Текст книги "Дневники 1930-1931"

Автор книги: Михаил Пришвин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 39 страниц)

Каракатица.

Кальмар.

Лангуст (омар) – вновь открыт.

Один ангел <1 нрзб.>в тот самый момент об утрате самого ценного момента жизни: ангел упущенного мгновения стал служить человеку, заменять <1 нрзб.>романтизм; другому <3 нрзб.>великое счастье, мгновение жизни было поймано, и ангел стал охранять его (скепсис).

И чернила готовы к употреблению.

Поэзия океанских островов.

Поэзия океанских островов предполагает кораблекрушение, и надо, чтобы человек спасся и вышел на берег и был тут на неведомых тропинках среди невиданных зверей ^{270} . Без кораблекрушения, а просто жизнь на острове в ограниченном пространстве, где все стало своим, известным до мельчайших подробностей, где нет прохожих людей, безмерно серей, чем на материке, но толчок творцами робинзонад был так велик, что мы до сих пор не можем освободиться от сказочных чар островов и страдаем от «романтизма».

В архипелаге тихоокеанских островов возле Владивостока самый отдаленный остров Фуругельм лежит уже в Японском море, и с него видны Корея и Маньчжурия. Есть с одной скалы на нем точка зрения – видится остров, как уснувший пан, весь до самого моря разукрашенный белыми и алыми, многоцветными розами и прекрасными азалиями.

На этом острове птиц и цветов поселили жить голубых песцов.

Истощимость моря. Жизнь лососевых. Иваси. Белухи родят одного и стадами.

Японцы (далеко по берегам?).

Наши крепче.

Пауки.

Ежи. Спрут.

Акулы и отшельники.

Переход песцов (блохи).

Баклан должен упасть.

Хвостики вверх.

Креветки.

Квакуши и дети.

Изолятор на территории Квакуши.

Вес: 8–11 кило.

Орел и песец.

Украденное яйцо.

Столовая (пьют яйца).

Запас Квакуши – 100 <1 нрзб.>.

Все тащат (ребенок).

Креветки (и сухие хвостики).

На веранде (игрой завлекает в море, игра с волной).

Оранжерея (чернота и свет).

300 га. Берег, линия 9 км.

Начало 16/VIII 1929.

Паук и бабочка.

21 Сентября. Прохладно-сентябрьское строгое ясное утро, и я заметил с балкона во впадине Чуркина мыса как будто бы лежал наш обыкновенный нижний туман. В комбинате сказали: изюбрь ревет!

Есть вид кукушки (поменьше нашей и кричит она не по-кукушечьи, а вроде как бы: «продам берданку, куплю винчестер». По китайским поверьям ее нельзя увидеть, и она стережет жень-шень, увидишь и услышишь ее только в тот момент, когда нашел жень-шень. Русские же эту кукушку видят и слышат часто и говорят, даже понимают будто бы ее слова: продам берданку и пр.

Искатель жень-шеня галлюцинирует – если увидел и отвернулся, в этот момент жень-шень переходит и потому, как увидел, скорей надо воткнуть палочку.

Верит в бессмертие пятнистого оленя и что есть олень – всегда с сухими рогами.

Гончаров и его приятель из Госплана, который в цифру поверил, что есть такая цифра, если с чистым сердцем и ясным умом к ней подойти, то можно управлять не только Союзом ССР, а и Европой и Америкой, что генеральная линия и есть путь к цифре магической.

– Вы в партии?

– Нет, я еще недостоин и занимаюсь внутренней переподготовкой.

Тунгусы прячут ободранную тушку соболя в дупле дерева.

Я спросил:

– Может ли барс броситься с дерева на человека?

Горлов ответил:

– Никакой зверь на человека не смеет броситься без особого повода, и даже тигр не бросится. (В опровержение рассказа Богоявленского, будто бы барс бросился, промахнулся и растерялся: это барс прыгнул сам по себе…)

Вчера после большой подготовки выпустили тигра (для съемки кино) и впустили туда дикую козу. Тигр бросился прежде всего не на козу, а просто удирать, но ударился о сетку, сетка спружинила, отбросила тигра, и он тогда уже подошел к козе и принялся ее лизать. Звери в беде перестают друг за другом охотиться. (Вот лев и ягненок – вот когда лягут – в беде.)

Если китаец находит жень и делает заметку… (китаец суеверен), то эта заметка значит и для другого, кто найдет: «замечено, не трогай». И не трогают, потому что иначе смерть.

Если китаец в карты играет и у него «сошлось», то он, не показывая карт, бросает их и берет банк. Конечно, если случится обманщик, то это карается смертью. Какая экономия жизни бюрократич., как сократили бы госаппарат.

Китайцы не пьют коровье молоко, потому что надо корову мамой считать.

Почему китайцы жестоки с лошадьми и бьют их в глаза…

Лотос

Как я это мог забыть, что на острове Путятине у берегов Гусиного озера живет розовый лотос! Я там был, обошел кругом Гусиное озеро, видел, как высокая женщина, подобрав юбку, зачем-то полезла в воду и что-то из воды доставала. Между тем я забыл дома свой призматический бинокль и не мог рассмотреть подробности: как эта женщина подошла к большим, как тарелка, зеленым листам на воде, как посмотрела на розовые, величиной в чайное блюдечко, пышные, как георгины, цветы и, не тронув ни одного, удалилась. Я узнал потом, что она нарочно из Ленинграда приехала, чтобы только взглянуть, и расскажу потом, как нашла она себе такую возможность в наше трудное время, но пока мне надо передать, сделать понятным для всех, как я мог забыть про лотос и уехать с Путятина, не повидав самого интересного, из-за чего в наше-то советское время героическая дама проехала по железной дороге 12 тыс. километров! Я устроился на Путятине у замдиректора зверосовхоза, познакомился с его женой и сватьей и, обласканный ими, сам ответил вниманием, особенным к их трудной жизни на острове. В действительности, по всей вероятности, и у них жизнь не трудней, чем у нас, но живут на острове, и невольно безвыходность островная каким-то образом создает безвыходность и человеческой личности. На острове много хуже, чем в мещанском захолустье. Вот жена замзава привезла с Камчатки нерпичьего жира, и он распустился в бутылке необыкновенно прозрачно. Пришла бухгалтерша, посмотрела, спросила, а замзавша, шутя, ответила, что это подсолнечное масло. Хотела тут же и объяснить, но бухгалтерша поджала губы и ушла и по всему совхозу раззвонила, что завы из особенных запасов берут себе подсолнечное масло. Мало-помалу за спиной хозяев нерпичьего жира разыгралась большая история, и на первых порах пострадал китаец, подозреваемый в контрабанде, и его лишили голоса, хотя по-русски он знал только «моя ходи» и совершенно не мог понять, что вообще значит лишение голоса. И вот как раз в тот самый момент, когда я собирался идти на Гусиное озеро и хозяева объясняли мне путь и, несомненно, дошли бы до лотоса, вдруг явилась жена старшего егеря и перешептала изумленным женщинам всю историю борьбы из-за подсолнечного масла с лишением голоса китайца Лин-чу.

Я узнал, что дело вовсе не в масле, а в неосторожных словах зава о младшем сынишке старшего конторщика, что будто бы этот сынишка родился не от него. Разозленный конторщик сразу же отомстил заву, объявив княжеское происхождение его жены. Лишенная голоса женщина скоро доказала, что она не княжна, и ее восстановили, но конторщик, обозленный до бесчувствия, стал мстить всем завам и всем его близким. Он страшно обрадовался постному маслу и на первых порах свел счеты с китайцем.

– Какой же выход из положения? – спросила бухгалтершу жена замзава.

Вот в это время я потихоньку удалился от женщин, спустился к морю, прошел по рыбалке, потом перешел небольшую речку и стал взбираться на гору, чтобы избавиться от болотной сырости, в которой утопала нога. Вскоре я увидел все Гусиное озеро в древности, по всей вероятности, бывшее проливом, разделявшим от небольшого острова Путятина нынешнюю часть его между мысом Фелькерзама и бухтой Открытой. Мало-помалу соленая вода морская пересохла, в котловину со всех сторон текла пресная вода. Самое удивительное было для меня, что сухого места на горе я не находил, и на самой горовой покати всюду сочилась из камней вода, и нога на крутом склоне тонула в болоте. Троп не было, каждая тропинка, даже зверовая, оленья превращалась в поток, и сейчас же в этом маленьком потоке откуда-то брались камешки и громоздились, как в настоящей горной реке. Так в поисках сухого места я взбирался по склону все выше и выше над озером, и мне вовсе не хотелось мочить ноги и тонуть в грязи, чтобы рассматривать обыкновенные растения, живущие на низких болотистых берегах Гусиного озера. Я думал с неудовольствием вообще об этих гусиных озерах и лебяжьих лагунах на островах Приморья: величие моря делает эти озера и лагуны жалкими и нечистоплотными лужами. С удивлением одно время смотрел я на высокую женщину, зачем-то идущую по колено в грязи… Я думал о людях, заключивших свою жизнь на острове, продумывал насквозь интригу с нерпичьим жиром, придумал хороший конец и, не глядя на неинтересное Гусиное озеро, пошел предложить конец: предложить несъедобный нерпичий жир бухгалтерше. Каково же было мое удивление и радость, когда я возвратился домой, что замзавша сама подарила бухгалтерше нерпичий жир, только, коварная, не предупредила, что нерпичий жир не едят. Тут был, конечно, тоже расчет лукавый, но бухгалтерша, поев картошку с жиром, прибежала, нашла его необыкновенно вкусным и пришла еще раз поблагодарить.

Мало хорошего видел я на острове, но, уезжая на пароходе, разговорился в кают-компании с одной дамой, бывшей одновременно со мной на Путятине.

– А лотос видели? – спросила меня она.

И тут оказалось, что это я ее видел, как она шла по болоту, я же, спасаясь от грязи, поднимался все выше и выше. Она мне рассказала, что занималась ботаникой, что долго колебалась и мучилась, вынужденная из-за детей бросить науку, что случай такой вышел, муж ехал в командировку на Дальний Восток на несколько дней, и она поехала за ним, чтобы взглянуть на лотос, живущий на Гусином озере. Она достигла своей цели, повидала, отлично отдохнула в этом и завтра думала ехать назад.

– Неужели вы так и не видели? – спросила меня восторженная женщина.

Я рассказал ей историю с нерпичьим жиром, которая, в сущности, и была причиной, через которую я смотрел на Гусиное озеро, как отвратительное болото, а не на родину лотоса.

Ах, и тошно же мне было, как я прозевал! И как мне тоже было трудно думать о женщинах, из-за которых одна нашла себе возможность ехать повидать лотос, а другая радовалась несъедобному жиру…

В чем дело, товарищ? Одна говорит:

– Горе, горе, у меня муж Григорий, хоть бы дурак, да Иван.

Другая отвечает:

– А у меня Иван, не пожелаю и вам.

В чем дело товарищ? Подумайте и решите.

Начало: Влюбляться и проходить, – вот счастье путешественника, влюбляться во все и ничего не любить: чуть ведь только полюбил, так надо это очень беречь от другого, ревновать, защищать и в конце-то концов конечно же служить и в этом трудном служении забывать тот самый лотос, из-за которого когда-то влюбился и потом полюбил.

Конец:

…Нет, я с этим не согласен, можно влюбляться, можно и любить и можно служить, не забывая о лотосе. Можно!

22 Сентября. Яркое утро. Был на Орлином гнезде и так спешил снимать город, будто он скоро будет не наш: вечером по городу распространился слух, будто Япония объявила войну Китаю, и это означало общей войны.

Старушке я сказал:

– Бабушка, Япония объявила войну Китаю.

– Кабы нам! – с разочарованием ответила бабушка.

– Могут убить, – сказал я.

– А лучше умереть, чем так жить, – сказала она.

В зверокомбинате переживают прорыв. Один конторщик говорил другому:

– Пожалуй, не стоит и оправдываться и бежать незачем и некуда: везде одинаково.

– Так учил, – ответил другой конторщик, – учил… по-твоему… как его? ну вот этот бывший проповедник…

– Христос?

– Вот-вот Христос и учил: если тебя ударят по одной щеке, ты другую подставь.

Владивосток населялся всегда людьми временными, приезжавшими, чтобы скопить себе некоторую сумму на двойном окладе и уехать на родину. Помимо своего расчета некоторые застревали тут навсегда, другие ехали на родину и тоже помимо расчета возвращались сюда. И оттого в городе нет устройства в домах и возле домов крайне редки сады. Впрочем, не только люди были временные, но и сам город, как маленький человек, жил неуверенный в завтрашнем дне: сначала дрожали, что порт перенесут куда-то в Посьет, а когда устроился богатый порт и маленький человек уверился в постоянстве территории под его ногами, порт перенесли в Дальний и Артур… Теперь сроки службы чрезвычайно сократились, появились летуны, и впечатление такое, как будто все куда-то стремятся уехать, перебраться, удрать.

23 Сентября. Появление преследующего меня Лидина принадлежит к той же категории неприятностей современного состояния литературной профессии, как, напр., ожидание диффамирующих статей ^{271} с последующим каким-нибудь литерат. ущербом, вроде лишения пайка и возможности печататься и влиять. Равнодействующая всех этих сил направлена прямо против охоты писать и достигать.

Рассказ Верещагина. В то время, когда были заготовки фазанов, китайцы тоже принимали участие, но не убивали их, а опьяняли. Намочит в спирту чумизу, фазан опьянеет, ляжет, он берет его и несет на базар живого. Просит покупатель голову отрубить, но он дешевле продаст, только бы не рубить самому:

– Не могу…

Суслики.

В Якутии скопцы занимаются с большим успехом культурой пшеницы, а якуты не занимаются хлебопашеством, они только охотники. Когда скопцы снимут пшеницу и уберут, на поле приходят якуты и, угадывая по всхолмлению почвы гнезда сусликов, выкапывают из земли их магазины, собранные из колосьев пшеницы. Колосья суслики выбирают самые многозернистые, самые тяжелые и укладывают их очень аккуратно, колосок к колоску. Пуд зерна, добытого из таких колосьев, будто бы равняется трем пудам обыкновенной пшеницы.

Суслик в тех местах называется евражка.

Клыков рассказывал, будто в Амуре есть черепаха, которая хватает человека всегда за яйца во время купанья. Раз было прихватила черепаха человека и створками своими прикрыла его вещи. Человек помертвел. Хорошо, тут на берегу была китайская кузница, и черепаху заставили раскрыть створки каленым железом.

Барсук будто бы тоже стремится схватить человека за причинные места. Знакомый Клыкова, таким образом, лишился одного яичка.

<На полях:>Притор: тропа по скале. Шапка на притор. Лыжу нашли – сообщили в сельск. сов. – погиб. Каек (лыжу переднего прощупать). «Пал под надым». Порожки (надым). Оптич. обман: лыжа пошла вверх.

Жень-шень.

Река бежит между орехом и <2 нрзб.>через реку дерево, по которому проходит весь в белом с длинным чубуком кореец, или в черном (?) – искатель жень-шеня китаец. Тут молчание, и кузнечиков не слышно, потому что они постоянно поют, и от них тишина сильнее. Речка в камнях, напротив, очень неровно журчит и как бы ждет вас, и если вы что-нибудь <1 нрзб.>подумали, то вдруг быстро схватывает: «Говорите, говорите!» когда речка так вдруг, обратишь внимание, какое же множество кузнечиков поет. Если дальше идти – <2 нрзб.>, жень-шень и тут кукушка – трубку воткнул.

Дрова гори, а уголи гори нету.

Мадама – женщина.

Бабушка – жена.

Корейская фанза – окна и двери вместо стекол заклеены листами бумаги журнала «Красная нива», и все-таки в большие морозы до -30° с ветром в этих фанзах, говорят, очень тепло, потому что люди сидят в них на теплом полу.

Стены мазанки тоже оклеены страницами журналов: лежишь, и всюду на тебя глядят то какой-нибудь когда-то вновь выстроенный броненосец, то Лев Толстой, то носорог, то Чехов…

В комнате для гостей, где мы устроились, есть две двери, одна во двор – против этой двери стоит черная собака, стерегущая фанзу, другая дверь в общую комнату, и на нас из этой комнаты смотрят, не смея перелезть порог, дети. (Утри нос!)

Каждая фанзочка похожа на живот, и как вошел в нее, будто вскрыли живот: так в ней полно содержимым, так тесно живое к живому, кишит каждая фанза детьми разных возрастов.

– Утри нос! – сказал, входя, мой товарищ одному. И, осмотрев комнату для приезжих, сказал: – Нет, не нравится, пойдем в другую.

– Чем же не нравится? – спросил я.

– Циновки грязные и <1 нрзб.>

Перешли в другую, опять дети и опять:

– Утри нос!

Женщина чистит, моет, варит, никогда не расставаясь с привязанным сзади ребенком. Хозяин надел чистое белье, подштанники, рубашку белую (ночную), сидит на корточках и курит из длинной трубки. Время от времени он отстраняет ребятишек и сам смотрит в нашу дверь, если заметит где-нибудь соломинку или перышко, войдет и поднимет.

Тигра – белая девица с обветренным лицом в синих штанах, в серой мужской рубахе и с солдатским подсумком на боку и с молотком на плече переходит с сопки на сопку (всюду появляется: изменить имя).

Откуда манера бесцеремонно, не спрашиваясь, осматривать фанзу и, не спрашиваясь у хозяина, а, заявляясь, только оставаться ночевать. Странно, что при этом корейцы остаются любезными. Не договариваясь, мой товарищ бросает хозяину фазана, и он как будто бы обрадовался, начинает щипать и варить нам суп. Все наши желания предупреждаются и, в конце концов, денег давать нельзя, не возьмут. И когда, в конце концов, вспомнив наши деревенские порядки, скажешь товарищу, что корейцы с нами необыкновенно любезны, он отвечает: «Ну, это только лицо!» Да, эта грубоватая <2 нрзб.>таежная манера и эта готовность услужить тоже манера, «лицо» – необходимое условие совместного бытия «в сопках», и вот так всегда и у всех в процессе жизни внутренней, лично своей, забывается лицо ее, доступное лишь тем, кто их еще не видел. На этом и основан интерес путешествия. А может быть это с человека взято лицо неверно и что у нас лицо, то у них зад, а лицо жизни скрыто в повседневной жизни <2 нрзб.>преодолевается трудом и через много лет является лицо…

Нужно быть мудрецом и поэтом, чтобы, повседневно делая жизнь, не упустить из виду лицо ее. С лица жизни иду в недра ее: это «лицо» по-иному есть и Бог, и религия – это сила, вечно имеющая в виду лицо… молитва не дает погружаться.

Козел стоял на хребте, первая пуля ударила в землю под брюхо, он ответил удару пули сердито: гав! а с места не тронулся, вторая пуля попала чуть-чуть правей, козел осердился и пошел от этого проклятого места прямо на охотника. Третья пуля уложила козла. Из-за камня с бархатным деревом вышел охотник с ножом в руке и принялся…

Психология «крымского» крестьянина ^{272} : они уверены, что хлеба скоро не будет и голод вызовет в свет множество бродяг-головорезов, будет сплошь резня.

Эдельвейс и «тигра» с молотком на плече.

Версаль 50.

Мершин Пав. Мих. (Кино) 6–7 веч.

Эдельвейс на горных открытых склонах по россыпям цветет с 25 июля по 25 окт. до заморозков.

Айю Мих. Иван., дочь Оля (Мих.), дер. Крым.

Вечером с моря в бухте Разбойник в устье речки Разбойник кряквы тянули.

Каких только семян не попало в Приморье! – один капитан привез из Америки, другой из Японии, из Крыма женщина привезла (в 907 году) георгины… (не могу жить без цветов) – (параллельно с посевом Бога). Соленый туман (как думают) губит растительность: может ли быть?

Прошение – руку резиновую – ну, и так немножко будут (показал, как шевелятся пальцы).

Дождь чувствуется по теплу и облакам и надолго ли?

А то, бывало, подъезжаешь ночью на пароходе – сколько огней горит в порту, как роскошно это сияние и строения и внизу, и на горах, но уже видел это не раз, и не думаешь об этом, и не видишь, обеспокоенный мыслью, – придет ли по позднему часу ГПУ нас встречать, потому что без ГПУ с парохода на берег не выпустят.

У нас каждая травинка представлена поэтом и даже, «еще в горах белеет снег» ^{273} учили в школах Баку, где снега не бывает совсем. Но кто обжил тихоокеанское побережье до того глубоко, что поэты могли бы воспеть? Очень мало жили в нем русские, … сиротская жизнь.

Воля в просторе – одно… зато какие же моряки вышли! Не знаю, как отнестись… – я о тех моряках думаю, которые претерпевали… и в последнюю минуту вдруг счастливо хватались и выплывали к берегу (талант русского моряка: в последний момент выбраться и спастись). И хозяйски: растянуть последние кусочки хлеба.

Леди спит в духовом шкафу. Оля утром разводит плиту и на горячее кладет ракушки. Леди долго борется с жарой, но под конец ракушки выстреливают, и Леди выскакивает и смотрит. Умненькая, сразу понимает, что это ракушки стреляют, и лезет обратно в духовку, но жара…

Гора Иосифа со стороны бухты Разбойник похожа на срезанный до половины купол, и самая высокая из сопок часто показывается. Тут сохранились еще пятнистые олени, очень много козлов и бесчисленное множество фазанов. Со стороны же бухты А – гора Иосифа не имеет правильной формы, и тут отлогие россыпи, по которым можно взойти: внизу Крым…

Опасные росы.

Утренние крики фазанов и ругательства козлов на горах.

Оля утром к завтраку жарила фазана, а из кухни было слышно, как живой фазан в огороде кричал.

Гребешки на плите – выстрел! и раковины открылись – закрылись; испеклось, очистили, ели и по раковине высчитали 30 лет жизни.

Чилица (не сеют, не жнут, ловят чилицу, не богаты, но и не бедны: вольно, вода, горы, лес, и подчас кажется, будто богат и что здесь лучше, чем где-нибудь на земле. История Крыма: дачи рабочих (конец: Кнепер). Змей не убиваю, беру за хвост и быстро швыряю.

Один сказал: я из Москвы, другой сказал: живу в сопках – то и другое понятно.

Жирные птицы весной – отъедаются в Корее.

В июле (1-го) фазаны родятся. Спор о сроках, один: с 15 Сент. по 1 Декабря, другой – с 1-го Ноября по 1 Января. [К 1-му Окт. фазан жиреет и погода прохладная]. Зимой по следу фазана убить ничего не стоит.

Орлиное гнездо: каштанка, умру с буквой ять.

Лотос.

Барс.

Бригада.

Бражник.

Нет разлуки большей на свете, чем была моя разлука ^{274} , расстаться с белым светом, с глазами. Но так устроена природа, что если одно потеряешь, то это находишь в другом: сколько на свете было слепых музыкантов! ^{275} И так я, сам не зная того, стал заменяться в себе каким-то другим содержанием: похоже, как будто раньше мне, как ребенку, нужно было погремушку сломать и зачем-то узнать, что там гремит. Я и теперь не утратил к тому интереса, но мне теперь и не нужно ломать: я посмотрю на вещь в родстве ее с другой и потом догадаюсь. Я стал догадываться о всем по себе. И раньше я по себе узнавал, но в небольшом кругу: себе подобных я узнавал. А теперь через утрату я со всем вступил в родство, то, о ком мне нужно узнать, в того и превращаюсь и узнаю.

Я знаю, вы думаете – вот как доволен собой человек. Нет, это неправда – очень редкие минуты, когда я доволен и спокойно живу без тревог – почти никогда! но я постоянно бываю рад, если на досуге посмотрю на себя, кем я был перед тем, как увидел в первый раз Хуа-лу, и теперь…

Я живу в постоянной тревоге и переменах, и так много было перемен, что я о себе вчерашнем могу рассказать, как о нем. Вчера он вздумал <1 нрзб.>из нашего города, с ним была женщина…

Я себе вчерашнему – я рад.

И стану собирать тех, кого нашел – я рад.

Прощание со всеми…

Жизнь на земле – это единство, и каждое событие в ней есть явление целого (тем кто) – все-таки надо вперед понимать целое, чтобы узнавать его появление в частном. Иначе жизнь пройдет как суета.

Петровы Ирина Павловна, Всеволод Алексеевич: Ленинград, 40, Пушкинская, д. 6, кв. 21.

Жук Belutus <1 нрзб.>

Понемножку будет лючше.

Человек с киноаппаратом из Якутии весь в <6 нрзб.>

Человек этот пил водку стаканами <1 нрзб.>закусывал, что у него жена – балерина, <2 нрзб.>с ней не живет.

Понемножку будет лючше.

– Красота <1 нрзб.>.

– Значит дорого стоит.

Машинка.

Пенза (коса) ю.

Ювен-юн – повар.

Чи-сы-за (вишня).

Его мало-мал бог.

Мал-мал-мала человек.

Три купезы хлебник, <1 нрзб.>, прачка.

Бойка – сподручный мальчик.

Не хочу быть машинка, <1 нрзб.>купеза-машинка, а я не хочу.

Три мама (на один китайск. мальчик это хорошо).

Цветы из… мама, дети, старший брат.

Не пробует – русская бабушка <1 нрзб.>– а нос.

Жень-шень.

Между огромными до тонкого стержня прорезанными листьями манчжурского ореха речка бежит, и через нее лежит огромное голое серое естественное бревно: быть может, ствол того же ореха, родоначальника всех других. По этому дереву переходит речку весь в белом старый кореец, искатель жень-шеня, «белый лебедь», на которых, бывало, охотились, чтобы отобрать у него драгоценный корень… Китайцев, искателей корня, одетых в синее, называли «фазанами», и охота была и на них, так и говорили: на лебедей и фазанов.

Так переходил «лебедь» бревно, а у меня в руке было ружье для простых фазанов…

Валюта: жень-шень.

Горовой пост: жень-шень.

В бухте Разбойник.

Пересыльный питомник зверей АКО. Зав. с Командорских островов Николай Петрович Силантьев. На островах нет ЦРК, и потому там везде рабочие и служащие отлично питаются, пользуясь собственным хозяйством. В Седанке есть ЦРК, и рабочим есть нечего, и они, конечно, ищут, где лучше. Правда, как это, может быть, что рабочий несет лисицам мясо, молоко, кашу, а сам голодный, самому дома есть нечего.

Лисиц в 28 г. куплено в Канаде 60, в 1931 г. от них накопилось 500 – всего стало 560, из них отдано на Камчатку 212, осталось 348. Превосходное состояние лисиц. Американские дома. Служ.: 3 Зав-Помзав-4 смотр., теперь 3 смотр, потому все бегут.

Нужен холодильник на 5 тонн мяса – 1200 дол. Все расчеты хоз. посылаются в счетную часть АКО во Владивосток, здесь целый ряд учреждений АКО, где полная свобода калькуляции в отношении частей, лишь бы сходилось в целом. Так возьмем, напр., лошадь, купленную для птичника очень дорого у чёрта за куличкой, во время перевоза лошадь пала, туша была отдана в лисий питомник, а кстати, и ценность лошади 270 р. была приписана к лисьему питомнику. Но мало того, счетоводная база вдруг была перенесена на Камчатку, плыла она при скверных условиях и теперь наверно валяется где-нибудь и ждет Страшного Суда. Рано или поздно, конечно, суд наступит, и так часто слышишь: во-время ушел. Впрочем, день суда может и не наступить. Так, напр., лисий питомник потерял свое значение для АКО, на него целится звер. комбинат, Хабаровский техникум звероводства. При передаче очень легко переписать. Это отсрочивает день Суда, но не решает.

На Камчатке и Командорах хозяйство имеет столетнюю давность, но люди служили от году до двух, научатся и уйдут.

Котик. Миграция в Японию. Возвращается с картечью под кожей. Миграция в теплые воды. У американцев мигрирующих животных сопровождает охранное судно. Отбой секачей. Гаремы. Отрезают цепью тех, которые не имеют гаремов. Некоторые помирают, когда их гонят. Бьют палками.

Подсчет морских бобров (около тысячи). Морская капуста.

Колтоновский Павел Михайлович, зверовод-организатор АКО, Пушкинская 45, кв. 1 или в конторе АКО: Верхнепортовская, от вокзала налево, на правой руке.

Остров Карагинский из 2-х 3-х сот лисиц 10 чернобурых и сиводушек.

Нечего говорить о колоссальных суммах, которые получает государство от пушнины, расчеты неинтересны, раз вопрос идет о первом или втором месте, лес или пушнина. Но этому есть естественный предел. Навстречу гибели зверей движется милосердный отряд звероводов, который рано или поздно должен пополнить посредством искусственного разведения то, что берется из запаса.

Третьего дня был на заседании о монастыре оленух. Ухо оленухи фунтиком свернуто и, по-моему, в этот фунтик поместится не меньше двух кило сахарного песку. Олени заели. Куда девать оленух? 1 килом, загородки стоит 5000 руб. Пустить в Сузухе.

Жень-шень (корень жизни).

По Арсеньеву.

Жень-шень (пан-цуй), аралиевые, родня чертову дереву. Пять листьев, как пальцы руки. Цветет в августе (мелкие немного розоватые). Реликт (капризный) (замирает: изюбрь наступил). Враг – лесные пожары; погибает лес, погибает жень-шень.

Обыкновенно 3–4 листа, 5–6 – очень редко, не было случая более 7 листьев. Самый большой достигает пояса человека и толщ, стебля 2 т.т.

Наиболее ценный в горах Хехцира (и друг, местах Уссур. края). Цена корня зависит: 1) места, где найден (берег моря или Уссури), 2) насколько мочковат, 3) величина, 4) похож на человека.

В 1905 г. на Сучанск. ж. д. найден корень, 200 лет, вес 1 ½ фунта, продан за 1800 р., а в Шанхае 5000 мексик. долларов.

Занимались 30.000 китайцев, добывали 400 корней, вывозили на 750.000 рублей. Теперь от лесных пожаров промысел упал с 90 фунтов до 3–4 ф.

Огородный жень-шень (смеш. лес с кедром, на северн. склоне горы – не солнцепек. Навес с освещением 7–9 утра и 5–7 веч.)

Нежное растение: муравей испортит. Сильный дождь забивает. Искатели радуются моросливому лету. Лечение. Режим (без крепк. напитков, <1 нрзб.>, работа на воздухе, летом меньше, зимой больше).

Тоито (название <1 нрзб.>маленькая ночная сова с ушами, как у филина. Кричит в тайге до сентября, а жень-шеньщики думают, что это души погибших трех братьев перекликаются. Жень-шень скрывался. Ученый Лао-Хань-Ван открыл местонахождение ^{276} , жень-шень скрылся в Уссурийск, край (Дун-да-шань). Он наплодил множество себе подобных… Способность превращаться в любое животное, птицу и т. п.

Искатели: промазанный передник от росы, палка, дерев, браслет на левой руке и барсучья шкурка сзади (шкурка – садиться везде). Надламывают кусты или кладут мох и сухую траву на сучки деревьев (для человека другого: что осмотрено).

Чистый человек должен искать Ж. Ш., а то растение исчезает, гора станет колебаться и из зарослей выходит тигр: «Пан-цуй, – не уходи! Я чистый человек, я душу свою освободил от грехов, и сердце мое открыто, и нет худых помышлений».

Кумирня из дикого камня «Господину истинному духу гор, охраняющему леса. Моя радость сверкает как чешуя рыбы и красивое оперение <1 нрзб.>. Владыке гор и лесов, охраняющему прирост богатств». Если просят, непременно [дает?] – просящему нет отказа.

Вокруг Ж. Ш. – ковром кислица (заросли).

Найденный корень обтыкается палочками (найден).

Выкапывание: палочка в 6 дюйм. Ножом <2 нрзб.>, очистить траву и пр. ежегодно посещает.

Китайцы, обрекшие себя на жизнь в лесу навсегда из-за Ж. Ш. (как умирают).

Жень-шень (Байков).

По числу листьев судят о величине корня (самое большее 5–6 листьев). Пятипалые листья, как раскрытая рука человека.

Цветет в Августе. Соцветие – простой зонтик с 15–20 цветами. Плоды – светло-красные ягоды.

Гл. город Лхасс – высш. дух. школа: обучение лам светским, духовным и медицинск. наукам. Центр мудрости всех народов Востока. Здесь под «крышей мира» из тьмы веков явился древний человек, неся с собой священ, огонь самосохранения и свободы бессмертн. разума.

Распространение: юго-вост. Маньчжурия, Южн. Уссур. край и северн. Корея. Предел северной 48° широты. В самых глухих черных лесах, на северн. склонах, среди густых зарослей папоротников, актинидий, винограда, плюща и кислицы, в рассеянном свете лучей, проходящих через чащу. По-видимому, необходим для него кедровый лес.

Таинственный реликт.

Гиринская провинция, в Маньчжурии, после того как исчезнет Уссур. жень-шень, будет единственным местом на земном шаре.