Текст книги "Флеш-драйв (СИ)"

Автор книги: Михаил Никитин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 37 страниц)

– Я скомандовал, – пожал плечами Пятый. – Нужно было выяснить, с чем мы имеем дело.

– Выяснил на свою голову, – фыркнула Шестёрка. – Ну теперь ты знаешь, что у них очень большие пушки и недружелюбное настроение. Что делать будем?

– У кого-нибудь есть воплощения на этом недофлоте? – уточнил Первый.

– У меня, – подал голос молчавший до тех пор Номер Четыре.

– В экипаже или среди пассажиров?

– Среди пассажиров. Но так как он специалист по системам жизнеобеспечения, думаю, его скоро мобилизуют. Если ещё не.

– Отлично. Пусть разузнает о новых гостях побольше. Спящий или активный?

– Активный. Но у него нет никакого оборудования для связи.

– Тогда подождём недельку, чтобы он собрал побольше информации, и организуем ему смерть от несчастного случая. Возродится – доложит.

– Как мы её организуем, если не можем приблизиться к беженцам даже на сто километров?! – поинтересовалась Шестая.

– Посылайте рейдеры по одному. Пусть выпрыгивают на разных дистанциях от флота – и сразу же уходят. Во-первых, прощупаем, какая дистанция безопасна от этих самозваных охранителей. Во-вторых, будем держать их в тонусе и не дадим отвлечься на что-нибудь ещё. А в-третьих – будем постоянно слать на их приёмники инструкции для Четвёртого. Можно надеяться, что хоть одну шифрограмму он увидит, хотя бы случайно. И в следующий раз – если он будет, конечно – будь добр, не забывай, когда засылаешь шпионов, снабдить их всем необходимым!

– Так меньше шансов, что раскроют при обыске, – возразил Четвёртый. – У меня был коммуникатор, но я его оставил на Пайконе. Флот не должен был прожить достаточно долго, чтобы это имело значение, я же помнил дату атаки. А при космическом перелёте весь багаж проверяется...

Номер Один только устало вздохнул.

– А заказать себе ящик, непроницаемый для обычного сканера в космопорту, ты конечно не додумался. У кого ещё копии без связи? Можете не отвечать, по вашим глазам вижу, что все так сглупили – и дай ваш Бог, чтобы хоть по одному разу...

– Что будем делать с остальными выжившими? – Шестая, как всегда, была далека от угрызений совести.

– "Галактику" продолжаем гнать в соответствии с планом. "Пегас" пока оставьте в покое, он найдёт нас сам. Сейчас главное – устранить выживших на планетах. Если это – действительно третья сила, то к моменту вступления с ней в контакт флот "Галактики" должен остаться единственной популяцией людей во вселенной. Полностью контролируемой нами популяцией. Прикажите бейзстарам начать нейтронную бомбардировку Леониса. У нас теперь нет времени зачищать его обычными войсками. Придётся пожертвовать экосистемой. Хотя нет... лучше я сам прикажу. Вы ничего не умеете сделать нормально.

– Погоди, "Кэвил", – остановил его на полпути к выходу голос Номера Восемь. – Ты кое о чём забыл. Ты наш лидер, но не правитель. И ты не можешь принимать такие решения единолично. Нужно проголосовать.

Первый с раздражением на лице обернулся.

– Мы не люди, чтобы играть тут в демократию – "кто кого передавит большинством голосов". Логичность решения должна быть очевидна всем. Если у тебя есть возражения, Восьмёрка, я их с удовольствием выслушаю.

– Ты вообще записи рейдеров смотрел? Ты видел, что они творили с ними? Обходили, словно те стояли на месте!

– Вообще-то ради этого вопроса мы тут все и присутствуем! – Единица всё ещё не понимал, о чём идёт речь.

– Ах, ради этого? Тогда подумай хоть немного! Чем сможет защититься бейзстар, если такая вот штука попытается к нему прорваться? У наших кораблей нет такой толстой брони, как у батлстаров, они рассчитывают на защиту авиакрыла! А мы себе не можем позволить терять базовые корабли. Так что, пока не придумаем от них защиту – нельзя привлекать к бейзстарам внимания. Я сейчас прикажу им всем отступить из системы. Будем вести боевые действия рейдерами, их восполнить легче. Возражения?

– Не вижу ничего страшного в том, чтобы потерять парочку базовых кораблей, – возразил Номер Два. – Если это ради завершения нашей исторической миссии... Сейчас у нас их 120. Против двух полудохлых батлстаров Колоний. Не та ситуация, в которой нельзя позволить себе размен.

– А новые бейзстары тостеры построят быстро, – поддержал его Номер Один. – Им даже полезно поработать.

– Нет, вы явно не понимаете, – Восьмёрка облокотилась спиной о ствол дерева. – Мы можем потерять не "парочку". Мы можем потерять ВСЕ!

– Каким это образом?

– Предположим, перед нами действительно третья сила. Тогда они так же мало знают о наших технологиях, как и мы об их. Бейзстары выглядят очень внушительно, и пришельцы к ним не суются, предполагая, что те хорошо защищены. Но если мы используем бейзстары, как бомбардировщики, и если пришельцы действительно так озабочены защитой уцелевших кобольцев, им ПРИДЁТСЯ лезть в драку. И если эта вынужденная разведка боем покажет, что наш носитель можно плевком сбить... Тогда они хором скажут АГА! – и откроют охоту на бейзстары. Лучшая защита – это нападение, верно?

– Слишком много "если". Ты перестраховщица.

– К тому же, – добавил Второй, – это люди могут рассуждать в категориях потерь и выгод. Сайлон рассуждает в категориях должного и недолжного.

– Это не значит, что мы не должны использовать свой разум. Что если явление "одноглазых" – это знамение?

Единица обвёл взглядом остальных. Даже без прямого опроса он понял, что остался в меньшинстве. С Номером Два, что его особенно бесило.

– Ладно. Возражения приняты. Используем для бомбардировки рейдеры-носители. Можешь отводить бейзстары.

– Я также закажу разработку их модернизации. Поставлю штук пятнадцать на верфи, для улучшения против нового противника. Пока в крайнем случае можно использовать бейзстары времён первой войны – они лучше бронированы и у них мощнее объектовая ПКО.

СЕМНАДЦАТАЯ НИТЬ ПАМЯТИ

– Вижу вспышки в атмосфере планеты, – доложил Гентин. – Семьдесят три с нашей стороны, и ещё неизвестно сколько на другой.

Его голос дрожал, хотя особых оснований к тому не было. Всё увиденное происходило в соседней системе – то есть семнадцать с половиной часов назад. Световой барьер никто не отменял. Сейчас дёргаться в любом случае было поздно.

– Опоздали... пока мы тут защищали несколько тысяч, там погибло намного больше...

– Не обязательно, – утешила его Серан. – Сколько-то погибло, конечно, но не факт, что так много.

Поток информации хлынул на его внутренний терминал. Коллекционеры имели большой опыт зачистки планет самого разного типа. Это дело отнюдь не такое простое, как кажется. Планета – она большая. Даже если не газовый гигант. Чтобы накрыть одну только поверхность суши нейтронной радиацией или плазмой от обычных атомных взрывов, понадобятся миллионы зарядов. Вряд ли у противника столько в запасе есть. Но даже если есть – понадобится солидная грузоподъёмность, чтобы их все доставить и вывалить. В сотню корабликов москитного флота, которые они видят, столько бомб не влезет.

Можно ли в принципе уничтожить на планете всю жизнь (или хотя бы всю высокоразвитую жизнь) используя пару сотен тонн чего бы то ни было? В принципе можно. Есть умные способы – кобальтовые бомбы, ядерная зима, биологическое оружие... Но проблема в том, что все эти методы действуют далеко не сразу. Атмосфере нужно время, чтобы остыть, радиоактивной пыли – чтобы разлететься и осесть, вирусам или бактериям – чтобы в достаточной мере расплодиться. За сутки ничто из перечисленного фатального урона биосфере нанести просто не успеет. Особенно если у цивилизации остались хоть какие-то меры противодействия – тёплая одежда, противогазы, подземные убежища – тогда срок выживания можно и на десять суток растянуть...

– А если они нанесут удары прицельно по городам и посёлкам?

– Опять же – для этого понадобятся тысячи взрывов. Не миллионы, конечно, но... значительно больше, чем мы пока видели. Кроме того, против таких ударов эффективны стандартные меры гражданской обороны – рассредоточение, затемнение, замаскированные убежища... При ядерной войне или массированном орбитальном ударе – что, в принципе, эквивалентно – основные потери в жизнях вызывают не сами взрывы, а разрушение инфраструктуры, крушение цивилизации и их последствия – голод, болезни, мародёрство... Но всё это работает не мгновенно. Мы успеем долететь.

– Это хорошо, – влез в конференцию насмешливый голос Явика. – Долетите. А дальше что? У вас будет непригодная для жизни планета, неважно, замерзающая, заражённая каким-то вирусом или засыпанная радиоактивной пылью. Миллион беженцев, а может и не один миллион. И корабль, который вместит от силы сто тысяч. Напомню, что люди – не протеане, чувство долга у них совершенно неразвито, жертвовать своей жизнью ради выживания нации они не умеют, зато ради своих детей и родственников пойдут на любое преступление. Я посмотрю, как вы будете объяснять таким существам, что нужно оставить девять из десяти из них на мучительную смерть.

– Дорогой внучек, – прострекотала Серан. – Осмелюсь тебе напомнить, что я в своей жизни провела больше спасательных операций, чем ты вообще видел. Далеко не всегда мои спасаемые были протеанами, и далеко не всегда у меня хватало ресурсов, чтобы вытащить всех. Как-нибудь договорюсь.

– Ну-ну, – хмыкнул Явик. – Мне будет интересно на это посмотреть.

– Нужна помощь. Двоих.

– После того, что ты сделал, Мордин, я бы тебе хоть тысячу выделил... но у меня столько нет. А вся наша восьмёрка нужна возле флота беженцев. В нашей ситуации лишний ствол не помешает.

– Тысячу не нужно. Двоих. Одного надолго, недалеко. Второго далеко, ненадолго. Посторожить зонд. Довезти меня до флота беженцев. На корпусе.

– Ну если так, то конечно... но ты же до этого флота недавно сам по космосу добежал за доли секунды!

– Только в виде безмассовой волны. В этой форме ломать хорошо. Жить плохо. Общаться плохо. Нужно пообщаться с новыми знакомыми. Прибыть материальным. Нельзя материализоваться без финишного поля.

– Как же тогда... погоди, зонд?

– Ну да. Взял ближайший зонд с Каналом-2. У соседней звезды. Четыре светогода. Направил в четверную систему. Восемь часов полёта. Потом включил на приём. Переместился через Канал от Сиона.

– Вот оно что... а у нас многие уже поверили, что ты стал действительно вездесущим... и как бы не всемогущим. Что ж, я сам тебя с удовольствием подброшу. Давай координаты.

В скафандре Мордин не выглядел таким чужеродным для людей, как в лёгкой одежде. Просто худощавый гуманоид. Шлем скрыл раздвоение головы, маска из твёрдого света – огромные глаза, а биомеханические мускулы выпрямили ноги и спину.

Тем не менее, зрелище пришельца, едущего ВЕРХОМ на истребителе, держась руками за решётку электромагнитных ускорителей, изрядно шокировало экипаж корабля. К счастью, когда он вошёл в ангар, люди уже успели прийти в себя, и достаточно вежливо жестами пригласили его пройти внутрь.

Ещё до визита Мордина один из "Очей" за полтора часа сумел довести до людей мысль "доставьте нашего посланника в вашу корабельную библиотеку". К счастью, такая здесь была. И учебники языков в ней имелись.

Больше всего времени – две минуты – ушло на то, чтобы узнать, как звучит каждая буква. Общаясь с Коллекционерами в виртуальном пространстве, Мордин уже успел позабыть, какими тормозами бывают люди и другие разумные без имплантов. У него даже не было с собой саркофага, чтобы погрузиться в стазис, дожидаясь, пока их огромные неповоротливые мозги что-то сообразят.

Зато после этого он уже смог работать с учебниками самостоятельно. У библиотекаря и посетителей медленно отвисли челюсти при виде того, как красная молния бушует в помещении, перескакивая от стеллажа к стеллажу, или как замерший на мгновение Мордин перелистывает страницы со скоростью пулемётной очереди. Возможно, сразу демонстрировать почти незнакомым существам полные возможности скоробиотика – не лучшая идея, но сейчас скорость была важнее, чем скрытность. Параллельно со словами он усваивал и понятия новой культуры. Двенадцать Колоний. Боги Кобола. Сайлоны.

– Готов к переговорам, – сказал он наконец, отложив двадцать шестой учебник. – Думаю, понимаю. Достаточно. Буду доучиваться в процессе.

– Вы... выучили язык за шесть минут?! – даже увидев своими глазами, кобольцы всё ещё не могли в это поверить.

– Не полностью. Выучил базу. Могу использовать основные понятия. Нюансы буду дополнять.

Следующий вопрос был более обоснован.

– Кто вы?!

– Межрасовый союз. Космические путешественники. Четыре народа. Коллекционеры, протеане, Наездники, саларианцы.

– Путешественники? Вы хотите сказать, что оказались в системе Цираннус случайно?

– Не случайно. Научное любопытство. Интересная астрономическая формация. О населении не знали. Названия не знали. Что идёт война – не знали.

– Но... зачем тогда вы пришли к нам на помощь?

– Бомбардировка планет. Атака на беззащитные корабли. Выбор очевиден. Кто бы не вмешался?

На самом деле Мордин, конечно, знал очень много таких, которые не вмешались бы. Но учитывая, что пережили эти беженцы... сейчас было явно не лучшее время знакомиться со средним моральным обликом окружающей их вселенной.

– Мы влипли, Серан. То есть влипли, конечно, они – но так как мы за них вписались, расхлёбывать придётся нам. Мордин говорит, что на этих кораблях вообще нет сверхсветового двигателя. Все, у кого был, сбежали, бросили соплеменников на растерзание сайлонам. А нам остались – планетолёты, корабли внутрисистемного сообщения, с максимальной характеристической скоростью в одну десятую световой. И у тех энергии – пыжак наплакал.

– Поняла, – совершенно спокойно отозвалась аватара Милосердия. – Ничего страшного, я так и предполагала. Раз контакт уже налажен, не теряйте времени зря. Постарайтесь выяснить, какую связь, какие сверхсветовые двигатели и какие источники энергии используют наши новые друзья и сайлоны.

– Уже выяснил, – Мордин, как обычно, появился в сети без приглашения. – Очень интересно. Уникальные технологии. Пересылаю.

Наша вселенная полна нереализованных возможностей. Причём отнюдь не в философском, а в самом физическом смысле. Ровная и тихая гладь пространства-времени на уровне планковской длины представляет собой кипящее море всякой всячины, которая рождается из ниоткуда и уходит в никуда. Обычно в учебниках упоминают возникающие таким образом виртуальные частицы, но там, на уровне, для которого наномашины имеют размеры галактик, рождаются и куда более интересные топологические структуры. Кварки в свободном состоянии? Магнитные монополи? Чёрные дыры? Белые дыры? Червоточины? Всё, что угодно. Вот только всё это неизмеримо более эфемерно, чем любой сон. Все эти топологические чудеса рождаются, живут и умирают в течение нескольких планковских времён. Чтобы смениться другими, столь же виртуальными.

Квантовая червоточина по определению абсолютно случайна. Она может соединять две совершенно любые точки во вселенной. Теперь учтём, что в одном кубометре больше планковских объёмов, чем в нашей Метагалактике – кубометров. На много порядков больше. Правда, далеко не каждый планковский объём порождает червоточину. Вероятность рождения оной определяется крайне малым числом. Но у вселенной много-много попыток. 10 в 44 степени каждую секунду.

С учётом этого возьмите любые два произвольных кубометра объёма вселенной, подождите одну секунду – и вы увидите, что в этих кубометрах родилась и умерла червоточина, которая их соединяет. Причём, скорее всего, не одна. Ваше собственное тело представляет собой, фигурально выражаясь, станцию метро, с которой ежесекундно отправляются поезда на каждую планету в космосе.

Вот только прокатиться на этом метро вам не светит. Да что там вам – даже гораздо более компактному и быстрому электрону – всё равно не светит. Он слишком медлителен, чтобы успеть на поезд, и слишком огромен, чтобы влезть в вагон. Прежде, чем он приблизится к устью какой бы то ни было червоточины, она миллион раз закрыться успеет.

Ну а что касается таких макрообъектов, как люди, приборы или космические корабли... смешно даже говорить. Для нас квантовая пена невообразимо мала. В самом буквальном смысле – невообразимо. Ни один человеческий мозг не может по-настоящему представить, насколько крошечными и насколько быстрыми являются все эти флуктуации. Нам их даже обнаружить малореально, не то, что использовать.

Так обстояло дело и для физики Двенадцати Колоний Кобола. Квантовая пена была чисто теоретической концепцией, которой развлекались математики в свободное время. Пока не были найдены залежи тилиума – загадочного вещества, которое по сути не было веществом.

Вернее как... с чисто химической точки зрения тилиум представлял собой обычный металл, если быть точным – таллий (по числу протонов и электронов). Отсюда и название – корень тот же. Но помимо обычных элементарных частиц в его ядре присутствовало ещё... нечто. Нечто, имеющее определённую структуру на планковском размерном уровне.

При разрушении ядра тилиума это "нечто" высвобождалось, и каким-то образом вступало во взаимодействие с квантовыми червоточинами в окружающем пространстве, увеличивая их срок жизни, стабильность и проходимость.

Сначала кобольцы использовали этот эффект только как источник энергии, так как при испарении червоточин выделялось довольно много излучения. Затем научились, собирая большое количество червоточин в одной части корабля, создавать искусственную гравитацию. Потом последовало открытие, что взорвав тилиумную бомбу возле тонкой тилиумной пластинки можно сформировать горизонт событий, достаточно плотный, чтобы в него прошёл макрообъект. Существовал проход тысячную долю секунды, но достаточно быстродвижущийся объект мог успеть проскочить.

Над этим курьёзом посмеялись и забыли, поскольку возможность отправить зонд в абсолютно случайную точку вселенной – затратив на это весьма дорогое устройство, не имея ни малейшей возможности вернуть его или связаться с ним – не вдохновляла даже самых яростных фанатиков от науки.

Следующие два века тилиумная физика интересовала только промышленников, специалистов по системам жизнеобеспечения и физиков-теоретиков.

А потом появился "безумный пайконец" Фушида Фудзикава, разработавший концепцию "тилиумного процессора". Мало кто мог понять его теоретические выкладки, но практический вывод громом разразил колониальное общество. Используя этот процессор в сочетании с достаточно мощным вычислительным устройством, можно было стабилизировать не все попавшие в зону действия квантовые червоточины, а только ведущие в конкретный избранный район космоса.

Тилиумный процессор, тилиумная бомба и тилиумное покрытие обшивки корабля – эти три компонента стали для кобольцев ключом к дальнему космосу. В течение нескольких минут звездолёт фильтровал нужные червоточины, затем "взрывал" накопленный заряд, формируя горизонт событий. Тилиумная обшивка фокусировала и направляла этот горизонт – волна пробегала от носа до кормы корабля, поглощая и выбрасывая его в избранной точке космоса.

С этого момента перед кобольцами заново открылась вся Вселенная. Теоретически у тилиумного двигателя вообще не было ограничений по расстоянию – вероятность образования квантовой червоточины между вашим домом и домом соседа точно такая же, как между вашим домом и соседней галактикой. На практике экспоненциально росло время на создание правильного "фильтра" – механизма проверки квантовых чисел в процессоре, определяющего, что именно эта червоточина ведёт в нужный вам район космоса. Прыжок на пять светолет рассчитывался пять минут, прыжок на десять – уже полчаса, прыжок на пятнадцать – два с половиной часа.

При этом расход тилиума зависел только от количества прыжков, не от дальности. Поэтому если требовалась максимальная скорость, делали скачки на три светогода (три минуты на вычисление), если максимальная экономия – на восемнадцать светолет (три часа на вычисление). Прыжки дальше 18 светолет считались нерациональными, поэтому данное расстояние называлось "красной линией".

– Наблюдаю шесть кораблей! – нервно выкрикнул оператор системы ДРАДИС (дальнего радиолокационного автоматического детектирования и сканирования). – Все идут курсом на сближение! Самый крупный из них... два с половиной километра в длину!

– Всё в порядке, – возникший в рубке, как обычно, непонятно откуда Мордин коснулся трехпалой рукой плеча капитана. – Это свои. Опасности нет. Правда непонятно – почему пришли все? Должен был только один.

– Я сама ничего не понимаю, Мордин, – заявила в наушниках Серан. – Похоже, он шёл у меня в хвосте, пользуясь сверхсветовой невидимостью. Явик, ты что творишь? Ты же клялся, что ни за что в жизни сюда не сунешься!

– Ну, – задумчиво протянул аватар. – Если не считать того, что ваше самоубийственное безумие заразно... не то, чтобы вы мне оставили большой выбор. Сначала ты уводишь с собой Идриса, который решительно отказался оставаться наедине со мной без Мордина. Потом выясняется, что без Идриса и Мордина "Мэлон" ничего выращивать не будет – завершит все программы, что запущены сейчас, и перейдёт в режим ожидания.

Дальнейшего он не сказал, но было и так понятно. По крайней мере, Мордину и Серан, которые Явика неплохо уже знали.

Он оставил "Мэлон" на Сионе – заботиться о детях и заканчивать выращивание копии супердредноута. Там же оставил половину взрослых протеан. Дети при необходимости смогут эвакуироваться через "Канал-2", взрослых в любом случае останется хотя бы половина.

А сам взял "Вершину", остальной флот – и рванул вдогонку. Показываться на глаза Серан он, вероятно, не собирался. Остановиться где-то в световом месяце от системы – и с безопасного расстояния пронаблюдать, что она там вытворять будет. Чтобы иметь возможность быстро подскочить и вмешаться, если у неё дела пойдут плохо – или драпануть незамеченным, если пойдут совсем плохо.

Для этого он даже специально поддразнивал её по связи – чтобы убедить всех, что остался "дома".

Но когда выяснилось, что у местных аборигенов есть принципиально иной сверхсветовой двигатель, способный за мгновения преодолевать световые годы, не оставляя при этом никаких следов в пространстве – планы аватара резко поменялись. Тут уже ни о какой скрытности речи не шло. Он готов был лично срыть до мантии каждую планету системы, лишь бы заполучить в своё распоряжение этот волшебный движок.

Укорять внука в излишнем интриганстве Серан не стала – она сразу же развернула бурную деятельность, используя новые средства. Выдвинула пару тысяч "Очей" на охрану флота беженцев – теперь даже атака всеми силами сайлонов была бы отражена вполне рутинно, не требуя никакого чудесного вмешательства. Отправила на борт "Жемчужины Геменона" отряд инженеров – подкрутить всё, что нуждается в подкрутке. По сотне "Очей" – на каждую из планет системы, проверить все известные из библиотеки "Жемчужины" хранилища тилиума, и заодно – поискать выживших. Ещё по сотне – прочесать окрестности каждой из четырёх звёзд в поисках уцелевших гражданских кораблей. И конечно, на Леонис, единственную планету, которая не подверглась массированной ядерной атаке, и могла сохранить достаточно многочисленное население – крейсер (с одним авианосцем в качестве прикрытия). Благо, он был лучше других приспособлен к сбору и перевозке всего, что шевелилось.

– Мы с "Вершиной" остаёмся в резерве? – уточнил Явик.

– Отнюдь. Тебя я попрошу заняться сайлонами.

– В каком смысле – заняться? – недоверчиво наклонил голову аватар.

– В каком хочешь. Ты же у нас, как-никак, командующий, я не могу приказывать ни тебе, ни, тем более, "Вершине". Можешь их всех уничтожить до единого, можешь обратить в бегство или взять в плен, можешь вступить в переговоры, предложить перемирие, почётную или безоговорочную капитуляцию...

– Или попиратствовать... – задумчиво протянул Явик.

– Или это, – охотно согласилась Серан. – Местные говорят, что на всех сайлонских кораблях, даже на истребителях-рейдерах, имеются прыжковые двигатели, а на авианосцах-бейзстарах они должны быть весьма мощными... Главное, сделай так, чтоб они не путались у нас под ногами.

– С большим удовольствием, – хмыкнул аватар.

– Выделить тебе истребители прикрытия?

– Не стоит. Серьёзной опасности для супердредноута в этой системе, похоже, нет – а "Вершина" может оскорбиться, если я заставлю его полагаться в защите на корабли другой расы. Флагман должен быть самодостаточным.

Он сошёл со сверхсвета на расстоянии половины световой секунды от цели – формации из шести бейзстаров над Каприкой. Огневые решения уже были просчитаны. Заранее готовый к бою Солдан послал на пульт биотический импульс – и два разера одновременно засияли ядовито-жёлтым светом. Первые два сайлонских носителя вспыхнули и разлетелись в клочья раньше, чем осознали угрозу и начали выпускать истребители.

– Броня хиленькая, щитов нет вообще, – отметил Явик. – Я вообще-то рассчитывал их только повредить, а не уничтожать. Но и так неплохо получилось.

Четыре других корабля, однако, получили время на реакцию, которая у них оказалась отменной. Они выпустили в неожиданного врага множество ракет и целые тучи истребителей, не считая тех, что и без этого находились в космосе, осуществляя боевое охранение. Но Явика эти множественные мелкие цели нисколько не беспокоили. Пока что. Даже идя на сотне g, при условии, что будут непрерывно ускоряться всю дорогу, они достигнут его расположения лишь через девять минут. Достаточно времени, чтобы начать и выиграть войну.

Что он и собирался сделать. Новый залп разера – на этот раз на уменьшенной мощности, "всего" десяток тонн тротилового эквивалента. Распределённые по большой площади обшивки, броню они не пробили, но импульсы фототока выводили из строя нежную внутреннюю электронику. Бейзстары с погасшими огнями беспомощно закувыркались в пространстве. Он обработал все четыре лучами разной длительности, чтобы сравнить эффективность – последний едва "пощупал", а первый тщательно прожаривал секунд пять.

– У меня тут все люди прыгают и вопят от радости, – сообщила по квантовой связи Серан. – Одна человечка даже Мордина поцеловала на радостях. Во время атаки на Двенадцать Колоний их корабли точно так же теряли управление и сходили с курса, не успев ни разу выстрелить – сайлоны взломали их систему управления. Боюсь, ты станешь кобольским национальным героем.

– Я делаю это не ради одобрения каких-то примитивов, – проворчал Явик. – Мне нужны прыжковые двигатели, вот и всё.

Тем временем сайлонские рейдеры десятками и сотнями начали исчезать во вспышках – самые умные догадались, что цель успеет уйти, и решили догнать её с помощью микропрыжка. Заработала ПКО – сотни лучей заряженных частиц перекрещивались в вакууме, сотни рейдеров превращались в космическую пыль – но всё же космическая оборона цивилизаций Цитадели не была рассчитана на то, что враг без предупреждения объявится ТАК близко, в считанных десятках километров. Меньше десяти рейдеров сумели уйти живыми из этой атаки камикадзе – но почти все успели выпустить ракеты до того, как перестали существовать. А некоторые везунчики – даже и не одну пару.

Около шести сотен ракет. Практически в упор.

Из сообщений Серан и Мордина он знал, что аборигены используют в космических боях химическую и ядерную взрывчатку, а также кинетическое оружие. Положим, кинетику погасят корабельные щиты, а химические взрывы толстую броню "Вершины" даже не поцарапают. Но если шесть сотен ядерных зарядов рванёт внутри поля щитов... убить не убьют, но будет довольно неприятно. Будет настоящим позором, если священный флагман выйдет из первой же стычки с подпалинами на боках.

Он не стал орать "Щиты на максимум!" или "Всем орудиям ПКО – огонь!", чем порой грешат неопытные капитаны. В таких вещах виртуальный интеллект разбирается куда лучше него, да и реагирует неизмеримо быстрее. Всё, что можно сделать для отражения атаки традиционными средствами – он сделает без лишних напоминаний. Задача капитана – принимать нетрадиционные решения. Явик разогрел двигатели, и когда ракеты приблизились с силой толкнул перед собой биотическую волну, что для корабельного интерфейса было эквивалентно команде "полный вперёд".

Огромный звездолёт рванулся, словно в зад ужаленный. За четверть секунды он преодолел шесть километров, то есть две с половиной собственных длины. Все нацеленные на него ракеты теперь оказались нацелены в пустоту. Добрая половина просто потеряла цель, остальные пытались как-то сманеврировать, перенацелиться... Совершенно бесполезно. Тут не доворачивать, тут поворачивать надо было. Впрочем, даже если бы они смогли повернуть, каким-то образом погасив набранную скорость, это вряд ли помогло бы. Даже их основные движки не могли выдать достаточного ускорения, чтобы догнать столь шуструю цель. Что уж говорить о слабеньких маневровых. Плазменный факел покончил с этой драмой, спалив почти все ракеты, что были нацелены на "Вершину" сзади или с боков. Ну а немногочисленные ракеты, заходившие в лоб, были смяты и расплющены передним фронтом "пузыря" псевдоскорости.

– Ноль попаданий, – констатировал "Вершина". – Повреждения отсутствуют. Примите моё одобрение, капитан. Вы достаточно ответственно и бережно управляете вверенным вам флагманом.

Аватар только хмыкнул и повёл суперлинкор на сближение с подбитыми кораблями противника. В пути он отразил ещё две волны истребителей – по-прежнему без повреждений.

"Серан, мне понадобятся твои техники".

"С удовольствием, дорогой мой. Уже высылаю".

Остановившись за тридцать километров от погасших бейзстаров, Явик послал к ним десяток зондов – проникнуть внутрь и осмотреться...

И присел от неожиданности, закрываясь биотическим барьером, когда на весь экран полыхнуло ослепительное сияние. Пол под ногами содрогнулся.

– Четыре взрыва с тротиловым эквивалентом около ста мегатонн каждый, – холодно доложил ВИ. – Повреждены передние сенсоры, перехожу на резервный комплект, окончание саморемонта через двадцать пять секунд. Повреждений брони и вооружения нет, щиты функционируют нормально.

– А они не так глупы, – проворчал аватар, выпрямляясь. – И уж точно не трусливы. Сообразили, похоже, что мне от них нужно было. Но как они смогли самоподорваться, вся электроника ведь должна была сгореть?

– Электромагнитной активности я не фиксировал. Похоже, резервная фотонная или механическая система. Либо их экипажи вручную замкнули цепи.

А тем временем во всех четырёх системах тихо исчезли в сине-жёлтых вспышках прыжков остальные бейзстары. За ними последовали многочисленные рейдеры, не успевшие вернуться на борт. Единственными признаками сайлонского присутствия остались несколько десятков тысяч центурионов и несколько сотен человекоподобных моделей на поверхности планет. Впрочем, и за ними вскоре должны были прибыть транспорты.