Текст книги "Твой образ для меня (ЛП)"
Автор книги: Мелани Морлэнд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)
Брови Вивиан взлетели вверх.
– Не предполагала, что Вы знаете Алекс… или ее график.
– Да… мы, хм, друзья. Ну, знакомые. Хорошие. – Подчеркнул я в надежде, что она даст больше информации, если подумает, что мы друзья. Но ее ответ был коротким.
– Что ж, Вы можете поговорить с ней в другой раз. Я отправила ее домой пораньше.
– Так это были вы?
Вивиан не ответила, и я понял, что нет смысла спрашивать у нее номер Алли. Отбросив колючее одеяло, я опустил ноги на пол.
– Что Вы делаете?
Я медленно встал.
– Еду домой.
Она в шоке уставилась на меня.
– Я не могу позволить вам уйти, пока доктор не позволит.
– Нет, я уйду сейчас. Я подпишу любые документы.
– Мистер Кинкейд...
Наклонившись, чтобы достать свою сумку из-под кровати, я слегка поморщился.
– Я ухожу. – Я улыбнулся. – Вы собираетесь стоять здесь, пока я снимаю больничные штаны, или принесете мне нужные бланки?
Вивиан зыркнула на меня.
– Я слышала, что Вы упрямый.
Я засмеялся, зная, от кого она это слышала.
– Алли была права. – Я потянулся за голову, начиная стягивать рубашку, и выгнул на нее брови. – Я получу бумаги?
– Не смейте уходить, пока я не вернусь.
– Тогда поторопитесь.
Я хотел уйти отсюда.
~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~
Через полчаса я стоял у входа в больницу, снова проклиная Томми за то, что он напугал меня прошлой ночью. Моя голова пульсировала без остановки. Я разыграл правдоподобную сцену перед персоналом, отказавшись от помощи, без конца раздражая Вивиан, и, наконец, покинул больницу, оставив медсестру дымиться из-за моего отказа прислушаться к ее советам.
Но теперь, опираясь на холодную кирпичную стену, я понял, почему они хотели, чтобы я остался.
Черт, моя голова чертовски болела. От боли и недосыпания я неуверенно стоял на ногах.
И злился, что никто не дал мне телефон Алли.
Я должен был найти ее. Мне нужно было знать, чувствует она ту же связь со мной, или это все мое воображение.
Как только я вернусь домой, смою этот больничный запах, и посплю некоторое время, то сразу попытаюсь найти ее. У меня были друзья, которые могли помочь помочь в этом. Или я мог поселиться в фойе больницы и увидеться с Алли, когда она вернется на следующую смену. Думаю, что Вивиан позволила бы мне, но я не хотел ждать целых три дня.
Нежное прикосновение к моей руке и мягкий голос, который я узнал, заставили меня вздрогнуть.
– Адам, что ты здесь делаешь?
Я отлип от кирпичей и, улыбаясь, посмотрел на Алли. Ее волосы сверкали еще ярче в естественном свете, а глаза загадочно мерцали.
– Жду тебя.
Алли нахмурилась.
– Почему ты здесь? Тебя еще не должны были выписать.
– Я сам себя выписал.
– Что? Ты сошел с ума?
Я пожал плечами, заметив беспокойство в ее глазах. Мне это понравилось.
– Я остался только потому, что ты была в больнице. Ты ушла, так что не осталось никакого смысла тусоваться там. – Я прищурился. – Ты ушла, не попрощавшись.
Я сказал это, нисколько не волнуясь о том, насколько капризно мои слова прозвучали, так как немного разозлился.
Щеки Алли окрасились в темно-розовый, усиливая ее красоту.
– Вивиан приказала мне пойти домой. У меня было уже слишком много сверхурочных.
– Тогда почему ты все еще здесь?
– Пила кофе с другой медсестрой. Я направлялась домой, когда увидела, как ты стоишь здесь, поддерживая стену. Или это она поддерживает тебя?
Я проигнорировал ее замечание.
– Ты могла бы сказать мне, что уходишь.
Она скрестила руки на груди.
– Нет, Адам, не могла. Мы не должны приятельствовать с пациентами, и я не буду рисковать своей работой. Я собиралась позвонить попозже, и узнать, как ты себя чувствуешь.
Мои пальцы чесались прикоснуться к ее щеке. Я хотел знать, нагревает ли румянец ее кожу, но ее слова привлекли мое внимание.
– Ты собиралась позвонить мне? – удивился я. – Откуда у тебя мой номер?
– Из твоей карты, – призналась она.
– Я собирался дать его тебе. И попросить твой, – пробормотал я и, поддавшись своему желанию, обхватил ее щеку ладонью.
Поглаживая ее кожу большим пальцем, я наслаждался тем, какой она была шелковистой, гладкой и теплой. Да, очень теплой.
Алли не отстранилась от моей ласки. Мы смотрели друг другу в глаза, словно загипнотизированные. Столько эмоций было в ее огромных, выразительных глазах, которые в тусклом свете выглядели больше зелеными, чем синими. Я разглядел, что под ними залегли тени от истощения, и внезапное желание заботиться о ней, сокрушило меня.
Я застыл от этого ощущения – никогда в жизни не испытывал ничего подобного. Я отступил назад, и от резкого движения голова закружилась, вынуждая меня опереться на стену для поддержки.
– Тебе нужно домой, Адам. А вообще, лучше было остаться, пока тебя не выпишут доктора. – Покачала головой Алли.
– Да, эта головная боль усложняет жизнь. – Я раздраженно выдохнул, непривыкший чувствовать себя таким слабым. – Мне нужно взять такси.
– Я отвезу тебя.
Я с удивлением посмотрел на нее.
– Да? Ты уверена?
– Ты ведь не серийный убийца?
Я выгнул бровь.
– Как будто я бы признался, когда ты так легко попала в мою ловушку.
Алли усмехнулась, демонстрируя глубокие ямочки на щеках.
– Ну, пациент из палаты 6Б сводил меня с ума всю ночь. Может быть, ты мог бы отточить свои смертоносные наклонности на нем.
Я засмеялся над ее шуткой.
– Буду стараться, – фыркнул, было, я, а затем нахмурился, когда меня осенило: – Погоди, а в какой палате лежал я?
Алли улыбнулась еще шире, и я понял, кто сводил ее с ума. Я усмехнулся. Мне нравилось ее поддразнивание.
– Ладно. Моя машина здесь. – Она указала на серую Хонду, припаркованную на обочине.
– Тебе нужна помощь?
– Сам справлюсь.
Я повесил рюкзак на плечо и осторожно оттолкнулся от стены. Мне совсем не улыбалось опозориться еще больше, чем уже сделал своим падением.
Медленно-медленно я последовал за Алли, наблюдая, как покачиваются ее бедра при ходьбе.
Она обладала потрясающей внешностью, а вид со спины был просто чертовски привлекательным.
~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~
Алли замялась, когда мы подъехали к моему дому. За всю дорогу мы не проронили ни слова, за исключением момента, когда я называл ей адрес. Уронив голову на подголовник, я, закрыв глаза, боролся с головной болью весь путь к дому. Салон машины Алли пах точно так же, как она, и я с удовольствием вдыхал аромат, наполняя легкие ее сущностью. Теперь я увидел, что она терзалась сомнениями, неуверенная в следующем шаге.
Я повернулся к ней с извиняющейся улыбкой.
– Могу я попросить еще об одном одолжении?
– Конечно. Что тебе нужно?
– Я голоден. – Указав на небольшой ресторанчик через дорогу, я продолжил: – Это «Элвин». Они делают лучшие сэндвичи в городе. Позавтракаешь со мной?
Увидев, что Алли сомневается, я надавил на то, чему знал, она не сможет сопротивляться. Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, насколько заботлива эта женщина, и я воспользовался этой чертой ее характера.
– Не думаю, что смогу сходить туда и обратно самостоятельно.
Она расстегнула ремень безопасности.
– Конечно. Я тоже могла бы что-нибудь перекусить.
Алли обняла меня за талию, и мы медленно пошли через улицу. Я ненавидел чувствовать себя слабым, но мне нравилось ощущение ее близости.
В этот ранний час «Элвин» еще не был заполнен людьми, и мы заняли столик в дальней части ресторана. Я наклонился вперед, и заговорщически прошептал:
– Рекомендую сэндвич, но не кофе. Иначе ты будешь бодрствовать несколько дней.
– Спасибо за подсказку.
В итоге Алли заказала только тост, да и тот чуть общипала по краям, в то время как я умял два огромных сэндвича с беконом и несколько оладий.
– Так едят при простуде, а не с сотрясением мозга. – Алли скептически наблюдала за исчезновением горы продуктов с моей тарелки.
Боже, она была такой милой. И смешной. Я посмотрел на нее, выгнув бровь.
– Бекон все исправляет. Это факт.
– Хм. Мне придется проконсультироваться с другими врачами. Не думаю, что это хорошо известный факт в больнице.
Я улыбнулся, сделав еще один большой укус. После ее игривых высказываний мы в основном молчали, но я находил тишину успокаивающей. Я не чувствовал необходимости заполнять тишину глупой болтовней, и Алли, похоже, тоже в этом не нуждалась. Эта черта в ней была непривычной для женщины, и я наслаждался нашим мирным общением. Особенно учитывая тот факт, что мой мозг чувствовал себя довольно вялым.
После того, как я оплатил счет, и мы вернулись к дверям моего дома, наступил неловкий момент. Алли остановилась, и я увидел, что она не знает, что делать дальше.
– Я был бы признателен, если бы ты могла помочь мне подняться наверх. – Да, я хотел провести с ней больше времени и поговорить. Не как медсестра с пациентом, а как два человека, постепенно узнающих друг друга.
Оказавшись внутри, Алли осмотрела обширное пространство, в котором я жил. Я оглянулся вокруг, зная, что она видит, и впервые захотел чтобы обстановка была другой.
Мансарда была большой и открытой, но в то же время совершенно мрачной.
В одном углу стояла кровать. Ну, как кровать… Огромный плюшевый матрас был достаточно удобным, поэтому я никогда не беспокоился о покупке каркаса. Вот и сейчас он просто лежал на полу, застеленный несвежими простынями.
У стены стоял полупустой импровизированный шкаф, внутри которого практически не было одежды, а на открытой дверце висело полотенце. На полу лежала большая дорожная сумка, которая во время путешествий использовалась мной по прямому назначению, а в остальное время в качестве комода.
Еще посреди комнаты сиротливо торчали кресло, тахта с небольшим столиком и торшер.
Кухня расположилась вдоль дальней стены, сверкая высокой полированной столешницей. Под ней в гордом одиночестве стоял жесткий деревянный стул.
В противоположном углу выделялась моя рабочая зона – огромный стеклянный стол с несколькими мониторами, вокруг которого на больших стальных полках хранилось оборудование. Стоящий рядом огнеупорный сейф защищал мои работы, а в высоком витринном шкафу были выставлены кое-какие предметы и старые камеры, которые имели для меня сентиментальную ценность. Некоторые принадлежали моей матери, и это были одни из немногих вещей, которые что-то значили для меня.
Таким образом, получалось, что все пространство моего жилища было суровым и пустым. В мансарде не было ничего личного – ни фотографий, ни безделушек ничего такого, лишь телевизор с плоским экраном и док-станцией для музыки. Это было единственное, чем я увлекался. Ну, кроме фотографии.
На стенах не было никакой отделки – либо шероховатый кирпич, либо просто бетон. Открытый потолок с массивными балками пропускал много света, как и огромные, на две стены, окна.
Это было место для сна, работы и одиночества, и меня это никогда не беспокоило. До сегодняшнего дня.
Алли, молча, подвела меня к одинокому креслу, и осторожно подтолкнула на сиденье.
– Тебе дали обезболивающее?
– Нет. – Покачал головой я. – Я сказал им, что мне это не нужно...
– Ну, конечно, – перебила меня Алли.
– …но у меня есть кое-что в шкафчике, – продолжил я. – Осталось после моего последнего, хм, несчастного случая. Я немного использовал, так что, если понадобится, возьму оттуда пару таблеток.
Алли разочарованно вздохнула, стоя передо мной.
– Адам, использование обезболивающего не является признаком слабости. Оставаться на шаг впереди от твоей боли помогает тебе вылечиться гораздо быстрее. Перестань упрямиться.
Она была довольно сексуальна, когда читала мне лекцию, упершись рукой в бедро, и я сдался, так как ее слова действительно имели смысл.
– Хорошо.
– Я принесу таблетки.
Я указал на дверь.
– Они в ванной.
Алли исчезла, и я положил голову на спинку кресла, закрывая глаза. По крайней мере, ванная у меня была приличной. Она была отделана новой плиткой, и могла похвастать новой же большой душевой кабиной и сантехникой. Ванную и кухню я полностью обновил, когда переехал сюда. Остальное пространство никогда не имело значения… по крайней мере, до этого момента.
– Держи.
Алли протянула мне две таблетки и стакан воды. Я проглотил их, наблюдая, как она идет на кухню и открывает шкафы и холодильник, вытаскивая что-то оттуда.
– Эй, что ты делаешь?
– Хочу убедиться, что позже у тебя будет, что съесть, прежде чем пойду домой.
– Ты не…
Она прервала меня.
– Я сделаю это, так что успокойся. Твоя голова будет болеть весь день. Тебе нужно отдохнуть, и потом ты должен что-нибудь поесть.
Я опустил голову обратно на кресло.
– Ты действительно командир, Алли, тебе когда-нибудь говорили об этом?
Она засмеялась, суетясь на кухне.
– Поговорите мне еще, мистер.
Я слушал звуки ее передвижения по кухне, и удивлялся. Казалось странным присутствие другого человека в моей квартире, ведь мне всегда нравилось уединение. Да, и частые длительные командировки не располагали к тому, чтобы заводить много друзей.
А еще я был рад, что накануне заскочил в магазин, и для разнообразия купил немного продуктов. Обычно я этим не заморачивался, а просто заказывал готовую еду.
Звуки, исходящие из моей редко используемой кухни, заставили меня улыбнуться, и я расслабился, позволяя таблеткам делать свою работу. Я дрейфовал, находя удовлетворение в голосе Алли, что-то тихо напевающей себе под нос.
Прикосновение к лицу напугало, и я понял, что задремал. Мой Соловей, как я думал о ней, сидела на диванчике и улыбалась.
– Тебе нужно отдыхать. Иди, ложись спать, – ласково проинструктировала она. – Я оставила тарелку с бутербродами в холодильнике.
– Спасибо.
Она кивнула и встала.
– Ты сказал, что хочешь принять душ. Почему бы тебе не сделать это, прежде чем я пойду домой? Я подожду и удостоверюсь, что ты в порядке. Давай, заклею твою повязку, чтобы она не промокла.
Мне не хотелось, чтобы Алли уходила, я хотел еще немного времени с ней, но она выглядела уставшей после долгой смены, так что я признал очевидное – ей нужно идти отдыхать.
Я покорно поплелся к своему шкафу, достал чистую одежду и направился в ванную.
Стоя под струями горячей воды, я почувствовал невероятное облегчение, а уж когда смыл запах больницы, стало еще лучше.
Одевшись, я вышел в комнату и сразу увидел, что кровать расправлена – одеяло откинуто, а подушка взбита и ждет меня. Алли тоже ждала, а я так устал, что не стал спорить и, молча, скользнул между простынями на свое обычное место посреди кровати, с облегчением вздыхая, когда Алли обернула вокруг моего больного плеча упаковку со льдом.
– У тебя много таких в холодильнике, – заметила она с юмором, примостившись на краю матраса.
– Старею. Много держу камеру, и руки иногда болят от этого.
– Тридцать три еще не старость.
Я фыркнул.
– Опять вторжение в частную жизнь? Ц-ц-ц. Ради справедливости я должен узнать, сколько лет тебе.
– Двадцать пять.
Я знал, что она моложе меня, хотя это было больше из-за внешнего вида, чем из-за действий. Но восемь лет не казались такой уж огромной разницей.
Алли провела пальцами по моим волосам. Мне пришлось подавить стон. Как и большинство мужчин, я любил такую ласку.
– Как голова?
– Хорошо. – Я прикоснулся к руке Алли, желая найти причину, чтобы заставить ее остаться. – Как я могу отблагодарить тебя?
– Никакой благодарности не нужно.
– Ужин! – сказал я. – Пожалуйста, поужинай со мной.
Алли прикусила губу, терзая зубками пухлую плоть, пока определялась с ответом. Я знал, что все складывалось быстрее, чем принято, но очень хотел снова ее увидеть.
– Пожалуйста, Алли. Для меня это много значит. – Я поморщился, пытаясь поднять голову.
– Хорошо. – Согласилась она. – Но сначала тебе нужно успокоиться и дать себе возможность выздороветь. Тебе нужно поспать.
– Мне нужен твой номер, – пробормотал я, пытаясь бороться с сонливостью, застилающей мой разум.
– Я оставлю его, – пообещала Алли.
Я переместился ближе к ней, и переплел наши пальцы.
– Всего несколько минут. Останься на несколько минут.
Что-то теплое, легкое и мягкое коснулось моей головы.
– Я здесь, Адам. – Прозвучал голос Алли, и я позволил темноте завладеть собой.
Глава 3
Адам
Я проснулся спустя несколько часов с настойчивой тупой болью в голове, хотя глазам было уже гораздо лучше. Не обращая внимания на ноющую боль во всем теле, а особенно в плече, я поплелся на кухню и схватил кофейник. Сегодня мне понадобится кофеин. Много.
На столе лежал листок розовой бумаги с написанным на нем номером телефона и заглавной буквой А. Алли оставила мне свой номер, и я планировал использовать его позже. Должен признать, часть меня хотела, чтобы она была здесь, когда я проснулся. И хотя логически я понимал, почему Алли ушла, все же был удивлен тому, что размышлял об этом.
Я принял еще один душ, хмурясь при виде своего лица в зеркале – синяки выглядели темными и неприятными. Затем я принял еще несколько таблеток обезболивающего, то и дело поглядывая на часы, хотя знал, что не должен беспокоить Алли до вечера, так как она работала всю ночь. Вместо этого я решил поработать над сделанными прошлой ночью фотографиями и, наполнив кружку, сел за стол.
Я изучал изображения на экране ноутбука, пролистывая фото, и понимал, что Шон будет очень доволен. Фотографии получились четкими, ясными и именно такими, как он хотел. Я потер ноющие виски. Лучше бы они ему понравились. Ночь в больнице была высокой ценой за эти фотографии. Хотя я не слишком расстраивался по этому поводу, ведь я познакомился с Алли. А, если повезет, скоро увижу ее снова.
Я остановился, когда на экране появилась фотография Алли. Не самая лучшая моя работа, но я оказался прав – камера любит ее. Изображения показывали, насколько выразительны ее глаза – в нескольких кадрах, пойманных мной, где Алли была раздраженной, довольной и разочарованной.
И красивой. Она была такой красивой.
Мои внутренности стянуло в тугой узел, когда я изучал ее изображение на экране своего ноутбука.
Я с нетерпением ждал, чтобы сделать еще больше ее фотографий. Познакомиться с ней поближе. Я хотел узнать, реальным ли было притяжение, которое чувствовал к ней, или это просто результат моей уязвимости после падения. Никогда я так не реагировал на другого человека и был уверен, что Алли чувствовала то же самое, а единственный способ проверить это – провести с ней больше времени.
Я еле дождался четырех часов, чтобы позвонить ей. Она долго не отвечала, и я уже собирался повесить трубку, когда услышал тихое:
– Алло?
– Алли, это Адам.
– О… привет! Как голова?
– Довольно хорошо.
– Ты принимаешь лекарства?
– Да. Ты была права. Они нужны мне больше, чем я думал.
– Ты только что сказал, что я права?
– Не дави на меня, женщина.
Алли легко рассмеялась.
– Ты ел бутерброды?
– Конечно.
– Ты отдыхал… не переусердствовал сегодня, не так ли?
Я усмехнулся ее тону. Она всегда была медсестрой – ответственной, и снова командовала.
– Да, мой Соловей, отдыхал. Я поработал, но немного.
– Почему у меня такое чувство, что твое «немного» не совпадает с моим?
– Понятия не имею, – ответил я сухо. – Но обещаю, что выполнял приказы.
– Ладно, – скептически согласилась она.
– Полагаю, что заслуживаю награду за то, что был таким образцовым пациентом.
– И что же это за награда?
– Ты поужинаешь со мной. Сегодня вечером. Я заберу тебя в восемь.
– Нет.
Я нахмурился на ее быстрый ответ. Она отшила меня?
– Нет? Почему нет?
– Ты не должен водить! А если бы слушал инструкции в больнице, когда выписывал сам себя, то знал бы это.
Она была слишком умной, черт возьми.
– Тогда мы можем встретиться. Я возьму такси.
– В шесть часов.
– Почему так рано?
– Потому что тебе нужно отдыхать. Мы поужинаем, и ты сможешь вернуться домой пораньше.
Я быстро согласился, потому что это означало, что я проведу с ней некоторое время. А вообще, она была права. Моя голова все еще кружилась.
– Отлично. Как насчет «Оппы»? Ты была там?
– Да, я люблю средиземноморскую кухню.
Я посмотрел на часы.
– Увидимся через два часа.
Я приехал на несколько минут раньше и ждал возле ресторана, наслаждаясь прохладным воздухом. Когда Алли повернула за угол, у меня перехватило дыхание. Одетая в темно-зеленый свитер и леггинсы, с распущенными струящимися по спине волосами, она была словно видение. Наши взгляды встретились и не отпускали друг друга, пока она подходила ко мне. С улыбкой я протянул ей руку, довольный, что она потянулась в ответ. Я мог видеть в выражении ее лица и мерцании глаз, что она тоже чувствовала это.
Наклонившись, я поцеловал ее в щеку.
– Привет, Алли.
– Привет, Адам. – Ее улыбка была удивительной и заставила меня чувствовать себя лучше, чем за весь прошедший день.
– Ты выглядишь потрясающе.
– Спасибо. – Она подняла руку, легко касаясь моей головы. – Ты в порядке?
– Ну, в ближайшее время я не буду балансировать на уступах.
– Хорошо. Это просто вызвало бы еще больше неприятностей.
Я усмехнулся, открывая для нее дверь. Она понятия не имела.
Мы расположились за нашим столиком, заказали содовую с лаймом и принялись разглядывать меню. Хотя я изучал Алли, пока она просматривала список блюд. Алли встретила мой откровенный взгляд и криво улыбнулась.
– Ты на меня пялишься.
Я пожал плечами.
– Ничего не могу с собой поделать – ты великолепна. Тебе так идет зеленый цвет.
– Хорошо, что у тебя с собой нет камеры.
Я направил на нее свой телефон и запечатлел ее раздраженное выражение лица. Она была захватывающей.
– Никогда не остаюсь без какой-либо возможности сфотографировать. – Подмигнул я.
Алли пыталась выглядеть раздраженной, но провалилась, ямочки на лице выдали ее.
– Я запомню это.
Мы заказали одно блюдо на двоих, и я откинулся на спинку кресла.
– Ты все еще выглядишь уставшей, и ты раздражена.
– Это был напряженный день.
– Я думал, ты поспишь, так как работала всю ночь?
– Я поспала немного. Сегодня я обедала с мамой, планируя благотворительный ужин. Она проводит много благотворительных мероприятий и заставляет меня делать бо́льшую часть работы.
– Я вижу. И часто ты их посещаешь?
– Слишком часто.
По ее тону я понял, что Алли не хотела это обсуждать, поэтому сменил тему.
– Что ты делаешь, когда не возвращаешь людям здоровье?
Она сделала глоток содовой.
– Я люблю читать, и часто хожу в кино.
– Одна? – Не удержался я от вопроса, хотя знал, что это не мое дело.
– Обычно да. Иногда с другом.
С языка едва не сорвался вопрос, был ли этот друг женщиной, но я сдержался.
– Хм. Какие-нибудь другие интересы?
– Я занимаюсь волонтерством, хожу на йогу, и тому подобное. – Алли пожала плечами. – А еще люблю готовить и печь разные пироги, которые в основном ношу на работу, чтобы поделиться. Я немного интроверт.
– Как и я.
Она выгнула брови.
– Правда?
– Тебя это удивляет?
Алли поджала губы.
– Вообще-то, да. Ты выглядишь слишком энергичным, чтобы сидеть дома.
Мне показался интересным выбор слов. Я определенно чувствовал себя энергичным рядом с ней.
– Энергичный?
– Ты полон жизни.
– Тебя это пугает? – спросил я с любопытством.
– Нет, я нахожу тебя увлекательным.
– Я чувствую то же самое по отношению к тебе.
Мы уставились друг на друга, разделяя невысказанные слова. Наша связь была практически осязаема. Она бурлила и кружилась в воздухе вокруг нас.
Я взял свой бокал.
– Я часто в разъездах, поэтому, когда возвращаюсь, люблю проводить время дома. – Я провел пальцами по волосам. – Хотя всю следующую неделю буду на домашнем лечении.
Шон был непреклонен, когда я разговаривал с ним. Он отнял у меня ротацию на неделю.
– Так и должно быть. Сотрясение мозга – это серьезно, а люди, как правило, недооценивают его, и это не очень хорошая идея.
– Медсестра в тебе всегда начеку, не так ли?
Алли усмехнулась, демонстрируя ямочки.
– Да. Как и фотограф в тебе.
Я наклонил голову.
– Мы отличная пара. Подходим друг другу во многих отношениях.
Тут подоспела еда, и Алли наклонила голову, взяв салфетку.
– Да, – выдохнула она. – Думаю, ты прав.
Я бросил салфетку на колени.
– Я знаю, что это так.
Пока мы ели, я расспрашивал Алли о ее жизни. Она не хотела говорить о себе, но я узнал больше о ее работе.
– Тебе нравится работать в ночную смену?
– Это труднее всего, и я не возражаю. Это не навсегда. Как уже сказала, я живу спокойной жизнью, так что это работает для меня.
– Тебе нравится работать в отделении скорой помощи?
– О да, – воодушевилась Алли. – Никогда не знаешь, что будет во время смены. Иногда не выдается ни минутки, чтобы поспать, но это всегда интересно. И я чувствую, что отдаю что-то взамен. Помогаю людям. – Ее энтузиазм был неподдельным, а глаза сияли искренностью.
Я прикоснулся к повязке.
– Ты очень хорошо справляешься.
– А ты ужасный пациент. Днем я разговаривала с Вивиан, она рассказала мне о том, как ты помотал ей нервы.
Я пристыженно опустил голову.
– Это потому, что она не предложила мне леденец.
Алли засмеялась, наполняя воздух переливами колокольчиков. В ее глазах танцевали искорки веселья.
– Мне придется держать запас под рукой, чтобы ты вел себя хорошо.
Мне понравилось, как это прозвучало. Это означало, что она хотела увидеть меня снова. Я-то уже знал, что хочу ее видеть. Исследовать то, что было между нами.
– Должен ли я всегда вести себя хорошо?
Алли подняла свой бокал, ухмыляясь.
– Нет... не все время.
– Приятно знать. – Я постучал пальцем по столу. – Лучше бы они были только виноградные.
Она закатила глаза.
– Ну вот, ты снова требовательный.
Я подмигнул.
– Привыкай к этому.
Ее улыбка все сказала без слов. Это было началом чего-то особенного для нас обоих.
Время пролетело быстро, и вскоре, взглянув на часы, Алли отставила кофейную чашку.
– Мне нужно домой.
Я просигнализировал официанту, чтобы тот принес чек, чувствуя себя разочарованным. Я видел, какой уставшей была Алли, но не хотел, чтобы вечер заканчивался.
Она была остроумной и привлекательной. Мне нравилось слышать ее смех, мне нравилось быть тем, кто смешит ее. Своими комментариями она заставляла меня улыбаться, и я наслаждался обоюдными поддразниваниями.
Я чувствовал себя очень спокойно. Казалось, Алли хотела узнать именно Адама, а не известного фотографа. Уверен, что она даже не знала об этой стороне моей жизни, а я пока не был готов ею поделиться. Я просто хотел иметь шанс познакомиться с Алли поближе, прежде чем рассказать ей о хаотичном образе своей жизни.
Пока мы ждали верхнюю одежду, Алли вынула банку Алтоидс и предложила мне, прежде чем сама взяла конфету.
Воздух снаружи был холодным, поэтому, направляясь к машине Алли, я обернул руку вокруг ее плеч. Подойдя, она открыла дверь и посмотрела на меня.
Я схватил ее за руку.
– Хочу снова увидеть тебя.
Алли улыбнулась, сжимая мои пальцы.
– Я тоже.
– Завтра слишком рано? – Я говорил легким тоном на случай, если она откажет мне.
– Для меня нет. Но, Адам, ты должен подумать дважды о желании узнать меня.
Я нахмурился.
– Почему ты так говоришь?
Она отвела взгляд, впервые показывая уязвимость. Очевидно, было что-то, о чем она не хотела говорить.
– Моя жизнь не так проста.
– Моя тоже. – Слегка успокоился я. – Мы можем поговорить обо всем завтра. Почему бы нам не пойти в кино днем или снова не поужинать?
– Я не могу. Я… у меня есть обязательства… с моей матерью.
По тону ее голоса я понял, что она не хотела этого делать.
Алли становилась напряженной каждый раз, когда упоминала о своей матери.
– Ты не можешь избежать этого?
– Нет. – Ее разочарование было очевидным. – Не могу.
Мне пришла в голову другая идея. Я очень хотел увидеться с ней завтра.
– Тогда приходи после встречи ко мне на чердак и будем ужинать. Мы можем заказать еду на дом.
– Возможно, будет поздно. – Покачала головой Алли.
Я подошел к ней настолько близко, что наши тела почти соприкасались.
– Скажи мне кое-что. Ты чувствуешь это… притяжение между нами?
Она положила руки на мою грудь.
– Да.
– Это так интенсивно, – признался я. – Я никогда не чувствовал ничего подобного, Алли.
– Я весь день думала о тебе, – прошептала она, глядя на меня.
Я улыбнулся, соглашаясь.
– То же самое со мной. Я хочу узнать тебя. Хочу, чтобы ты узнала меня.
Выражение ее лица стало обеспокоенным.
– Тебе может не понравиться то, что ты узнаешь.
– Это может сработать в обоих направлениях. Я готов рискнуть. А ты?
– И я хочу.
Это все, что мне нужно было услышать. Я обхватил лицо Алли ладонями, прижимаясь к ее губам. Наши губы встретились, расстались и снова соединились. Мягкие, невесомые прикосновения. Я втянул ее нижнюю губу в рот, поглаживая мягкую плоть языком. Алли захныкала, и этот маленький звук отразился глубоко в моей душе.
Застонав, я зарылся руками в ее волосы, притянув к себе. В этот самый момент больше ничего не существовало. Только ее тепло, звуки и сладкий с ароматом корицы рот. Наши языки касались, гладили и дразнили.
Алли схватила меня за плечи, и я обернул руку вокруг нее, прижав к своей груди. Я не хотел останавливаться, но осознавал, что мы находились на публике, и поэтому, оставив на ее губах еще один сладкий поцелуй, отстранился.
– Завтра. Я буду ждать тебя.
Она пробежала пальцами по моему небритому подбородку.
– Завтра.
~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~
К восьми часам вечера я почти сдался. Алли не отвечала на мои сообщения весь день, и я был уверен, что она не собиралась приезжать. Может быть, я слишком сильно давил или показался ей слишком нуждающимся, но интенсивность, которую я чувствовал, когда Алли была рядом, выбрасывала здравый смысл на ветер. Я хотел, чтобы она была здесь.
Когда, наконец, раздался робкий стук в дверь, я опрометью бросился открывать, заметно расслабляясь, когда увидел Алли.
– Я не знал, придешь ли ты.
– Я не была уверена, что должна.
Я слышал в ее тоне опасение и беспокойство, и поэтому скользнул рукой по ее руке, потом по плечу и шее, поднимаясь к лицу, обхватывая гладкую щеку.
– Но ты здесь.
– Я должна была убедиться, что ты в порядке.
Я не стал акцентировать внимание на том, что можно было сделать это по телефону, потому что был слишком рад, что она здесь.
– Я в порядке. – Наклонившись, я закрыл за ней дверь и щелкнул замком. – Ты останешься. – Я остановился. – Верно?
Алли на мгновение заколебалась, но все же кивнула.
– Ненадолго.
Я поцеловал ее в висок и повел к столешнице, помог сесть на стул, а затем сел рядом. Налив вино, которое открыл раньше, я передал Алли бокал. Она поерзала на стуле и с любопытством сказала:
– Они новые. Их не было здесь вчера.
Я улыбнулся ее вниманию к деталям.
– Я не был уверен, что ты захочешь сидеть у меня на коленях весь вечер, и очень удачно увидел их, когда ходил по делам.
Утром я немного поработал, чтобы оставаться занятым, но так же последовал совету Алли, и больше отдыхал, чтобы голова оставалась ясной. Потом я отважился прогуляться.
Когда я купил это здание, территория вокруг него находилась в запустении, с полуразбитыми витринами и безлюдными зданиями, но потом началась медленная трансформация. Четыре года спустя она была полностью обновлена – теперь здесь размещалось множество предприятий и разноплановых организаций. Первый этаж моего дома был полностью сдан в аренду, добавляя хорошую прибыль в мой бюджет.
