Текст книги "Твой образ для меня (ЛП)"
Автор книги: Мелани Морлэнд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
Это было мое последнее задание. Но из-за дополнительного времени ожидания и странной погоды по всему миру, я едва был дома. Мы с Алли воссоединялись на короткий промежуток времени, а потом я снова уезжал, оставляя ее. Каждый раз становилось все труднее.
Алли пыталась быть храброй и сильной, но я знал, что это было слишком сложно для нее. Она ужасно скучала по Елене, и порой ее горе сокрушало. Она много плакала и вновь сильно похудела. Наше совместное время было пронизано печалью, мы оба были напряжены, и часто ссорились.
– Теперь точно. Обещаю. Я завершу все дела и вернусь домой. – Я шагнул вперед, протянув руку в мольбе. – И тогда я закончу.
– Закончишь ли?
Я нахмурился.
– Да. Ты знаешь это.
– Нет, не знаю. Ты продолжаешь искать повод, чтобы уехать.
Повод?
– Я не могу контролировать погодные условия, Алли, – сказал я, начиная чувствовать нетерпение. – Ты знала, чем я занимаюсь, когда мы начали встречаться, знала, какой была моя жизнь. Ты знаешь, что это последнее задание. Что, черт возьми, происходит?
– Ты действительно готов отказаться от этого, Адам? Не сожалеешь ли ты о своем решении?
Я в ужасе уставился на нее. Она действительно так думала? Сомневалась во мне? В нас?
– Нет! – рявкнул я. – Я ни о чем не жалею, кроме твоей недоверчивости. Я обещал поехать, и мне жаль, что сроки затянулись, но я дал слово.
– А что насчет твоего слова мне? Елене? Ты сказал, что остановишься! – Слова Алли были пропитаны ядом, в глазах полыхал огонь.
– Я знаю, что планы изменились, но все почти закончилось, Алли. Что еще я могу сделать?
– Я не знаю, могу ли верить тебе! Ты оставляешь меня в одну, Адам! – Алли перешла на крик. – Ненавижу это!
Потрясение и гнев пронеслись сквозь меня. Я никогда не слышал, чтобы Алли повышала голос или говорила с такой злостью. Какого хрена происходит? Я сделал глубокий вдох, пытаясь сохранить спокойствие.
– Я никогда не врал тебе. В чем именно ты меня обвиняешь? – как можно спокойнее спросил я.
– Я тебя ни в чем не обвиняю.
– Звучит именно так, – огрызнулся я сердито, обороняясь.
Алли не отступила.
– Не думаю, что ты соврал сознательно. Но я не уверена, что ты готов закрыть дверь в эту часть твоей жизни. Как не уверена и в том, что ты хочешь остановиться.
Я досчитал до десяти, прежде чем вновь начать говорить.
– А я уверен. Я хочу начать другую жизнь с тобой. Да, я был в отъезде гораздо дольше, чем мне хотелось бы. Знаю, ты все еще скорбишь по Елене, и без нее или Эммы рядом тебе одиноко. – Я также знал, что ее родители усложняли ей жизнь при любой возможности. – Я ненавижу быть вдали от тебя так же сильно, как и ты, но я дал Шону слово, и буду верен ему. Я должен ему это.
– Как насчет того, что ты должен мне?
Ее слова шокировали меня. Вся ее манера поведения была неправильной. Сама ситуация была неправильной. Мы оба были уставшие, напряженные, и на грани. Прошлой ночью мы не занимались любовью, что было для нас необычным явлением. Мы не разговаривали, и было такое ощущение, словно невидимый барьер разделил нас. Я не понимал причину этого. Неужели Алли достигла черты? Или в ней говорило горе? Может Саре удалось посеять зерно сомнения, когда они обедали днем ранее?
– Что сказала вчера твоя мать? – требовательно спросил я.
– Ничего.
Я сузил глаза.
– И кто теперь врет? Должно быть, она что-то сказала, что заставило тебя вести себя так.
– Хватит во всем обвинять мою мать. Речь о твоем отъезде, а не о ее глупых замечаниях!
– Чушь собачья! Думаю, одно с другим связано. Она точно знает, как добраться до тебя. – Я швырнул объектив в сумку. – Займись чем-нибудь, пока меня нет. Навести Эмму. И избегай своей матери.
– Ну, конечно. Эммы нет рядом, на случай, если ты этого не заметил, она даже не смогла вырваться на похороны. Она была больна и занята, так что я не буду ее беспокоить. – Алли мотнула головой. – Может, я выпью кофе с Брэдли. По крайней мере, он здесь.
Мои пальцы крепко сжали сумку. Я знал, что они время от времени натыкались друг на друга – Алли никогда не скрывала сего факта. Она всегда была искренней и честной. Я знал, что сейчас Алли просто провоцирует меня, потому что она никогда не принимала его приглашения на кофе.
– Это низко, – вскипел я, теперь действительно взбешенный. – Ты, блять, пытаешься причинить мне боль? Или ты, правда, хочешь начать здесь войну?
Алли пренебрежительно пожала плечами.
– Нет. Это просто кофе. – Она сверкнула на меня глазами. – Ты не владеешь мной, Адам. Я могу выпить кофе с другом. Или ты мне не доверяешь?
– Тебе я доверяю, а вот ему – нет.
– Если бы я думала, что он что-то сделает, то не увиделась бы с ним. Он просто друг. Прекрати вести себя так, будто я не могу позаботиться о себе.
– Да, – выплюнул я. – До сих пор ты проделала большую работу.
Глаза Алли расширились, и она подняла руки.
– Ух ты. Думаю, нам нужно остановиться, пока все не стало еще хуже. Тебе нужно собираться. Твой самолет улетает через несколько часов. Не может быть, чтобы ты пропустил это, – добавила она и направилась к выходу, но я схватил ее за руку.
– Не проси меня уехать, не решив проблему между нами. Я не хочу уезжать, зная, что ты зла и расстроена.
И планируешь провести время с Брэдли.
– А я не хочу, чтобы ты уезжал. Думаю, никто из нас не получит то, что мы хотим.
Мой гнев достиг своих пределов, и я закричал.
– Чего ты хочешь от меня, Алли? Меня, блять, тянут во все стороны! Я не хочу ехать, но должен, потому что обещал Шону сделать это! Меня ждет целый экипаж. У меня есть обязательства!
– К черту твои обязательства! – зашипела Алли, стряхнув мою руку со своей.
– К черту мои обязательства? – зарычал я на нее, в отчаянии дергая себя за волосы. – Уж кто бы говорил. Тебе ли не знать об обязательствах, Александра. Ты позволяешь им управлять твоей жизнью! По крайней мере, со своими я охотно соглашаюсь, а не исполняю из чувства ошибочной вины!
Как только эти слова покинули мой рот, я моментально пожалел об этом. Алли отшатнулась, словно я ударил ее, и я тут же притянул ее к себе, прижимая к груди. Она пыталась оттолкнуть меня, но я не отпустил.
– Прости, детка, я не это имел в виду. Я не могу сделать это с тобой. Не сейчас. Мне нужно идти, но я должен знать, что ты понимаешь, что это в последний раз. Я больше тебя не оставлю. – Я прижал ее к себе еще. – Скажи, что знаешь это, пожалуйста.
– Я не знаю, достаточно ли у меня сил, чтобы продолжать это делать, – печально заявила Алли.
От ее слов мое сердце рвано заколотилось в груди. Казалось, что она отказывается от нас.
– Не делай этого со мной, с нами, – взмолился я. – Я не могу так тебя оставить.
Алли отступила.
– Но ты все равно оставишь меня.
– И ты увидишься с Брэдли.
– Не чтобы отомстить тебе, а просто как с другом. Он просто друг, с которым я могу пообщаться, чтобы не быть все время одной.
Мы уставились друг на друга, замерев в тупике. Алли была бледна, и я увидел уязвимость и опасения, которые она пыталась скрыть. Смерть Елены еще больше заставила ее бояться, что я пострадаю. Мой гнев утих, и я заговорил, стараясь тщательно подбирать слова.
– Ты, правда, собираешься это сделать? После всего, через что мы прошли? Ты заставишь меня выбрать? Заставишь сказать Шону, что я не выполню свое обещание и останусь здесь, потому что ты мне больше не веришь?
Алли побледнела, и ее глаза наполнились слезами. Я посмотрел на ее искаженное печалью лицо и потянулся за телефоном, приняв решение.
– Если ты так хочешь, если только так я могу доказать тебе, то прямо сейчас позвоню Шону и уйду в отставку. Ты выиграла.
Вся борьба в момент вышла из нее. Плечи Алли поникли, и она опустила голову. Ее эмоции били через край, заставляя меня волноваться.
Мне нужно было, чтобы она поговорила со мной, но она закрылась.
– Нет, – прошептала она. – Прости, Адам. – Алли отвернулась. – Мне очень жаль. – Ее следующие слова ударили меня, как грузовик. – Ты уходишь, и я так боюсь, что ты не вернешься.
Я поймал ее, развернул и притянул в свои объятия. Теперь мне все стало понятно. Ее беспокойство было ощутимо. Она достигла предела и была готова покончить со всем этим. Со мной. Мое волнение усилилось. Я не мог потерять ее. Мы были так близки к концу этих долгих разлук.
– Я знаю, Алли. Понимаю, – успокаивающе начал я. – Все почти закончено. Мне нужно, чтобы ты побыла сильной еще немного. Не бросай меня. Ты можешь сделать это? Один последний раз. Для меня, пожалуйста.
Алли сжала в кулаки мою футболку.
– Обещаешь? – с отчаянием в голосе спросила она.
– Да.
Она кивнула, опираясь головой на мою грудь.
– Я не увижусь с Брэдли. Я просто была сучкой.
– Это невозможно, – заверил я ее, чувствуя облегчение. – Ты сама не своя, но я понимаю, детка. Действительно понимаю.
– Хорошо, – ответила она. – А теперь давай пошевеливаться, мы должны собрать тебя.
Я поцеловал ее в голову.
– Вот это моя девочка.
~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~
Алли не скрывала слез, когда я уходил, позволяя им бесконтрольно бежать по лицу. Мы стояли у машины, прощаясь, но резкие слова, которыми обменялись ранее, все еще висели между нами. Я хотел уехать на хорошей ноте, мне нужно было увидеть улыбку Алли перед отъездом. Я обнял ее.
– На этой неделе будет готово твое кольцо. Ты можешь пойти забрать его и похвастаться. – Алли кивнула мне в грудь и немного отстранилась, улыбаясь сквозь слезы. – Сфотографируй его и пришли мне. Покажи свой пальчик.
После смерти Елены Алли спрятала кольцо, потому что ей было слишком грустно думать об этом, но я все же вытащил его и забрал с собой, чтобы определиться с размером. Пришло время двигаться дальше.
Розовое золото и сложный узор на кольце требовали работы истинного художника, чтобы уменьшить размер и подогнать под крошечный палец Алли, и это заняло больше времени, чем мы ожидали. Ювелир, работавший на первом этаже моего здания, нашел то же самое антикварное розовое золото и теперь кропотливо трудился, чтобы сделать кольцо безупречным. Нам оставалось только ждать. Теперь я хотел, чтобы оно было на пальце Алли.
– Я добавил надпись, – прошептал я ей.
– Что там написано?
– Навеки. Навсегда. Твой.
– Правда?
– Да. – Я поцеловал ее влажную щеку. – Ссора это не меняет, Соловей.
– Адам! – Я оглянулся и увидел Криса, направляющегося к нам. – Ты готов ехать? Я жду!
Я задушил проклятие, зная, что мое время с Алли закончилось. Я хотел убедиться, что она знает, что с нами все будет в порядке. Но еще больше, мне нужно было знать, что с ней все будет хорошо.
Алли потянулась вверх, коснувшись губами моей щеки.
– Я заберу кольцо, но буду ждать, пока ты вернешься домой, чтобы носить его. Я хочу, чтобы ты надел его мне на палец.
Я обхватил рукой ее шею и потянул к себе, сминая ее губы. Я вкладывал в поцелуй все, что у меня было, всю свою любовь и силу, наполняя словами, которые мы не успели сказать друг другу. Когда я отстранился, тяжело дыша, эмоции туго сжимали мою грудь.
– Как только я надену кольцо, ты больше никогда не сможешь его снять.
– Вернись ко мне целым и невредимым.
Я кивнул.
– Всегда.
Алли отошла. Я схватил свои сумки, медленно отступая от нее. Мне стоило неимоверных усилий повернуться и уйти от моего Соловья. По-прежнему казалось, что между нами неопределенность, даже, несмотря на ее сладкие слова прощания. Я повернулся, чтобы что-то ей сказать, и с удивлением обнаружил, что она уже бежит ко мне. Бросив сумки, я поймал ее на руки.
– Это последний раз, когда я покидаю тебя. Обещаю.
Она кивнула, ослабляя хватку на моей шее, и я опустил ее на ноги, погладив по щеке.
– Ну же, Адам! – закричал Крис.
Я снова взял свои баулы, не разрывая с Алли зрительного контакта.
– Я буду здесь, – поклялась она дрожащим голосом.
И я держался за эти слова, когда сел на самолет, вновь оставляя ее позади.
Глава 17
Адам
Несколько недель спустя мы мчались по разбитой дороге в сторону небольшой взлетно-посадочной полосы в Центральной Африке. Я устало опустил голову на порванный подголовник, стараясь не обращать внимания на то, как мое и без того измученное тело трясло на ухабистой дороге. Я был истощен, чувствовал боль и усталость каждой клеткой организма, а моя одежда была покрыта пятнами грязи, крови и еще каких-то жидкостей. После того, что я пережил, и чему был свидетелем в последнее время, мне казалось, будто каждый нерв внутри оголен и гудит от тревоги. Словно для успокоения я то и дело проводил большим пальцем по экрану iPhone, батарея которого давно умерла. Не было смысла подключать его, здесь все равно не было сигнала, к тому же генератор нам был нужен для других вещей.
Два часа.
Еще всего два часа и маленький самолет вернет меня к чему-то похожему на цивилизацию. А несколько часов спустя я смогу наконец-то зарядить свой iPhone и включить его.
Но самое главное, я смогу использовать стационарный телефон в отеле и позвонить моему Соловью.
Несмотря на то, что прошло всего несколько недель, мне казалось, что я не слышал Алли целую вечность.
Грудь давило от тоски и непреодолимого желания услышать ее голос.
Мне нужно было поговорить с Алли, даже если она все еще была расстроена.
Она непременно успокоит меня, поможет обрести равновесие и восстановить силы, чтобы вернуться домой.
К ней.
Потому что только рядом с Алли был мой дом, и я больше никогда не оставлю ее. Мне вообще не следовало оставлять ее в этот раз.
Я снова взглянул на свой iPhone, думая о том, что когда включу его, он будет наполнен ее сладкими посланиями любви.
Или будет пуст, если Алли была еще сильно расстроена.
Я взмолился, чтобы меня ждал первый вариант, и судорожный выдох вырвался из моих легких.
Как же мне это было нужно.
~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~
Пролетая над страной, я был потрясен увиденным. Ни одно из информационных сообщений не отражало правдивости массовых разрушений, вызванных лесными пожарами.
Приземлившись, мы разделились. Томми с журналистом Ларри отправились в клинику, а мы с Крисом принялись за работу, объезжая окрестности и заполняя карты памяти ужасающими фотографиями. Наш гид был потрясающим, он показал нам места, которые большинство людей никогда бы не увидели.
В режиме нон-стоп я заполнял память своей камеры изображениями разрушенных деревень, мертвых и потерявшихся животных, земель, для восстановления которых потребуются долгие годы.
К тому времени, как я пожал Крису руку и попрощался с ним, я был опустошен. Теперь он будет заканчивать работу самостоятельно, а я направлялся вглубь страны, чтобы встретиться с Ларри и Томми и закончить это задание. Поскольку Крис вернется домой раньше меня, я попросил его позвонить Алли и сказать ей, что я в порядке.
За все время я получил лишь одно короткое сообщение от нее, и знал, что она будет волноваться, а связаться с ней я смогу лишь, когда доберусь до клиники и воспользуюсь спутниковым телефоном Ларри. У него оставалась бо́льшая часть моей одежды и других вещей, потому что мы с Крисом взяли только самое необходимое, чтобы передвигаться налегке.
– Удачи, Адам.
– Тебе тоже. Меня не будет рядом, чтобы вытащить тебя из осыпающейся пропасти, так что будь осторожен.
Крис широко ухмыльнулся.
– Но ведь какой чертовски классный кадр я сделал, верно?
Я покачал головой. Десять лет назад я бы сказал то же самое. О чем я говорю, так было еще каких-то десять месяцев назад.
Забравшись в джип со своим новым гидом, я помахал Крису на прощанье. Мне предстояло долгое путешествие, как на машине, так и на самолете, чтобы добраться до места назначения.
И все это время я думал об Алли.
Но даже мысли о ней не подготовили меня к тому, что я увидел по приезду. Поселок недалеко от клиники стал жертвой пожаров, и теперь больница была заполнена ранеными и умирающими. В мгновение ока я стал медиком, подавив свое отвращение к крови и делая все, что мог. Доктор Конрад и его жена неустанно работали, Ларри и Томми тоже вносили свою лепту. Я перевязывал раны, очищал порезы и ссадины, промывал ожоги и ухаживал за ранеными. Питер, как он настаивал, чтобы я его называл, с женой Эдвиной занимались более сложными случаями.
Два дня я неустанно трудился, до тех пор, пока, наконец, не осталось никого, кому требовалась помощь, по крайней мере, на тот момент. Оглядывая раненых и наблюдая, как семьи плачут и скорбят по погибшим, а пожары все еще бушуют, я понял, что оказался в гораздо более серьезной опасности, чем когда-либо в прошлом. Мне придется приложить все усилия, чтобы сдержать обещание, которое я дал своей девушке.
Когда я, наконец, услышал голос Алли, и рассказал ей, что произошло, она сразу же поняла, в какой серьезной ситуации я оказался.
– Возвращайся домой, – взмолилась она, еле слышная из-за очень плохой связи.
Я прикрыл ухо в тщетной попытке слышать ее лучше. Вокруг меня бушевала буря, стремительно надвигалась гроза и начинался дождь, почти заглушая звук ее голоса. Каждая комната в здании была заполнена, поэтому я вышел наружу, чтобы позвонить, отчаянно нуждаясь в том, чтобы услышать голос Алли.
Я ходил по берегу реки, больше, чем когда-либо желая вернуться к ней домой.
– Скоро, – заверил я Алли.
– Что если пожар распространится и перекинется на клинику? – Я отчетливо слышал нотки беспокойства в ее голосе.
– Все нормально. У нас все под контролем.
– Ты не можешь так говорить, Адам! Ты не знаешь, что будет!
– Пожары начинают затихать, и прямо сейчас начался дождь. Все будет хорошо, – успокаивал я ее, ругая себя за то, что не держал язык за зубами. Я не хотел, чтобы Алли снова расстраивалась, а сам еще добавил ей стресса. Пожары полыхали угрожающе близко, но мы были уверены, что опасность миновала.
Звук приближающегося дождя был большим облегчением для всех нас.
– Я хочу, чтобы ты вернулся домой.
– Я вернусь, как только все будет закончено.
– Нет, – всхлипнула Алли, – сейчас. Я не могу потерять тебя.
– Ты не…
– Не давай мне обещаний, которые не сможешь сдержать! – закричала она. – Находиться там небезопасно.
Я потянул себя за волосы от расстройства.
– Алли, я…
Позади меня раздался крик, послышались торопливые шаги, и внезапно в мои ноги что-то врезалось, так сильно напугав, что я покачнулся. Телефон вылетел из моей руки и исчез в бурлящем потоке.
Я закричал, извергая проклятия в воздух, и кинулся в воду, хотя уже знал, что никогда не найду злосчастный телефон.
Оборудование Питера умерло за несколько дней до нашего приезда, и, глядя в мутную воду, я понимал, что теперь у меня не было никакой возможности связаться с Алли. Ни один из наших мобильных здесь не работал.
Дальше время полетело, растворяясь в дымке деятельности. Полдня я был медиком – люди теперь прибывали из других мест, пострадавших от пожаров; остальное время работал с Питером над историей, фотографируя его работу и взаимодействие с пациентами, которые обожали «белого целителя». Его характер и манера поведения оказывали успокаивающее воздействие на присутствующих, что бы ни происходило. Его жена – маленькая, крепкая женщина с темными мерцающими глазами – славилась требовательным характером, но это было лишь прикрытием для нежного и чуткого сердца. Они отдавали все своему делу, все что имели. Где мог и я оказывал посильную помощь, восстанавливая сломанные крыши, окна и все остальное, что было повреждено страшными штормами и последующими пожарами, разгоревшимися от ударов молнии. Я помогал Эдвине с детьми, и мое сердце разрывалось от горя, которое я видел ежедневно. Оно никогда не прекращалось.
Увидев, как отчаянно не хватает элементарных вещей, я послал Томми с гидом в ближайший центр, чтобы приобрести необходимое. А также снабдил его информацией, как связаться с моим бизнес-менеджером Джоном, чтобы он мог купить больше товаров и отправить их сюда.
Томми вернулся через три дня. Он заверил, что оставил сообщение на сотовом Алли, в котором сообщил ей про спутниковый телефон. К тому же он разговаривал с Шоном, и тот пообещал связаться с ней. Это было лучшее, что я мог сделать, хотя мне не нравилось, что он не поговорил с Алли напрямую. Без еще одного спутникового телефона, который Томми так и не удалось купить, у меня не было возможности связаться с ней.
Мы с Питером долго разговаривали о нашей общей страсти к фотографии.
Он показал мне свои работы, и я похвалил его за умение улавливать детали. Питер признался, что упустил шанс стать фотографом, но не жалел об этом, так как они с Эдвиной были преданы идее быть здесь, меняя жизнь этих людей к лучшему.
История, которую написал Ларри, получилась мощной и динамичной, и я надеялся, что это привлечет больше помощи для Питера. Я поклялся, что с помощью своих фотографий сделаю все возможное, чтобы привлечь внимание к нему и к этому месту. Ведь за время, проведенное здесь, я полюбил Питера и Эдвину, восхищаясь их силой и щедрым духом. Я также пообещал отправить необходимые в работе вещи, как только смогу добраться до дома.
Но поездку пришлось отложить, потому что я заболел. Порез, который я проигнорировал, загноился, и я свалился с инфекцией. Несколько дней меня била лихорадка, я был слаб и не мог путешествовать. Ларри и Томми тоже остались, отказываясь уезжать без меня. Питер не был счастлив, когда я настоял на отъезде, прежде чем полностью выздоровел, но мне нужно было вернуться домой.
Мне нужно было найти Алли.
И вот настал день, когда я пожал Питеру руку, обнял Эдвину и сел в джип, чтобы отправиться домой. Только тогда я позволил страху просочиться наружу. Я так скучал по Алли. Меня практически трясло от потребности быть с ней.
Я должен был как можно скорее добраться до дома.
~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~
Номер в гостинице был маленьким и скудно обставленным – кровать, кресло и небольшой комод. В ванной комнате обнаружились унитаз, душ, треснутая раковина и пара тонких, грубых полотенец.
Но после последних нескольких недель даже такой номер показался мне почти дворцом.
Бросив на кровать сумку и снаряжение, я отыскал зарядное устройство и подключил свой iPhone. Телефон в вестибюле был занят, и раз уж мне пришлось ждать, я принял столь необходимый душ.
Я с трудом поместился в душевую кабину, но вода была горячей и прекрасно расслабила напряженные плечи, смывая грязь и боль прошедших дней. Шампуня не было, но я был рад и просто куску мыла. По крайней мере, теперь мои волосы были чистыми. Уже через два дня после того, как мы приехали, я подстригся почти налысо, а теперь волосы вновь отросли. О бритье я вообще не беспокоился ни разу.
Порывшись в своей сумке, я нашел один почти чистый комплект одежды, и натянул на себя, не заботясь о том, что вещи были мятыми. Мы вылетали утренним рейсом, поэтому у меня будет время зайти в какой-нибудь магазин и купить себе футболку и шорты, а оставшуюся одежду я выкину. Бо́льшую часть своих вещей я раздал нуждающимся, и теперь моя сумка была почти пуста.
Телефон в вестибюле был все еще занят, поэтому я сел рядом с Ларри, ожидающим своей очереди. Мы почти не разговаривали, Ларри лишь подтвердил, что мы вылетаем на рассвете, и, как только прибудем в Кению, он забронирует нам места на первый же рейс в Канаду.
– Наверное, нам придется остаться на ночь в Найроби, – сказал он, и я кивнул, давая понять, что согласен.
Пока мы направлялись домой, и у меня была возможность поговорить с Алли в ближайшее время, я мог подождать.
– Ты в порядке, Адам? – вдруг спросил Ларри, и в его голосе прозвучала обеспокоенность.
Я посмотрел на него, только сейчас понимая, что непрерывно комкал в кулаке край своих шорт, практически разрывая его.
– Да. Это было жестко. – Я попытался расслабиться, согнув и разогнув пальцы несколько раз.
– Это точно. – Согласился Ларри. – Я возьму перерыв на некоторое время.
– А я закончил. Навсегда! – Никогда не думал, что произнесу эти слова.
В этот раз я не буду раздумывать об изменении своей карьеры – я отказываюсь от нее раз и навсегда. Алли была бы рада это услышать.
Я больше никогда не оставлю ее.
~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~
Добравшись, наконец, до телефона, в ответ я получил лишь длинные гудки, а когда сработала голосовая почта, вместо голоса Алли прозвучало автоматизированное приветствие. Я нахмурился, удивляясь, когда она успела изменить его. Звонок домой еще больше запутал меня – механический голос сказал, что номер больше не обслуживается. Я повесил трубку и снова перезвонил, подумав, что в своем истощенном состоянии мог неправильно набрать номер, но получил тот же ответ. Я вновь попробовал набрать на мобильный, но на звонок вновь ответил автоматический голос. На этот раз я оставил короткое сообщение, сказав Алли, что я в безопасности и еду домой, и, прежде чем повесить трубку, добавил:
– Я люблю тебя, Алли. Пожалуйста, позвони мне.
Подождав Томми, мы вышли из гостиницы в поисках еды. Я не был слишком голоден, но понимал, что нужно поесть.
Когда мы вернулись в отель, я сразу же поднялся наверх, надеясь, что iPhone уже зарядился, и меня ждет смс от Алли.
Экран ожил, и я прокрутил сообщения, игнорируя послания от Джона и других людей, хмурясь от того, что нет никакой весточки от Алли, когда, наконец, нашел четыре сообщения, и открыл первое.
Оно было коротким.
Мне жаль. Я люблю тебя. Пожалуйста, будь осторожен.
Я покачал головой. Неужели она все еще извинялась за ссору, которая произошла у нас перед моим отъездом? Или за телефонный звонок? Да, это я должен перед ней извиняться.
Следующее сообщение заставило меня еще больше нахмуриться.
Это слишком тяжело. Я не хотела кричать, просто я была так напугана. Почему ты бросил трубку? Я не знаю, где ты и когда вернешься.
Я опустил голову. Алли подумала, что я бросил трубку и не перезвонил ей. Мне нужно как можно скорее добраться до нее.
Третье послание заставило меня волноваться.
Ты мне нужен. Где ты? Пожалуйста, скажи, что ты в безопасности. Просто скажи мне это.
Открыв последнее сообщение, которое пришло через десять дней после третьего, я задохнулся. Мои ноги подкосились, и я упал на колени, заживо сгорая изнутри.
Я больше не могу этого делать. Такая жизнь не для меня. Прости, но я больше не хочу тебя видеть. Не связывайся со мной. Все кончено. Оставь меня в покое, Адам. Живи своей жизнью, и я планирую сделать то же самое. Желаю тебе всего наилучшего. Будь счастлив.
~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~
Самолет коснулся земли, и понесся по взлетно-посадочной полосе, постепенно замедляя ход. Мне теперь некуда было спешить, и из салона я вышел самым последним, пропустив вперед всех пассажиров. На автопилоте я забрал свои сумки и поймал такси, отказавшись от предложения Ларри подвезти меня до дома. Я не хотел ни с кем разговаривать.
Я зашел в мансарду, чувствуя себя отстраненным. Здесь было пыльно и очевидно давно никто не появлялся.
Алли здесь не было.
Я больше не проверял свой iPhone. Не видел смысла. В дороге я делал это несколько раз, но ни пропущенных звонков, ни сообщений не было.
Когда на звонок, наконец, ответили, это была не Алли. На том конце линии объяснили, что получили этот номер несколько дней назад и понятия не имели кто такая Алли.
В ожидании рейса домой, я позвонил в больницу. Мне пришлось набрать номер несколько раз, прежде чем я, наконец, услышал Вивиан. Она была расстроена, сказав, что Алли резко пропала, и попытки связаться с ней не увенчались успехом.
Я оглядел чердак, понимая, что Алли, должно быть, была здесь в какой-то момент, но сейчас ее обувь отсутствовала, и свитер, который всегда висел на двери, пропал. Обойдя квартиру, я понял, что все ее вещи исчезли, и в этот момент на краю стола заметил маленький предмет. Подойдя ближе, я поднял его, и моя рука задрожала.
Ее ключ.
Алли забрала свои вещи и оставила ключ.
Мои пальцы с такой силой сжались в кулак, что я почувствовал, как трещит пластик на маленькой камере-брелоке, и край ключа врезается в кожу. Внутри начал закипать гнев, и я, заревев от ярости, швырнул ключ так сильно, что он впечатался в стену. Я схватил куртку и ключи от мотоцикла. Нет, я еще не закончил со всем этим.
Абсолютно точно.
~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~
Ключ-карта не сработала, когда я попытался открыть дверь в здание.
Красная лампочка, будто насмехаясь надо мной, продолжала гореть, пока один из жильцов не вышел из подъезда. Я проскользнул внутрь и, прежде чем он успел остановить меня, устремился наверх, перепрыгивая через две ступеньки, слишком нетерпеливый, чтобы ждать лифта.
Дверь квартиры Алли была приоткрыта, и я распахнул ее, чтобы заглянуть внутрь. Квартира была пуста, за исключением женщины, стоящей посреди комнаты. Она подняла голову от толстого блокнота, в котором что-то писала, и нахмурилась.
– Показ через двадцать минут. Как вы поднялись наверх?
– Показ?
– Квартира продается. Полагаю, поэтому вы здесь?
– У меня не назначено. Но я надеялся, что смогу осмотреть ее, – сказал я, импровизируя.
– Хорошо, – вздохнула она.
Я огляделся, сам не зная, что хотел найти. Стоя в дверях спальни Алли, я пялился в пространство, где кроме вмятин на ковре, оставленных ножками мебели, ничего не было. В замешательстве я покачал головой и повернулся, чтобы уйти, как вдруг краем глаза уловил какой-то блеск. Присмотревшись, я пересек комнату и увидел забытую в углу тонкую золотую цепочку, на которой висела сломанная подвеска, изображающая соловья.
Грудь опалило огнем, когда я узнал украшение – это был один из многих подарков, присланных мной Алли.
Я вернулся в гостиную, засунув находку в карман.
– Как давно квартира продается? – спросил я женщину-риэлтора.
– Я получила лист ожидания на прошлой неделе.
– Вы встречались с девушкой, которая здесь жила?
– Нет, я имела дело с владельцем. А почему вы спрашиваете? – Я пожал плечами, и тогда она добавила. – Вы заинтересованы?
– Я дам вам знать, – ответил я, взяв ее визитку.
Следующим пунктом назначения была больница. Я припарковал мотоцикл на тротуаре, прекрасно зная, что получу штраф, но мне было наплевать.
Вивиан я нашел в отделении скорой помощи. Увидев меня, она помахала и указала на пустую палату.
– Ты что-нибудь слышала от нее? – сходу спросил я, не утруждая себя приветствиями.
– Я получила только одно электронное письмо.
– Что в нем было?
– Не так уж и много. Алекс написала, что больше не может здесь оставаться, что она порвала с тобой и нуждается в новом старте. – Вивиан сочувственно сжала мою руку. – Алекс сказала, что покинула город, Адам. Мне жаль.
– Ты ответила? – выдавил я в надежде получить адрес электронной почты Алли.
– Я пыталась несколько раз, но каждый раз приходило уведомление о недоставке. Прости, я не могу помочь тебе связаться с ней.
Я просто смотрел на нее, чувствуя, как внутри расползается онемение.
Алли пропала.
Она на самом деле ушла. Фактически сбежала от меня. Оставила свою жизнь и просто исчезла.
