Текст книги "Визитер"

Автор книги: Михаил Шухраев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Глава 21
Средство от головы

Санкт-Петербург,

май 2010 года

Как раз в тот момент, когда «Туманность Андромеды» начала свое выступление, в нескольких километрах от «Полюса Недоступности» собралась совершенно иная публика.

Люди здесь были, как правило, постарше, притом – намного. Некоторые и передвигались-то еле-еле, поднимаясь по истертым ступеням лестницы, ведущей в главный зал дворца культуры. Некоторым хотелось продления молодости, другие, прочитав пару книжек Блаватской и прочих «великих учителей», считали себя людьми духовными, а значит – вполне созревшими для общения с новым мессией. Третьих вело самое обыкновенное человеческое любопытство, хотя, надо сказать, такие были в меньшинстве.

Попадались и люди, одетые в траур – они готовы были поверить во что угодно, лишь бы получить надежду на воскрешение своих близких. Их тоже было немного, но именно их должны были «отсекать» в первую очередь «ученики» Склепова. А потом предстояла долгая и кропотливая работа по медленному и верному отъему денег.

Сам Склепов в этой работе практически никакого участия не принимал, вся грязная деятельность лежала не на мессии, а на его учениках.

В этот момент произошло два события, которые повлияли на все, что последовало дальше. Но никто из публики о них так и не узнал.

Во-первых, в квартире одного из журналистов, сотрудничавших и в «желтой», и в обыкновенной прессе, раздался телефонный звонок.

– Слушаю, – хмуро сказал журналист. Вообще-то, сегодня его рабочий день уже давно закончился. К тому же, голос в трубке был совершенно незнакомым.

– Лёва, – проговорили на том конце провода, – для вас сегодня будет сенсационный материал. Уточнять, кто вам звонит, не нужно, я вам все равно не представлюсь.

Почему-то Лёве захотелось сослаться на головную боль. И почему-то он этого не сделал.

– И что дальше? – спросил вместо этого репортер.

– Вам надлежит быть в двадцать два ноль-ноль у аптеки на Невском. – Звонивший назвал адрес. – Как я представляю, это – одна остановка от вашего дома. За собственную безопасность можете не опасаться, разве что вы рискуете умереть от удивления.

– Вы можете сказать, с чем – хотя бы приблизительно! – это связано? – теряя терпение, спросил Лёва.

– Пожалуй, да. С крахом одной очень неприятной вам персоны, одного из тех, кого вы искренне и за дело ненавидите. Я изучал ваши материалы. Жаль, что таких как вы, мало. В остальном вы разберетесь на месте. Да, если опасаетесь за свою безопасность, можете прихватить кого-нибудь из своих коллег, для нас это только лучше. Сейчас еще не поздно им позвонить. Всего вам хорошего.

– Подождите… – растерянно проговорил журналист, но в трубке уже раздавались гудки.

Он повертел трубку в руках. Честно говоря, не верил он подобным звонкам. Но любопытство, любопытство было сильнее всего. К тому же, звонивший, судя по всему, действительно читал его статьи – по крайней мере, те, что были посвящены космонавтике. Но если это не розыгрыш…

Через полминуты Лёва осознал – не розыгрыш. Ничего похожего на магический Дар, у него не было, и телефонный звонок поставил его под контроль. А все остальное было делом техники.

Второе событие оказалось куда более громким – и очень хорошо, что из-за кулис ничего не было слышно. Господин Склепов распекал своего помощника, отвечающего за сегодняшнюю встречу. И слова его совершенно не годились для великого мессии. Зато для «шестерки» в мелкой банде подходили идеально.

– Это что, я тебя спрашиваю, за … ?! – орал Петр Григорьевич на «ученика», тупо уставившегося на надпись на стене.

– Ну, мальчишки какие-нибудь нахулиганили, – тот только плечами пожимал.

– Ах, мальчишки?! Час назад этой … надписи не было?! Кто должен за все отвечать?!

Надо ли говорить, что надпись (на сей раз автором была не Эрис) гласила:

СЕГОДНЯ НОЧЬЮ ВАС ДОЛЖНЫ УБИТЬ!

– Чтобы этого больше не было, ублюдки! – рявкнул Склепов, после чего прошествовал к сцене, стараясь напустить на себя надлежащий вид.

И ведь что характерно – все его опасения насчет питерской аудитории оказались совершенно напрасными! Он почувствовал это с первой же минуты, с момента, когда вышел на сцену и слегка кивнул публике. Зал разразился бурной и продолжительной овацией, люди повскакали с мест, приветствуя его. Да такое не в каждой провинции встретишь!

Петр Григорьевич начал с сугубо «научного» доклада – об изменениях расположения полюсов Земли. И кто-то даже пытался записывать ту галиматью, которую он нес с трибуны:

– …Как вам, вероятно, известно, наступление новой эры, эры Водолея, должно сопровождаться резким изменением магнитного поля Земли. Последствия этих изменений могли привести к катастрофе не только для нашей страны, но и для человечества в целом. Подобные катастрофы уже происходили – могу, в частности, назвать гибель Атлантиды и связанный с этим Всемирный Потоп, а также исчезновение огромного числа видов в конце мезозоя. Моей задачей стало введение этого процесса в приемлемые рамки, установление контроля над ним, – вещал «великий экстрасенс», стоя у доски с мелом в руке и вычерчивая схемы расположения полюсов.

Он говорил медленно и плавно, хорошо поставленным голосом – тем самым, которым пару минут назад орал матерные слова.

– Конечно, меня часто спрашивают о воскрешении мертвых, хотя это лишь частный случай моей деятельности. Фактически же речь идет о полном бессмертии человека. Оно не только возможно, это – реальность. Реальность, которая сбудется к 2012 году, – повсеместно и без всяких исключений. Пока же случаи воскрешения носят не массовый, а выборочный характер, это практически генеральная репетиция. И, пожалуй, наиболее убедительными доказательствами служат свидетельства самих воскресших.

Он кивнул одному из «учеников». Видеомагнитофон уже был готов.

– Я прошу, нет, скорее, даже требую критического осмысления всего, что вы сейчас увидите и услышите.

Обманываться не стоило – это был всего лишь ораторский прием. Впрочем, даже здесь никаких открытий не было – когда-то в нацистской Германии некий деятель (не без тайной поддержки С.В.А.) уже разработал принцип: ложь должна быть огромной, а объявить ее надо как можно наглее и убедительнее. И тогда в эту ложь непременно поверят – хотя бы на недолгое время.

Впрочем, ничего сенсационного на экране не было. Выступал какой-то мужик средних лет в спортивной футболке. Мужик заявил, что он умер на операционном столе, даже задрал футболку, под которой и впрямь обнаружился красно-фиолетовый рубец очень неприятного вида. Потом в воспоминаниях мужика наступил провал, завершившийся тем, что он «как будто проснулся после похмелья». Как именно просыпаются после похмелья, говоривший, без сомнения, знал – в это поверить было вполне возможно. Завершилось выступление самой искренней благодарностью «товарищу Склепову, который, не жалея себя, помогает людям».

Следующей выступающей оказалась довольно молодая девушка. Эта погибла в автокатастрофе, получив перелом основания черепа. (Обычно на этом месте часть мужской половины публики разочарованно вздыхала – задирать футболку девица не собиралась). Разумеется,

смерть выглядела как «очень долгий и тяжелый сон без сновидений». Потом она проснулась – и вот тут начались самые настоящие проблемы: у нее не было ни прописки, ни временной регистрации! Бедняжка испытала великие мытарства – но, наконец, устроилась в новой жизни – естественно, благодаря заботе «человека величайшей доброты и величайшего интеллекта – Петра Григорьевича Склепова».

– Да, именно это в настоящее время и является наибольшей проблемой, – подытожил выступления Склепов. – К моему великому сожалению, декларация прав человека, все наши устаревшие законы никак не учитывают воскресших людей. И здесь необходима очень большая работа. Должен вам сказать, что некоторые подвижки уже видны – в частности, в самое ближайшее время вопрос о воскресших будет поставлен перед Генеральной ассамблеей ООН. Кроме того, я должен вести разъяснительную работу и с российскими властями.

Он настолько увлекся, что даже забыл о звонке от «адского прокурора». Ну, мало ли кто там мог развлекаться?! Какая разница – все идет по плану. Никто его не перебивал, поэтому сидящие в первых рядах сектанты, верные своему «гуру», могли расслабиться.

Но все хорошее когда-то кончается, закончилась и его лекция о живых мертвецах. Следовало решить всего лишь несколько оргвопросов – они-то и были самыми важными.

– Оживлять людей может каждый. Пройдет несколько лет. И в мире появятся тысячи и тысячи Склеповых, – говорил он. – Многие из моих учеников по всей России, в их числе – присутствующие здесь, – уже получили возможность оживлять своих близких. Некоторые из них станут преподавателями на семинарах «Методика бессмертия». К сожалению, у меня очень много работы, но я убежден, что это – не последняя наша встреча. Что же до семинаров, то всех желающих прошу оставить свои координаты моим соратникам и Ученикам.

По рядам пустили списки, а сам Склепов еще раз кивнул и скрылся за кулисами.

Почему-то ему стало тревожно. Слишком уж гладко все идет в этом недоверчивом городе. Ему неожиданно показалось, что не он был дирижером зала, что людьми управлял кто-то другой – тот, кто находился среди публики и играл с ним, как кошка с мышью.

«На вокзал. Поскорее на вокзал», —думал он, проходя за кулисы. Сейчас все его ученики были на сцене, а здесь, в этой комнате, кошмарную надпись уже завесили. Ну, молодцы, постарались.

Он обернулся – слева стоял небольшой шкаф со стеклянными дверками, которые не открывали, вероятно, со времен основания дворца культуры. Луч закатного майского солнца отражался на запыленных створках, и «гуру» вдруг с ужасом осознал, что в пыли кто-то вывел надпись:

СЕГОДНЯ НОЧЬЮ ВАС ДОЛЖНЫ УБИТЬ!

Склепов почти что вскрикнул, усевшись на пружинный диван.

И в этот момент дверь без стука отворилась.

– О, вы, кажется, собрались в Москву? – насмешливо спросил тот же самый голос, который Петр Григорьевич слышал в телефонной трубке. – Так вы туда вряд ли доедете, товарищ Склепов.

– Кто вы такой? – зло проговорил «гуру», собрав остатки мужества.

– Не бойтесь, не ваш конкурент, – усмехнулся вошедший. – Я же вам, кажется, представился: сотрудник адской прокуратуры, отдела по особо крупным мошенничествам.

Вошедший вынул удостоверение в черных корочках. Фамилию Склепов не разобрал, да и фотография расплывалась, точно также, как черты лица незнакомца. Но за печать со следом копыта и пентаграммой он поручился бы.

– Это удостоверение несколько ценней, чем ваши дипломы всяческих академий, Петр Григорьич. Так вот, я хотел вам рассказать один древнегреческий миф. Был такой бог – Гермес. И имелась у него обязанность (это

помимо содействия всяким торговцам) – сопровождать на тот свет души умерших. А поскольку не всякая душа шла добровольно, было у него некое орудие труда – кадуцей. Вообще-то, это жезл особой формы, но при желании хозяина он превращался в двух змей, обхватывающих шею жертвы.

– К чему вы это? Последний раз повторяю – кто вас послал?! – Отчего-то слова давались Склепову все с большим и большим трудом.

– ПОСЫЛАТЬ меня довольно опасно, дорогой Петр Григорьич. Вам я этого очень не советую. Что же до «к чему все это»… – Незнакомец на мгновение задумался. – Ах, да, бог Гермес. Так вот он, к сожалению, умер. Почти по Ницше, знаете ли. Был такой бог – и скончался, такая жалость. Остался, так сказать, навеки в памяти народной. Не думайте, что я попрошу вас его воскресить. Нет, конечно. Но, видите ли, кто-то должен исполнять его работу. В вашем случае, Петр Григорьич, этот кто-то —г я. Идемте. Ваши ученики сейчас очень заняты – снимают обильный урожай. Бедняжки, они еще не догадываются, что станет с их учителем.

Склепов поднялся на негнущихся ногах. Ему хотелось подойти и врезать каким-нибудь тяжелым предметом вошедшему по голове. Вместо этого он сделал тяжелый шаг к дверям. А потом – еще несколько.

– Да, Петр Григорьич, к месту назначения мы пойдем через Предел. Возможно, вы о нем что-то слышали от своих приятелей по С.В.А. Только не делайте вид, что ничего не знаете.

– Кто вы все-таки? – почти прошептал Склепов.

– Идите-идите! – подтолкнул его в спину конвоир. – Я же вам все сказал. Адская прокурора, к вашим услугам. Заодно – судья и судебный исполнитель. В одном, так сказать, флаконе. Так что – вперед!

И мир вокруг Петра Григорьевича Склепова поплыл.

Он даже не мог сказать, что произошло. В одно мгновение дворец обезлюдел, да и не дворец это был, а какой-то деревянный заброшенный сарай. Скрипучая лестница вела наружу, к мрачноватым рядам домов, освещенным солнцем, выскальзывающим из-за туч.

– Я бы мог вас здесь и бросить – за все хорошее, – проговорил все тот же голос, который вроде бы слегка изменился. – Но ваша гибель должна послужить назиданием и на Оборотной Стороне. Так что придется нам с вами очень быстро маршировать.

Склепов обернулся в последней, отчаянной попытке вырваться из морока – ив этот момент вокруг его шеи обвилось то, что показалось ему шлангом со стрелкой на конце.

– Не советую, – прошелестел голос. – Следует идти рядом. Предупреждаю – стрела ядовита. Так что без фокусов.

С кем именно он оказался рядом, Склепов увидел в следующее мгновение. Шланг оказался длинным хвостом странного животного, которое могло прийти только из наркотических видений. «Или – из Преисподней», – решил Петр Григорьевич.

Это был огромный размеров кот, но отчего-то покрытый не шерстью, а чешуей. Имелись у кота и крылья, правда, вряд ли они могли поднять в воздух столь массивную тварь.

Петр Григорьевич закрыл глаза, покорно шагая рядом с этим ночным кошмаром. «Это сон, – думал он. – Всего лишь сон. И вообще – я сейчас не здесь… »

– И что вы там бормочете? – раздраженно спросила его адская тварь. – Сон? Как бы не так! Реальность, милый мой Петр Григорьич! Вперед и с песней!

И хвост сжался вокруг шеи «гуру», едва не перекрыв дыхание.

– Куда… мы… идем?.. – вопросил «великий ученый» сиплым шепотом.

– Туда, где вы будете доказывать, что вы тот, за кого себя выдаете – чудотворец.

Возражать было нечего. Приходилось выполнять приказ. Что же касается песни, то ее мурлыкала сама тварь. Песенка была смутно знакомой, вроде бы, Петр Григорьевич слышал ее когда-то в Москве.

 
…Вот пойду в гастроном по льду
Покупать килограмм халвы, –
Так и быть, заверну в аптеку:
Нет ли средства от головы.
Эй, аптекари, тук-тук-тук!
Дайте мне девятнадцать штук
Самых круглых своих таблеток,
Либо петлю (одну) и крюк…
 

– Да, Петр Григорьич, все верно, хотя сейчас май, а Щербаков пел про Новый год. А жаль, нет, в самом деле, жаль, это стало бы последним мастерским штрихом, – перебила тварь саму себя. – Вот мы, кстати, и дошли. До аптеки. Теперь – ваш выход, Петр Григорьевич. А я постою в сторонке, погляжу на происходящее.

И вновь в какую-то неуловимую долю мгновения мир изменился. Порядком потрепанный «гуру» оказался на Невском, а петля, сдавливающая шею, куда-то подевалась. Но незнакомец был здесь, никуда он не делся – просто приобрел обычный человеческий вид.

– Все равно вам ничего не поможет, – проговорил он. – Вы имеете право кричать, звать на помощь, бежать, сопротивляться. Имеете право не воспользоваться вашими правами. Даже имеете право воскреснуть – видите, насколько я гуманен! Идите, вас ждут великие дела.

И столь же послушно, как будто его шею вновь сдавила петля, Петр Григорьевич двинулся к аптеке, стоявшей тут же, рядом. Он еще не знал, что должен сделать. Он ничего не мог понять – до того самого момента, как оказался перед окошечком кассирши.

Склепов медленно протянул руку к карману и в одно мгновение достал оттуда продолговатый металлический предмет (позднее следствие установило, что это была зажигалка).

Предмет он направил на аптекаршу, у которой от ужаса подкосились ноги.

– Не дергайся! – рявкнул Склепов.

Аптекарша и не собиралась дергаться, она всего лишь протянула руки к кассе, пытаясь осторожными и плавными движениями достать оттуда выручку.

– Нах мне твои деньги! – рычал «гуру». – Градусники сюда! Живо! И марганцовку!

Растерявшаяся женщина даже не сразу поняла, что от нее требуется, так что приказ пришлось повторять.

– Всем – ни с места! Она – на прицеле! – заорал Склепов на посетителей, среди которых оказалось и несколько журналистов. – А ты – живей, сука! Шевелись!

Он продолжал перечислять самые ядовитые лекарства.

Аптекарша дрожащими руками передала грабителю пару десятков градусников, какие-то пузырьки. И упала в обморок, когда поняла, что он собирается делать дальше.

Склепов, грозя пистолетом, развернулся вполоборота, проорав:

– Всем – стоять!

А потом откусил от одного из градусников ртутный столбик. За первым градусником последовал второй, третий. Он открывал зубами пузырьки и проглатывал содержимое.

– Все равно я воскресну! – весело орал Склепов, плюясь кровью. – Я – мессия!

На самом деле было Петру Григорьевичу совсем невесело. Он прекрасно понимал, что делается. Осколки болезненно вонзались в язык, десны, в гортань, по пищеводу стекало в желудок что-то холодное, скользкое и тяжелое. Что именно – о том лучше было даже не думать.

На улице заорала милицейская сирена, но Склепову сейчас было совершенно все равно. Он тупо переводил свой «пистолет» с одного посетителя на другого, и продолжал пожирать градусники и лекарства – все, что притащила насмерть перепуганная аптекарша.

Он еще что-то орал – уже совершенно нечленораздельное. Потом рухнул на пол. Зажигалка выпала из его руки.

Последнее, что услышал от «великого гуру» вбежавший милиционер, было совершенно невероятным мы-

чанием и воем. И все же стражу порядка показалось, что они сложились в слова: «А вдруг я не воскресну…»

Петр Григорьевич даже в тот момент еще понимал происходящее. И прекрасно знал – никакого «вдруг» больше для него не будет.

Медицина оказалась бессильной. «Ученики» устроили несколько разборок из-за наследства Склепова. Сектанты разбежались, оплакивая свои сбережения.

Глава 22
В тревожном ожидании

Санкт-Петербург,

май 2010 года

– Ну, вот теперь можно и тревогу объявить, – мрачно сказал Эйно в столовой на следующее утро. – Новость по телевизору уже слышали?

И он коротко пересказал небольшое сообщение о происшествии в одной из центральных аптек.

– Знал я об этом типе, и был он кем угодно, только не психом, – уверенно заявил глава Темных. – Поздоровее нас всех…

– Разве из-за какого-то мошенника «Воины Армагеддона» начнут войну? – с сомнением протянул Эд.

– Не «какого-то», а особо крупного мошенника. Во– вторых, по телевизору помянули о некоей надписи за кулисами дворца культуры. Догадываетесь, что было за сообщение?

Оля вздрогнула. Значит, пока она вчера ходила по ложному следу и «допрашивала» Эрис, убийца прикончил кого-то еще. Мошенника и, вероятно, большого гада – больше ничего о Склепове она не знала. Но если убийца казнит отпетых мерзавцев, почему он покушался на Андрея?

А что с ним сделали? – спросила девушка.

О, это вопрос любопытный, – улыбнулся Эйно. – Пожалуй, Склепов очень этого заслужил. Да сама посмотришь, в Интернете фотографии выложили – мерзкого вида мужик с градусниками в зубах. Думаешь, «желтая пресса» и блогеры там просто так оказались? Это только на сайте сказано, что случайно. Уверен, что наш убийца и о них позаботился. Ладно, что серьезных изданий и телевидения не было.

– А зачем? – Настя отпила кофе. – Ему что, нужна была огласка?

– Видимо, нужна. Возможно, решил напутать остальных собратьев Склепова – мол, глядите, как в Петербурге управляются с мошенниками, только попробуйте сюда сунуться! А может, есть и другая цель – восстановить против нас весь С.В.А. Пока он действует отдельными стаями – но только пока.

– А что наша подопечная? – спросила Оля. – Ну, которая с апельсинами. •

– Ах, ЭТА! Свинья с апельсинами! – Настя только поморщилась. – Знаешь, сегодня, кажется, уже можно будет сделать ей промывку памяти и отправить на все четыре стороны. Достала, честно говоря, своими истериками. То ей глянцевых журналов надо, то помаду не такую, а этакую. Объясняешь ей, что задержание – для ее же пользы, так и понимать того не хочет!

– Ну, у нас были постояльцы и побеспокойней, – ухмыльнулся Эйно. – Например, ее бывший… как это теперь называется, бой-френд.

– Ну, он-то, по крайней мере, знал, что, как и почему. И прав не качал, – возразила Настя. – И не вредничал – по крайней мере, здесь.

– Да что вы знаете о вредничаньи ?! – проходивший мимо их столика парень самой что ни на есть бандитской наружности остановился около Эйно. Судя по всему, он хотел заказать вторую порцию ростбифа. Даже при его немаленьких размерах это было как-то чересчур.

– Ешь ты, как волк, вот в чем твоя вредность. – Шеф «Умбры» поздоровался с парнем за руку. – Скоро хозотдел О.С.Б. разорится. Кстати, а где Димон?

– Я за него, – осклабился парень, и в его ухмылке и в самом деле прорезалось нечто волчье. – Не придет сегодня Димон. Заболел…

– Чего? – Эд слегка подался вперед. – Чтобы кто– то из вас – да заболел?

– Ага, – подтвердил волколак. – От хорошей жизни… его отравить хотели! И меня…

– Что-о?!

– А вот то! – Волколак, которого звали не иначе как Серым, вытащил из-под куртки какой-то округлый черный предмет, который оказался ничем иным, как подобием африканской маски.

– Ну и пакость! – сморщился Эйно, глядя на эту штуку. – И откуда оно у тебя?

История, рассказанная парнем с волчьей внешностью и волчьими же манерами, оказалась трагикомичной.

Все началось с того, что Димон, то есть, его брат– близнец, позвонил их однокласснице, с которой не виделся, наверное, года два. В компании, которая образовалась примерно классе в десятом, он (хотя оба брата уже тогда выглядели начинающими гангстерами) считался кем-то вроде слабенького экстрасенса. В основном эти способности были предметом шуток, хотя прозвище «братцы Кашпировские» едва не приклеилось к Серому и Димону.

Но было это давно – и почти что неправда. И уж никто из бывших одноклассников не знал, кто учился с ними на самом деле. Узнали бы – пожалуй, перепугались бы не на шутку.

Так или иначе, Серый позвонил, совершенно случайно вспомнив про день рождения Инны. И после обычных «привет, ну как там твое ничего? » выяснилось, что дела у подруги юности идут плохо, и очень. Притом – по всем направлениям.

На работе – сплошные неприятности, фирма не платит денег уже третий месяц. «Может, приехать и потолковать с ними… по душам?» – задумчиво проговорил в трубку Серый – ему иногда приходилось выполнять и такие поручения, притом – по линии О.С.Б. Для этого было даже необязательно перевоплощаться в «запредельный» облик. «Нет, что ты, что ты, Сережа…» – в ужасе воскликнула Инна, после чего продолжила перечисление неприятностей. Муж – запил. У ребенка – сплошные тройки в табеле. Да еще и со здоровьем нелады. А денег на лечение нет…

«Знаешь, я вот что думаю. Тут с полгода назад мне подарили африканскую маску. Вот как-то так оно пошло с тех пор. Если бы ты заглянул. Можешь – вместе с братом. Он как?»

«Он – нормально. Если день рождения отмечаешь – заскочим…»

«Ладно. Там моя тетушка чего-нибудь приготовит…»

Если бы Серый с Димоном хорошенько подумали, то наверняка приняли бы некоторые меры, чтобы стол был не таким уж скромным. Но – не случилось. Второй брат был предупрежден слишком поздно, как раз перед выходным поломалась одна из их машин – а никакой автосервис помочь автомобилю из О.С.Б. не в силах. К тому же, если муж у Инны был пьющим, то никакого алкоголя привозить с собой не стоило, да и оба брата, несмотря на криминальную внешность, были трезвенниками. Как– то не принято пить среди оборотней вообще, а среди волков-оборотней – в особенности.

И то, что на день рождения они прибыли налегке, и стало фатальной ошибкой. В пригородном деревянном доме, где жила Ирина, праздничной еды не водилось. Но поняли это слишком поздно.

С неприятностью разобрались на удивление быстро. Серый повертел в руках маску, заодно определив: во– первых, длинная черная маска с прорезями для глаз изготовлена вовсе не в Африке, а, в лучшем случае, где-нибудь в Китае. Во-вторых, на нее наведена какая-то порча – мелкая, гадкая и отвратительная.

– Дай-ка мне эту штуку, – попросил он. – Разберемся.

Инна с некоторым сомнением отдала маску.

Способности к магии у братьев и впрямь были слабыми. Они могли ходить через Предел, могли принимать свой облик – но вот в таких искусствах, как снятие порчи или отведение глаз, не преуспевали. Оно и понятно: магия – это не некая единая наука, это, скорее, курс наук. Как школьники к определенному классу делятся на будущих «гуманитариев» и «физиков», подразделяются и маги. И редко кто-то может преуспевать по всем предметам сразу.

Тем временем, Серый и Димон дожидались, пока их позовут за стол. Инниного мужа не было, что, пожалуй, и к лучшему – по крайней мере, для него.

Честно говоря, они рассчитывали на небогатый, но вполне сносный обед. Хотя бы с каким-то подобием мяса.

Увы, тут-то оно все и случилось. Та самая тетушка, оказавшаяся дамой весьма среднего возраста и не слишком приятной внешности, торжественно внесла в гостиную огромную кастрюлю риса – клейкого и отвратительного даже на вид.

Блюдом номер два стал салат со снедью и прочими майскими травками, приготовленными все той же тетушкой.

Был подан и чай – жидкий до белесоватости.

Если бы Серый и Димон были хорошими психологами, они бы заметили и еще кое-что – Ира при появлении замечательной родственницы сделалась слишком мрачной и угрюмой. Но и это они заметили не сразу. Гораздо больше их занимала мерзкая перспектива есть этот рис.

– А может, мяса прикупить? – наконец, не выдержал Димон. – Мы без проблем, у вас там на станции торговая точка.

– В нашем доме есть мясо не принято! – не терпящим возражений тоном сообщила старуха. – Это нельзя – божьих тварей в пищу потреблять!

– А божьи растения, стало быть, можно, – угрюмо пробурчал Серый, давясь рисом со снытью. «Добрая тетушка» сделала вид, что не расслышала.

И несколько раз она порывалась завести с молодыми людьми «душеспасительную беседу». То начинала говорить о Боге и Писании, то вкрадчиво расспрашивала, где они работают.

Под конец Серый не выдержал, и на очередной вопрос весело ответил:

В бригаде, бабушка, стало быть, в натуре!

«Бабушка» слегка оторопела.

– Ну, э… на стройке в бригаде, да? – спросила вконец смутившись, Инна.

– М-гм, – хмыкнул Серый, что могло означать и «да», и «нет». Ему показалось, что главным поводом для недовольства стала не мифическая бригада, а «бабушка».

Наконец, когда с салатом и рисом было покончено, – просто из-за желания не обидеть Инну, – Серый и Димон одновременно поднялись.

– Ну что, гости дорогие, поели-попили – теперь можно и уезжать? – скривилась вредная старушенция. Братьям пришлось волей-неволей выслушать и это. Серый смолчал, а Димон все-таки не вытерпел:

– Да знаете, сколько волка не корми, он все равно понятно куда смотрит.

– Маска у тебя откуда? – спросил Инну на прощение Серый, когда они уже подходили к станции.

– Да двоюродная сестра подарила.

– Этой вот «бабушки», стало быть, дочка? Ну-ну…

– Ну вот, а он теперь заболел, – закончил свой рассказ Серый. – Этого силоса наелся!

– Понятно, – кивнул Эйно. – Ну-с, стажер Савченко, вам задание, – обернулся он к Оле, – разобраться вот с этой пакостной маской. Это – когда приедешь с практики. – Эйно, как правило, не выдерживал больше двух-трех фраз в официальном тоне. – Сейчас Воронов тебя на работу захватит. Пора.

* * *

– И как выходные? – Это было первым, что спросил Алекс.

– Ну, нормально, – пробормотала девушка.

– Тебе же пришлось остаться в О.С.Б. ?

Оля промолчала, но залилась краской стыда.

– Вообще-то, нет. – Отчего-то ей захотелось посоветоваться по поводу своего самодеятельного и самонадеянного расследования. И посоветоваться именно с Алексом – не с Настей, не с Редриком.

– Ты рискуешь, – вздохнул он. – Хотя мне отчего-то казалось, что ты захочешь рисковать.

– Алекс, – она терялась в догадках, как к нему обращаться. Ведь вроде уже и на «ты», а вроде бы, он все-таки, начальство. – Я… Я просто захотела кое-что проверить.

– Проверить? Что проверить? Набросится ли на тебя С.В.А., если ты одна выйдешь из офиса? Или – что?

– Проверить свою версию по поводу убийств! – выпалила Оля.

Воронов изумленно воззрился на нее.

– И что же?

И Оля – совершенно неожиданно для себя – принялась рассказывать: о странной надписи в переулке, о визитке, полученной вместе с апельсинами, о том, как была найдена Эрис, и что из этого вышло – точнее, чего не вышло.

Алекс слушал молча, не перебивая.

– Однако, Оленька, ты смелый человек. Или – отчаянный. Ты хотя бы понимаешь, что теперь убийца будет кое-что о тебе знать? Возможно, если он знаком с чтением мыслей, – а я считаю, что очень даже знаком, – он уже знает тебя в лицо. Ты с кем-нибудь говорила, что и как?

– Ну, Насте я сказала про поход в клуб – и всё.

– Ладно. Ты бы лучше прикинула другое – а к чему он охотится на магов из С.В.А., потом подкидывает этих тварей в О.С.Б., потом… Ты слушала, что сегодня говорили в утренних новостях? Умер экстрасенс, объявивший себя мессией. Самый странный случай так называемого самоубийства.

Ольга молча кивнула, не зная, куда провалиться из– за своего непрофессионализма.

– Короче, убийца опять принялся трепать нервы С.В.А. И как ты думаешь, а кем он может быть и чего ему от жизни надо?

Автомобиль сделал резкий поворот.

– Вот подумай, кто это. И, кстати, один ли это человек? У тебя есть какие-нибудь варианты?

Ольга молчала. Вариантов не было.

– Знаешь, любопытная тактика. Представь, что есть две воюющие стороны. Постреливают они друг в друга, но делают это без особого напряга. И без особой крови. И без особого желания. И вот-вот пойдут на какие-нибудь переговоры, уступки, на утрясание конфликта. А потом появляется – как бы из ниоткуда – снайпер. Сперва палит по одним, потом – по вторым. Кто он такой, чью сторону держит – никто не знает. Зато мочит всех без разбора. Если его попытаются поймать, он покончит с собой, никаких документов не оставив. Знаешь, такая тактика была опробована не раз. Даже у нас.

– Где? – Оля не сводила глаз с Алекса.

– Конкретно – в Москве, во время событий семнадцатилетней давности. Хотя, думаю, и не только там. – Лицо Воронова стало жестким и суровым. – А уж в других странах – и подавно. Так вот, после этих снайперских ударов и начинается большое мочилово.

– И кто-то хочет этого и здесь? – выдохнула девушка.

– Вероятно – очень хочет. А почему, как ты думаешь?

– Он —за С.В.А.?

– Версия номер один. Какие еще?