Текст книги "Клятва (СИ)"

Автор книги: Мария Костылева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

3

О том, что с правой ногой что-то не так, Элья поняла только на опушке леса. Боль в щиколотке, которую она почувствовала только сейчас, пробудила разум.

«Я убежала от Гарле-каи!».

Элья не рванула обратно по двум причинам.

Во-первых, с неумолимо опухающей ногой она всё равно бы далеко не ушла.

Во-вторых, она не знала, как после случившегося сможет показаться колдунье на глаза. Причём чувство вины оказалось гораздо мучительнее физических страданий; подобного Элья не испытывала уже очень давно.

Тихонько подвывая – плакать она разучилась – Элья побрела в лес и приземлилась на поваленный берёзовый ствол.

«Вот ты и стала человеком, – презрительно сказала она себе. – Влилась в эту серую неблагодарную массу, от которой ещё так недавно воротила нос!».

Возможно, посидев какое-то время, Элья всё-таки предприняла бы попытку вернуться, но дело решил случай. А вернее, громкий собачий лай.

Раньше Элья побаивалась собак, но сейчас лишь вздрогнула.

– Назад, Дым, фу, назад!

«Почему Дым?» – тупо подумала Элья, когда к ней подбежал чёрный лохматый пёс и, вместо того, чтобы наброситься на девушку, приветливо замахал хвостом.

Хозяин Дыма появился спустя минуту. Эдакий колобок в стёганом пальто и с ружьём на плече. Он вразвалочку спешил за своим питомцем и тяжело дышал; глазастая Элья ещё издалека увидела, как блестит от пота его круглое лицо с седыми усами.

– А ты это… чего здесь сидишь? – мужчина недоумённо уставился на неё.

– Я вам мешаю?

Он хмыкнул и покачал головой. Весь его вид говорил: ну и молодёжь пошла! Хотя обижаться на языкатую девчонку мужчина не стал.

– Дым не испугал тебя?

– Нет, – честно ответила Элья. – А почему его зовут Дым? Он же чёрный.

– Если ты не видела чёрного дыма, тебе можно только позавидовать… – вздохнул собачник.

Элья ничего не ответила, только губы поджала. После клиентов Гарле-каи она вообще не выносила людей, которые напрашивались на жалость. А здесь всё явно шло к тому. Что произошло у этого человека? Он погорелец? Он помнит какую-то войну? Горевшее поле? Бочки со смолой?..

– Чёрный дым иногда идёт из печной трубы, – сказала Элья. – Но серый привычнее. Что до меня, то я видела зелёный дым. И даже зелёное пламя. Дальше что? Кто кому должен завидовать?

Пёс прыгал вокруг Эльи, напрашиваясь на ласку, и девушка вскоре сдалась – осторожно, с каким-то странным чувством, протянула руку. Через мгновение в её ладонь уткнулся мокрый нос.

– С белоборской нечистью встречалась? – помедлив, чтобы скрыть удивление, спросил хозяин Дыма.

– Я с нею жила, – отозвалась Элья, почёсывая пса за ухом. – Можно сказать, что я сама нечисть.

Мужчина рассмеялся.

– Э, нет, девочка! Была бы ты нечистью, Дым бы к тебе не подошёл. Собаки вообще боятся порождений иных миров, а уж Дым-то и подавно всякую дрянь к себе не подпустит, у него опыт по этой части богатый. Так что человек ты, самый настоящий, не выдумывай.

Человек. Самый настоящий.

Впервые с тех самых пор, как она покинула Подземный Дворец, её назвали человеком.

Пока Дым лизал её пальцы, девушка сидела неподвижно, пытаясь собраться с мыслями. Думать снова стало сложно – хотя не так сложно, как раньше.

«Всё скоро вернётся на круги своя», – вдруг сказала она себе, и уголки губ сами собой поползли вверх.

– Так чего ты тут делаешь? – спросил мужчина. – Не заблудилась? Может, проводить тебя?

– Я не знаю… – отозвалась Элья. – То есть… нет, не нужно. Спасибо. А откуда вы знаете белоборскую нечисть?

– Доводилось там бывать. Ещё до запрета, конечно. Я в Белоборе зайцев любил стрелять по осени.

– Сюда вы тоже за зайцами?

– Весной зайцев нельзя стрелять, – нравоучительно произнёс мужчина. – Я вообще-то вдоль леса шёл, заходить не планировал, это всё Дым… Слушай, ты не из той деревни? – Он махнул рукой в сторону, откуда пришла Элья.

Девушка на мгновенье помешкала. Она не знала, как отвечать. По правде говоря, в «той деревне» она и не была практически…

– Нет.

– Понятно… – Он вздохнул. – Я думал, может, подскажешь мне, как там сейчас… Но, видать, самому придётся… Я не был в этих местах уже много лет. Теперь вот потянуло что-то… Не в саму деревню, впрочем; хочется почему-то забраться на холм, поросший лесом… Есть там такой… Так захотелось там побывать, что сил нет не идти. Как будто гонит кто…

«Вот, значит, как они к ней приходили…» – подумала Элья.

Она внимательно посмотрела на своего собеседника, но тот будто забыл о девушке. Его глаза, странно пустые и чёрные, как шерсть его собственного пса, были устремлены куда-то в пространство.

– У вас что-то случилось, – утвердительно сказала она.

– А?.. – Мужчина вздрогнул. – Нет, не случилось. Со мной много лет ничего не случается… – Он усмехнулся. – Какие напасти могут грозить старому одинокому дураку?

Он и правда был стар. Элья поняла это только сейчас, внимательнее вглядевшись в лицо с жёсткими складками у рта.

– Пойду я, девочка. Береги себя.

Она могла бы сейчас сказать: «Давайте я вас провожу». Но вот мужчина подозвал собаку со странным именем Дым, и вот они оба пошли прочь из леса, а Элья продолжала сидеть и молчать.

Нога тут была ни при чём. Можно было бы найти какую-нибудь палку и опираться на неё. Девушку удержала странная боязнь проникнуть глубже в эту судьбу. Ведь пока они шли бы до Гарле-каи, она бы наверняка узнала, призраки какого пожара наполняют одиночество «старого дурака», который бродит по предгорьям Драконьего Хребта вместе с чёрным лохматым псом… Эта история, в свою очередь, привязала бы её и к Гарле-каи тоже. Сильнее, чем прежде, потому что это был бы первый раз, когда человек «рассказал» бы себя не колдунье, а ей.

Элья не могла себе этого позволить. Потому что потом ещё долго не смогла бы уйти.

А ей нужно было в Кабрийский округ.

– Как будто гонит кто… – повторила она слова старика.

Может, в тех местах её тоже ждали помощь и успокоение?

***

Элья шла весь день, но горы не стали ближе.

Она шла бы и дальше. Ей было плевать и на больную ногу, и на то, что подкрадывалась ночь. И даже на остывающий воздух было плевать – плащ, подаренный Лесным Кланом, надёжно защищал от холода.

Только вот очень хотелось есть.

Очень.

Именно поэтому Элья свернула в небольшой городок, что стоял в некоторой отдалённости от выбранного ею пути. То есть, сделала крюк. После того, как она поест, ей необходимо будет вернуться к лесу. А там уже можно будет передохнуть немножко.

И снять, наконец, этот пыточный сапог.

«Ещё один шаг. И ещё один шаг. И…»

Элья переложила длинную кривую палку, на которую опиралась, из правой руки в левую. Вес же перенесла на левую ногу, чтобы дать больной ступне немного отдыха. Идея была не самой лучшей – ступня только сильнее разнылась.

Кольцо на двери в какой-то трактир, о низкопробности которого можно было судить по запахам и крикам, вылетавшим из тускло подсвеченного окна, простучало так тихо, что сама Элья не различила этого звука во всеобщей какофонии. Но кто-то внутри услышал и открыл дверь.

На пороге стоял мрачного вида мужчина. Широкий в плечах, с всклокоченными тёмными волосами, с бородой… В памяти вдруг всколыхнулся образ: его величество Болотный Король кладёт меч на голову Мадбиру, и никто вокруг не знает, что это последние секунды жизни могучего наёмника…

– Деньги есть? – грубо поинтересовался мужчина.

Элья вышла из оцепенения. Голос вышибалы совершенно не был похож на голос Мадбира.

– Есть, – сказала она. Ничего удивительного в его словах Элья не заметила. В Аасте тоже иногда задавали подобные вопросы – никто не хотел пускать клиентов без денег.

– Покажи.

Элья вытащила из кармана несколько монет и продемонстрировала их на раскрытой ладони.

– Спасибо, – ухмыльнулся вышибала и, сделав неожиданный выпад, попытался цапнуть её руку.

Но не тут-то было – Элья отступила так проворно, словно бы нога и не болела вовсе. Правда, в следующее же мгновение пожалела, но оно того стоило – вышибала явно расстроился.

– Ладно, проходи, – буркнул он, отступая с дороги. – Только палку свою уродскую на улице оставь.

– Я не могу без неё ходить.

– Поползёшь, значит, – осклабился детина. – Оставляй, кому сказал.

Больше всего на свете Элье хотелось проткнуть его «тростью», однако она понимала, что ей это не по силам. Более того, после такого утомительного перехода, она бы даже ударить как следует не смогла. Ладно, пускай смотрит, как она корячится, пускай почувствует себя отмщённым. А ей главное пробраться в тепло, туда, где свет, еда, питьё… Хотя бы ненадолго…

Элья вошла внутрь и, не снимая капюшона, поковыляла к прилавку. Положила на стойку все имевшиеся у неё деньги.

– Поесть. На эту сумму.

Трактирщик, неожиданно худощавый для своего рода деятельности тип, глянул на монеты и расхохотался.

– Что ж тебе, зерна, что ли, насыпать, как птичке?

«Как же болит нога. Как. Болит. Нога».

– В Аасте кусок хлеба стоит дешевле, – сказала Элья, изо всех сил стараясь, чтобы её голос звучал равнодушно. – Если у вас цены выше столичных, то я поищу другое заведение.

– А у нас хлеб отдельно от еды не подают, – желчно заметил трактирщик. – И не только у меня, а во всём городе. Так что катись в свою Аасту, если тебе что-то не нравится.

– Ладно. – Элья сгребла тулимы и похромала обратно к выходу.

– Эй, девка, подожди!

Элья не остановилась и даже не обернулась. Здесь ей ловить было нечего, а, следовательно, не стоило даже тратить время. Выйти, взять спасительную палку, с которой станет хоть чуть-чуть полегче – а дальше собраться и придумать, что делать…

Вышибала загородил ей дорогу.

– Крошка, надо быть повежливее, – заметил он. – К тебе же обращаются!

Смех прокатился по трактиру вяло, лениво, как будто в этом плотном воздухе ему было так же тяжело двигаться, как и Элье.

– Я тебе кружку пива могу налить, – в спину сказал ей трактирщик. – Оно у меня хорошее, сытное! За восемь тулимов уступлю.

Элья никогда раньше не пила пиво. Но знала, что оно вроде бы слабее вина и помнила, как один приятель из придворного театра – боги, как же эти приятели из театра теперь стали похожи на персонажей подзабытого сна! – говорил, что после кружки хорошего пива чувствует себя так, будто съел тарелку жареной картошки.

Девушка обернулась. Ей пришло в голову спросить, а не подают ли к пиву хлеб, однако она побоялась, что тогда может вообще ни на что не надеяться. Пиво, судя по всему, стоит дороже восьми тулимов. Лучше не наглеть.

– Давай, не бойся. Иди сюда.

За их разговором уже наблюдал весь трактир. Кто-то скучающе, кто-то с любопытством. Некоторые подхихикивали – не враждебно, но оттого не менее отвратительно. Элье все они были отвратительны.

Если бы не нога, она бы, наверное, ушла и всё-таки попытала счастья в другом месте. Её вообще что-то настораживало во всей этой затее, а если учесть неприятную компанию, запахи, звуки, из-за которых не сосредоточишься – в голове словно какой-то дурман стоит…

– А дашь ещё тулим, я подарю тебе пару сухариков, – пообещал трактирщик, когда Элья вернулась к стойке.

Сухарики!

Элья положила ещё монетку, и два крошечных кусочка сушёного хлеба оказались в её руке. Каждый на один укус, но лучше, чем ничего.

Искать себе место было выше её сил, поэтому Элья просто плюхнулась на ближайший стул и подвинула себе кружку. Сделала глоток и невольно скривилась. Да ни за что она не выпьет целую кружку такой дряни!

«Придётся, – сказал внутренний голос. – Иначе у тебя не будет сил, чтобы добраться до Кабрийского округа. И идей, где достать денег, чтобы туда добраться».

После встречи с хозяином пса по имени Дым Элья почти смирилась со своим желанием оказаться в Сакта-Кей. Она теперь объясняла своё состояние тем, что её тянет в Кабрию примерно так же, как иных тянет к Гарле-каи, и что сопротивляться этому бесполезно.

Сухарики оказались абсолютно неразгрызаемы, и каждый пришлось немножко подержать в пиве. Вкуснее они от этого отнюдь не стали, но Элья ела с мыслью, что каждый кусочек приближает её к цели, и делалось легче.

– Послушай-ка, – внезапно произнёс трактирщик, прищурившись, – а ты не из Клана Альбатроса случайно?

– Оттуда, – отозвалась Элья.

– Хм… Ходят слухи, что все вы превратились в птиц.

– Я не слышала.

Если бы мысли о Кабрийском округе так настойчиво не лезли в её голову, информация о превращении соклановцев в птиц наверняка показалась бы Элье более достойной внимания, чем что бы то ни было. Тем более, она знала, точно знала, что именно случилось с альбатросцами…

– Люди падали на землю, корчились, а потом становились белыми птицами и улетали куда-то в сторону моря. Говорят, это связано, – трактирщик понизил голос, – ну… ты знаешь. С Кабрийцем.

– С кем? – вздрогнула Элья, очнувшись от того полудремотного состояния, в которое начала погружаться благодаря пиву. А оставалось ещё больше половины кружки!

– С Кабрийцем, – повторил трактирщик укоризненно, будто не сам ей пива наливал. – Говорят, ему помогает могучая ведьма! Уж не знаю, зачем им столько альбатросов, но дело явно нечисто. У моего свата торговля с Кабрией, я от него слышал, что, мол, Панго готовит для папаши что-то поистине ужасное.

– Панго… – повторила Элья.

Панго. Ведьма. Ну конечно.

Элью вдруг начал разбирать смех. Сначала она лишь тихонько хихикала, но постепенно эти нервные смешки перешли в громкий истерический хохот. В трактире удивлённо замолчали, глядя на помешанную – вне всякого сомнения – девушку.

– Эй… – Трактирщик осторожно тронул её за плечо. – Эй, угомонись!

Элья замолчала, но смех не закончился – он словно ушёл вглубь, спрятался, сотрясая тело изнутри. Она продолжала улыбаться, под глазами было мокро от выступивших слёз. Стоило избавиться от гнёта Болотного Короля, чтобы попасть под заклятье невесты Грапара! Они ведь наверняка уже провели обряд, и освобождённая Арлейна помогает своему любимому жениху свергнуть старого Эреста.

И зачем им теперь, спрашивается, Элья сдалась? Зачем-то сдалась… Это, по сути, не так уж и важно. Возможно, Грапар хочет использовать её для каких-то своих целей. Возможно, его бешеная баба хочет допревращать Элью в птицу. Возможно, его даже заела совесть, и он хочет ей помочь.

Как бы там ни было, она не собирается… ни за что… ничего у них не выйдет…

Элья уже ковыляла к двери, не обращая внимания на окрик трактирщика. Только вот нога теперь болела совсем нестерпимо, словно бы при каждом шаге по ней приходился удар тяжеленного молота. И тем не менее, с совершенно жуткими рычащими звуками, почти до крови прикусив губу, Элья упрямо двигалась вперёд, туда, где возле двери с любопытно-брезгливым выражением лица застыл вышибала.

Я принесу зеркало, в котором была заключена Макора…

Шаг. И ещё шаг. Как же далеко до выхода!..

…господину Дертолю, главному министру Татарэта…

И ещё шаг…

Нужно остаться и дослушать. Трактирщик говорит о важном, ей это понадобится, чтобы добраться до Сакта-Кей…

Нет! Прочь, прочь! Убраться прочь! Уйти очень, очень далеко, как можно дальше от Кабрийского округа… Куда угодно, только не плясать под их дудку! Вообще ни под чью…

Элья с криком рухнула на колени прямо перед вышибалой, опёрлась на ладони. Она тяжело дышала, в глазах стояла темнота.

– Не умеешь пить – тогда не начинай, – с удовольствием произнёс парень, похожий на Мадбира.

Он поднял девушку под мышки, пинком распахнул дверь, и Элья полетела с крыльца, как мешок с капустой.

О ступеньку звякнул последний тулим.

– А это мне за моральный ущерб, – сообщил торжествующий вышибала, поднимая монетку.

Но Элья этого не услышала. Не услышала она и укоризненного ропота в трактире – «Всё-таки ты перегнул палку, приятель!» – и то, как хлопнула дверь. В ушах у неё стоял грохот, с каким в Кабрийских скалах сходят камни.

– Я не пойду… – бормотала Элья, лёжа на спине, и ночное небо давило на неё своей неожиданно жаркой тёмной синевой. – Я не пойду в Кабрийский округ… Нет, не пойду… Не пойду…

Она бормотала до тех пор, пока во рту не пересохло. Потом затихла. Лежала неподвижно, по-прежнему таращась в небо, и чувствовала свою ногу. Забытье не приходило, усталость навалилась, как крышка гроба, но желание оказаться в краю высоких серых скал по-прежнему сидело в Элье, томило, велело срочно подниматься и идти, и как можно скорее…

– Я не пойду…

Губы еле шевельнулись – Элья сама не услышала собственного шёпота.

Но постепенно в голове прояснилось. Стало легче, даже боль ушла. Обычное растяжение, на танцевальных уроках и не такое случалось… Элье вспомнилась и школа-приют, и наставница, изматывавшая её тренировками, и первое – такое волнительное! – выступление в большом зале, где маленькие световые кристаллы люстр сияли так ярко, что ослепляли – и Элья танцевала, почти не видя… Так же ярко сияли сейчас звёзды над её головой. Невозможно далёкие, упоительно красивые…

Элья приподнялась на руках и поняла, что, конечно, вымоталась изрядно – но не до такой же степени, чтобы валяться посреди грязной улицы! Тем более, как она сейчас поняла, посетители трактира поглядывали на неё из окон, а вышибала – из-за приоткрытой двери. Ждут, небось, когда она тут окочурится…

Элья сжала зубы, чувствуя приближение ярости, но не поддалась ей. Когда силы не равны, лучше не связываться. Деньги отбирать тоже бесполезно – на тулим всё равно ничего не купишь. Тогда как же она доберётся до Кабрийского округа?..

Так, стоп. Она не пойдёт в Кабрийский округ. Она… она вернётся к Гарле-каи, вот что. Женщина наверняка злится на неё, но вряд ли прогонит. Можно будет помогать ей уже всерьёз, заработать немножко денег, а заодно придумать, что делать дальше…

Элья поднялась, поморщившись, когда щиколотку пронзила знакомая боль, и поискала взглядом свою палку.

И увидела, что невдалеке посреди улицы стоит человек и смотрит на неё. Световых кристаллов здесь не было, но кто-то из горожан в соседних домах не спал этой ночью – работал, читал, или просто мучился бессонницей. Слабого света, льющегося из его окошка, хватило, чтобы осветить большую часть лица непрошеного соглядатая.

Это был Гор.

Вернее, Герек.

Элью потянуло в его сторону, словно магнитом. Она даже про палку забыла. Однако нога слушалась плохо, и девушка прохромала совсем немного к тому времени, когда маг развернулся и быстро пошёл по улице прочь.

– Стой!! – крикнула Элья, разбив ночную тишину.

Но он не остановился, не повернулся.

Чем дальше Герек уходил, тем сильнее болела нога, тем сложнее было противиться желанию идти в Кабрийский округ.

Элья обессиленно прислонилась к стене какого-то дома. Она начала вспоминать. Полёт к потолку Подземного дворца, по которому змеились ветви корберы, ярчайший свет, ранневесенний воздух, острый, словно нож, и голос…

Голос, который запечатал в ней птицу.

Голос, который сказал: «Ты будешь повторять».

В Лесном Клане считают, что за всё приходится платить. И Герек пробыл там достаточно времени, чтобы это усвоить…

Это он. Это ему нужно зеркало, в котором была заключена Макора.

– Кто такая Макора? – спросила Элья, не повышая голоса. Человек, который провёл год в обители Лесного Клана, да ещё и маг, наверняка способен услышать на пустынной ночной улице и более тихий звук.

Герек отозвался, хоть и не сразу.

– Ты смеёшься, что ли? Пытаешься строить из себя ещё большую дурочку, чем ты есть?

Да. Тот самый голос.

По мере того, как Герек приближался, привычная тяжесть отпускала Элью. Дыхание постепенно выравнивалось.

«Вот, значит, под чью дудку я пляшу».

Элья резко выбросила вперёд руку и вцепилась в воротник плаща только что подошедшего Герека. Движение было почти молниеносным – парень только и смог, что рвануться в сторону. Но Элья успела раньше и держала крепко.

– Как ты посмел вообще… – зашипела она. – Какое право ты… Немедленно расколдуй меня!

– Ты смотри, как мы заговорили, – осклабился Герек. – Невинная жертва нашлась. Права она ещё качает… Лапу убери, пока не отрезал.

– Думаешь, я тебя боюсь?

– Думаю, нет. А следовало бы.

Элья медленно опустила руку. От него и правда шло смутное ощущение опасности – или это просто нежить в ней чувствовала силу человека, способного её уничтожить.

– Ты должен меня расколдовать, – сказала Элья.

– Я тебе ничего не должен. А вот ты должна исправлять свои ошибки. Ты ведь тоже была в Лесном Клане, неужели они ничему не научили тебя?

– Не тебе решать, что я буду делать! Ты хочешь, чтобы я украла зеркало, так?

– Ты уже его украла. Я хочу, чтобы ты вернула его в Аасту.

– Я ничего не крала. Я просто открыла дверь.

– Это почти то же самое.

У Эльи не было ни настроения, ни сил для словесных перепалок.

– Что ты хочешь? – спросила она.

– Я только что сказал.

– Я имею в виду, что ты хочешь в обмен на то, чтобы снять с меня это проклятие? Денег у меня сейчас нет, но я могу достать.

«Займу у Гарле-каи, сколько получится, у деревенских тоже, буду отрабатывать потихоньку», – подумала Элья.

Герек усмехнулся:

– Как всё просто у тебя решается… Я не стану избавлять тебя от клятвы, даже если ты мне бочку золота притащишь. Лазеек у тебя нет – придётся делать то, что ты должна делать.

– А вот я не буду! – крикнула Элья. – Слышишь, ты! Я туда не пойду, я не стану подчиняться твоей магии! Я смогу!

– Не сможешь. Ты, видимо, пока сама не понимаешь, что говоришь… но сила чар растёт, вскоре у тебя вообще не останется выбора.

– Ничего, я справлюсь! А не справлюсь, так убью себя! Но твоим приказам не подчинюсь, ясно?

– Ты не сможешь себя убить, – спокойно отвечал Герек. – Ты не сможешь сделать ни шага в сторону от пути, который ведёт тебя к исполнению твоей клятвы. Любая попытка, даже мысль о попытке, не принесёт тебе ничего, кроме страданий. Так что единственное, что ты можешь – это идти в Сакта-Кей и втираться в доверие к Макоре и к твоему бывшему дружку, который всё это организовал. У тебя, повторюсь, просто нет выбора.

Элья потрясённо покачала головой.

– Ты чудовище, – сказала она тихо.

Герек хмыкнул:

– И это ты говоришь?.. Как жаль, что я не могу поведать тебе правду о масштабах учинённой тобой катастрофы. Иначе бы ты поняла, что из нас двоих самое большое чудовище – это ты. Из-за тебя уже погибли люди – и скоро погибнет ещё больше.

– Да что ты несёшь?!

– А при всём при этом, – продолжал Герек, – ты ещё говоришь, что не знаешь, кто такая Макора. То есть, тебе даже неинтересно было, какие последствия повлечёт за собой твой поступок.

– Но я действительно не знаю, кто это!

– Макора – волшебница. Она была заключена в зеркало, которое, благодаря тебе, выкрали из дворца люди Грапара.

– Он сказал, что там его невеста!

– Да?.. Хм… Боюсь, она немножко старовата для его невесты. Лет эдак на тридцать пять. Впрочем, его предосторожность можно понять – о Макоре слышали многие… Вот и ты познакомишься.

– Я же тебе говорю, я не собираюсь идти в Сакта-Кей!

– Ну-ну, – желчно отозвался Герек.

Он развернулся и зашагал прочь.

– Вот увидишь, никуда я не пойду! – крикнула ему вслед Элья. – Сам разбирайся!

Но чем дальше уходил Герек, тем меньше уверенности у неё было в собственных словах. Сильнее стала болеть нога, острее начала восприниматься собственная слабость и то, что вместо ужина у неё сегодня была пара сухариков и несколько глотков пива.

Элья схватила палку и насколько могла быстро поковыляла вперёд по улице. Мага догнать нечего было и думать, но и в городе оставаться не следовало. А чтобы не свихнуться окончательно, идти нужно было именно в этом направлении, в сторону Кабрийского округа и ни в коем случае не назад.

Хотя бы пока.