сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 33 страниц)
К столику молча подошел Кинан. И Айслинн, и Сет понимали: оттого, что они вместе, королю Лета лучше не станет.
— Как ты? — спросил его Сет, когда песня кончилась.
— Нормально, — ответил Кинан, пытаясь изобразить улыбку.
Улыбка больше походила на гримасу.
Дамали запела другую песню, избавив всех троих от упражнений в вежливости.
Обычно Айслинн не афишировала свои близкие отношения с Сетом, однако сейчас она села к нему на колени. Сет обнял ее. Оркестр гремел, но им казалось, что они замерли в полной тишине. Оба чувствовали: события разворачиваются неправильно, и это не предвещало ничего хорошего.
Кинан встал и, прежде чем отойти, поймал взгляд Айслинн. Этот взгляд выражал то, чего она сама не могла (или не хотела) понять. Уязвленность? Злость? Это не имело значения. Ее неодолимо тянуло встать и пойти следом за Кинаном. Ощущение не было новым. Раньше Айслинн просто игнорировала его, и оно притуплялось. Но первые минуты после ухода Кинана бывали ужасными. И с каждым днем эта странная зависимость возрастала. Айслинн пыталась понять, на что это похоже, и находила странные сравнения. Например, отказ дышать после затяжного пребывания под водой. Или попытка остановить сердце, бешено стучащее после долгого поцелуя.
— Все будет в порядке, — сказал Сет, проводя кончиками пальцев по ее щеке.
— Хорошо бы.
Она наклонилась к Сету. Лучше быть с ним честной. Он — ее якорь. Отношения с ним — единственное, что никогда не потеряет смысл.
«Я могу рассказать ему о чем угодно. И он поймет».
Зачем она, как дура, что-то недоговаривает? Он ведь поверил, когда она впервые рассказала ему о фэйри. Он и сейчас ей верил, только Айслинн становилось все труднее оправдывать его доверие.
Сет умел различать оттенки ее состояния, и не потому, что научился кое-чему из магии фэйри. Просто он знал и понимал Айслинн. Это было одной из причин ее любви к Сету, хотя и не главной. Спокойствие, честность, талант, страсть, слова. Айслинн сама удивлялась, сколько, оказывается, у нее причин любить этого смертного парня. Иногда ей вообще было трудно понять, почему он решил остаться с ней.
— Тебе нужно выговориться? — спросил он.
— В общем-то, да. Но… не здесь и не сейчас.
— Понятно. Я подожду. Опять. — На лице Сета мелькнула прежняя досада. — Может, тебе пойти и спасти его от Гленна?
— Что?
Ей не хотелось никого спасать. Айслинн хотелось оставаться здесь, в объятиях Сета. Хотелось преодолеть скованность и рассказать ему о своем смятении. Айслинн жаждала вернуть свой внутренний мир в прежнее, ясное и устойчивое состояние.
— Сегодня за стойкой Гленн. Ты же знаешь, он вечно цепляется к Кинану, если тот один. Мог бы и я пойти, но ему вряд ли понравится мое присутствие.
— Ты здесь ни при чем. Не ты задел его, а Ниалл. Кинан должен понимать разницу.
Сет не ответил на ее слова.
— Эш, иди и спасай своего короля. Его гордость задета, а обиженный Кинан — головная боль для всех.
Кинан вернулся первым. Он подал Сету кружку пива.
— Айслинн не надо было ходить за мной.
— Мы решили, что незачем позволять Гленну цепляться к тебе.
Король Лета был более напряжен, чем обычно. Он не любил «Воронье гнездо», но вслух об этом не говорил. Он пошел туда, куда позвала его Айслинн, чтобы доставить ей удовольствие. И если у Сета на этот счет имелись другие мысли, это лишь сильнее ранило Кинана.
«С ним надо держать ухо востро, — подумал Сет. — Он еще не отошел».
Кинан уселся и стал разглядывать музыкантов. Нельзя сказать, чтобы они играли скверно, но внимания не заслуживали. Уровень Дамали был выше, а эти ребята едва дотягивали до среднего.
Сету не хотелось делать вид, будто ничего не случилось.
— Не знаю, что вы с Ниаллом не поделили до этой стычки, но могу догадаться…
Взгляд Кинана подтвердил опасения Сета.
— Я понял. В этом-то и штука, — сказал он Кинану. — Если она решит подарить тебе больше, чем дружбу, мне будет больно. Думаю, именно это сейчас тебя грызет.
Кинан не двигался, и его неподвижность напоминала замершего в клетке льва, оценивающего слабые стороны противника. Как бы фэйри ни пытались казаться людьми, они были другими. Айслинн тоже становилась другой, и чем дольше она находилась среди фэйри, тем заметнее отдалялась от нормальной смертной девушки.
«И от меня».
Можно было легко забыть, что фэйри — не люди, однако Сет учился постоянно напоминать себе об этом. Другие — не значит плохие; просто у них иные правила. Вращаясь среди людей, Кинан был больше похож на них, чем его придворные, но если бы не настойчивость Айслинн, отказавшейся расставаться с Сетом… Здесь ни у Сета, ни у Кинана не было иллюзий.
«Он думал об этом».
В словах Кинана порою проскальзывало безразличие к безопасности Сета.
«Я это чувствую».
— Понимаю, — вновь нарушил молчание Сет. — Айслинн для тебя — твой мир. Она это тоже понимает. Может быть, дело в наступающем лете. Я угадал?
— Она — моя королева.
Кинан удостоил его лишь мимолетным взглядом и снова повернулся к оркестру. Неужели короля Лета заинтересовала Дамали? Если так, ей не позавидуешь.
— Я знаю, что она — твоя королева. И знаю, что ты не стараешься хоть как-то облегчить мне жизнь.
— Я выполняю все ее просьбы и принимаю все предложения, — сухо ответил Кинан.
— Но Айслинн лишь несколько месяцев живет в вашем мире. У нее и опыта еще нет. Иногда она сама не знает, о чем просит, — усмехнулся Сет. — Впрочем, я тебя понимаю. Я тоже не горю желанием тебе помогать. Но если она попросит, помогу.
— Значит, мы поняли друг друга, — кивнул Кинан, продолжая глядеть на Дамали.
Чувствуя его внимание, звезда бара старалась изо всех сил.
— Надеюсь, что поняли. — В голосе Сета звучал сдерживаемый гнев. — Добавлю для ясности: если ты воспользуешься ее неопытностью в вашем мире и заставишь сделать то, чего она не хочет, я пущу в ход все влияние, каким располагаю.
Кинан посмотрел на него с какой-то жалкой насмешливостью. Такой взгляд Сет замечал у Тэвиша. Но сейчас ему было не до шуток.
— Думаешь, ты в силах меня переиграть? — спросил Кинан.
— Не знаю, — пожал плечами Сет. — Ниалл ударил тебя ради моей безопасности. Я слышал, До-ния не хочет видеться с тобой. Чела и Гейб тоже за меня. Так что, если понадобится, я знаю, на какие рычаги нажать.
Говоря это, Сет теребил колечко в губе.
— Если Айслинн сделает честный выбор, это одно. Но если ты с помощью ваших магических или иных штучек попытаешься управлять ею, будет совсем другая история.
Теперь улыбка Кинана ничем не напоминала человеческую. Он выглядел как существо, не имеющее возраста. Его облик и голос стали абсолютно бесстрастными, словно древний бог забрел в смертный мир и оказался среди жалких людишек.
— Думаю, ты догадываешься, что я мог бы приказать тебя убить. К утру от тебя осталась бы лишь горстка пепла. Само твое присутствие ослабляет мой двор. После нескольких веков ожидания я наконец-то свободен и не подчиняюсь, а правлю сам. Но моя королева не так сильна, как могла бы, поскольку из-за тебя она цепляется за свою смертную природу. Из-за тебя она отвлекается от того, что сделало бы меня сильнее. У меня есть все основания желать твоей смерти, причем раньше, чем окончится отпущенный тебе срок.
Сет подался вперед, чтобы его слова не слышали другие, и спросил:
— Ты хочешь приказать меня убить?
— А ты бы убил ради нее?
— Да. Ради нее. Особенно тебя, — улыбнулся Сет. — Но таким способом не завоевать ее внимание. Это шаг слабака, а Айслинн заслуживает лучшего.
— Рано или поздно она будет вынуждена смириться с твоей кончиной. Заботы о тебе приносят ей лишь печаль. Сентиментальные мысли о краткости твоей жизни отвлекают ее от дел. Мой двор был бы куда сильнее, если бы тебя уже не было, а Айслинн стала бы всецело моей королевой…
Увидев непроницаемое лицо Сета, Кинан умолк.
— Послушай меня, король. Если прикажешь меня убить, Айслинн все равно об этом узнает. Как ты думаешь, это усилит твой двор?
Сет заметил идущую к ним Айслинн. Она нахмурилась (видимо, что-то почувствовала), но продолжала идти не спеша.
Кинан тоже заметил Айслинн. Король Лета вновь стал похож на замершего льва.
— Твоя насильственная смерть по моему приказу опечалила бы Айслинн. Правда, Тэвиш рекомендовал мне устранить тебя, невзирая на последствия. Однако я думаю, что опасности, с которыми столкнется мой двор, перевесят выгоду от твоей смерти. Я не могу приказать, чтобы тебя убили, как бы велико ни было мое желание. Это очень сильно отдалило бы Айслинн от меня.
У Сета заколотилось сердце. Одно дело подозревать, что где-то хладнокровно обсуждают возможность тебя убить, совсем другое — получить подтверждение этого.
— Поэтому ты отказался от затеи меня убрать?
— Отчасти. Я надеялся, что буду с Донией. Хотя бы какое-то время. Вместо этого нам с Айслинн приходится беспокоиться о любимых, которых нам не удержать. Такие чувства ослабляют Летний двор. Наш двор — олицетворение легкомыслия, импульсивности, калейдоскопа наслаждений. Дело не только в моей любви к Айслинн. Весь двор стал бы сильнее, будь она моей. Все мои чувства влекут меня к ней. Это вбивает клин между Донией и мной. Мы все знаем: если бы ты не мешался под ногами, Айслинн была бы моей.
Сет видел, как жадно Кинан смотрит на Айслинн. У него пересохло во рту.
— И тем не менее, — сказал Сет.
Кинан с трудом оторвал взгляд от Айслинн.
— Но я не убиваю смертных… даже тех, кто стоит у меня на пути. Пока что я согласен, чтобы все оставалось так, как есть. Это ведь не продлится целую вечность.
В голосе Кинана звучали нотки грусти. Сет не знал, относится ли королевская грусть к его смертной природе или к тому, что в будущем Кинану придется искать другие объяснения размолвкам с Айслинн.
— И я буду ждать.
Сет не успел оценить эти слова. Айслинн вновь оказалась у него на коленях и в его объятиях.
— Хорошо поет, — сказала она, кивая в сторону Дамали.
Сет кивнул.
— Мне даже захотелось потанцевать. — Айслин раскачивалась, как маленькая девчонка на коленях у взрослого. — А ты хочешь?
Сет не успел ответить. Кинан коснулся ее руки.
— Прошу прощения. Мне пора уходить.
— Уходить? Сейчас? Но…
— Увидимся завтра.
Кинан медленно встал. Каждое его движение отличалось нечеловеческим изяществом. Но он ведь и не был человеком.
— Стражи будут ждать у входа. Они проводят тебя… куда пожелаешь.
— К Сету, — прошептала Айслинн.
Ее щеки вспыхнули. Лицо Кинана не изменилось.
— Тогда до завтра.
И он ушел, двигаясь быстрее, чем могли уследить глаза смертного — даже того, кто наделен магическим зрением.
ГЛАВА 11
Когда после нескольких танцев Айслинн вдруг захотела уйти из «Вороньего гнезда», Сет не удивился. Она и до превращения в фэйри была такой. Эта черта ее характера осталась неизменной, как и скрытность. Айслинн с раннего детства приходилось хранить тайны; всякий раз, боясь насмешек или непонимания, она вспоминала давний навык. Сет знал о причинах, сделавших ее скрытной, однако все равно отказывался это принимать. Когда они покинули «Воронье гнездо», он спросил;
— Так мы поговорим о том, что тебя тревожит?
— А стоит ли?
Сет даже остановился и удивленно посмотрел на нее.
— Ты же знаешь, что я тебя люблю. Что бы ни случилось.
Айслинн сжалась, и слова вдруг вырвались сами собой:
— Кинан меня целовал.
— Я догадывался.
Сет обнял ее за талию, и они пошли дальше.
— О чем? — с запозданием спросила Айслинн, и ее кожа вспыхнула.
— Он сегодня как-то странно держался. И ты тоже, — сказал Сет, не сбавляя шага. — Эш, я же не слепой. Я сразу заметил. С приближением лета ваши отношения становятся напряженнее.
— Ты прав. Я стараюсь не обращать внимания, но легче сказать. Я буду стараться. Ты очень рассердился?
Сет медлил с ответом, подбирая слова.
— Нет, — наконец сказал он. — Само собой, я не в восторге, но я ждал этого от него. Важно не то, что сделал Кинан. Скажи мне, чего хочешь ты.
— Тебя.
— Всегда?
— Если бы была такая возможность.
Айслинн крепко прижалась к нему, словно боялась, что он исчезнет, если она отпустит руки. Ее прикосновение жгло Сету кожу. Айслинн в который раз забыла, что у него кожа смертного человека.
— Увы, возможности нет. Я не могу сделать тебя фэйри.
— А если бы я захотел стать фэйри?
— Это не вопрос твоего желания. Я ведь не хотела превращаться в фэйри. Зачем тебе это? — Айслинн выскользнула из его объятий и посмотрела ему в глаза. — Ты же знаешь: я тебя люблю. Я люблю только тебя. Если бы в моей жизни не было тебя… Даже не знаю, что я буду делать, когда ты… — Она резко встряхнула головой. — Мы не должны думать об этом. Когда Кинан меня поцеловал, я сказала ему «нет». Я сказала, что люблю тебя, а он — лишь мой друг. Я сопротивлялась ему, когда была смертной, и буду делать это и сейчас.
— Тогда в чем дело?
— Иногда у меня внутри что-то появляется. Какое-то давление. Я чувствую: держаться от Кинана на расстоянии — это неправильно.
Вид у Айслинн был подавленный, словно она хотела заставить Сета поверить в ложь, в которую пыталась поверить сама.
— Со временем мне станет легче. Должно стать. Я еще не совсем освоилась с состоянием фэйри. Кинан тоже в новом для него положении. Таких отношений между королем и королевой у них не бывало. Это должно… должно облегчиться со временем, с практикой. В общем, должно. Согласен?
Сет не мог сказать Айслинн то, чего ей хотелось услышать. Они оба знали: легче не станет. Айслинн уставилась в землю и понизила голос.
— Я спрашивала у Доний… до этого. О твоем превращении. Она мне сказала: это… что-то вроде проклятия. Она не в силах тебе помочь. И я тоже… и Кинан. Кинан не изменил ни меня, ни летних дев. И Бейра никого не могла изменить. Это по плечу Айриэлу. А мы не можем.
— Значит… Ниалл…
— Может быть. Не знаю.
Айслинн снова оказалась в его объятиях, но Сет хотел услышать от нее совсем другие слова.
— Возможно, так оно и лучше. Нести на себе проклятие, чтобы быть вместе, это совсем не круто. А если ты меня когда-нибудь возненавидишь? Посмотри на Донию и Кинана. Их отношения длятся не один век, и они постоянно воюют друг с другом. А летние девы? Они зачахнут без своего короля. Зачем же мне желать и тебе такой судьбы? Я люблю тебя, а бессмертие… Моя мать выбрала смерть, чтобы не становиться фэйри.
— Но я хочу всегда быть рядом с тобою, — напомнил ей Сет.
— Тогда ты потеряешь все остальное и…
— Я хочу вечности с тобой. — Сет поднял ее подбородок, чтобы смотреть ей прямо в глаза. — Если я смогу быть вместе с тобой, все остальное устроится.
Айслинн покачала головой.
— Даже если бы я не считала это плохой затеей… я не могу тебе помочь.
— А если бы могла?
— Не знаю, — честно ответила Айслинн. — Я не хочу обладать властью над тобой. Я не верю Ниаллу, даже если бы он смог. И…
Огоньки на коже Айслинн тревожно вспыхивали и гасли. С каждым словом ее голос звучал все печальнее.
— Я очень хочу, чтобы ты был со мной, но терять тебя не хочу. А если бы ты был таким, как летние девы? Или…
— Или меня бы не было? А если меня не станет, потому что какой-то фэйри окажется сильнее меня? — сказал Сет. — Что, если я нужен тебе, но не могу быть рядом, поскольку смертен? Сейчас я в твоем мире только наполовину, и это делает меня уязвимым.
— Знаю. Тэвиш говорит, что я должна тебя отпустить.
— Я не ручная зверюшка, которую решили отпустить на волю. Я тебя люблю и знаю, чего хочу.
Сет поцеловал ее, пытаясь передать то, что не удавалось высказать словами. Его обжигал солнечный жар; кожу покалывало, как от электрических разрядов. Сет ощущал и еще какую-то странную энергию, для которой в языке смертных не было нужных слов.
«Навсегда. Как сейчас».
Этого хотел Сет, и того же хотела Айслинн.
— Навеки вместе, — прошептал он, полупьяный от прикосновения.
Айслинн улыбалась.
— Возможно, существует какой-то другой способ. Мы можем… Скажи, все будет хорошо?
— Обязательно будет, — пообещал Сет. — Мы обязательно что-нибудь придумаем.
Он обнял Айслинн за талию, и они пошли дальше. Все у них должно быть хорошо. Король Лета жаловался, что смертная природа Сета отвлекает Айслинн от дел ее двора. Будь Сет неотъемлемой частью Летнего двора, не нашлось бы и причин для возражений, хотя Сет знал: все далеко не так просто. Но могло бы быть. Вечность с Айслинн… Он желал этого больше всего на свете. Ему нужно найти какой-то способ.
Вся кожа Айслинн пульсировала светом. Рядом с ней Сет ощущал себя упавшей звездой. Ее звездой.
— Пойдем на реку? Там сегодня музыка.
Сет кивнул. Он не спрашивал, откуда Айслинн это знает. Знает, и все. Места, где собирались фэйри, светили ей как лучи маяка.
— Побежали?
