Текст книги "Сухой закон 4 (СИ)"

Автор книги: Михаил Дорохов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

«Мозг» опять вернулся к бильярдному столу и начал примериваться к новому шару. Краем глаза я увидел, как хищно подобрался Массерия. Видимо, Джо сообразил, что часть моих бойцов теперь будет отвлекаться на разъезды по штату для вразумления особо ушлых ребят, которые решили нажиться на перепродаже виски.

Наки молча кивнул мне. Я не дал никому понять, что наводку на Портленд я получил от него, и я не втянул его в этот разговор. Джонсон явно оценил это.

– Если ни у кого нет новых вопросов, то я предлагаю дать слово мистеру Массерии, – проговорил он.

Все промолчали. И Джо, слегка приосанившись и поправив полы своего коричневого костюма, начал:

– Наш бизнес рискован, но мы не переступаем определённую черту. Соблюдаем некие договорённости. Торговля людьми и «белой смертью» для присутствующих здесь джентльменов является запретным делом. Однако среди нас есть тот, кто нарушил эти негласные правила. На моих землях появился «порошок». Большая партия. В других районах – тоже, но в гораздо меньшем количестве. Не так ли, Арнольд?

Ротштейн сухо кивнул, но ничего не сказал. А Массерия, приободрившись, продолжил:

– Для меня этот бизнес – табу. Как и для уважающих себя людей. Более того, судя по всему, этот «порошок» прибыл на сухогрузе из Макао. Его обворовали более месяца назад. Мало того что эта дрянь теперь на улицах, так ещё и копы шерстят все и везде в поисках «белой смерти». Это вредит делам. Бо́льшая часть «порошка» продаётся в Бронксе. На территории мистера Соколова. Я считаю, что Алекс умышленно направил барыг на мою территорию. У нас с ним были некоторые небольшие разногласия. Не скрою – я предлагал ему работать со мной. Но он ответил, что это невозможно. Мистер Соколов – мелкая сошка, но отвечал тогда дерзко. А теперь, на его земле толкают «белую смерть», а шпана бежит ко мне из Бронкса с полными карманами этого дерьма, от которого у людей едет крыша. Алекс не контролирует своих людей. Я уверен, он сам замешан во всём этом, работая через некого ДиДарио. И требую голосования…

– ДиДарио мёртв!

Все повернули головы ко мне. Массерия застыл на секунду с открытым ртом, явно собираясь и дальше разливаться соловьём.

А я повторил, глядя прямо в глаза Джо:

– ДиДарио перерезали горло. Его нашли в Бруклине. Удивительно, но нора этого урода располагалась на твоей территории, Джо!

В тишине было слышно, как напольные антикварные часы отстукивают секунды больши́м маятником.

– Бруклин – территория, где работают все, – злобно процедил Массерия.

– Но этот район – официально твой, – парировал я, – Или я, может, чего не знаю? Если Бруклин теперь свободен – только дай знать!

Ротштейн усмехнулся, нанося удар по шару.

Джо «Босс» лишь скрипнул зубами. Во всеуслышание отказываться от целого района в Нью-Йорке в присутствии подобной «комиссии» – равносильно приглашению для любого желающего в этом люксе забрать Бруклин под своё крыло.

– Ты сам и убил ДиДарио, – бросил Массерия, – Когда он стал не нужен.

– Я с удовольствием бы сжил со свету этого урода, торгующего гадостью на моих улицах. Но это сделал кто-то до меня. Все знают, что у меня в Бронксе запрещён «порошок». И что я вымел всех барыг с улиц…

– Поэтому и нанял мелкую шпану через ДиДарио!

– ДиДарио был мне нужен живым! Чтобы узнать – кто стоит за всем этим, – я, не спеша, говорил, не выдавая волнения, – Но кто-то не хотел, чтобы я об этом узнал. Кажется, я начинаю понимать: почему⁈ Чтобы поставить вопрос о том, что это якобы МОИ люди торгуют «белой смертью»? Так, Джо? Поэтому ты именно СЕГОДНЯ позвал Голландца? Он из Бронкса. Стараешься забрать район или запихнуть своих людей? Двух хозяев в Бронксе нет и не будет!

Я закончил тираду и отпил виски, пристально глядя на реакцию Массерии. В том, что наши пути при любом раскладе сегодня бы разошлись – я не сомневался. Нельзя было потерять уважение остальных, кто сидел в этом зале.

– Складно поёшь, Алекс! – сверкнул глазами «Босс».

– Тебе так кажется, потому что это – правда.

Наки решил вмешаться, чтобы мы чуть сбавили обороты:

– Но какой смысл для Джо топить вас, мистер Соколов? Вы, конечно, явно не друзья или компаньоны, но это слишком серьёзное обвинение. А если «порошка» действительно больше на вашей территории, то понятно – почему Джо думает на вас…

Я усмехнулся. Спасибо, старина. Ты сам того не зная, сыграл мне на руку.

Торрио в этот момент опустил глаза и начал подкуривать сигару, делая вид, что он совсем здесь не при делах, и на дона Де Луку в Сицилии навёл меня вовсе не он.

– Что же… Почему я считаю, что Джо подставляет меня? Потому что это – уже не первый раз. Джо договорился с полицией, чтобы они упекли меня за решётку в распределительную тюрьму штата. В первый же день после ареста за перестрелку, в которой я защищался…

Вокруг раздались перешёптывания. Незаконность действий полиции для всех здесь была очевидна, ибо кому, как не присутствующим было знать все лазейки и нюансы «общения» с правоохранительными органами Америки.

– А дальше произошло интересное. В первую же ночь меня чуть не прирезали. Кто хочет – может очень быстро в этом убедиться, наведя справки. Шуму в ту ночную смену потом было много.

– Почему вы решили, что это Джо? – удивился Наки.

– Потому что меня арестовывали из-за свидетеля, который должен был «топить» меня по делу об убийстве Луи «Два ствола» Альтери… И его подослал Джо!

Гробовая тишина. Обвинение было очень серьёзное. Потому что все в комнате, кроме Наки, Массерии и Шульца – были прекрасно осведомлены о том – как погиб Луи? Мои люди выкрали его из полицейского фургона, и он под давлением рассказал всё про банду «Норд-Сайд». После чего мне дали добро на её ликвидацию.

– Этот свидетель – реальный? – вкрадчиво спросил Ротштейн.

Понятное дело – он опасался лишних проблем. У него прорва стукачей по делу «Блэк Сокс», а я постарался упечь за решётку купленного им судью Алонзо Доусона из-за скандала с Аунего. Зачем ему лишний свидетель, который вполне может знать о том, что «Мозг» тоже участвовал в собрании-суде над «Норд-Сайдом» в отеле Лексингтон?

– Нет, – усмехнулся я, – Этого беднягу запугали. Может, скажешь – чем, Джо?

Массерия молчал. Его ноздри раздувались. Он уже понял, что будет дальше, и поэтому не портил своего «лица» отрицанием причастности.

– Ну, значит, я скажу, – пожал я плечами, – Этого свидетеля зовут Паоло Колетти. Он в жизни не видел никакого Луи «Два ствола». Его семью держал в заложниках на Сицилии дон Сабатино Альберти. Ведь так, Джо? И пока они были в плену, Паоло говорил полиции то, что ему велели.

Енох Джонсон нахмурился. С его лица окончательно сползла улыбка. Аль Капоне, попыхивая сигарой, с интересом крутил головой между мной и Массерией, как на теннисном турнире.

Наки тихо спросил:

– Алекс, это требует доказательств.

– Без проблем, – улыбнулся я, – Пусть мои люди приведут Паоло Колетти. Он сегодня здесь!

Рекомендую отличную серию А. Мазина: Её называют Большой Игрой, Стратегией. В ней есть всё. Прошлое, будущее, настоящее. Викинги, мутанты, боевые роботы…

Войти в неё трудно. Еще труднее – остаться. Для этого необходимо выжить. Игра сама выбирает тех, кто ей нужен. И предоставляет им шанс. Александр Первенцев его получил. Шанс выжить в чужом мире, где пять десятков разгневанных викингов жаждут его смерти. /reader/58145

Глава 26

«Переигровка»

После сказанного о Колетти, Ротштейн с интересом уставился на меня. Словно впервые. Мне показалось, или в его глазах я увидел немое одобрение? А ведь я был уверен, что он припомнит мне «увольнение» судьи Алонзо Доусона. Лански за его спиной откинулся на диван, положив руки на затылок и изучая меня. Но взгляд его не отражал ничего.

Спустя полминуты в зал вошёл Паоло. Все воззрились на него, но Колетти не подал виду, что волнуется в присутствие тех, кто не раз отправлял людей на тот свет.

– Итак, ты – тот человек, о котором нам говорил мистер Соколов? – заговорил Наки, – Он утверждает, что тебя заставили свидетельствовать против него в убийстве.

– Да, – кивнул бывший пленник.

Енох понизил голос и поймал взгляд Колетти:

– Кто тебя заставил?

– Это были люди Джо «Босса» Массерии, – Паоло кивнул на Джо, – Мою жену и детей взяли на Сицилии в заложники. А меня схватили в Нью-Йорке. Ещё несколько месяцев назад. Я должен был выступать свидетелем против мистера Соколова и выполнить ещё несколько поручений для мистера Массерии. Каких – мне не успели сказать…

– А как ты оказался здесь?

Паоло посмотрел на меня. Я кивнул ему, и итальянец, приободрившись, ответил:

– Мне пришлось прибегнуть к помощи господина Алекса, чтобы скрыться от полицейской опеки, а также надзора людей Джо «Босса». В обмен на освобождение моей семьи на Сицилии… Мистер Соколов выполнил свою часть уговора. И после этого я нашёл способ сообщить ему – где меня держат.

– Это ты его выкрал! Я так и знал! – вмешался Массерия, гневно глядя на меня, – И ты влез в мои дела на Сицилии! То, что происходит там, не касается никого в этой комнате!

– Но это касается наших разногласий и лично меня в Нью-Йорке! – холодно ответил я, а затем повернулся к присутствующим гангстерам, – Мистер Массерия прав. То, что происходит на Сицилии – не является нашей сферой интересов. Это первое. Второе: никто из людей Джо не пострадал, когда мы вызволяли Колетти. Всё прошло гладко. В отличие от того, что мне пытались «пришить» в полиции по навету Джо…

– Ты сам снюхался с копами! – взревел Массерия.

– Если я с ними «снюхался», то вряд ли бы моим людям пришлось угрожать стволом патрульному, дабы выкрасть мистера Колетти! – повысил я голос, – И вряд ли бы я стал посылать людей через океан в Палермо, чтобы вытащить жену и детей Паоло, дабы узнать – где его держат! Если бы я работал с полицией – они бы просто отдали мне свидетеля и всё! Так что даже не думай, что сможешь здесь кого-то запутать, Джо! – жёстко отрубил я.

– Кто те люди, что схватили тебя, Паоло? Ты знаешь их? – нахмурился Ремус, впервые подав голос.

– Дикий Френки, Рик Мортимер и ещё… Льюис Мазеро… их было трое, – ответил бывший узник.

Ротштейн не стал бить по шару и не спеша поднялся. Я увидел, как он нахмурился и посмотрел на Чарли Лучано. Тот, в свою очередь, изучал раскатку бильярдных шаров после разбоя. Глаза Лански забегали. Арнольд опёрся на кий и задумался.

А Паоло продолжал:

– Мне объяснили: что я должен говорить в участке полиции Бронкса. А потом полицейские отвезли меня в Квинс. За мной постоянно следили люди Массерии. В том же доме они сняли квартиру…

А я тут же подхватил:

– Потом, после перестрелки на стройке в полицейский участок Бронкса уже через час явился продажный инспектор Курт Кэмп и меня упекли за решётку. Где в первую же ночь подослали убийц. Мне кажется, господа, что здесь явная подстава со стороны Джо. «Порошок» – его! Слишком уж он хочет, чтобы Бронкс перешёл к нему!

Все вокруг погрузились в свои думы.

Неожиданно голос подал Аль Капоне:

– Рик Мортимер… Это же парень, который был на прошлых переговорах… В охране у тебя, Джо!

Торрио поднял бровь, словно удивляясь. Ремус снисходительно улыбнулся, отметив простоватую выходку молодого мафиози. А вот Массерия скривился, будто хлебнул адской кислятины.

– Я думаю, никому не составит труда навести справки и понять, что все трое – бойцы мистера Массерии, – пожал я плечами.

– Не думаю, что это потребуется… – скорбно посмотрел на «Босса» Ремус, – Правда всегда на поверхности.

– Думаю, всё равно надо убедиться во всём этом, – заметил Торрио.

– Это несложно, – кивнул Наки и обратился к Паоло, – Ты можешь идти.

Колетти слегка поклонился и покинул люкс. Когда дверь открывалась, я увидел, как в коридоре его встретил капитан Синицын. Беглец снова в надёжных руках. За него можно было не волноваться.

Енох обошёл стол и опустился в своё кресло. Повернулся на нём. Лицо главного воротилы Атлантик-Сити стало суровым. Он продолжил «дискуссию»:

– Джентльмены, мы можем враждовать, у нас могут быть претензии друг к другу. К сожалению, это часть нашего бизнеса. Вчерашний друг может стать врагом. И наоборот. Но я напомню вам то, что использовать полицию против других членов нашей организации – дурной тон. И дурной знак. Если мы все начнём это делать, то наш бизнес полетит ко всем чертям.

Я усмехнулся и позволил себе небольшую колкость:

– А на Сицилии за такое полагается смерть, да, Джо?

– Вопрос: кто тебе помог там, щенок⁈ – процедил Массерия, – До меня дошли слухи, что это был дон Де Лука, – И он бросил злобный взгляд на Торрио.

«Лис», тем не менее, выдержал его, продолжая попиваться свой виски.

– Что происходит на Сицилии, то происходит на Сицилии, – мягко заметил Наки, – Пока проблемы этого острова не касаются Нью-Йорка, мы договорились не лезть туда. У нас ещё достаточно возможностей здесь, в Штатах…

Все остальные согласно закивали.

– Что ты можешь сказать на обвинение Алекса, Джо? – вкрадчиво добавил Енох.

– Я? – побагровел Массерия, – Я ничего не собираюсь отвечать на обвинения этого щенка. Очнитесь, джентльмены! Вы пляшете под его дудку!

– А ты хочешь, чтобы плясали под твою? – усмехнулся Ротштейн.

– Про дела с «порошком» из Макао вы все забыли? – бросил «Босс».

Арнольд пожал плечами:

– Я так понимаю, ты хочешь голосования, Джо? Против мистера Соколова? Не думаю, что оно требуется в этом случае. «Белой смерти» больше всего на твоей территории и территории Алекса. Вот и разберитесь с этим. Уберите это дерьмо с улиц. Ты говоришь, что «порошок» притащили барыги мистера Соколова. Он утверждает, что наоборот, виновен ты. Я не вижу никаких веских доказательств конкретно по этому вопросу ни со стороны Алекса, ни с твоей, Джо. Что ты предлагаешь сделать? Скажи это прямо…

Ротштейн закончил свою речь и с издёвкой посмотрел на «Босса». А Капоне неожиданно снова подал голос:

– Ты хочешь, чтобы мы «приговорили» Алекса? Так, Джо?

И уже второй раз за вечер Джонни «Лис» Торрио ничего не сказал своему подопечному по поводу «субординации».

Массерия не ответил, но Наки пожал плечами и заговорил следом за Алем:

– Мистер Ротштейн прав, для голосования, а уж тем более для приговора нет оснований. Правда, у тебя, Джо, есть на Алекса зуб. И это играет не в твою пользу, при всём моём к тебе уважении. Я поддерживаю Арнольда в его предложении, чтобы вы с мистером Соколовым навели порядок на территориях под вашим контролем. Что скажут остальные?

Торрио молча кивнул. Ремус пожал плечами и ответил:

– Призна́юсь честно, пока эта гадость не добралась до Чикаго и Цинциннати, мне плевать на «порошок» в Нью-Йорке. Я говорю прямо. Это логично и, надеюсь, всё это понимают. Думаю, джентльмены сами решат свой вопрос…

– Между собой, – неожиданно ввернул Чарли Лучано.

Я посмотрел на молодого итальянца. В этот момент он отвлёкся от бильярда, и на мгновение наши взгляды пересеклись. Я увидел мёртвые глаза на молодом лице. В прошлый раз Лучано мне казался намного «живее». Странно. В душе шевельнулось необычное и нехорошее чувство. Описать его словами я пока не мог. Но запомнил. Интуиция иногда выдаёт интересные фортели…

– Поддерживаю предложение Чарли, – поднял ладонь Ротштейн, – Пусть решают свои разногласия и наводят порядок на своей земле.

Остальные подняли руки. Джо играл желваками. Он сидел в кресле недвижимо, словно статуя. Сигара в его руке дымила, но он не обращал на неё внимания. Голландец Шульц предпочитал не отсвечивать, перебегая глазами от одного лица к другому. Его патрону только что фактически отказали в важном деле.

– Джо, напоминаю тебе, подобные контакты с полицией – это проблема! – мягко вернулся к теме грязной игры Наки.

– Не учи меня вести дела, Нак!

Арнольд Ротштейн покачал головой:

– Джо, ты, конечно, силён, у тебя много людей, но если с тобой не будут вести дела, то часть твоих сил будет тратиться впустую… А после таких новостей люди могут не захотеть работать с тобой. И будут сбега́ть…

– И кто же? – с вызовом произнёс Массерия.

– Да хотя бы и мистер Шульц, – аккуратно вставил шпильку Джонни Торрио.

Голландец при этом опасливо покосился на Джо, но тот этого не увидел. А вот я заметил, как Лански переглянулся с Лучано.

Массерия замер на месте. Затем нахмурился и произнёс ровным, глухим голосом, скрыв все эмоции:

– Что же. Мистер Джонсон, – уже официально обратился он к Наки, – Господа. Есть ли ещё вопросы, которые мы должны обсудить?

Ротштейн произнёс:

– Если ни мистер Массерия, ни мистер Соколов действительно не имеют отношения к появлению «порошка» на улицах Нью-Йорка, то надо выяснить – кто стоит за всем этим? Если у кого-то появится информация – пусть сообщит нам всем. И мне очень интересно, кто ввёз такой груз через Нью-Йорский порт. Ведь, напоминаю, «порошок» был украден! Все же в курсе внутренних сводок полиции? Значит, кто-то с большими связями умудрился провернуть поставку «Белой смерти» в Нью-Йорк под нашим носом. Прямиком из Макао.

Все промолчали, соглашаясь лишь утвердительными кивками. Джо «Босс» хмыкнул. Он-то был уверен в том, что виновен был я. Массерия сухо ответил:

– Тогда я вынужден откланяться. Меня ждут неотложные дела в Нью-Йорке.

Он затушил сигару, поднялся с кресла и поправил пиджак. Смерил меня ледяным взором и с достоинством двинулся к выходу.

А я задумался. Весь этот люкс больше походил на банку с пауками. Большими и плотоядными. Все ведут дела друг с другом только до тех пор, пока им выгодно. Сейчас я «отбился».

Джо Массерия имеет гораздо больший вес на этом собрании, чем я. Мой статус в глазах присутствующих где-то посередине. Между «усатыми питами»: Ротштейном, Наки, Ремусом, Торрио. И между «молодыми» в виде Лучано, Лански и Голландцем. Пожалуй, только Капоне занимал такую же нишу. Однако надо мной, в отличие от него, не довлел никто наподобие Джонни «Лиса» Торрио.

Поэтому факты и наличие свидетеля в виде Колетти – сыграли мне на руку. Голосование против меня не состоялось. И тем не менее почему-то именно от Ротштейна пошло предложение, что мы должны разобраться со своими проблемами САМИ. А Чарли даже ввернул, что это всё будет идти «между собой». И никто ему не возразил. «Мозг» даже поддержал…

Поэтому противостояние с Массерией было лишь вопросом времени. Фактически все самоустранились от вмешательства в наши дрязги, напомнив Джо «Боссу», что нужно играть по правилам.

Похоже, меня «щёлкают» по носу за мой быстрый взлёт на криминальный олимп. Да, я нужен Чикаго как поставщик виски, нужен Джонсону, как партнёр, нужен Ротштейну, как сосед и тоже партнёр. Но это всё – бизнес. А незаменимых, как известно, нет…

Над Бронксом и мной нависла угроза прямого конфликта с Джо. И в него никто не вмешается. Разве что я посулю за это большой профит.

Вопреки расхожим мнениям про мафию, такой профит – это вовсе не территории. Сама земля без работающих как часы заведений, без денег и без бойцов, которые могут её «пасти» и охранять – это просто балласт, который вдобавок привлекает других стервятников. В подпольном деле нужно брать столько, сколько можешь унести. Иначе ты не сохранишь ничего. А расширяться тогда, когда накопил достаточно сил.

Поэтому собравшиеся «в гостях у Наки» будут требовать с меня за помощь долю МОИХ бизнесов. А ещё скидки, выходы на мои каналы поставок и прочее. И это уже намного дороже…

Тем более, учитывая, что сейчас выхлоп с моих легальных дел растёт как на дрожжах, а совместная работа с республиканцами в штате тоже идёт в гору, мне противопоказано встревать в большие разборки. Нельзя привлекать лишнее внимание к моей «теневой» стороне.

Иначе я потеряю связь с Вашингтоном через ставленников Уоррена Гардинга. Они не захотят рисковать и мараться накануне президентских выборов. Плюс, если я прослыву в газетах «мясником и гангстером», то мне начнут ставить палки в колёса по радио и нефти, что вот-вот должна уже появиться в моём кармане.

А полиция, что сейчас стоит на ушах после появления «порошка», только и ждёт подарок в виде разборок мафиози, на которых можно будет повесить и появление «белой смерти». Шеф полиции в лучших популистских американских традициях объявит в газетах войну гангстерам. И конечно же, победит! Правда, критерии победы никто уточнять не будет…

Ясно одно. Мне нужно в Нью-Йорк. Нужно срочно готовиться к неизбежному…

* * *

Спустя несколько часов. Набережная Атлантик-Сити.

Ротштейн резко бросил своему телохранителю:

– Оставь нас!

Здоровяк кивнул и перешёл на другую часть улочки, тянущейся вдоль спуска на пляж.

Трое мужчин зашагали дальше. В какой-то момент Арнольд остановился и обернулся:

– Чему я вас учил?

Голос его был раздражён и звучал угрожающе.

Чарли Лучано переглянулся с Мейером Лански и произнёс:

– О чём ты?

– Что ты наплёл Джо «Боссу»? – сузил на него глаза Ротштейн.

– Арнольд, я бы никогда…

– Заткнись! – поднял руку в перчатке «Мозг», – Ты оскорбляешь меня, думая, что я тупой.

Лански тоже было хотел что-то сказать, но вовремя закрыл рот. А Ротштейн продолжил:

– Я запоминаю всё. Повторюсь… Я запоминаю всё и слушаю всё, что вижу и что говорят окружающие. Свидетель, которого притащил сюда Алекс Соколов, назвал одно имя. Этот Паоло Колетти назвал Льюиса Мазеро… Чарли, ты ничего не хочешь мне сказать?

Молодой гангстер скрипнул зубами и промолчал.

– Вы, два придурка… – зашипел Арнольд, неожиданно выходя из себя, – Вообразили себя большими шишками? Всё, что есть у вас – только благодаря мне! Я не лезу в ваши дела, пока вы платите мне и не мешаете. И я помню Льюиса Мазеро. Это – твой человек, Чарли! Ты облажался. Твой амбал поехал запугивать Паоло Колетти. Значит, ты был с Джо Массерией заодно. Говори, о чём ты договорился с «Боссом» за моей спиной?

– Ни о чём, Арнольд!

– Не ври…

– Мы уже давно ведём собственные дела. И не лезем в ваши, мистер Ротштейн! – возразил Лански.

– И это очень хорошо, Мейер! – повернулся к нему Арнольд, – Для вас хорошо! Потому что в противном случае вы оба уже кормили бы рыб!

И «Мозг» указал тростью в сторону прибоя.

– Что ты делал для Массерии, Чарли?

– Нашёл инспектора… Курта Кэмпа. В его задачу входило засадить Соколова за решётку. Всё остальное – должны были сделать люди Массерии, – ответил Лучано.

– Так какого чёрта за Паоло Колетти поехал твой Льюис Мазеро, а? – с издёвкой заглянул в глаза Чарли Арнольд, – А-а-а-а-а, Массерия настоял, да? Джо это любит. Помазать грязью тех, кто с ним работает! Небось, и стучать на меня заставил?

– Я ничего ему не говорил, – гордо выпрямился молодой итальянец.

– Верю. А знаешь почему? Потому что я никогда не храню яйца в одной корзине. И ничего никому не рассказываю. Особенно таким идиотам, как вы! – выругался «Мозг».

Затем Ротштейн достал из внутреннего кармана пальто платок, снял шляпу, промокнул залысину и заговорил уже спокойнее:

– Мозги-то у вас есть. Только опыта – нет! Вы ещё не до конца понимаете: как надо вести дела. А вот Соколов понимает, поэтому сегодня он уедет живым. Никто его не тронет, а Массерия теперь сам будет возиться с этим русским.

Оба молодых гангстера скривились при упоминании русской фамилии.

– Чего? Не нравится? Вы по молодости вообразили себя гениальными стратегами? Так надо было думать наперёд, и стелить солому там, где это нужно. А где нужно – идти на риск. Вы же пошли на риск, но не подстраховались!

– В смысле? – удивился Лански.

– Убийство ДиДарио – это не страховка, Мейер! – жёстко бросил Ротштейн.

Теперь выражение лиц обоих напарников сменилось на опасливое. По спине Чарли даже пробежал холодок. К чему это ведёт Арнольд?

– ДиДарио работал с разными людьми. Но круг этих лиц – весьма мал. А Льюис Мазеро среди них! – зашипел «Мозг», поочерёдно заглядывая в глаза обоим гангстерам, – И у меня тоже есть уши и глаза в трущобах. Так вот. Ошибка в том, что вы послали Льюиса дважды на те дела, которые могут связать его с вами!

– Мистер Ротштейн! – попытался заговорить Лански, но Арнольд блеснул на него глазами, и Мейер затих.

– Один раз вы отправили Мазеро с бойцами Джо, когда они брали Паоло Колетти. Второй – когда через Мазеро вы вышли на этого барыгу ДиДарио. Вот ваша ошибка! Следите за мыслью, мальчики! Мазеро берёт Колетти. Мазеро работает с ДиДарио. ДиДарио продаёт «порошок». ДиДарио мёртв. На кого работает Мазеро? С кем трётся Мазеро? Хм… С Чарли Лучано… Может, с кем-то ещё? А нет, погодите-ка, последнее время только с Чарли… Вы – тупицы!

Ротштейн повернулся к бушующим волнам:

– Слушайте внимательно… Первое, что вы сделаете, если хотите жить и работать дальше. Ты, Чарли, будешь докладывать мне о каждом шаге Джо «Босса». Более того, ты будешь делать всё, что он скажет. Прикажет стрелять в моих людей – доложишь мне и сделаешь это. Будешь стрелять…

Лучано застыл как соляной столп, а «Мозг» выдвигал свои требования дальше:

– Скоро у Джо начнётся война с русским. Пусть треплют друг друга как бешеные собаки. А теперь – к самому главному…

Арнольд Ротштейн обернулся к двум компаньонам:

– Вы же не думаете, что я такой идиот, и не свяжу всё это? ДиДарио – опытный барыга. Но ни разу не боец и не гангстер. А в порту Нью-Йорка, когда крали «порошок», отработали вовсе не дуболомы. Отвечайте! Где товар из Макао? Сколько его осталось?

* * *

На следующий день. 20 апреля 1920 года. Конспиративная квартира Фалько Мароне. Бруклин. Нью-Йорк.

Подручных Мароне сдуло, как только в комнату вошёл новый человек. Обычно уверенный в себе и вальяжный Фалько мгновенно вскочил, принимая от гостя пальто.

Человек подошёл к камину, пододвинул кресло и уселся поближе, чтобы согреться.

Мароне, не решаясь сесть рядом, встал сбоку и тихо поинтересовался:

– Как всё прошло в Атлантик-Сити, босс?

– В этот раз даже интересно… – задумчиво ответил гость, – … Интересно. Судя по всему, ты был прав. Соколов точно причастен к пропаже нашего товара из Макао.

– Я же говорил!

– … И у старины Массерии тоже замараны руки. Он вертелся вчера перед нами как уж на сковороде. Но Джо хитёр. Хоть иногда и выходит из себя. А я давно его знаю. При желании он может сыграть что угодно.

– Босс, вы думаете, что «порошок» мог украсть Джо? – удивился Мароне.

– Я думаю, рано или поздно убирать придётся обоих. И Соколова, и Массерию.

– С кого начнём? – с готовностью ответил Фалько.

– С того, кто может быть повинен в краже «порошка». С русского…

Гость с удовольствием потянулся в кресле, согреваясь и наблюдая, как огонь со слабым треском пожирает поленья. Мароне застыл в ожидании и молчал.

– Присядь, Фалько…

Гангстер тут же сел на край второго кресла, нагнувшись к своему боссу. Вся его поза говорила, что он готов внимательно слушать. И беспрекословно делать всё, что ему прикажут.

Гость опёрся на подлокотник кресла. Морщины избороздили его лоб. Наконец, он заговорил:

– Соколова надо убрать так, чтобы об этом говорил весь Нью-Йорк. И сделать таким образом, дабы все подумали на Массерию. Возьми вот это…

Гость достал из внутреннего кармана пиджака чуть смятую визитку. Затем передал её Мароне.

– Используй с умом, Фалько…

Мароне пробежался глазами по картонке: Джузеппе «Джо Босс» Массерия.

Он понимающе усмехнулся:

– Будет сделано, босс.

Гость добавил:

– И ты помнишь, Фалько – смерть должна быть показательная! Так, чтобы о ней трубили газеты штата, как минимум!

– Показательная! – кивнул Мароне, повторив указание.

– Да, именно так.

Фалько Мароне хитро прищурился:

– Пожалуй, у меня для этого есть один интересный кадр. Он просто ненавидит Соколова! Этот человек сделает дело, и мы тут же избавимся от него самого. Можно провернуть всё так, будто это Массерия заказал Алекса! Обещаю, газеты просто взорвутся после убийства русского! А репортёры и полиция задушат Джо!

Гость с интересом повернулся к нему:

– Что за «кадр»?

– О, вы не поверите! Вы слышали о Пророке?

Осталась последняя финальная глава. Вместе с ней стартует пятая книга серии.

Музыка, под которую на повторе писал последнюю главу и сейчас ее редактирую – уже в моем канале https://t. me/doroxovfantastic

Глава 27

Обратная сторона медали…

25 апреля 1920 года. Утро. Кафе «Палермо». Маленькая Италия. Нью-Йорк.

Альберто Анастазио стоял перед Массерией посреди уютного зала со столиками, внимая новым указаниям босса.

– Мне и Соколову дали понять, что наши разногласия – наше личное дело. Пока что никто не будет вмешиваться в это… – с ухмылкой произнёс Джо «Босс».

Альберто молча слушал. Массерия продолжил:

– Самое главное – это исходило от Ротштейна. И все были свидетелями. Значит, он решил не вмешиваться в наши дела в Бронксе. Поэтому сейчас лучшее время, чтобы подмять этот район… А там можно будет забрать и север штата… Пока Арнольд занят своими делами… Плохо другое: за соглашения по поставкам виски Соколов позволил Джонни Торрио и Аль Капоне взять несколько улиц на юге Бронкса. Там есть спикизи и бары, которые они контролируют…

– Их не трогать… – понимающе кивнул Анастазио.

– Да. Пусть твои парни действуют предельно аккуратно. Нам не нужно, чтобы Чикаго получило повод для войны. Цель – только заведения этого русского…

– Кхм… босс… есть другой вариант, – вежливым тоном заговорил Альберто.

– Какой? – поднял бровь Массерия и отпил из фарфоровой чашки слегка остывший кофе.

– В Бронксе просто так не покататься. Там повсюду бойцы Соколова. Но на всё у него людей не хватит. Мои парни вызнали, что он усилил защиту радиозавода и поставок виски. Но остаются ещё клубы, что русские недавно открыли в Нью-Йорке. Большая их часть за пределами Бронкса. А один строится на Лонг-Айленде…

– Предлагаешь «послать весточку» через них? – прищурился Массерия.

– Да. «Растянем» солдат Алекса по разным точкам. И тогда уже будет проще атаковать в самом Бронксе. Если, конечно, он не сдастся… – плотоядно ухмыльнулся Анастазио.

– Что же… Умно, – задумчиво протянул Джо, – Неплохой вариант. Ты уже нашёл удобные цели, чтобы «пошуметь»?

Альберто кивнул:

– Да. Мы можем ударить по ним уже сегодня. Наиболее слабая охрана в клубах «Гора» и «Лоск». Сто́ит начать с них.

– Годится. Смотри, чтобы не было промашек. Газеты должны писать только про Соколова. И рыться только в его делах. Приехали, сделали все и уехали. Точка.

– Будет сделано, босс…

* * *

Квартира Алексея Соколова. Бронкс. Нью-Йорк.

Я сладко потянулся на постели. Открыл глаза и увидел тонкую спину Блум. Девушка накинула халат и прошла по спальне:

– Ты проснулся?

– Да, – с улыбкой произнёс я.

– Отлично. Я голодна как лев! Не хотела завтракать без тебя…

Девушка присела на край кровати, наклонилась ко мне и нежно поцеловала. Тёмные локоны защекотали моё лицо.

– Ты вчера работал допоздна.

Я с сожалением поднялся, сел на постели и ответил:

– К сожалению, для этого были свои причины…

– Поэтому за дверью в два раза больше твоих людей? – пытливо спросила Брауни, присаживаясь за столик и начиная прихорашиваться перед зеркалом.