Текст книги "Летопись Третьего мира. Ч.4 Тень Ораны (СИ)"

Автор книги: Мария Версон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

– Я не пущу грязнокровку даже в нижний город, не говоря о башне! – Одна мысль об этом вызывала в душе короля, если она у него конечно осталась после того, что он сделал с собственным сыном, волну ярости. – Дио, если ты посмеешь вступить в контакт с этой… с этим отродьем, я во всеуслышанье объявлю тебя отступником, нейритом! И дорога в Хар-Терр-Крон будет для тебя закрыта до окончания срока моего правления.

– Твоё правление закончилось десять лет назад. – Не сдержался тот и сказал это.

– Убирайся, Дио Ди Неирен! Теперь это – твоё имя! Таково моё слово и я его не нарушу!

– Ну… – К концу разговора теперешний изгнанник уже расправил плечи, словно прозвание его нейритом распустило его прежде связанные крылья. – Я могу выполнять свои функции сате и не посещая Хар-Терр-Крон. Я буду молиться, чтобы твоё правление кончилось как можно скорее.

Он развернулся на каблуках, и потом ещё очень много недель во сне ему слышалось яростное биение пламенного сердца короля.

Будучи сате, Дио имел право посещать любой из домов народа дэна. Найти среди них тот, что все обходят стороной, было бы очень просто, но ему не пришлось искать: он чувствовал тепло своей сестры.

Десять лет… Все эти годы, с того дня как она родилась, Дио нутром чуял её рост, каждый её вздох и будто бы слышал её плач. С годами это ощущение становилось всё сильнее: его сестрёнка росла где-то в пещерах долины драконов, лишенная солнечного света и изолированная ото всех, кроме своей матери. Та прятала её и от драконов, и от фламмов, хотя те никогда не падали столь низко, чтобы разгуливать меж спусками в тоннели, где обитают дэна. Мать этого удивительного ребёнка знать не знала, что ни драконам, ни фениксам не сообщили о рождении её дитя, и что никто её не ищет и не желает ей смерти.

Дио с легкостью разломал слепленные давно и наспех кристаллические плиты, перекрывавшие спуск в нужную ему пещеру. Он не скрывал своих действий и шумел как мог, предупреждая обитателя этой норы о своем визите.

Он спустился вниз по несуществующей лестнице, давно превратившейся в скат с кочками и горбинками, и тут же ему на глаза попалась десятилетняя девочка, сжимающая в руках небольшой, мутный и грязный беловатый кристалл:

– Какие у тебя красивые глаза. – Сказала она тоненьким, щипающим душу голосом. – Смотри, у меня один такой же! – Она выпучила глаза, чтобы незнакомое ей создание мог их рассмотреть. Дио ахнул, увидев, что оба её глаза совершенно непохожи друг на друга. – Ты принёс нам ещё кристаллов? Странным путем только, обычно нам их приносят через тоннель…

– Как тебя зовут? – С трудом спросил у неё Дио, чувствуя, что его губы расползаются в улыбке.

– Кирия! Кирия Р-хе-гг-с… – Начала проговаривать она по буквам.

– Рхеггсгир. – Подсказал он ей. – Кирия.... Красивое имя.

– Кирия! – Раздался женский вопль, а вслед за ним в проходе за спиной девушки возникла женщина.

Когда-то она была невероятно красивой, сразу подумал Дио, но жизнь под землей, изоляция и питание бракованными кристаллами, вроде того, что держит в руке девчушка, сделали своё дело. Она походила на дикарку, с неровно обрезанными волосами, в старой драной одежде. Увидев Дио, увидев его глаза, её глотка издала громкий крик, но вместо того, чтобы броситься и защитить свою дочь, она попятилась назад и сползла по стенке:

– Десять лет… Десять лет вы не могли найти нас! Но теперь…

– Если бы фламмы хотели, они бы уничтожили всё поселение, но нашли её. Не было приказа об уничтожении гибрида. Я здесь, чтобы забрать её отсюда.

– Куда забрать?! – Завизжала несчастная женщина с глазами на выкате. – В Хар-Терр-Крон и убить её там? Я не… Я не… – По её лицу полились слёзы.

– Я – Дио Ди Неирен. – Поспешил он представиться. – Да, я сын Аво. Я здесь, чтобы забрать этого ребенка с собой, чтобы она жила рядом со мной.

– С какой это стати?! Это моя дочь!

– Здесь, в этом грязном подземелье, без доступа к чистым кристаллам и свету ты не сможешь дать ей всего, что могу я.

Кирия смотрела на него полными непонимания глазами и молчала.

Не став дожидаться ответа потерявшей последнее достоинство женщины, Дио присел на корточки рядом с девочкой и сказал:

– Твое имя Кирия Ди. Я – твой старший брат. С этого дня ты будешь жить со мной.

Дио сидел у восточного расщелины Денариона, в получасе от прохода, которым всегда пользуется при исполнении ритуала, и водил белым раскаленным его кровью стержнем по серокаменному тонкому пласту бумаги, выписывая на него угловатые символы письменного языка народа дэна. Он не знал его, но с лёгкостью смог распознать. Всем фениксам Хар-Терр-Крона известно о существовании договора с людьми, и что помимо них его подписали ещё семнадцать племён. Шутка этого документа заключалась не только в самом факте его существования, но и в словах, записанных на нём восемнадцатью разными языками.

Рассказанная Ирлом история, поначалу бывшая для Дио не более чем сказкой или выдумкой, с годами размышлений и раздумий стала приобретать реальные цвета и в некотором смысле опираться на факты. Но их было слишком мало, чтобы рассказывать кому-то о них. До недавнего времени.

Год назад, в очередной раз нарушая запрет короля о проникновении вглубь Денариона дальше алтаря, юный феникс обнаружил удивительнейшую находку, перевернувшую его мир с ног на голову. Она сводила его сума, вгрызлась в свет его сознания и постоянно напоминала о себе, заставляя его денно и нощно вспоминать о ней. Но Дио никак не мог её понять, так как часть культурного наследия народа дэна, в том числе и письменность, были утеряны, и когда он обнаруживал в Денарионе какие-то изображения и знаки, те были написаны на языке ему неизвестном, но знакомом.

Битый час Дио выписывал из договоров, принесенных людьми, символы, пытаясь расшифровать письменность народа дэна. Он почти сразу догадался, что на всех восемнадцати язык написаны одни и те же слова, так что перевод символов драконов – это был лишь вопрос времени. Этот договор был тем самым ключом, который был необходим Дио для подтверждения или опровержения той сказки, что рассказал ему Ирл.

– Вот ты где! – Вывел феникса из раздумий звонкий голос Нея, за спиной которого, как всегда молчаливая, стояла Сизу. – Нас как раз за то бой и отправили.

Дио вопросительно поднял свои белые брови.

– Лао и Мао вернулись. Ирл просил найти тебя.

– Есть новости? – Феникс тут же поднялся, незаметно спрятав серый пласт в глубины кармана мантии.

– Не знаю. – Ней нахмурил брови. – Мне кажется, они не на шутку были встревожены.

Дио кивнул, и вскоре уже проходил сквозь световую стену своего дома.

– Дио! – Кинулся к нему не на шутку встревоженный Лао, едва тот вошел. Все гости этих земель, в том числе и Стижиан с Циависом, уже были здесь. – Мы должны спрятать их, срочно!

– О чем ты? В чем дело?

– Рио слушать нас не стал. Как только мы сказали о прибытии делегации во главе с королём людей, он велел как можно скорее избавиться от них… Нет, Дио, не выпроводить, а убить! Чтобы они не узнали какие-то нам секреты наших технологий и, конечно же, никому не смогли рассказать о том, как сюда добраться.

– Что за чушь? Такая реакция должна быть чужда правителю, названному Светилом. – Возмутилась Амфитеа и поймала на себе странный взгляд Дио.

– А вы сказали ему?..

– О том, что король людей – изумрудный феникс? Ты будешь удивлён, но да. Сказали.

– И?..

– Если до захода солнца мы двое, – Лао указал на себя и брата, – не уничтожим их, он вышлет элитный отряд из нижнего города.

На лице Дио появилась гримаса, которой никто из его подчинённых никогда прежде не видел: озлобленность, смешанная с озадаченностью. Два белых кольца его черных глаз метались из стороны в сторону, словно бы это помогало его разуму найти самый удобный выход из положения.

– Раз такая пьянка, почему мы не можем просто спрятаться? – Спросил Ней, привыкший убегать и прятаться.

– Дело в свете нашего солнца. – Ирл поднялся со своего насиженного кресла, и только сейчас Лекса заметила, что он вовсе не был тучным, каким казался: весь видимый объем создавало множество одежд, навешанных на него. – Везде, куда проникает свет, король может вас обнаружить, а изолированные от света, вы погибните в катакомбах драконов еще до захода солнца, можете мне поверить. Беда в том, что покуда вы на этой земле, Рио будет чувствовать и любое пламя, и твоё маг, и любое другое.

– А как насчет этого? – В ладони Стижиана возникла сфера сияния.

– Это, пожалуй, он почувствовать не сможет. Осталось решить, в какой тёмной норе вас укрыть. – Ирл начал покусывать край нижней губы.

– Может нам вернуться в Денарион? – Спросил Циавис. – Это же огромная гора, наверняка мы сможем найти там местечко, пока всё не уляжется.

– Исключено. – В один голос проговорили все пять находившихся в помещении фениксов.

– Там фламмы будут искать в первую очередь. – Пояснил Суо. – Быть может, один из отрядов уже там.

– А как же запрет на проникновение в гору дальше алтаря? – Спросила Амфитеа и попала в точку.

Ирл и Дио посмотрели сначала на неё, потом друг на друга, а затем одновременно произнесли:

– Значит, отряд будет возглавлять элита башни – на них этот запрет на распространяется.

– Это плохо. – Суо покачал головой из стороны в сторону. – Это очень-очень плохо.

– Мы не можем отдать короля людей на съедение нашему Светилу. – Прорычал Мао. – Мало того, что это убийство, люди рано или поздно узнают… да во Тьму людей! Одераричи узнает сразу же! Мы рискуем начать войну с людьми!

– Ты перегибаешь… – Почти с уверенностью сказал Стижиан, но в его голосе её было недостаточно.

– Дело не только в этом. – Принялся объяснять Дио. – Рио Ди, ныне правящее Светило, ещё до моего рождения поклялся передать власть носителю изумрудного феникса. И что теперь? Он приказал уничтожить этого самого носителя. Понимаешь, к чему я клоню?

– Он не желает расставаться с короной!.. – Ахнула Лекса, хотя Амфитею, стоящую рядом с ней, это не слишком удивило.

– Где же нам укрыть вас, прежде чем я смогу придумать, как вывести вас из долины.

– Пещеры дэна. – Раздался девчачий голос откуда-то сверху – Кирия стояла посреди лестницы, ведущей на верхний этаж. – Быть может, фламмы и догадаются, что они там, но они трижды подумают, прежде чем лезть в тоннели драконов, где они будут сокрыты от солнца.

Дио едва заметно улыбнулся, вполне удовлетворённый этой идеей, и довольный тем, что её высказала его сестра, потер ладони.

– Я знаю тоннели лучше, чем кто бы то ни было. Я десять лет по ним блуждала. Мы можем воспользоваться проходом, в котором мы с матерью жили. – Девочка медленно спустилась по лестнице.

– Даже если фламмы туда полезут, им будет непросто найти вас и атаковать. Жар более ярких фениксов способен задеть прочих, но даже элита не станет рисковать. Им нужно быть очень осторожными, чтобы воспламеняться и не сжигать друг друга, а тоннели часто бывают узкими… – Закивал Мао. – Да и мы уже привыкшие к низким потолкам… – Он имел ввиду тоннели Денариона.

– Нет. – Дио махнул головой из стороны в сторону. – Вы четверо не будете их сопровождать. Я хочу, чтобы Рио до последнего верил, что вы верны ему….

Яркая красная вспышка на полминуты ослепила всех. Когда Стижиан открыл глаза, он увидел что Суо, Лао и Мао лежат обездвиженные на полу, а под белой кожей их лиц и рук бьются тонкие змейки крови, кипящей в их венах: от ранения пламенем, носители фениксов будто стали восковыми фигурами, с матовой, будто мертвой кожей, еще не потерявшей свой цвет.

– Если кто спросит – это сделал ты. – Ирл погасил пламя на своей ладони, обращаясь к Стижиану. – Теперь они вне подозрений. Кирия, – он впервые обратился к ней напрямую и даже посмотрел в её глаза, – делай, как задумала, и помни, что само твоё появление может не на шутку удивить фламмов. Никто кроме нас по-прежнему знать не знает о твоём существовании. Я видел, как брат тренировал тебя… Большинство фламмов не сумеют с тобой тягаться.

– А ты что? – Дио снова нахмурил брови. – Ты что планируешь делать?

– Мы отправимся в Денарион к твоей находке. Вместе.

Дио потупил взгляд и моргнул, не понимая, откуда это существо всё знает.

Но он знает.

– Уверяю тебя: то, что мы там найдем, может поставить Рио на колени.

– Как им удаётся выследить нас? – Зашипела Кирия, прикладывая ладонь к открытой ране на предплечье. Тонкая фиолетовая струя пламени, едва возникнув, тут же угасла, оплавляя кожу девочки, словно бы она была металлической. Густая субстанция, похожая на жидкую синеватого цвета магму, перестала течь, и вскоре, клубы пара, вытекающие из закрывающейся раны, перестали вздыматься.

– Мне казалось, фламмы побрезгуют спускать в пещеры драконов… – Сквозь кровавые слёзы проговорила Амфитеа, пока Пейман держал руки на её глазах, восстанавливая уничтоженные светом фениксов нервы.

– Как всегда думаете об эстетической стороне вопроса, – хмыкнул Циавис, перетягивая раненую руку красной лентой, той самой, которой они с братом когда-то связывали ладони, творя энергозатратные заклинания. – Я-то думал фламмы побоятся соваться сюда, потому что они изолированы от источника их энергии – солнца. Хотя, может, они, конечно, и ослаблены, но как по мне, то им хватает света собственных духов.

– Так или иначе, нам надо как-то выкрутиться. – Стижиан снова собрал все семь сфер. – Кирия, будь добра, отведи их в безопасное место. Думается, я смогу дать вам несколько минут форы.

– Бросить короля на растерзание врагу, а самим сбежать, пождав хвосты? Да, это очень по-человечески. – Хмыкнул Ней и посмотрел на Сизу.

Как всегда молчаливая и тихая, она спокойно достала из колчана пару стрел и вскинула лук.

– Мы останемся с тобой, король людей. – Ней говорил это с неприсущей ему долей сарказма в голосе. – Кирия, уведи остальных.

– Дио дал мне четкие указания и велел защищать всех людей, в особенности нашего брата. – Она имела ввиду Стижиана, но тот плохо её слушал.

Циавис чувствовал себя более чем ужасно. Он не устал, не был ранен, но его кровь могла вскипеть подобно крови фламмов при одной мысли о том, что он, магистр магии огня, член круга, ничем сейчас не может помочь ни себе, ни кому либо ещё. Он чувствовал себя обузой.

Рыхлая холодная стена тоннеля, спиной к которой стоял монах, резко нагрелась и почернела. Меньше чем через секунду её прорвал хлынувший поток кажущегося жидким пламени.

Машинально, Стижиан поставил между этим потоком и своими спутниками тонкую, но плотную энергетическую стену, выдержавшую мощь хлынувшего напора живого огня. Он оказался в созданной ими ловушке, заполняющейся чистой пламенной энергией, от которой так и веяло жаждой превратить каждую клетку тела монаха в ничто.

Зная и понимая, что одним сиянием, как он пробовал до этого, с фениксами тягаться не удастся, он прибегнул ко второму цвету своего сосуда, а это у него получалось это из рук вон плохо.

Сквозь магическое зрение, это был один из немногих трюков, которые Циавису удавалось провернуть имея треснутый сосуд души, он видел стену, возведённую монахом, и лиловый огонь, ударяющийся об неё. Стижиан призвал семь сфер, но то были не ярко-голубые, а изумрудно-зелёные, неровные и несбалансированные сгустки, так и норовящие сойти с установленной орбиты.

Монах невнятно развёл руками, словно пытался поймать ладонями воздух, но вместо воздуха нащупал невидимый никому, кроме него, силуэт феникса, растворённого в этом огне.

Внезапно для себя, Стижиан стал вспоминать и проговаривать отрывки основных принципов уничтожения нежити любого уровня. Те вещи, о которых он уже много лет попросту не задумывался – методика поиска сердец и способы их уничтожения. И Стижиан видел сердце раскрывшегося перед ним феникса.

Яркое, оно походило на маленькое, источающее смертоносные лучи, солнце. Несмотря на расплывчатость и рассеянность оболочки сосуда в пространстве вокруг, само сердце имело четкие формы. От него, тая в дымке лилового пламени, подобно венам, в разные стороны расходились несколько десятков мелких линий.

Привыкший уничтожать сердца одним ударом, но помня, что перед ним вовсе не нежить, вместо того, чтобы пронзить сияющее пятно ударом, заряженным огнём его изумрудного духа, Стижиан выкинул руку вперёд и схватился за яркий сгусток.

Лиловое марево тут же исчезло, и из множества частиц этого пламени, перед монахом, едва стоящая на ногах, возникла задыхающаяся женщина.

Выглядела она не более чем на тридцать лет, красивая, ростом чуть ниже монаха, с пышной грудью, утянутой черным шелком. Она задыхалась, из груди вырывались хрипы и стоны. Её бледная кожа стала ещё белее, так, что на её теле стали видны вены, по которым струилась вязкая, отсвечивающая красным, жидкость.

Стижиан не был удивлен тем, что перед ним возникла эта особа. Воспламенение и распад на частицы – этот этап уже был им пройден, пусть и не слишком успешно.

Его кровь кипела: он был зол, он бесился, не осознавая сколь чужды ему столь яростные эмоции. Его рука, покрытая дымкой изумрудного пламени, сжимала в руках сердце медленно опускающейся на пол женщины-феникса. Линии энергии, служившие венами или цепями, связывающими сосуд хозяина с его духом, начали трескаться и обрываться. Оставшиеся линии становились толще, перераспределяя между собой энергию, но и они не выдерживали напора яростного пламени, льющегося с ладоней монаха.

Частью сознания Стижиан понимал, что ещё немного, и он своими руками уничтожит одного из немногочисленных выживших фламмов, но другая его часть, та, что была готова уничтожить весь этот элитный отряд пресильных фениксов, хотела заставить это лиловоглазое создание помучиться, чтобы она поняла, сколько боли принесла его спутникам.

– Стижиан! – Окликнула его Лекса, и её голос в одно мгновение снял это наваждение.

Пейман понял, что у него дрожит нижняя губа. Несмотря на попытки Амфитеи убрать его руку, он не позволил ей открыть глаза. Потому ли, что не хотел, чтобы она видела это, или же его он от ужаса потерял способность двигаться и застыл.

С того самого дня, как много лет назад он повёл сильнейшего в истории монаха на костёр, его отягощало чувство вины. Он всё же учился в школе инквизиции, под наставлением самого Элеса Рьюдо, и даже одно время любил читать книжки. Он своими глазами видел, как из Стижиана вырвалась птица. Как она разорвала его плоть, немедленно обратив её в пепел, взмыла в небо и накрыла целый город непроходимым слоем пламени, уничтожившим всё. Он помнил, как кто-то из старших инквизиторов схватил его за шкирку и уволок.

И до сих пор, просыпаясь порой среди ночи, Пейман видел те огромные, толи черные, толи изумрудные, полные устрашающего ничто глаза птицы, застывшие в небе.

Стижиан стоял к нему спиной. Его короткие черные волосы чуть приподнимались и плавали в воздухе, будто погруженные в жидкость. А весь его силуэт, его сильное тело укутывали очертания зелёной птицы. Не такой большой, какой она показала себя в Ринеле, но в целителе не было сомнений, что это она.

Монах вынырнул из непонятного для него дурмана и взглянул на опустившегося перед ним на колени феникса с не меньшим ужасом, чем она глядела на него.

Поверх его руки, словно дивная перчатка, виднелась когтистая лапа, сжимающая сияющее сердце мучающегося феникса. Нитей, связывающих её сосуд с духом, осталось всего две. Они были очень толстыми и активно пульсирующими, тающими под мощью королевской птицы, готовые оборваться в любой момент.

Испуганно, Стижиан одёрнул руку и освободил из хватки сияющий сгусток. Сердце растворилось в воздухе и перестало быть видным, а женщина-феникс сделала резкий глубокий вдох облегчения.

По-прежнему не пришедший себя от недавнего наваждения, Стижиан удивлённо поднял голову вверх и увидел над собой клюв, что острее любого клинка на свете.

– Изумрудный феникс, – проговорил один из фламмов элитного отряда, что стояли за спиной лилового феникса, и поспешил опуститься на колени. Вслед за ним это сделали и все его братья по оружию. – Ты не сказала нам, что мы идём убивать преемника Рио. – Зарычал он на прильнувшую к стене женщину, никак не могущую смириться со своим поражением, и с тем, что к ней проявили милосердие.

– Она и прочие жители башни много нам не говорили. Но… Принудить нас убить преемника!.. – Зарычал ещё один фламм с тёмно-синим цветом волос.

– Он не один из нас… – Едва ли не плача сказала в свою защиту та. – Он – не фламм, не феникс! То, что у него изумрудный дух – это!..

– Помолчала бы, Бао. Он пощадил твою жизнь. – Высокий желтоволосый феникс поднялся с колен и подошел к Стижиану, все ещё недоумевающему от происходящего. – Когда к нам не присылают кого-то из башни, я – командир этого отряда. Меня зовут Ано Рельи. Прошу простить меня и моих людей за произошедшее недоразумение, Ди.

– Ди? – Левая бровь Стижиана приподнялась вверх раньше, чем он понял, что Ди – это обращение к особе из рода перворожденного элементаля – черного феникса. – Недоразумение… – Усмехнулся он, снова посмотрев на сверкающий клюв над своей головой. Клюв аккуратно отошел в сторону и опустился на его плечо.

Черные глаза прекраснейшего изумрудного феникса столкнулись с глазами монаха. Иф, его новорожденный для этого мира дух, игриво почесала плечо хозяина и положила на него голову.

Стижиан потерял дар речи.

– Это вовсе не недоразумение. – Кирия сделала несколько уверенных шагов вперёд. – Королю известно о том, что этот человек – носитель духа, которому он поклялся передать власть над Хар-Терр-Кроном.

– Кто ты? – Спокойно спросил у неё Ано, хотя девчушка перед ним вызывала у него крайне смешанные чувства.

– Меня зовут Кирия Ди Неирен, я младшая сестра сате Дио Ди Неирен, дочь Аво Ди и женщины из рода Рхеггсгира. – Звонко отчеканила она.

Фениксы стали перешептываться между собой. Их голоса вызвали у Циависа недоброе ощущение.

– В тебе есть кровь Ди, об это говорит твой правый глаз. Если ты действительно дочь Аво, то в моих глазах его доброе имя уже восстановлено. Я никогда не верил в то, что он мог хотя бы помыслить, не то что уж попытаться навредить Хар-Терр-Крону. Король Рио действительно скрывает от нас слишком много. Помогите им выбраться на поверхность! – Скомандовал он своим людям. – А за ней, – он кивнул на Бао, – присматривайте с особой пристальностью.

– С какой стати мы должны вам верить? – Взвизгнула напуганная до легкого оттенка синевы на щеках Лекса.

– Просто верь им. – Стижиан улыбался, поглаживая по клюву своего духа. Та довольная прикрыла глазки, и её мордочка продолжала лежать у него на плече, неподвижно и смиренно.

– Я никогда не был здесь. – Признался Ирл, идя вслед за Дио, шедшего быстро и уверенно. – Судя по всему, ты не раз нарушал приказ короля и гуляешь здесь не в первый раз.

– Разумеется, иначе как бы я обнаружил это. Говоришь, никогда не был здесь? А что же тогда за сказку ты мне поведал после смерти отца, а?

– Я рассказал тебе лишь то, что видел своими глазами.

– Не знал, что ты родом из башни. – Дио вёл его по извилистым тоннелям, то сужающимся, то расширяющимся, то ветвящимся, то резко уходящим вниз.

– Когда я покидал Хар-Терр-Крон, башни не было и в помине, Дио.

Тот резко остановился и обернулся, задавая немой вопрос.

– Когда Вэрде поглотила черное пламя, мы с Ричи бежали из родных мне земель. И с тех пор, до самой смерти твоего отца, до того времени, когда я вернулся, я не был под нашим солнцем.

– Я сейчас ничего не понял из того что ты сказал.

– Вспомни мой рассказ. Не увиливай, Дио, я знаю, что ты веришь в него, несмотря на всю его фантастичность. Ты веришь. Просто ты… Ха! – Он усмехнулся. – Таких как ты мои ученики в академии называли «технарями»: вы пока не получите фактические доказательства, всё для вас – лишь сказки. Вспомни, что я рассказал тебе, и свяжи это с тем, что произошло здесь, и с тем, что сейчас происходит в башне.

– Я прекрасно помню ту историю, у меня нет проблем с памятью. Ты рассказал мне о Ди, великом черном фениксе, перворожденном элементале, который породил все племена огня, что когда-то населяли эти земли, среди них были и мы. Ди основал Хан-Морту, правил в нём добрую тысячу лет и положил начало традиции смены королей. Он выбрал себе преемника, но поскольку Ди был непостижимо силён, он сам извлёк своё сердце, и часть его стала Светилом, солнцем. Прошло несколько тысяч лет, и наставала эра правления Рио, это твои слова, так что не надо посмеиваться. И лишь тогда носитель черного феникса вернулся домой и снова заявил о себе. Всех деталей я не помню, но вышло так, что он жаждал поглощать свет. Верно? Черный феникс, и его черный цвет поглощает лучи, и как элементаль, он способен впитывать свет прочих фениксов.

– Да. – Кивнул Ирл. – Всё верно.

– Едва эта новости дошла до правившего тогда короля, он немедленно велел фламмам покинуть родной город и перебраться сюда, в то время как сам отправился за запад, к Морю, перворожденному элементалю воды, молить его о помощи в усмирении разбушевавшегося черного феникса.

– Всё верно. – Тот снова кивнул.

– Но Море им не ответило, и тогда король обратился к могущественнейшему, из когда-либо существовавших, племён земли, к их правящему роду Одера. Весь род, семнадцать поколений бессмертных змей, во главе с самой Одеравэрде, перворожденным элемнеталем земли, согласились отправиться сюда, где ещё не было города Хар-Терр-Крона, чтобы остановить взбесившегося феникса. Ирл, ты хоть понимаешь, как все это глупо звучит?

– Смотри не спотыкнись. – Съехидничал тот, но Дио уже лежал на риалроновой поверхности тоннеля и медленно поднимался.

– Так? Ладно. Твой дальнейший рассказ был ещё более абсурдным. Прежде чем вступить в бой с фениксом, поглотившим к тому моменту большую часть фламмов, род Одера потребовал предоставить им пятерых женщин-фениксов. Король Фил, готовый пойти на самые экзотические жертвы, дабы спасти уцелевших после боя с Ди фениксов, покорно согласился. И… Я всё равно не верю в то, что было дальше.

– Говори. – Теперь в голосе Ирла прозвучал лёд.

– Весь род Одера полёг, в попытках удержать черного феникса. При соприкосновении черного пламени и крови змей, она кристаллизовалась превращаясь, – он постучал по стене тоннеля, – в риалрон. А вся эта гора…

– Чтобы усмирить феникса, Дио, Вэрде пришлось показать свой истинный облик. Огромная, способная дотянуться до границ мира, змея. Она не убила черного феникса, нет-нет. Она поглотила его, превратившись в это. – Ирл замедлил шаг, потому как чувствовал, что они почти на месте.

– А те пятеро женщин нашего племени оказались на сносях. И каждая из них родила того, кто теперь зовётся дэна. Драконы – плоды смешения крови змей… и нашей. Ты думаешь, в это кто-то поверит?!

– Ты же веришь. – Усмехнулся мудрый феникс.

– Я… – Замялся Дио. – Мы пришли.

Их долгий путь венчался тупиком. Досель широкий тоннель сводился к узкому горлышку, с низким потолком и шириной, где едва можно было развести руки.

Дио подошел к стене и провел по ней рукой: на белой поверхности риалроновой породы выступили зеленовато желтые письмена.

– Мой отец нашел это место и сумел открыть его. Я не знаю, что он там нашел, но уверен, что именно из-за этой находки на него обрушился гнев Рио. Это, – он не убирал руки со стены, испещренной незнакомыми Ирлу символами, – по всей видимости, древняя письменность драконов. Она очень похожа на ту, что использовалась ими при подписании договора под древом рода Дива. Мне удалось расшифровать кое-что, но моих знаний всё равно недостаточно, чтобы открыть…

– Дети! – Прыснул Ирл, протискиваясь между Дио и стеной тоннеля. – Ты слишком молод чтобы узнать эти символы. Это никак не язык драконов, и твоему отцу это должно было быть известно. Это – старый вариант нашей письменности, Дио. Принцип черт был заменён на угловой, и это кардинально изменило вид символов.

Дио почувствовал себя дураком, каких сим лично никогда не встречал. Он присел и пристально вгляделся в символы. Мысленно заменяя количество черт в каждом символе на углы, он начал понимать, что те означают.

– Отец же учил меня дешифровке… Я и помыслить не мог, что всё здесь так просто. Так что же… Выходит, эту дверь здесь поставили не драконы?

– Саму дверь могли поставить и они, но запирали её явно фламмы. Не тужься ты так, я разберусь. Отойди.

Дио увильнул в сторону и стал наблюдать за тем, как Ирл с опаской прикасается к подсвеченным его красным огнем символам.

Меньше чем через десять минут стена начала меняться. Дио не знал, что происходило с ней на самом деле, но плотная беспросветная риалроновая порода стала выцветать, превращаясь в нечто больше похожее на стекло. Ещё пару минут спустя эта стеклоподобная масса превратилась в жидкость.

Кончиком пальца Ирл прикоснулся к водяной стене, и та звонким дождём упала вниз.

Проход был открыт.

– Я поставил последний маяк. – Вильмут вышел из тени Дримена, но тот и бровью не повел, поскольку уже начал к этому привыкать. – Они будут собирать негатив и направлять его прямо ко мне.

Магистр стихий молча кивнул и тыльной стороной ладони вытер пот со лба. В голове мелькнуло желание спросить каким же образом Вильмут собирается совладать с необъятным количеством неуправляемой энергии, но решил оставить этот вопрос при себе, уповая на то, что этот невероятный маг знает, что делает.

Дримен не спал уже четверо суток. Его мозг продолжал работать исключительно за счет подпитки целителями и тонной эликсиров, которые привез собой Кирано. С трудом поднимая веки, маг швырнул в сторону рассыпающийся в пыль обычный стальной меч и поднял голову.

Впереди он видел смерть. Смерть одного за другим его учеников, его и других магистров. Умельцы, они показывали невероятные тонкости контроля своей стихии или стихий. Те, кого называют демонами, шныряли и рыскали вокруг, бросались на магов-недоучек, старых и молодых магистров. Те отбивались, подпитывая свои сосуды энергией из кристаллов. Яркие разноцветные вспышки, дрожь земли, тучи, появляющиеся то там, то здесь, и вскоре исчезающие, они мелькали неровными мазками и растворялись в пропитанном кровью воздухе.

Оранская Академия магии показывала всю сою силу, всю красоту и мощь, копившуюся в ней семь столетий.

Дримен беспокоился о Линео… Точнее о Линнэ, он ещё не привык так её называть, как и думать о ней в женском роде. Узнав о его тревоге, Вильмут звонко прыснул и хлопнул мага по плечу: «уж о ком о ком, так о ней волноваться точно не надо» – улыбнулся тогда маг тени.

Число демонов росло. Они захватил всю Южную Полосу уже две недели назад и отбрасывали редеющие ряды магов на север. После того как Амельера и Циавис выбыли из строя, сдерживать бесчисленные полчища дышащих безумием магии демонов оказалось ещё сложнее. Из пятерых магистров, коих сейчас осталось трое, именно эти двое владели самыми разрушительными техниками, бывшими невостребованными в мирное время, но сейчас!..