355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Михаил Маковецкий » Героин » Текст книги (страница 14)
Героин
  • Текст добавлен: 7 октября 2016, 02:22

Текст книги "Героин"


Автор книги: Михаил Маковецкий



сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 38 страниц)

– Да? «Ябрейско-православный» говоришь? Тоже значит «Первый тост – за Холокост»? Я всегда это чувствовал, хоть он синими глазами и пшеничными кудрями хотел свою сущность скрыть. Ну да черт с ним, лучше о деле подумай. Организуй возле этого дома пост милицейский. Охранять они не охраняют, но видимость создают.

– Это вы правильно говорите, Василий Петрович, что видимость они одну только создают, а здесь дело серьезное. Я вот что думаю. Хозяин взорванной квартиры все равно туда не вернется, он на острове дом строит, это в моде сейчас. А квартиру его после ремонта я бы сделал милицейской конспиративной. Во-первых, там бы всегда работники милиции были, а во-вторых, на свою конспиративную квартиру мне и охрану оформить проще и спецоборудованием обеспечить. Как ваше мнение, Василий Петрович?

– Правильно. Стоять на шмоне – дело наипервейшей важности. Это я еще после первой ходки понял. Ты мне другое скажи.

– Да, Василий Петрович.

– Говорят ты на острове сам коттедж строишь, о трех этажах. Телку опять же себе завел, Софи Лоренку, лет четырнадцати. Откуда-то с югов привез, чуть ли не подарили тебе ее, живодеру. Катер себе купил с атомным двигателем. Не широко ли размахнулся, пожилой следователь?

– Вот, люди. Вот такое наплести! Ну не стыда, не совести. Да папашин дом я ремонтирую. Я ведь сам родом из той деревни, вы ведь знаете, Василий Петрович. И дом то этот я на подругу мою записал, не на себя. Как чувствовал. А то, что деревня наша в такую моду вошла, так кто мог знать? А зовут мою подругу Тамара Копытова, наша она, сковская, ни с каких югов я ее не привозил. И годиков ей уже двадцать восемь. Для меня она молодая, конечно, но не четырнадцать же! А что катера касается, так он списанный на металлолом был, своими руками отреставрировал, рыбачу потихоньку, дальше камышей не заплываю. Это ж надо придумать такое, «с атомным двигателем»! Я что, ледокол «Ленин» в Чудское озеро перегнал, что ли?

– Ладно, плюнь на это дело пожилой следователь. На меня и не такое говорят, я в голову никогда не беру, даже если это и правда. Ты мне вот что скажи. С чего это деревенька на острове такой престижной стала? Чего это вдруг туда народ повалил коттеджи строить?

– Ой, Василий Петрович, не знаю, что вам и сказать. Говорят, что это из-за экологии. Что верно, то верно. Заводов там отродясь не было, а удобрения последний раз завезли еще при Брежневе. Они там до сих пор в лесу лежат. Но, я думаю, дело в другом. Во-первых, природа. Поля давно заброшены, остров лесом зарос, деревня на берегу озера, у самой воды. Никаких водоохранных зон там нет и быть не может. Но главное в другом. Нет всякой шантрапы там, люди живут в этом коттеджном поселке только приличные. Туда же без катера не доберешься, а катер и сам денег стоит, и содержать его надо. Шелупони всякой это не под силу. Это раньше рыболовецкий колхоз, а теперь уже подписи собирают, переименовать хотят мое родное село в коттеджный поселок «Сковская Барвиха». Кто бы подумать мог.

– «Сковская Барвиха» говоришь? А что? Бывал я в Барвихе. Мы ни чем не хуже. Даже лучше значительно. Подписи соберут, пускай приносят. Рассмотрим. А участок там дорого стоит? Только приличный, мне не подобает…

– Да, Василий Петрович, да что вы говорите такое! Да у самой воды организуем, там участок один есть особенный, самый большой. Мы бесплатно его оформим практически, как брошенную ферму, тысяч за пять долларов и купите.

– Ну ты это брось. Так тоже нельзя, я же губернатор все-таки, ты меня на смех то не подымай. Оформи там тысяч за двадцать, но слушок пусти, что взял, мол, сам. За пятьдесят тысяч зеленью. Ну, ты понимаешь.

– Да то вы, Василий Петрович, что вы! Вся Сковская Барвиха уже неделю только и говорит, что сам губернатор старую ферму за сто двадцать тысяч евро выкупил. Дом с пристанью строить будет.

– Ну ты это загнул, с какой пристанью еще?

– Да там без пристани никак. А как катер к дому подойдет? Там у всех так. Это же Сковская Барвиха, не Красные Лопухи какие-нибудь.

– Все, иди, пожилой следователь, а то от тебя не отделаешься. Одни фантазии. Если надо подписать что – приходи, а так иди. Под-пись, под-пись, под-пись-кой яйца!!! Гы-гы-гы. Иди. У меня дел не в приворот, не до тебя.

– Так я когда документы на брошенную ферму принесу, так еще там что на подпись заодно принесу. Для видимости. Вы уж извините, Василий Петрович.

– Только все сразу неси, не размусоливай, нет у меня времени тебе тут стрелки забивать. А с Олигархом надо что-то решать, тут ты прав. Мне проверки лишние не нужны. Эти комиссии у меня и так во где сидят.

* * *

– Зиночка, я прошу вас вновь сегодня задержаться после окончания рабочего дня.

– Пожилой следователь, а надолго? Я боюсь на последний автобус опоздать.

– Не переживайте, Зиночка, вас ждет приятный сюрприз.

– Какой?

– Сейчас не скажу, вам будет неинтересно остаться после работы.

– И почему все говорят, что наш начальник зануда, понять не могу.

* * *

– Пожилой следователь, вы просили меня остаться?

– А, Зиночка, чуть не забыл. Но вы проходите, проходите, вы мне действительно нужны.

– Слушаю вас, товарищ пожилой следователь.

– Зиночка, садитесь. Нам предстоит длительная и где-то даже интимная беседа, я буду чувствовать себя неудобно, если вы будете стоять.

– Интимной беседы нам точно не предстоит.

– Как знать, Зиночка, как знать. Я собственно вызвал вас вот по какому поводу. Писать ничего не надо, просто послушайте. Дело обстоит следующим образом. Как вы знаете, недавно по улице Авиаторов была взорвана квартира.

– Я что-то неправильно оформила? Начальник следственной группы майор…

– Зиночка, давайте я сначала закончу, а потом вы будете задавать вопросы. Договорились?

– Извините.

– Я продолжу, с вашего разрешения. Следственная группа свою работу в самой квартире закончила, и теперь эта квартира передана в наше распоряжение. После окончания ремонта там будет конспиративная квартира нашего ведомства.

– Конечно, конечно, я все оформлю.

– Скажите, Зиночка, а своим поклонникам вы тоже кончить не даете?

– Что!?

– Что? Фразы кончить не даете, я имел в виду, прости меня Господи. Что не скажешь, все переворачивается на изнанку. Что за народ? Я вновь продолжу, с вашего разрешения. Итак. В этой квартире будет проживать простая российская семья, но изредка там будут происходить конспиративные встречи или иные оперативные мероприятия.

– И чья же простая российская семья поселится в самом элитном доме Скова?

– Ваша, Зиночка. А что вас смущает? Насколько мне известно, ваш папа уходит в отставку.

– Уже ушел.

– Вот видите. Ну что ему делать в заповедной зоне? Туда-то и автобуса только два раза в день ходят. Да и квартиры у офицеров базы стратегических ракет, я слышал не очень хорошие. А здесь центр города, но тихое место, квартира просто шикарная. Я не понимаю, почему вы не решаетесь.

– Официально я стану владелицей этой квартиры, о том, что квартира оперативная, не упоминается не в одном документе.

– Как обычно, Зина. Вы же недавно одну такую квартиру оформляли, все то же самое.

– Не волнуйтесь, товарищ пожилой следователь, своим поклонникам я даю кончить.

– Это вы к чему?

– Я со своими родителями живу в сырой и холодной развалюхе на базе стратегических ракет в заповедной зоне. Мой отец выходит в отставку. Когда-то он облучился и сейчас все время болеет, у него иммунитет снижен. Денег на покупку своего угла за двадцать пять лет службы в войсках ракетных войск стратегического назначения, естественно, он не заработал. В общем, катастрофа. Но вдруг мелькает яркий свет в конце туннеля. Его девятнадцатилетней дочери, девице пусть и не умной, но крайне аппетитной, которая без году неделя работает секретаршей пожилого следователя, предоставляется огромная шикарная квартира в самом престижном доме города. Причем, что характерно, совершенно бесплатно. Как в таких обстоятельствах кончать не давать? Это было бы даже неприлично.

– Зина, давайте расставим все точки над i. Я не собираюсь с вами спать.

– Серьезно? Вы рассчитываете получить от меня взятку? Но таких денег у меня, как вы понимаете, нет.

– Перестаньте, Зина, я не беру взяток с работников правоохранительных органов, вы же знаете.

– Вы что, серьезно не собираетесь укладывать меня в постель? А тогда почему даете квартиру? Вы же ничего не делаете просто так, уж это я точно знаю, а за такую квартиру вы бы могли получить…

– Перестаньте. Как вам не стыдно. Неужели вы думаете, что я бы мог отдать оперативную квартиру кому-то за взятку. Я себе и другими методами заработать могу.

– Я знаю. Извините. Но почему вы вдруг решили меня облагодетельствовать, я не понимаю. Ведь что-то за это, естественно, вы от меня потребуйте. Я подумала постель. А что еще с меня можно получить?

– За квартиру вы мне, Зиночка, конечно, заплатите, тут вы правы. Но не постелью. Чтобы вы поняли, что я от вас хочу, я позволю себе начать издалека. Не так давно, как вы знаете, против меня велось служебное расследование. Подними голову и смотри мне в глаза, сука. И не вздумай тут у меня зарыдать, я тут же дам по морде, ты знаешь.

– Не ударите, я знаю.

– Зина, я ровесник вашего папы и со здоровьем у меня тоже не все благополучно. Если бы вам удалось меня засадить, а речь шла минимум о десяти годах, то живым бы я оттуда, скорее всего, не вышел. Если вы считаете, что я склонен подставлять левую щеку после того, как меня ударили по правой, то вы трагически заблуждаетесь.

– Я не зареву. И если еще раз назовешь меня «сукой», я тебя сама ударю.

– Вот и хорошо, что наша беседа приняла, наконец, деловой характер.

– Как ты меня расколол? – Зиночка, я могу тебя попросить, что ты меня называла на «вы»?

– Скажите, а как вы узнали, что именно я передавала…

– Дите, ты дите. Красивая неразумная девчонка. Собирался я тебя трахнуть в извращенном виде, когда план этой беседы составлял, но что-то меня останавливает. Хотя если этого я не сделаю, то поступлю педагогически не верно. Учение Макаренко о перевоспитании малолетних преступников настоятельно в таких случаях это рекомендует.

– Я прошу вас этого не делать.

– Это почему же? Потому что ты с Капитаном лечь отказалась? Или потому, что ты, при всех своих поклонниках, по моим данным вообще еще девочка? Вы же меня в тюряге уморить хотели, Зиночка. Так что вопрос с вашим изнасилованием в извращенной форме я пока оставлю открытым, уж не обессудьте, голубушка. Теперь относительно вашего вопроса о том, как я вас расколол. Вопрос уместен, и я вам на него отвечу. Компьютер, на котором вы печатаете все документы, к интернету подключен, не правда ли?

– Да.

– А потому любой документ для служебного пользования, который вы, Зиночка, оформляете, теоретически можно послать по электронной почте куда угодно, не так ли?

– Зина, вы не хотите, чтобы я вас изнасиловал в извращенной форме?

– Не хочу.

– Тогда не опускайте голову и не молчите. Вы не со своей учительницей беседуете. Четко отвечайте на те вопросы, которые к вам обращены.

– Я посылала эти документы файлом, после чего стирала их из папки «Отправленные». Как вы об этом узнали?

– Вот нищета наша проклятая! Зинка, Зинка, ребенок ты удачный, умница и красавица. У победительницы математической олимпиады дома компьютер был, папа за него последнее отдал, а подключиться к интернету денег уже не было. В нашей электронной почте недостаточно из папки «Отправленные» письмо стереть, там защита от дураков стоит. Мы же солидная организация, как-никак. Стертое письмо нужно убрать и из папки «Удаленные», если ты хочешь, чтобы следов в компьютере от письма не осталось.

– Вы и этом разбираетесь!?

– Разбираюсь, сучка ты синеглазая, разбираюсь. У нас тут дело недавно было, первое связанное со злоупотреблением в интернете. Первое, но сумма сразу выскочила более чем приличная. А самое обидное, что не удалось под него статью подвести, что меня за душу тронуло чрезвычайно. Дело следующим образом обстояло. Абоненты городской телефонной сети Скова вдруг стали получать счета за услуги связи на неприятно большие суммы. Кроме обычной абонентской платы там фигурировали строки со звонками на спутниковую систему, а суммы, стоящие в каждой из этих строк, составляли, как правило, не одну сотню рублей. Недовольные абоненты в один голос утверждали, что не совершали никаких звонков «на спутник». Стали разбираться. Я ночей не спал, меня зло взяло. Подумаешь, специалист! Лет десять назад мы осудили одного финансового гения, с липовыми авизо на миллионы крутила, скромный бухгалтер Зильберт Рахиль Моисеевна, 69 лет, еврейка, проживала по улице Приозерной. Как сейчас помню, представила суду документы, что страдает двадцатью четырьмя заболеваниями. Думали врачей купила, стали проверять – еще пять болезней выявили, в том числе рак матки. В тюремной больнице прооперировали на ранней стадии, метастазы не успел дать. На суде, когда ей приговор зачитали, двенадцать лет общего режима с конфискацией имущества, встала и громко сказала: «Спасибо, граждане судьи, за оказанное мне доверие». Конфисковали, кстати, мы тогда две расчески, она все имущество на молодого любовника и внуков переписала. Но пока я во всех ее фокусах пока сам не разобрался, дело в суд не передавал. И разобрался, при помощи специалистов, конечно. И тут думаю, ну и что, что интернет. Наши отцы не дурней нас были, а молодежь не умнее, разберусь. И разобрался. Оказывается, в недрах интернета расположен сайт www.psich.com, предлагающий услуги доступа к информации эротического и порнографического содержания «без использования кредитной карты». Для сковского посетителя этого сайта предложение услуг без использования кредитной карты звучит как их предоставление вообще без какой-либо оплаты. И уж, разумеется, не один из сковских посетителей прочитывал появляющийся в маленьком окошке текст многостраничного предлагаемого договора, из которого наибольший интерес представляет следующий небольшой фрагмент: «By using this connection, your computer will terminate the modem connection to your local internet service provider. Your modem will dial an International telephone number. Please check with your telecom service provider or your long distance carrier for the exact per-minute charge of the call. This call will appear on your phone bill as an ordinary & anonymous call». Перевожу для слабо знающих английский язык молодых и нахальных секретарш: «Для использования этого соединения ваш компьютер разорвёт модемное соединение с вашим местным интернет-провайдером. Ваш модем наберёт международный номер телефона. Пожалуйста, проверьте у вашего поставщика телекоммуникационных услуг или у вашего оператора дальней связи поминутную стоимость звонка. Этот звонок будет отражён в вашем телефонном счёте как обычный анонимный звонок». По нажатию кнопки «Please Enter Now!» компьютер самостоятельно разрывает соединение с интернет-провайдером и осуществляет прямой международный звонок по «спутниковому» номеру. Абонент получает информацию эротического и порнографического содержания максимум в течение 30 минут, по истечении которых происходит автоматический разрыв соединения. При этом неискушенный сковитянин, естественно, не догадывается о том, что получает информацию не бесплатно через Интернет, а по международным тарифам непосредственно с сервера поставщика специфической услуги. А стоимость только одной минуты такой связи составляет от 56 до 113 рублей в зависимости от дня недели и времени суток. В результате получилось, что иной раз дешевле купить любовь живой женщины, чем смотреть порнографические сайты.

– А вы что, и английский язык знаете, Петр Федорович?

– Вы то смеетесь нал моими высказываниями неудачными, считает меня дурачком невежественным, колхозником. Или я ошибаюсь?

– То, что вы далеко не дурачок, я давно поняла. Но высказывания у вас иногда бывают действительно…

– Зина, at us on island even the TV was not, the aerial did not take a signal. Yes that there the TV, I remember, the boy was, when to us an electricity have carried out. To communicate to us there is nobody was, because and speech at me tongue-tied. But, nevertheless, I have taught English up to very decent level. Зина, a doll you blue-eyed, would be necessary to send you in camp, yes the hand does not turn. One you a daughter at parents, the person at you Russian. I can not, though, maybe, it for me to not be terminated by goods. Вот что я сказал?

– Не поняла до конца, про меня что-то.

– «Про меня что-то». Над моими репликами ты с моим заместителем тихо хихикаешь. Или не правда? Давай, кстати, в дальнейшем называть «Капитаном». Договорились?

– Вы и это знаете?

– Что мой заместитель является информатором Олигарха и проходит там под кличкой «Капитан»? Знаю, Зиночка, знаю. Кстати, чтоб не забыть. Он через пару дней уходит в отпуск и ключи от его сейфа останутся у меня. Чтобы я зря времени не тратил на поиски, не подскажите мне, голубушка, на чем он вас подцепил?

– После окончания курса машинисток я с девочками пошли на дискотеку. Там с нами познакомился один парень, который угостил наш анашой. Я ему, наверное, понравилась. Он даже подарил мне коробок шмали. Раньше я никогда анашу не курила, и меня развезло. На это обратили внимание милиционер и, при обыске, нашли у меня спичечный коробок с анашой.

– Хитер, паршивец. Именно тогда мы искали секретаршу, и тут он приводит тебя. И я делаю из тебя свою личную секретаршу. Вроде бы сам делаю, но тут он все рассчитал. Прежней секретаршей я не был доволен, он это точно знал, а ты девица броская. Внешность секретарши в значительной степени определяет общественный статут ее начальника. По секретарше встречают. Это он правильно рассчитал, что я тебя к себе переведу, молодец, моя школа. Ладно, это чепуха. Я уберу из дела заключение эксперта о том, что в коробке находилась именно конопля. Без такого заключения эксперта этому делу грош цена, лавровый лист для мамы купила. Дела, которые у него в сейфе лежат, мой заместитель не открывает годами, проверено. В лаборатории восстановить тоже ничего нельзя, там вообще в документах хаос царит. Впрочем, я прослежу, чтобы и в лаборатории никаких следов от этого экспертного заключения не осталось. Пусть Капитан думает, что тебя на крючке держит, болезный. А на самом деле это заключение будет в моем сейфе лежать, причем у меня дома, так спокойнее.

– Спасибо.

– «Спасибо». За спасибо пол литру не купишь.

– Что я должна делать?

– Да тоже самое, голубушка. Будешь сбрасывать мне по электронной почте все документы, которые подписал мой заместитель. Относительно подписанных мною документов указания следующие. Если я ничего не сказал, отправляй все Капитану, как отправляла. Иногда я тебе отдельно буду говорить: «Эту бумагу Капитан видеть не должен». Иногда мы для него специально документы готовить будем. Договорились, Зиночка?

– Договорились. А вы меня правда в тюрьму не посадите?

– Если ты сама себя не посадишь, тебя никто не посадит. Я прослежу.

– И квартире моим папе и маме дадите?

– Нет. Квартиру я дам тебе, своих родителей ты там поселишь, если захочешь.

– «Если захочу». Вы меня действительно сучкой считаете. Кстати, а что народ подумает, когда я в квартиру въеду?

– Народ подумает, что квартира в лучшем дома Скова тебе принадлежит по праву. Я слух пущу, что ты любовница губернатора.

– Что!?

– Молчи. Слухи распускать – мое любимое оперативно-розыскное мероприятие. Я тебе пару раз засвечу рядом с губернатором. Если кто что спросит – опровергай с громким скандалом, угрожай карами. Если жена губернатора приедет морду тебе расцарапать – держись независимо, но не оправдывайся. Зинка-губернаторша, гы-гы-гы.

– А я не забеременею?

– От кого!?

– Откуда я знаю от кого? От кого вы скажете.

– Ну вот, ты мне уже хамить начинаешь. А знаешь ли ты вообще, с кем разговариваешь? Да я величайший из пожилых следователей всех времен и народов, может быть. Ну, чего ты смеешься? Чего смеешься? Все-таки зря я тебя не изнасиловал в извращенной форме, ой зря.

– А можно не возвращаться к этой теме?

– Нет, ты послушай. Результаты оперативно-служебной деятельности за прошедшие восемь месяцев Сковского управления ГНК выглядят более чем скромно. Из оборота изъято всего 40 кг наркотиков на общую сумму 2,5 млн. рублей. Сорок килограммов – это одна анаша, план. Героина вообще не грамма не изъяли. А я организовал, практически голыми руками, задержание целой сети торговцев героинов. Изъято более 150 граммов героина, сильнодействующего наркотического вещества, что по розничным ценам равняется примерно 50 миллионам рублей. Ты поняла?

– Я все поняла. Ходят слухи, товарищ пожилой следователь, что у вас есть подруга, которой только-только пятнадцать лет исполнилось.

– Вранье. Завистники. Ей двадцать восемь, у нее и паспорт есть.

– Этот паспорт вы мне и поручали оформлять, вы просто забыли.

– Ах вот значит где собака-то порылась. Да хоть бы и пятнадцать, ну и что из этого? Наши чувства глубоко взаимны. Ты что, хочешь мне устроить еще одно служебное расследование за растление несовершеннолетней?

– И вы, уважаемый пожилой следователь, повесите на меня торговлю наркотиками, разглашение служебной информации и участии в организованной преступной группировке. И живущий в сырой и холодной квартире страдающий хронической пневмонией отец будет приезжать в лагерь приносить мне передачи. Нет, о вашей несовершеннолетней подруге я вспомнила вот почему. Вы могли бы меня, например, сделать своей любовницей, еще кого-нибудь, но дело в том, что пятнадцать лет, это тот потолок, до которого вы сами доросли. С более старшей вам просто сложно будет.

– Пригрел на груди стерву. Мы обо всем договорились, иди отсюда. Не провоцируй.

– Петр Федорович.

– Ты еще не ушла?

– Вам никогда не говорили, что вы глубоко порядочный человек?

– Да я как-то повода не давал.

– А можно мне пригласить вас на новоселье?

– Хорошо, что напомнила. Новоселье ты должна устроить богатое. Молчи. Денег я дам. Вместе с деньгами получишь список людей, которых пригласишь.

– Слушаюсь, товарищ пожилой следователь.

– Вы свободны, Зиночка. И постарайтесь завтра не опоздать на работу, я смотрю, это у вас в систему начало входить.

* * *

– Слушай, мать, а боковой ветер тебя не разворачивает?

– Чего?

– Грудь то такой величины – она ведь как парус. Свежий ветер, особенно в бок, тебя поворачивать должен, как флюгер. Особенно если ты руками за мачту держаться не будешь.

– Хам ты, Хомяк. Как ты с девушкой разговариваешь? Ты лучше с Ногтя пример бери, вот где мужчина обходительный. Кстати, а почему у него такая кличка странная «Ноготь»?

– В детстве он педикюр любил себе на правой ноге делать, с тех пор и повелось. Слушай, морячка, а со своим Боцманом ты давно живешь?

– Уже больше двух лет.

– Менять не думаешь?

– Да нет пока. Не хамит он мне в отличие от некоторых. А потом от него я на третьем месяце беременности.

– Да? Поздравляю. Родится дочь – куплю ей в подарок лифчик шестого размера. На вырост.

– Слушай, Хомяк, у тебя есть знакомый, который был бы здоровее тебя?

– А что, я тебя уже не устраиваю?

– Нет, я хочу, чтобы он тебе по морде дал. Я ему нормально заплачу, ты не волнуйся.

– Ай-ай-ай, такая девка хорошая, но деньги тебя испортили. Кстати, а сколько ты за операцию по увеличению грудей заплатила?

– Я ничего не платила, Аркадий оплатил. Он потом в течение года из моей зарплаты вычитал.

– А как ты с Боцманом познакомилась, вместе в Клязьминском водохранилище терпели кораблекрушение, что ли?

– Тебя самого сейчас волной смоет, когда я помои за борт выливать буду. У Аркадия мы и познакомились. Я тогда в «Уникуме» работала, у меня стриптиз-шоу было, «Высоко вздымая грудь» называлось. А Боцман у нас постоянным клиентом был и меня всегда после выступления на ночь заказывал. Постепенно мы с ним заодно и за жизнь беседовать стали, не будет же он меня целую ночь пилить.

– Это да, а то блестеть начнет, если тереть все время. Да и татуировку стереть можно.

– Потом пару раз к себе пригласил, а потом и говорит: «Слушай, может на буксир ко мне жить переедешь?». Я и согласилась. С Аркадием Боцман без меня договорился, у них там какие-то общие дела были помимо меня.

– И с тех пор в «Уникуме» грудь высоко вздыматься перестала? Обидно. – Не волнуйся, как вздымалась, так и вздымается. Аркадий какую-то другую проститутку нашел, которая, в отличие от меня, танцевать хоть немного умела, она даже в какую-то танцевальную студию ходила. Аркадий оплатил ей операцию по увеличению грудей. Она теперь этот стриптиз-шоу работает.

– Молодец Аркадий. Как у меня необходимый капитал появиться, я его тоже в увеличение грудей начну инвестировать. А ты, значит, на заслуженный отдых ушла. В полногрудую морячку переквалифицировалась.

– У полногрудой морячки тоже дел невпроворот. Мне себя надо так подать, чтобы посетители нашего буксира не только сами сюда еще раз пришли, но и своим друзьям посоветовали. Да и камбуз весь на мне. Боцман только за исправностью оснастки и механизмов следит, да у штурвала стоит, когда плывем.

– И якорь бросает.

– Бросает. Жалко, что не тебе в голову.

– А что это рядом с якорем за веревка висит?

– Это спасательный конец для утопленников. Кто за бортом оказался, за него уцепиться может.

– А я как-то видел, как Боцман эту веревку вытаскивал, а к ней привязано что-то было.

– Это бывает. Шутники водоплавающие иногда нам к этому концу всякие гадости привязывают. Однажды даже мертвую лошадь привязали, сволочи. Она раздулась, воняет страшно, веревка в нее впилась, развязать невозможно. Пришлось отрезать конец. Боцман матюгался страшно.

– Когда конец сначала к мертвой лошади привязывают, а потом отрезают, тут не только матюгаться станешь.

– Ты на что намекаешь, бандит нечесаный?

– Если не нравиться – подойди и расчеши.

– Знай что, Хомяк, я сегодня пожалуюсь на тебя Боцману. Пускай он тебя уволит. Ты надо мной просто издеваешься, почему я должна это терпеть?

– Боцман меня не уволит, я тебя грудью защищаю. Пусть небольшой, но эффективно.

– Что ты к моей груди прицепился, дурак!

– Ира, перестань. Ты чего расплакалась, я же шучу! Ирка, да ты чего? Да кто над тобой издевается, я же тебя от фраеров защищаю. Ты вспомни!

– Не издевайтесь над моей грудью, понимаешь! Я и так стесняюсь по улице пройти, на меня мальчишки пальцем показывают. Оставьте меня в покое!

– Ира, ну перестань, я к тебе очень хорошо отношусь, честное слово. Прошу тебя. Да перестань плакать, наконец. Кто на тебя пальцем покажет, я ему знаешь, что сделаю? То, что скажешь, то и сделаю. Слушай, Боцман и Ноготь уже скоро приедут, а у тебя глаза будут красными, перестань.

– Раньше у меня подруга была, Лена, хоть с ней можно было душу отвести. Она тоже спокойно по улице пройти не могла, и подростки ей проходу не давали. А черные, так те вообще, смотрели на нее как на инопланетяку. Помню, подошел один, старый, с животом, и говорит: «Слушай, дэвушка, я хочу с тобой сфотографироваться. Ты меня обнэмаешь, а я тэбя цэлую. Ни каких дэнэг нэ пожалэю. Вэсь аул мнэ завидовать будэт!»

– Ей что, в груди тоже по ведру силикона вкачали?

– Нет, но что-то такое в ней есть, что на мужиков действует потрясающе. Мы вместе с ней в «Уникуме» работали. Стриптиз танцевала как настоящая актриса, целый спектакль показывала, пока раздевалась. Такая девчонка хорошая была, жалко на наркотики подсела.

– А сейчас она где?

– Там же, где и я. Выкупил ее один у Аркадия, из Москвы увез.

– И вы больше не встречались?

– Да почему, встречаемся. Тот, кто ее выкупил, иногда в Москву с ней приезжает, погулять, развеяться. Она мне всегда звонит, мы встречаемся, гуляем, я ее даже на буксир приглашала. Они у нас и на буксире были, хорошо посидели. Мы по Москве-реке проплыли, Боцман им вечернюю Москву показал. Она со своим хозяином за ручку ходит, как собачонка, одну он ее даже в туалет не пускает. А в остальном он с ней хорошо обращается.

– Он что же, и в женский туалет с ней за ручку ходит, или она в мужском писает?

– Хам ты, Хомяк. Они всегда вчетвером приезжают. Она, ее хозяин, телохранитель ее хозяина и Люся. С Люсей она и ходит, только мужики их далеко не отпускают. Люся эта – подруга телохранителя, даже может быть жена. Телохранитель этот здоровый такой, здоровее тебя, наверное, но Люся эта командует им как хочет. А он крутой такой братан, судя по всему, и кликуха у него соответственная, «Шпала». И хозяин у нее крутой. Он эту Лену в подвале под замком держал, пока она от наркотиков не отошла, и сейчас на коротком поводке ее держит, не то, что наркотики, даже курить ей не разрешает. Когда они на буксире у нас были, Люся отошла на минуту, так я Ленке сигарету дала затянуться. Потом она жвачкой зажевала, после чего три раз меня переспрашивала, нет ли запаха. Пятый, старый сморчок, зовут Петрович, московский таксист на пенсии. Он из джипа никогда не выходит. Петрович их высаживает, где они просят. Они по центру Москвы покрутятся или зайдут к кому-нибудь, а потом они ему по мобильнику звонят и он их забирает. Ленкин хозяин Москвы совсем не знает.

– А зачем они в Москву приезжают? – Не знаю, какие тут дела у ее хозяина. Лене он этого не докладывает, мне – тем более.

– А что собой представляет ее хозяин?

– Я о нем мало знаю. По национальности он осетин, но много лет в России живет. По-русски без всякого акцента говорит, с прибаутками.

– Так он твою Лену что, на Кавказ увез?

– Да нет же. Говорю тебе, он в России давно живет. Из Скова они приезжают.

* * *

– Ну, Ноготь, ты анализ ситуации провел?

– Провел.

– Доложи.

– Есть две новости, одна хорошая, другая плохая. С чего начать?

– Не важно с чего начать, главное, иметь возможность кончить, отчего и получить удовольствие. Гы-гы-гы, это я от полногрудой морячки слышал. Ничего, да?

– Ты ее внимательно слушай, она вообще рассказывает много забавного и поучительного. Из ее рассказов, в частности, я понял, наконец, как к Боцману поступал героин.

– Ну и как?

– Помнишь, мы разбирались, зачем возле якоря висит еще одна веревка?

– Помню. Она мне еще историю рассказала, как какой-то придурок привязал к этой веревке дохлую лошадь…

– Кто-то привязывает по ночам к этой веревке пакет с героином, а утром Боцман этот пакет поднимает на борт. В результате Боцман не знает того, кто поставляет ему товар. Кроме того, торговцев наркотиками почти всегда ловят при передаче товара, это самое уязвимое место. А тут иди, поймай в воде аквалангиста. У милиции подводных лодок пока нет. Я ее вспомнил, как Толик рассказывал мне следующее – героин всегда был очень плотно упакован в несколько целлофановых пакетов. Я еще тогда подумал: «Зачем? Наверное, чтобы собаки не унюхали». И только сейчас до меня дошло – чтобы вода внутрь не попала. Так как товар аквалангист транспортирует под водой, то необходима прочная герметичная упаковка. Боцман доставал из воды товар, и, не распаковывая пакета, передавал его Толику. Поэтому и к нам героин попадал в такой упаковке. И обрати, Хомяк, внимание. Толику героин передавался таким образом, что Толик Боцмана не видел. Далее, наш робот получал товар от Толика, но тоже его не видел.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю