Текст книги "Святая кровь"

Автор книги: Майкл Бирнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)

10

Феникс, Аризона, США

Не успела Шарлотта Хеннеси вновь окунуться в данные геноскана, как пришел второй вызов голосовой почты. Решительно отложив отчеты, она развернула кожаное кресло и бросила взгляд за огромные, от пола до потолка, окна своего шикарного офиса, занимавшего угол шестнадцатого этажа. «БиоМедикал солюшнз» не поскупился на головной офис компании: оборудованная по последнему слову техники генетическая лаборатория, заново отремонтированные офисы и гротообразный, отделанный панелями красного дерева конференц-зал. Времена были славные – ВМС стремительно разрасталась, как пожар большой силы. И Шарлотта была вторым лицом в компании – исполнительным вице-президентом генетических исследований.

А принимая во внимание, что она недавно избежала рака костей, дела шли лучше не пожелаешь.

Там, за окнами, раскинулся город, а вдали над ним маячили зазубренные вершины гор Феникс. Безмятежность чистого, без пятнышка, синего неба дарила душе покой. Даже сейчас Шарлотте все еще приходилось напоминать себе о ценности простых радостей жизни. Престижная должность и биржевой опцион [34]34
  Право приобретения акций руководящими сотрудниками компании.


[Закрыть]казались скоротечными новшествами, которые ассоциировались у нее с запахом новенького автомобиля. Она будто заново заключила договор об аренде права на жизнь. Произошедшая с ней личностная трансформация оставила неизгладимые впечатления, которыми она страстно желала поделиться со всем миром.

Шарлотта потерла глаза и развернулась к монитору компьютера, на который бок о бок были выведены два изображения.

– Бессмыслица… – пробормотала она.

Слева – схема кариотипа помеченных флуоресцентным маркером двадцати четырех пар хромосом. Справа, в сущности, то же самое, за исключением маркировки последней пары: XX вместо XY. [35]35
  Хромосомный набор клетки.


[Закрыть]И ошибки здесь не было.

Образец XX был взят из ядра клетки ее собственной крови.

Образцу XY насчитывалось две тысячи лет. Они получили его из костей скелета, найденного в оссуарии, который она изучала в рамках секретного проекта в Ватиканском музее в июне. Мужчина. Его личность?.. От предположения ее по-прежнему бросало в дрожь.

Однако истинное различие – аберрация – было очевидным на обоих изображениях. Все дело в паре хромосом, помеченной номером 23. Нити ДНК были нормальной червеобразной формы, но в них не просматривались сжатые кольца спиралей. Более глубокое изучение выявило почему: гены 23-й пары не были структурированы в плотно переплетенные нити. Под микроскопом их структура напоминала… леденец? Вдобавок к этой генетической аномалии выяснилось, что нуклеиновые основания – гуанин, цитозин, аденин и тимин, найденные во всех хромосомах, – в номере 23 отсутствовали. А это, в свою очередь, вело к другому удивительному открытию: проведенное ранее кодирование нуклеинового основания, сделанное Шарлоттой и ее шефом Эваном Олдричем, просто дублировало «хромосому 23», или просто «23».

И «23-й» действовал, как суперорганическая наномашина, [36]36
  Искусственная молекулярная машина, изготовленная с использованием нанотехнологий.


[Закрыть]перестраивая и записывая поврежденные клетки в остающийся набор хромосом, то есть занимаясь синтезом, постичь который Шарлотта пока была не в состоянии. Если его внедрить в организм – например, в организм ничего не подозревающей женщины, генетика тридцати с небольшим, больной раком костей, – он устремлялся по кровотоку, словно вирус, чтобы исправить поврежденное во всем теле кодирование.

Ей все еще не верилось, что у Эвана хватило мужества ввести «23-й» в ее организм. Ведь он знал, что это может убить ее. К тому же Эван был не из тех, кто полагается на волю случая. Эван заметил аномалию во время рутинного генного сканирования образца древней косточки, которую она прислала ему несколько месяцев назад, и понял, на что наткнулся. Просто тогда он был не в состоянии в точности объяснить это.

Когда в июне они возвратились из Рима, эту работу Олдрич поручил ей.

Пока что поиск ответов принес Шарлотте еще более сложные вопросы. Откуда взялась эта «двадцать третья»? Каким вообще образом она могла оказаться у человека, жившего две тысячи лет назад? Хромосома, которая избирательно смогла уничтожить несчетные столетия неблагоприятной генетической мутации? Это была беспрецедентная эпигенетическая загадка.

Шарлотта откинулась на спинку кресла и вздохнула.

Ей не давал покоя параметр «происхождение неизвестно». Серьезные исследователи давно наложили табу на эту тему, потому что размышления об этом уводили за пределы логического научного мышления. Непреодолимая сложность?

«Перестань думать об этом», – велела она себе.

Но перестать не удавалось. «Теория разумного начала»? [37]37
  Теория эволюции (или креационизм), приписывающая зарождение жизни высшему разуму, или разумному замыслу, с последующим развитием согласно дарвиновской теории.


[Закрыть]Если в ее анализе будет даже малейший намек на креационизм, с карьерой можно будет распрощаться навсегда.

«Давай, – увещевала она себя. – Ты можешь найти ответ. Ты можешь!»

Но даже если бы она и могла – как насчет коммерческого аспекта исследования? Это же станет ящиком Пандоры для медицины. Искоренение всех до единого заболеваний вызовет устрашающие последствия, например полный коллапс лечебно-промышленного комплекса.

– Так, теперь переведи дух, – пробормотала она.

– И за меня тоже, – донеслось от двери.

Шарлотта повернулась. На пороге стоял Эван, одетый так, как будто только что сошел с рекламного стенда. В темно-синем двубортном костюме от Армани, изящном сиренево-голубом в белую полоску галстуке, он являл собой самый серьезный корпоративный образ, принятый, правда, не по собственной воле, а по настоянию совета директоров. Она же по-прежнему предпочитала находиться на работе в обычном белом лабораторном халате, надетом поверх брючного костюма от «Энн Тейлор Лофт», купленного с сорокапроцентной скидкой.

– Ну как у тебя? – Он привалился плечом к дверному косяку.

– Сам знаешь. Все ломаю голову, как мы умудрились затолкать земной рай в пробирку, – ответила Шарлотта с нескрываемым сарказмом.

– Ты так говоришь, будто мы совершили нечто дурное.

Она пожала плечами.

Эван кивнул на монитор:

– Образец все так же стабилен?

– Да. Уровни ферментов в норме, итоговая сумма кровяных телец безупречна, ни единого следа раковых клеток. Ремиссия.

– Значит, все хорошо.

– Да, я не жалуюсь, – улыбнулась она. – По-прежнему считаешь, что мы должны помалкивать об этом?

Эван медленно и решительно кивнул.

– Поспешишь – людей насмешишь. Это маленькое чудо уже помогло компании модернизировать наши генные секвенсоры. [38]38
  Прибор для определения последовательности аминокислотных остатков в белках.


[Закрыть]И теперь эти волчата могут учуять едва ли не каждое известное заболевание.

«Еще мягко сказано», – подумала она.

Бета-тестирование геноиндексатора ведущими исследователями-генетиками страны привело к объективно-беспристрастным восторженным рецензиям в самых престижных промышленно-отраслевых журналах и разворошило, как муравейник, весь рынок здравоохранения – от фармацевтических компаний до биотехнологических фирм и бессчетного количества клиник. Со всех уголков планеты на БМС обрушился шквал заказов, даря Эвану самую желанную дилемму исполнительного директора предприятия: как не отстать от производства и роста. Он без конца проводил встречи с готовыми рискнуть капиталистами на предмет финансирования мировой экспансии БМС. На Уолл-стрит уже вовсю шептались о «новой „Майкрософт“». Отсюда и этот шикарный костюм.

«Как же все переменилось буквально за несколько месяцев!» – подумала Шарлотта.

– Утверждать, что найдена панацея, конечно, рановато, – сказал Эван. – Учитывая, что даже мой лучший исследователь не может толком объяснить, что это такое.

Он сложил на груди руки, ожидая ее протеста.

– Даже так? – Она подавила соблазн вступить в полемику.

– Не исключена вероятность побочных эффектов, – пожав плечами, напомнил он.

– Например? У меня вырастет борода? – язвительно усмехнулась Шарлотта.

Олдрич рассмеялся.

– Нам надо всего лишь набраться терпения.

Улыбка растаяла на ее губах. Теми же самыми словами он недавно говорил об их отношениях. Понять это было можно: серьезные корпоративные обязанности теперь отбирали все ого время и энергию. Вот только проблема в том, что в дальнейшем вряд ли что изменится.

Догадавшись, о чем она сейчас думает, Эван сменил тему.

– Я собирался в «Старбакс» выпить кофе. Хочешь, привезу тебе твоего любимого кофе латте?

Она фыркнула:

– Свою дозу кофеина на сегодня я уже превысила, хотя… почему бы и нет? Только не «мидиум».

– Хорошо.

Он было повернулся уходить, но помедлил, решив чуть приободрить ее.

– Помни, Шарлотта, мы знаем, что Земля не плоская, а Солнце – в центре нашей Солнечной системы. Ответ здесь, – он показал на монитор, – ты найдешь его.

Подмигнув, он вышел в коридор.

Сквозь стену из прозрачного стекла она смотрела, как Олдрич шагнул в лифт.

– Вот только я не Коперник, – пробурчала Шарлотта, когда сомкнувшиеся двери лифта скрыли Эвана.

Не успела она развернуться с креслом к монитору, как на столе ожил телефон. Она нажала кнопку громкой связи.

– Бэ-эм-эс, отдел генетических исследований.

– Док, это Лу.

Шарлотта тотчас узнала характерный бруклинский говорок охранника. Густой низкий голос гармонично дополнял его мощную фигуру.

– Привет, Лу. Что случилось?

– Секундочку…

Из динамика она услышала его тяжелые шаги, затем закрылась дверь и отсекла отдаленный шум голосов. До ее слуха донеслись скрип обивки кресла и пыхтение устраивающегося на нем Лу.

– Прошу прощения. Пришлось идти в офис, чтобы переговорить с вами. В общем, тут у нас внизу парень какой-то – у ресепшн. Спрашивает вас. Я ему, мол, вы здесь больше не работаете. Сто раз повторил.

Шарлотта резко выпрямилась в кресле.

После того как она рассказала Олдричу обо всем случившемся в Ватикане: как тот бандит Конте гнался за ней буквально до самых ворот, – они решили, что лучше будет убрать ее имя из списка сотрудников компании. Для соблюдения большей анонимности Олдрич изъял всю служебную информацию о Шарлотте. Ей даже сменили номера мобильного и домашнего телефонов.

– Но он такой баран упертый… Ох, простите мой французский, – продолжил Лу. – В общем, отказывается покинуть помещение, пока не скажем ему, тут вы или нет. Собираюсь позвонить в полицию, но…

– Как его имя, знаете?

– Конечно. Разговаривает он как лепрекон. [39]39
  Эльф, который всегда носит кошелек с шиллингом (в ирландском фольклоре).


[Закрыть]– Лу вдруг отклонился от темы. – И похож на этого, с эмблемы «Лаки чармс»… [40]40
  Lucky Charms – товарный знак детского сухого завтрака.


[Закрыть]

– Моя родня, кстати, тоже из Ирландии, – прервала его Шарлотта. – Помните, у меня рыжие волосы и зеленые глаза?

– Ох… Виноват. Но у вас такой классный загар…

– Имя, Лу!

Однажды у ресепшн она нечаянно услышала, как бывший вышибала ночного клуба говорил оценивающе о сотрудницах фирмы. И сейчас лучше пресечь его излияния, прежде чем он прокомментирует ее «классную фигуру».

– Ага, секундочку.

Опять пауза, затем скрип кресла, шелест бумаги.

– Имя – Донован. Патрик Донован.

«Отец Патрик Донован? Здесь?»

– Просто хотел предупредить вас перед тем, как звонить черно-белым: [41]41
  Black-and-White – полицейская патрульная машина.


[Закрыть]может, у него есть что к вам, да и они на всякий случай вам перезвонят…

– Погодите, Лу, – остановила его Шарлотта, все еще не оправившись от изумления. – Он лысый, примерно пять футов девять дюймов… лет сорока пяти или чуть больше?

– Лысый, как детская попка. И на нападающего национальной баскетбольной ассоциации он не тянет ни по возрасту, ни по росту, это уж я вам точно скажу.

– Выпишите ему пропуск и отправьте ко мне.

– Уверены? – разочарованно спросил он.

– Он не опасен. Ручаюсь.

– Как скажете. Будет наглеть – кричите.

Она отключила линию и откинулась на спинку кресла. Что же заставило Донована проделать такой путь из Ватикана?

11

Каждый раз, когда открывались двери лифта, Шарлотта реагировала, как маленькая девочка, с нетерпением поджидающая возвращения домой любимого папули. Она даже поймала себя на том, что грызет ненаманикюренные ногти.

Во время ее недолгого пребывания в Ватикане – эту поездку с разрешения БМС организовал ей Патрик Донован – священник вел себя как бдительный хозяин, присматривавший за каждым ее шагом. Шарлотта была далека от мысли, что это он натравил на нее Конте, как только она собралась потихоньку бежать из Ватикана. Она помнила выражение глаз Донована, когда Конте завез ящик с упакованным внутри оссуарием в ватиканскую лабораторию. Конте работал явно не на него.

Двери лифта плавно разошлись в третий раз, и мужчина в джинсах и клетчатой рубашке с короткими рукавами и белым визитерским беджиком на нагрудном кармане шагнул в коридор. Выражение его лица было растерянным. Даже без черного костюма и белого воротничка Шарлотта сразу же узнала Патрика. Поднявшись с кресла, она улыбнулась, помахала ему через стекло и направилась к двери.

– А можно обнять священника? – спросила она.

– Если только не слишком сильно, дабы не принудить к признанию на исповеди, – широко улыбаясь, ответил он.

– Я так рада видеть вас, – проговорила она, чуть сгибаясь и коротко обнимая его. – Настоящий сюрприз.

– Да… Мне так неловко, Шарлотта: заявился без предупреждения…

Его негромкий, спокойный голос всегда очень нравился ей.

– Да ладно вам!

И тут же она почувствовала, что он чем-то обеспокоен.

– Я так понимаю: это не дружеский визит?

Донован напряженно улыбнулся:

– Нам надо поговорить. Недолго. Боюсь, это срочно.

Она почувствовала, как похолодело в животе.

– Мой кабинет подойдет?

Он глянул ей за плечо. Все стены были прозрачными, в соседнем стеклянном кубе появилась молодая женщина – очевидно, ассистент доктора Хеннеси. Кабинет Шарлотты показался Патрику подходящим для разговора, и он кивнул.

– Вполне.

Шарлотта провела его внутрь, заперла дверь, чтобы их не прервали, и показала на небольшой овальный стол для совещаний у окна. Она проследила взглядом, как священник сел, сложив руки на столе: он показался ей робким и беззащитным.

– Прекрасный вид, – не удержался Донован от комментария.

– Да, и держит высокий рейтинг по опросам наших служащих, – сказала она, усаживаясь за стол напротив гостя.

Он впервые искренне улыбнулся: улыбку эту Шарлотта помнила из их совместных прогулок по папским садам.

– Кстати об исследованиях, как там в Ватикане?

На секунду Донован опустил взгляд на руки:

– Ох, знаете… Как только избавятся от грешников, все наладится, полагаю.

– А кардинал Сантелли?

Он встретился с ней глазами и спустя мгновение вновь уставился на свои руки:

– Похоже, вы не в курсе…

Патрик рассказал Шарлотте о смерти кардинала, причиной которой, по его словам, стал внезапный сердечный приступ. Лишь он один и Господь Бог были посвящены в истинную природу кончины Сантелли.

– Печально… – единственное, что удалось вымолвить Шарлотте.

– По крайней мере, я уверен, сейчас он в добрых руках.

В чьих именно, Господа или Сатаны, Донован уверен не был. Прежде чем продолжить, придется сообщить еще кое-что.

– И доктор Берсеи…

– Да, я читала об этом… – Голос Шарлотты вдруг осекся. – До сих пор не верится…

С глазами, полными слез, она остановила себя.

– Это, в самом деле, был несчастный случай? – наконец хрипло спросила она.

Донован ощутил пустоту в груди. В Ватикане умеют подать нужную информацию о событиях.

– Об этом… – начал было он, но передумал. – Об этом чуть позже. Времени в обрез. Видите ли, я уехал из Ватикана… после всего случившегося. Вернулся в Ирландию. На родину.

– В отпуск?

– Да, похоже, навсегда. И очень вовремя… Почти все эти месяцы был рядом с отцом, до самой его смерти, упокой Господь его душу.

Шарлотта протянула руку и коснулась его ладоней.

– Очень сочувствую…

– Он прожил полную жизнь. Хорошим был человеком. Господь примет его с распростертыми объятиями.

«В отличие от меня», – подумал Патрик.

Подавшись вперед, он пристально взглянул ей в глаза.

– Вчера со мной произошло нечто чрезвычайно меня обеспокоившее. Поскольку дозвониться до вас не удалось, мне ничего не оставалось, как немедленно отправиться на ваши розыски.

К счастью, благодаря своему пестрому прошлому в Белфасте он приучился держать при себе итальянский паспорт (что вообще характерно для жителей Ватикана) вместе с бумажником, а в багажнике его мотоцикла всегда лежал наготове маленький дорожный несессер. После инцидента в лавке Донован отправился прямиком в международный аэропорт Белфаста и сразу же купил билет на рейс авиакомпании «Аэр лингус» до Нью-Йорка. Там, пересев на рейс компании «Континентал», он поздним утром прибыл в Феникс.

– За мной приходили. Двое. Спрашивали об оссуарии, который мы исследовали.

С болью и чувством вины перед Шарлоттой он наблюдал за тем, как страх наполнил ее глаза.

– Я видела оссуарий в новостях. Трудно было не заметить гравировку с дельфином и трезубцем. Сказали, что он был украден. – Шарлотта старалась, чтобы в ее тоне не прозвучало обвинение. – Потом некий аноним переправил его обратно в Иерусалим. Сразу после этого доктор Берсеи был найден мертвым.

Проговорив это, она взвесила факты, и в голове тотчас мелькнула мысль о преступном сговоре.

– Его рук дело?

– Не Берсеи, – покачал головой Донован.

Она вгляделась в его залитое стыдом лицо:

– Вы?!

Он неохотно кивнул.

– Чтобы понять, как все было на самом деле, – начал Патрик, пытаясь оправдать себя, – нужен долгий рассказ, а времени у меня совсем нет. Но проблема в том, что… Оссуарий я вернул пустым. И эти двое, похоже, пытались выяснить, как заполучить скелет.

– Мощи?

– Да. Они были очень настойчивы. И когда я решил самоустраниться от разговора… – Донован поднял глаза, глубокие морщины пересекли его лоб, – они погнались за мной с оружием.

Лицо Шарлотты побелело. Странно, но первое, что пришло ей в голову, была мысль о промышленном шпионаже. Может, они охотятся за чудодейственным генным кодом? Но о нем знают только она и Эван.

– Ох! – только и выговорила она.

– Боюсь, что из всех работавших над этим проектом в живых остались только вы да я. И…

Патрик осекся и развел руками, жестом компенсируя недосказанное. Он и думать не мог, что так все обернется, когда впервые взял в руки древний манускрипт, поведавший о существовании оссуария под Храмовой горой Иерусалима.

– Уж не думаете ли вы…

Она тяжело взглянула на него.

– Думаете, они могут прийти и за мной?

Он кивнул, не смея взглянуть на нее.

– Я обязан был предупредить вас.

В этот момент он невольно покосился на коридор, где из лифта выходили двое техников. Одеты они были как Шарлотта: безукоризненные белые халаты поверх повседневной одежды. Вот только халат того, что повыше, не был застегнут: из-за широченных плеч он не сходился на груди.

Глаза Донована широко раскрылись, когда он разглядел второго – мужчину неприметной внешности, которому, в свою очередь, хватило мгновения, чтобы узнать Донована.

– Господи, спаси нас! – воскликнул Донован, вскакивая с кресла.

Коротышка зарычал, рванулся к двери и принялся возиться с замком.

Секундой позже двери лифта поползли в стороны, явив Олдрича с двумя закрытыми стаканчиками в руках.

– О нет! – закричала Шарлотта. – Эван!

Но ее крик погасила стеклянная стена. Шарлотта с ужасом наблюдала за тем, как Эван остановился на ходу, переводя недоуменный взгляд с двух «лаборантов» на Донована, который отчаянно махал руками и кричал Олдричу уходить. Но Эвану не удалось постичь всей серьезности происходящего.

Вместо того чтобы скрыться, он подошел к «высокому» и вгляделся в крохотное фото болтающегося у него на груди беджика. Догадавшись, что эти двое техники фиктивные, он рассвирепел. Одновременно пытаясь оттеснить коротышку от двери, Эван попробовал увернуться от «высокого», однако гигант перекрыл ему отступление так, что Эван ткнулся лицом в его грудь. В результате между ними произошла перебранка, не услышанная теми, кто оставался за стеклянной перегородкой.

– Нам придется бросить его, – умолял Донован Шарлотту. – А самим уходить немедленно!

Шарлотта словно окаменела.

– Бегом! – Донован резко потянул ее с кресла.

– Да как же мы…

– Бегом, говорю!

Ошеломленная, Шарлотта не сводила глаз со сценки за стеклом: громадная ладонь верзилы легла Эвану на грудь и, будто поршень, оттолкнула – спотыкаясь, Олдрич отлетел назад. К тому моменту, когда он обрел равновесие, гигант сунул руку под халат, вытащил пистолет и нацелил его в лицо Эвана. Напуганный жутким поворотом событий, Эван швырнул стаканчики в мужчину и кинулся к пожарному выходу. Бандит, казалось, даже не заметил, что обжигающий кофе плеснул ему на грудь и подбородок, обдав паром лицо.

Рука не дрогнула ничуть – выстрел стремительно нарисовал красный кружок в затылке Эвана, пуля, пробив кость и кожу лица, вылетела с фонтаном красных брызг. Тело Олдрича швырнуло вперед, на кафель пола.

Не звук выстрела привлек внимание ассистентки, а леденящий кровь вопль Шарлотты. Увидев через стеклянную стену двух мужчин у лифта и распростертое в луже крови на полу тело Эвана, девушка в панике бросилась к защитной металлической двери, ведущей к лабораториям. Она замешкалась, доставая магнитную карту-пропуск, прицепленную к пиджаку костюма, и провела ею по считывателю замка.

Донован распахнул стеклянную дверь в бокс ассистентки, таща за собой Шарлотту.

– Да погодите! – упиралась Шарлотта. – Эван!

– На пол!

Дверь к лифту выдала громкий «щелк!», плюнув осколками и оскалившись круглой дырой в центре панели закаленного стекла. Пуля пробила оконное стекло за головой Шарлотты, и женщина тут же пригнулась.

Ассистентка в этот момент проскочила за металлическую дверь, и Донован втолкнул Шарлотту вслед за ней. Краем глаза он уловил взгляд «высокого», ударившего плечом в пробитую стеклянную дверь. С третьей попытки дверь разлетелась тысячами осколков, и нападавший ворвался в офис.

– Скорей! – заорал Донован.

Он метнулся к дверному проему, Шарлотта – следом. Донован захлопнул за собой железную дверь как раз в тот момент, когда вторая пуля глухо ударила рядом с ручкой.

– Как отсюда выбраться? – задыхаясь, спросил он.

– За ней, – ответила Шарлотта сиплым от ужаса голосом и показала на свою ассистентку, которая пробежала уже полкоридора.

Адреналин помогал ей держаться, будто она не была только что свидетельницей убийства Эвана.