Текст книги "Источник"

Автор книги: Майкл Корди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

ГЛАВА 48

Два с половиной дня они прорубались сквозь пропитанные влагой джунгли и не переставая думали о Хуаресе. Им так не хватало его бдительности и той ловкости, с которой перуанец прокладывал путь в самой густой чаще. Даже безукоризненный Хэкетт был растрепан. Ночью спали в подвешенных над землей гамаках, укрываясь от дождя под тентами, а днем шли медленно, но решительно, не обращая внимания на остававшиеся после них следы.

Им попадались экзотические создания, которым Росс потерял счет: золотистые обезьянки, ярко раскрашенные змеи и пауки размером с человеческую голову. Часть их наверняка относилась к еще неизвестным видам. Геолог вспоминал удивительные растения и животных, встречавшихся в джунглях Амазонки, размышлял, как легко причудливое становится здесь естественным, и сад Фалькона с его экзотической флорой и фауной представлялся ему все менее невероятным.

На третий день путь преградил еще один хребет, на изогнутом гребне которого виднелись белые камни, похожие на зубы. Росс тут же догадался, что это и есть ориентир, который он запомнил из книги: La Sonrisa del Dios – Улыбка Бога.

Он вдруг понял, что сад окружен концентрическими кольцами высоких скал наподобие кругов, расходящихся по воде, если бросить в нее камень. Первое из этих колец они пересекли, нырнув в Пелену Света – могучий водопад, а второе – пройдя через Зеленую Бороду. Росс разглядывал Улыбку Бога, чувствуя, как бушует в крови адреналин. Неужели перед ним последний барьер, за которым – сказочный сад Орландо Фалькона?

Словно прочитав его мысли, Хэкетт поинтересовался:

– Почти пришли?

– Да, – ответила сестра Шанталь. – Ниже тех белых камней есть вход в систему пещер, ведущих в сад.

Росс еще раз глянул на GPS, надеясь определить их местоположение, но на экране светились лишь два слова: «Нет сигнала».

Солнце садилось, и хотя Росс с сестрой Шанталь хотели продолжить путь, остальные высказались за то, чтобы отдохнуть и штурмовать пещеры с утра. Росс боялся, что лихорадочные мысли не дадут ему сомкнуть глаз, однако, улегшись в гамак, он мгновенно заснул крепким сном без сновидений.

Той ночью не спала лишь сестра Шанталь. Она лежала в темноте, сжимала в руке распятие и слушала звуки леса, ожидая утренней зари. Монахиня умирала от усталости, все тело ныло, но расслабиться она не могла. Еще рано. Она сгорала от желания завершить наконец свой долгий путь, жаждала покончить с мучительным испытанием, исполнить обещание и обрести долгожданную награду.

ГЛАВА 49

На следующее утро Росс, Зеб, Хэкетт и Мендоза двинулись вслед за сестрой Шанталь к утесу, где возвышались белые камни Улыбки Бога. Монахиня привела их к вертикальной трещине – ее венчала естественная арка. Путники по одному протиснулись сквозь отверстие и оказались в La Catedral, упомянутой в манускрипте Войнича пещере, похожей на кафедральный собор.

Огромный зал освещали лучи солнечного света, и Росс увидел в сотнях футах над головой десятки маленьких отверстий, которые сияли среди сталактитов на далеком своде пещеры подобно звездам. Там, где лучи падали на каменные стены, поблескивали прожилки золотистого цвета.

– Золото! – воскликнул Мендоза. Глаза его алчно блестели.

Росс внимательно осмотрел жилу.

– Напоминает золото, но, к сожалению, это пирит. Золото дураков.

– Не важно. Главное, что это золото вывело отца Орландо и конкистадоров к саду, – сказала сестра Шанталь. – Мы тоже пойдем вслед за ним.

Вход в огромную пещеру располагался как бы в бельэтаже. Потолок с отверстиями, напоминавшими звезды, был далеко вверху, а дно пещеры находилось гораздо ниже – к нему вел крутой спуск с правой стороны. Там легко бы поместился целый «Боинг-747». «Да что там один „боинг“, – подумал Росс, – в этой пещере могла бы приземлиться, а потом снова взмыть в воздух целая эскадрилья!» Воздух был на удивление теплым, с неприятным запахом, который усиливался по мере того, как люди спускались глубже. От аммиака слезились глаза, и Хэкетт, не вынимая изо рта ингалятор, стал рыться в сумке в поисках хирургической маски.

В глубине пещеры поверхность шла под уклон, а проход сузился и превратился в узкий карниз, по которому пришлось идти цепочкой друг за другом. Росс увидел, откуда шла вонь. По правую руку от него была пропасть, а в ней конусообразная гора помета летучих мышей шириной футов сорок и примерно той же высоты, так что ее вершина была всего в паре футов. Из кучи доносились какой-то шорох и пощелкивание, а темная поверхность находилась в непрерывном движении – там сплошным ковром копошились жуки, пожирая испражнения. Зеб закрыла лицо руками. Зрелище было еще хуже запаха, и Росс прикрыл рот ладонью, сдерживая рвоту. В глазах Хэкетта над краем хирургической маски читалось омерзение. Для человека, который терпеть не мог ничего даже чуточку грязного, смотреть на это было совершенно невыносимо.

Под потолком, в самых темных углах, спали тысячи летучих мышей. От мысли, что те могут внезапно проснуться и по пути к выходу обрушиться на них всей стаей, Россу стало не по себе. Он указал вверх, предупреждая остальных – люди инстинктивно прижались к стене, стараясь держаться подальше от края.

Однако опасность появилась снизу.

Первым песчаного цвета змею, которая ползла по карнизу, заметил Хэкетт. Змея попыталась проскользнуть мимо них, но Зеб все равно едва на нее не наступила, и тогда та, подняв голову, впилась в ее ботинок. Пока змея готовилась к повторному броску, Хэкетт пинком отбросил ее в сторону – к несчастью, именно туда, где стоял Мендоза, который отскочил вбок и потерял равновесие. Пытаясь удержаться на ногах, он упал и скатился с карниза. Отчаянно цепляясь руками за острые камни, Мендоза на мгновение повис, а затем соскользнул в шевелящуюся кучу нечистот и начал быстро погружаться. Сначала жуки оказались у него на ботинках, затем добрались до коленей, а вскоре ползали уже по всему телу.

Когда Росс опустился на колени, протягивая здоровую руку, Мендоза уже ушел в кучу экскрементов по самую шею. Копошащиеся твари добрались до головы, и он смотрел на Росса, не разжимая губ, широко раскрытыми от страха глазами. Росс свесился еще ниже, но так и не смог дотянуться до правой руки, которой Мендоза колотил по воздуху. Тут кто-то обхватил его за талию, а на теле, поверх рубахи, затянулась веревочная петля.

– Все в порядке, – бросил Хэкетт, – мы с Зеб тебя держим.

Глаза слезились, ноздри горели от боли. Росс сполз еще ниже, пока его лицо не оказалось в считаных дюймах от омерзительной кучи, и успел ухватить руку Мендозы в тот самый момент, когда она уже пропала из виду. Тот уцепился еще и второй рукой, так что неожиданный рывок едва не макнул Росса лицом в нечистоты.

– Вытаскивайте! – заорал он.

Толчок был так силен, что Россу пришлось обхватить здоровую руку больной, чтобы не вывихнуть плечо. Стиснув зубы от боли, он ощутил, что веревка натянулась и его тащат наверх. Постепенно показался и Мендоза. Едва его голова вынырнула на поверхность, он выдохнул и стал судорожно хватать ртом воздух.

Мендозу втащили на карниз, и сестра Шанталь обрызгала его средством от насекомых. Бедняга бился, словно в припадке, сшиб вниз очки Хэкетта и его медицинскую сумку и успокоился только после того, как Хэкетт прошелся по его одежде, стряхивая оставшихся жуков. Пока Мендоза приходил в себя и переодевался, Росс наблюдал, как живой ковер накрыл сумку и очки Хэкетта. И еще он видел змею, которая извивалась в предсмертной агонии. Через несколько мгновений куча поглотила ее.

Зеб похлопала Хэкетта по плечу. Англичанин вытирал руки, словно пытаясь смыть следы жуков, которых он стряхивал с Мендозы.

– Спасибо, что защитил меня от змеи. – Она с улыбкой указала на его испачканные брюки, обычно чистые и выглаженные. – Ты теперь, наверное, меня возненавидишь.

Хэкетт неуверенно улыбнулся:

– Без очков остался. Почти ничего не вижу.

– Не могу поверить, что такой человек, как ты, не захватил запасные, – сказала Зеб.

– Захватил, конечно, – пожал плечами Хэкетт, указывая вниз. – Они там, в сумке.

Мендоза встал и помог Россу подняться.

– Мне уже второй раз спасли жизнь. Как рука?

«Как будто оторвали», – подумал Росс, а вслух ответил:

– Нормально.

Они двинулись дальше, вниз, за прожилками пирита, и вышли еще в одну большую пещеру, покороче и поуже первой, зато выше. Свет попадал в нее из единственного отверстия где-то далеко вверху. Поставь сюда небоскреб с Манхэттена, и он бы уместился целиком, не выглядывая из дыры в потолке.

– Глядите, – проговорил Хэкетт.

Сердце Росса замерло. Всего в нескольких ярдах лежал металлический шлем характерной заостренной формы – такие носили испанские конкистадоры, – а рядом с ним серебристого цвета кубок. Шлем был присыпан камнями и изъеден ржавчиной, но никаких сомнений быть не могло.

– Они не могли остаться от экспедиции Фалькона, – заметила Зеб, а Хэкетт поднял кубок, протер его и положил в рюкзак.

Жара становилась нестерпимой, и Росс различил впереди расщелину и текущий в ней лавовый поток – огненную реку из манускрипта Войнича, – через который вела гряда, сложенная из кусков черной пемзы. На той стороне ждали неприветливые промозглые пещеры, сочащиеся едкой влагой.

Путники стояли на самом пороге сада, и впервые с начала экспедиции Росс позволил себе поверить, что Фалькон и сестра Шанталь говорили правду. Тут и вправду запросто отыщется что-нибудь поразительное, что сможет чудодейственным образом исцелить Лорен.

– Впереди последние препятствия, – объявила сестра Шанталь. – За огненной рекой лежат пещеры, а в них пылающий дождь и ядовитый газ, но, следуя за золотыми жилами, мы достигнем сада. – Она оглянулась на Росса, затем вновь посмотрела на остальных. – Помните: вы дали клятву. Не рассказывайте об этом месте никому и ничего отсюда не уносите.

Она пристально посмотрела на каждого, дожидаясь кивка, прежде чем перевести взгляд на соседа.

Вид у Хэкетта был недовольный.

– Горы гуано, тараканы, огненные реки, пылающий дождь, ядовитый газ… Надеюсь, ваш сад того стоит. Боже мой, все прямо как в старых приключенческих книжках!

Росс надел солнцезащитные очки.

– Есть лишь один способ выяснить. – Он указал на мост через лавовый поток. – Я пройду по нему, потом наберу побольше воздуха, прикрою глаза и все открытые участки тела и пробегу сквозь пещеры на ту сторону. Идите за мной, не дышите и следите, чтобы капли с потолка и стен не попали на кожу или в глаза. Это, грубо говоря, концентрированная серная кислота. – Он надел куртку от дождя и натянул капюшон так, чтобы тот как можно лучше прикрывал лицо, после чего направился к переходу через лавовую реку. – Готовы?

Сестра Шанталь улыбнулась.

– Зеб?

Зеб кивнула. Глаза ее сияли.

– Готова.

Мендоза шагнул вперед, присоединяясь к ним, а Хэкетт остался на месте.

Сердце Росса выпрыгиваю из груди. Он не мог вспомнить, когда последний раз так волновался, и еще почувствовал дело уже не только в том, чтобы спасти Лорен и их ребенка. Впервые после многолетних поисков нефти в нем проснулся геолог.

Он обратился к Хэкетту:

– Чего ты ждешь? Хочешь узнать, почему тот священник создал самый загадочный манускрипт в мире? Хочешь увидеть восхитительное, волшебное место, с которым не сравниться твоему Эльдорадо? – Росс двинулся вперед, по каменной гряде, и снизу его обдало жаром лавового потока. – Если да, то давай за мной!

ЧАСТЬ III
САД ГОСПОДЕНЬ

ГЛАВА 50

Перебравшись через лавовую реку, Росс убедился, что никто не отстал. Затем он включил фонарь, глубоко вдохнул, схватил сестру Шанталь за руку и повел ее вместе с Зеб через сочащиеся едкой влагой пещеры. Даже в очках глаза слезились. Капля кислоты с потолка обожгла правую руку, и Росс быстро вытер ее рукавом. Это и был «пылающий дождь», о котором говорилось в манускрипте. Именно поэтому и еще из-за едкого запаха серы – она ассоциировалась с дьяволом – Орландо Фалькон боялся, что приближается к вратам ада.

Сейчас Росс его понимал.

Задержав дыхание, он окинул взглядом лабиринт серных пещер и проходов. Судя по жару, который шел из-под ног, и по лавовому потоку, где-то внизу кипела магма. Точно такое же ощущение было у Росса в пещере Куэва де Вилья Лус[9]9
  Знаменитая серная пещера на юге Мексики, в штате Табаско. Известна также как Кислая пещера.


[Закрыть] на юге Мексики – словно его занесло на миллиарды лет назад, когда молодая планета представляла собой ядовитый инкубатор самых первых форм жизни. Тут жизнь тоже имелась: крошечные создания – экстремофилы – питались серой со стен.

Росс, следуя за золотыми прожилками, тащил сестру Шанталь и Зеб сквозь лабиринт очень долго. Он даже испугался, что им не хватит воздуха и они не успеют отыскать выход.

Вдруг пириты исчезли. Путники уперлись в глухую стену. Тупик.

Лицо сестры Шанталь было белым, глаза налились кровью. Казалось, монахиня при смерти. Неужели именно тут им суждено умереть?

Сестра Шанталь улыбнулась.

Она забрала у Росса и Зеб фонари и выключила их все, свой тоже. Наступила тьма. Росс, задыхаясь, ощутил прилив паники. Тут чья-то рука ухватила его за локоть и развернула. В темноте, которую больше не нарушали лучи фонарей, справа от глухой стены виднелась едва различимая вертикальная полоска света. Росс подобрался ближе и увидел, что дорогу им преграждает не одна, а две параллельные стены, между которыми – узкий проход. Протиснувшись туда, Росс пошел на свет.

Снаружи он набрал полную грудь воздуха. Когда глаза привыкли к яркому свету, Росс понял: это место ни на что не похоже. После ядовитого подземелья воздух был свеж и наполнен сладким ароматом. Если в пещерах был ад, то здесь – рай на земле. Росс обернулся к сестре Шанталь, и та кивнула, прежде чем он успел открыть рот.

– Да, – промолвила монахиня с блаженной улыбкой. – Это тот самый сад.

Глубокая овальная впадина, с краю которой стоял Росс, тянулась более чем на тысячу ярдов в длину при ширине в несколько сотен. Она находилась на дне глубокой скальной воронки, так что лучи солнца едва достигали пышно заросшего дна. Долина напоминала огромный глаз, зрачком которого было безукоризненно круглое озеро в самом центре. На дальнем конце виднелись подъем и еще одна пещера. Ручей, наполнявший кристально чистое озеро, струился именно оттуда. Вода искрилась зеленоватым светом, словно там плавали тысячи светлячков.

Берега озера были покрыты травой, деревьями и экзотическими растениями, не похожими на те, что они видели в джунглях, да и вообще ни на что на свете.

– Гляди, Росс! – Зеб вытащила копии иллюстраций к манускрипту Войнича и обвела рукой деревья, цветы и травы. – Они точь-в-точь как на рисунках, и по описанию все подходит. – Зеб указала на пещеру в дальнем конце долины: – А там, должно быть, запретные пещеры, о которых писал Фалькон. В них живут нимфы.

«А еще в них погибли конкистадоры», – подумал Росс.

Слева, у подножия стены, он заметил груду идеально круглых камней, причем на поверхности скалы виднелось еще несколько таких же сферических образований. Они напоминали знаменитые «колобки из Моэраки» на Южном острове Новой Зеландии. Но куда больше Росса заинтересовали растения и светящаяся вода.

И еще воздух.

В воздухе был разлит легкий аромат: изысканная смесь цветочных, ванильных и цитрусовых нот – сладкая, но не приторная.

Остальные пребывали в точно таком же восхищении. Сестра Шанталь присела на берегу и пила, набрав воды в пригоршню. Лицо монахини сияло. Будь она кошкой – сейчас бы мурчала от удовольствия. Глядя на воду в ее ладонях, Росс заметил крошечные светящиеся частицы – такие же он видел в кожаном мешочке сестры Шанталь при их первой встрече.

Внезапно воздух наполнил пронзительный звук, словно кто-то пел хором. В нем нельзя было различить отдельных слов и фраз: просто несколько нот, исполненных с каким-то механическим совершенством. Бездушная, хоть и прекрасная песня лилась из пещеры в дальнем конце сада. По коже у Росса поползли мурашки, но тут пение затихло так же неожиданно, как началось.

– Что это? – спросил Росс.

Сестра Шанталь взяла его за руку:

– Постой, Росс. Никто не должен без меня входить в пещеры в дальнем конце сада.

Хэкетт потер глаза.

– А почему? – уточнил он.

– Потому что я – Хранитель.

– Кто-кто? – переспросил Мендоза.

– Просто слушайтесь ее, – велел Росс.

– Что это за место? – спросил Хэкетт.

Сестра Шанталь приложила палец к его губам:

– Все, больше никаких вопросов. Скоро стемнеет. – Она опустилась на колени, зачерпнула пригоршню светящейся воды и протянула им. – Пейте из ручья и из озера. Ешьте плоды, что растут на деревьях. Поспите. В саду водятся мелкие зверушки – они не причинят вам вреда. Главное, не ходите в пещеры. Завтра все будет понятнее. – Она улыбнулась Россу. – Понятнее некуда.

Сестра Шанталь отошла в сторону, к аккуратной горке маленьких камушков, и опустилась за ней на колени помолиться. Росс о многом хотел ее расспросить, но понимал, что сейчас не время. Вместе с остальными он присел и выпил воды из озера – в ней явно чувствовался натрий. Вкус напоминал французскую минеральную воду «Бадуа», которую Росс терпеть не мог. Потом он попробовал странные плоды с деревьев, и они понравились ему больше. Вкус был знакомый, но какой-то неопределенный – как у сока мультифрукт в картонной коробке. Один из плодов, размером с яблоко, напомнил ему одновременно гранат, маракуйю и вишню.

Когда опустились сумерки, Росс понял, что валится с ног от усталости. Он не стал тратить время на гамак и москитную сетку, а просто расстелил спальный мешок на мягкой траве и улегся. Остальные последовали его примеру, словно понимая, что тут они вне опасности.

Прежде чем сомкнуть глаза, он еще раз посмотрел на темную спокойную воду и увидел в ней отражение мириад звезд, но тут же обратил внимание, что небо затянуто облаками. То были не звезды, а осколки кристалла, разбросанные по дну озера – в темноте было видно, что они светятся. Все новые и новые вопросы приходили ему в голову, но тут, к счастью, Росс заснул.

Так крепко, как этой ночью, сестра Шанталь не спала никогда в жизни. Она свернулась калачиком за горкой камней, вдали от остальных, и ей снилась свобода. Ее освободили от клятвы. Возвратили все, что она принесла в жертву. Вернули того, кого не было рядом.

Ночью, пока другие спали, она проснулась и подошла к озеру. Она попила и впервые, с тех пор как принесла клятву, решила потешить самолюбие и взглянула на свое отражение. Взглянула – и помрачнела. Когда-то ее лицо было юным, красивым, полным надежд… теперь стало старым и изможденным.

Но не все ли ему равно, как она выглядит? От этой мысли сестра Шанталь улыбнулась, и мрачная гримаса сменилась радостью. Самое трудное уже позади. Скоро они воссоединятся.

Сестра Шанталь вздохнула.

– Скоро, – прошептала она, укладываясь обратно в спальный мешок. – Скоро.

ГЛАВА 51

На следующее утро первым проснулся Освальдо Мендоза. Он с трудом поднялся на ноги и направился в кусты, которыми зарос угол сада. Еще не расстегнув молнию, Мендоза осознал, что постоянно мучившая его головная боль прошла. Он помочился и тут заметил нечто настолько удивительное, что остолбенел и целую минуту не сходил с места. Мендоза рухнул на колени и стал молиться.

Проснувшись, Росс не мог припомнить, что ему снилось: главное, там была Лорен, и впервые за несколько недель он был счастлив. Ему так не хотелось просыпаться, но Хэкетт тряс за плечо:

– Вставай, Росс.

Он протер глаза.

– Что? Что случилось?

– Оглянись вокруг. Это потрясающе.

Росс перевернулся. С чего вдруг Хэкетт так перевозбудился именно в тот момент, когда ему снился самый лучший сон за много-много лет?

– Да, потрясающе. Я все вижу.

– Ты пойми, Росс, я ведь тоже вижу.

– Найджел, что ты несешь?

– Дай-ка. – Хэкетт схватил его за сломанное запястье, и Росс инстинктивно отдернул руку. – Дай руку, – настаивал Хэкетт. – Не спорь. – Он размотал аккуратно наложенную повязку. – Как она?

– Нормально.

Хэкетт сжал его запястье.

– А сейчас как?

– Говорю же, нормально. Оставь меня в покое.

– А не должно быть нормально. Ты сейчас орать от боли должен, – тут он сделал паузу, – если, конечно, рука у тебя еще сломана.

Росс сел и посмотрел на руку. Отек спал, гематома исчезла. Ни онемения, ни боли.

– Может, перелома и не было?

– Классический перелом, который зажил на несколько месяцев раньше, чем должен был. И такое не у тебя одного. У меня с детства плохое зрение, а стало – лучше некуда. Всего за одну ночь. Оба глаза – «единица». И лекарства я, с тех пор как сюда попал, тоже не принимаю. – Он вытащил из кармана ингалятор и антигистаминные таблетки, потом дважды глубоко вдохнул. – Слышишь? Никаких хрипов. Тут сплошные цветы – кошмар аллергика, а я дышу свободно, пазухи чистые.

Хэкетт показал на Мендозу, который сидел на берегу, скрестив ноги, закрыв глаза и сложив руки, словно в молитве.

– У Освальдо какое-то просветление. Постоянно крестится и бормочет благодарности. Он с самого Икитоса постоянно держится за голову и ест обезболивающее, как конфеты, причем не аспирин какой-нибудь, а кодеин – это опиат из того же семейства, что морфий, без рецепта не купишь. Как ни спрошу – говорит, что все нормально, но видно же, что от боли мучается. Сегодня просыпаюсь, а он плачет. Представляешь, Освальдо – плачет! Я спросил, что случилось – говорит, ничего с ним не случилось. Он себя хорошо чувствует. Правда хорошо. Все повторяет, что произошло чудо.

Хэкетт обвел рукой сад.

– Наверное, тут что-то в воде или в тех фруктах, что мы ели. Боже, жаль, Хуарес не дошел. Невероятное место. – Он полез в рюкзак. – А вот еще удивительная вещь. – Хэкетт вытащил кубок, который подобрал вчера, и протянул Россу. – Гляди, что внутри.

– Часы.

– Это мои. Я их тут прошлой ночью оставил. Посмотри. – Росс посмотрел на циферблат. Секундная стрелка двигалась: медленно, рывками, но двигалась. – А теперь вынь их оттуда. – Росс послушался, и стрелка остановилась. Он опустил часы обратно – стрелка снова пошла. – Странно, правда?

Росс достал свои «Таг-Хоер» и опустил в кубок. Секундная стрелка медленно ожила. Он стал внимательно разглядывать кубок.

– Эти кубки делали из сплава олова со свинцом. У олова высокая магнитная проницаемость, а свинец защищает от радиации. Видимо, вместе они как-то противодействуют той силе, что не дает часам идти.

Росс забрал часы и несколько раз согнул запястье. Когда он вчера вытаскивал Мендозу из зловонной кучи, боль была нестерпимой, а теперь от нее не осталось и следа. Он вспомнил манускрипт Войнича: у конкистадоров срастались сломанные кости.

К ним подошла Зеб: босиком, в джинсах и красной футболке. Поперек ее небольшой груди шла надпись: «Земля тоже чувствует». Красные волосы были растрепаны, лицо заспано – в остальном она выглядела свежей и отдохнувшей.

– У меня что-то с глазами, – сказала девушка, щурясь за толстыми стеклами очков.

– Да нет, – с улыбкой сказал Хэкетт и снял с нее очки. – Они тебе просто мешают.

Зеб моргнула, потом широко распахнула глаза.

– Невероятно.

– Вот именно, – со смехом подтвердил Хэкетт. – Невероятней некуда.

Они продолжали восторгаться, а Росс пошел умыться в озере. Он изучал попадавшиеся в воде частицы, но те были слишком маленькие. Тогда Росс стал вглядываться в глубину, пытаясь рассмотреть кристаллы, которые заметил ночью, однако при дневном свете их не было видно. Он встал и пошел прогуляться по саду. Маленькая ящерка, быстро перебирая задними лапами, метнулась к небольшой рощице. Ящерка была какой-то смутно знакомой, и Росс вспомнил рисунок из манускрипта – а он-то считал, что там изображен дракон. Размеры порой так обманчивы.

Ранним утром сад казался еще волшебнее, чем вчера, при свете дня. Воздух был влажен и свеж, над озером поднималась легкая дымка, скрывая пещеру и ручей на дальнем конце долины. Он подумал, что когда лучи солнца осветят сад, дымка рассеется. Зеб и Хэкетт подошли к Мендозе и сели рядом, восхищенно обмениваясь впечатлениями.

Росс хотел побыть один. Ему требовались ответы. Он шел, разглядывая скальные стенки. Они были сложены не из обычного в этих местах хрупкого известняка, а из прочного и твердого камня, почти наверняка вулканического происхождения. Росс предположил, что на месте вулкана образовалась чаша, в которой находился сад, а от остального мира ее отделяло огненное кольцо магмы. Но так было не всегда. Если его теория верна, то миллиарды лет назад именно отсюда растекалась по тогда еще пустынной планете животворящая сила, разбрасывая семена будущей жизни. Потом огненное кольцо замкнулось, каменная чаша вулкана остыла и затвердела, ничего не выпуская наружу. Последний ручеек иссяк тысячу лет назад, когда вода ушла из затерянного города.

Прогуливаясь по периметру сада, Росс отмечал большие овальные подсолнухи и громадные цветки, по форме похожие на артишоки – они напоминали ему южноафриканскую протею. Попадались удивительные насекомые, а в траве сновали животные, похожие на собак, – всех их он помнил по рисункам в манускрипте. Росс представил, как Орландо Фалькон, лежа на тюремном полу, вспоминал точно такую же прогулку и перерисовывал все по памяти.

Впрочем, сильнее всего Росса поразили не отличия от внешнего мира, а сходства. Хотя растения и животные здесь развивались совершенно независимо, эволюция в итоге пришла к тому же: лепестки, семена, листья, глаза, ноги. До сих пор он не встретил ничего действительно чуждого, особенно если вспомнить флору и фауну, которую они видели во время путешествия по джунглям Амазонки.

Он оглянулся на горку камней, за которой спала сестра Шанталь, но монахини там не было. Через мгновение Росс увидел ее у ручья на том берегу озера, рядом с входом в запретные пещеры.

Сестра Шанталь изменилась. На ней были сандалии, белая блуза и юбка. Волосы она распустила, так что те падали ниже плеч. В утреннем свете вид у нее был какой-то неземной, она выглядела моложе, сильнее. Морщины и седина в волосах никуда не исчезли, зато шишка на лбу и царапины от когтей ягуара пропали. Исчезла тоска во взгляде, а тонкая, почти прозрачная кожа светилась. На левом плече монахини висела небольшая сумка.

Росс подошел, и сестра Шанталь взяла его за руку.

– Рука прошла.

Он сжал кулак.

– Полностью. Именно об этом я и хотел спросить. И еще о Лорен.

– Пойдем, я кое-что тебе объясню. – Она показала на озеро и ручей. – Как видишь, вода и все растения, которые тут растут, не только освежают и восстанавливают силы, но еще и лечат от всех болезней.

Он подумал о сломанной шее Лорен.

– От всех болезней?

– Пожалуй, почти от всех. – Сестра Шанталь дотронулась до собственного лица и печально улыбнулась. – Моложе они не делают. Процесс старения можно замедлить, даже остановить, но не обратить вспять.

– И Лорен можно вылечить?

– Разумеется. Для этого я тебя сюда и привела.

В ее голосе звучала такая уверенность, что Росс едва сдержал слезы.

– Так что мне делать? Принести ей бутылку воды из озера или фруктов?

Она покачала головой:

– Я пробовала. Если воду или растения вынести из сада, они теряют свою силу. Снаружи все живое гибнет: плоды гниют, вода портится. Не знаю, почему так. Как будто они так привязаны к этому месту, что умирают, едва покинут его. Существа же вроде нас, способные существовать во внешнем мире, возвращаются здесь к жизни. Правда, единственный способ для нас – это пить воду и есть то, что растет в саду.

– Значит, мне нужно доставить сюда Лорен?

Сестра Шанталь улыбнулась.

– Нет, есть другой способ. – Она указала назад, на темный проход, из которого вытекал ручей. – Пойдем, я покажу.

Она взяла его за руку и повела в запретные пещеры.