Текст книги "Пираты Короля-Солнца"

Автор книги: Марина Алексеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 49 страниц)

9. СИЛА СОЛОМУ НЕ СЛОМИТ!

/Продолжение мемуаров/

Нам не пришлось долго ждать: беседа графа, маршала и их приближенных оказалась недолгой. Я находился в очень удобном положении: меня было незаметно, тогда как я прекрасно видел происходящее и не спускал глаз с их компании. Маршал Граммон, по всей вероятности, знакомил графа де Ла Фера с этими молодцами.

Поднялся рыжеволосый великан с пышными усами и бородой. Граф протянул ему руку, которую парнище почтительно пожал. Они еще о чем-то говорили минут пять, сблизив головы. После этого граф вручил великану какой-то мешок. Парень запустил руку в мешок и показал содержимое своим товарищам. Те пришли в восторг и хотели было закричать не то 'Ура! ', не то 'Да здравствует граф! ' – но граф сделал предостерегающий жест, парни притихли и начали прощаться.

Все свои наблюдения я тихонько пересказывал сестре, и мы пришли к единому мнению: это неспроста, затевается какое-то опасное предприятие, участниками которого будут рыжий великан и его отряд, а вдохновителями – граф де Ла Фер и де Граммон.

– Ну что же ты? – нетерпеливо спросила Жюльетта, – Иди же, Ролан! Иди, пока они не ушли!

А мне вдруг стало очень страшно. Нет, не мести де Фуа я испугался! Я боялся так запросто подойти к таким знаменитостям, я, маленький паж… А если они мне не поверят? Посмеются да прогонят, и я буду вынужден с позором удалиться.

– Мы же решили… Песня будет как пароль.

– А почему они должны поверить моей песне?

– Нашей песне, – поправила сестра, – Их тоже, Ролан. Это же наши!

– А если они мне не поверят? Нашу песню не только друзья знали. Боюсь я, ужасно боюсь, Жюльетта.

– Раньше ты никогда не произносил слово боюсь. В Доме де Линьетов не было трусов!

– Но я правда боюсь!

– Что ж, – сказала Жюльетта, этак презрительно сощурившись, – Тогда уходим. Пусть все остается на своих местах. Пусть Бофор воюет поврежденными пушками. Пусть все погибнут, потому что Ролан де Линьет струсил!

– А ты? Почему я? Почему бы тебе самой не обратиться к ним? – Жюльетта посмотрела на меня, и я понял, что она, удивленная и испуганная такой реакцией монахинь и придворных, предпочитает держаться в тени.

– Ты права, Жюльетта. В Доме де Линьетов не было трусов. Прости мне эту минутную слабость. Я просто очень разволновался, но это пройдет! Уже прошло!

– Вот и умница, Роланчик. Иди. С Богом, малыш!

– Позвать их сюда?

– Да, да! Я жду!

Ноги мои сделались как тряпочные, но я выбрался из-за столика и, стараясь держаться как можно непринужденнее, направился к Атосу и Граммону, которые продолжали свою беседу. Веселая компания рыжего парняги уже удалилась, хохоча и бряцая шпагами. Я подошел к столу, поклонился и вполголоса пропел: 'Фрондерский ветер веет над страной…" Граф и маршал переглянулись и удивленно взглянули на меня.

– И 'Фрондерский ветер' принес к нам такого малютку? – насмешливо спросил герцог де Граммон. А граф де Ла Фер ничего не сказал, но смотрел на меня с лукавой, но добродушной улыбкой.

Тогда я вспомнил, что мне рассказывали о захвате Города вояками генерала де Фуа.

Когда фрондеры вывесили белый флаг, и Генрих Д'Орвиль заявил роялистским послам, что сдает Город армии короля, защитники Города бросали оружие, а люди де Фуа срывали с их шляп соломенные жгуты и выдирали из-за лент пучки колосьев – фрондерские знаки отличия. Де Фуа наблюдал за этим, сидя на коне, и тогда произнес фразу, которую потом повторила вся страна – кто с ненавистью и отчаянием, кто со злорадным торжеством: 'Сила солому ломит!

А я сказал: 'Сила солому не сломит! ' Граф и маршал опять переглянулись.

– Господа, – тихо сказал я, – Простите за дерзость, что я, не имея чести быть представленным вам, осмеливаюсь отрывать ваше время, но, клянусь честью, только вещи чрезвычайной важности побудили меня обратиться к вам.

– Мы готовы вас выслушать… молодой человек, – сказал с улыбочкой граф де Ла Фер, но, кажется, смотрел на меня как на несмышленого малолетка.

– Но просим покороче, юноша, – проворчал маршал, – В одном предложении два раза слово 'честь' , ужасно, не правда ли, Атос?

– Такому ребенку можно простить, – усмехнулся Атос.

– Говорите, в чем дело, и поживее – мы спешим.

– Я буду краток. Вернее, мы будем кратки. Не угодно ли вам, господа, последовать за мной?

Опять переглядки! Ясно, господа подозревают, что я подослан, чтобы заманить их в ловушку.

– Может быть, вы сначала представитесь?

– Шевалье Ролан де Линьет, к вашим услугам!

У господ вытянулись лица – конечно, они знали нашу грустную историю.

– Этого достаточно, – сказал граф де Ла Фер и поднялся, – Я следую за вами, шевалье де Линьет.

Маршал пожал плечами и поднялся вслед за Атосом.

И, хотя Жюльетте не удалось выдать себя за виконта де Линьета, она рассказала Атосу и Граммону про подлый заговор генерала, но, в отличие от нас, фрондерские вожди встретили наше сообщение спокойно.

– Нечто подобное следовало ожидать, – сказал граф де Ла Фер, – Не знаю как насчет саботажа, но панику враги герцога пытаются посеять. Не беспокойтесь, сударь.

Хотя он назвал Жюльетту "сударь' , в глазах его блеснули лукавые огоньки, и мы поняли, что тайна разгадана.

– Вы предупредите герцога?

– Мы предупредим не герцога, мы предупредим катастрофу, – сказал Граммон, – Заглянем в Королевский Арсенал, дорогой Атос?

Атос кивнул.

– Вы сможете разобраться, в чем там дело? Ведь неисправность очень хитрая, мы не знали, к кому обратиться. Мы позвали вас на помощь наобум!

– И правильно сделали…молодые люди. Вы сделали то, что должны были сделать, а теперь наша очередь.

Так мы с Жюльеттой сорвали подлый заговор генерала де Фуа. Я, честно говоря, так и не понял, в чем была причина, что там напортачил де Фуа, чтобы пушки не стреляли. Но зато теперь я знал, где находятся бофоровские пушки, и решил забраться в одну из этих повозок и бежать на войну.

Так я и сделал!

10. О ТОМ, КАК Я ПОССОРИЛСЯ С АДЪЮТАНТОМ БОФОРА, ГОСПОДИНОМ ВИКОНТОМ ДЕ БРАЖЕЛОНОМ

/ Мемуары Ролана. /

Увы! В Тулоне меня ждал неприятный сюрприз: порт был закрыт! Часовые никого не пропускали, осматривали каждую повозку, и, честно говоря, я даже расплакался от досады! Забраться в такую даль, быть у самой цели – и внезапно потерпеть такое фиаско! А у меня не было ни лошади, ни еды, ни денег, даже если бы я решил вернуться. Но с какой миной я вернусь? Все откроется, надо мной будут потешаться все наши пажи, дразнить, издеваться, сочинять эпиграммы – я знал, на что способны эти ребята. Когда я представил ехидную физиономию Поля и как наяву услышал его голос: 'Героический рыцарь Ролан, победитель арабов, виват! ' – я застонал от отчаяния. 'Нет, Ролан, – сказал я себе, – Нет обратной дороги! Любой ценой надо пробраться в порт, а оттуда – на корабль!

Но охрана не дремала! Я пожирал глазами повозки. Неужели мне не затаиться где-нибудь между мешками, тюками, хотя бы внизу, под колесами? И что за дотошные люди эти бофоровцы, настоящие черти! Наверно, Святой Петр так не сторожит вход в Рай, как эти стражники!

А народ все скапливался у ограждения, и я понадеялся на то, что возникнет суматоха, давка, сутолока, и я прошмыгну в порт. Но надеждам моим, видно, не суждено было сбыться, меня преследовал злой Рок! Как ни напирала толпа, стоило выйти сержанту и рявкнуть, люди шарахнулись назад, и давка возникла, но в обратную сторону. `'И какой идиот это придумал! ' – с досадой проворчал я, едва не угодив под копыта какой-то лошади.

Какие-то молодчики пробились вперед и стали совать свои пропуска. Сержант велел их пропустить.

Толпа заволновалась.

– Вам лучше отойти в сторону, барин, – посоветовал парень, сидевший на повозке с бочками вина, – Видите, какая давка, как бы вас не придавили ненароком. Эй, сержант! Пропусти, у меня есть бумага!

– Покажь! – потребовал сержант, – Чего везешь?

– Вино для его светлости! – отвечал возница, – Вот, извольте взглянуть! И бумаги в порядке.

– Ща проверим, что за вино, – буркнул сержант.

– Неужто вы будете проверять каждую бочку? – удивился парень.

– Да, будем! Таков приказ!

– Перебесились вы тут, что ли! Никогда такого не было!

– А теперь будет!

– Совсем долбанулись!

– Молчать!

– Да это…я даже не знаю, как это называется!

– Это называется произвол! – закричал я.

– Ну-ка потише, ты, мелкий! – рявкнул сержант, – Ишь, какой горластый! А ты, с бочками, проезжай сюда, если все в порядке, мы тебя пропустим.

– Но! – крикнул парень. Он подъехал на своей повозке к самому ограждению. Бофоровцы стали осматривать его повозку. Тут я проскользнул под колесами повозки и подошел к вознице.

– Слушай, милейший! – обратился я к нему, – Какую такую бумагу ты предъявил сержанту?

Парень усмехнулся.

– Да неужто вы не знаете, барин?

– Не знаю. Слышь, мужик, расскажи, будь любезен. Я ведь не местный, из Парижа. Путешествую для собственного удовольствия. Почему закрыли порт?

– Порт закрыли по приказу бофоровского адъютанта, господина виконта де Бражелона. Его светлости герцогу хотели подсунуть поврежденные пушки. Чтобы, значит, герцога и всех наших там поубивало. Говорят, не обошлось без алжирских шпионов. Вот теперь и проверяют. А еще, говорят, поступило сообщение, что враги Бофора подложили взрывчатку на его флагманский корабль, вот тот, самый большой, 'Корона' – вот мачты торчат, видите? Теперь и мышь в порт не прошмыгнет без проверки, ясно, барин? Да завтра с утра порт откроют, вы увидите все корабли. И ярмарка будет!

– Яснее не бывает. А покажи-ка мне, приятель, твой пропуск!

– Вот, глядите, мне не жалко, у меня совесть чистая – я везу вино. Когда еще такой случай представится подзаработать! Пусть смотрят, да только поскорее, чтобы мне еще разок успеть за винцом сгонять!

Я пробежал глазами документ и успокоился. Да я сам запросто состряпаю такую бумагу! Возможно, Поль сделал бы лучше, но Поль далеко. Еще не все потеряно, Ролан!

И, поблагодарив хозяина бочек, я выбрался из толпы, насколько мог, почистил персереновский костюм, в первой же лавке раздобыл бумагу и чернила и накарябал себе пропуск на имя шевалье Ролана де Линьета и расписался за бофоровского адъютанта, господина виконта де Бражелона.

C этим пропуском я вернулся в порт. Там был все такой же сумасшедший дом! На этот раз грозный сержант разбирался с каким-то дворянином, но, уточнив по спискам его фамилию, велел пропустить.

Дворянин сказал сержанту с угрозой:

– Вы еще услышите о шевалье де Мормале! – и проехал в порт.

– Видали мы таких! – фыркнул сержант этак беспечно и мне:

– А тебе чего, мелкий? Опять ты тут ошиваешься?

– У меня есть пропуск! – закричал я, – Вот!

– Что ж ты раньше молчал?

– Я… я думал, что потерял его.

– А ну, покажь!

Я с важным видом достал свою бумагу. Сержант воззрился на мой документ, принялся вертеть и так и сяк, посмотрел на свет.

– Что-то не так, сержант? – спросил я.

– Где ты взял эту бумагу?

– Я с вами свиней не пас, сержант! Извольте не говорить мне 'ты' ! Я дворянин!

– 'Шевалье де Линьет' ?

– Шевалье де Линьет!!! – заорал я.

– И ваш пропуск, шевалье, подписал…

– Виконт де Бражелон. Вы что, читать не умеете?

– Нет!

– Не умеете?

– Не так наш виконт расписывается!

– Как это не так? Какая это буква? 'Б-э-э-э' !

– Нет!

– Как это не 'Бэ' ?

– 'Бэ' , но виконт не так ее пишет. А ну, говори, дворянчик, где ты взял эту бумагу?

– Пропустите меня немедленно!

– Не имею права.

– Вот что, жирный боров, позови дежурного офицера, если не умеешь читать!

– Ты, мелкий, не оскорбляй королевского сержанта при исполнении служебных обязанностей!

– Позовите офицера, я требую! Месье!

Подошедший к нам офицер оказался Сержем де Фуа. Но племянник генерала не узнал меня, посмотрел свысока и спросил:

– Что у вас опять за разборка?

– Вот, сударь: фальшивый пропуск у этого малька. Говорит, сам виконт подписывал! А я же знаю, как его милость расписывается. Во всех бумагах такое навороченное 'Бэ' с двойным колечком, а тут простое.

– Ты прав! – сказал Серж де Фуа, – Не его рука.

– Ведите меня к виконту! – потребовал я.

– Какой прыткий! – усмехнулся Серж, подумал немного и сказал:

– Что ж, пошли, разберемся.

– Господин офицер, должен ли я отдать вам мою шпагу? – спросил я Сержа, – Вы меня арестовали, надо полагать?

– Не надо полагать, – зевая сказал Серж, – Просто мне чертовски скучно, мне все надоело, все задолбало, а ты забавный малый. Идем, маленькое развлечение, развеселим господина виконта.

– За кого вы меня принимаете? Я не шут! У меня важное дело!

– Какие могут быть важные дела в твои-то годы… – опять зевнул Серж.

– Вы не выспались, сударь?

– Я же тебе говорю: тос-ка!

Виконта окружала толпа народа, со всех сторон к нему тянулись руки с прошениями, чеками и прочими документами.

– Да этому базару конца-края не будет, – буркнул Серж и, растолкав толпу, пробился к виконту:

– Гони их в шею, Рауль!

– Оставь, – отмахнулся виконт, – Ждут же люди. Эй, ты, с мукой, давай твой чек, я подпишу.

– Все, этот мукомол последний! – заявил Серж, – А ну, убирайтесь! Перерыв! Его милости нужно отдохнуть! С каких это пор ты занимаешься мукой?

– Я, сударь, отвечаю за свой товар, у меня мука высшего качества! – утверждал мукомол.

– Я знаю, – кивнул виконт.

– Ну и дела! – захохотал Серж, – Ты что-то понимаешь в муке, друг мой?

– Я? Абсолютно ничего! Но Гримо – вот он понимает. Все, 'мученик' , иди, получай деньги.

– `'Мученик' . Ну и шутник вы, ваша милость! Премного благодарен!

– Не стоит. Тебе спасибо. Ну, кто там еще?

– Никого! – закричал Серж, – Никого не пущу! Убирайтесь отсюда, вам говорят!

– Да подожди ты! Мне не трудно, их не так много осталось.

– Ах, господин виконт! Вы сама любезность! Подпишите! От вашей подписи зависит все наше благосостояние! Вот спасибо-то! Дай вам Бог здоровья, сударь!

И виконт с любезной, бесстрастной и скучающей миной подписал еще несколько бумаг, и, когда просители убрались восвояси, обернулся к нам. Сразу скажу, знаменитой черной шляпы на нем уже не было. Шляпа была светлая, с ярко-алым пером. Серж показал мой пропуск.

– Смотри, любезный друг, какого лазутчика задержали мои люди при попытке пробраться в порт.

– И ты меня беспокоишь из-за такого пустяка? – устало спросил виконт, – Занимался бы делом, Серж!

– Я все-таки оставлю тебе этого малого. Он так настаивал на личной встрече с тобой! А кстати, забавный мальчишка.

– Нашел время забавляться!

– Все! Следую твоему разумному совету, дорогой мой, и возвращаюсь на свой пост, а ты решай, что делать с этим юным шевалье.

Серж зевнул в третий раз.

– Тоска, Рауль!

– Тоска, Серж! – вздохнул виконт и обратился ко мне:

– Пройдемте в помещение, господин лазутчик. х х х

– Ваше счастье, шевалье де Линьет, что я немного знаком с вашим братом. Вас, впрочем, я тоже встречал при Дворе, и неоднократно. Вы ведь паж короля, если мне память не изменяет?

– Вам память не изменяет, господин виконт, но я уже не паж короля.

– Сочувствую, – пробормотал виконт, – Но как вы сюда попали?

– Долго рассказывать, милостивый государь. Сюда-то я попал сравнительно легко, все затруднения начались из-за того, что вам было угодно приказать закрыть порт, а мне надо было попасть туда во что бы то ни стало!

– Зачем?

– Я скажу вам чуть позже. Меня все гнали, не пропускали, вот и пришлось пойти на хитрость, которую вы, надеюсь, мне простите! Видит Бог, я не стал бы дурачить людей, но грех не воспользоваться последним шансом.

– Грех не воспользоваться последним шансом… – задумчиво повторил виконт, – А! Кажется, я догадываюсь в чем дело! Вы проделали это путешествие, чтобы попрощаться с братом? Я очень сожалею, Ролан, что вас не пропускали. Мы были вынуждены принять меры предосторожности.

– О, я понимаю, господин виконт! Вы не сердитесь?

– Нисколько. Вашу проблему легко решить, дитя мое. Я велю позвать вашего брата, Жюля де Линьета, и вы сможете пробыть в его обществе, сколько вам будет угодно. Что с вами, де Линьет? Разве вы не этого добивались?

Тут я попался! Если Жюль меня увидит, не видать мне Африки, и придется возвращаться!

– Нет! Не надо! Не зовите Жюля, господин виконт! Умоляю вас! Братан не должен меня видеть!

– Почему? Я, право, не понимаю.

– Ах, сударь! Как же вы не понимаете? Я удрал от короля насовсем! Я хочу драться!

– С кем?

– С этими… с дикарями!

– Вы в своем уме, шевалье де Линьет?

– Да! Возьмите меня с собой, умоляю вас!

– Какой великий воин!

– Не смейтесь надо мной, пожалуйста, я могу быть, к примеру, барабанщиком!

– Отставной козы барабанщик, – проворчал виконт.

– Судар-р-рь! Если бы я не знал ваше героическое прошлое, если бы на вашем месте был какой-нибудь придворный хлыщ, я заставил бы ответить на это ужасное оскорбление так, как подобает дворянину!

Виконт расхохотался.

– Серж прав, ты действительно забавный мальчишка. Не сердитесь, шевалье, я не хотел вас обидеть. Я пошутил. Но ваши услуги нам не понадобятся, примите мои искренние извинения и…

– Простите, что перебиваю вас, но если для меня не найдется лишнего барабана, я увековечу ваш славный поход своим пером!

– Вы собираетесь сочинять сказки о войне? Вы еще забавнее, чем показались с первого взгляда.

– О нет! Почему сказки? Ваши будущие подвиги должны быть отражены на страницах…

– Романа? Хе! Еще лучше, мой юный Скюдери!

– Нет, мемуаров. Сейчас ведь все пишут мемуары. И я обязательно напишу мемуары, вот увидите! А для этого мне необходимо быть очевидцем и участником событий!

– Вы, право, сумасшедший, – покачал головой виконт, – Только писателя нам и не хватало!

Я все еще надеялся убедить этого упрямого господина и от литературы перешел к войне. Я пытался объяснить, что Двор мне смертельно надоел, и я не хочу терять шанс отличиться и покрыть свое имя славой, подобно моим предкам, участникам крестовых походов.

– Да-да, сударь, говорил я виконту, – Мои предки ходили в крестовые походы, неужели же я буду прозябать при Дворе, занимаясь гнусными интригами, в то время как цвет нашего рыцарства поднимает знамя крестоносцев и начинает борьбу с неверными! Да Жоффруа де Линьет, тот, что воевал при Людовике Святом, от ярости в гробу перевернется! Я, что ли, виноват, что родился слишком поздно? Не при Людовике Святом, а при Людовике Четырнадцатом! Но ошибку судьбы можно исправить, если меня возьмут на войну с мусульманами!

– Вот что я тебе скажу, юнец, охваченный военным психозом! Убирайся домой, учи латынь и лопай кашку, и чтобы я тебя здесь больше не видел! И нечего нюни распускать!

Я смахнул со щек слезы обиды.

– Вас не устраивает мой возраст? Да, я… молод, но что за беда! Ваш друг Д'Артаньян, теперь первая шпага Франции, был ненамного старше! А вы, сударь, вы-то сами? Вы были совсем мальчишкой, когда начали свою блистательную военную карьеру! Разве я не прав?

– Ваша лесть слишком груба, де Линьет. И разве мы начинали с такой войны?

По нескольким резким словам, сорвавшимся с уст бофоровского адъютанта, я понял, что он считает будущую войну с мусульманами очень опасной и кровавой, и именно из этих соображений отказывает мне.

– Детям Бретани ничего не страшно! – гордо сказал я, – О сударь, неужели вы откажете земляку?

– Я вам не земляк, де Линьет, – отрезал виконт, – Я всю жизнь прожил в долине Луары, возле Блуа, и в вашей Бретани был всего несколько раз по случаю.

– И тем не менее, сударь, ваше имя поминают сестры Святой Агнессы в заздравной молитве в годовщину известных вам событий.

– Скоро будут поминать в заупокойной, – проворчал виконт.

– О нет, надеюсь, не скоро, что это вы, Боже упаси! И тем не менее жители Города помнят вас и ваших людей как своих спасителей, и, более того, в Городе говорят, что вы не кто иной как…

– Меня не интересует, что болтают кумушки вашего захолустья!

– Конечно! Вас больше интересует, что болтают придворные шлюхи-фрейлины! Что ж…извините… Наши кумушки, конечно, ошибаются.

Наследник герцога де Рогана, наш таинственный сеньор не мог бы даже в шутку назвать свой Город захолустьем.

– Я, пожалуй, пойду. Еще раз извините, что побеспокоил вашу милость. Не поминайте лихом!

– И куда же ты пойдешь?

– Куда глаза глядят! Вы же сами велели убираться.

– Ты должен вернуться в Париж.

– К королю? Никогда!

– Это уж твои дела. Но здесь, с нами, тебе не место.

– Я понял, и я ухожу.

– А ну, сядь! Черт побери! Неужели мне отрывать людей от дела, когда и так каждый человек на вес золота, чтобы доставить домой этого сосунка!

– Я обойдусь без ваших провожатых! Да пустите же меня!

– Сядь, я сказал! Ты ел сегодня?

– Вам-то что?

– О! Я знаю, что делать с вами, шевалье де Линьет! Как это мне сразу не пришло в голову! Когда уйдут наши корабли, вы вернетесь в Париж с графом де Ла Фером.

– Пеший конному не товарищ. У меня нет лошади.

– У нас есть запасная. На время путешествия отец вам ее одолжит. Я даже рад, что вас сюда занесло, шевалье де Линьет – с таким собеседником как вы, будущий великий мемуарист и сочинитель исторических хроник, графу будет не так скучно в дороге.

– При всем моем огромном уважении к графу де Ла Феру, я не собираюсь играть роль шута! В Доме де Линьетов не было шутов!

– А то Жоффруа де Линьет от злости в гробу перевернется. Я вам роль шута не навязываю. Вы мне понравились, Ролан. Вы умны, отважны – трус не добрался бы до Тулона совсем один, без денег, без лошади, трус не мечтал бы о военных подвигах. И я прошу вас быть добрым спутником моему отцу. Договорились?

– Это значит – вернуться, а вернуться невозможно!

– Хорошо, упрямая башка, я тебя не выпущу отсюда.

– Попробуйте только!

Не знаю, до чего бы мы договорились, но вбежал барон де Невиль и крикнул:

– Тебя зовет граф де Ла Фер!

– А что на 'Короне' ?

– Все в порядке. Ложная тревога. Взрывчатка не обнаружена!

– А крюйт-камера?

– Под охраной экипажа.

– Знал бы, кто распустил эти слухи, велел бы повесить, – пригрозил виконт, – И все с одной целью – посеять панику. Тогда отбой, Оливье. Порт можно открывать.

– Ясно, – кивнул де Невиль и удалился.

– Никуда не смей уходить, – сказал виконт, поднимаясь, – Я вас сейчас познакомлю.

– Я знаком с господином графом, – крикнул я виконту, – Даст Бог, свидимся в другой раз! – с этими словами я бросился к окну, вскочил на подоконник и был таков. Так неудачно закончилась моя беседа с господином виконтом.