дальше. Если же все же попытаться описать, что именно сейчас выходило на поверхность, и как именно это происходило, то нужно сказать примерно следующие слова.
Сначала со дна реки выросла стена. Достаточно толстая. Не сплошная, а состоящая из отдельных кусочков, и смотрелась она так, как будто это из воды поднимается некая пунктирная линия, или вершина стены с бойницами. Потом эта стена посередине, не поперек, а вдоль, разделилась на две, которые начали разъезжаться в разные стороны. При этом стенки не просто раздвигались, а между ними еще и проходили перепонки, мешающие проникновению вовнутрь воды. Теперь река смотрелась так, как будто где-то под ней находился подводный завод, выдвинувший наверх свои широкие квадратные трубы. Однако это было лишь переходное состояние конструкции, и следующим шагом стало соединение отдельных труб в один большой желоб, для чего между ними выехали перекрытия, тем же самым методом освободили пространство от воды, после чего еще что-то покрутилось, повертелось, и, наконец, конструкция пришла в устойчивое состояние.
Если описывать готовый результат, то это был полутораметровой ширины проход, идущий где-то на глубине три метра, с вертикальными стенками, выступающим над водой не более чем на пару миллиметров. Видя если не восхищение, то уважительное отношение Зака к данной конструкции, Ажау дополнительно похвастался:
– Заметь, Зак, все это произошло в полной тишине! Более того, уровень воды и скорость ее потока не изменились ни на йоту, так как одновременно с тем, что ты наблюдал, под водой открылись специальные трубопроводы, прокачивающие воду с одной стороны прохода на другую. Ну и, конечно, и замок, и все дома на другом берегу тут построены так, что заметить этот проход можно или подойдя вплотную, или из этого зала. Больше он ниоткуда не виден. Как тебе?
– Классно, Ажау, вот только я не понимаю, при чем тут кони…
– А кони тут при том, что этот путь был специально сделан для конной эвакуации меня из замка. Конечно, тут есть многочисленные подземные и воздушные ходы, но этот – единственный, по которому можно проехать верхом, да и к тому же это единственный, который невозможно перекрыть. Потому что до того, как я его задействую, этот проход – просто набор металлических конструкций на дне, и ничего большего.
– Хорошо, а все же, где же кони?
– Будут тебе, Зак, кони.
Ажау убедился, что Менского ему все равно не удивить, и протанцевал второй танец по плиткам, не такой сложный и запутанный, но все равно воспроизводимый с большим трудом. После его окончания опять заработала механика, на этот раз более примитивная, открывающая всего лишь ход вниз, в подземные конюшни. Именно туда и спустились наши герои, после чего ход за их спиной автоматически закрылся. Оказались два правителя в большой и хорошо проветриваемой комнате, сухой и теплой, вдоль стен которой были проложены специальные желоба, по которым текла вода, и какие-то полоски, на которых было насыпано что-то зерновое злаковое.
Ну и, конечно, тут стояли, ходили и лежали кони. Нет, чтоб никто не подумал неправильно – коней тут было не так уж и много. А конкретно – три штуки, один стоял, один ходил и один лежал, легко подрыгивая ногами. Кони эти были самых разных мастей, а именно: вороной, белый и в горошек(это тот, который лежал). Чувствовали себя тут животные настоящими хозяевами, то есть посмотрели на незваных гостей взглядом, который иначе как «хозяйский» и не назовешь.
Помимо животных, еды и пищи для них в комнате было пусто, так как даже такие обязательные в любой комнате атрибуты, как вход и выход, тут отсутствовали. Потому как называть входом десятки узких бойниц можно было только в том случае, если ты – комар, причем комар худой и голодный. Да и то готовый пролезать боком, с хрустом и скрипом.
– Я понял, сюда чудища не попали, потому что сюда можно попасть только через секретную дверь! – догадался Зак.
– Почти, – подтвердил Ажау, – Если считать за секретную дверь эту стену, а за ключ к ней – кирку и несколько дней работы, то да.
– То есть, – не понял Менский, – Ты хочешь сказать, что тут дверей нету? Ну а как же сюда попадают кони, или те, кто за ними ухаживает, да и выходить отсюда…
– Кони сюда попадают через эту самую стену, только до того, как ее уложат. Выходят – точно так же, когда ее сломают. Ухаживать за ними не ухаживают, они кони, а не женщины. Корм и вода сюда поступает методом конвейера, из кухни, расположенной в противоположном конце дворца. Без участия человека. Точно так же, автоматически, выводятся отходы. Пол время от времени несколько опускается, и все, что на нем, кроме коней, смывается. Потом точно так же сюда задвигается новый пол с новой соломой.
– Но зачем все это? Да и если тут животные действительно всю свою жизнь стоят, им и побегать негде, это же издевательство, и…
– Это их служба, Зак. Да и не жизнь они стоят, а всего год. На случай чего. Вдруг у моего главного коня, как ты их называешь, нога сломается, или, как сейчас, враги нападут. Каждый год сюда приводят три коня из того места, где они живут, и после службы уводят назад, резвиться дальше. По-моему, вполне гуманно. А причину секретности ты и сам можешь понять. Это для тебя эти животные не в новинку, хотя как так может быть – не представляю. А для всех остальных людей это – нечто нереальное, божественное. Ну я и держу реноме человека, которому доступно недоступное.
– Вроде понятно. Ладно, хорошо. Если тут нет выхода, то как же мы…
– Подожди немного. Автоматика пока работает, и скоро ты поймешь, что и как тут устроено.
И действительно, не успел Ажау закончить говорить эту фразу, как пол под ногами наших героев пошел вниз. Медленно так, неспешно, что ни звери, ни люди этого сначала даже не почувствовали, пол погружался глубже и глубже, стены поднимались выше и выше, и вот этот своеобразный лифт уже и довез своих пассажиров до пункта назначения. А именно – в одной из стен открылся проход, тот самый, который вел на другую сторону реки, и можно было в любой момент садится верхом и ехать по своим делам. Ажау так и поступил, с легкостью запрыгнув на вороного.
– Ну что же, Зак, поехали.
– Подожди, а разве мы не должны сначала дождаться, чтоб твои планы дошли до места назначения, чтоб генералы войска разместили в нужном месте, чтоб…
– Зак, если это мои генералы – то все уже готово. Мой план, наверняка, и им тоже пришел в голову, и когда моя стража доставит его – они лишь покивают головой и введут в дислокацию мелкие изменения. Не более того.
– Ты так уверенно говоришь о своих людях… Знаешь, у меня часто бывало, что строишь план, хороший, и тут кто-то возьмет, да и подведет в последний момент. И все приходилось брать на себя, потому что только себе я и могу верить.
– Зак, если ты не заметил – я эту страну под себя не одну сотню лет меняю! Тут все – мое творение, сознание народа такое, каким я его сделал. Я – это Южный мир, как вы его называете. Мы друг от друга неотделимы, и мои решения – решения всех остальных людей. Не спорю, этого было тяжело добиться, но я это сделал, и я этим горжусь. Потому моим генералам можно в вопросах тактики и стратегии верить. Ты едешь?
– Еду, конечно, – подтвердил Зак.
И хоть прямо у него под боком стоял прекрасный белый конь, гордый и сильный, Зака потянуло именно к лениво поглядывающему на все происходящее жеребцу в горошину, который только после длительных уговоров встал и позволил на себя усесться. После чего, столь же неспешно и неторопливо, думая о чем-то своем, выехал из конюшни и, переваливаясь с бока на бок, легкой трусцой последовал за своим вороным товарищем. Ажау выбор Зака тоже несколько удивил, однако он не сказал по этому поводу ни слова, а лишь, дождавшись, пока Зак пересечет реку и выедет на берег, легким движением руки нажал на крошечный рычажок. Чего, как оказалось, вполне достаточно, чтоб вся громада прохода исчезла под водой, не создав при этом на поверхности даже особо сильной ряби.
– Ух ты… Хорошо ты тут устроился, Ажау, эта вся техника, сам придумал? – спросил Зак, пока они неспешно ехали к мосту, чтоб опять перебраться на центральный остров и дат монстрам знать – мы тут, ловите нас.
– Нет, конечно. Я лишь утверждал проекты. А делали все это обычные инженеры, Южный мир богат на таланты. И что бы обо мне не говорили, я всегда уважал и ценил людей, хоть на что-то годных. Другой вопрос, что таких мало, а бездумная толпа никчемных как правило держит обиду, считая, что они обделены без всяких на то оснований.
– А скажи, Ажау, – решил выяснить Зак некоторые вопросы по теории управления государством, решив в последствии их, частично и в переработанном виде, воплотить в Мене, однако Ажау его перебил.
– Потом, Зак. Похоже, нас заметили.
И действительно, не успели наши герои ступить на мост, как с той стороны показалась и исчезла физиономия одного из чудовищ. Исчезла лишь для того, чтоб через несколько секунд появиться в компании еще сотни таких же физиономий, за которыми показалась вторая сотня, третья… Заку было интересно – каким образом огромные массы чудищ так спокойно пересекали реку, и почему никто не пытался задержать их на мостах. Оказалось, что все очень просто – монстры хоть и кое-как, но умели плавать. Встречай их десять тысяч лучников, и за время неспешной переправы весь миллион был бы перебит еще до того, как достиг бы середины реки. Однако, как было сказано выше, основой армии Южного мира был меч, стрелковое оружие было только на кораблях, которые не ходили по реке, а потому и воспользоваться такой хорошей возможностью никто не мог. Конечно, реши монстры вплавь штурмовать дворец – их бы отбили с легкостью, однако переправиться с одного незащищенного берега на другой им было по силам, что все новые и новые чудища и делали.
Причем, хоть плыли они и не ахти как, в этом месте ширина реки была небольшой, всего порядка двухсот метров, а значит даже с их скоростью на пересечение ушло бы не больше минут пяти-десяти. Немногим больше, чем надо было тем, кто перебирался по мосту. Понаблюдав за переправой пару секунд, Ажау вынес свое вердикт:
– Пора. Зак, держись меня. Мы не должны особо от них отрываться, они должны нас все время видеть. К тому же, я хочу проверить, действительно ли они пойдут за мной, или лишь пустят часть своего войска.
Как именно он собирался это проверить – Ажау не уточнял. А Зак особо и не интересовался. Потому что в Ажау Джуниоре он едва ли не впервые увидел человека, которому можно доверять. Не особо беспокоясь, что тот в последний момент проявит трусость или малодушие. Ну и, конечно же, не растеряется ни в какой ситуации, всегда найдет выход, даже там, где его нет и быть не может. Теперь в правителе Южного мира Зак видел не диктатора и тирана, а человека умелого, а потому заслуживающего на достойное место в обществе. И скажи ему кто, что Ажау надо свергнуть… Впрочем, лучше бы ему никто такого не говорил. Ради собственной безопасности.
Описывать следующие несколько часов занятие неблагодарное. Слишком много раз придется повторить одни и те же глаголы: поехали, остановились, повернули, свернули, съехали, отбились, показались на виду, осмотрелись, вырвались, и т. д. А также прочие части речи: Зак, Ажау, кони, опять, снова, монстры, дом, переулок, улица, не пора ли пообедать, не пора Зак, как знаешь, и т. д. Если к этому добавить несколько союзов и несколько числительных, для нумеровки поворотов и остановок, то в целом выйдет как раз то, что надо. Но все же парой общих слов надо охарактеризировать если не процесс «ловли на правителя», то хотя бы его результат. Заключающийся в том, что монстры, все, сколько их было, весь миллион, дружно вслед за Ажау покинул территорию города, успевшую превратится в древние руины, мечту любого археолога.
Как раз в это время перед нашими героями предстал первый человек с тех пор, как они оставили в геншатбе Йодола. Был это начальник стражи Ажау, который все же нашел своего правителя, и, поклонившись, сообщил, что войска все готовы, и ждут не дождутся, пока перед ними наконец появиться враг, которого можно было бы в мелкую крошку порезать. Причем ждут именно там, где задумал Ажау, именно в таком виде, как он указал, и вообще все, если не считать разрушенного города и толпы чудищ, просто прекрасно. Ажау снисходительно кивнул, мол, мы так и знали, и вместе с Заком поднялся на ближайший холм, с которого два правителя смогли воочию лицезреть два войска, с двух сторон от холма расположенных. Достаточно красивое зрелище, сотни тысяч людей и нелюдей, готовых друг другу поотрывать головы, а также все прочие органы. Хотя, для Зака, в свое время лицезревшего самих этов, не представляющее ничего особенного.
Определив, что монстры уже взяли достаточный разгон, и врежутся в войска Южного мире и без его участия, Ажау, к удивлению Зака, не стал сам в первых рядах, а спокойно проследовал за спины своих солдат, укрывшись в самом безопасном месте. Подумав немного, Менский решил, что это, в принципе, разумное решение, и без него тут тоже спокойно обойдутся, а потому последовал за Ажау Джуниором. С трудом отбившись от объятий Ава и Оны, хотя последняя особо обниматься и не лезла, заметив нехороший взгляд со стороны Ава, Зак даже не подумал бросать традиционные фразы, вроде «да все со мной в порядке», а сообщил, что он собирается наблюдать битву, а потому ему мешать не надо. И как раз к концу этой фразы битва началась.
Многие полководцы, а также те, кто мнит себя ими, любят поговорить о великой тактике и стратегии, без которой битва – уже не битва, а крупное мордобитие с нанесением телесных повреждений, с жизнью слабо совместимых. Ну и написать пару книг, а то и десятков книг, как в какой битве вводились разные резервы, обращая противника в бегство, как умно был задуман какой-то обманный маневр, и как обычные солдаты, жертвуя собой, удерживали несметные вражьи полчища как раз до прихода подмоги. Увы, может в какой иной битве такое и происходило, но только не тут. Войска Южного мира действовали как большая машина, не знающая, что такое ошибки, монстры нападали одной большой толпой, равномерно по всему фронту, а потому всю битву можно описать на примере одного солдата, размножив в трехстах тысячах экземпляров. И даже это будет лишней информацией, достаточно поделить на три, потому как именно по столько чудищ приходилось на человека. Но и это слишком неэффективно, методами архивации можно свести все к одному удару меча, отбитому монстром, одному удару монстра, отбитого мечем, и все это повторено в зависимости от конкретного случая от одного до сотни раз. После чего наносился дополнительный удар, не отбитый, как правило – мечем, за которым следовала смена противника. Алгоритм достаточно прост, а те редкие вмешательства верховых частей, иногда идущих на помощь в случае жалких попыток прорыва строя солдат… Их частота не позволяла им считаться внесшими особый вклад в результат битвы, а лишь несколько снизила число жертв среди солдат, примерно на двадцать процентов. То есть и без этого все бы спокойно обошлись.
Раз уж речь зашла о результате, то, если быть кратким – люди победили, причем победа эта была абсолютной. Твари подземные были уничтожены полностью, весь миллион. Среди солдат число потерь составило не более тридцати, с тяжело ранеными – сорока тысяч человек, и это из почти трехсот. Десять процентов – не потери, а так, цифра, даже внимания не заслуживающая.
Убедившись, что почти все прошло наилучшим образом (что прошло не наилучшим – куда-то пропал конь Ажау, которого они с Заком выпустили до прыжка во дворец. Вполне возможно – погиб. Большое, конечно, горе, но можно перетерпеть) Ажау дал несколько ценных указаний (вроде «наших – похоронить, этих – убрать» или «приведите тут все в порядок») и, окруженный занявшее свое традиционное место стражей, обратился к Заку:
– Ну что же, с моими проблемами мы разобрались, теперь пора браться за проблемы наши общие.
– То есть обедать? – высказал свою догадку Зак.
– Вообще-то… – начал было Ажау, но, глянув повнимательнее на Менского, понял, что все остальное вполне может подождать, и потому согласился, – Да, обедать.
Как ни странно, хоть и покидали дворец и город все в спешке, хоть и располагались посреди чистого поля, одного желания Ажау было достаточно, чтоб перед ним и перед его спутниками возникли прекрасные кушанья, в масштабах, достойных уважения любого слона, вздумай он в этот момент появиться тут в результате очередной флуктуации реальности. Но слон – это всего лишь животное, а Зак, который последний раз ел сутки назад, после чего поднялся и спустился с самой неприступной горы, лично перерубил во дворце сотни чудищ и несколько часов гонял верхом – это Зак. А значит и продуктов питания быть много для него не может. Как и для Ажау, который, хоть и пытался есть с аристократической манерностью, иногда уступал чувству голода, присущему даже его бессмертному организму, и набрасывался на еду с видом человека, только недавно закончившего месячную сухую голодовку. Ав с Оной, также допущенные к правительственному столу, хоть они и отошли в последнее время на задний план нашего повествования, хоть и особо ничего за последнее время не делали, но тоже демонстрировали все возможности мышц челюсти и пищевода.
