Текст книги "Проклятие на наши головы (СИ)"

Автор книги: Мария Морозова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

Фрид потянулся к записным книжкам, которые мы отложили в сторону, как неактуальные, и взял одну из них.

– Роман случился в прошлом году и длился три недели. – Он пролистал книжку. – Ее поклонник приезжал на выставку. Узнать бы, кого из подозреваемых не было в Свишене в то время.

– Боюсь, там могли побывать все, – разочаровала его я. – Наши каждый год туда катаются, мне папа рассказывает. Шванцы, например, в прошлом году привезли оттуда какой-то новомодный комбайн. Нодрак постоянно ездит посветить лицом и потом хвастается в Свишене, что чуть ли не с королем здоровался за руку. Гетцели отправляются налаживать деловые связи, Дилингеры и Рузеки наверняка тоже.

– Но три недели… – Фрид показал мне страницу. – Смотри, почти каждый день по вечерам Лец ходила на свидания. Значит, и ее поклонник был там все это время.

– А это могли и запомнить, – согласилась я. – Кажется, я знаю, о чем завтра буду болтать со Стефанией.

Карман на груди у Фрида шевельнулся. Я отогнула край и заглянула внутрь. Сойка тихонько чирикнула, поднимая голову.

– Она выглядит уже совсем не так плохо, – констатировала я.

– Да-а-а, – задумчиво протянул Фрид.

Я посмотрела на мужчину.

– Ты все еще считаешь, что она может быть кьюром Лец?

– Не знаю, – он дернул плечом. – Да, что это невозможно, но…

– Но ты сомневаешься. – Я заморгала, не зная, что сказать.

Мне было сложно разделить эти сомнения. Даже если допустить, что кьюр каким-то чудом пережил гибель своего мага, ему пришлось бы дожидаться нас еще несколько недель. А это точно невозможно.

– Фрид, – прошептала я, уткнувшись лбом ему в висок.

– Ладно, – он встряхнулся. – Кажется, нам пора на ужин.

ГЛАВА 17

Летом у меня всегда было мало работы. Зной даже не-мертвых делал сонными и ленивыми, и пусть ночи уже становились прохладными, они все еще оставались слишком короткими, не позволяя нежити сбросить эту леность и разгуляться. Поэтому заглянув в ратушу, я почти все время проболтала с коллегами-некромагами, и ближе к вечеру отправилась к себе домой, за вечерним платьем.

Собственный дом встретил тишиной и отчетливым запахом пыли. Последние несколько дней я сюда даже не заглядывала и сейчас поняла, что уже начинаю воспринимать особняк фон Штара своим. Не рановато ли? Не знаю. Мы с Фридом пока ничего не обещали друг другу. Он так и не сказал, останется в Свишене, когда окончательно поправится, или вернется в Карендорф. А я все сильнее начинаю бояться, что он выберет второе.

Вздохнув, я активировала бытовой артефакт, чтобы убрать хотя бы пыль, и поднялась в спальню. Будем решить проблемы по мере поступления. И сейчас моя проблема – это выбор платья. Пусть меня было сложно назвать фанаткой светской жизни, иногда я любила выбраться в люди и развеяться, так что выходных нарядов у меня хватало. Вот только открыв шкаф, я бестолково уставилась на ряд вешалок, не представляя, что именно выбрать. Сегодня мне хотелось не просто хорошо выглядеть. Мне хотелось быть красивой для одного конкретного мужчины.

С одной стороны, это не так уж сложно. За все дни, что мы знакомы, Фрид видел меня только в брюках и рубашках. Поэтому любое платье превратит в его глазах в леди, даже самое простое. Но с другой стороны, мне нужно поразить мужчину. Показать, что я не просто некромаг и боевой товарищ, а привлекательная женщина, которая может быть разной. И увы, большинство моих платьев для этих целей не слишком подходило. Как всякий некромаг, я тяготела к темным цветам, а сейчас все они казались слишком мрачными.

Поворошив вешалки, я почти впала в отчаяние, но вдруг заметила в самом углу чехол. Потянула молнию и чуть не захлопала в ладоши. Это было то, что нужно. Мама подарила мне платье на прошлый день рождения, решив разбавить мрачный гардероб. И как же оно оказалось кстати.

Я собрала платье, туфли, косметику и отправилась в особняк. И через час с большим удовольствием любовалась своим отражением в зеркале. Серебристый шелк дождем стекал ниже колен, обрисовывая все изгибы фигуры. Тонкие бретели подчеркивали линию ключиц. Волосы были уложены в элегантную прическу, из которой не торчало ни волоска. Я и правда выглядела как настоящая леди.

– Ну как я тебе? – спросила, повернувшись к Мику.

– Мау! – так гордо ответил кот, словно мой вид был исключительно его заслугой.

– Надеюсь, ему понравится.

Раздался негромкий стук в дверь. Бросив на себя последний взгляд, я отправилась открывать. А открыв, замерла. Потому что Фрид выглядел великолепно. Черный, удлиненный пиджак с воротником-стойкой был расшит черным же шелком и подчеркивал осанку мужчины и ширину его плеч. Волосы, успевшие немного отрасти, он зачесал назад. Шрамы хоть и сравнялись по цвету с кожей, но все еще были заметны, и это только добавляло мужчине немного зловещей привлекательности. Хотелось любоваться и любоваться.

– Ружена? – позвал Фрид.

– А? – Я поняла, что он сделал это уже не в первый раз.

– Ты великолепна.

– Мя! – подтвердил Мик.

– Прошу, – мужчина подал мне руку.

Я вложила в его ладонь пальцы и вздрогнула, когда он коснулся их поцелуем. На секунду мелькнула мысль, что, может, ну его, этот прием. И судя по огоньку, промелькнувшему в чужих глазах, я в такой мысли была не одинока. Но нам обоим пришлось призвать желания к порядку. У нас было важное дело.

– По какому поводу хоть прием? – спросил Фрид, когда наш автомобиль остановился у ратуши.

– Благотворительный фуршет, – сообщила я, заглянув в приглашение. – Собирают деньги на строительство нового крыла детской больницы. Нет, ты не думай, денег у города хватает и так. Но такие фуршеты когда-то ввела в моду госпожа Нодрак по примеру высшего света Карендорфа. Чтобы местные сливки тоже могли почувствовать свою значимость.

– Значит, многие из наших подозреваемых должны быть там, – прищурился Фрид. – Что ж, пойдем знакомиться.

Музыка и смех слышались уже на подходах к главному парадному залу ратуши. Отдав приглашение распорядителю, мы ненадолго остановились у входа. Мой взгляд сразу выцепил бургомистра, подругу, Аарона Гетцеля с женой. Отлично, это те, кто нам нужен.

– Так-так-так, – раздался радом голос, в котором без труда слышалось торжество. – Я знала, что это было неспроста.

К нам подошла госпожа Нодрак. Высокая, статная, а платье цвета красного вина, она производила впечатление настоящей хозяйки вечера. Впрочем, почти так оно и было. Томас Рузек отдавал Сесили право утраивать торжественные мероприятия в ратуше, и та охотно этим пользовалась.

– Значит, вы не просто знакомый нашей Ружены, – довольно улыбнулась она, подавая мужчине руку. – Вы и есть тот самый таинственный господин из столицы, который купил старый особняк.

– Фрид фон Штар, к вашим услугам, – слегка поклонился тот.

– Сесилия Нодрак. – Женщина глянула на меня. – Ружена-Ружена, как же ты могла скрывать от нас такое интересное знакомство?

– Разве от вас можно что-то скрыть, госпожа Нордак? – спокойно улыбнулась я.

Она хмыкнула, покосилась куда-то в сторону и кивнула. К нам приблизился одетый в черный фрак господин Нодрак.

– Позвольте представить вам моего супруга. Господин Йозеф Нодрак, фабрикант, меценат.

– Чрезвычайно рад, что в нашем городе появляются такие достойные люди, – важно кивнул тот.

Мне захотелось поинтересоваться, значит ли это, что он считает недостойными тех, что уже здесь есть, но я сдержалась. К тому же, обменявшись любезностями, Фрид пригласил меня на танец.

– Итак, кто есть кто? – поинтересовался он, пока мы неторопливо кружили по паркету.

Оглядевшись, я поняла, что в зале присутствуют почти все, кто нас интересует, и пояснила.

– Компания у окна – старший Гетцель, его сын Аарон с женой, Томас Рузек и старший Дилингер, тоже с женой, – ответила я. – Моя подруга Стефания, сестра бургомистра. Чуть дальше – Альберт Дилингер, его брат Людвиг и Анна Рузек, еще одна сестра бургомистра. Шванцев тут нет, но это и не странно, потому что они на таких вечерах появляются редко.

– Кроме бургомистра и старшего Дилингера, все мужчины имеют примерно одинаковый рост, – заметил Фрид. – Они не маги?

– Маги там только Нодраки и Гетцели. В том числе и жена Аарона. Кажется, она тоже воздушница.

– Познакомишь?

– Конечно. Они нас заметили и явно заинтересовались.

В подтверждение моих слов сразу после того, как танец закончился, к нам подошел Томас Рузек. Знакомство состоялось, и я «отпустила» Фрида общаться. А сама тут же попала в цепкие руки подруги.

– Ну ты даешь, – зашипела та, оттягивая меня к нише. – Гуляешь с таким мужчиной и ни слова, ни полслова.

– Извини, – я развела руками.

– Не извиню. Вы познакомились, когда ты проверяла его дом?

– Вроде того, – вздохнула я.

– Ну и как?

– Он мне очень нравится, – призналась честно. – И я ему, кажется, тоже.

– А кто он вообще такой? – спросила подруга.

– Следователь из Карендорфа, – я развернулась, чтобы было лучше видно большую компанию у столиков, и поспешила задать свой вопрос. – Ты случайно не помнишь, кто из наших в прошлом году на три недели уезжал в столицу на научную выставку?

– Не помню, – Стефания растерялась. – Ты бы еще спросила, что десять лет назад было.

– Жалко. Твой брат тоже не ездил?

– Томас? Не ездил точно. Он вообще теперь надолго не уезжает. У него в Свишене всегда куча дел.

Что ж, значит, Томаса можно уверенно вычеркнуть из списка подозреваемых. Это не может не радовать.

– Ну хорошо. А помнишь, полгода назад сюда приезжал инженер-водник? Он делал обследование для какого-то участка?

– Это помню, – подруга кивнула, с любопытством косясь на меня. – Участок берега в пяти километрах от деревни Липка. На него облизывались Дилингеры и Гетцели. Но обоим было важно знать, что за вода под землей. Поэтому вызвали инженера из Карендорфа. Он все обследовал и выписал заключение.

– И что?

– Инженер смог угодить и тем, и тем. На юге участка нашел источник соленой воды, его выкупили Гетцели под очередные купальни. А север отошел Дилингерам. Оказалось, там отличные условия для выращивания винограда.

– Дилингеры и Гетцели, – пробормотала я.

Но это еще ничего не гарантировало. Господину Сольчику не обязательно нужно было иметь дело напрямую с преступником, чтобы попасть в его поле зрения. Достаточно того, что он тут вообще был.

– Расскажи о жене Аарона, – попросила я, помня, что Рузеки хорошо дружат с Гетцелями.

– У тебя очень странные вопросы, моя дорогая, – прищурилась Стефания.

– Знаю. Но мне это очень важно, поверь.

– Ну ладно, – вздохнула она. – Беатриса – вторая дочь очень состоятельного банкира из Карендорфа. С Аароном она познакомились в прошлом году. Вернее, их познакомили родители. Старший Гетецль решил двигать сеть своих отелей на юг, на побережье. Отец Беатрисы пожелал вложиться в его дело, и брак детей стал подкреплением делового союза. Аарон и Беатриса с родителями не спорили, хотя поначалу и отнеслись друг к другу довольно прохладно. Но знаешь, от расчета там очень быстро ничего не осталось.

Я глянула на молодую пару. Новоявленная госпожа Гетцель не выпускала руки мужа, а тот ласково ей улыбался. Выходит, у Аарона и правда было, за что бояться. Если допустить, что преступник – он, и Луиза Лец узнала об этом, под угрозой оказалась бы не только свобода. За пару нападений без смертельного исхода Гетцеля не посадили бы надолго. Но он мог потерять деньги, расположение отца, любимую женщину, в конце концов. Мотив на лицо.

– Если тебя так уж интересуют сплетни, – проговорила Стефания тихо. – То Альберт Дилингер тоже догулялся, похоже. У них в семье весной разразился скандал. Из Карендорфа приехала какая-то актриса и заявила, что Альберт заделал ей ребенка. Конечно, быстро выяснилось, что не заделал, а ушлая дамочка просто решила выгодно выйти замуж. Но Дилингер-отец поставил ему ультиматум: Альберт или берется за ум, женится и ведет жизнь примерного семьянина и делового человека, или идет на вольные хлеба, а наследником становится Людвиг.

Хм, вот как…. Выходит, и Альберт в опасности. Старший Дилингер слывет человеком, у которого слова с делами не расходятся. И вполне способен выставить отпрыска с голым задом на мороз, если тот продолжит выпендриваться. Значит, в нашем списке подозреваемых Аарон и Альберт идут ноздря в ноздрю.

– А Людвиг? – спросила я.

Младший из братьев держался чуть в стороне и как будто бы не слушал

– Что, Людвиг? – не поняла Стефания.

– Про него что-нибудь интересное знаешь?

– Эм-м-м, нет. А должна?

– Ну мало ли. Шванцы?

– А со Шванцами уже что не так? – удивилась Стефания. – Насколько я знаю, у них все хорошо. Спокойное, дружное семейство. Недавно арендовали еще один участок земли, будут разбивать там экспериментальный сад с каким-то редким сортом яблок.

– Нодраки?

– Так, дорогая, что ты скрываешь? – спросила подруга, уперев руки в бока.

– Скрываю, – призналась честно, хоть и немного невпопад. – И очень прошу никому не говорить, что я задавала странные вопросы.

– Хм… – она прищурились. – Ладно. Но взамен ты мне все расскажешь.

– Про дело?

– Нет, про своего красавчика. – Стефания махнула рукой, схватив со столика два бокала с пуншем, сунула один мне и подтолкнула к окну.

– Хорошо, – обреченно согласилась я. – Только сначала Нодраки.

– Все у них в порядке. Старший ребенок поступил в Карендорф, младший – отличник гимназии. У Йозефа с Сесилией ни ссор, ни проблем.

– Идеальная семья. Очень подозрительно.

– Да ну тебя, – поморщилась подруга. – Все, я готова слушать про красавчика. Итак, вы с ним познакомились…

***

Неожиданно для себя самого в светское общества Свишена Фрид влился легко и быстро. Сесилия Нодрак взялась знакомить его сама, выставив добрым другом Ружены, который приходил к ней в лечебницу, чтобы спасти больную птицу. Фон Штар не возражал. Но и откровенничать особенно не спешил, предпочитая больше слушать, чем говорить, и время от времени задавать вопросы.

Характеристики, которые дала подозреваемым Ружена, оказались удивительно точны. Томас Рузек выглядел человеком доброжелательным и деловым. Он первым поприветствовал Фрида от лица Свишена и выразил надежду, что ему понравится в городе. Вообще тема города и горожан явно была любимой у бургомистра, и тот мог бы говорить о ней часами, если бы внимание Фрида не стремился перехватить кто-то другой.

Этим кем-то оказался Йозеф Нодрак. Узнав фамилию Фрида, он как будто бы сразу занес его в список людей, достойных внимания, и поэтому охотно влился в разговор. Фрид умел ловко лавировать безобидными на первый взгляд вопросами, и Нодрак сам признался, что да, часто бывает в Карендорфе, а научную выставку посещает каждый год, проводя там много времени в поисках партнеров и покупателей.

Чета Гетцелей вела себя вежливо-отстраненно. Молодая женщина вскользь упомянула, что с будущим супругам познакомилась как раз в конце прошлой весны, когда тот приезжал в столицу по делам, но подробностями делиться не стала. Как и Аарон Гетцель, проявивший к разговору весьма умеренный интерес.

Альберт Дилингер – красивый, уверенный в себе мужчина – сегодня был как будто бы озабочен чем-то. В беседе участвовал еще меньше, чем Гетцель, а его взгляд то и дело становился рассеянным и скользил куда-то в сторону. Людвиг Дилингер, был очень похож на брата внешне. Он держался немного в стороне от общей компании и тоже о чем-то напряженно думал.

Фрид не обошел вниманием и отцов почтенных свишенских семейств, поговорив с каждым. И скоро ощутил, что горло совсем пересохло от непривычно долгих разговоров. Извинившись, он взял бокал с пуншем и отошел к окну. Рядом тут же оказалась Ружена.

– Все хорошо? – спросила она тихо.

– Пожалуй, – кивнул Фрид, говоря обо всем сразу.

Вопреки ожиданиям, светский вечер оказался не так уж страшен. Толпы людей вокруг не пугали, словно и не было этих двух месяцев взаперти. Сегодня даже изгрызенная нога совсем не болела, и, если бы не легкая хромота от того, что мышцы оставались послушны не до конца, он бы совсем не вспоминал о ней. Но особенно приятно было видеть Ружену. В серебристом платье, обтягивающем фигуру второй кожей, она по-настоящему блистала. И только дело мешало провести весь этот вечер, не отходя от нее ни на шаг.

– Потанцуем? – предложил он.

– Конечно, – охотно согласилась женщина.

Мелодия танца была хоть и ритмичной, зато медленной, – самое то для человека, еще не слишком уверенно стоящего на ногах. Она позволила двигаться, не особенно раздумывая над шагами, и полностью отдаться чувствам. А чувства были, и еще какие. Ощущение женских изгибов под тонкой тканью платья, легкий запах цветочных духов и близость губ будили в нем совершенно определенные желания. Но дело было не только в физических реакциях. Ружена стала человеком, рядом с которым Фриду просто было хорошо.

– Ну и как впечатления? – поинтересовалась она.

– Очень… занимательно.

– А поподробнее?

Фрид воспользовался поводом и прижал Ружену к себе чуть ближе.

– Пожалуй, Томаса Рузека мы можем окончательно исключить из подозреваемых, – шепнул он ей на ухо. – Слишком низкий рост. Слишком плотное расписание.

– Да, Стефания говорила, что он не уезжал в прошлом году на три недели. А остальные?

– Вот с остальными все не так просто.

Он окинул взглядом зал, еще раз выискивая уже знакомые лица. Гетцели вели светскую беседу с кем-то, Нодраки танцевали, Дилингеры пили пунш. Среди них мог скрываться убийца. Но пока Фрид не торопился выделять кого-то одного.

Следователь, еще не ставший бывшим, уже давно понял, что имеет дело с человеком хладнокровным и умным. Поэтому глупо было ожидать, что тот занервничает, увидев нового хозяина места, где совершил преступление, или отмочит какую-нибудь глупость. Нет, убийца явно уверен, что замел все возможные следы, и не боится разоблачения. Если местный следователь Беран не болтлив и не растрепал всему городу, что Ружена Сторна ищет пропавшую блондинку, преступник может и не знать, что они в курсе его злодейства.

Конечно, было бы немного проще, обладай Фрид даром. Менталистам запрещалось использовать свои умения без санкции, но когда-то Фрид и без всякого ментального сканирования мог уловить отголоски эмоций, способные натолкнуть на правильную мысль. Вот только теперь все изменилось. Не было магии. Не было верного друга и помощника Адо, воспоминания о котором до сих пор вызывали внутри глухую тоску. И теперь бывшему магу предстоит думать и действовать, как обычному человеку. Что ж, это не должно быть сложно. У него есть ум, опыт, коллеги, готовые всегда прийти на помощь. И есть Ружена.

Поддавшись странному хулиганскому порыву, Фрид крутанул женщину в резком па. Благо, нога не подвела, выдержав непривычное движение. А сама Ружена ойкнула, но еще крепче ухватилась за его плечи и рассмеялась.

– С остальными все не так просто, – повторил бывший менталист. – Но я почти уверен, что это не Йозеф Нодрак. Он из тех людей, кто больше говорит, чем делает. А всем, для чего нужна решительность, у них в семье заведует жена.

– Мы же не рассматриваем вариант, что Лец убила женщина?

– Не рассматриваем. Все улики указывают на мужчину. А вот дальше… Я бы не стал списывать со счетов даже старшего Гетцеля. В прошлом году они вместе с сыном провели в Карендорфе больше месяца, занимаясь деловыми и семейными вопросами.

– Вот только мотив… – Ружена вздохнула.

– Мотив… – повторил Фрид.

Да, с мотивом было сложно. Пока он не мог даже представить, что могло толкнуть кого-то из этих почтенных горожан разного возраста на преступление. Нет, с Луизой Лец было все понятно, ее-то как раз мог убить любой из них, и это бы выглядело логично. Но Ольстен и Сольчик… Зачем кому-то могло понадобиться нападать на них? Это не было похоже на попытку избавиться от неудобных свидетелей, ставших ненужными подручных или сообщников в каком-нибудь темном деле. Допрос с целью получения какой-нибудь информации подходил больше, и даже амнезия в него вписывалась. Вот только ни Ольстен, ни Сольчик не выглядели теми, кто владел страшными тайнами.

– Ладно, не будем унывать, – улыбнулась Ружена. – Минус два подозреваемых. Неплохой итог для одного вечера. Не зря мы выбрались сюда.

– Не зря, – согласился Фрид.

И прижав Ружену к себе, закружил ее в новом танце. А в голове мелькнула мысль, что если бы Вернер Манн сейчас видел своего подопечного, то он бы окончательно успокоился на счет его ментального здоровья.

ГЛАВА 18

Я была некромагом и спокойно относилась к тому, чтобы ложиться в кровать поздно. Но когда легла, любила спать, что называется, до упора, пока не поднимусь сама, довольная и отдохнувшая. Поэтому совсем не обрадовалась, проснувшись посреди ночи от громких звуков. В саду, куда выходили мои окна, что-то щелкало, трещало, словно через него пробирался носорог. А ко всему прочему на подоконнике открытого окна сидел Мик и воинственно орал.

– Что такое? – всполошилась я, выпутываясь из одеяла.

– Маа-а-ау! – повернул ко мне морду кот.

Бросившись к окну, я перевесилась через подоконник и глянула вниз. Там еще не было ни ламп, ни фонарей, поэтому царила кромешная темень. И в этой темени что-то двигалось, быстро удаляясь в сторону озера.

– Что ж такое-то, – пробормотала я.

Пришлось надевать халат и бежать вниз. Я выскочила на террасу, уже полностью приведенную в порядок, и огляделась. На первый взгляд все было нормально. Дар тоже молчал.

– Ружена? – послышался за спиной голос Фрида.

– Ма-а-а-а! – провыл мой кьюр.

– Кто шумел? – нахмурился Фрид.

– Не мы, – я сразу открестилась от всех подозрений.

За нами вышел Леон с фонарем в руках. Он осветил заросли и убегавшую вглубь участка дорожку, которая змеилась вокруг беседки. За беседкой что-то белело. Вытянув голову вперед, я присмотрелась и позвала:

– Большой? Мелкий? Вы там?

Скелеты робко помахал мне костлявыми конечностями.

– Пусть подойдут, – разрешил Фрид.

Я дала знак, и моя нежить приблизилась. Большой прижимал к груди любимую тяпку, на которой что-то странно болталось. Мелкий баюкал левую руку.

– Что случилось? – ахнула я, разглядев на белоснежных костях следы.

Большой забыл о робости и начал энергично жестикулировать. От резкого движения с тяпки сорвалось это самое странное и упало к нашим ногам.

– Да это же капюшон плаща, – проговорил Фрид, осторожно поднимая находку.

– Капюшон? – изумился Леон.

– Вырванный с корнем.

Я внимательно посмотрела на свою нежить, прислушиваясь к нашей связи. Пусть мы не могли полноценно общаться, но кое-что они сумели мне сообщить.

– Здесь был человек, – сказала я медленно, делая шаг к зарослям. – Он пришел со стороны озера и наткнулся на скелетов. Большой и Мелкий посчитали это нападением. И решили прогнать его.

В самых дальних кустах, которые еще не успели подстричь, зияла прореха. Мик фыркнул и нырнул туда, пытаясь взять след. Я оценила масштаб разрушений, который включал поломанные ветки и взрытую землю, и повернулась к скелетам.

– Не ожидала от вас такой прыти, честно, – призналась, качая головой. – Но вы молодцы.

Большой как будто бы смутился. А Мелкий протянул мне руку. Я взяла ее осторожно, пусть скелет и не был способен чувствовать боль. На локтевой кости виднелись несколько длинных царапин. Лучевая вообще была почти сломана.

– Ох, бедняга.

– Скелеты-садовники оказались не только садовниками, – заметил Фрид, медленно подходя ближе.

Я подняла взгляд на мужчину. Его лицо выглядело немного напряженным, но несмотря ни на что, он подошел почти вплотную к нам, не сводя глаз со скелетов, и остановился.

– Они никогда не вели себя так, – проговорила я неуверенно.

Не хотелось, чтобы Фрид считал мою нежить опасной, хоть это и абсолютно нормально после того, что мужчина пережил. Но если он скажет, что им лучше уйти, я без лишних споров уведу Большого и Мелкого домой.

– Наверное, у них просто повода не было, – вздохнул Фрид. – Какой дурак полезет на участок к некромагу?

– Наверное, – согласилась я. И не удержалась: – Я не буду ругать их за это.

– А зачем ругать? – мужчина качнул головой. – Скелеты-охранники – тоже неплохо.

Я улыбнулась, понимая, что он готов бороться со своими страхами. А Фрид вдруг шагнул еще ближе и наклонился над Мелким. Скелет замер.

– Видишь темные следы по краям «ран»? – произнес Фрид. – Выглядит так, словно били магией, а не оружием.

– В любом случае, преступлением это не считается, – с досадой констатировала я.

– Зато проникновение на участок – считается, – заметил Леон. – Мы можем вызвать полицию.

– Не стоит, – отказался Фрид, выпрямляясь и с возросшим интересом оглядывая сад. – Мне кажется, это совсем не воришка или хулиган.

С тихим шорохом из кустов выскочил Мик, что-то тащивший в зубах. Он выплюнул ношу у моих ног и прищурился.

– Тот человек ушел к озеру и сел в лодку, – перевела я остальным то, что читалось в янтарных глазах. – Но по пути выронил вот это.

Я кончиками пальцев подняла находку кота. Это оказался мешок. Небольшой, в который влезла бы от силы пара яблок, зато из плотной темной ткани. И пустой.

– Не понимаю, – пробормотала я, протягивая его Фриду.

– Больше ничего там не нашлось?

– Мя! – отрицательно вякнул Мик.

– И даже ни капли крови? – расстроилась я, трогая ближайшую обломанную ветку. К слову, весьма колючую. – Точно?

– Мя! – голос кота тоже прозвучал расстроенно.

– Везучий, зараза.

Будь у нас даже маленькая капля крови, я смогла бы взять след и найти этого гада. Но увы.

– Так, – пробормотал Фрид и потер переносицу. – Та-а-а-ак….