Текст книги "Бабочка огня (СИ)"
Автор книги: Маша Ловыгина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)
Глава 66
Рита
Василиса Семеновна ушла, пообещав прийти на следующий день с творогом и молоком. Я прибралась на кухне, помыла и уложила мальчиков, а потом Илья вдруг попросил меня сделать ему укол. Я пыталась убедить его в том, что он сильно рискует, ведь я даже шприц в руках никогда не держала и, честно говоря, боюсь уколов до дрожи, но он был непреклонен.
– Сама посуди, как я смогу провернуть такое дело одной рукой, – терпеливо объяснял он. – Никак! А ты говорила, что хочешь научиться.
– Да, но сначала я хотела попробовать, например, на... помидоре!
– Вот и представь, что я – помидор! – Рассмеялся Илья.
Ему смешно, а я прям вспыхнула как тот самый помидор! И все же, поразмыслив, собралась с духом, потом три раза помыла руки и протерла спиртом каждый палец. Илья прав – в жизни надо уметь многое, никогда не знаешь, что пригодится. Особенно, если это умение направлено на того, кто тебе не безразличен. И более того, дорог...
Я даже смущения не испытывала в этот момент, так старалась запомнить последовательность действий.
– Ты же не будешь кричать? – Уточнила я, держа шприц иглой вверх и уже выпустив вместе с тонкой струей лекарства лишний воздух.
– Нет, я буду плакать молча, про себя, – хмыкнул Илья, уткнулся в подлокотник кухонного дивана и задрал повыше футболку над приспущенными брюками.
Я основательно протерла смоченной спиртом ваткой место на его левой ягодице, коротко выдохнула и всадила иглу. Илья даже не пикнул.
– А теперь медленно выдавливай лекарство... – Сиплым голосом сказал он.
– У меня получилось?! – С бьющимся сердцем спросила я, старательно давя на поршень.
– О да, даже не сомневайся! Ты – прирожденная медсестра! Секунда, вспышка, и я твой навеки!
От его шутливого тона я покраснела. Он не видел моего лица, но я заметила, как собрались тоненькие морщинки у его левого глаза. Тут одно из двух – он или морщился, или улыбался. Хотелось верить, что второе...
– Кем ты работаешь? – Наконец спросила я.
– Журналистом.
– В газете или журнале?
Хоть я и была провинциальной девчонкой, но какое-никакое представление об этой работе имела.
– Я сотрудничаю с разными изданиями, но... – Илья поднялся. – Знаешь, у меня мечта в детстве была. Вернее, две мечты. Мне хотелось быть журналистом и... – Он покачал головой. – Ты будешь смеяться.
– Я? Ни за что! Скажи мне!
– Я хотел быть плотником. Научиться пилить, строгать. Гвозди постоянно забивал куда ни попадя. Потом я вырос, отучился, стал работать. Я занимаюсь криминалом, Рита.
– Но... – Я опустилась на стул. – Но ведь это опасно...
– Да. Из-за этого от меня ушла жена.
– Ты был женат?
– Сейчас кажется, что и не был. Мы развелись несколько лет назад. Но не будем об этом. В общем, завтра у нас трудный день. Нужно съездить в Следственный Отдел, дать показания, забрать твой паспорт и справку о смерти Кречетова. – Илья отвел глаза. – Как его вдова, ты являешься его наследницей, поэтому...
– Он заставил меня. Мы расписались в его доме за час до поездки в аэропорт. Я хочу, чтобы ты знал, что, кроме этого, между нами ничего не было.
– Рита, как ты могла подумать, что я...
– Я говорю это только для того, чтобы ты знал правду. Я не откажусь от мальчиков. Просто представь, что с ними будет? И в доме Кречетова я не хочу оставаться. Видишь, сколько со мной проблем?
– Мы все решим, я тебе обещаю. А сейчас иди отдыхать. Хочешь, вместе с детьми, хочешь, на моем диване. А я посплю здесь.
Я легла с детьми. Илья опять с кем-то разговаривал по телефону. Когда я услышала свое имя, то не выдержала и подошла к двери. Мне было тревожно, потому что ситуация до сих пор была для меня не понятна. Предстояли похороны Кречетова, вторые за короткий срок, а я ничего не знала о том, где и как все будет происходить. К тому же я так и не позвонила в детский дом, чтобы сказать Тане, что обязательно ее заберу. Мне хотелось дать ей надежду, что скоро мы будем вместе. Отчего-то я была уверена, что все будет именно так.
– Я прошу только одного: чтобы Риту и детей не трогали, – услышала я приглушенный голос Ильи.
Холодок пробежался вдоль моего позвоночника. С кем он говорит? С полицией? Но что им от меня надо? Я ни в чем не виновата!
– Да, мы там будем. Спасибо.
Заскрипели половицы. Илья ходил по кухне-гостиной туда-сюда, а я боролась с желанием выйти и узнать, что происходит. Однако он сам мне сказал, что между нами не будет тайн, получается, он все равно мне расскажет об этом? Дед Толя считал, что нельзя лезть к мужчине в минуты раздумий. Ибо женщина думает о мелочах, а мужик о важных, жизнеобразующих вещах. Вот так прямо и говорил: жизнеобразующих, словно это они, мужики, рожают детей.
Но я вернулась в постель, снова соглашаясь с дедом. Вот умел он вовремя о себе напомнить...
Утром нас ждал готовый завтрак и Василиса Семеновна.
– А Илюша по делам убежал. Ну, как убежал, знакомый приехал. Мотоцикл его привез. Во дворе бросили и умчали. Велел, чтобы ты из дома не выходила пока. Мол, приедет, все скажет, как и что.
– Куда же я пойду? – Развела я руками.
Что ж, мой спаситель был верен себе, а я верила ему.
Илья вернулся на такси. Я сделала ему укол и накормила. Макар рисовал: нашел на рабочем столе пачку бумаги и ручку. Мы с Ваней учились считать с помощью карамелек, которые принесла Василиса Семеновна.
– Поедем в полицию? – Спросила я у Ильи.
– Нет, сейчас мы сходим в дом Кречетова. Тебе же нужно забрать детские вещи, так?
– Так, – кивнула я.
– Василиса Семеновна, вы присмотрите за детьми?
– Конечно, Илюша! Не сомневайся! – Ответила женщина. – Как за своими внучатами приглядывать стану!
Мы вышли из дома. Я очень нервничала, но, когда Илья взял меня за руку, немного успокоилась.
Охранник у шлагбаума молча пропустил нас.
У ворот Кречетовского дома стояли несколько полицейских машин. Я крепче сжала пальцы Ильи и сбавила шаг.
– Ничего не бойся, – сказал он и посмотрел на меня.
Я лишь кивнула. Провожаемые взглядами мужчин, мы вошли внутрь и тут увидели Руденко.
– А, вот и хозяйка пожаловала, – хмыкнул он, перекладывая кожаную папку под мышку и протягивая руку Илье. Но тот лишь дернул плечом, не выпуская моей ладони.
– Ты говорил, Рите надо подписать протокол? – Спросил он у Руденко.
– Да, пусть поставит автограф. А вам, гражданка Кречетова, – с ударением на фамилии язвительно произнес тот, – следует знать, что имущество вашего мужа арестовано в связи с расследованием его преступной деятельности.
– Все имущество? – Опешила я.
– Все-все, – усмехнулся он.
– Даже детские игрушки и одежда?
Лицо Руденко скривилось.
– Я же могу взять их вещи?
– Ну, вообще, конечно...
– Можешь, – ответил за него Илья, подталкивая меня к дверям. – И паспорт Риты отдай, пожалуйста.
– Гражданин Говоров, – делано вздохнул Руденко, – вы мне тут не мешайтесь под ногами. Ваше дело – сторона.
– Паспорт, Коля, – спокойно повторил Илья.
– Вот подпишет бумаги, будет ей паспорт!
– Я сейчас вернусь, – сказала я и вошла в дом.
Внутри тоже были люди: расхаживали везде, заглядывали в шкафы и выдвигали ящики. Я старалась не смотреть по сторонам, поднялась наверх. За мной последовал один из оперативников: стоял в дверях, пока я раскладывала детскую одежду и игрушки по пакетам. Их набралось совсем немного. А ведь я даже не знала, есть ли в этом доме семейные альбомы...
Когда вышла, Руденко подсунул мне бумаги в протянутой папке.
– Я все прочел, – успокоил меня Илья. В руках он держал паспорт, свидетельства о рождении мальчиков и документы об усыновлении.
Я раскрыла паспорт и увидела штамп о браке.
– Но моя фамилия осталась прежней! – Удивленно заметила я.
– При всем желании даже Кречетов не смог бы сделать все так быстро.
– А как он хотел вывезти меня и мальчиков заграницу? У меня же нет загранпаспорта.
– У таких, как он, всегда есть возможности. На самом деле сначала вы должны были вылететь в Северную Осетию, а уж потом в Турцию. Окажись ты в чужой стране без документов, сама понимаешь, никто бы тебя не нашел. Думаю, он планировал сделать паспорта, пока вы будете там.
Я покачала головой, представляя все, что могло со мной произойти. Действительно, случись что, никто бы и следов не нашел...
– Мне надо срочно связаться с сестрой, – прошептала я.
– Я уже позвонил в детский дом и сказал, что мы приедем через неделю.
– Через неделю?! – Воскликнула я. – Правда?
– Да. Мне нужно кое-что уладить по рабочим вопросам, а потом мы поедем за твоей сестрой. Сегодня же возьмем билеты.
Я испытала самое настоящее счастье. Ни постная физиономия Руденко, ни мое «уплывающее» из-под носа наследство, ни туманные перспективы не могли погасить разгорающийся внутри костер. Я смотрела на Илью с детским восторгом, словно он – самый настоящий волшебник, спустившийся ко мне на голубом вертолете!
Глава 67
Рита
То, что я испытывала к Илье, невозможно было выразить одним словом. Меня распирало от благодарности, тепла и какой-то щенячьей нежности, словно я была маленькой девочкой, потерявшейся в темном лесу. Возможно, так и было: ведь я давно ощущала на себе холодность окружавшего меня мира. Но жизнь в очередной раз доказала, что не все так однозначно, и если не повезло однажды, то это вовсе не значит, что так будет всегда.
Наконец-то я могла раскрыться, ощутить себя нужной. И не только по причине того, что я делала уколы Илье, готовила или занималась мальчиками, Илья разговаривал со мной, интересовался моими мыслями и подробностями моей жизни. Да, он был журналистом, но делал это очень аккуратно, чтобы не ранить меня. А я испытывала крайнюю необходимость в том, чтобы поведать ему о своих злоключениях, тем самым будто очищаясь от дурных домыслов и подозрений.
Сколько должно пройти дней, недель или лет, чтобы обрасти броней? В моем случае – совсем немного. Но мальчики Кречетова сумели прорвать ее, разбередить мне душу, а я даже не поняла, как это получилось.
Василиса Семеновна принесла коробку со старыми игрушками, Макар и Ваня накинулись на них, словно две чайки на рыбу, и женщина не смогла сдержать слез, глядя на то, как они восхищенно крутят юлу и возят по полу покоцанный грузовичок.
– Небалованные, значит, ребята? – Спросила она, промокая кончиком платка уголок глаза.
Я покачала головой.
– При таких-то деньжищах! – Вздохнула она.
Мне нечего было ей ответить. Кречетов, понятное дело, по-своему относился к воспитанию. У него не было детства, он привык обходиться без игрушек и всех тех вещей, которыми нормальные родители задаривают своих чад. Наверное, считал, все это ерундой. Не мне его винить, сама выросла, играя тем, что найду. И все же для своего ребенка я бы...
Я вздрогнула от этой мысли. Неужели я думаю о том, что у меня когда-нибудь будут дети?
– Все хорошо, Рита? – Подошел ко мне Илья. – Ты так побледнела. Как себя чувствуешь? Может, тебе полежать?
– Иди, касатка, полежи, а я пока сырников вам налеплю! Как же хорошо, что вы у меня теперь есть! – всплеснула руками Василиса Семеновна. – Я ведь как скучала-то, как скучала! Дела по дому переделаешь и хоть волком вой! А с вами я будто душой отогрелась.
Она толкнула меня плечом и шмыгнула носом.
– Красивые вы, молодые. Дай вам бог счастья!
Ее слова отозвались в моем сердце теплом и радостью. Я не знала, что будет дальше, и как Илья относится ко мне. То есть, конечно, я ощущала его внимание каждую секунду, но мне хотелось услышать от него только одну фразу, которая крутилась у меня на языке и которую я сама боялась озвучить...
В день похорон Кречетова, мы встали рано. За нами приехал друг Ильи – Максим Алакшин. Мне он показался очень добрым. Но, кажется, я была готова полюбить любого человека, который хорошо относился к Илье.
Я долго думала, брать ли мальчиков с собой, но потом решила, что должна сделать это. Ваня был еще мал, но Макар уже осознавал ситуацию. Он бы все равно стал спрашивать меня об отце, так что по-другому поступить я не имела права.
Перед кладбищем было огромное количество дорогих автомобилей. Поначалу я думала, что все пройдет так, как с Ольгой, но Максим привез нас сразу на кладбище. Уму непостижимо, как Илья смог все это организовать?!
– Рита, – обратился он ко мне перед тем, как мы покинули машину, – здесь мы пробудем недолго. Постарайся все время быть рядом.
– Я никуда не уйду! – Непонятно чего испугалась я. – Столько людей...
– На похороны Михо приехали те, кто хорошо его знал и с кем он... работал, понимаешь?
– Да... – Кивнула я, разглядывая через окно проходящих мимо мужчин.
Некоторые лица показались мне знакомыми. Ну, конечно, я же видела их в доме Кречетова! Криминальные авторитеты, вот кем они были. А еще я заметила несколько прячущихся за оградками и памятниками фотографов. И много, очень много крепких парней-охранников с каменными лицами, под одеждой которых было оружие, а в карманах разрешение на него.
Уверена, что многие их этих людей даже не подозревали о том, что я являюсь законной женой Кречетова. Во всяком случае, мало кто из них вообще останавливал на мне свой взгляд. И только когда я вывела детей из машины, спиной ощутила на себе внимание тех, кто пришел проститься или убедиться в том, что Михо Кречет мертв.
Максим поднял Макара, а я Ваню. Илья шел рядом и придерживал меня за локоть здоровой рукой. Я смотрела только вперед, стараясь не оказаться в самой гуще толпы, которая направлялась к месту захоронения. Когда позади раздался сигнал, люди разошлись, пропуская черный лакированный катафалк.
– Господи, сколько же это все стоит, Илья?! – Не удержалась я от вопроса.
– Понятия не имею.
– То есть как? Разве не ты оплачивал похороны?
– Нет. Представляешь, оказывается, у Михо уже все было оплачено заранее.
– В смысле...
– Думаешь, он надеялся прожить сто лет? У таких, как он, каждый день может стать последним.
– Вот попади он в тюрьму, мог бы и прожить, – Подхватил нашу беседу Максим. – Никогда бы не подумал, что окажусь на похоронах самого Михо Кре... – Он запнулся и прижал Макара к груди.
Площадка перед могилой была завалена цветами, словно прощались с кинозвездой или известным певцом. В сущности, так и было: наверняка о Кречетове еще долго будут говорить. Перед моими глазами пронеслись короткие фрагменты нашего с ним общения. Что я могла сказать ему на прощание? Уже ничего. Все было сказано там, в больничной палате...
Мы встали чуть в стороне. Я рассматривала тех, кто был впереди, и была уверена, что многие из них не то что не любили Михо, они его ненавидели. Но, вероятно, он все равно вызывал уважение, раз они пришли сюда и теперь стоят с непокрытой головой. Традиции или что-то иное, неважно. Перед лицом смерти все равны.
– Папа спит? – Спросил Ваня и прижался щекой к моей щеке.
Я погладила его по плечику.
– Ты не замерз?
Он потерся о мою кожу носом, а потом погладил по другой щеке, и от этого жеста у меня глаза наполнились слезами.
Илья повернулся к нам и обхватил меня за плечо. Так мы и стояли рядом, пока произносились прощальные речи. В толпе я заметила еще пару знакомых лиц – людей Руденко, они находились в доме, когда я приходила туда за детскими вещами. Наверное, я должна была чувствовать себя спокойнее, зная, что полиция тоже здесь, но я испытывала несколько иное, словно достигла того понимания, что в этом мире все взаимосвязано совсем иначе, чем мне бы этого хотелось.
Когда гроб опустили в яму, меня уже трясло от нервного холода. Ни о каком коме земли в могилу я даже не думала. Это было просто выше моих сил.
– Пойдемте, закончат без нас, – сказал Илья.
Вместе с другими мы пошли по аллее. Я слышала, как орудуют лопатами могильщики и гулко падают комья земли. За воротами мы остановились. Мигнули фары бронированного внедорожника, и Илья протянул руку, чтобы забрать у меня Ваню.
– Рита, ты, главное, ничего не бойся. Иди к этой машине. Мы будем тебя ждать.
– Зачем я должна туда идти?
– Тебе все объяснят. Не бойся.
Я верила Илье, поэтому направилась к внедорожнику, благо он стоял всего-то метрах в пяти от нас.
Передняя дверь открылась, вышел мужчина и открыл передо мной пассажирскую дверь. Я обернулась. Илья и дети смотрели на меня.
– Садись, давай, промерзла поди насквозь, – окликнул меня из салона старческий голос.
Я влезла внутрь и оказалась рядом с каким-то дедком в поношенном пиджаке и таких же брюках. Он оскалился, обнажив ряд металлических зубов, и произнес:
– Ну, теперь я понимаю, почему Михо в стойку встал. Красивая. – Он протянул руку к моим волосам, но я тут же дернулась вон, однако наткнулась на стоявшего прямо у двери охранника.
– Тю, борзая! Ладно, не обижу.
Рядом с ним сидел еще один мужик, который даже не смотрел в мою сторону.
– Кто вы? Что вам надо? – Спросила я.
– Только твою подпись.
Другой мужчина открыл папку и положил между листов обычную шариковую ручку.
– Что это? – Нахмурилась я.
– Генеральная доверенность и отказ от претензий, – сухо ответил он.
– Понятно, – кивнула я и усмехнулась. – Давайте, я все подпишу.
– А мальчишек-то ты как собираешься на ноги ставить? – Спросил старик. От его взгляда у меня моментально закололо кожу на лице.
– Я справлюсь, – ответила я и взяла ручку.
– М-да, не был бы Михо таким азартным, мог бы еще жить и жить, – вздохнул старик. Я промолчала. Зачем говорить о том, что у меня на этот счет было другое мнение? Бумаг оказалось много, но я с легкостью ставила подписи, потому что понимала: никто не может отнять у меня того, чего у меня нет. Главное, дети остались со мной.
– Я могу идти? – Закрутив колпачок на ручке, спросила я.
– Маргарита Дымова... – Пробормотал старик и прищурился. – Анатольевна?
– Да.
– Что-то не сходится у меня. Молодая ты больно. А отец твой кто?
– У меня нет отца. Отчество досталось от деда.
– А дед твой зону топтал?
Я скрипнула зубами:
– Не ваше дело. Я могу идти?
Старик задумчиво покрутил на пальце золотой перстень.
– Иди, Рита. Даст бог, свидимся еще.
– Надеюсь, что нет.
Я вышла из машины и медленно выдохнула. Ну, вот и все. Теперь я свободна.
Глава 68
Рита
Как и обещал, Илья взял билеты до Сочи, а Максим Алакшин предложил довезти нас до Москвы, но на день раньше. У него были дела в столице, а еще знакомые владельцы отеля, готовые предоставить нам номер на сутки со скидкой. Я не знала, сколько все это стоит, но понимала, что теперь-то Илья уж точно тратится на меня и мальчиков из своего кармана.
– Рита, прекрати вздрагивать каждый раз, когда приходит смс из банка! – Нахмурился Илья, заметив испуганное выражение на моем лице.
– Чувствую себя ужасно! – Честно ответила я. – Из-за меня тебя ранили, ты едва не погиб! Теперь получается, я живу за твой счет.
– Вот, значит, как ты считаешь? – Вскинул он бровь и прищурился.
Я кивнула. Если бы он только знал, что я на самом деле думаю только о нем! О том, какой он прекрасный человек! И как мне хочется признаться ему в своих чувствах. Но я все время одергиваю себя, потому что боюсь оказаться назойливой. Вот стоит он передо мной, смотрит на меня, а я вспыхиваю, словно факел в ночи, и кровь в моих венах вскипает от его улыбки. Милый, милый Илья...
Трудный у меня характер... Недаром говорится: обожжешься на молоке, потом на воду станешь дуть. Но разве можно подумать такое об Илье? Конечно, нет. И все же я переживала из-за того, что ввожу его в траты. И ладно бы дети были родными, а то...
– Смотри, у нас будет возможность прогуляться по Москве и показать пацанам интересные места. Я тут набросал маршрут: Красная площадь, Зарядье, ВДНХ... Конечно, за день всего не обойдешь, но они же еще малыши. В следующий раз задержимся подольше и посмотрим уже вместе с Таней.
Илья щелкнул мышкой и увеличил на экране схему центра Москвы.
– Здесь отель, метро в пяти минутах ходьбы...
Я слушала его и, кажется, даже не дышала, с каждой секундой убеждаясь в том, что встретила самого чудесного человека на свете. Невероятно, но он мне напомнил деда Толю, у того тоже всегда был «туз в рукаве», чтобы порадовать меня.
– Красная площадь? – Растерялась я. – Как здорово! Всегда мечтала увидеть ее своими глазами!
– Раз мечтала, значит, мы там будем! – Понизив голос, Илья добавил: – И в «Детский Мир» обязательно заглянем.
– Дядя Илья, у меня карандаш сломался! – Отвлек нас от разговора Макар и протянул сломанный карандаш.
– Сейчас починим. – Илья посадил мальчика на колени и вытащил из ящика стола механическую точилку. – Давай-ка сам, попробуй!
Я смотрела на то, как, прикусив язык, Макар осваивает офисную технику, и не могла сдержать улыбку. Уму непостижимо, они так быстро нашли общий язык, словно знали друг друга и наконец-то встретились после долгой разлуки. Мальчики слушались Илью, и даже спать их теперь укладывал он. Рассказывал истории про путешествия, другие города и научные открытия. Я внимала каждому его слову, поражаясь тому, сколько всего он знал.
Время от времени меня охватывала тревога, но я старательно гнала ее прочь. До сих пор я не могла забыть всего, что там пришлось пережить, но я чувствовала, что с каждым днем, наполненным смехом и простыми заботами, становлюсь той, какой могла бы быть, если бы...
– Это жизнь, Рита. И как бы она ни была тяжела, в ней много всего хорошего, – сказал Илья перед нашей поездкой.
Это была правда, которую я приняла безоговорочно.
Москва встретила нас непривычно солнечной погодой. Макар вертел головой, восхищаясь большими красивыми зданиями и памятниками. Ваня немного пугался толпы и крепко обнимал меня за шею.
Впервые я оказалась не только в столице, но и в настоящем отеле. Со стороны мы смотрелись большой дружной семьей. Я ловила улыбки прохожих и думала, почему все говорят, что в Москве живут равнодушные люди? А может быть, просто я была так счастлива, что не замечала ничего плохого? Счастье переполняло меня, потому что рядом находились любимые люди, и скоро я смогу воссоединиться со своей сестренкой. Ночью я не смогла сдержать слез и, уткнувшись в подушку, стараясь не разбудить мальчиков, тихо вздыхала.
– У тебя все хорошо?
На мое плечо легла ладонь Ильи.
Номер у нас был трехместный. Дети спали вдвоем, а мы с Ильей на раскладных диванах.
Я шмыгнула носом и вытерла глаза концом пододеяльника.
– Ты плачешь?
В темноте я не могла разглядеть лицо Ильи и, наверное, так было лучше.
– Я плачу от счастья... – Вздохнула я. – Потому что рядом. Потому что ты... Я люблю тебя, Илья!
Сказав это, я зажмурилась и замерла. У меня закружилась голова и задрожали руки.
Ладонь Ильи скользнула от моего плеча к щеке, и я прижалась к ней, чтобы потом коснуться губами. В следующее мгновение он обхватил мой затылок и чуть приподнял мою голову над подушкой.
– Я люблю тебя, Рита... – Прошептал Илья и поцеловал меня.
Мы проснулись в одной постели, обнявшись. Между нами ничего не было, но разве объятия любимого человека – это мало? Для меня они значили очень много – все! Я любила, любила так сильно, что не могла дышать. И знала точно, что мужчина рядом со мной никогда не предаст.
Кажется, мальчики даже не удивились тому, что увидели нас вместе. Сонные, они слезли со своей кровати и потопали к нам. Диван под нами натужно скрипнул, но устоял. Так, вчетвером, мы провалялись еще почти час, пока Илья не скомандовал собираться, чтобы успеть позавтракать. Наш рейс был в полдень, следовало еще добраться до аэропорта вовремя.
Для меня, Макара и Вани полет на самолете стал еще одной сбывшейся мечтой. Все три с половиной часа мы не отлипали от иллюминатора, разглядывали облака и простиравшуюся под нами землю. Мы могли бы улететь и из Ярославля, но тогда пришлось бы ждать еще несколько дней, а теперь встреча с моей сестренкой была близка как никогда.
– Мы пробудем там три дня. Нужно все сделать правильно. Я договорился с нотариусом, чтобы он проверил документы. Остановимся в «Горном».
– Где?.. – Опешила я.
– Отель-ресторан «Горный», это на полпути к...
– Это недалеко от моего дома... то есть, от того места, где мы жили с Таней.
– Да, точно! До Солоников оттуда рукой подать. Значит, обязательно съездим.
Я прижалась к плечу Ильи, обхватив его за локоть. Ваня и Макар восторженно тыкали пальцами в стекло, сидя на наших коленях.
Я возвращалась в дорогие и болезненные для меня места с новым чувством... Это была благодарность за то, что я родилась и осталась той, кем и была с самого начала.
