Текст книги "Героин"
Автор книги: Михаил Маковецкий
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 38 страниц)
– Я все поняла. Я поняла, что все вы преступники и зверье. Без исключения.
– Ты права, Зиночка, абсолютно все. В том числе и те, кто болеет СПИДом и раздвигают перед своими клиентом ноги, не предложив ему предварительно одеть презерватив.
* * *
– Знаешь, Капитан, я думаю на пожилого следователя заказ делать.
– Опять ты начинаешь, Одигарх? А что, собственно, произошло?
– Да ты чего, братан? Да такого шмона Сков не знал со времен захвата псами-рыцарями во времена Александра Невского. В городе прошла самая настоящая зачистка а ля взятие Грозного – всего за несколько дней были задержаны около человек пятьсот, не меньше. Людей задерживали на улицах, в дискотеках, в собственных квартирах, причем большинство – без всяких оснований. Местные жители анонимно жаловались на произвол милиции, однако пока никого из авторов жалоб установить не удалось. Кстати, последствия зачистки Скова в пятницу обсуждались на депутатском совете города. Я выступил и прямо заявил, что, по моему мнению, если такое происшествие останется без внимания, то Россия превратится в «суперполицейское» государство.
– Олигарх, ты настолько в образ депутата вошел, что сейчас подавишься от переполняющего тебя гнева. И сколько среди задержанных было наших людей?
– Да были, конечно. Мелочовка, главным образом, но много. Один из бригады Черепа, ты его не знаешь, но парень перспективный. Он же в федеральном розыске был. Все, уехал. Я считаю это страшной хамской несправедливостью.
– А что ты хотел, Олигарх? Напали на милицейскую патрульную машину, отбили задержанных, избили милиционеров. Руководство МВД совместно с прокуратурой приняли решение «провести в городе профилактические мероприятия». Тут же не только пожилой следователь разволновался, тут вся наша контора на дыбы встала. Каждый понимает, что сегодня ментов избили – если сразу ответ не дать, то завтра и тебя завалят. Пожилой следователь не то, чтобы в тебя метил, он в принципе по-другому поступить не мог. В результате мероприятия продолжались с 10 по 13 декабря включительно. В них приняли участие 120 сотрудников милиции и 15 бойцов ОМОНа. За это время 280 человек были привлечены к административной ответственности за различные правонарушения. Было раскрыто шесть ранее совершенных преступлений, задержаны два человека, находившиеся в федеральном розыске. Естественно, что в первую очередь проверялись квартиры, зарекомендовавшие себя с негативной стороны и состоящие на административном учете. Пасторский визит был нанесен ОМОНом и в очаги разврата. А по-другому и быть не могло. Мы в консерваториях не обучались. Нам все эти «извините», «пожалуйста», «позвольте» в этой ситуации ни к чему. Прошлись мелкой сетью по блатным малинам, тут и там кого-то, естественно, повязали. Один поинтересовался, что из газового оружия, которое, как известно, разрешено законом, всё-таки лучше: газовый ключ или газовая труба? Разъяснения он получал уже в милицейском обезьяннике. Кому-то в челюсть дали, не без этого, не надо борзеть. Один напился до рычания, достал нож и поинтересовался у ОМОНЦев, уважают ли они его. Парня, конечно, уважили под самую завязку. Одна тупая малолетка лично мне заявила, что штраф унижает его вольную девичью душу, и предложила мне косячок. Мол, гашиш, срубленный с первого напаса. Я принял меры, а оказалось, она вообще из наших. Кто мог знать.
– Это эпизод мне братаны рассказали – я уссыкался. Говорят, ты от злости зеленый стал.
– Если так дальше пойдет, я скоро голубым стану. Ее не посадили только из-за малолетсва.
– Да перестань, Капитан, ну девчонка совсем, обкуренная была в усмерть.
– Такие девчонки людей по крупнее меня палили. Я что-то и не помню когда ее трахал.
– Да ты чего!?
Любви мне её не надо,
Мне только б пристроить елду,
Чтоб мог на трусах парадных
Еще одну вышить звезду.
Неужели забыл?
– А-а, поэтесса с пристани. Вспомнил теперь.
– На стишок обиделся. Телку из своей же кровати в колонию для несовершеннолетних отправить захотел. И не стыдно? Ой, расскажу братанам! Вот мент поганый!
– Ну да черт с ней.
Поднатужился, встал в позу
И достал из жопы розу.
Или
Как дела? Да вообще-то нормально:
Баб люблю вагинально, орально.
Это она уже про тебя, Олигарх.
– Эх, Капитан, Капитан. Если бы я за стихи пятнадцатилетнюю девчонку ответ заставлял держать, я бы Олигархом никогда не стал. Братаны бы меня не поняли. А тебе, Капитан, она, похоже, в самую говядину залепила. Оставь ее, дуреху рыжую, это не твой уровень. Она однажды уважаемых людей, прилюдно, в сауне, Атсосом, Падсосом и Драчильяном назвала. Мужики сжали зубы, но улыбнулись. Не по понятиям за такое пацанку наказывать. Братаны за это и спросить могут. Ты мне лучше другое скажи. Говорят, что вы при той массовой милицейской облаве катком по бригаде Челюсти прошли?
– В утешение тебе сказать могу, Олигарх, что мы действительно сильно потрепали бригаду Челюсти. У него там человек пять минимум срок мотать будут. У троих при себе порошок нашли. Тут уж если кому пожилого следователя заказывать, так это ему.
– Так его же вроде сам пожилой следователь и крышует по ментовской линии?
– Видно нет. А если и да, то, видимо, у них какие-то непонятки вышли. В общей сложности почти пол кило героина у Челюсти взяли. И из людей не мелкоту повязали. Один к Челюсти приближенный был. Даже, говорят, всю бригаду собирался под себя подмять, а на случайной облаве спалился. Вот ведь как в жизни бывает. Пошел братан на зону, и даже тявкнуть не тявкнул. Жалко, что сам Челюсть не сгорел. Кстати, я слышал, что Шпала девушек с пристани под себя подмять хочет? Насколько это верно?
– Это не верно. Приехали люди Шпалы и, без всяких объяснений, избили нашу проститутку до потери пульса на бедренной вене. Причем сделали это так, чтобы все видели. Все наши телки были в шоке. Да что там телки, разводящий наш, ты не знаешь его, и тот сказал, что на подругу смотреть страшно было. Он сам ее в больницу и отвез. Начали разбираться. Сначала и я подумал, Шпала повоевать с нами собрался с рынок сексуальных услуг. Оказывается – нет. Проститутка избитая, представляешь, СПИДом, оказывается, болеет. Это выяснилось, когда она в больнице лежала, там анализ всем делают, кто поступил, автоматически. Представляешь?
– Видно она кого – то из братанов Шпалы наградила. Посмертно.
– Как же, «посмертно»! Оклемалась она, уже из больницы выписали. Здоровый мужик коньки бы откинул, а эта, наркоманка, на игле сидит, трусы уже с зада падают, зацепиться им не что, а выжила, да и еще и на пристань приползла. Но разводящий ее оттуда выкинул и правильно сделал.
– Переживает сутенер. Сегодня ее отмолотили, завтра его навестят. Как выяснилось, самая опасная инфекция подстерегает нашего брата именно в постели.
– Да я его не осудил. Из-за этого и пулю получить можно. Я даже Шпале стрелку не забил, и так все понятно.
– Это да. За такое спросить в полный рост могут. Как сказал поэт:
Но Ваня может и съездить по роже,
При этом легко применив долото.
– Я смотрю, Капитан, ты эту рыжую уже цитируешь.
– А ты с ней даже спишь, Олигарх. Чего скрываешь от старых знакомых, а? И чего тебя на эту рыжую малолетку потянуло? Тоже серенадами тебя обольстила, весело так, и ненавязчиво? Подросток мандовошистый! Олигарх, ты же всегда презирал этих недоразвитых созданий. У тебя же такие телки были! Я понимаю, пожилой следователь, исключительно тонкий ценитель этой тематики. Коммунист и семьянин. Он в этой сфере даже истинные чудеса интернационализма демонстрирует. Его, допустим, на старости лет на пионерский галстук потянуло, но он уже пережил гормональный взрыв. А у тебя то все в самом разгаре! Как ты мог? Вот, ещё один страдалец по первому номеру лифчика. И это ты! Человек, ради которого любая обладательница клитора в нашем городе буквально срывается с места и бросается навстречу, чтобы пожать руку. И вдруг рыжая маэстро рифмы, острослов пера…
– Когда, загнув ее рачком, я думаю о том, что интеллектуально она превосходит меня качественно… Казалось бы – обычный половой акт, а обрастает столькими переживаниями… Мне трудно объяснить тебе это, Капитан. Меня уже замудохали соски, которые всячески желают позолотить себе ручку, а рот у них только для причмокивания служит. Пусть сидят они там, в своих схронах, и ждут сигнала на пейджер. Это мое светлое прошлое, и оно ушло на веки. Прикольная она, весело с ней. Отдохновение в ней нахожу после общения с братанами. Вчера, к примеру, перед сном занимаюсь глубоким и детальным изучением нижеследующего ее произведения:
Я пидаром в жизни не стану
У меня слишком узок анус…
Лучше трахну я Анну
И натуралом останусь.
Это она, таким образом, прокомментировала то обстоятельство, что я к себе ее переселил вместе с куклами и презервативами.
– Кошмар какой, анус твой ей не нравится. Подлинная жемчужина стишкосложения. Несправедлива она к тебе, Олигарх. Уж кем-кем, а пидаром ты никогда не был. А Анна то кто-то такая?
– Ее, поэтессу мою рыжеватую, Анной зовут.
– А-а, вспомнил, Аня Богатырёшкина, 1990 года рождения. Да-а, смотрю я на тебя и никаких обнадеживающих перспектив не вижу. Запал ты на мелкого пушкиниста и лермонтоненавистника. Полюбил безнадежно, как мальчик в инвалидной коляске. Ладно, учтем. С меня кукла «Барби». Привет ей передавай, дылде рыжей.
– Передам. Кстати, ты там уголовное дело на нее закрой, не забывай, чья она теперь подруга.
– Да нет там никакого дела, не волнуйся. Мне, когда на нее протокол начали составлять, наши менты шепнули, что она сейчас при тебе состоит. Я, признаться, чуть со стула не упал. Так что спи с ней спокойно. Сопливая поэтесса – это не худший вариант. Давай. Пойду я, пожалуй.
– Давай.
* * *
– Алло, Олигарх? Я хотел бы с вами встретиться. В любое удобное для вас время.
– А кто, собственно, говорит?
– Я пожилой следователь.
– Вы правы, что сразу не представились. Я действительно должен узнавать вас по голосу. А удобное для встречи с вами время, у меня, как и для любого жителя нашего города – это двадцать четыре часа в сутки, включая выходные и праздничные дни. Хотите встретиться сейчас?
– Хочу. Я как раз стою возле вашего дома.
– Я вас жду. Машину можете поставить во двор, ворота сейчас откроются.
– Олигарх, я извиняюсь за столь поздний визит. Честное слово. Там какая-то девочка, рыженькая такая… Она явно не ожидала увидеть чужого человека в столь поздний час. Я еще раз прошу прошения.
– Так. Ну хоть что-нибудь было на нее одето?
– Ночная рубашка, по-моему. Я не присматривался, естественно. Это ваша дочь? Они все в этом возрасте проблематичные.
– Это моя любимая. Между прочим, я слышал, у вас богатый опыт общения с подрастающим поколением. Мне нужен ваш совет, пожилой следователь. Она пристрастилась к наркотикам, не знаю, что и делать.
– И как вы это допустили, Олигарх? – Я с ней знаком третий день.
– Понимаю. А как вы с ней познакомились?
– А вы как со своей Тамарой Копытовой? Наверняка, что-то романтическое. Мне рассказывали, что в Сковской Барвихе она сейчас считается первой леди.
– Мы познакомились романтически необыкновенно. Мне ее преподнесли в качестве взятки.
– Мило и по современному, хотя чуточку банально. Чем-то эта история напомнила мне школьные сочинения на тему: «Как я провел лето». А меня это вышло по недоразумению, как в индийском фильме. Недавно мне вырезали аппендицит. После операции, еще не отошедший толком от наркоза, пошел я ночью в туалет. Возвращаюсь, подхожу к своей постели и вижу, что в ней уже кто-то лежит. Обалдев от такой наглости, хлопаю по плечу. Дальше происходит следующее: одеяло отлетает в сторону. Под одеялом оказывается девушка, которая, не раскрывая глаз, поворачивается ко мне задницей и снимает трусы. Ну, естественно… Своим визгом она разбудила всю больницу. Оказывается, что, выйдя из туалета, я не туда повернул и попал в женскую палату. А в больнице по ночам медсестры делают уколы, поэтому, как только больной чувствует хлопок по плечу, то он, не просыпаясь, снимает трусы и поворачивается соответствующим местом навстречу уколу!
– А она от чего лечилась?
– Избили ее. Дал команду выяснить – кто.
Когда к хуям всё отшибает
Сознание, память, даже почки,
Валяюсь на кровати и балдею.
И даже пукать уж нету мочи.
– Рыжая, не влезай, тем более со стихами, когда взрослые дяди разговаривают. Тем более что если из твоих четверостиший выкинуть мат, то от текста ничего не останется.
– Перестаньте, Олигарх. Не забывайте: Ругать – не созидать. Тем более что и вы слушаете ее стихи явно без отвращения. Более того, вы откровенно завидуете своей рыженькой поэтессе, сами вы так не можете. Другое дело, что, судя по тому, как у вас заходили желваки, вы собираетесь сделать с тем, кто ее избил, нечто чуждое самой идее охране закона и соблюдения правопорядка.
– Ох, собираюсь!
– И совершенно напрасно. Это в вас детство гуляет. И криминальные наклонности. Ваша знакомая в туалет шла с куклой. Так что, как я понимаю, восемнадцать еще не исполнилось?
– Ей шестнадцатый год.
– Вот видите. Судя по тому, что она лежала в больнице, побои зафиксированы. А, скажу вам откровенно, нанесение телесных повреждений законодатель у нас не приветствует. Особенно несовершеннолетним. Я бы сам помог найти вам злоумышленника, а потом года на три его оформил. Мне просто перед Капитаном неудобно.
– Это что же, кто меня побьет – вы в тюрягу посадите?
– Я очень сомневаюсь, деточка, что в дальнейшем кто-то осмелиться вас избить. А те, кто это уже сделали, предстанут перед правосудием и будут наказаны согласно действующему законодательству. Я прав, Олигарх?
– Правы. Уговорили вы меня, пожилой следователь. Завтра утром позвоню Капитану.
– Это ты то пожилой следователь!?
– Рыжая, ты почему моим гостям тыкаешь? Или получить от меня хочешь?
– А я тебя не боюсь. Запомни – проститутка это человек, который каждую секунду ждет, что её начнут пиздить. Поэтому сразу как ты привез меня домой – дай мне в ебальник, не томи меня. Иначе я буду сильно напряженная все время и качественно тебя не обслужу.
– И это продолжается уже третий день. Пожилой следователь, сделайте с ней что-нибудь, у меня уже руки опускаются.
– Я попробую. А как зовут ваше сокровище?
– Аня ее зовут. Вот до чего людей демократы довели!
– Анечка, давайте с вами сразу договоримся. В беседе с дяденьками, которые приходят в дом вашего друга Олигарха, не рекомендуется употреблять ненормативную лексику.
– А он мне и не друг вовсе.
– А кто же?
– Он мой клиент. Олигарх, гони бухало!
– Такая юная девушка, а уже любит выпить?
– Еще чего! Мне бы травку покурить, а от алкоголя меня мутить сразу начинает. Мы, продажные бляди – очень тонкие психологи.
– И рыжие тоже?
– Не перебивай меня, Олигарх чертов. Одна из главных задач, которую я перед собой ставлю – это напоить клиента его же водкой, чтобы он под стол нахуй пьяный свалился и меня не ебал. Потому то я и предпочитаю именно водяру.
– Слушай, я тебе не клиент. Еще один матюг услышу – сразу по морде дам.
– Не надо, дяденька пожилой следователь, я больше не буду.
– Смотри у меня. Девочка не должна употреблять нецензурных слов и выражений без крайней необходимости, вызванной тяжелыми личными обстоятельствами. Тем более рыженькая. Сколько времени ты возле пристани работаешь?
– Скоро два месяца.
– А деньги тебе зачем?
– То да се. Шмотки там, да и травка денег стоит.
– Понятно. А мама тебя одна тянет?
– Бабка меня одна тянет. Но тошно с ней, совсем старая из ума выжила. Я в больнице неделю лежала, так даже апельсин не принесла. Денег у нее нет, видите ли.
– А ты бы работать пошла.
– Ишь ты. Мы, продажные б… извините, мы ленивые суки, которые не хотят работать. Нам бы только денег срубить по-быстрому и отвалить. Как-то мы с Палкой пришли к одному, а он нам: «Уберитесь в хате, пол помойте, посуду, я вас е… ой, трахать вас я не буду – тут убраться надо, пью третий день, типа».
– А Палка ему: «Трахай, работать не будем». И не убирали, пока он нам пиздюлей не пообещал. Ой, не буду больше матюгаться, честное слово.
– Да-а, история, леденящая сфинктеры. А Палка, как я понимаю, подруга твоя?
– Лучшая. Она меня и к травке приучила, и к пристани привела работать. Но она на игле сидит, и без резинки трахалась. Бесшабашная она. Ее недавно даже чуть не убили. Так пинали, что у девочек кровь в жилах стыла. Хорошо, что я не видела, в больнице сама лежала. Говорят, СПИДом она болела, братана какого-то заразила. А выражение «леденящая сфинктеры» говорит о какой-то вашей несбыточной эротической мечте, гражданин пожилой следователь.
– Что!? Да ты… Олигарх, вам крупно повезло, это поистине уникальный экземпляр. Анечка, а ты вообще знаешь, что такое сфинктеры?
– Конечно. В попе что-то у мужиков. Я же знаю, все вы одинаковые.
Каждый норовит, вчерашненьким дымя бычком,
порвать между ног новые колготки.
Не от голода – от скуки.
Кровь сосут из сердца, суки!
– Чем дымя? Ладно, мы одинаковые. А ты какая?
– Я то?
Когда душа пылит томленьем,
В глазах песок и толокно,
Измажу попу я вареньем
И, в холод выставлю – в окно.
Вот я какая!
– Ах, ты такая! Олигарх, рекомендую вам настоятельно. Когда поймаете ее на том, что она шмаль курит, натрите ей попу вареньем и выставите это место в окно. Вы какое варенье любите, Анечка?
– Персиковое. Меня однажды клиент угощал, кавказец, а…
– Вот и прекрасно. Персиковое варенье на морозе сразу схватывает. У нас в тюрьму однажды такую привезли… Еле откачали!
– Олигарх, не слушай его. Это беспредел!
– Это не беспредел, а исполнение правосудия. Согласно многочисленным просьбам трудящихся.
– Вот черт! А у меня абрикосового варенья нет, только вишневое. Что делать будем?
– Ничего, вишневое тоже хорошо схватывает, но тут важно, чтобы ветер был. А то на гладкой попе не загустеет. Капать на прохожих будет.
– Как это я сразу не догадался? Ох, пожилой следователь, мне вашу прозорливость – я бы уже Карлом Марксом работал.
– Ну и мажьте меня вареньем, гады, и на мороз выставляйте. Я и не такое терпела, и это перетерплю.
Восточный ветер дует сладко,
Но на душе всё очень гадко.
Смердит труп мухи под окном,
Захороню её потом.
Ну, что ты на меня игривым взглядом дебила смотришь?
– Тебе один мой знакомый обещал куклу Барби подарить. – Куклу я сама себе куплю. Ты мне деньги за каждую ночь обещал.
– А зачем вам деньги, Анечка? Олигарх, как я понимаю, запретил вам травку продавать. Не думаю, что к его просьбам не прислушаются.
– Ремонт в бабкиной комнате хочу сделать. Дом старый, со стен течет, холодно – помрет старая. И так кашляет все время.
– Давай я твоей бабке новую квартиру куплю. Согласна?
– Так я же за три дня и на пол окна без форточки не заработала!
– А ты потом отработаешь. Согласна?
– Согласна. А когда?
– Сейчас уже все закрыто, а завтра я и квартиру куплю, и перевезу старую. Согласна?
– Олигархушка, я отработаю, не сбегу от тебя, ты не бойся. Бабка то не поверит! И пилить меня перестанет, что я возле пристани работаю.
– А я и не боюсь, ты ведь обещала, рыжая. А про пристань забудь, ты там больше не появишься.
– Как не появлюсь? Ты же меня обещал там на джипе покатать!
– Ладно. Старую твою переселим, а вечером на джипе покатаю. Даже порулить немного дам, если хорошо себя вести будешь. А теперь замолчи, дай по делу поговорить. Пожилой следователь наверняка уже устал от твоих глупостей. Итак…
– Вы знаете, Олигарх, я хотел бы поговорить о ситуации, которая сложилась возле пристани. Может быть рыженьким девочкам это будет неинтересно…
– Пускай послушает.
– Как скажите. Наша контора сейчас расследует дело об избиении одной из девушек, которая работает возле пристани. Вам доложили?
– Я в курсе.
– Так вот. Лейтенант Волков, это наш сотрудник, который курирует вопросы соблюдения правопорядка в сфере платной любви…
– Наслышан. Ваши менты узнали, что у избитой проститутки был СПИД, обмочили брюки до колен, и теперь требуют у всех наших телок, работающих у пристани, справку об отсутствии у них СПИДа. Промахнуться боятся, Акелы в погонах. Заразиться невзначай. Отрывают девушек от работы, создают очереди в городской больнице, нарушают права любящего за деньги человека. Как депутат, я вынужден буду поставить вопрос ребром.
– Поставьте. Но, не забудьте при этом и на национальные клавиши надавить, у вас это получается к месту и очень трогательно. Но сегодня я к вам пришел поговорить не о большой политике. По моим сведениям, Шпале и не доложили, что кто-то там СПИДом заразился, а сами приехали разбираться. А теперь представьте себе, что приходит к вам, к примеру, тот же Шпала, и говорит: «Олигарх, твоя телка заразила братана СПИДом. За сексуальный беспредел надо бы ответ держать, помочь братану материально». Признайтесь, в этих словах есть логика. Лейтенант Волков беседовал по этому поводу с вашим смотрящим за девочками возле пристани. Но разговор не получился. Я же считаю этот вопрос настолько серьезным, что решил с вами побеседовать. Мне кажется, здесь необходимо найти какой-то разумный выход и не доводить ситуацию до ненужных эксцессов. Избиение той девушки братанами Шпалы – это только первая ласточка.
– На кого вы наехать собрались, на князя Дрочеслава? Ничего вам не удастся с ним сделать. Князя Дрочеслава у нас возле пристани все боятся, кто ему может указывать? Он со мной иногда такое делал, что у меня при одном воспоминании от отвращенья сводит зубы. А что сделаешь? Фекалии атакуют – терпеть надо.
– Как «что сделаешь?». Да сегодня же на нары у меня пойдет твой князь Дрочеслав.
– Это почему же?
– Это потому же, что он с подругой Олигарха, с тобой, то есть, такое делал. А понятия требуют от конкретного братана за обиду своей подруги спрашивать по всей строгости. Репутация, это вещь такая, что на нее можно годы работать, а испортить ее в миг можно.
– Как воздух?
– Что-то вроде этого. Нет у друга твоего, Анечка, выхода другого, как Дрочеслава этого мне отдать, иначе реноме блатное его уронится. Я верно излагаю, гражданин Олигарх?
– Будь моя воля, я, за тебя, рыжая, прямо сейчас возле пристани и кончил бы его.
– А вот этого не надо, гражданин Олигарх. А то выбитая вами челюсть не выдержит суровых испытаний пеницитарными условиями. А так он уйдет по этапу и вернется весь в шрамах и с медалью «За героизм на лесосплаве». Годков через восемь.
– Ладно, не буду мараться. Позвоню завтра Капитану, пусть оприходует Славадроча. Он хоть девочек и держит в рабочем состоянии, с возложенным на него функциями справляется, а фишка ему выпала под конвоем ходить. Накрылся князь Дрочеслав медной посудиной. Какое-то время он бодро ставил окружающих раком, орошал теплой спермой все, что шевелиться, и народ рукоплескал. А теперь, вишь ты. От судьбы не уйдешь.
* * *
– Он из меня безропотную рабыню уже сделал. Послушного морального урода. Я уже переживаю за состояния психического здоровья моего сатрапа Пилюлькина.
– Таких уродов, как ты редко и на журнальной обложке увидишь. Рядом с тобой любой с ума сойдет.
– Нет, вы послушайте, пожилой следователь. Я и Аптекарь, как приличные люди, участвуем в оргии. Как обычно все снимается на кинокамеру и после трудового дня идет разбор полетов. И вот на экране телевизора появляется невинная сцена. Я сижу, чуть ли не одетая, на краю бассейна и застенчиво пальчиком правой ноги рисую по воде. В моей руке бокал энергетического напитка под названием «Red Bull». Казалось бы, что может быть невиннее. Тружусь, в поте личика дивной красоты. Обстановка строго рабочая: играет музыка, щебечут в ушко поклонники, ничто не предвещает цунами или извержения вулкана. Все наложенные на меня Аптекарем запреты строжайшим образом выполняю, волноваться, казалось бы, нечего. Вдруг вижу, по лицу Пилюлькина пробегает судорога. Не предвещающим ничего хорошего голосом он требует принести плетку…
– Дело, конечно, твое, Аптекарь, но ударить плеткой женщину, которая от тебя беременная… От Ногтя не заразился, что ли?
– Он меня еще ни разу так и не ударил. Но педагогическим приемом «Где моя кожаная плетка?» он пользуется. Так вот. Приношу я ему плетку, которая даже в упаковке такой красивой, с инструкцией на английском и арабском, как пользоваться, и спрашиваю так застенчиво: «А не сдурел ли мой повелитель окончательно?». На что слышу, что энергетические напитки, оказывается, мне пить запрещено категорически. И это при том, что, к примеру, прием на грудь алкоголь мой Пилюлькин не возбраняет.
– Либерал потому что.
– Угу, Нерон IV. Чем ему энергетические напитки не угодили – категорически не пониманию!
– Аптекарь, ты, по-моему, опять работу путаешь с любовными играми. Ну чего ты ее без дела дергаешь? Она же не о работе будет думать, а о том, какой очередной фортель ты выкинешь во время разбора полетов. Чего ты боишься? Какое отношение имеют к наркотикам так любимые молодежью энергетические напитки?
– Вот ты хоть и пожилой следователь, а темный, как сибирский валенок. Если чего не знаешь – лучше у меня спроси вместо того, чтобы слушать эту интриганку. Следующий раз я точно плеткой по ней пройдусь, если такое повторится. В среде «кислотной молодежи» давно популярен следующий метод употребления амфетаминов: танцевальные «колеса», тот же экстази, растираются в порошок и растворяются в энергетическом напитке.
– Сатрап и психопат. У меня и в мыслях этого не было.
– Допустим. Тогда обратим внимание на вещества, которые производят этот самый энергетический эффект. Во-первых, таурин – аминокислота, в общем, полезная для организма. Успокаивает, понижает сахар в крови. Следующий компонент – гуарана, кустарник, растущий в Бразилии и Венесуэле, листья которого отчищают ткани от молочной кислоты и содержат кофеин. Фолиевая кислота участвует в обмене веществ и стимулирует мозг. Женьшень борется с усталостью и стрессом, экстракт вечнозеленого дерева матэ способствует похудению и притупляет голод. В общем, на первый взгляд, энергетические напитки полезны для здоровья, но по отдельности, а вместе, накладываясь друг на друга, наносят удар по организму. Именно из-за этой дряни, в соединении с выпивкой, быстро «садится» сердце. Объясню почему. Дело в том, что алкоголь и кофеин имеют противоположное влияние на сердце: один угнетает, а другой, напротив, возбуждает. И как итог – сердце быстро изнашивается. И учти, что сидящее перед тобой чудо природы от меня беременно. А значит, все, что она съела или выпила, съел и выпил и находящийся в ее организме плод. Таким образом, купленную мною в специальном магазине для женщин за 250 долларов плетку, вещь не просто ручной работы, а авторское произведение признанного мастера, она честно заслужила. Ударить ее у меня пока не хватает духа, согласен. Но придет тот светлый час, когда я соберусь с духом, и, выпив пять банок того же Red Bullа, дам ей по идеальной формы заднице. Будет и на моей улице праздник.
– Ну ладно, это все лирика. Вы мне лучше расскажите, что вы такого выведали, что вызвали меня в Москву на срочную встречу. Заинтересовали, признаться, старика.
– Да это она все. Мужиков просто гипнотизирует.
– Аптекарь, кончай пиз…! Доложи, наконец, по всей форме.
– Могу и по всей форме. Тогда сначала преамбула. Коноплю, которая содержит наркотический препарат, используют для различных технологических нужд, а поэтому ее культивируют. Разрешены к культивированию сорта конопли, в которой содержание нарковещества, не превышает 0,2 процента. Плантации охраняются, но не очень. Концентрация вещества настолько низкая, что наркоманы такой коноплей не накуриваются. И гашиш из нее не получишь. Наркоманы это знают и посреди законных, зарегистрированных посевов культивируют свои. Сеют всю туже коноплю, в которой содержание алколоидов достигает 8 процентов. Это удобно. Внешне сорта различить невозможно. Посреди поля промышленной конопли засеивается участок с богатым наркотиком сортами. Собранный оттуда урожай, естественно, уходит к наркоманам. Все рады, все смеются.
– Учтем. Это известно, но мы усилим меры в этом направлении.
– Пока вы усилите… Это все была преамбула. До сути мы еще доберемся. Пока продолжу о преамбуле. В Голландии легкие наркотики легализированы, и коноплю выращивают в горшках на окнах и на чердаках устраивают плантации.
– А нам то, что до этого? К нам травку из Голландии не везут.
– Да, и эти люди наркоманией борются. Слушай меня внимательно, не просто пожилой, а впавший в маразм следователь. Там ведется серьезная работа по выведению сортов с высоким содержанием наркотика. «Розовый Роттердам», слышали про такое?
– Пока нет.
– Теперь слышали. Там этого алкалоида уже больше десяти процентов, но дело не только в этом. «Розовым Роттердамом» его называли потому, что цветки у этого сорта имеют розоватый оттенок. Но розоватый оттенок цветка не выражен. На это можно обратить внимание только человек опытный, который специально за этим следит. Об этой особенности не знают даже те люди, которые этим сортом занимаются.
– Ну и?
– Ну и тупой ты, пожилой следователь, хоть и жена у тебя молодая. В пору цветения можно аккуратно прогуляться по плантациям и выявить участки с розоватыми цветками.
– Понял! Аптекарь, понял! Давайте, я вас расцелую, ребята. Слушай, Статуэтка, мы об этом «Розовом Роттердаме» информацию получили, говорить вам просто не хотел. Знаем, что семена этого сорта к нам через все дырки льются, по всем каналам. В этом году этим сортом все плантации будут засеяны, там у них все так организованно, что мы никого серьезного взять не можем. А теперь мы особо и искать не будем. Отследим участки с розовыми цветками, проследим, кто там урожай убирал… У нас все управление, которое по конопле работает…
– Пожилой следователь, об этой особенности «Розового Роттердама» никто не знает. Вообще никто. Лена «Red Bull» пила с тем человеком, который этот сорт вывел, и названием ему дал. А почему он такое название дал, он только Лене и рассказал.
– Елена Юрьевна, мы сделаем все возможное и невозможное, чтобы вас не убили. Болтливого селекционера мы изолируем максимум через час, но заказал он вас, естественно, на следующее утро… Да-а. Аптекарь прячь ее под землю, на луну, куда хочешь. Если хочешь, чтобы не убили ее у тебя.
– Расслабьтесь, престарелые. Ничего не произошло. Мне просто отпустили очередной комплемент. Не первый, и, дай Бог, не последний. Селекционер шепнул мне на ушко, что следующий выведенный им сорт он назовет «Статуэтка». А предыдущий сорт он назвал «Розовый Роттердам». Друзья решили, что это в честь квартала красных фонарей, он не стал их разубеждать, хотя, в действительности он назвал его так из-за розоватого оттенка лепестков. Я мило улыбнулась, не особенно вдаваясь в содержание сказанного. Тем более что и английский у меня не особенно хорош. Может быть, я вообще не поняла, о чем речь идет, и улыбнулась из вежливости. А с моей охраной вы, два старых развратника, меня просто достали. Эти плотные мужики, которые с напускной бодростью заглядывают мне через плечо, даже не наморщив лоб от тягостных раздумий? И это именно в ту минуту, когда трусики покупаю. Ну, эти ладно, их, как я понимаю, учили чему-то. А Золушка от чего меня охраняет? Ведь не отходит от меня не на шаг, дядя Вася чертов, и уже бубнит, что я слишком часто в туалет хожу. Мол, мои непрерывные отлучки ее нервируют.
