Текст книги "Клятва орков"
Автор книги: Михаэль Пайнкофер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 26 страниц)
– Мне это место не нравится, – заявил Нестор, а Гурн в сердцах рыкнул что-то в знак согласия.
После бесконечного подъема по узкой лестнице, ступени которой были такими неровными, что оба человека несколько раз спотыкались, лазутчики наконец вышли на площадь. В центре пустого пространства стояло несколько виселиц, на которых раскачивались безжизненные тела людей.
– Проклятье, что… – только и смог сказать Нестор, чувствуя, как ускоряется сердцебиение.
– Не есть хорошо, – негромко проворчал Гурн, мрачно глядя на жалкие останки, висевшие на виселицах. – Если Гурн хотел это, он оставаться бы в Тиргас Лан.
Тут был варвар безусловно прав: чтобы окончить свои дни на виселице, не обязательно предпринимать дальнее опасное путешествие на восток. Нестора посетило нехорошее предчувствие, и тот внутренний голос, который несколько раз спасал ему жизнь, шепнул, что нужно быть начеку.
– Давай убираться отсюда, – прошептал он своему спутнику-варвару и хотел уже было схватить его за руку и утащить под защиту стен, как под деревянным помостом, на котором стояла виселица, он уловил движение.
Внутренний голос Нестора уже не шептал, он громко орал и бил тревогу. Ловким движением отбросив плащ, убийца выхватил нож из-за пояса и метнул его в полутьму. Послышался сочный звук, когда клинок вонзился в дерево помоста – и тут же раздался вопль ужаса.
– Вперед! – зашипел Нестор, обращаясь к товарищу, и они с Гурном метнулись к эшафоту, чтобы схватить врага.
Чужак стоял, застыв от ужаса, и смотрел на клинок, пролетевший на волосок от его правого уха. В следующий миг Гурн уже вцепился в него и вытащил из укрытия, прямо под свет фонаря-черепа.
То был мужчина средних лет.
Небольшой рост, желтая кожа и узкие глаза выдавали в нем жителя Каль Анара. Нестор и Гурн предположили, что это не стражник. Мужчина не был вооружен, без доспеха, одетый в широкие штаны и куртку, тоже широкую, подпоясанную какой-то веревкой. Выражение лица чужака было ни в коем случае не враждебным, не исполненным ненависти, а просто очень испуганным, а его затравленный взгляд перебегал от Нестора к Гурну и обратно.
Незнакомец то и дело шептал слова, которых ни один из лазутчиков не понимал. Но тон голоса был Нестору очень хорошо знаком по его бывшему роду деятельности: так люди умоляют о пощаде…
– Не беспокойся, – попытался объяснить он бормочущему чужаку. – Мы ничего тебе не сделаем, понятно? Но ты должен сказать нам, что здесь происходит. Кто эти люди, которых казнили здесь?
Ответа не последовало, мужчина так же мало понимал пришельцев, как и они его.
– Кто были эти люди? – повторил Нестор, показывая на повешенных.
По блеску в узких глазах кальанарца стало ясно, что он понял. Жестом, который он повторил несколько раз, незнакомец показал сначала на трупы, а потом на Нестора и Гурна.
– С ума сошел, – проворчал варвар, размахиваясь сжатым кулаком. – Лучше убить.
– Нет, подожди! – Нестор удержал товарища. – Мне кажется, он пытается нам что-то сказать!
Внезапно Нестора поразила догадка, которую он сразу же решил проверить, внимательнее посмотрев на повешенного. И действительно – мертвые не были жителями Каль Анара, они были чужестранцами, людьми с запада!
– Похоже, мы только что выяснили, что случилось со шпионами, которых посылал король Корвин, – прошептал он, на что Гурн в сердцах изрек:
– Шнорш!
Туземец провизжал несколько слов и пытался вырваться, но Гурн крепко держал его за руку.
– Чего он хотеть? – спросил варвар.
– Не знаю, – пожал плечами Нестор.
– Почему он не говорить, как человек? – прорычал Гурн. – Лучше пробивать ему череп, тогда больше нет опасности.
– Еще минуточку, – попросил Нестор, заметив изменение во взгляде пленника. Казалось, внезапно его стало сильно беспокоить небо, и Нестор понял, что человек боится не его и не Гурна, а того, что могло таиться там, в клубах дыма.
Отвратительное тягучее чувство в животе заставило его поднять глаза – как раз в тот самый миг, когда тишину ночи пронзил ужасный крик!
Из кратера вулкана поднялся василиск. На фоне мерцания внутри горы отчетливо был виден силуэт твари. Она поднималась в воздух на своих кожистых крыльях, дважды облетела Змеиную башню, затем понеслась над крышами города.
– Проклятье, скорее прочь отсюда! – выдавил из себя Нестор.
На площади василиск легко мог заметить их своими глазами, подобными глазам хищной птицы.
Гурн выпустил туземца, после чего человек втянул голову в плечи и понесся прочь, словно ласка, в одну из прилегавших к площади прямых улиц.
– За ним! – прошипел Нестор, и они с Гурном последовали за кальанарцем, причем им с трудом удавалось не потерять его из виду в узких улочках, то шедших под гору, то с горы, к тому же еще и слабо освещенных.
Они снова услышали крик василиска, и когда Нестор отважился бросить взгляд наверх, то увидел, что чудовище летит прямо над крышами города. Он выругался и снова побежал вслед за кальанарцем. А тот исчез уже в следующий миг. Переулок заканчивался широкой лестницей, по обе стороны окаймленной домами. Туземца и след простыл.
– Оборванец бежать! – прорычал Гурн. – Лучше разбивать череп, я тебе уже говорил.
– Да, – согласился Нестор, – вероятно, ты был прав…
Он еще не договорил, когда одна из дверей слегка приоткрылась. В темноте, царившей за ней, показалось лицо туземца. Он бросил нервный взгляд на небо, затем махнул рукой Нестору и Гурну.
– Ты смотри-ка! – прошептал Нестор. – Похоже на то, что мы приобрели друга.
Гурн проворчал себе под нос что-то не очень радостное.
– Лучше череп разбивать, – настаивал он, а затем последовал за своим спутником в дом.
Обоим пришлось пригнуться, чтобы пройти под низкой дверью. В доме было не совсем темно, но потребовалось некоторое время, чтобы глаза привыкли к слабому свету, исходившему от камина. Затем они увидели, что человек был в доме не один. С ним были жена и дети, все выглядели довольно жалко, одеты в лохмотья. Они испуганно смотрели на гостей, особенно часто взгляды задерживались на ледяном варваре, который был выше их раза в полтора и не мог в комнате даже выпрямиться.
– Смотри-ка, – произнес Нестор. – Похоже на то, что мы обрели семью.
– Корр, – проворчал Гурн, и добавить к этому было нечего.
Квия была рада тому, что снова оказалась под густым лиственным пологом Изумрудных лесов. Как тяжело ни далось ей прощание с Бунаисом и его товарищами, она испытывала облегчение от того, что оставила позади негостеприимную местность к востоку.
Воздух там был горячим, пронизанным ядовитыми испарениями, и надо всем нависала вечная угроза, поэтому амазонки и объявили ту землю запретной территорией. Говорили, что зло берет свое начало в Каль Анаре.
То, что Бунаис направлялся именно туда, с одной стороны, огорчило амазонок, а с другой, они искренне надеялись, что отец-основатель их рода сумеет остановить силы зла, исходящие оттуда. И именно эта надежда и окрыляла Квию во время обратного пути в деревню.
Теперь, когда она была одна, без попутчиков, ей уже не нужно было идти пешком. Она продвигалась вперед так, как это делают амазонки: перепрыгивала с дерева на дерево высоко над землей и время от времени перелетала по воздуху на лианах. Таким образом она наполовину сократила путь, на который с мужчинами ей потребовалось почти шесть дней. Ночью Квия спала в кронах деревьев, старательно следя за тем, чтобы вокруг не было лиан.
Время от времени амазонка возвращалась на землю, чтобы поискать пищу. Она проворно спрыгивала и, словно кошка, приземлялась на мягкий, усеянный листвой лесной грунт, сжимая обеими руками копье – никогда не знаешь, не притаился ли поблизости хищник, тоже решивший поохотиться.
В один из таких перерывов Квия вдруг услышала подозрительные звуки – треск и шорох в подлеске, сопровождаемые мягкими толчками, которые девушка ощутила по вибрации лесной подстилки.
Амазонка сразу поняла, что впереди ездовая птица, причем животное, должно быть, очень измотано, возможно, даже ранено. Квия с облегчением вздохнула и выпрямилась, и спустя один удар сердца появилось пернатое.
Его вид потряс девушку до глубины души.
Серо-голубое оперение птицы во многих местах потемнело и опалилось, осанка и покачивающаяся из стороны в сторону опущенная голова говорили о полном истощении. Вероятно, животное пробежало все расстояние из деревни сюда без остановки. Но когда Квия увидела всадницу, лежавшую поперек неоседланной спины птицы без сознания, это повергло девушку в шок. Одна рука седока была залита кровью.
– Зара! – в ужасе воскликнула Квия, узнав предводительницу их племени.
Ездовая птица хрипло крикнула и беспокойно заплясала на своих тоненьких ножках.
Несмотря на волнение, присутствие Квии благотворно повлияло на пернатое. Квия убрала руку Зары с шеи птицы, стянула женщину, чтобы устроить на мягкой листве.
– Квия, – прошептала та, узнав сестру по оружию. – Что с Бунаисом?..
– Не беспокойся, – быстро проговорила Квия. – С Бунаисом и его спутниками все хорошо. Я довела их до опушки леса, а затем повернула назад.
– Э-это хорошо… – волна боли накатила на Зару. В ее левом плече зияла глубокая рана, не перевязанная и не обработанная. С учетом количества крови, которую потеряла Зара, жить ей оставалось недолго. Лицо ее уже сильно побледнело, а взгляд начинал стекленеть.
– Что случилось? – в отчаянии спросила Квия, на глаза которой навернулись слезы.
– На-нападение, – прошептала Зара. В ее голосе не осталось и следа былой властности предводительницы амазонок, лишь слабое хрипение.
– Кто? – допытывалась Квия.
– Воины тьмы, – последовал тихий ответ. – Воины из костей, давно павшие и сгнившие, но тем не менее живые…
Юная амазонка в отчаянии взглянула в бледное лицо предводительницы. Можно ли верить ее словам? Или смерть уже так крепко схватила ее своими лапами, что она бредит, сама того не понимая?
Похоже, Зара разгадала мысли Квии.
– Это правда, – произнесла она. – Ты слышишь меня? Правда… Нашего племени больше нет… убили всех до единой…
– Нет, – в ужасе всхлипнула Квия.
– …правда… это… должна действовать… найди Бунаиса и… скажи ему… отомстит за нас…
– Я… поняла, – пробормотала Квия, все еще пытаясь осознать услышанное. Все произошло слишком быстро. Только что она шла домой, а теперь дома вообще нет?
– …деревня охвачена пламенем, – продолжала Зара, превозмогая боль, сотрясающую ее тело. На губах выступила кровь, побежала по уголкам рта. – Карлик только смеялся… насмехался над нами… ушел от возмездия…
– Ш-ш-ш, – успокаивала ее Квия. – Молчи. Ты слишком слаба, тебе нужно…
Несмотря на страдания, Зара сумела улыбнуться.
– Мое… путешествие… закончилось… ты должна… найти Бунаиса…
– Я найду, – пообещала Квия, сжимая в ладонях залитые кровью руки предводительницы, которая была ей одновременно подругой и сестрой. – Я сделаю все, как ты велишь – но прошу тебя, не уходи. Не бросай меня одну, ты слышишь?
– Я… тебе не нужна… – едва различимым голосом произнесла Зара. Ее глаза уже смотрели в никуда, взгляд тускнел. – Ты всегда… была самой храброй и мужественной из нас всех… теперь последняя… позаботься о том, чтобы… наш народ… не остался неотомщенным…
– Да, – тихо заверила ее Квия.
После этого лицо Зары озарила спокойная улыбка, а ее израненное тело в последний раз выгнулось от боли, голова склонилась набок, и все было кончено.
Долго-долго смотрела Квия на безжизненное тело, лежащее у нее на руках. Она дала волю слезам. Слушала шум листвы и надеялась, что это ее предки пришли, чтобы забрать дух Зары. Бесконечно долго сидела она, так и предаваясь печали.
Она оплакивала не только Зару, а и всех, кто оставался в деревне. Внезапное желание вернуться на место, где погибли сестры, охватило ее, но затем она вспомнила об обещании, которое дала Заре. Гибель дочерей Амаз не должна остаться неотомщенной. Она должна поставить Бунаиса в известность о том, что произошло.
Чем скорее, тем лучше…
Квии потребовалось немало усилий, чтобы просто оставить тело Зары здесь в лесу на земле, где за нее примутся хищники и падальщики. Но, по убеждению амазонок, тело не имело значения после того, как дух покинул его. Те, кто заслуживал этого, потому что честно жили и храбро сражались, вернутся снова, но уже в другом теле.
Квия утешала себя мыслью, что когда-нибудь, возможно, встретится со своими сестрами по оружию. Опустившись на колени, она низко поклонилась и попрощалась, затем энергичным жестом вытерла слезы.
Время горевать – по крайней мере, пока что – не наступило. Квии нужно действовать, чтобы убийцы ее народа не остались безнаказанными.
Резко свистнув, она подозвала ездовую птицу, опустившуюся на землю в некотором отдалении, чтобы немного отдохнуть. Ручное животное отреагировало тут же, оно казалось посвежевшим и отдохнувшим.
Квия прошептала несколько ласковых слов птице, погладила ее длинную шею, в ответ пернатое доверчиво опустило голову и прижалось к девушке. Амазонка подождала, пока оно привыкнет к ее запаху, а затем прыгнула птице на спину.
Ездовая птица не сопротивлялась, напротив, казалось, ее успокаивает то, что на спине у нее снова сидит человек. За неимением упряжи и уздечки амазонка управляла животным с помощью бедер. Птица повиновалась и побежала туда, откуда пришла Квия, назад, к запретной земле.
Но далеко они не ушли, когда в подлеске послышались шорохи. То был не хищник, как в первый момент подумала Квия, а всадники на лошадях – воины в черных доспехах и шлемах, полностью скрывавших их лица.
Вооружены они были пиками, на концах которых развевалось отвратительное знамя Каль Анара.
Василиск…
Из-под одного из шлемов послышался глухой приказ, и воины атаковали Квию. Перепуганная птица бросилась прочь от всадников, представлявших собой устрашающее зрелище.
Квия подняла копье и швырнула в первого нападавшего, но обожженное дерево отскочило от нагрудника воина, не причинив вреда.
А в следующий миг преследователи уже настигли ее.
Квия дралась, но ничего не могла поделать против своих противников.
Внезапно древко одной пики попало ей в висок. Квия почувствовала жгучую боль – и потеряла сознание.
На нее навалилась чернота, она упала со спины ездовой птицы, приземлилась на мягкую листву и осталась лежать неподвижно. Последнее, что она слышала, был злорадный смех…
8. Анн комхарраш ур'снагор
Вечером следующего дня патруль вернулся – те десятеро пикинеров из Каль Анара, которых орки видели днем раньше. Раммар, Бальбок и Анклуас снова спрятались, чтобы их не заметили воины, и принялись наблюдать из своего укрытия…
А потом у них перехватило дыхание!
Солдаты тащили с собой на цепи крупную ездовую птицу, и двое шедших по бокам от пернатого создания стражников, очевидно, считали забавным мучить несчастное животное, тыча в него копьями. Затем наблюдатели обнаружили среди всадников женщину с рыжими волосами, которая, связанная, сидела на лошади; грудь ее была неприкрыта, лицо ничего не выражало.
– Квия! – хрипло вырвалось у Бальбока.
Щетина на спине у орков встала дыбом, когда они узнали свою проводницу. Очевидно, на обратном пути в деревню на Квию напал патруль и взял ее в плен. Но каким образом? И откуда вдруг появилась ездовая птица?
– Должно быть, в деревне амазонок что-то случилось, – предположил Анклуас. – Что-то ужасное…
– С чего ты взял? – поинтересовался Раммар.
Одноухий бросил на него странный взгляд.
– Назови это предчувствием.
– Все ясно, – скривился Раммар, потому что своими последними словами Анклуас развеял остатки сомнений: как известно, охгураш'хайотличаются гораздо большей чувствительностью, чем остальные орки!
– Мы должны освободить Квию! – сказал Бальбок.
– Что? – Раммару показалось, что он ослышался.
– Мы должны освободить Квию! – повторил Бальбок.
– Умбал,неужели ты думаешь, что это удачная шутка?
– Как так, шутка? – непонимающе взглянул на него Бальбок.
– Потому что орки не станут рисковать своим асаромиз-за какой-то паршивой человеки! – принялся поучать его брат.
– Но это не какая-точеловека! – напомнил ему Бальбок. – Она моя дочка!
– Что? – Раммар принялся хватать ртом воздух и с трудом удержался, чтобы не закричать. – Это самые огродерьмовые слова, которые я когда-либо от тебя слышал. Человека – не твоя дочь!
– Моя, потому что я – Бунаис.
– Нет, не твоя! И ты не Бунаис!
– Кто такое сказал?
– Я, черт побери!
– А откуда ты знаешь?
– Потому что ты орк, и точка!
– Откуда ты знаешь это?
– Э? – недоверчиво уставился на него Раммар.
– Откуда ты это можешь знать? – снова повторил свой вопрос Бальбок. – Может быть, девочки правы и я действительно отец-остователь их рода.
– Отец-основатель, – раздраженно поправил брата Раммар. – Похоже, ядовитая штука, которая сочится здесь изо всех дыр, ударила тебе в голову! Посмотри на меня. Кто я?
– Орк, – без колебаний ответил Бальбок.
– Корр.А Анклуас, который тоже с нами, он кто?
– Тоже орк, – ответил Бальбок.
– Ну… в той или иной степени, – проворчал Раммар.
– Что ты хочешь этим сказать? – испуганно поинтересовался Анклуас, и по его виду можно было судить, что он чувствует, что раскрыт.
– Ровным счетом ничего, – ушел от ответа Раммар. – Только то, что мой брат, похоже, перегрелся. Быть орком этому господину теперь недостаточно. Ему вдруг захотелось стать человеком и…
– Этого я не говорил, – оправдывался Бальбок. – Я только сказал, что нет никакой разницы, Бунаис я или нет. Амазонки верят, что я – это он,и они на меня полагаются.
– Ну и что?
– И поэтому я освобожу Квию, – провозгласил Бальбок, и прежде чем Раммар успел еще раз возразить ему, худощавый выскочил из-за скалы, сжимая обеими лапищами секиру, и гигантскими скачками понесся вниз по склону, под которым проезжали всадники.
– Нееет! – в отчаянии закричал Раммар, хватая себя за редкие волосы. – Что творит этот умбал? Клянусь Курулом-громовержцем, чем я заслужил такого брага?
– Мы должны помочь ему, – процедил Анклуас, глядя вниз на склон – Бальбок уже почти нагнал патруль. – В противном случае его изрубят на куски!
– Ну и пусть! – упрямо засопел Раммар. – А я и когтем не пошевелю. Кто я такой, чтобы не позволить этому умбалуподвергать себя смертельной опасности? Пусть посмотрит, чего он стоит без меня, этот неудачник, ничтожный, омерзительный…
Причитания Раммара оборвались внезапно, когда он увидел, что Анклуас тоже схватил свое оружие и покинул укрытие, чтобы последовать за Бальбоком.
Проезжавшие внизу воины обнаружили орков, несущихся к ним, и придержали лошадей. Бальбок уже добежал до первого всадника. Орк взмахнул секирой, и одетая в шлем голова описала в воздухе дугу, а остальные воины опустили пики и перешли в контрнаступление.
– Шнорш! – воскликнул Раммар. – Почему все это вечно происходит со мной? Почему именно мой глуповатый брат вечно должен влезть в первый ряд? Почему, черт побери? Я ненавижу его за это! Да, да, я ненавижу его!..
И с этим мрачным признанием на устах толстенький орк схватил свой сапарак,чтобы перелезть через скалу и тоже побежать вниз.
И тут случилось это! Он споткнулся и упал, поехал на заднице с криками и визгами и внезапно очутился в самой гуще битвы!
Стук подков заставил Раммара обернуться – и как раз вовремя, чтобы увидеть острие смертоносного копья, летящего прямо на него!
Он успел увернуться, и в следующий миг сапаракРаммара помог всаднику вывалиться из седла.
Анклуас и Бальбок ожесточенно сражались против численно превосходящего противника.
Бальбок был настолько высок, что глаза его находились почти на одном уровне с глазами конных воинов. Он уже успел обезглавить второго воина, и этот всадник без головы не вывалился из седла, а продолжил свой путь.
Анклуас имел дело сразу с двумя всадниками. Они теснили орка пиками, и одноухий принялся обороняться, издавая хриплые боевые крики, а солдаты тем временем пытались окружить его.
Одного, подумал с досадой Раммар, у Анклуаса не отнять – для охгурашаон сражается очень даже храбро…
Жирный поспешил на помощь Анклуасу, нанес удар сапараком,и человек с пронзенным горлом рухнул с лошади.
– Отлично сработано! – произнес одноухий, кивая Раммару.
– Фи, – презрительно скривился тот. – Только не делай из этого скоропалительных выводов, понял?
Воинственный клич Бальбока заставил обоих обернуться. Кроме двоих, охранявших Квию, все воины набросились на высокого орка. Враги неслись к нему со всех сторон, и Бальбок ожесточенно вращал огромной секирой, сам при этом описывая широкие круги.
Всадники были уже близко, и Бальбок разбил три пики прежде, чем их наконечники успели коснуться его.
Но четвертая все же успела ткнуть долговязого в левое плечо, пронзив кожу и плоть и выйдя с другой стороны.
С криком, в котором было больше удивления, чем боли, Бальбок уставился на пронзенную конечность. Затем оскалил зубы и громко зарычал, в его желтых глазах появились темные прожилки – верный признак того, что орка охватил саобх…
Очевидно, всаднику еще никогда не доводилось иметь дела с орком, не то он немедленно обратился бы в бегство. Поэтому солдат ждал, все еще сжимая под мышкой пику, а Бальбок раскручивал секиру. Смертоносное оружие описало в воздухе дугу и с невероятной силой обрушилось на воина, разрубив его пополам вместе с лошадью.
Остальные нападающие в ужасе закричали. Их животные ржали и рвались в сторону, и на миг воины действительно задумались о бегстве. Однако все же собрали мужество в кулак и снова атаковали Бальбока. Правда, они не приняли в расчет Раммара и Анклуаса, пришедших на выручку сородичу.
В первого всадника угодил тяжелый камень, брошенный когтистой лапой Анклуаса. Послышалось дребезжание, когда камень ударился о шлем, и воин выкатился из седла спиной вперед. При этом левая нога его застряла в стремени, и бросившаяся наутек лошадь утащила его за собой.
Двое оставшихся нападающих погнали своих лошадей прямо на орков. Отбросив в сторону разбитые бесполезные пики и вынув из ножен угрожающего вида мечи с широкими изогнутыми лезвиями, они рычали и размахивали оружием. Один из солдат выпрыгнул из седла и, словно хищный зверь, обрушился на Анклуаса, второй атаковал Раммара с лошади.
Клинок всадника летал настолько быстро, что Раммар с трудом парировал удары и уворачивался от них.
И тут клинок нанес колющий удар!
Раммар рефлекторно поднял вверх сапараки в последний миг успел перехватить смертоносный удар, на расстоянии всего лишь когтя от лица. Человек и орк пытались побороть друг друга. Они смотрели друг на друга поверх скрещенного оружия – пока Раммар не принял решение завершить бой чуточку иначе…
Издав душераздирающий рев, он бросился всем телом вперед, на лошадь своего противника. Кобыла заржала, споткнулась и сбросила всадника, покатившегося по осыпи. Раммар не хотел бежать за ним, поэтому, недолго думая, метнул сапарак,пронзивший тело воина в тот самый миг, когда тот вставал на ноги.
Раммар удовлетворенно хрюкнул и тут начал понимать, что теперь ему все-таки придется бежать, чтобы забрать оружие.
Анклуас ввязался в не менее упорный бой со своим противником. Сцепившись, они оба катались по земле (при виде этого Раммар испытал чувство глубокого отвращения). Наконец человек оказался сверху, свободной рукой схватил камень, нанес удар и попал Анклуасу по голове.
На мгновение орк потерял сознание, но когда человек, по-прежнему сидевший на нем, взмахнул мечом, Анклуас нанес по шлему противника удар покрытой шрамами головой. Оглушенный, тот выпустил из рук меч, после чего Анклуас убил его одним мощным ударом кулака, невзирая на наличие доспеха.
Тяжело дыша, оба орка обернулись к Бальбоку. Долговязый тем временем позаботился об охранниках Квии, и у него за поясом появилось два свежих скальпа. Орк снял амазонку со спины лошади.
– Бунаис, – прошептала она.
Как только он снял с ее рук путы, амазонка обняла его. И, в отличие от тех неловких объятий прощания, Бальбок ответил так нежно, как только мог.
Амазонка рыдала без остановки. Слезы ручьями текли по ее, по человеческим меркам, красивому, но смертельно бледному лицу, отмеченному печатью горечи и боли. Анклуас предположил верно: должно быть, случилось нечто ужасное.
– Квия, – произнес одноухий орк, – что случилось? Кто были эти люди?
– Солдаты из Каль Анара, – последовал ответ шепотом. – Они напали на меня, когда… когда я… – она снова разразилась слезами, и Бальбок принялся успокаивать ее.
То, что будучи не в силах подобрать подходящие слова, долговязый пересказывал рецепт бру-милла,было не важно. Было довольно того, что она слышала голос «своего» Бунаиса, и уже это, похоже, успокаивало амазонку.
– Это… была З-за-а-ара, – наконец дрожащим голосом пролепетала она, нерешительно отодвигаясь от Бальбока. – Я встретила ее в Изумрудных лесах, смертельно раненную…
– Зара ранена? – удивленно переспросил Анклуас.
– Нет, – покачала головой Квия. – Она… она умерла.Умерла у меня на руках.
Бальбок засопел.
– Кто? – только и спросил он.
– Я… я не знаю. Зара что-то говорила о воинах тьмы. О бойцах, состоящих только из костей, которые вообще-то давным-давно должны уже быть мертвы…
– Но не мертвы, – удрученно произнес Анклуас. – Это неупокоенные, воины из могил, вновь вызванные к жизни силой темной магии.
– Неупокоенные? – повторил Раммар. – Это что еще за бред? Либо ты мертв, либо нет. Нельзя быть более или менее мертвым.
– У меня нет причин сомневаться в словах Зары, – печально сказала Квия. – Тяжело раненная, она бежала из деревни и поручила мне найти Бунаиса, – на ее глаза вновь набежали слезы, но она энергично вытерла их. – Великий Бунаис, – сказала она, стараясь, чтобы голос ее звучал твердо, – племя твоих дочерей уничтожено, все, кроме меня, погибли, и я прошу тебя отомстить за моих павших сестер.
– Да! – заверил ее Бальбок. – Я найду тех, кто ответственен за смерть моих дочерей, и отомщу за них – обещаю тебе.
– Долго искать не придется, – заметил Анклуас.
– Что ты имеешь в виду? – непонимающе произнес Раммар.
– Что же еще? Я уверен в том, что виновных мы отыщем в Каль Анаре!
– В таком случае, у нас есть еще одна причина навестить этот проклятый город, – сказал Бальбок, издавая грозное рычание.
– Или отказаться от этой миссии, – вставил слово Раммар, и все взгляды устремились к нему.
– Ты это серьезно? – спросил Анклуас.
– Более чем. Василиски сами по себе достаточно мерзки, но если этот жалкий ублюдок, сидящий на троне в Каль Асаре…
– Анаре, – поправил его Бальбок.
– …еще и неупокоенными воинами командует, для троих каких-то там орков это многовато, вы не находите?
– Троих орков и двоих людей, – поправил Анклуас.
– Троих людей, – дрожащим голосом поправила его Квия. – Я не успокоюсь, пока мой народ не будет отомщен.
– Ну вот, слышал? – мрачно кивнул Бальбок. – Объединив усилия, мы сможем сделать это.
– Объединив усилия… – насмешливо передразнил его Раммар. – В последней войне орки и молочнолицые уже объединяли усилия, и что из этого вышло? Поражение. И что это на тебя нашло? – набросился он на брата. – Неужели Аланна со своим постоянным лепетом о мире и единстве испортила ту маленькую каплю мозга, которая у тебя была?
– Что… что ты имеешь в виду? – встрял в разговор Анклуас.
– Можно подумать, что это говорит проклятая эльфийская баба, – утверждал Раммар.
– Но он прав, – поддержал худощавого орка Анклуас.
– Нет, не прав, – возразил Раммар. – Потому что все это дело – это дело молочнолицых, а вовсе не наше. Я не собираюсь ни разгребать дерьмо вместо Корвина, ни за кого-либо мстить. Для меня важно только сокровище, и ничего больше. Но опасность слишком велика, а с сокровищем я ничего не смогу сделать, если буду мертв. Поэтому я делаю правильные выводы и иду домой!
– У нас больше нет дома, – напомнил ему Бальбок.
– Тогда я найду себе другой. Любой дом лучше, чем темная яма Курула.
– А что с фон Бутом? – хитро поинтересовался Анклуас.
– А что с ним может быть? – пролаял Раммар. – Амазонки казнили его – бородатый сморчок стал историей.
– Это… к сожалению, это не так, – колеблясь, произнесла Квия.
– Что? – взревел Раммар.
– Очевидно, нападение на деревню случилось прежде,чем приговор над карликом привели в исполнение, – сообщила Квия. – Возможно, он даже был к нему причастен, потому что Зара сказала мне, что он смеялся, когда воины тьмы пошли в атаку.
Раммар ошарашенно смотрел на амазонку.
– Неужели это значит, что этот маленький бородатый негодяй еще жив и, вполне возможно, заодно с врагом?
Квия кивнула.
– Вполне возможно.
– Вот проклятье! – Раммар размахнулся и вонзил в землю сапарак. – Этого не может быть! – закричал он.
– И что теперь? – спросил Анклуас. – Ты все еще собираешься повернуть назад?
– И позволить фон Буту уйти? – Раммар покачал бугристой головой. – Ни в коем случае.
– Корр, – удовлетворенно кивнул головой Бальбок.
Затем опустился наземь и занялся своей раной, на которую совершенно не обращал внимания до сих пор. В пылу битвы он разломал пику, которую вонзили ему в руку, на две половины и вытащил. Из раны без остановки текла черная орочья кровь. Орк плюнул на рану, растер слюну, и вскоре кровотечение остановилось.
Он как раз поднимался на ноги, когда над городом, видневшимся вдали, раздался глухой звук, настолько низкий и пробирающий до костей, что казалось, горячий воздух вот-вот задрожит.
– Что это такое? – испуганно спросила Квия.
– Сейчас выясним, – мрачно произнес Бальбок.
– Что, клянусь основателями Тайка, здесь происходит?
Нестор и Гурн огляделись по сторонам. В качестве маскировки они надели белые плащи с капюшонами, под которыми скрывали свои лица.
Над Каль Анаром внезапно раздался низкий сигнал, звучавший настолько мрачно и зловеще, словно доносился прямо из глубины горы. Он длился какое-то время, показавшееся спутникам бесконечным, затем снова смолк.
– Не знаю, – ответил Гурн, мрачно оглядываясь по сторонам. – Одно только ясно – это пугает людей.
В этом ледяной варвар был, без сомнения, прав, ибо, куда бы ни глянул Нестор, повсюду на лестницах и в узких переулках он видел испуганных людей.
Что же здесь происходит?
Последние дни они использовали для того, чтобы составить представление о положении дел в Каль Анаре. Выяснили они, однако, до сих пор не так уж много – город у горы со всеми его постройками на сваях и странными обитателями все еще оставался для них загадкой.
Туземец, которого они повстречали сразу по прибытии в Каль Анар и которого звали Лао, в благодарность за то, что они оставили его в живых, не только предоставил им убежище, но и пытался ответить на вопросы.
Конечно, все это было довольно трудно, поскольку Лао не владел языком людей запада, а Нестор и Гурн, в свою очередь, не понимали того диалекта арунийского языка, на котором говорили в Каль Анаре. Отчаянно жестикулируя и время от времени помогая себе простенькими рисунками, Нестор и Гурн постепенно проясняли основное.
