Текст книги "Ночной полдник"

Автор книги: Марта Акоста

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Глава девятнадцатая
Два вампира дерутся – третий не приставай

Эдна казалась образцом парагонского шика. На ней был наряд цвета морской волны – светлая блузка и чуть более темные широкие брюки из струящейся ткани. Она сняла очки, и тень от широкополой шляпы легла на лицо, делая ее потрясающие глаза еще более таинственными.

Меня переполняли чувства – мне хотелось схватить ее и обнять покрепче.

– Здравствуйте, Эдна, входите, пожалуйста. Как вы нашли меня?

– Юная леди, вы оказались правы.

– В самом деле? – обрадовалась я. – Насчет чего?

– Насчет того, что, если я подожду немного, вы выставите себя на посмешище. – Переступая порог домика, она вынула экземпляр «Еженедельной выставки» и передала его мне. – Что вы здесь делаете? Вы же говорили, что едете в город.

– Я получила работу по переделке сценария, но все гораздо сложнее.

За моей спиной кто-то громко зевнул, и я вдруг вспомнила, что у меня есть несанкционированный сосед по дому.

Бросив на Томаса долгий и пристальный взгляд, Эдна повелела:

– Молодой человек, наденьте на себя что-нибудь и закажите нам завтрак.

Томас расплылся в радостной улыбке:

– Я к вашим услугам…

– Эдна Грант, – подсказала я. – Эдна, познакомьтесь с актером Томасом Куком.

– Эдна, – повторил он и тут же кинулся одеваться.

Выйдя на улицу, госпожа Грант осмотрела внутренний дворик.

– Мне звонил Освальд. Он просто вне себя из-за вас. Как вы будете объясняться с ним по поводу своего сумасбродного любовничка?

– Возможно, Томас и вправду сумасбродный, но он мне не любовничек. Он мой охранник, – заявила я. – И потом, это вы должны мне кое-что объяснить.

– Как это?

Я задрала рукав.

– Посмотрите, Эдна. – Я приложила палец к своему ярко-розовому шраму. – Этот порез – дело рук приспешника Сайласа Мэдисона.

Впервые за все время нашего знакомства Эдна потеряла дар речи. Усевшись в кресло, она смотрела на меня широко распахнутыми, полными сочувствия глазами.

– Это случилось после свадьбы Нэнси, тем же вечером. Я ходила туда с Иэном, он просто по-дружески сопровождал меня. Сайлас хотел натравить своего человека на него, но в результате порезали меня.

– Рана была серьезной?

– Достаточно серьезной. Иэн даже дал мне немного своей крови, чтобы помочь заживлению. – Заметив, что лицо Эдны приобрело потрясенное выражение, я добавила: – У меня появились кое-какие побочные эффекты.

– Расскажите мне… – начала было она, но тут вернулся Томас.

На нем были голубая рубашка с воротничком, концы которого были застегнуты на пуговки, галстук и широкие брюки. Блестящие черные волосы Томас аккуратно зачесал назад. От него пахло одеколоном.

– Завтрак скоро доставят, – сообщил он таким радостным голосом, что я невольно задумалась: уж не дубль ли это, изготовленный пришельцами?

– Спасибо, Томас, – поблагодарила его Эдна, беря себя в руки. – Мне кажется, я вас знаю.

– Мне тоже кажется, что мы знакомы, – мечтательно ответил он.

Я ждала, что Томас пустится расписывать свою фильмографию, но он просто глазел на Эдну.

Когда принесли завтрак, госпожа Грант повелела накрыть стол в одном из тенистых уголков внутреннего дворика. Томас подвинул стул для Эдны, после чего она скомандовала:

– А теперь ступайте. Нам с Милагро нужно обсудить кое-какое личное дело.

Печально жуя овсяное печенье с лимоном, Томас побрел прочь.

Когда он скрылся в доме, Эдна попросила:

– Расскажите мне обо всем.

До этого момента я старалась держаться. Но теперь рядом была Эдна. Глядя на нее, я надеялась, что она любит меня и что она мне поможет.

Рассказывая обо всем произошедшем, я даже не стала утирать слезы. И с огромным облегчением поведала Эдне о своих видениях.

– Это просто жуть. Каждый раз, когда ко мне кто-то прикасается, я вижу одно и то же: кровь и внутренние органы. Они кажутся такими реальными! Это ужасно, Эдна, и я сама ужасная, поскольку за отвращением скрывается какое-то нездоровое желание.

– Ох, юная леди, – тихо вздохнула она.

Эдна потянулась к моей руке, но потом передумала.

– Это происходит со всеми, кроме Томаса, – продолжила я. – У него малокровие, и я не реагирую на него так, как на остальных. А вы? Что вы видите в такие моменты?

Эдна покачала головой.

– Я ничего подобного не испытываю.

– Значит, это только у меня. Я одна такая. Как же я могу быть с Освальдом, если я такая?

– Освальд очень сильно любит вас, юная леди.

– Он любил ласковую девушку. Он не будет испытывать то же к девушке, которая никогда не сможет дотронуться до него и к которой он сам не сможет прикоснуться.

– С этим мы разберемся, – ответила Эдна. – Вы это переживете, Милагро.

Я вспомнила слова Мерседес.

– Я умею выживать, Эдна, но, возможно, не умею жить. – Закрыв глаза, я принялась делать дыхательные упражнения. – Что вам известно о неовампах?

– Не существует никаких…

– Существуют, Эдна! Вампиры существуют. Они даже пытались поймать меня и попить моей крови во время старинного обряда. Они могли убить меня, так что, прошу вас, не говорите, что их не нет!

– Вы правы, – кивнула она. – Гэбриел уговаривал Уинни и Сэма не приглашать Уиллема и Сайласа, но дедушка и бабушка ребенка настояли на традиционной церемонии. В их группе большие разногласия. Я и не знала, что Сайлас зайдет так далеко и попытается лишить Иэна места в совете.

– Сайлас говорил что-то о совете. Расскажите мне еще что-нибудь.

– Это международный совет представителей нашего рода. Иэн является его членом. Законоведческое подразделение занимается теми делами, которые мы предпочитаем не передавать в другие суды.

– Дела вроде нападений с использованием смертоносного оружия?

– Да, уголовные дела, – подтвердила Эдна. – Сайлас занимался вербовкой сторонников, но все равно я поражена, что они способны на такое.

– Ваша культура основана на крови.

– Как и ваша, юная леди. Но я ведь не считаю, что вы способны брать врагов в плен и вырезать их бьющиеся сердца.

– Было бы здорово, если бы я могла делать такое, – задумчиво проговорила я.

Уголки ее губ чуть вздернулись. Тем не менее вид у Эдны был усталый.

– Вы наверняка ехали всю ночь, – предположила я. – Почему бы вам не отдохнуть немного? А потом мы решим, что делать дальше. Мне бы очень хотелось прибегнуть к помощи Гэбриела.

– Мы так и сделаем. Я слышала, что он подумывал о смене ориентации, и очень огорчена, что мальчик ощутил необходимость предпринять что-то в этом направлении.

– Он сказал, что хочет быть нормальным, – хмуро подтвердила я.

– Юная леди, чем дольше я живу, тем больше понимаю, что «нормальных» не существует. – Эдна топнула по мощеному полу дворика. – Он здесь с родителями?

– Думаю, да. А еще с ним какая-то ужасная девица, которая выглядит так, будто всю жизнь ела только брокколи с молоком и лет с двенадцати выписывала журнал «Невесты».

– Вы нарисовали скверную картину, – сказала Эдна. – А Сайлас здесь?

– Я не видела его, хотя пыталась разведать все и в гостинице, и за ее пределами, – сообщила я. – Не знаю, что известно Скипу Тейлору, но, сдается мне, Томас ни о чем не догадывается.

Она посмотрела в дом через окно. Томас, одетый в шорты и облегающую футболку, устраивал спортивное шоу на своих снарядах.

– Очень красивый мужчина.

– Да, только невероятно эгоцентричный. Удивляюсь, как это он удержался и не попросил, чтобы я побегала вокруг него с зеркалом в руках.

– Думаю, вы преувеличиваете, – возразила она. – Вечером мы обсудим, как привести Гэбриела в чувство.

Попрощавшись, Эдна направилась в «Парагон».

– Какая женщина! – проговорил Томас, глядя ей вслед.

Вот, значит, что он имел в виду под словами «меньше похожая на девушку».

Ожидая звонка Эдны, я дописала первый черновой набросок «Зубов острых». Распечатала его и положила на угол стола. Глядя на аккуратные буковки на страницах, я почувствовала прилив гордости, потому что мне очень нравился результат. Прежде чем снова вернуться к работе, мне нужно было еще немного покрутить сценарий в голове.

Эдна вызвала меня в свой номер в коктейльное время, и я вошла в главное здание, ощущая одновременно тревогу и оптимизм – смесь была неприятная, почти как кофе с кровью. На одном из пролетов широкой лестницы я столкнулась с Чарлзом.

– Чарлз, пойдемте я познакомлю вас с моей подругой, которая только что приехала, – предложила я.

– Я только что отметился в книге ухода, потому что вечером у меня…

– Никаких отговорок. Я ведь с пониманием отнеслась к тому, что мой пикап столь долго чинили, так что вы вполне можете поздороваться с моей подругой и убедиться в том, что она хорошо устроилась.

– Да, конечно. А ваша подруга впервые останавливается здесь?

– Думаю, да. Она больше любит город.

– Университетская подруга? – вежливо поинтересовался Чарлз.

Я привела его к угловому «люксу», и он нервно посмотрел на часы.

– Мне действительно… – снова начал он, когда я постучала в дверь.

Открыв дверь, Эдна окинула взглядом меня и моего спутника.

– Привет, Эдна. Я хочу познакомить вас с Чарлзом, он служит здесь консьержем. Чарлз, это мой друг, госпожа Грант.

– Входите, – велела Эдна. – И закройте за собой дверь. Юная леди, у меня охлаждается бутылка вина. Пожалуйста, откройте ее и налейте нам.

Чарлз остановился в дверях и улыбнулся.

– Спасибо, но я не могу остаться. Добро пожаловать в «Парагон» и, будьте любезны, звоните нам, если у вас появятся…

Эдна обернулась и метнула в него строгий взгляд.

– Я же сказала, войдите и закройте за собой дверь.

Ее резкость смутила и меня, и Чарлза. Я задавалась вопросом: неужели она решила устроить консьержу разнос по поводу какой-нибудь гостиничной оплошности – например, из-за отсутствия на каком-нибудь стакане пленки с надписью: «Дезинфицировано для вашей безопасности».

– Эдна, – обратилась я к ней, входя. – У Чарлза всего лишь минутка.

В этом номере были изумительные окна с видом на темные горы. За плетеными тростниковыми ширмами виднелась спальня, а еще здесь помещалась гостиная с камином и баром. Я направилась к бару и вынула вино из ведерка со льдом.

Обращаясь к Чарлзу, Эдна указала на диван:

– Садитесь сюда.

Он повиновался беспрекословно, словно дрессированный тюлень.

– Хорошо, госпожа Грант. Я надеюсь, вам уютно в этом номере.

Эдна взяла бокал, который я ей поднесла.

– В этом номере мне очень уютно. Неуютно то, что здесь работаете вы.

Судя по лицу, Чарлз обалдел.

– Я хорошо знаю свою работу и обучался в лучших учреждениях мира.

– Я не об этом. – Эдна села напротив Чарлза и приказала: – Посмотрите мне в глаза, Чарли Артур, и скажите, что вы здесь делаете.

– Эдна, в самом деле, чем вас так прогневал Чарлз?

– Юная леди, неужели вы не видите? Он же один из нас. Разве это не заметно?

Я снова прочитала текст на его бирке. «Чарлз Артур, консьерж».

– Не может быть. Президента по фамилии Артур не было.

– Честер Артур, – печально возразил Чарлз. – С тысяча восемьсот восемьдесят первого по тысяча восемьсот восемьдесят пятый. О нем вечно все забывают.

Университетское образование подвело меня. Я опустилась на диван рядом с консьержем.

– Чарли, последний раз я видела вас на семейном пикнике. Вам тогда было три годика, и вы тыкались носом в кексы, – напомнила Эдна. – С тех пор вы не изменились.

– И ты, Брут? – грустно проговорила я.

Глава двадцатая
Да онемеет рука сосущего

Чарлз раскололся, словно пиньята. [96]96
  Пиньята – детская игра, распространенная в Латинской Америке и США и характерная для дней рождения. Участники завязывают глаза и стараются при помощи биты разбить контейнер (горшочек) с игрушками-подарками и сладостями. Пиньята в переводе с испанского как раз и означает «горшок».


[Закрыть]Только из него, вместо вкусных конфеток, вываливались зубодробительные, омерзительные факты.

Сайлас завербовал Чарлза в свою неовампирскую группировку, когда тот вылетел из университета, не дотянув до степени магистра искусств.

– Сайлас сказал буквально следующее: чтобы изменить мир людей к лучшему, надо использовать то лучшее, что отличает нас от людей, – сообщил нам Чарлз. – Мол, мы заменим старую гвардию, посадим в совет наших людей и станем пользоваться своей властью. Некоторые идеи Сайласа казались очень клёвыми – например, возврат к старым традициям. Я не знал, что именно он называет старыми традициями, но, поскольку в университете я изучал историю, меня все это очень заинтересовало.

– Что – «все это»? Генетическое превосходство? – уточнила я.

– Я полагал, он имеет в виду язык, ну и всякое прочее – резьбу по дереву там, постройку лодок, то-сё, – ответил Чарлз. – Тогда я не очень-то об этом задумывался, потому что много тусовался. Именно так Сайлас и вербует – ищет парней, которые не удел.

То же самое мне говорил Зейв.

– Где сейчас Сайлас? – Задавая этот вопрос, я уже заранее знала ответ.

– Здесь. Это мужчина в инвалидном кресле, – ответил консьерж. – Он все еще приходит в себя после… э-э… Я не знаю подробностей, но говорят, что Иэн Дюшарм чуть не убил его. Совет посадил Дюшарма под стражу и рассматривает дело о нападении на представителя собственного рода.

– Сайлас как-нибудь участвует в фильме Скипа? – осведомилась я.

Чарлз еще больше вжался в диван.

– И да, и нет. Это совершенно реальный фильм, а Сайлас – один из спонсоров. Им нужно было переписать сценарий, и он решил убить одним выстрелом сразу двух зайцев, а потому попросил Скипа Тейлора нанять вас. Скип не знает, кто мы, но догадывается, что у Сайласа есть какие-то планы. – Он бросил на меня извиняющийся взгляд и добавил: – Когда Сайлас собирал о вас сведения, он нашел ваши рассказы, и один из них очень ему понравился, потому Сайлас решил, что вы справитесь с переделкой сценария. Какой-то рассказ о воробье.

– О вороне, – поправила я. На самом деле я писала рассказ о Льороне, плакальщице из латиноамериканского фольклора, но в результате трагической ошибки, случившейся по вине программы проверки орфографии, мой компьютер заменил «Льорону» на «Ворону».

– Сайлас очарован вами, – сказал Чарлз.

– Да, я знаю. Он хочет использовать меня для создания гибридных вампирских детишек. – Некоторые вещи, как их ни назови, все равно звучат нелепо. – Он пытался накачать меня каким-то отвратительным алкогольным напитком и устроить кровопускательную церемонию. Однако мне удалось сбежать.

Лицо Чарлза приобрело потрясенное выражение.

– Но он говорил совсем другое. Он сказал, что вы угрожаете разоблачить наш народ, состоите в связи с Себастьяном Беккетт-Уизерспуном и КА-КА, и поэтому мы должны удерживать вас здесь и всячески отвлекать.

– Эдна, просветите, пожалуйста, Чарли.

– Милагро помогла нам избавиться от КАКА, – сообщила госпожа Грант. – Она на нашей стороне.

– Чарли, а что происходит в закрытом крыле, там, где ванны с кровью? – спросила я. – Сайлас как-то связан с тем, что «Парагон» собираются закрыть на время вечеринки Бриллиантового клуба?

Чарлз принялся кусать ноготь.

– Он купил долю в «Парагоне» и планирует устроить большой праздник для членов нашего движения. Говорят, что ваша кровь… э-э… стимулирует, как афродизиак. Согласно легенде, кровь пережившего заражение увеличивает нашу плодовитость.

– Ах, Чарлз, Чарли, Чарлик, Чарлзушка! – воскликнула я. – Трудно выразить всю глубину моего ужаса по поводу того, что вы хотели сделать со мной! Я думала, между нами существует связь, мы симпатизируем друг другу.

Он глотнул вина.

– Простите…

– Что произойдет во время церемонии? – осведомилась Эдна.

– Все будет обычно – напитки, танцы и еда для большинства гостей. Милагро напоят старинным напитком, чтобы она расслабилась, потом проведут этот непонятный ритуал и возьмут кровь, но немного – чтобы каждому из наших досталось по несколько капель. Милагро будут держать в «люксе», расположенном по соседству с помещением Бриллиантового клуба, а один из наших служащих, дипломированный специалист по флеботомии, будет регулярно собирать ее кровь для новых процедур.

– А члены Бриллиантового клуба знают, что имеют дело с вампирами? – спросила я.

Чарлз покачал головой.

– Они думают, что эта церемония – просто развлечение. Пока у них есть доступ к новейшим процедурам, они не задают много вопросов. Некоторые, может, и знают, но такие люди обычно все скрывают друг от друга.

– А теперь расскажите о моем внуке Гэбриеле, – велела Эдна. – Как вы заманили его сюда?

– Это просто совпадение, – ответил Чарлз. – Сайлас с удовольствием руководит теми, кто запутался, и помогает им вернуться на путь истинный. И это срабатывает. Я был таким же, как Гэбриел, а теперь у меня есть девушка и все такое.

– Значит, вы натурал, и вам абсолютно все равно, что здесь, в гостинице, появился красивый и до безобразия чувственный Томас Кук?

– Господин Кук интересует меня только потому, что я работаю здесь консьержем, – заявил Чарлз.

Я очень устала от людей, которые отказываются быть самими собой. Нужно было что-то делать. Я повернулась к Чарлзу и, притянув его к себе, тесно прижалась к нему всем телом. Мой мозг переполнился отвратительными образами, но я стерпела, прижимая свои губы к его рту и целуя его глубоко и страстно. Я гладила руками его мясистую спину. Как было бы здорово, если бы я снова могла радоваться тому, что обнимаю большого, симпатичного мужика!

Когда я выпустила его, он стал розовым, как пион, а глаза его округлились. Посмотрев на Эдну, я заявила:

– Как я и предполагала, стопроцентный гей.

Госпожа Грант приподняла одну бровь.

– Юная леди, я могла бы вам сказать то же самое без всяких показательных выступлений.

– Конечно, но это не подействовало бы так мощно.

– Никакой я не гей, – придя в себя, возразил Чарлз. – Я состою в совершенно здоровых романтических отношениях с женщиной.

– Тогда тебе будет все равно, если я скажу вот что: зайди в мой домик, и ты увидишь Томаса Кука, который плавает голышом.

– Правда? – восхитился он. А потом накрыл голову руками и проговорил: – И как я попал в этот переплет?

– Чрезмерная неосторожность, – пояснила Эдна. – Но если вы нам поможете, мы попробуем вас спасти.

В первую очередь нам нужно было вернуть Гэбриела.

– Я всегда считала, что Гэбриел спокойно относится к своей ориентации, – проговорила я.

– Это дело рук его родителей. Они безумно хотят внуков, – заявила Эдна. А потом повернулась к Чарлзу и спросила: – Они тоже здесь?

– Нет, это родители Бриттани Монро. Они каждый год сюда приезжают.

– Семейство Монро! – фыркнула Эдна. – Честолюбцы. Я займусь этим.

Я вскочила и хотела было отправиться за ней.

– Останьтесь здесь вместе с Чарли, – велела Эдна, выходя из номера.

Я проследила за тем, как закрылась дверь, а потом прочесала мини-бар. Там лежало несколько упаковок крендельков из экологически чистого цельного зерна. Одну из них я передала Чарлзу. Взяв пакетик в руки, он уставился на крендельки.

– Итак, Чарли, как же ты, такой хороший мальчик, связался с этой жуткой группировкой?

Он принялся вертеть пакетик в руках.

– Мне просто нужно было куда-то пристроиться. Группа показалась мне хорошей.

– Расскажи, – попросила я.

Чарлз сообщил мне, что Сайлас проповедовал идеалистическую философию, согласно которой миром должны управлять мудрые добродушные вампиры. На самом деле все выглядело гораздо отвратительней: новообращенные кровопийцы оказывались на различных должностях, там, где можно было собирать информацию, шантажировать, вымогать или как-нибудь иначе влиять на богатых и могущественных.

– Откуда у Сайласа такая таинственная аура? – поинтересовалась я у Чарлза. – Ее невозможно измерить ни по одной сексуальной шкале.

– Он говорит, что наши лидеры не должны отвлекаться на сексуальные порывы. У него своего рода химическая кастрация – он принимает прогестин. Это женский гормон, препятствующий выделению тестостерона.

Эдна втащила в свой номер Гэбриела в тот момент, когда мы с Чарлзом принялись обсуждать, каково это – жить на периферии общества.

Гэбриел повернулся ко мне и холодно проговорил:

– Милагро, это уму непостижимо! Зачем ты привезла сюда бабушку? Мы же решили, что ты должна оставить меня в покое.

Эдна посмотрела на него взглядом, способным превратить человека в горстку пепла.

– Милагро и не просила меня приезжать. Просто кое-кто в городе обратил мое внимание на то, что в одной желтой газетенке помещена ее фотография с каким-то актером.

– С Томасом Куком, – уточнила я. – Он целыми днями плавает в моем бассейне. Голышом. – Эдна одарила меня пристальным взглядом, и я добавила: – Прошу прощения, но это действительно впечатляющее зрелище. Томас Кук. Голый. В моем бассейне. Впрочем, Гэбриела это теперь не интересует, он ведь превратился в неистового гетеросексуала.

– Гэбриел, – обратилась к нему Эдна, – сядь, пожалуйста.

Ее внук выбрал самое дальнее кресло и уселся в него, приняв неестественно прямую позу.

– В моем распоряжении всего несколько минут. Меня ждет Бриттани.

– А ты знаешь, что Сайлас отправил кого-то порезать Иэна, но в результате тяжело ранили Милагро? – осведомилась Эдна, обращаясь к внуку.

В глубине болотно-зеленых глаз Гэбриела забрезжил какой-то огонек.

– Я не знал, что ее ранили. – Он перевел взгляд на меня и спросил: – А что ты делала с Иэном?

– О?! Ты ревнуешь? Ах, да, я забыла – тебя же больше не интересуют страстные, сексуальные мужчины!

– Ты помешана на мужиках до такой степени, что и о других по себе судишь, – злобно заметил он.

Эдна окинула нас сердитым взглядом.

– Иэн ходил с ней на свадьбу к ее подруге. А еще Сайлас зазвал ее в тот ночной клуб, что находится в городе, и собирался устроить… – Эдна произнесла несколько слов на кошмарном древнем языке. – Ты ведь прекрасно знаешь, что это значит, Гэбриел.

Подняв на меня глаза, Гэбриел проговорил:

– Мне очень жаль, что тебе пришлось испытать все это. Если бы ты сразу спросила меня…

– Так я ведь и спрашивала тебя о Сайласе! – зло перебила я. – Но ты же не сказал, что он собирает армию неовампиров, дабы достичь мирового господства.

– Никаких вампиров не существует, – вяло возразил Гэбриел.

– Дети, прекратите браниться, иначе мы ничего не сможем обсудить! – рявкнула Эдна. – Помимо всего прочего Сайлас обманом заманил Милагро сюда и собирается спаивать ее кровь своим сообщникам, а также продавать кровь нашей юной леди членам парагонского Бриллиантового клуба в качестве омолаживающего средства. Ты знал об этом?

Гэбриел стал белым, как кокосовая стружка. Он поднялся.

– Извините, но я не могу раскрывать секреты Сайласа, – дрожащим голосом проговорил он. – Я благодарен вам за заботу, однако моя жизнь теперь движется в другом направлении – в том, которое соединяет наследие предков и самоидентификацию. Пожалуйста, поддержите меня, потому что я хочу обрубить все вредоносные связи. Думаю, будет лучше, если вы сейчас же уедете.

Эдна смерила внука пристальным взглядом.

– Ты ведь знаешь, я всегда любила тебя и принимала таким, какой ты есть. О лучшем внуке я и не мечтала. Я могу поговорить с твоими родителями. Со мной тебе не нужно строить из себя кого-то другого.

– Да, бабушка, знаю, – мягко ответил Гэбриел. – Но теперь мне этого недостаточно.

– Гэбриел, не смей говорить Сайласу, что Милагро в курсе его махинаций, и не рассказывай, что я здесь. Ты сделаешь это ради меня?

Он кивнул.

– Да, бабушка, но, пожалуйста, больше ни о чем меня не проси. Доброй ночи.

Он вышел за дверь, а мы, потрясенные, остались на своих местах.

– Это мы во всем виноваты, – грустно произнесла Эдна. – Это мы терпели Уиллема Данлопа и его последователей, вместо того чтобы их осудить.

– А почему вы не рассказывали мне о том, что происходило? – спросила я.

– Меньше знаешь – крепче спишь, юная леди. Вы уже получили достаточно информации о нашей жизни. Возможно, мы тоже выбрали простейший путь. – Эдна одарила Чарлза тяжелым взглядом. – У вас есть выбор: либо вы идете к Сайласу, либо помогаете нам покончить с его планами.

Эдна завоевывала сторонников, одновременно запугивая и очаровывая их. Чарли не был исключением.

Наша дискуссия затянулась на несколько часов. Чарли рассказал, что посредством услуг, оказываемых в закрытой части гостиницы, – «элитная кровь», ванны со смесью минеральной воды и крови – курорт надеется обеспечить дополнительный приток клиентов-вампиров.

– Так, так, значит, у словосочетания «кровавая баня» появилось и другое значение, – заметила я. – А что такое элитная кровь?

Опустив голову, Чарлз пробормотал что-то до того неясное, что Эдна не выдержала и рявкнула:

– Сядьте прямо и говорите четко!

Он подчинился ее приказу.

– Некие ребята надевают костюмы инопланетян и похищают молодых людей из Ла-Басуры. Их держат в помещении, похожем на кабину космического корабля. Когда страх пленников достигает апогея, у них начинают брать кровь. Примерно поллитра в день, не больше, так что ничего страшного. От адреналина, который содержится в такой крови, наступает настоящий кайф. За это Сайлас берет дополнительные деньги. Потом он накачивает пленников наркотиками и возвращает на место.

– Чарли Артур, не могу поверить, что вы принимаете участие в таких предосудительных, преступных действиях, – проворчала Эдна. – Ваша матушка наверняка зарыдала бы от стыда, узнай она о…

– Пожалуйста, не рассказывайте маме! – в ужасе вскричал Чарли.

Пока Эдна запугивала пристыженного консьержа, я поймала себя на странном чувстве – меня приятно удивлял тот факт, что хотя бы одна из баек Берни основывалась на реальных событиях.

Чарли сообщил, что презентация неовампирского движения, которую запланировал Сайлас, будет проходить в танцевальном зале «Парагона». Вместо официантов гостей будут обслуживать рабы, потому что вампиры вполне могут рассчитывать на их преданность; к тому же рабы работают бесплатно. Вечеринка начнется рано, а церемония состоится в полночь.

– Сайлас очень хочет делать это на постоянной основе, – сказал Чарли. – Если кровь Милагро и в самом деле повышает нашу плодовитость, нас станет больше, и он окажется у истоков вампирского курортного бизнеса.

– А совет одобряет действия Сайласа? – поинтересовалась я у госпожи Грант.

– До сих пор они смотрели на эти действия сквозь пальцы, – пояснила Эдна.

– Сайлас утверждает, что они прутся от этого, – заметил Чарли. – Они гордятся древними традициями, и большинство из них верит в свое превосходство над обычными людьми.

Эдна немного подумала.

– Если отправиться к ним прямо сейчас, Сайлас станет все отрицать. Нам нужны доказательства, которые необходимо представить всему совету, а не только его реакционным членам. – Она взглянула на меня. – Но это зависит от вас, юная леди. Если хотите, мы можем собрать ваши вещички и сейчас же уехать отсюда. Как далеко вы готовы зайти?

– Я пойду до конца, Эдна. Мы сделаем их, вот что я скажу!

Когда я вернулась в домик, было уже очень поздно. Но Томас еще не спал: он сидел на диване в очках и полосатой пижаме и читал мой сценарий. Когда я вошла, он отложил бумажки.

– Где ты была? Мы с Берни тебя заждались.

– Я была с Эдной, мы обсуждали наши дела. – Усевшись рядом с Томасом на диван, я стянула с него очки. Заглянув в них, я поняла, что это простое стекло, и вернула очки Томасу. – С чего это Берни решил, что я стану общаться с ним после той порнографической статейки?

– Ты имеешь в виду… – Томас изобразил непристойный жест, используя рот и руку.

– Нет, я имею в виду, что она бесчестная.

– Ох, – разочарованно выдохнул Томас, – Берни просто хотел пообщаться, ведь мы же друзья.

– А может, завтра? – предложила я, и он мгновенно просветлел. Томас жил настоящим. – Что ты думаешь о моем черновике?

– Неплохо, – отозвался он. – Но у меня есть несколько замечаний.

Я думала, что Томас захочет изменить сценарий так, чтобы расширить свою роль, но он высказал довольно интересные мысли о структуре и персонажах. Фальшивые очки определенно делали его умнее.

Я сочла их отличным средством конспирации и потому на следующий день, направляясь в основное здание, сунула в свою сумочку. У конторки консьержей стоял Чарли – нервный, словно девственница в борделе.

– Доброе утро, Чарлз, – приветствовала его я. – Я хотела прихватить несколько брошюр для своей матери Регины. Она обожает курорты.

– Конечно, мисс Де Лос Сантос. – Чарли протянул мне две брошюры так, чтобы я поняла: под ними спрятаны ключи. – В той, что лежит сверху, рассказывается о номерах, а в нижней – о том, как добраться.

Я пролистала верхнюю брошюру и заметила записку, в которой указывались номер его машины, марка и цвет, а также план, где изображалось ее место нахождения на дневной стоянке.

– Спасибо. Они мне очень пригодятся.

Я обнаружила машину Чарлза в том самом месте, которое он указал. На заднем сиденье лежала сумка с двумя униформами горничных, пропуск на служебную парковку, ключ-пропуск для персонала и несколько схем, которые консьерж набросал на вырванных из блокнота листах. Мне нравился Чарли, и я очень надеялась, что не совершаю ошибку, доверяясь ему в очередной раз.

Мерседес ждала меня в номере одного из дешевых мотелей на окраине Ла-Басуры. Я выложила ей последние новости, и она заметила:

– Ты прекрасно выглядишь – такой цветущей ты не была никогда.

– Странно, да? Я чувствую себя сильной и выносливой, и у меня отличная реакция. Как ты сюда добралась?

– Машин вообще не было. Я доехала быстро, но, когда все это завершится, мне наверняка захочется какой-нибудь аварии.

– Мерседес, я очень благодарна тебе за помощь. – Мне захотелось обнять ее.

– Эй! Это не только ради тебя, но и на благо всего человечества.

– Кто бы мог подумать, что существует такое количество культов и экстремистов! – задумчиво проговорила я.

– Интересно, а что обо всем этом думает Освальд? – спросила она.

– Освальд пока ничего не знает.

– Милагро, ты должна ему все рассказать! – поморщившись, отозвалась Мерседес.

– Он скоро вернется. Тогда и расскажу.

– Что происходит с Гэбриелом?

– Это так грустно, что хочется плакать. От прежнего Гэбриела осталась только сухая оболочка. Я бы еще поняла, если бы он решил стать натуралом с какой-нибудь клевой мужеподобной особой, но, окружая себя этой гнилой массой розовой, светловолосой гламурности, он словно бы совершает акт самобичевания.

Мы облачились в униформы горничных. Я скрутила волосы в пучок и надела очки с простыми стеклами, которые позаимствовала у Томаса. Бегло взглянув на меня, Мерседес заметила: – Ты выглядишь умнее. Поверх своих дредов она повязала платок. Я сказала ей, что наверняка являюсь единственной парагонской горничной с дипломом ПУ.

Мы залезли в машину Мерседес, и она прикрепила к ветровому стеклу пропуск на стоянку. Дорога в гостиницу была нервной, поэтому разговаривали мы немного. Мы остановились на шоссе перед поворотом на «Парагон» и стали ждать звонка Чарли. Он раздался через несколько минут.

Мы заехали на стоянку персонала и прошли в основное здание через служебный вход. В руке Мерседес была парусиновая хозяйственная сумка.

Чарли, вспотевший от напряжения, ждал нас в кладовке. Я представила его Мерседес, и он сообщил:

– Сайлас отправился в сауну, но обычно он там не задерживается, так что торопитесь.

Чарлз подкатил тележку для уборки.