Текст книги "Твой образ для меня (ЛП)"

Автор книги: Мелани Морлэнд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

– Именно.

– Я могу содержать себя, Алли. Да, я не в одной лиге с твоими родителями, но уверяю, мой портфель акций тоже впечатляет. Я являюсь владельцем этого здания, у меня есть внушительный счет в банке, и я довольно влиятелен в своем мире.

– Ты упускаешь главное, – заметила Алли, – ты не часть их мира.

Я невесело рассмеялся. Всегда презирал элитизм.

– Я – обычный, ты это имеешь в виду?

– Хуже. – Алли смягчила слова улыбкой. – Ты – темная лошадка.

– Да. Мне нравится быть диким. – Я провел пальцем по ее щеке. – Мне все равно, что они обо мне думают, меня волнует лишь, что думаешь обо мне ты. Чувствуешь ли ты то же самое притяжение?

– Да, – прошептала она.

– Тогда не отталкивай меня.

– Они никогда не позволят нам быть вместе, и начинать с тобой отношения несправедливо.

Я наклонился вперед, потирая руками ее бедра.

– Я ни хрена не прошу их разрешения.

Алли начала говорить, но я приложил палец к ее губам. Я хотел, чтобы она дала нам шанс.

– Не отказывайся от меня из-за них. Если ты не хочешь меня, это одно, но не из-за них или кого-то еще.

Я сделал глубокий вдох.

– Да, я не самый легкий человек. Я угрюмый, прямой и требовательный.

– Да, ладно. – Алли сдержала ухмылку. – А я и не заметила.

Я усмехнулся.

– Я говорю то, что думаю, и иду за тем, что хочу. Я много путешествую, иногда без лишних разговоров уезжаю на недели и месяцы и живу на чемоданах бо́льшую часть времени.

– Прошлым вечером ты говорил, что много путешествуешь. Почему?

– Я специализируюсь на съемках стихийных бедствий. Езжу по всему миру, часто забираюсь в очень отдаленные районы, и могу быть недоступен несколько дней, а иногда и недель. Еще я занимаюсь фрилансом (п.п. – внештатная работа), но также работаю в журнале Nature's edge.

Глаза Алли расширились.

– Так я видела твои работы! Не знала, что это ты и никогда бы не сопоставила их с тобой!

Я не удивился. Я подозревал, что так будет, и это не имело значения для меня.

– Ты такой талантливый, Адам. – Воскликнула Алли, но затем нахмурилась. – Твоя работа опасна?

– Иногда, – ответил я честно. – Но я профессионал и осторожен, как и люди, с которыми работаю. Если ты думала, что тогда на выступе здания, когда я делал фотографии лодок на воде, было опасно, то могу сказать, это было банально, по сравнению с тем, что обычно я проделываю, чтобы получить идеальный кадр.

– Ты получал травмы раньше?

Я подумал об утесах, с которых падал, об обрывах, с которых свисал, и о том, сколько раз летящие обломки отправляли меня в нокаут.

– Несколько раз, но ничего, с чем я не мог бы справиться.

– Ты собираешься делать это до конца своей жизни? – В голосе Алли прозвучала озабоченность.

– Нет, найду что-то другое, – ответил я. – Никто не может двигаться в таком темпе вечно. Сейчас я на вершине своей игры, и пока не хочу заканчивать. Но однажды я уйду. – Я обнял Алли. – То, что ты услышала, остановит тебя от изучения этого – что бы там ни было – со мной?

– Нет, – тихо ответила она.

– Твои родители меня не пугают. Меня не волнует их мнение, лишь твое. Ты справишься? Ты сможешь справиться вместе со мной?

– Я хочу узнать, – еще тише прошептала Алли.

Облегчение затопило мою грудь.

– Давай будем делать шаг за шагом? Ты уже живешь двумя отдельными жизнями, так позволь мне стать частью той, которая делает тебя счастливой, – попросил я. – И честно говоря, я не горю желанием встречаться с твоими родителями.

– Мне нравится это, – хихикнула Алли.

– Мне тоже. Я знаю, что это быстро, но чувствую связь с тобой, и хочу исследовать это. – Проведя костяшками пальцев по ее щеке, я положил руку ей на шею, чувствуя, как ускоряется пульс. – Я хочу исследовать тебя.

Подавшись вперед, я легко коснулся ее губ. Алли выдохнула мне в рот, ее веки затрепетали, когда я скользнул рукой по затылку, похоронив пальцы в густых волосах, и углубил поцелуй. Она обняла меня за шею, и я притянул ее ближе, посадив себе на колени. Длинными и чувственными поглаживаниями я ласкал ее язык своим, дразня и обещая большего.

Затем я пересел в кресло, с удовольствием держа девушку в своих руках. Она прижалась к моей груди, и ее голова идеально вписалась в изгиб под моим подбородком. Я почувствовал, как Алли зевает, всем телом содрогаясь от этого действия, и с сожалением уткнулся носом в ее макушку, понимая, как она должно быть исчерпана.

– Мне нужно идти, но я не хочу, – пробормотала Алли.

Я крепче обнял ее.

– Ты сможешь сесть за руль?

Она подняла голову.

– Я в порядке, но если останусь дольше, то не смогу.

– Тогда, как бы я ни хотел, чтобы ты уходила, тебе нужно идти.

– Прости за сегодняшний вечер, – извинилась Алли. – Я не должна была на тебя все это вываливать. Я никогда ни с кем об этом не говорила…

– Нет, – перебил ее я, – я рад, что ты это сделала. Мы со всем разберемся.

– Еще…

Я поцеловал кончик ее носа, дразня.

– Никаких еще. Ты можешь восполнить все завтра, когда пойдешь со мной за покупками и пообедать.

– Хорошо. – Согласно кивнула Алли.

– Хочу, чтобы ты позвонила мне, когда вернешься домой, чтобы я не волновался.

Я был удивлен, увидев мерцание слез в ее глазах. Когда одна слезинка покатилась по щеке Алли, я смахнул ее большим пальцем.

– Эй, что такое?

– Я не привыкла, чтобы кто-то беспокоился обо мне, – пробормотала Алли.

– Привыкай к этому, – улыбнулся я. – Тебе нужно, чтобы кто-то присматривал за тобой.

– Мне нравится, как это звучит, может быть, даже слишком.

– Это нормально. Мы можем беспокоиться друг о друге, хорошо?

Алли обернула руки вокруг моей талии, крепко прижалась ко мне, и сквозь слезы прошептала:

– Хорошо.

Глава 5

Адам

На следующее утро, садясь в такси, я отправил Алли сообщение с адресом, и встретил ее уже у магазина. Она вышла из машины, одетая в длинную рубашку и леггинсы. Ее волосы были в беспорядке, и она была сексуальна, как ад. Все, что мне хотелось, это толкнуть ее на машину и трахнуть. Мой член был полностью согласен. Но вместо этого я обрушил долгий поцелуй на ее сладкий ротик, проведя языком по нижней губе.

– Ммм. Вишневый.

– Тебе подходит. – Алли потянулась, чтобы вытереть мой рот, а я притянул ее к себе, нуждаясь в ее близости.

– Ты мне подходишь.

– Как твоя голова?

– Уже довольно хорошо. Никакого головокружения и головной боли. – Я провел пальцами по повязке. – Хотя здесь болит, когда прикасаюсь.

– Тогда прекрати трогать.

– Ха-ха.

– Можно посмотреть?

– Конечно.

Алли осторожно сняла повязку и, поджав губы, осмотрела рану. Я почувствовал ее нежное прикосновение, а затем она вернула повязку обратно.

– Выглядит хорошо. Будет болеть еще несколько дней, но заживает хорошо.

– У меня была прекрасная медсестра.

Она улыбнулась, и я взял ее за руку, направляя нас в торговые ряды.

– Что мы здесь делаем?

– Покупки.

– Да, ладно!

– Я хочу немного дерьма для дома. Постельное белье, полотенца. А так как я ничего об этом не знаю, мне нужна твоя помощь.

– Есть ли причины для этого внезапного гнездования? – Поддразнила меня Алли.

Я дернул ее к своей груди.

– Ты.

– О.

– Может быть, я смогу убедить тебя проводить больше времени у меня дома, если в нем будет удобно.

– Может быть, мне это не нужно. Может, все, что мне нужно, это чтобы ты был там.

Я застонал и накрыл губы Алли своими. Лаская ее язык, я терял себя в ее вкусе, и оторвался только, когда кто-то прошел рядом, напоминая, что мы здесь не одни. Тогда я отстранился, оставив еще один быстрый поцелуй на ее манящих губах.

Ухмыляясь, я потянул Алли за кудри.

– Мы должны идти, пока я не бросил тебя на один из этих выставочных образцов. Уверен, за то, что я хочу сделать с тобой на этой кровати, нас выгонят из магазина и, скорее всего, арестуют.

– Да, такое возможно, – хихикнула Алли.

– Хватит отвлекать меня. – Я попытался выглядеть серьезным. – Лучше помоги выбрать что-нибудь.

За следующие несколько минут я успел разглядеть множество образцов простыней различных размеров и расцветок, но так ничего и не выбрал.

– Что тебе нравится? – спросила Алли, пробегая пальцами по ткани.

– Что-то простое. Никакого цветочного дерьма или кружев. – Я содрогнулся от одной мысли об этом.

Алли усмехнулась.

– Тогда что, белые?

– Любые, какие хочешь, кроме девчачьих цветов.

Она засмеялась, и пошла дальше, разглядывая выставленные образцы.

Оставив Алли разбираться с простынями, я пошел дальше по проходу, пока не нашел то, что искал – изголовье для кровати. Это была массивная кожаная рама, мягкая и толстая. Изогнутое изголовье и подножие были соединены с мягкими полозьями, и выглядело все это как гигантские сани. Тяжелое и мужественное изголовье цвета глубокого темного эспрессо удивило меня мастерством исполнения. Оно будет отлично смотреться на мансарде.

Впервые с момента переезда я хотел обустроить свою квартиру. Сделать ее более комфортной. И причины этого меня смущали.

Потратив прошлые годы на погоню за изображениями, я легко переходил от одного проекта к другому, не задумываясь ни о чем, кроме следующего отличного кадра. А теперь, всего за пару дней, Алли забрала большинство моих мыслей.

Сегодня утром я заметил, какими потертыми и грубыми были мои простыни. Мне было плевать, но возникло ощущение, что Алли не будет. Я хотел провести с ней время, – все, что она позволит мне – так что имело смысл, чтобы она сама пришла и выбрала то, что ей понравится. Пока Алли была там, меня все устраивало. Впервые в жизни я хотел заботиться о ком-то, защищать. И впервые я хотел, чтобы кто-то заботился обо мне.

– Вам нравится?

Я вздрогнул, встречаясь взглядом с пожилым мужчиной.

– Да. Это продается?

– Будет, как только закончу сборку. Я его разработал.

Я потянулся, чтобы пожать ему руку.

– Нет необходимости. Считайте, что оно продано.

Алли появилась рядом со мной, и нахмурилась, услышав разговор.

– Ты не хочешь узнать, сколько оно стоит?

– Неа, – ответил я ей, и снова обратился к продавцу. – Можете ли вы доставить его в ближайшее время? – Внезапно у меня появилась идея. – А вы случайно не проектируете другую мебель?

После того, как мы договорились о доставке кровати на чердак на следующей неделе, вместе с эскизами кресла, которое мне хотелось сделать, я развернулся к Алли, которая пристально смотрела на меня.

– Ты всегда такой требовательный?

– Да, когда чего-то хочу.

– И ты так хочешь эту кровать?

– Да.

Я наклонился, прижавшись губами к ее уху.

– Еще больше я хочу тебя.

Она покраснела, а я, усмехнувшись, провел пальцами по ее гладкой щеке.

– Ты уже выбрала какие-нибудь простыни?

– Нет.

– Ничего не нашла?

– Хотела убедиться, что тебе понравится мой выбор.

Я протянул руку, не желая говорить ей, что мне плевать на цвет, пока она будет отдыхать на них.

– Покажи.

Спустя некоторое время мы сидели напротив друг друга в моей любимой пиццерии. Мы потратили хренову кучу денег на то, что меня не волновало, но Алли, казалось, сделало счастливой. Мне нравилось делать ее счастливой – еще одно впервые для меня.

Алли отрезала кусочек пиццы ножом, зацепила его вилкой, положила в рот и медленно пережевала. Я был очарован, наблюдая, как она ест. Сам я заточил уже больше половины пиццы, а Алли едва начала второй кусок. Она ела аккуратно, почти дотошно, каждый кусочек исчезал в неспешном темпе. А еще она также пила свой чай со льдом, маленькими, деликатными глотками, практически не уменьшающими уровень жидкости в стакане.

Алли подняла взгляд от тарелки, смутившись, когда поняла, что я наблюдаю за ней.

– На что ты сейчас смотришь?

Я провел пальцем по губам, изучая ее.

– Ты очень сексуальна. Так бесхитростна. Ты не понимаешь, как сильно меня возбуждает наблюдать за тобой.

– Думаю, тебе нужна еще одна капельница. Твоя голова действительно пострадала.

Я засмеялся над тем, как Алли перевела тему. Она понятия не имела, как влияет на меня.

Она опустила глаза, указывая на оставшуюся пиццу на тарелке между нами.

– Ты должен съесть еще кусочек.

– Я уже съел больше половины.

– Это будет для меня.

Я откинулся на спинку кресла, хмурясь.

– Ты ничего не хочешь мне сказать? Тебе не нравится еда, или ты просто ешь очень медленно? – Я сузил глаза, вспомнив, как она ковыряла тосты, и едва съела что-то из закусок, которые я приготовил для нее. В тот вечер я тоже съел гораздо больше своей доли за ужином. Возможно, у нее было какое-то расстройство. Она была достаточно худенькой. – Или что-то еще?

Алли нахмурилась и покачала головой.

– Меня учили, что девушка всегда должна кушать как леди. Я никогда не ем много, наверное, по привычке.

– Так значит это нормально, что я ем, а ты нет?

Она пожала плечами.

Я положил еще один ломтик пиццы ей на тарелку.

– Нет, так не пойдет. Будь собой со мной. – Я взял последний ломоть, сложил его пополам, откусил огромный кусок, прожевал и проглотил. – И, кстати, так едят пиццу.

Алли захихикала, и я наклонился вперед, протягивая ей кусок.

– Давай, Алли. Будь мятежником. Откуси и никаких приборов.

Я изогнул бровь в безмолвном вызове, и не смог сдержать смех, когда она взяла пиццу из моей руки, и неуклюже откусила, испачкав соусом и сыром подбородок. Алли вернула мне остаток куска, одновременно жуя, вытирая лицо салфеткой и пытаясь не смеяться с полным ртом.

– Так ведь вкуснее, да?

Она закатила глаза, делая глоток чая со льдом.

Я подмигнул.

– Ну, давай же, девочка, пососи. Большой, длинный, глубокий глоток. Это хорошая практика.

Ее губы обнимали трубочку, а после моих слов ее глаза расширились, а румянец на щеках с каждой секундой становился все ярче.

Я разразился смехом. Ее было так легко дразнить. У Алли были очень выразительные глаза, и я мог прочитать в них все эмоции, которые она испытывала. Я был полон решимости сегодня днем начать фотографировать ее. Мне хотелось запечатлеть каждое выражение, которое только возможно.

Сверля меня взглядом, Алли проглотила чай, с громким стуком поставив стакан на стол.

Я изо всех сил пытался перестать смеяться, снова схватив ее за руку.

– Прости. Я буду вести себя хорошо.

– А ты можешь?

Я выскользнул из-за стола и сел рядом с ней. Прежде чем она успела спросить, что я делаю, я поцеловал ее.

Зарывшись пальцами в густые волосы Алли, я туго стянул их в кулаке, утверждая свои права на ее рот. Она захныкала, вцепившись в мою рубашку, пока я целовал ее, лишая дыхания.

Затем я уперся лбом в ее лоб, пытаясь отдышаться.

– Ты делаешь это со мной. Ты заставляешь меня дразнить тебя. Смешить. Смеяться вместе с тобой. – Признался я. – Шон все время говорит, что я слишком серьезный и мало смеюсь, но с тобой я делаю это все время.

– Ох, – выдохнула Алли.

Приподняв ее подбородок, я снова поцеловал ее в губы, лаская пальцами шелковистую кожу.

– Ты заставляешь меня чувствовать вещи, которые я не могу объяснить. Заставляешь покупать простыни, чтобы я знал, что тебе удобно, и хотеть того, что я никогда раньше не хотел.

– Ты меня едва знаешь, – прошептала Алли. – Как я могу так влиять на тебя? Откуда ты знаешь, что ты хочешь все это со мной?

Я покачал головой.

– Мы познакомились с тобой всего пару дней назад, Алли, но я ждал тебя всю свою жизнь. Ждал, когда ты меня найдешь.

– Адам.

Она посмотрела на меня блестящими от слез глазами.

– Я тебя пугаю?

– Нет. – Ее губы задрожали. – Меня пугает другое. То, что я чувствую… то же самое.

– Хорошо.

Я вернулся на свою сторону стола, потому что знал, если останусь рядом с ней, то буду продолжать целовать ее, а я хотел, чтобы она съела свой обед.

Ожидая, пока Алли поест, я заказал кофе. Хотя она все еще была медленной, по крайней мере, брала пиццу руками. Это был прогресс.

– Итак, ты возвращаешься на работу в понедельник вечером?

– Да. – Кивнула Алли.

– У тебя фиксированный график?

– Он меняется каждые несколько месяцев, и дни двигаются вперед. Это первый раз, когда выходные выпали на уикенд. В следующий раз я отдыхаю с воскресенья по вторник.

– У тебя есть планы?

Она нахмурилась.

– Нет, я надеялась увидеть Эмму, но она отменила поездку. Это часто случается в последнее время.

– Эмма? – Я слегка насторожился, услышав новое имя.

– Моя лучшая подруга, – пояснила Алли. – Несколько месяцев назад она вышла замуж, и они переехали в Оттаву. Эмма проектирует одежду, и у нее два бутика – один здесь и один там, так что она постоянно ездит туда-сюда. Мы видимся, когда она в городе, и я всегда навещаю ее по возможности.

– Ты скучаешь по ней.

– Она стала моей первой подругой, когда я училась в школе. Мы жили в одном здании, и я встретила ее, когда занималась стиркой. Мы разговорились и с тех пор дружим. – Алли мечтательно улыбнулась. – Я обожаю ее мужа Алана, считаю, что они прекрасно подходят друг другу. Но, да, я скучаю по ней. Она сейчас так занята. И Елена уехала, так что я ее тоже не вижу.

– С Еленой ты часто видишься?

– Стараюсь. С ней я могу быть собой. Наши совместные ночевки всегда проходят весело.

– Должен ли я спросить, что это влечет за собой? Полагаю, никаких драк подушками не происходит.

Алли фыркнула и прикрыла рот рукой. Я усмехнулся над этим довольно неженственным звуком.

– Это просто мужская фантазия, Адам. Мы на самом деле так не делаем.

Я покачал головой.

– Не разрушай иллюзии. Мы, мужчины, в целом цепляемся за них.

– Мы с Еленой делаем мартини и закуски. Играем в карты или Эрудит, и она рассказывает мне последние сплетни. Я люблю проводить с ней время.

– Почему ты не живешь с ней?

– Место, в котором она живет, имеет ограничение по возрасту. Оно очень элегантное и очень дорогое. У нее есть определенный круг друзей и своя жизнь. Я могу остаться на ночь, но не могу там жить.

Я кивнул, понимая, о чем она говорит.

– Что насчет других друзей?

– Я дружу с несколькими медсестрами в больнице. Мы вместе пьем кофе и иногда ужинаем. Большинство из них замужем и имеют семьи. – Алли пожала плечами. – В ночные смены трудно поддерживать дружеские отношения. Я сплю, пока они работают, и наоборот. Но мы периодически проводим время вместе. А что насчет тебя?

Я вздохнул.

– Мой образ жизни еще менее благоприятен для дружбы. Я никогда не знаю, когда буду в городе, а когда возвращаюсь, то часто работаю над последней съемкой, или планирую будущий заказ. Как и ты, я дружу с несколькими людьми, с которыми работаю. Мой босс Шон, наверное, мой ближайший друг. Но, честно говоря, мы оба так заняты, что редко встречаемся за пределами работы.

Алли вздохнула, и я снова перевел разговор на нее.

– А ты поддерживаешь связь с Эммой через социальные сети? Фейсбук или что-то подобное? Вы сохраняете фотографии кошек и делитесь забавными историями?

– Нет, я не занимаюсь подобной ерундой. – Покачала головой Алли. – Особого смысла нет, потому что у меня мало знакомых, и все они живут в городе. У меня даже нет аккаунта. У Эммы тоже нет, по крайней мере, личного. У нее есть бизнес-страничка, но ее обрабатывает помощник. Мы обе предпочитаем разговаривать или писать сообщения. А ты большой социальный-медиа-парень?

– Я зарегистрирован на большинстве платформ, но все они связаны с бизнесом. Мои люди справляются со всем этим. Как и у тебя, мой круг друзей небольшой, и я предпочитаю разговаривать, а не использовать Фейсбук для связи. – Я провел пальцем по ее щеке. – Я думаю, мы оба закрытые люди.

– Наверное, да. – Улыбнулась Алли.

– Так что, ты работаешь до четверга, а в пятницу обед. Могу я пригласить тебя в субботу?

Алли сначала закивала, но затем замерла, и в ее глазах вспыхнула паника.

– Что случилось? – Нахмурился я.

Она положила пиццу на тарелку и вытерла пальцы.

– Я закончила.

– Забудь про пиццу. Что случилось?

– Я не могу встретиться с тобой в субботу.

– Почему?

– Я должна пойти на благотворительный ужин.

– Еще одно принудительное мероприятие? – Я попытался убрать сарказм из голоса, но потерпел поражение.

– Да, – ответила Алли шепотом.

– Что-то еще?

Она ничего не сказала, и даже не посмотрела на меня.

– Алли, посмотри на меня. Сейчас.

Она медленно подняла глаза.

– Что еще?

– У меня, – она прочистила горло, – свидание.

Я сжал руки в кулаки, изо всех сил пытаясь сохранять спокойствие.

– Отмени.

– Не могу.

– Почему?

– Это сложно.

Опять это слово. Я начал ненавидеть его.

– Тогда упрости ситуацию, – зарычал я.

– У меня, хмм, вроде как есть парень.

Я почувствовал, будто меня ударили под дых.

– Какого хрена? – прошипел я. – Ты не подумала упомянуть об этом раньше? Может, когда мы вместе ходили по магазинам, выбирая простыни?

– Это не то, что ты думаешь, – тихо ответила Алли. – Если ты успокоишься, мы сможем поговорить об этом где-нибудь наедине.

Я вдохнул и сосчитал до десяти. Вытащив деньги из кошелька, я швырнул их на стол.

– Отлично. Пойдем, поговорим на чердаке.

Встав, я протянул ей руку.

– Сейчас, Алли.

Она тоже встала, и пошла передо мной, игнорируя мою руку. Но она не спорила, когда я вытащил ключи из ее руки и открыл для нее пассажирскую дверь. Ни слова о моей голове, вождении или о чем-нибудь другом.

Мы молчали всю дорогу домой.

~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~

Алли сидела на табурете, наблюдая за тем, как я расхаживаю по комнате. Дважды она открывала рот, чтобы заговорить, но я поднимал руку. Наконец, я остановился перед ней.

Она кусала нижнюю губу, и была бледнее, чем обычно, темные круги под глазами выделялись на ее мраморной коже. Я отругал себя за то, что потащил ее за покупками, когда она должна была отдыхать, но потом вспомнил, почему сделал это, и мой гнев разгорелся с новой силой.

– Вроде бы иметь парня, это как вроде бы быть беременной? Так что ли?

– Нет, не так. – Не согласилась Алли. – Я не должна была говорить «парень».

– Но ты сказала. После того, как мы провели утро, выбирая простыни, чтобы ты могла спать здесь, в моей постели. Ты упустила эту маленькую деталь.

Алли положила ладонь на мою щеку, и я, застонав, поддался ее нежному прикосновению.

Ее ласка успокоила меня.

– Объясни.

– Я рассказывала тебе, что мои родители постоянно подталкивали ко мне подходящих мужчин, которых одобряли.

– Он один из них?

– Мой друг Брэдли. Он врач... хирург. Один из лучших.

Я не хотел слышать список достижений этого мудака.

– Я впечатлен.

– Его отец и Рональд деловые партнеры. Они пытались нас свести с тех пор, как Брэдли переехал сюда после окончания медицинской школы. Нас постоянно сталкивали, и мы ходили на несколько свиданий. Он отличный парень.

– Знаешь, это совсем не помогает, – пробурчал я.

– Послушай меня, Адам. – Алли снова погладила меня по щеке. – Он замечательный человек. Но он не для меня. Мы хорошие друзья. Вот и все.

– Тогда почему ты назвала его своим парнем?

– Мы с Брэдли позволили им думать, что мы ближе, чем есть на самом деле, – пояснила Алли. – Они оставили нас в покое, и мы используем друг друга в качестве пары на всех мероприятиях, которые посещаем, и, где присутствуют наши семьи.

Я сузил глаза, не особо поверив, что любой мужчина захочет быть с ней только друзьями.

– Это правда. Брэдли сейчас не заинтересован в том, чтобы остепениться. Он использует меня в качестве прикрытия, и встречается с другими женщинами. – Алли захихикала. – С большим числом других женщин, как он говорит. Он просто делает это без лишнего шума.

Я не мог поверить в то, что он не хотел Алли. Это казалось невозможным.

– У него нет романтического интереса к тебе?

– Нет.

– А у тебя к нему?

– Я люблю его, как любила Олли. Как брата. Больше ничего.

– И вы встречаетесь с ним в субботу?

– Да. Он заберет меня, мы появимся вместе, и, как только вечер закончится, он отвезет меня домой.

– Никто ничего не подозревает?

– Мы созваниваемся и переписываемся иногда, чтобы знать, что каждый из нас делает.

Тогда, если нас спросят, будет похоже, что мы встречаемся. Иногда Брэдли приходит, и мы смотрим фильм или разговариваем. Пару раз он водил меня в бар или поужинать, и мы специально сфотографировались, чтобы он опубликовал это на Фейсбуке, где все смогут увидеть.

– Ты целовалась с ним?

Алли вздохнула.

– Да. Я же говорила, что мы встречались.

– Тебе понравилось?

Она покачала головой.

– Не было никакой искры. – Она глубоко вдохнула. – Я не ощутила и сотой доли того, как чувствую себя, когда ты целуешь меня.

– Как?

– Будто я не хочу, чтобы ты прекратил.

– Хороший ответ, – фыркнул я все еще раздраженный, но, уже понимая, что гнев начал рассеиваться.

– Как давно вы начали встречаться?

– Около семи месяцев назад.

– Значит, ваши фальшивые свидания длятся уже семь месяцев?

Алли покачала головой, глядя на меня с озорной улыбкой.

– Нет, сначала я строила из себя недотрогу, так что нашим фальшивым свиданиям примерно четыре месяца.

Мои губы дернулись. Алли хотела, чтобы я посмеялся вместе с ней, и увидел, как все просто. Друзья помогают друг другу.

–  Это была твоя идея?

– Нет, Брэдли предложил. Я думала, что это плохая идея, поэтому мне потребовалось некоторое время, чтобы согласиться. Но он был прав. Моя мать, Рональд и его отец сразу же отступили. Это облегчило мне жизнь.

– Почему? Потому что он врач? Правильный человек? – усмехнулся я.

– Да, он из потомственных богачей. Как Рональд. Его отец хорошо известен и уважаем. – Алли вздохнула. – Эту партию он одобряет.

– Другими словами, ему тоже это выгодно.

– Да.

– Мне это не нравится. Я понимаю... но мне это не нравится.

– Прости.

– Почему они так сильно хотят, чтобы ты вышла замуж?

– Тогда я больше не буду их ответственностью. Они знают, что в какой-то момент Брэдли переедет в другой город. Тогда они могут меня полностью игнорировать, потому что я буду чужой проблемой. – Алли пожала плечами. – С глаз долой, из сердца вон. Любое неудобство, которое я причиню, они смогут свалить на кого-то другого. Все дело в имидже. В противном случае Рональд давно бы отвернулся от меня.

Речь шла также о контроле и наказании, но я держал свои мысли при себе.

Я потянул Алли к себе, и крепко обнял.

– Ты не проблема и не вещь, которую нужно отдать. Перестань так думать!

Она прижалась ко мне.

– Не для тебя.

Я долго держал ее в объятиях, а потом, отстранившись, погладил ее щеку.

– Тогда в пятницу вечером? Или еще лучше, может, ты приедешь сюда после обеда?

– Я, наверное, посплю.

– Хорошо. Я могу наблюдать, как ты спишь.

– Извращенец, – усмехнулась она.

– Безусловно, если дело касается тебя. – Я ласкал ее шею, разминая напряженные мышцы. – Но я не хочу ждать до пятницы, чтобы вновь увидеть тебя.

– Правда?

– Да. Не уверен, что смогу подождать даже до завтра.

– И как же нам быть…

Я покачал головой, прерывая ее.

– Мы разберемся с этим, пока ты этого хочешь.

– Я хочу.

– Ты не хочешь идти, да?

– У меня есть дела, – пробормотала Алли неубедительно.

– Я знаю, но ты могла бы остаться немного дольше? – спросил я тихо, пробегая пальцем по ее челюсти и вниз по шее, заставляя дрожать. – Мы можем пойти прогуляться или поспать.

Я помог Алли подняться со стула, удивившись, когда она вдруг обняла меня, умоляюще глядя в глаза.

– Брэдли просто друг, Адам. Пожалуйста, не сердись на меня.

– Алли... я не сержусь. – Я засмеялся, абсолютно не чувствуя веселья. – Даже если бы он не был им, я не имею права говорить тебе, с кем ты можешь или не можешь видеться. Мы только что познакомились. – Я пропустил сквозь пальцы ее длинные шелковистые локоны, наслаждаясь их мягкостью. – Как бы мне ни хотелось иметь это право, я знаю, что еще слишком рано. Я вел себя как придурок. Прости.

– Я все отменю, – прошептала Алли.

– Нет, не нужно. Полагаю, вы оба должны пойти. Поэтому вы пойдете, как и планировали, – я притянул Алли к своей груди, – как друзья. – Я поцеловал ее голову. – У вас запланированы какие-либо другие свидания?

– Есть парочка мероприятий.

– А потом?

– Мне нужно посмотреть. Уверена, в расписании что-то есть. В какой-то момент мы, вероятно, увидимся за чашкой кофе или на ужине.

Я вообще не хотел, чтобы она с ним виделась.

Я прижался к ее лбу своим, пытаясь понять, когда вдруг стал ревнивым пещерным человеком. Никогда в жизни никем не был одержимым, пока не встретил ее.

И, тем не менее, я не предъявлял никаких требований. Я не сказал Алли, что она не могла помочь другу. И сопротивлялся призыву сказать ей, что теперь она моя, и единственным мужчиной, с которым она могла ходить на свидания – фальшивые или настоящие – был я. В ее жизни присутствовало достаточно людей, которые указывали ей, что она должна или не должна была делать.

– Можем ли мы обсудить это еще раз до того, как ты пойдешь?

Алли подняла голову.

– Да.

– Спасибо.

– Мне не хочется идти на прогулку.

– Нет?

Она покачала головой.

– Я немного устала.

Я прижал ее к себе крепче, едва касаясь губ.

– Может быть, просто поспим?

– Да, это было бы неплохо.

– Очень неплохо, – согласился я, и снова поцеловал ее.

Глава 6

Адам

Застонав, я оторвался от ее сладких губ. Поцелуи Алли были такими захватывающими. То, как она шептала мое имя и сжимала пальчиками волосы, сводило меня с ума. Гладкость ее кожи, когда я просунул руки под рубашку, была безумно дразнящей, но по-прежнему запрещенной, а тяжесть ее тела на моем стала пыткой, потому что я хотел большего… даже если было еще слишком рано. То, что должно было быть сном, стало опасно близким к тому, чтобы я сорвал с нее одежду и жестко трахнул.

Я скатился с кровати, тяжело дыша.

– Время сна окончено.

Алли ухмыльнулась, посмотрев на мою явную эрекцию.

– Похоже на то.

Я протопал на кухню.

– Если продолжишь смотреть на меня так, пожалеешь.

Алли покачала головой, проходя мимо.

– Сомневаюсь, что это правильное слово.

Я улыбнулся. Мне нравился тот факт, что я тоже влиял на нее, но мы оба знали, что это слишком быстро.

После того, как я вручил Алли чашку кофе, она обошла чердак, потратив много времени на разглядывание моих камер и вопросы.

– У тебя нет ни одной твоей работы.

– Нет, я просто храню их, потому что не хочу смотреть на свою работу постоянно.

Я сел за стол позади Алли, пока она изучала витринный шкаф.

– Они особенные для тебя.

– Эти вещи принадлежали моим родителям. После их смерти мой дядя Макс сохранил все это для меня.

– Они оба были фотографами?

– Мама была профессиональным фотографом, отец – историком и писателем. Он писал книги и статьи для журналов. Они любили путешествовать по миру, и очень часто брали меня с собой. – Я почесал затылок, чувствуя нервозность от того, что делюсь личной информацией. – У меня не было привычного воспитания, большую часть года я не ходил в школу.

– Но ты же все равно получил образование!

– Да. – Кивнул я. – Родители всегда настаивали, чтобы я брал с собой школьные книги, и сами тоже учили меня. Я видел так много всего в мире, и мой жизненный опыт отличался от опыта одноклассников, с которыми я учился. Я никогда не вписывался в их общество.

– Когда они умерли?

Я сглотнул грозивший задушить меня комок эмоций в горле.

– Мне было тринадцать, когда родители запланировали поездку в Бразилию. Я не смог поехать, потому что сломал ногу, и они оставили меня с друзьями. Это должно было быть всего лишь короткое путешествие, но произошел несчастный случай. Автобус, в котором они ехали, попал в аварию в горах. – Я проследил пальцем край стола, не глядя на Алли. – Никто не выжил.