Текст книги "Выкуп за любовь (ЛП)"
Автор книги: Мэг Кэбот
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)
Словно прочитав мысли Хьюго, шериф взглянул на него.
– Это не мальчик. У него не хватило бы сил столкнуть вниз такой камень, он весит столько же, сколько и я, если не меньше, – он с усмешкой похлопал себя по животу. – Нет, мальчик, может, и играет здесь временами, но на этот раз на крыше был не он. Видите эти следы? Человек перепрыгивал через ступени, спеша покинуть башню. Идемте. Поднимемся наверх, посмотрим, что там.
Узкая деревянная лестница была еще опаснее, чем помнилось Хьюго. Где-то отсутствовали целые доски, где-то доски прогнили, и наступать на них было бы большой ошибкой. Страшно скрипя под шагами Джона и Хьюго, ступеньки грозили треснуть под весом мужчин. Кого-то более легкого они выдержали бы без особых трудностей…
– Так, – грозно сказал шериф, когда они поднялись. Он деловито подошел к каменному бортику, украшавшему крышу, и сразу же указал на пустое место между двумя камнями. – Видите? Кто-то расшатывал его, надеясь столкнуть, и ему это удалось.
Хьюго проследил за его взглядом. Два камня, между которыми находился упавший, были словно отодвинуты в стороны, немного, но достаточно, чтобы третий камень можно было сбросить вниз. Но раздвинуть тяжелые глыбы было не так-то просто, руками этого не сделаешь. Разве что злоумышленник использовал кочергу… В любом случае, было очевидно, что камень не мог упасть от ветра или дождя, кто-то ему в этом помог. Кто-то специально подготовил все заранее, чтобы в нужный момент столкнуть его вниз.
– Лорд Хьюго!
Хьюго посмотрел вниз. Там, где несколько минут назад стоял он, теперь находился Питер. Слуга с ужасом смотрел на стоявших на крыше мужчин.
– Лорд Хьюго, что вы там делаете? Это же очень опасно! Месье Ларош сказал мне, еще когда я только приехал…
– Ларош, – пробормотал Хьюго, бросая взгляд на шерифа. – Я совсем забыл о месье Лароше.
Джон де Бриссак кивнул.
– Думаю, мне стоит съездить в Лизбури, проведать, как там у него дела. Возможно, с ним в дороге что-то случилось…
Хьюго рассмеялся.
– Что-то, что заставило его повернуть назад и залезть на крышу поместья, чтобы прикончить ненавистного врага?
– Лорд Хьюго, – снова позвал Питер, – леди Финнула там, с вами? Я не могу ее найти, мне надо спросить, что делать с туалетными принадлежностями лорда Джоффри!
Шериф пошел к лестнице, Хьюго последовал за ним.
– Ты был на заднем дворе? – спросил он через плечо. – Там я видел ее в последний раз.
– Но там ее нет…
Мужчина пожал плечами. Спустившись вниз, он обнаружил слугу, таращившегося на упавший камень, с раскрытым ртом.
– Милорд! – запричитал он. – Милорд, кто-то пытался вас убить! Кто-то покушался на вашу жизнь, милорд!
– Помолчи, мальчик, – слегка раздраженно велел ему шериф. – Никто не пытался убить лорда, всем прекрасно известно, что эти башни развалятся не сегодня – завтра.
Хьюго слегка улыбнулся.
– Все верно, шериф. Питер, ты все принимаешь слишком близко к сердцу. Иди, скажи старому Вебстеру, что дверь в башню вот-вот рухнет с петель, пусть пришлет кого-нибудь починить ее. В башнях опасно, нельзя больше позволять Джейми играть там, не дай бог, свернет себе шею.
– Вам бы о своей шее беспокоиться, милорд, – воскликнул Питер, – а вы переживаете о мальчика! Если вам интересно, что я думаю, то вот же: только глупец посчитает, что камень упал сам…
– Ты назвал меня глупцом? – приподнял бровь Хьюго. Питер немедленно стушевался.
– Нет, милорд.
– Тогда иди к Вебстеру! – мужчина махнул рукой. – А еще лучше – раздобудь где-нибудь молоток и пару гвоздей и займись дверью сам. Нет нужны беспокоить пожилого человека, когда ты еще молод и полон сил, – он хлопнул слугу по плечу.
– Но я помогаю леди Финнуле с вещами, – пробормотал Питер.
Хьюго был не в настроении потакать тонкой душевной организации слуги, и рявкнул:
– Иди и займись делом! Не хочу ни видеть, ни слышать тебя, пока дверь не будет починена!
Питер побледнел и поспешил прочь. Шериф еще смеялся в кулак над внезапным раздражением Хьюго, когда возле них появилась Финнула. В руках у нее был ворох одежды.
– Что здесь за крики? – поинтересовалась она. – Я даже свои мысли едва слышу.
Хьюго закатил глаза.
– Это все мой дурачок-слуга. Ничего дельного сделать не может, зато как любит болтать!
Финнула скорчила рожицу. Она тоже не питала особой любви к парнишке, чуть было не сломавшему ей ребро.
– Все ясно. Питер, – затем, взглянув на шерифа, она улыбнулась. – Доброе утро, шериф. Вы хорошо выглядите, я даже удивлена. Особенно после того, как вы кричали вчера под нашими окнами после полуночи.
Впервые за все время их знакомства с Хьюго шериф покраснел.
– Признаюсь, вчера я немного перебрал, вино текло рикой, – он развел руками, точно извиняясь. – Очень щедрый пир, Ваша светлости…
– Хм, – неопределенно отозвалась Финнула.
Желая направить разговор в другое русло, шериф кашлянул.
– Гм, Ваша светлость… Быть может, вы видели человека, поднимавшегося на башню? Он мог…
Теперь уже тему разговора решил сменить Хьюго.
– Ты еще не обедала, любовь моя? – он приобнял жену за талию. – Брось эти тряпки, – продолжал он, игнорируя ее удивление, – и пойдем в Большой зал, вместе пообедаем. Мы ведь собирались поехать на мельницу и навестить твою сестру, у нее ведь тоже сегодня праздник, она вышла замуж…
Хьюго не сказал ни слова лжи: Меллана и правда сегодня обвенчалась с Джеком в очень тихой обстановке рано утром, не приглашая даже свою семью в церковь. Роберт не хотел, чтобы об этой истории стало известно больше, чем люди уже знали, а потому церемония проводилась при закрытых дверях.
К облегчению Хьюго, Финнула улыбнулась, все распри были позабыты.
– О, конечно! Я еще не перекинулась ни словом с новым зятем, не было ни единой возможности…
– И, конечно, нужно будет принести им подарки, – предложил Хьюго, все дальше уводя Финнулу от упавшего камня. – Только тебе обязательно нужно будет одеться подобающе, нельзя наносить визиты в кожаных штанах, – он осуждающе посмотрел на жену. – Ты теперь жена лорда, тебе пристало носить красивые платья…
Финнула закатила глаза, но ничего не сказала. Направив ее к замку и пообещав тотчас же присоединиться к ней, Хьюго вернулся к шерифу, который с улыбкой наблюдал за разыгравшейся перед ним сценой. Несмотря на то, что Финнула не могла их слышать, он все же понизил голос.
– Джон, моя жена ничего не должна знать о произошедшем. Ни к чему беспокоить ее всякими глупостями.
Шериф сурово нахмурился.
– Я понимаю вас, милорд, но вам стоит посмотреть правде в глаза: кто-то позаботился о том, чтобы вы не задержались на этом свете. И я очень советую вам быть осторожнее, потому что не преуспев в этот раз, преступник может предпринять еще одну попытку.
– Осторожнее! – воскликнул Хьюго. – Я-то думал, что весь страх останется на войне. Это мой дом! Неужели мне теперь бояться и опасаться всего даже в собственной постели?
Шериф де Бриссак улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз. Вместо этого настороженный взгляд на мгновение метнулся в том направлении, куда ушла Финнула.
– Надеюсь, в собственной постели вам не придется ничего бояться, милорд. Вы ведь говорили это не в прямом смысле?
Хьюго, заметивший его взгляд, покачал головой.
– Нет. Разумеется, нет. Это всего лишь фигура речи.
Но, сказав это, он поймал себя на том, что и сам смотрит в ту сторону, куда ушла жена, и гадает – действительно ли эта фраза вырвалась у него случайно?
Глава 18
Финнула никогда в жизни не одобрила отношений своей сестры Джеком Мэллори. Молодая пара постаралась сделать свое венчание незаметным и держать все подробности своей жизни в секрете, причем мысль эта принадлежала отнюдь не Меллане. Девушка любила поговорить и не упустила бы возможности рассказать обо всем подругам – а значит, это Джек хотел держать все в тайне. Возможно, его намерения были не так уж и благородны…
Одно уже это обстоятельство заставляло Финнулу сурово сдвигать брови при одном лишь упоминании имени Джека. Она не скрывала своего презрения к нему, хоть правила приличия и предписывали ей относиться к зятю доброжелательно. И все же, несмотря на это, Финнула не могла не сравнивать Джека с собственным мужем. Глядя на щуплого зятя, девушка лишь с удивлением гадала, что такого прельщающего нашла в нем Меллана, в этом желторотом глупце, не смыслящем в жизни ровным счетом ничего и до безобразия любящего безделушки и роскошь.
О! В этом он мог превзойти саму Меллану! Голодая неделями, он копил деньги на пряжки для сапог и бархатный камзол, гордо выставлял напоказ расшитый камнями пояс, а на худом пальце у него даже красовалось кольцо. При мыслях об этом Финнула невольно кривилась. Что за мужчина станет так одеваться, будь он хоть трижды менестрелем? Хьюго, богатый лорд, мог позволить себе одежду, во много крат превосходящую нищую роскошь Джековой, но все же не стремился украшать себя, точно барышня на выданье.
Впрочем, Финнула все же очень старательно сдерживала свою неприязнь к мужу сестры. По дороге к мельнице Хьюго вполголоса убеждал ее вести себя прилично, и Финнула, не желая расстроить его еще больше, чем уже расстроила утром, послушно кивнула. Ей до сих пор было стыдно за утренние приготовления к костру, о котором она ничего не сказала Хьюго. Финнула привыкла вести себя, как пожелает, и делать то, что заблагорассудится, и теперь ей было нелегко привыкнуть к тому, что отныне придется оглядываться на другого человека, считаясь и с его желаниями тоже.
И все же она очень-очень хотела треснуть Джека Мэллори по голове чем-нибудь увесистым. Спальня, в которой еще вчера Финнула обитала вместе с сестрой, теперь превратилась в семейное гнездышко Мелланы, и Джек Мэллори настоял на том, чтобы выкинуть все засушенные лепестки роз, которые Финнула развесила в тканевых мешочках по углам комнаты для лучшего запаха. Мол, он, Джек, весь изошелся в диком чихании от этого запаха. Кроме того, вчерашний трубадур явно не был в восторге от того, что теперь стал работником на мельнице, и то отлынивал от работы, то постоянно бубнил что-то себе под нос, понося Роберта на чем свет стоит. Разумеется, он делал это исключительно в отсутствие Роберта, чтобы тот не слышал ни слова и не видел его лентяйства.
Финнула терпеливо улыбалась весь ужин, пересмеивалась с Патрицией и спокойно отвечала на ее подколки о собственной брачной ночи. Лавандового цвета платье смотрелось на ней прелестно, Хьюго сказал ей, что она в нем ослепительна, и Финнула то и дело ловила его восхищенные взгляды, словно в подтверждение его слов. Неужели он и в самом деле считает ее красивой? Девушка до сих пор не понимала, как любой мужчина мог бы предпочесть ее, когда совсем рядом сидела такая красавица, как Меллана.
Вот только Джеку Мэллори присутствие молодой жены явно не мешало, и он пьяно улыбался Финнуле поверх своей кружки с элем с настораживающим постоянством. Финнула старалась е замечать его липкого взгляда и следовать совету Роберта, ведя себя женственно. Глупое очарованное лицо Джека Мэллори ей совершенно не было нужно, она хотела, чтобы Хьюго увидел в ней что-то большее, чем просто объект фантазий и желания. Нет, разумеется, такое же слепое обожание на его лице смотрелось бы ужасно, но что-то, помимо огня страсти очень бы порадовало ее…
Финнула тихонько вздохнула. Теперь, углубившись в грустные раздумья, она вспомнила и о кожаных штанах, от которых теперь была вынуждена отказываться большую часть времени. Как же она тосковала по ним… Подол глупого платья то и дело приходилось поднимать, и все равно он уже был запачкан грязью. А лук! Проклятый ястреб снова вернулся и теперь сидел на крыше курятника, угрожая расправой курам Мелланы, а у нее, Финнулы, не было с собой ни лука, ни колчана.
Во всяком случае, успокаивала она себя, от ястреба будет избавиться проще, чем от Джека Мэллори. Нужно будет наведаться сюда с луком через пару дней. Закончив с едой, Финнула встала из-за стола и вышла во двор, внимательно изучая ястреба на крыше курятника и готовясь, в случае чего, отогнать его от беззащитных кур.
Девушка еще стояла во дворе, когда Питер, уверенно проскакав на лошади к мельнице, точно его приглашали, спрыгнул и огляделся по сторонам. Финнула прищурилась, мысленно удивившись такой наглости, но понадеялась, что он направится в дом. К сожалению, слуга Хьюго заметил ее и направился прямиком в ее сторону, широко улыбаясь.
– Миледи, – кивнул он. – Прекрасный день сегодня, не так ли?
Финнула пожала плечами. Она была не в настроении для светских бесед, и Питер, немедленно уловив это, спросил ее о каких-то вещах из спальни лорда Джоффри. Девушка ответила на вопрос, давая понять, что не намерена пускаться в долгие обсуждения. Питера это не остановило, и он продолжил расспрашивать ее то об одном, то о другом. В конце концов Финнула подозрительно взглянула на него, словно спрашивая, не задумал ли он чего.
Когда она села на деревянную скамью возле дома, Питер опустился рядом. Финнула бросила на него косой взгляд, но парень никуда не ушел. Вместо этого он понизил голос и произнес что-то едва слышно. Из его слов до Финнулы донеслось лишь «Лароши».
– Лароши? – переспросила девушка удивленно. – Ты… Ты говоришь о Реджинальде Лароше и его дочери, Изабелле?
Питер энергично закивал.
– Мне думается, – скорбно сказал он, – что Его светлость был с ними слишком жесток…
Финнула уставилась на парня, который, к слову, был старше ее самой на год или два, и изумленно покачала головой.
– Слишком жесток! Как мне это нравится! Полагаю, это Изабелла пришла к тебе с жалобами?
Питер был удивлен, но довольно успешно напустил на себя безразличие.
– Нет. Ну, а если и так, то что с того? Она – леди, привыкшая к достойному уровню жизни, и вдруг ее вышвыривают из дома, где она жила много лет, теперь ей придется скитаться…
Фарканье Финнулы прервало его вдохновенную речь.
– Придется скитаться, – повторила она. – Изабелла Ларош достаточно умна, чтобы получить все, чего пожелает. Не тревожьтесь за Изабеллу, сэр. Она – как кошка, всегда приземляется на лапы.
Взглянув на недоверчивое лицо Питера, Финнула приподняла бровь. Что за глупости? Значит, парнишка подкуплен Изабеллой? Или почему бы еще ему приходить к ней вот так и начинать вслух рассуждать о несчастной Изабелле? Нет, она ничего не могла – да и не хотела – делать для Изабеллы.
Вот только Питер, кажется, был уверен, что она не только может, но и должна помочь.
– Не могли бы вы замолвить словечко перед лордом Хьюго? – спросил он с надеждой.
– Словечко? – Финнула пожалела, что не осталась внутри. Даже Джек Мэллори составил бы ей компанию получше. – Какое еще словечко?
– Словечко за Ларошей. Ваши добрые речи тронут сердце лорда Хьюго, миледи, – взмолился Питер. – Я понимаю, что Его светлость сердится на кузена своего батюшки, но вы могли бы помочь ему увидеть, как он ошибается, возлагая вину на невинных…
Финнула нахмурилась.
– Этому тебя научила Изабелла?
– Да, – в голосе Питера зазвенели с трудом сдерживаемые слезы. Видно, отъезд девушки стал для него ударом. – Если бы вы только слышали ее рассказ обо всем, что сделал ее отец для вассалов лорда Хьюго…
– Ты забыл, Питер, – холодно произнесла Финнула, – что я была в числе его вассалов. И я не припомню ничего хорошего, что якобы сделал для нас месье Ларош за последние годы. Зато он обвинил меня в преступлении, которого я не совершала, и была бы повешена, если бы шериф де Бриссак не вступился бы за меня.
Это заставило Питера замолчать, он смотрел на Финнулу, его кадык нервно дернулся, а глаза наполнились слезами. Несмотря на свое раздражение, девушке стало стыдно за резкость, с которой она отчитала паренька. В конце концов, Питер был всего лишь влюбленным мальчишкой, которого ловко использовала для своих интриг Изабелла. Возможно, и взрослый мужчина не сумел бы противостоять ее чарам, что уж говорить о юнце.
– Питер, – как можно мягче произнесла Финнула, касаясь его руки. – Я не посмею говорить с лордом Хьюго о Ларошах. Одно лишь упоминание о них – и его лицо темнеет от гнева…
– Но он прислушается к вам, миледи! – воскликнул Питер. – Он обожает вас, это очевидно…
Финнула отдернула руку.
– Что ты сказал? – выдохнула она. – Ты говоришь какую-то бессмыслицу.
– Нет, миледи! Любой дурак увидит, как лорд Хьюго вас любит! Его глаза, когда он видит вас, становятся цвета солнца…
Финнула покачала головой.
– Довольно. Ты не знаешь, о чем говоришь.
– Знаю, – заверил ее Питер, но выражение ее лица пресекло его дальнейшие попытки убедить ее. Он поднялся со скамьи. – Как вам будет угодно, миледи.
Финнула жарко покраснела. Как этот мальчишка посмел… Как ему только в голову пришло в лицо бросить ей такую наглую ложь? И как она позволила себе поверить ему?! Лорд Хьюго – и обожает ее? Лорд Хьюго – и влюблен? Нет, он едва ли знал, что это за чувство, и едва ли хоть раз в жизни испытывал его. Он никогда не говорил ей ни слова любви или нежности, если не считать тех моментов страсти, когда они оба теряли способность мыслить здраво.
Тем временем слуга извинился и поблагодарил ее за уделенное ему время, а затем спросил, не может ли он просить одну из ее сестер о кружке эля? День выдался жаркий, а ему предстоит еще возвращение в поместье… Финнула махнула рукой в сторону входа, и Питер удалился, оставив ее одну. Спустя несколько минут девушка и сама направилась в дом, не желая, чтобы кто-нибудь еще пришел к ней и завел долгий разговор.
Внутри, в окружении всей семьи, Джек Мэллори пел какую-то (слишком сопливую, по мнению Финнулы) балладу о любви. Четверо сестер – за исключением Камиллы, которая уехала домой вместе с мужем – и невеста Роберта, Розамунда, с обожанием смотрели на трубадура, наслаждаясь музыкой. Даже Патриция, обычно такая равнодушная к музыке и песням, шикнула на Финнулу, когда та нарушила спокойствие, хлопнув дверью.
Прокравшись на цыпочках на кухню, Финнула обнаружила своего мужа и Роберта, которые, очевидно, спасались там от сладкозвучных песен Джека Мэллори. Питера нигде не было видно, что нисколько не удивило Финнулу. Возможно, услышав голос своего хозяина, парень кинулся в противоположном направлении сломя голову.
– Вот и ты, – улыбнулся Хьюго, увидев жену, и подвинулся на скамье, уступая ей место. – Неалые усилия ты приложила сегодня.
Опустившись на скамью, девушка вопросительно взглянула на мужа.
– О чем это ты?
– Мы оба были впечатлены тем, как ты сдерживалась и превзошла саму себя в уравновешенности, – пояснил Роберт. – Хоть тебе и хотелось пристукнуть мальчишку. Видно, этот брак хорошо на тебя влияет, – усмехнулся он.
Сперва Финнула вытаращилась на них, думая, что они говорят о Питере, но затем поняла, что речь шла о Джеке Мэллори. Девушка пожала плечами. Ни один из этих юных мужчин не внушал ей доверия, но с присутствием обоих она должна была мирится ради сестры и мужа, так что выбирать не приходилось.
Когда в соседней комнате голос Джека стих, а затем вновь запел с новым энтузиазмом, и Хьюго с Финнулой поднялись, Роберт тут же вскочил сам, сказав, что лучше проводит сестру с мужем, чем услышит еще одну из Джековых баллад.
Шагая рядом с Финнулой и Хьюго к лошадям, Роберт рассказал о домике, который строит для Мелланы с Джеком, чтобы как можно скорее выселить сладкую парочку, а в особенности вечно ноющего зятя. Ему помогали мужья остальных сестер Финнулы, так что строительство шло полным ходом.
Помогая Финнуле залезть в седло – платье до пола пусть и было красивым, для поездок верхом все же никак не подходило – Хьюго мягко улыбнулся. Ему повезло, что злость Роберта теперь была направлена на несчастного трубадура, а не на него, Хьюго, который украл из семейного гнезда Крейсов самую необычайную жемчужину.
Тем временем его жемчужина залихватски свистнула, и последовавший за ними на мельницу Толстый Луи пулей примчался к хозяйке. Финнула рассмеялась, свесившись с лошади и почесав собаку за ухом.
Когда они отъехали от мельницы, девушка лукаво взглянула на мужа.
– У меня для тебя есть сюрприз, – сообщила она, хитро улыбаясь.
Прекрасно зная, что у жены не было денег, а значит, ничего купить для него она не могла, Хьюго решил, что таинственный сюрприз носил, скорее, романтический характер. В конце концов, она провела половину дня со своими сестрами и могла воспользоваться какими-то их советами об искусстве любви… Хьюго хмыкнул с усмешкой и пришпорил Скиннера.
Но, к его немалому удивлению, конь, вместо того, чтобы побежать рысцой, вдруг громко заржал и понесся вперед с такой скоростью, что Хьюго чуть было не выпустил поводья. Будучи опытным наездником, мужчина сумел утихомирить скакуна, но не до конца, Скиннер по-прежнему беспокойно дергал ушами и бежал какими-то странными рывками.
Не прошло и пяти минут, как конь вновь рванул с места, и на этот раз уже не внимал попыткам Хьюго утихомирить его. Мужчина, крепко сжав поводья и прижавшись к лошади, не понимал, что произошло с обычно тихим и послушным Скиннером. Толстый Луи несся за лошадью и гавкал, а сзади донесся крик Финнулы:
– Хьюго, прыгай! Прыгай!
Хьюго повернул лошадь обратно к мельнице, около которой стояла вся семья Финнулы, напуганная ее криком. Пролетев мимо жены, чье лицо побелело от страха за него, рыцарь сжал зубы. Нет, он не выставит себя дураком, неспособным управлять собственным конем. Он не спрыгнет на землю перед семьей жены, не позволит себе опозориться перед ними…
Но тут закричал уже Роберт.
– Прыгайте, милорд! Конь хочет вас сбросить!
Скиннер, судя по всему, решил подтвердить его слова, взбрыкнув задними ногами так, что Хьюго чуть было не вылетел на землю через голову скакуна. И тогда, признавая поражение, Хьюго соскользнул с седла и скатился на траву. Обезумевший конь понесся дальше, но уже через несколько прыжков успокоился и перешел на бег, а затем и вовсе остановился, тряся головой. Хьюго поднялся на ноги, не сводя глаз с коня, которого Роберт схватил под уздцы и повел в стойло.
– Хьюго! – Финнула бросилась к мужу. – Хьюго, как ты?
Удивленный испугом, явственно звучавшим в голосе девушки, Хьюго слегка улыбнулся.
– Неплохо, – он подмигнул ей. – Чтобы убить меня, Скиннеру будет мало одного буйного характера.
Лицо Финнулы было бледным, точно полотно.
– Что с ним такое? Он будто сошел с ума!
Они подошли к конюшне, где Розамунда слезно умоляла Роберта отойти от ужасного чудовища, чуть было не сбросившего лорда на землю.
– Я не понимаю, что стряслось, милорд, – крикнул мельник, завидев Хьюго. – Ничего не нахожу, разве что он и впрямь обезумел.
– Это невозможно, – не согласился Хьюго, – только не Скиннер. Более разумного животного я в жизни не встречал.
– Что же тогда? – глаза Финнулы беспокойно метались между лицами Роберта и Хьюго. – Что так его встревожило?
Хьюго прижал жену к себе.
– Роберт, взгляни, все ли в порядке с седлом, – попросил он.
Мельник снял седло, чтобы осмотреть его, и выражение его лица изменилось.
– Боже правый! – выдохнул он, указывая на спину Скиннера. – Взгляните!
Хьюго шагнул вперед, не давая Финнуле возможности увидеть то, о чем говорил Роберт. Его лицо потемнело.
– Шип.
Девушка протолкнулась к лошади.
– Шип, – подтвердил Роберт, вытаскивая из спины коня шип чертополоха. – Он был под седлом и впивался в кожу Скиннера, когда вы ехали верхом…
Финнула ахнула.
– Но как он оказался под седлом? Когда мы ехали сюда, вдоль дороги не было ни единого куста чертополоха…
– Кто-то подложил его!
Этот возглас заставил всех собравшихся обернуться. К конюшне шагал Питер.
– Кто-то специально подложил его, я уверен, – воскликнул слуга. – Как утром, милорд, все, как с тем камнем. Кто-то покушается на вашу жизнь, милорд!
Финнула непонимающе посмотрела на мужа.
– С каким камнем? О чем он говорит?
Хьюго ей не ответил, но его взгляд, направленный на слугу, говорил о многом. Парню не следовало открывать рот.
– Камень свалился утром с крыши и лишь по счастливой случайности не ранил лорда Хьюго, – пояснил Питер. – Если бы не шериф, лорда Хьюго уже не было бы с нами…
– Молчать, треклятый болтун!– рявкнул Хьюго, и Розамунда вздрогнула. Мужчина схватил слугу за ухо. – Не смей трепать языком о том, чего не знаешь!
– Хьюго! – возмутилась Финнула, отрывая руку мужа от уха слуги. Питер отскочил в сторону. – Что ты делаешь? Я хочу услышать все, что он собирался сказать!
– Он ничего не собирался сказать, – прорычал Хьюго. – Ему просто хочется впечатлить девушек.
– Да перестань же ты! – притопнула девушка ногой. – О чем ты думаешь? Почему ты ничего мне не сказал?! Кто-то хочет тебя убить? Он это хотел нам сказать?
Хьюго тяжело вздохнул и взял руку жены в свои ладони.
– Никто не пытается убить меня, Финнула, – сказал он спокойно, глядя ей в глаза. – Не беспокойся. Я собираюсь жить долго и сделать тебя даже счастливее, чем ты могла бы быть, если бы вышла замуж за сэра Хьюджа.
Когда молодая пара, оправившись от ужасного приключения, уехала в поместье, на прощание крепко обняв каждого члена семьи Крейсов (за исключением Джека Мэллори, затянувшего очередную балладу), Питер устало сел на скамью возле дома, где до этого сидел возле Финнулы. Он потирал лоб, крепко о чем-то задумавшись. Розамунда опустилась на скамью возле него, вид опечаленного чем-то слуги лорда Хьюго был ей невыносим.
– Ох, сэр, – ласково промолвила она, кладя худенькую ладонь на его плечо, – могу ли я чем-то вам помочь?
– Не стоит вам обо мне беспокоиться, мадам, – храбро сказал Питер, – есть и другие причины для тревог.
Розамунда непонимающе наклонила голову.
– Прошу прощения?
– Мой лорд в опасности, не я. И он так упрям, что не хочет признавать этого!
Розамунда закусила нижнюю губу.
– Сэр, о чем вы говорите?
– Вы ведь знаете, что кто-то покушается на жизнь лорда Хьюго, верно?
– Хотите сказать… – Розамунда испуганно распахнула глаза. – Хотите сказать, тот шип под седлом был…
– Кто-то подсунул чертополох, а сегодня утром кто-то сбросил огромный камень с крыши прямо на лорда! – сообщил Питер. – Кто-то пытается убить его.
– Но зачем кому-то его убивать? – недоумевала девушка. – Такой благородный человек не может иметь врагов…
– Да, но, боюсь, его врагом может оказаться тот, кого лорд Хьюго даже не подозревает, – удрученно повесил голову Питер. Розамунда, пристально вглядываясь в его лицо, вдруг с шумом вдохнула, точно что-то поняла. Ее рука упала с его плеча и взлетела к ее губам.
– О, нет, – задохнулась она. – Нет, разумеется, нет!
– Боюсь, это так, – промолвил Питер убито. – Видит бог, хотел бы я, чтобы все было иначе, но у нее есть и мотив, и возможность…
– Нет, я не верю, что это она! Все говорили, что это была она, когда лорд Джоффри… – Розамунда осеклась, встретившись с Питером взглядом. – Нет! Вы полагаете… Вы правда считаете, что она убила лорда Джоффри, а теперь хочет прикончить и его сына.
– Хотелось бы мне, чтобы это было не так, – мрачно произнес Питер, – но я всерьез переживаю…
– Но почему? – вскричала Розамунда, не дослушав его. – Зачем ей убивать его?
– Мадам Розамунда, она не такая, как другие женщины, – задумчиво сказал Питер, и морщина прорезала его лоб, когда он сдвинул брови. – Я видел ее, приставляющую нож к горлу лорда Хьюго, она связывала его, точно поросенка…
– Но убить мужа!
– Финнула Крейс – не из обыкновенных женщин, от нее нельзя ожидать обыкновенного поведения, – слуга покачал головой. – Нет, мадам Розамунда, я бы назвал Финнулу Крейс опасной женщиной, очень опасной.
Розамунда с трудом сглотнула вставший в горле комок.
– Оа лучший стрелок во всем Шропшире, это правда…
–…и она не хотела выходить замуж, потому что это помешает ей охотиться…
–…и я видела ее, выходящую в одиночестве из дома. Она могла подложить чертополох под седло после ужина!
– Я нигде не мог найти ее утром, когда с крыши упал камень!
– О! – Розамунда прижала ладони к губам. – О, это ужасно!
– Но что мы можем сделать? – Питер опустил голову. – Шериф ни за что не арестует ее, он примет ее сторону в любом случае. А я… Я боюсь за жизнь своего лорда, мадам, – он обхватил голову руками.
– Да, – тихо согласилась Розамунда, – мне известно, что шериф защищает Финнулу. Он слишком очарован ею.
– Тогда все потеряно, – обреченно изрек Питер. Но Розамунда, которая почти целый год убеждала отца позволить ей выйти за Роберта, не собиралась сдаваться так легко.
– Нет, – твердо сказала она. – Не все потеряно. Предоставьте это мне, сэр.
– Вам? – Питер изумленно взглянул на нее. – Но вы ведь… Вы ведь хрупкая девушка, мадам. Как вы сможете ее остановить?
– Подождите, – прищурилась Розамунда. – Подождите, и вы все сами увидите.
И Питер кивнул, давая слово так и поступить.
Глава 19
Обещанный Финнулой сюрприз оказался не таким, какого ожидал Хьюго. Во всяком случае, не совсем таким.
Когда пара вернулась в поместье, их встретила миссис Лавер, которая с хитрой улыбкой сообщила им, что все в порядке. Хьюго, будучи не в настроении для тайн и загадок, нахмурился и, заявив, что его жена пока что будет предоставлена сама себе, отправился принимать ванную, чувствуя себя запачканным не только снаружи, но и изнутри. Он не ответил ни на один вопрос Финнулы о словах Питера по дороге, и теперь удалился в крайне мрачном настроении.
Поднявшись в свою спальню и распахнув дверь, Хьюго замер. Пусто. За дверями его встретили лишь голые стены и полное отсутствие какой бы то ни было мебели. Что, теперь и его вещи тоже стали частью костра, так желаемого Финнулой?
Спустившись вниз, мужчина немедленно направился в кухню, где миссис Лавер наводила порядок. При его появлении слуги почтительно склонили головы.
– Где, – прорычал он, – все мои вещи?
– Полагаю, что там же, где и ваша жена, милорд, – учтиво отозвалась экономка.
– И где моя жена? – сердито осведомился Хьюго.
– В спальне лорда, где и пристало быть благородной леди.
Хьюго скривился. Если ему не дадут внятный ответ сию же секунду, его, наверное, хватит удар… К счастью, миссис Лавер, похоже, прочитала эту мысль на его лице, и мягко улыбнулась.
– Леди Финнула велела перенести все ваши вещи в спальню вашего отца, милорд. Очень великодушный поступок с ее стороны, полагаю, если учесть то, что произошло в последний раз, когда она была там. Но она решила, что вам будет это приятно…
Мужчина развернулся и пошел прочь прежде, чем миссис Лавер успела закончить. Он дошел до спальни отца, в которую не входил с тех пор, как покинул Стивенсгейт десять лет назад, и, чуть помедлив, толкнул дверь.
Его кровать стояла там же, где раньше была кровать его отца, напротив камина и ряда огромных окон над ним. Его шкаф стоял на месте шкафа отца, книжные полки висели на стенах, а медвежья шкура лежала у огня, на ней уютно устроился Толстый Луи. Услышав шаги, пес поднял голову, но затем вновь опустил ее на огромные лапы, увидев, что в комнату вошел Хьюго. Финнула переодевалась, снимая лавандовое платье. Оглядевшись, Хьюго с облегчением понял, что кожаных штанов поблизости не наблюдается.
