Текст книги "Визитер"

Автор книги: Михаил Шухраев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

– Так он же разложившийся, – проговорила Света, искоса глянув на Олю – а как там новенькая, ничего, часом, не приключилось с ней и с ее желудком?

С Олей было все в порядке – если не считать, что слушала она вполуха. Голова кружилась, мир хотел сорваться с места и куда-то улететь, поэтому приходилось прилагать некоторые усилия, чтобы он оставался где положено.

– Да все равно определили бы – даже после Вол– ковки, – уверенно ответил Лёва. – А тут – не могут, и все. Перекос-парадокс!

– Молодые люди, не поможете? – К ним подошел какой-то бородатый человек, тоже, судя по всему, журналист. – Тут надо бы кое-что взять…

«Кое-что» оказалось непочатой бутылкой водки, которую бородатому очень хотелось унести домой.

Военная операция разворачивалась очень просто и быстро: бородатый, Света с Лёвой, а заодно и Оля подошли с пустыми бокалами к столу, делая вид, что очень заняты беседой, и неплохо бы для продолжения важного разговора его «размочить». Бутылка была взята со стола, компания отошла в уголок, – якобы, соображать на четверых, – а бутылка аккуратно перекочевала бородатому в сумку.

– Тяжек журналистский хлеб, – подмигнул Лёва новенькой. – Ничего, научишься. Погоди-ка!..

Оля и опомниться не успела, как еще одна бутылка перекочевала в сумку к Лёве, а следующая уютно разместилась в ее собственной сумке. А главное, все было проделано тихо и незаметно. «Вот где обитают настоящие маги!» – усмехнулась про себя девушка.

На улице ей лучше не стало – скорее, наоборот. Немного подумав, Оля решила свернуть на узкую и не очень многолюдную улицу, идущую от Невского, а не идти по Фонтанке. Пожалуй, такого с ней еще не творилось – чтобы так напиться? Да с чего! Вроде, и выпито было совсем немного.

Ноги подкашивались, и различив под очередной аркой дворик со скамейкой, девушка решила свернуть туда. Нужно было хотя бы чуть-чуть отдохнуть и привести себя в порядок. А то так и неяркий (к счастью) макияж мог потечь – ей казалось, что ее лицо просто пылает.

Она достала зеркальце, внимательно осмотрело лицо – вроде, ничего страшного с ней не происходило. Да и дошла сюда она, вроде, не шатаясь – просто мысли куда-то улетучивались. А ведь надо было еще и сделать это дурацкое информсообщение об этой дурацкой турфирме. Как его набирать, с чего начинать – сейчас она решительно этого не представляла.

Убрав зеркальце, она поняла, что в этом пустынном дворе она была не одна. Пожалуй, такого соседства надо было испугаться любой девушке – вид у парней, стоящих в арке, был самым криминальным. Но Оля могла попытаться отвести глаза. К тому же, как она через мгновение поняла, этих троих бандитского вида типов никакие девушки сейчас не заинтересовали бы – хоть стриптиз на скамейке устраивай. К тому же, она вспомнила, где видела одного из них. На Аничковом мосту, около бронзовых коней – не далее, чем пару часов назад. Ну, да, это были «лохотронщики». И сейчас они разбирались между собой.

– Значит, отдал, бля? – сквозь зубы вопрошал один из них, взявши за отворот куртки своего сотоварища. – Отдал – и не помнишь?!

– Кудрявый, да это же из твоих был… Ты чё? – оправдывался его подельник.

Но Кудрявого (а на самом деле – совершенно лысого типа с зековской рожей) было не так-то просто сбить с толку.

– Из каких-таких из моих?! Сказано было тебе – где, как и что отдавать, козлина! А ты… Значит, так, бери где хочешь, но чтоб сегодня через три часа! А не то быстро – на счетчик.

Оле все-таки пришлось отвести глаза, чтобы пройти под аркой – совсем рядом от разбирающихся «лохотронщиков». Кажется, вор у вора дубинку все-таки украл. Оно, пожалуй, и хорошо.

Плохо было другое – простенькое заклятие почти совершенно лишило ее сил. Девушке хотелось упасть прямо на мостовую – и заснуть. И все-таки она, каждый раз делая над собой усилие, шла к центру общественных связей. И едва не упала в коридоре – прямо на кошку-привратника, которая осталась совершенно равнодушна к этому явлению – самая обыкновенная кошачья статуэтка «а ля древний Египет».

Олю ожидал сам Воронов.

– Ну, как обед? – бодро осведомился он. – Вижу, нормально. Ну, теперь располагайтесь за компом. От сердца отрываю, – усмехнулся он, показывая туда, где с утра экран был полем боя с коварными и неприступными инопланетянами.

Нормального, как раз, было очень мало – особенно, если брать в расчет состояние девушки.

– Вы, главное, не спешите – и все будет о-кей, – посоветовал Воронов, после чего удалился. Дамочек – любительниц вязания здесь тоже не наблюдалось, так что помочь было некому. И Оле пришлось включать «виндоуз» и доставать из сумки рекламные проспекты.

Примерно часа через полтора все было готово, а девушка сидела за компом почти без сознания. Она даже не обернулась, когда в комнате за ее спиной оказался начальник этого странного заведения.

– Так-так. – Он быстро пробежал глазами сообщение, набранное Олей. – Пара грамматических ошибок – какая ерунда! А остальное – вроде верно! И не с пресс-конференции начали, а со снижения цен на туры и с защиты от террористов. Похвально, – задумчиво бормотал он.

– А надо было про банкет писать? – спросила Оля, с ужасом понимая, что говорит, будто с кляпом во рту.

– Нет, не надо, – отрезал Воронов. – Да вы и не написали. Значит, Эйно мне не соврал! Оленька, я сейчас.

Он выскочил и вернулся через минуту, когда девушка уже почти что спала у компа.

– Выпейте это, – сказал Воронов, протягивая ей какой-то бокал. – Сейчас же. Это вам поможет. И вообще, сотрудник Ольга Савченко, я должен перед вами очень извиниться.

– За что? – Девушка отхлебнула из бокала жидкость. Сразу же защипало язык, а через мгновение ее голова начала медленно, но верно проясняться.

– За небольшую проверку. Что поделать, у меня свои методы. Та штука, которую вы пили у меня в кабинете, была не совсем мятным ликером. Точнее, для любого нормального человека это – просто ликер. Но не для того, у кого есть способности к магии.

– А зачем? – Оля не чувствовала себя обиженной – скорее, удивленной до крайности.

– Я же говорю – свои методы проверки. Кстати, в головном офисе меня, поди, расписали как зверя? Это не совсем так. Просто эта вещь – ее состав вы потом узнаете – расслабляет внимание. Если человек не нацелен выполнить задание, то он его и не выполнит. Сопротивляться этому можно, стоит только захотеть. Словом, сила воли у вас есть. Что хорошо. Да, обещаю, – больше таких проверок не будет. Так что ваше пребывание здесь на практике, Оленька, будет впредь спокойным и приятным. Думаю, остальные задания окажутся легче.

Действие неизвестной странной штуки и на самом деле почти прошло. Теперь Оля чувствовала только легкое головокружение. Спать совершенно не хотелось.

– Знаете что, Оленька, отпущу я вас, пожалуй, домой. Вы живете при О.С.Б. или дома?

– При О.С.Б., – откликнулась девушка.

– Тогда и отвезу. Может быть, это меня немного извинит. – Воронов казался слегка растерянным и смущенным. «И вовсе он не зверь», – подумала Оля.

В машине, которой пришлось ожидать в пробках (конечно, сотрудники О.С.Б. на то и маги, чтобы эти пробки расчищать, если надо куда-то проехать, но сейчас торопиться было ни к чему), они разговорились.

– Я даже подружилась там с репортерами, – похвасталась Оля, после чего стала рассказывать про своих новых знакомых. Воронов слушал молча, кажется, его занимали какие-то свои мысли. Но всякий раз, когда девушка надолго замолкала, он говорил:

– Да-да, я слушаю…

Скорее из вежливости.

И продолжалось это до того самого момента, пока Оля не помянула об утопленнике со странной татуировкой.

– Что-о? – взвился Воронов так, что девушке показалось – сейчас он резко развернет машину. – Как ты говоришь – косая пентаграмма и орел? Двуглавый?!

Он даже про вежливое «вы» забыл. Оля вздрогнула – ей показалось, что она ляпнула по незнанию что-то не то.

Она взглянула на Воронова. Теперь в этом парне не осталось ровным счетом ничего от добродушного увальня, игравшего в компьютерные космические войны. Рядом с ней сидел самый настоящий зверь – сгруппировавшийся и уже готовый к прыжку. «Оборотень, – решила она. – Конечно, оборотень. Из кошачьих…»

– Ты понимаешь, что это такое?! Они ж там, у вас в офисе, не работают, мышей не ловят. Давно надо было по моргам службу организовать, по всем интересным трупикам. Ты хоть понимаешь, что эти твои приятели отыскали?! Орел, говоришь?

– Без корон, – добавила Оля, ничего еще не понимая.

– И это запомнила? Ну, точно, Эйно тебя еще недооценил, когда расхваливал. Ну, устрою ему сейчас сюрприз!

Глава 8
Езжай, пока цела!

Санкт-Петербург,

апрель 2010 года

Следующая жертва должна была оказаться довольно необычной. Честно говоря, ему пришлось долго проверять и перепроверять все, что он о ней знал. Слишком симпатичной она выглядела. Точнее, не симпатичной, конечно, – а просто красивой дурой, из тех, что нравятся мужчинам с большими кошельками и маленькими мозгами, спрятанными под мощной броней лобной кости.

И все же факты – вещь слишком упрямая. А говорили они о вещах крайне неприятных. Настолько неприятных, что здесь зачистка казалась просто необходимой.

А он давно и твердо решил – зачистка быть обязана. Тотальная. То, что он сейчас делается – это лишь начало. Мразь должна бояться порядочных людей, должна бежать и прятаться по углам. И если у него есть то, что он называет «Даром» – значит, это дано ему не просто так. И если он этим не воспользуется, то будет виноват. И перед собой, и перед Богом.

А в Бога он верил. Правда, совсем не так, как это принято. В церковь чистильщик не ходил. Просто знал, что на свете есть Бог, который зовется Справедливость. И не молиться ему надо, а служить – по мере своих возможностей.

Поэтому, выходя из квартиры вечером, он тихо проговорил:

– Да будет воля твоя!

Сегодня его путь лежал к огромной гостинице на берегу залива. Там должен был сниматься рекламный ролик. Ролик будет снят, его станут прокручивать. Но больше никаких роликов с ЭТОЙ моделью не появится. Никогда.

Операция была тщательно разработана, никаких сбоев не должно было случиться. Стало быть, когда все завершится, воздух в Петербурге будет чище.

* * *

Когда мотор «Ауди» резко заглох, Танечка решила, что это какая-то ерундовая поломка. И вообще – ну какая поломка может произойти с новенькой машиной?!

Конечно, копаться в двигателе она не стала. Вместо этого набрала номер на миниатюрном мобильнике. И убедилась – мобильник, как назло, тоже отказал!

Вот это показалось уже настоящей эпидемией неприятностей. И вообще – сегодня был на редкость неудачный для нее день. И со съемками что-то не ладилось, и с утра с Игорем разругалась, а вот теперь еще и это!

Однако что-то надо было предпринимать. Не сидеть же в «Ауди» весь вечер и всю ночь!

«Белые ночи» еще далеко не начались, и в городе было довольно темно. И фонари на проспекте горели далеко не везде. Но как раз в этом месте фонарь был. Да и вообще, Танечке повезло хотя бы в том, что ее автомобиль предал хозяйку не в каком-то захолустье, а около стеклянной будки остановки в довольно оживленном месте. И хочешь-не хочешь – ей пришлось подойти к остановке, где стояло два-три человека, не обратившие на нее никакого внимания.

А ведь могли бы и обратить! Не каждый день можно вот просто так на улице встретить героиню рекламных роликов с шампунями и колготками.

Никто к ней даже головы не повернул. Ни баба с авоськой – на вид лет пятидесяти, ни парень в джинсовой куртке, похожий на нищего студента, да еще наверняка из каких-то нацменов, ни мужики – типичные работяги, негромко говорящие о чем-то своем. Никому до нее не было дела.

Что ж, значит, придется вот с этими ехать в одной маршрутке. Ну, уж когда она приедет домой, то закатит Игорьку хорошенький скандал. И будет он, дурашка, как шелковый!

Сам же говорил – «это люди не из нашего круга, и нам нечего делать около них».

Это он понимает, Игорек. А вот чтобы купить своей любимой исправную машину – мозгов не хватило!

Танечка постояла на остановке, слегка ёжась под ветром, дующим с залива. Вот только еще не хватало простудиться! Ей же в Штаты через месяц.

Пожалуй, следовало отойти под защиту стеклянной будки. Танечка так и сделала, только теперь соображая, хорошо ли она закрыла дверку «Ауди». А то вот такие работяги, как эти, с остановки – от них всего можно ждать. Игорек говорит – злой народ сейчас. Быдло очень ненавидит людей успешных и денежных, вроде него или нее.

А через минуту ей пришлось забыть про начинку «Ауди». О, нет, никакой затаившийся маньяк не выскочил на беззащитную красавицу, чтобы покуситься на ее девичью честь (коей не было у Танечки, наверное, лет с пятнадцати).

И злобные хулиганы до нее не докопались – все же улица казалась достаточно людной.

Словом, никто другой, кроме Танечки, не обратил бы внимание на надпись на единственной стенке остановки.

Потому что надпись предназначалась лично ей.

Кто-то вывел по трафарету крупные готические буквы, хорошо заметные под фонарем:

СЕГОДНЯ НОЧЬЮ ВАС ДОЛЖНЫ УБИТЬ!

Рядом красовался портрет какого-то монстра – не то дракона, не то инопланетянина, злобно ухмыляющегося в пространство.

Но не это привлекло внимание Танечки.

Рядом с надписью был приклеен фотоснимок. Очень небольшая фотокарточка девушки с довольно симпатичным лицом.

И Танечка встала перед этой фотокарточкой, будто окаменев.

…Когда стало ясно, что именно эта сучка по имени Света должна победить в конкурсе красоты (а победительницы в таких конкурсах всегда становятся известными заранее), Танечка устроила не просто истерику, а самый настоящий скандал – с битьем посуды, с воплями и причитаниями, с обмороками.

И заставила итоги конкурса подправить. Как именно – надо спросить у тех, кто подчиняется ее другу. По крайней мере, выяснилось, что вступиться за поганую стерву будет некому. А после этого план был приведен в исполнение.

Она даже заехала в больницу, где оказалась Светка – все-таки, бывшая подруга. Врачи говорили, что все случившееся – навсегда. Изнасилование, разрывы – это заживает. Лицо будет безобразным навсегда, но и с этим люди живут. А вот с такими заболеваниями психики не живут точно. По крайней мере, вне больницы.

– Да как они могли?! – рыдая, возмущалась Танечка в кабинете у врача. Возмущалась недолго – тяжелый больничный запах гнал наружу – и чем скорее, тем лучше.

Само собой, маньяков-насильников не нашли.

И вот теперь Танечка стояла и хлопала глазами, не в силах оторвать глаза от портрета своей бывшей подруги и соперницы, которая, должно быть, уже год как померла в той больнице.

– Ну как, нравится? – послышался у нее за спиной негромкий насмешливый голос.

Она медленно обернулась. Джинсовый нацмен стоял чуть поодаль и внимательно смотрел на девушку с рекламы.

– Ее мать уже умерла. Она сама – тоже. Так что вам не о чем беспокоиться, Таня. Во всяком случае, о ней вам точно не надо беспокоиться.

– А вы… а вы кто? – злобно спросила Танечка, готовясь пустить в дело что угодно – и зубы, и когти, и голос – если только он посмеет!

– Прокурор, – просто ответил джинсовый. – И судья по совместительству. Не бойтесь, не из органов. У них к вам вопросов нет. К вашему Игорьку – тоже. Ему-то с его охранниками вообще вопросы будут теперь задавать не здесь. А у других органов, более компетентных, к вам тоже вопросов нет. Просто потому, что у них есть ответы. – Джинсовый говорил мягко и спокойно.

– Вы… ты… Вы ей кем-то приходились, да? – злобно прошипела Танечка. Она даже не поняла, что незнакомец намекнул на смерть ее любовника. – Так вот слушайте, я совершенно не знаю, кто это и как…

Словарный запас у Танечки был небогат и иссяк очень быстро.

– Думаешь, девочка, я сейчас возьмусь за кислоту, за нож, затащу тебя в машину и там изнасилую ? Не дождешься. – Он помолчал, а потом добавил – все тем же спокойным и слегка даже добродушным тоном:

– Трахаться с такой, как ты – себя не уважать!

Танечка хотела было открыть рот, чтобы что-то возразить – но почему-то не смогла произнести ни слова.

– Вон идет твоя маршрутка. Езжай отсюда, сучка, пока цела! – приказал джинсовый.

«Девушка с обложек» покорно переставляла стройные ноги, садясь в подошедшую маршрутку. Кажется, эта «газель» шла именно туда, куда ей было нужно, хотя сейчас она готова была броситься куда угодно – лишь бы избавиться от этого типа в джинсовой куртке, и никогда, никогда больше не видеть его глаз, показавшейся ей в неверном свете фонаря серо-стальными.

Взяла себя в руки она достаточно быстро – тем более что джинсовый (и вот это было странно) остался на остановке. Просто внимательно смотрел на отъезжающую маршрутку – только и всего.

Значит, это была пустая угроза – и не больше того. Видимо, это кто-то из Светкиных друзей. Ну, если что, Игорек с ним разберется!

В маршрутке было тесно и душно.

– Не наваливайтесь! – грубо сказала Танечка той самой бабе-кошелке, которая тоже была на остановке, но, кажется, ничего не слышала из разговора с джинсовым.

– Да и не собираюсь! – сказала баба, проходя, согнувшись в три погибели, по салону. А Танечка рылась в своей сумочке, ища деньги, чтобы заплатить за поездку.

Конечно, десяток у нее не нашлось. Только тысячная купюра, которую она и передала водителю.

Тот чертыхнулся – едва ли не вслух, – после чего очень долго искал сдачу и еле-еле наскреб, – как раз к тому моменту, когда Танечкины нервы окончательно не выдержали, и она не произнесла:

– Да сколько можно еще ждать!

Водитель задел рукой за табличку «Остановок «здеся», «тута» и «тама» не бывает!» Мелочь рассыпалась на сиденье, но Тане и в голову не пришло ее подбирать.

– Девюшка, а девюшка! – послышался голос парня с Кавказа, сидевшего на переднем сиденье. – Деньга подберы, слюшай!

Танечка не удостоила его вниманием, и сделала вид, что отвернулась к окну. Маршрутка, тем временем, проделав положенный путь по Васильевскому, пронеслась по мосту через Неву, в ту сторону, где у причала летом всегда стоят огромные, с дом величиной, зарубежные лайнеры.

Кавказец, который хотел было пристать к Танечке, отчего-то резко замолчал. А когда маршрутка проехала мост, он вскочил, почти без акцента сказал водителю про Английскую набережную – и очень торопливо вышел из маршрутки, бормоча под нос что-то нехорошее, касавшееся шайтана.

Потом постепенно стали выходить и остальные пассажиры, – но они никакого внимания на Танечку более не обращали.

До Витебского вокзала – до кольца – в маршрутке доехала только одна пассажирка.

– Приехали! – гаркнул водитель едва ли не ей в ухо.

Танечка даже не обернулась и вообще никак себя не

проявила.

– Ну, вылезай, фифа размалеванная! Или ты там что – под наркотой, что ли?! – Водителю очень хотелось хоть как-то уязвить эту девку из «новых русских» – уж больно поганый у таких шлюшек бывает характер.

И вновь его ждало молчание.

Не выдержав, водитель зашел в салон, чтобы выставить пассажирку. Он открыл дверь. Пожалуй, только известная фраза про «мать» не лишила водилу разума: недаром говорят, что черное слово беду гонит, если его вовремя сказать.

Более вовремя и не бывает!

На водителя смотрела безумными вылупившимися глазами восьмидесятилетняя старуха в девичьем платье. Ее лицо было изрезано морщинами, худая шея покрылась складками и пигментными пятнами, а ноги под модной юбочкой оказались в варикозных венах.

Старуха пробормотала что-то совершенно нечленораздельное и бессмысленное – а потом выплюнула в водителя выпавший зуб.

Глава 9
Прощай, спокойствие!

Санкт-Петербург,

май 2010 года

– Шляпа! – воскликнул Воронов, едва завидев Эйно. – Старая ты шляпа!

Конечно, Эйно был «свой парень», но это не повод вот так обращаться к нему, к начальнику, да еще и при посторонних. Честное слово, или обстоятельства были совсем уж крайними, или Алекс Воронов сошел с ума. Оля еще в машине именно это и заподозрила.

– Что? – Эйно с неудовольствием уставился на главу филиала. – Стажер не выдержала твоих зверских проверок?

– Да, нет, выдержала, более чем выдержала. – Воронов снял очки и с какой-то бешеной радостью посмотрел на шефа Темных. – Настолько выдержала, что мы оба с тобой в луже оказались!

Оля поняла, что самым мудрым будет сейчас куда-нибудь удалиться – главное, подальше. Если господин Воронов не знает, как вести себя с начальственными лицами при подчиненных – это его, господина Воронова, личные проблемы. И не надо, чтобы эти проблемы сделались еще и ее.

Но любопытство оказалось гораздо сильнее мудрости, и девушка не стала слишком плотно прикрывать дверь и слишком далеко отходить. Вообще-то, с магами, а особенно, если они – класса Эйно, – такие штучки проходят плохо. Но любопытство пересилило.

– Что случилось-то? – расслышала она голос Эйно.

– А то – проворонили мы одного «беса» – крупнее не бывает. А она вычислила. Случайно. Представляешь, ей там, на задании репортеры нарассказали – Соколенко.

– Что? Он что – в России, в Питере?! А ей откуда это знать?! Дело-то очень давнее.

Оля представила, как Эйно весь внутренне подобрался.

– А и не знала. Просто случайно набрела на журналиста, который занимался криминальной хроникой. А тот ей и начал болтать – странные, мол, самоубийства, нашли какого-то типа без документов – с наколкой. Двуглавый орел без корон, косая пентаграмма. Узнаешь?

– Еще как! – воскликнул Эйно. – Надо проверить, я сейчас своих ребят запущу. И если это Соколенко…

– То жди действий наших дорогих противничков и объявляй осадное положение. Думаешь, они нас в покое после этого оставят? Наверняка решат, что наших рук дело.

– Да уж! Но за такую новость!

– Да, твоя стажер Савченко нехитрый тест прошла – на пять с мелким минусом. С микроскопическим.

– По-моему, такого еще не было, – проговорил Эйно.

– Сам удивляюсь, – сказал Воронов, и, к неудовольствию Оли, дверь закрыли – на сей раз плотно.

Девушка отправилась на свое рабочее место (впрочем, гораздо чаще таковым служил компьютерный столик в «общежитии») в надежде отыскать Настю, Редрика или кого-нибудь еще, кто мог бы ответить на ее недоуменные вопросы. Нет, конечно, ее хвалили, было просто замечательно – но любопытство становилось сильнее всяких похвал. Соколенко? Она даже не слышала такой фамилии. Кто-то из С.В.А.?

– Ну как? – Настя посмотрела на свою подругу и ученицу немного удивленно. – А мы тебя только к ужину ждали? Что, провалила? Испытания, небось, устраивал?

– Да нет, все нормально. – Оля слегка махнула рукой. – Может ты знаешь такую фамилию – Соколенко?

– Ас чего это ты о нем вспомнила?

– Да так… – и волей-неволей девушке пришлось рассказать сегодняшнюю историю – и даже то, что она услышала, стоя у двери.

– Подслушивать нехорошо. – Настя погрозила пальцем, но никакого назидания не получилось, и обе девушки громко рассмеялись. – А то возьмут – и превратят во что-нибудь. В сову, например. Будешь, как у Гарри Поттера, послания разносить. Или – в виде чучела на полке стоять. Ладно, слушай. Как ты знаешь, мы, конечно, выглядим одинаково, но я все-таки немножко постарше.

Это «немножко» у Насти было разницей на несколько десятков лет – и Оля об этом знала. Сотрудники О.С.Б. из людей живут и не стареют очень долго. А если они еще и не совсем люди – так и подавно.

Вот Настя была как раз из «не совсем».

Поначалу Олю смущала эта невидимая глазу разница в возрасте, потом она привыкла, тем более что Настя выглядела вполне современной девушкой. Даже – модной.

– Так вот, когда я здесь оказалась, тот самый Соколенко Аркадий Борисович был начальником «Умбры». Да-да, Темных. Между прочим, и меня сюда принимал. Вообще-то, имен у него было много, но все помнили именно это – Соколенко.

– А Эйно? – спросила Ольга.

– А Эйно в Вильнюсском отделении тогда был. Его сюда после большого совета и прислали. «Умбру» заново пришлось восстанавливать.

Конечно, историю магических искусств Оле изучать приходилось – но касалось это лишь далекой древности и средневековья. По крайней мере, пока. А вот об истории самого Отряда «Смерть бесам!» в Питере она знала очень и очень немного.

– В общем, Соколенко этот сотрудничал с противником. Идейно, – продолжала Настя. – Весьма выдающийся маг, между прочим. Операцию одну он нам обрушил, в пятьдесят третьем. Тогда все могло вообще иначе обернуться – если бы в политические игры не ввязались, точней, если бы он нас во все это не втянул. Так ведь мало того, что втянул – многих наших тогда просто перебили.

Настины слова были на редкость туманными, они ничегошеньки не объясняли, о чем Оля и сказала.

– Просто наш город должен был стать полностью неподконтрольным С.В.А. А потом – не только Ленинград, но и вся страна. Деталей операции я и сама не знаю, была тогда даже не стажером, вроде тебя, а так – девочкой «подай-принеси, спасибо, можешь идти». Но этого Соколенко я помню. А потом… Потом стрельба была. Кто ушел в Запределье – тому повезло, С.В.А .там почти бессилен. Ну, кто не ушел – тех перебили. В тот же год и в «органах» перетряска была. А у нас тогда с «органами» был и контакт, и союз. Это потом мы для них как бы существовать перестали – после того, как восстановились, когда Ольховский из подполья вышел, когда Эйно сюда прибыл. Знаешь, так, как сейчас – оно, пожалуй, лучше. С.В.А .тогда тоже проиграл. Это отдельная история. А виной нашей катастрофе – тот самый Соколенко. Тот еще шпион. Значит, и на него управа нашлась!

– А что это за татуировка – орел без корон, пентаграмма?

– А, это, – улыбнулась Настя. – Он же в О.С.Б. давным-давно был. А до того – в одном теософском обществе. Наверняка оттуда. Ты лучше расскажи, что за испытание тебе устроил этот самый Воронов?

– А ты и предупредить заранее не могла? – обиженно спросила Оля. – Опоил какой-то штукой, разрушающей внимание.

– А потом заставил внимание напрягать? Ну, это еще нормально. Я уж боялась, не пошлет ли он тебя брать интервью с какими-нибудь тварями из Запределья.

– А что – мог?

– С него станется, – покачала головой Настя. – Знаешь, все тут тихо радовались, когда ему офис выделили. Парень он, конечно, хороший, но придумать может что угодно. От его розыгрышей одно время все выли. Ладно, тебе совет – отдохни. Все равно с моргами и ГУВД сейчас без тебя разбираться будут. А уж если подтвердится – ну, получишь свои заслуженные лавры. За ужином, я думаю.

– В виде лаврового листа в супе? – поинтересовалась Оля.

– Почему бы и нет – вещь полезная.

* * *

– Ну что, теперь надо выяснить два вопроса. Во-первых, зачем Соколенко пожаловал в Петербург, да еще в нашей реальности. А во-вторых, надолго ли теперь растянется наша спокойная жизнь? – Высокий седоватый человек, похожий на отставного военного, испытующе поглядел на своих собеседников. Присутствовал расширенный триумвират, как назвал это собрание Эйно – то есть, сам глава Темных, Воронов из центра общественных связей, тот самый «настоящий полковник» по фамилии Ольховский, и миловидная женщина восточной внешности. Она руководила самым небольшим и самым загадочным отделом О.С.Б. – «Эквилибриумом», Нейтралами.

– А насколько мы уверены, что это именно Соколенко? – спросила женщина.

– На все сто, – хмуро подтвердил Эйно. – Необходимые опросы были уже проведены. В ГУВД, среди врачей проводивших вскрытие. Это он, никаких сомнений.

– Опрос проводился по методике? – на всякий случай уточнила дама.

– Разумеется, – кивнул Эйно. – С частичной амнезией, как положено. К чему нам светиться?

– Понятно, – коротко сообщил Ольховский. – Тогда уж расскажите, что еще выяснили?

– Да уж выяснили. Это ГУВД у нас не могло докопаться, кто там в Волковке утонул. В общем, так: приехал он сюда прошлой осенью.

– Приехал? – брови Ольховского взметнулись вверх.

– Может быть, прибыл из Запределья, – дополнил Воронов. – Билетов мы не видели. Снимал жилье.

– Квартиру осмотрели?

– Конечно. Ничего интересного, полный голяк. Да, не очень большая сумма в рублях, чуть побольше – в евро. Ни оружия, ни единого магического артефакта. И вот что – жизнь вел довольно замкнутую, вообще мало с кем контактировал.

– Откуда известно? – спросил лидер Светлых.

– От квартирной хозяйки, прежде всего.

– Ну, уж не может быть, чтоб со своими не контачил, – усмехнулся Воронов.

– Все может… – проговорила женщина. – Что-то же его заставило в Волковке утопиться.

– Уж не думаю, что сам он утопился. – Ольховский еле заметно улыбнулся. – В то, что совесть его замучила – и подавно не поверю. А вот то, что С.В.А .пока никак себя не проявляет – это странно. Пора бы.

– Говорите, он здесь с прошлой осени? – спросила женщина. – Не значит ли это, что он был как-то задействован в истории с «Морийским Гоблином»?

– Вряд ли. – Эйно покачал головой. – Здесь могло быть другое. Посредник был тогда застрелен.

– Вашими, Эйно, людьми. – В голосе Ольховского послышалась едва заметная нотка торжества.

– По необходимости, – быстро парировал Эйно. – Другого выхода не было.

– Выход есть всегда, – возразил Ольховский. – Ниточку хорошо оборвали, хотя искали совсем не посредника. Надеюсь, вольноотпущенник-контрабандист был с вами откровенен? Кстати, с ним можно связаться?

– Можно. – Эйно сохранял спокойствие. – Только нового ничего мы от Кари не узнаем. Я сильно опасаюсь, что Соколенко ему знаком не был.

– Может быть, может быть. – Ольховский задумчиво повертел в руке карандаш.

Речь шла все о том же событии минувшей осени, когда дело могло кончиться очень большими неприятностями. Существо, лишь внешне похожее на человека, обнаружилось здесь, в Петербурге. И это было далеко не самое страшное. Если бы ему позволили окрепнуть, и обыкновенный захват власти мог бы показаться сущей ерундой.

В процессе охоты, закончившейся стрельбой в клубе «Морийский Гоблин», выяснилась и еще одна интересная подробность – о существовании мира Запределья знал кто-то из здешних, из тех, кем неплохо бы заняться компетентным органам. Возможно, не только торговцы наркотиками, но и террористы. Посредника пришлось застрелить в том же клубе, хотя «допросить» его все же сумели – на то и существует некромантия. Но цепочка, протянувшаяся от южанина-посредника, как-то странно оборвалась.

Во всем этом был только один плюс – сами террористы или кто там еще по Запределью разгуливать не могли, им требовались проводники. Большинству магов из С.В.А. – к счастью, тоже. А значит, наполеоновские планы насчет безопасной транспортировки наркотиков и оружия через Предел пока так и оставались планами.

– Знаете, что я предложил бы, – сказал Эйно. – Прежде всего – тебе, Саша, – обернулся он к Воронову. Надо просмотреть все загадочные и экзотические случаи самоубийств по сводкам ГУВД. Пожалуй, так будет недолго и на истину набрести.

– Уже делается, – кивнул Воронов. – Послезавтра – доложим.