Текст книги "Проклятие на наши головы (СИ)"

Автор книги: Мария Морозова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

Лукаш достал из машины нашу поклажу и забросил на плечо. Мик и Дром нырнули в густую траву, разыскивая запахи, следы или норы. А я проверила, как держится на спине посох, и шагнула за котами.

– И правда, овражисто, – пробормотала, угодив ногой в невидимую в траве рытвину.

– Все окрестные луга такие, – согласился Лукаш. – Но тут ничего не прячется, Дром проверял.

– Слишком близко к жилью, – я кивнула. А заметив, что часть луга все же выкошена, добавила: – И слишком шумно.

До границы леса мы добрались быстро. Сам лес не походил на логово нежити или нечисти. Деревья с раскидистыми кронами, мягкая трава под ногами, густые заросли лещины, щедро усыпанной орехами. Мик тоже ничего подозрительного не почуял. Он влез на высокий пень и принялся умываться, как ни в чем не бывало.

– Я думаю, что твари приходят отсюда, потому что первыми пострадали ближайшие к этому лесу дома, – сообщил Лукаш.

– Логично, – я окинула взглядом луг, мысленно проводя линию от опушки к деревне. – Что ж, вижу неплохое место для засады.

Минут через десять мы с некромагом сидели на верхушке большого стога сена. Место казалось мне подходящим. Как раз между домами и деревьями, на границе выкошенной и заросшей частей, с отличным обзором во все стороны. Сено было мягким и не кололось, а легкие чары скрывали наш запах и ауры. Внизу, в паре шагов от укрытия, в траве пряталась приманка – копченая свиная нога. Лукаш заметил, что твари особенно охочи до ароматной человечьей еды, поэтому мы выбрали в мясной лавке самый красивый и свежий окорок. Он пах так аппетитно, что даже я то и дело сглатывала слюну, несмотря на плотный ужин. Наша цель просто обязана явиться на запах. Главное только, чтобы пришла неведомая тварюшка, а не какой-нибудь кабан.

Небо постепенно темнело. Совсем скоро оно стало одинаково черным везде, но я не врала Фриду, когда говорила, что некромаги в темноте видят лучше обычных людей. Поэтому для нас с Лукашем не стало проблемой рассмотреть все, что творилось вокруг. А вокруг было тихо и спокойно. Теплая летняя ночь совсем не выглядела способной преподнести какой-нибудь неприятный сюрприз.

Постепенно потухли окна в деревенских домах. Окончательно утихли собаки, устроившись на сон в своих будках. Замолчали цикады, зато где-то далеко в лесу заухала сова, вылетевшая на ночную охоту. Все шло своим чередом.

Я даже начала волноваться, что проклятие раньше погонит меня домой, чем мы кого-нибудь поймаем. Но наконец от Мика, спрятавшегося на опушке вместе с Дромом, пришел сигнал.

– Там что-то двигается, – сообщил Лукаш еле слышно.

Я молча кивнула, приподнимаясь на локтях. С озера наполз туман, не слишком густой, зато низкий, стелющийся у самой земли. Это немного осложняло дело, однако мне хотелось надеяться, что для нас четверых он не станет проблемой.

Ночная тишина позволила расслышать легкий шорох со стороны леса. Он быстро приблизился, а потом рядом с нами что-то заворчало и зачавкало. Попался!

Я тут же собрала на пальцах чары и швырнула их вниз, туда, где мы спрятали ногу. Невидимой поводок натянулся и дернулся, а потом в разные стороны прыснуло что-то мелкое.

– Да их много, – ахнул Лукаш.

Он съехал со стога, выбрасывая чары на звук. Я съехала тоже. Из-за того, что не получилось толком прицелиться, мой поводок рассыпался, но я ощущала его обрывки, которые быстро удалялись к лесной опушке.

– За ними, – скомандовала я.

Мик тоже чуял что-то шустрое и небольшое. Я не требовала от кьюра перехватывать нашу цель, только наблюдать, поэтому, когда мы с Лукашем ворвались в лес, коты встретили нас на поваленном дереве.

– Дром насчитал четверых, – сказал некромаг.

– Что ж, – я предвкушающе прищурилась, доставая посох. – Тогда вперед.

Углубившись в лес, я сразу поняла, почему Лукашу было так сложно искать одному. Лес оказался густым и неудобным. Кроны деревьев закрывали небо, не давая лунному свету пробиваться сквозь листья. Под ноги попадались рытвины, ямы и кочки. Опасность переломать ноги оказалась слишком велика, поэтому, наплевав на скрытность, я зажгла светляк на посохе и зашагала по следу своего поводка. Лукаш прикрывал сзади. Коты безмолвными тенями скользили по сторонам.

Нападать на нас никто не спешил. Противники предпочли бегство, бросив свою ароматную добычу на лугу. Либо они были слишком мелкими и понимали безнадежность сопротивления. Либо просто заманивали нас, чего очень не хотелось бы. После встречи с призраком Лец я предпочитала готовиться к худшему, так что прямо на ходу плела чары, которыми могла бы как следует приложить нападавшего.

Скоро лес пошел под уклон. Откуда-то сбоку послышалось журчание воды. А потом земля резко ухнула вниз, обрываясь склоном оврага, и только хорошая реакция спасла меня от позорного и весьма болезненного падения.

– Куда дальше? – спросил Лукаш, поднимая посох над головой.

– Хороший вопрос, – пробормотала я с досадой.

Остатки моего поводка окончательно рассыпались. Вокруг не было ни шороха, ни звука. Дром, уткнувшись носом в землю, принялся ходить зигзагами по краю оврага. Мик, наоборот, нашел ветку повыше, забрался на нее и зашевелил усами, принюхиваясь.

– Крупной нежити или нечисти я не чувствую, – констатировал некромаг.

– Я тоже.

– Мя-я-я, – подал голос Мик.

– Кажется, нам нужно вниз, – вздохнула я, немного подумав. – Весь мой опыт подсказывает, что овраг – отличное логово. Но будь осторожен. Это отличное место и для засады тоже.

– Понял, – подобрался Лукаш.

Пройдя немного вдоль края, я нашла место, условно похожее на приличный спуск, и аккуратно сделала шаг. Склон оказался крепким, он не скользил и не рассыпался, поэтому идти было удобно. Дно пряталось в кромешной темноте. И когда мы оказались внизу, лес словно остался где-то далеко-далеко.

– Прикрывай меня, – велела Лукашу еле слышно.

Воткнув посох в мягкую землю, я соединила пальцы, чтобы сплести поисковое заклинание, и резко выбросила его вперед. Тут же пришел отклик, сообщая, что здесь что-то есть. Что-то определенно неживое, но очень активное. Значит, все-такие нежить, а не нечисть. Ладно, и с этим разберемся.

– Лукаш, слева… – начала я, вот только закончить не успела.

Из темноты вылетела белесая тень размером с некрупную кошку и попыталась вцепиться в моего напарника. Благо, тот вовремя среагировал и, как битой, врезал нападавшему посохом. Раздался треск костей, который мы, некромаги, ни с чем не могли перепутать.

– Скелет, – поморщилась я.

Темнота взорвалась шорохом и клацаньем. Мы с Лукашем, не сговариваясь, встали спина к спине. В воздухе замерцали щиты. Повеяло едва ощутимым флером Потустороннего. Дром зашипел, прижимаясь к земле, а Мик предвкушающе зарычал. Битва началась.

Противников было много. Скалясь и щелкая зубами, они бросались на нас с ветвей кустов, выпрыгивали из травы, пытались прорваться под ногами, чтобы вцепиться в обувь. Приходилось смотреть в оба и реагировать мгновенно, сбивая их на подходе парализующими чарами. Благо, размером никто из них не вышел, иначе нам пришлось бы куда хуже.

Упокаивать их на лету мы не собирались. Сейчас нам нужно было только нейтрализовать и обездвижить, чтобы потом сделать все с толком, с расстановкой. Да и рассмотреть наших неожиданных противников не помешает. А от кучек потерявших всякую силу костей точно не будет толку.

Постепенно мелочь выдохлась. Атаки становились все реже, пока совсем не иссякли. На овраг опустилась тишина. Мы с Лукашем еще немного постояли, вслушиваясь, а потом опустили руки.

– Дром, проверь, – попросил некромаг своего кьюра, и тот скользнул вперед, разведывая обстановку.

Мик отправился следом. Я опустилась на колени рядом с ближайшей тварюшкой и присмотрелась.

– Ничего себе, – ахнула изумленно. – Да это же еж.

– Еж? – переспросил Лукаш.

– Ну да, сам посмотри.

Скованный заклинанием, перед нами лежал самый обыкновенный скелет ежа. И даже с задубевшей до твердости камня шкурой, из которой воинственно торчали иголки. С одной из них я сняла кусок копченого окорока и хмыкнула:

– Так вот кто пришел на запах.

– Смотри, а это, кажется, заяц. – Лукаш обратил мое внимание на другую тварь. – Если судить по зубам.

– Занятно.

На пару с некромагом мы обшарили весь овраг. Вышло неожиданно. На нас нападали не упыри или вампиры, а просто мертвая лесная живность. Ежи, зайцы, белки, кто-то вроде куницы, пара сов и даже одна небольшая лиса. Чьи-то кости уже были совсем чистыми, чьи-то – еще хранили на себе остатки плоти, но внутри каждого светилась тусклая искорка Потустороннего. Всего мы насчитали двадцать один экземпляр.

– Не понимаю, – растерянно почесал в затылке Лукаш. – Откуда они взялись, да еще в таком количестве?

– Хороший вопрос, – пробормотала я.

Я еще раз прошлась по дну оврага, внимательно осматривая склоны. Не было тут ничего особенного. Трава, кусты, мягкая почва под ногами. Ни человеческих следов, ни могил или пещер, способных стать гнездом.

– Хороший вопрос, – повторила задумчиво, пошевелив концом посоха кучку птичьих перьев под одним из кустов.

Потом присела и достала из-за кочки старый волчий череп. К счастью, совершенно мертвый.

– Вся нежить выходила именно отсюда, – констатировала я в итоге. – Сюда же она возвращалась утром, чтобы залечь в спячку.

Под руку попался недогрызенный колбасный хвостик, что только подтверждало мою теорию. Конечно, колбасой такая нежить не питается. Но тяга к аппетитным запахам и желание пожевать что-нибудь вкусное – это наследие прошлой, нормальной жизни.

– Нежить совсем молодая, – решила я. – Когда, ты говоришь, ее активности заметили в деревне?

– В середине весны.

– А к тебе обратились только сейчас?

– Так грешили на крыс, – развел руками Лукаш.

– Вот как…

Я еще раз взглянула на скелеты. Когда мертвое тело обретает подобие жизни, процессы разложения в нем практически останавливаются. Те, чьи кости аж сияют чистотой, явно поднялись минимум через несколько месяцев после того, как умерли. А те, на ком видна плоть или перья, ожили практически сразу.

Выходит, сами кости имеют разный возраст, но нежить поднялась почти одновременно. И это очень странно. Сами по себе животные не становятся нежитью: это ведь не люди, способные нести в себе эмоции гнева, обиды или ненависти. А обратить такое количество леской живности насильно может только очень сильная некроманомалия. Но ее мы с Лукашем обязательно почувствовали бы. И раз этого не случилось, вариант остается только один.

– Здесь постарался человек, – сообщила я напарнику.

– Уверена? – помрачнел тот.

– Да. Не понимаю только, случайно или намеренно, но без человека явно не обошлось.

– И что будем делать?

– Уничтожим тут все, – решила я. – Или почти все. Кого-нибудь я прихвачу с собой и исследую. Нужно разобраться, что случилось.

Выбрав из кучи парализованной нежити жутковато выглядящий скелет совы, я заключила его в энергетическую клетку. После чего мы уничтожили всю нежить, развеяв кости прахом, а искорки Потустороннего отдав кьюрам. Что бы тут, в овраге, ни произошло, больше мертвое не должно потревожить покой живого.

Лукаш любезно подвез меня до самых ворот. Я не хотела возвращаться пешком, поэтому попросила коллегу везти меня в особняк, махнув рукой на конспирацию. Все поняли, что мы с Фридом – пара. Так зачем скрываться?

Прихватив клетку с совой, я осторожно открыла дверь. Полночь уже давно минула, и мне не хотелось разбудить весь дом своим поздним возвращением. Но как оказалось, спать легли не все.

– Ружена? – Фрид вышел в темный холл.

– Привет, – поздоровалась я, пытаясь спрятать за спину клетку с некросовой. – Почему ты не спишь?

– Хотел дождаться тебя, – признался мужчина.

Он остановился в полушаге от меня и сказал тихо:

– Я волновался.

– Фрид… – шепнула я, не в силах отвести от него взгляда.

Улыбнувшись уголками губ, мужчина поднял руку и достал у меня из волос дубовый лист.

– Знаю, что это твоя работа, – сказал он тихо. – И никогда не скажу ни слова против. Но всегда буду ждать твоего возвращения, независимо от того, как поздно ты вернешься.

Меня затопило нежностью. Поймав ладонь Фрида, я прижалась к ней щекой. Качнулась навстречу, не отводя глаз. Он обнял меня за талию. И поцелуй почти случился, вот только злосчастная сова дала о себе знать, громко щелкнув костяным клювом.

– У нас новый жилец? – спокойно осведомился Фрид, заглядывая мне за плечо.

– Это улика, – вздохнула я. – Хочу запереть ее где-нибудь в подвале, чтобы утром исследовать и понять, откуда в лесу взялось такое странное гнездо нежити. Можно?

– Можно.

– А еще мама пригласила нас на ужин завтра. Пойдем?

– Пойдем.

Удивившись такой сговорчивости, я отстранилась, чтобы видеть лицо мужчины, и переспросила:

– Правда?

– Да, – подтвердил он, улыбнувшись. – Почему не пойти? Пора познакомиться с твоими родителями. Ведь у нас все серьезно.

– Серьезно? – повторила эхом.

– Ты таскаешь нежить ко мне домой, – усмехнулся Фрид и все же поцеловал меня, быстро, но жарко. – Куда уж серьезнее.

– Ну… – я немного смутилась.

– Иди, устраивай свою сову. – Он выпустил меня из объятий. – Если что, в кладовке есть еще несколько пустых сундуков.

– Спасибо, – улыбнулась я и чмокнула его в уголок губ.

Путь из-за нас с Миком жизнь Фрида стала напоминать сумасшедший дом, это определенно пошло ему на пользу.

ГЛАВА 20

Несмотря на нелюбовь к ранним подъемам, я решила не залеживаться. Слишком уж много дел предстояло сегодня переделать. Поэтому завтрак у нас действительно походил на завтрак, а не обед.

Фрид настоял на том, чтобы Ингер и Манн присоединились к нам за столом. Менталист не стал отказываться, видимо, посчитав, его подопечного больше не нужно тормошить. А когда мы утолили первый голод, стало понятно, что Фриду не просто компания понадобилась.

– Не могу сказать, что наше расследование зашло в тупик, скорее, наоборот, – заговорил он. – Но есть вещи, на которые неплохо бы взглянуть свежим взглядом.

Мы все, включая Мика и сойку, сидевшую на плече мужчины, обратились в слух. Фрид немного помолчал, чтобы мы прониклись, и кивнул:

– Я поговорил с братом и коллегой. – Он постучал пальцем по тонкой папке, лежавшей рядом с его тарелкой. – Изучил дело, открытое в столице, и медицинские записи жертв. Итак, что мы имеем на сегодняшний день…

Оказалось, имеем не так уж и мало. Фрид еще раз озвучил то, что я уже знала, и добавил новости из Карендорфа. Они заставили нас всерьез задуматься.

– Я не специалист в ритуалистике, – пробормотал Манн, глядя куда-то в пространство. – Однако твой брат прав: голубые опалы действительно используются в серьезных целительских ритуалах. В том числе и в моей собственной лечебнице.

– Значит, его вряд ли мог провести не-маг, – моргнула я растерянно. – Маги в подозреваемых у нас – Нодраки, Гетцели и Шванцы. Но целительство больше тяготеет к магии воды. Неужели это Йозеф Нодрак?

– Я бы не был столь категоричен, – качнул головой менталист. – При должном старании и подготовке даже не одаренный может устроить всякое.

– Верно, – поддержал его Фрид. – За свою карьеру я видел еще и не такое.

– Может, это делает выгоревший маг, который хочет исцелиться и вернуть силу? – предположил Леон.

– Таких у нас вообще нет. Я имею в виду, среди подозреваемых.

– Странно то, что если нашему преступнику действительно понадобился некий целительский ритуал, то он отрабатывал его на случайных людях, – потер подбородок Фрид, – ни Сольчик, ни Ольстен не похожи на тех, кто нуждается в серьезной целительской помощи. Так какой же результат хотел увидеть преступник? Чего он добивался?

– Раз он делал все именно так, логично предположить, что ритуал либо незаконный, либо опасный, – заметил Леон. – Либо то и другое одновременно.

– Может, он был направлен на подчинение? – я стала перебирать варианты. – Получение воспоминаний? Отъем жизненной силы?

– Или отъем магии, – вдруг вскинулся менталист. – Да, отъем магии или энергии. – Он забрал у Фрида папку и пролистал содержимое. – Хм, вот результаты обследований пострадавших… Как интересно. А ведь у них на аурах характерные следы, чем-то похожие на те, которые появляются из-за выгорания. И кьюры… Кьюры пострадали тоже. И у меня складывается ощущение, что это был не откат, а именно целенаправленное воздействие на них.

Пусть я поняла мало, звучало логично.

– Вот только несмотря ни на что, они выжили и почти полностью восстановились. А Луиза Лец погибла, – нахмурилась я. – Это значит, что он отобрал у нее магию?

Сойка тихонько чирикнула. Я жадно уставилась на нее, пытаясь понять, не подает ли птица знак. Но та снова нахохлилась и замолчала.

– Даже если и не отобрал, Лец такого вмешательства не пережила, – констатировал Фрид.

– Этот человек должен был не один год учиться, чтобы придумать свой ритуал, – разумно заметил Леон.

– А еще экспериментировать, – согласился Фрид. Немного подумал и посмотрел на меня. – Что там за гнездо нежити было в лесу?

– Трупы мелкой живности, – ответила, перебирая в памяти вчерашнюю ночь. – Белки, зайцы и все такое.

– Пойдем-ка посмотрим на твой трофей.

Я подорвалась и бросилась в подвал. За мной с нервным мявканьем спешил Мик. Вчера я заперла сову в самой маленькой комнате, закрыв дверь чарами и укрепив поводок. Поэтому обнаружила ее там же, где и оставила, сидящей в дальнем углу и таращившейся на дверь пустыми глазницами.

– Мя? – вопросительно мяукнул Мик.

Фрид остался у порога. Я сама, осторожно натягивая поводок, шагнула к сове. Иногда нежить сохраняла обрывки воспоминаний своего живого тела, но быстро стало понятно, что это был не наш случай, к сожалению. В этой сове ничего не осталось, кроме нескольких инстинктов, трансформированных Потусторонним. Нападать, жрать, прятаться… Примитивные желания примитивной твари.

Остановившись в шаге от некро-птицы, я села на пол. Мик устроился рядом, и мы вместе, почти что одними глазами, посмотрели на голые кости. Их окутывала темная дымка, видная только некромагу, в которой кое-где еще можно было распознать переплетения энергетических каналов. Но все они переплетались в одной единственной точке: крошечной искорке Потустороннего, бившейся там, где когда-было сердце.

И больше ничего. Ни ритуальных знаков на костях, ни чужого поводка, ни эха заклинаний. Хотя все это позволило мне сделать совершенно однозначный вывод.

– Это дикая нежить, – проговорила я, изучив птицу со всех сторон.

– Дикая?

За спиной послышались шаги. Фрид подошел ко мне и опустился на колено.

– Или стихийная, как еще говорят некромаги. То есть ее не поднимали некромагией намеренно, – пояснила я. – Она поднялась сама.

– Почему такое происходит?

– Причин несколько. Некроманомалия, побочный эффект какого-нибудь ритуала. Ну или она просто умерла неправильно.

– Каким образом животное может умереть неправильно?

– С ней что-то случилось перед смертью. Что-то, что искорежило ауру. У животных она не такая, как у людей, но вот такого вмешательства вполне хватило, чтобы превратить мертвое тело в нежить.

– Ты говорила, там было целое гнездо, – вспомнил Фрид.

– Да. Десятка два вот таких, как эта сова.

– Это мог сделать человек?

– Да, и я склоняюсь к варианту, что без человека не обошлось. Слишком уж много нежити. Там могла постараться и некроаномалия, конечно, вот только ночью я не почуяла ее следов. Стоит съездить туда еще раз и проверить.

– Я поеду с тобой, – кивнул Фрид, поднимаясь. – Пойдем, не будем терять время.

Ехать мы решили на машине Фрида и уже совсем скоро оказались там, откуда стартовали вместе с Лукашем. Днем все выглядело так же мило и прилично, как и ночью. Аккуратные домики, душистый луг, где сейчас кормились многочисленные пчелы, стена леса. Рядом со стогом, где мы устроили засаду ночью, оказалась разрыта земля, окорок исчез, а следы копыт ясно говорили о том, что на ароматный дух все же явились кабаны.

Я плохо запомнила путь, по которому мы шли, но у нас был Мик, который вполне сошел за проводника. Кот быстро сориентировался и повел нас к оврагу.

– Вот тут все и случилось, – пробормотала я, останавливаясь на его краю.

– Нежить обитала внизу? – уточнил Фрид.

– Да, на самом дне.

– Тогда спускаемся.

При свете дня овраг оказался не настолько глубоким, как мне виделось в темноте, но все равно весьма заросшим. Его дно покрывала густая сочная трава, и я была почти уверена, что от сильных дождей тут образуется настоящее болото. Не самое приятное место для нежити, на самом деле. И еще один аргумент в пользу того, что она завелась тут не сама по себе.

Воткнув посох в мягкую землю, я сосредоточилась и послала во все стороны поисковое заклинание. Чары разлетелись, проникая под землю, окутывая кусты и выплескивалась наверх, за границы оврага, но вернулись ни с чем. Некроаномалии не было. Как не было и старых захоронений, бесхозных артефактов, алтарей и прочих радостей, способных пробудить неживое.

Чтобы найти хоть какие-нибудь следы, я прошлась по оврагу, внимательно глядя себе под ноги. В паре мест опустилась на траву, пытаясь рассмотреть почву под ней. Как следует пошарила по кустам. Собрала все остатки костей и перьев, которые мы пропустили ночью. И задумчиво замерла над этой кучей, пытаясь понять, что именно с ней не так.