Текст книги "Журнал «Если», 2001 № 04"

Автор книги: Марина и Сергей Дяченко

Соавторы: Нил Гейман,Олег Дивов,Дмитрий Володихин,Мария Галина,Владимир Гаков,Дмитрий Караваев,Тимофей Озеров,Сергей Питиримов,Майкл Фрэнсис Флинн,Эдмунд Купер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)

На мой взгляд, парнишка создал истинный шедевр. Уж не знаю, как ему удалось воплотить в пыли обнаженный торс звезды софтпорно Филомены Сун. На левом соске красовался шпиль иденской церкви. Изображение оказалось достаточно большим, чтобы видеть его из космоса, и достаточно талантливым, чтобы попасть в выпуск глобальных новостей. Сун даже предложила дать концерт в Идене. Но, по мнению родителей и старейшин, это оказалось последней каплей. Мне пришлось арестовать его – для дальнейшей депортации.

– Послушай, – предложил я, – у меня есть знакомые в Тихо. Может, мне удастся уговорить их устроить тебя в полицейский колледж.

– Хотите, чтобы я стал копом, который целыми днями занимается тем, что перекладывает бумажки с места на место, как…

Парень осекся и виновато потупился.

– Как я? – мягко подсказал я.

Рыбак рыбака видит издалека. А неудачник – неудачника. Кто-то из миротворческого персонала ООН (должно быть, из тех, кто оправлялся в госпитале от травмы черепа) решил, что некий сержант Джон Эндрюс, ветеран с двадцатилетним сроком службы в Эймсе, Центре управления данными штата Айова – идеальный кандидат на роль действующего служителя закона в Идене. Меня срочно отправили на двухнедельные курсы повышения квалификации, программа которых включала лекции по юриспруденции, стратегии и тактике, а затем переправили на Луну. Случилось это около года назад. К сожалению, я не совсем воспринял новации, преподанные мне на этих курсах, тем более, что твердо знал: моими основными инструментами будут стол и терминал.

– Прости, Джон. Я не хотел тебя обидеть.

– Все в порядке, малыш, – кивнул я, похлопав его по плечу. – Вряд ли здесь подходящее место для нас с тобой, но, думаю, неправильно выгонять тебя отсюда.

Я встал.

– Скоро прибудет корабль миротворческого корпуса ООН, чтобы забрать заключенных и проводить тебя назад, в Тихо. Отлет в семь ноль-ноль. Дашь знать, если передумаешь насчет колледжа. Заметано?

– Лады, – угрюмо буркнул Тим.

– Пойду проведаю второго заключенного. Если что-то понадобится, крикнешь.

Мальчишка с сочувствием уставился на меня.

– Постарайся быть с ним поосторожнее, Джон.

– Даю слово, – поклялся я, толкнув незапертую дверь.

3.

Только то обстоятельство, что в Идене почти нет преступлений, позволяет столь жалкому подобию служителя закона, как я, выполнять свою работу на должном уровне. Лунариты – невероятно мирные и законопослушные граждане, религия накладывает на их поведение куда больше ограничений, чем самые строгие полицейские. Но все же они живые люди, поэтому мне иногда приходится разыгрывать из себя копа. Я разбирал ссоры, выслушивал пострадавших в потасовках. Одна случилась между двумя молодыми людьми из-за одной юной леди, вторая – из-за того, что муж посчитал, будто посторонний мужчина уделяет слишком много внимания его жене. Я сажал старого Плуга в кутузку, остыть и протрезвиться, когда он перебирал своего домашнего вина, и строго запретил эксперименты молодежи с новым сортом «пойла Плуга». Улаживал домашние споры и скандалы. Первое настоящее преступление, если не считать проделок Тима, произошло с месяц назад.

Мэтью и Ли Хинмен, молодая пара, заведовавшая отделением связи и почтамтом Идена, вызвали меня и официально заявили, что подозревают кого-то в краже некоей полосы частот.

ЛСОН ничего не дает даром, и если не считать шаттла, курсирующего между Луной и Землей, связь поселения с окружающим миром осуществляется исключительно через спутник, которым владеет Система. И никаких кредитов: каждый месяц Иден вынужден оплачивать солидные счета. Однако за последние два месяца расходы неоправданно возросли, и расхождения со скрупулезно занесенными в книги Хинменов данными оказались огромны.

В отличие от обычного среднего копа, для которого все эти премудрости кажутся чем-то вроде египетских иероглифов, я неплохо разбирался в расчетах. Грабитель был умен и осмотрителен, использовал для своих махинаций специальные приборы захвата частот системного уровня, чтобы создать собственную линию связи. Хинмены не смогли бы разоблачить его, даже если бы от этого зависела их жизнь. Но применив стародавние знания, полученные еще подростком в возрасте Тима, и собрав в кулак железную решимость человека, привыкшего всю жизнь отделять зерна от плевел, я все-таки сцапал Джада Талли.

Но тут ситуация неожиданно усложнилась. Джад был любителем виртуальных игр, каковое занятие в глазах среднего лунарита равнялось вольной борьбе в грязи голышом, а кроме того, посещал места, куда можно попасть, только преодолев кучу подземных ходов и лабиринтов, сооруженных достойными представителями преступного мира. Это, разумеется, подвело меня к блестящему выводу о том, что Талли отнюдь не тот, за кого себя выдает. У городского служителя закона, не привыкшего ко всяким тонкостям, как пить дать, не найдется в запасе уловки, чтобы выманить удостоверение личности у мошенника. Как-то я – по чистой случайности, разумеется – проходил через одну из ферм-тоннелей, где работал Талли, и, ловко сыграв на своей прославленной неуклюжести, споткнулся и сбил его шляпу. Правда, тут же вернул с пространными извинениями, а по пути успел прихватить пару-тройку наскоро похищенных волосков.

Позже, после анализа ДНК, я понял, что нажил не только проблемы, но и вечную головную боль. Человек, называвший себя Джадом Талли, на самом деле оказался Эпсоном Детвайлером Третьим, главой Строгих Отцов – шайки террористов, провозгласивших исконное превосходство мужского пола и совершивших несколько неудачных покушений на всемирно известных лидеров, имевших несчастье родиться женщинами. При этом погибли посторонние люди, случайно оказавшиеся на месте преступления. Детвайлера разыскивали не только миротворцы ООН, но и дюжина базировавшихся на Земле полицейских агентств, а он, оказывается, отсиживался тут, в Идене.

Детвайлера поместили в самую дальнюю и надежную камеру. Войдя, я увидел, что он, сидя на нарах, прилежно работает над каким-то очередным женоненавистническим манифестом или чем-то в таком же роде. Он скорчился над слейтом, который вывернул бы мне все пальцы, вздумай я использовать его в качестве пишущего устройства. Лишь однажды я сделал роковую ошибку, спросив этого типа, чем он занимается. Урок пошел мне впрок.

Заключенный поднял голову и улыбнулся:

– Добрый день, констебль.

Улыбка Детвайлера всегда чертовски нервировала меня. Он улыбался так, словно это я находился по другую сторону решетки. В довершение моего унижения, природа отпустила ему то, на что поскупилась для меня: рост, стать, красоту и чисто мужскую самоуверенность настоящего экранного героя. Шесть человек с трудом сумели скрутить его… то есть, если быть точным, пятеро здоровенных фермеров навалились на одного преступника, пока я стоял чуть в стороне и давал полезные советы. Наконец они смогли усмирить злоумышленника настолько, чтобы я выступил вперед и надел на него наручники.

– Как поживаете? – довольно равнодушно буркнул я, скорее для проформы, чем желая услышать ответ. Довольно и того, что я кормил и поил его почти три недели, поскольку миротворцы по какой-то причине не явились за ним на последнем шаттле и не желали предпринять специальную поездку. Его следовало содержать не в моей кутузке, а в тюрьме, оборудованной всеми необходимыми средствами безопасности, а мне до чертиков надоело держать бешеного пса в конуре, предназначенной для безвредных щенят.

– Неплохо, если учесть несправедливость столь гнусного обращения со мной. Ну что, прибыло наконец достойное сопровождение, чтобы вывести меня отсюда?

– Прибыло. Проведете ночь здесь, а утром вас переведут на борт «Макдевитта», чтобы препроводить в Тихо. Оттуда вас переведут…

– Ну же, шериф! Уберите свои чертовы ноги!

От неожиданности я дернулся, обернулся и врезался в решетку. С головой уйдя в беседу, я не заметил приближения Джинни Олдейб, надвинувшейся на меня с тряпкой и ведром. По какой-то неизвестной причине она решила вымыть именно то место, где я стоял.

– Вы что, не можете подождать минуту? – вознегодовал я, отступив от решетки и потирая ушибленное плечо.

Она и рта не успела раскрыть, как заговорил Детвайлер.

– А! – воскликнул он с самодовольной улыбкой. – Наша возлюбленная уборщица и луч света в темном царстве моего заточения. Как душевно видеть спермосборник, знающий свое место! Правда, лично я считаю, что вам следовало бы скрести полы, стоя на четвереньках: эта поза подходила бы куда лучше к вашему положению в приличном обществе.

«Спермосборник» был одним из наиболее удобоваримых терминов, употребляемых им по отношению к женщинам.

Мисс Олдейб посмотрела на террориста с видом герцогини, узревшей грязное пятно на девственно-чистом унитазе, и угрожающе взмахнула шваброй.

– Только последний кретин будет оскорблять женщину моих габаритов и вооруженную к тому же огромной палкой!

Улыбка перешла в ухмылку.

– Почему бы тебе не зайти сюда, мой сумеречный колосс-детектив, каприз природы, снабдившей тебя маткой? Посмотрим, чей будет верх.

Мисс Олдейб ощерилась во все тридцать два зуба.

– Не смеши меня! – прогремела она, буквально источая презрение. – Я уже видела твоего жалкого червяка. Возможно, он и пригодился бы, реши я поудить уклейку, но для настоящей тяжелой работы нужно что-то посолиднее. Этот разом скопытится.

Детвайлеру, как оказалось, не хватало чувства юмора. Мгновенно вскипев, как чайник на огне, он сорвался с места и буквально впаялся в решетку.

– Заткнись, чертова раздутая свиная туша! – заорал он. – Ни одна грязная лоханка не смеет так со мной разговаривать.

Мисс Олдейб воззрилась на меня.

– Кажется, он только сейчас назвал меня раздутой, шериф?

– Э-э-э… похоже на то, – осторожно проблеял я.

– А по-вашему? Я действительно так огромна?

Я совершенно отказывался понимать, почему обязан отвечать за оскорбления заключенного. В конце концов, при чем тут я?!

– Вовсе нет, – начал я, тщательно подбирая слова. – Думаю… вы идеально сложены для своего… кхм… размера, мэм.

– Ты просто гигантская бочка протухшего жира, – прошипел Детвайлер. – Уродливая языкастая лесбо! Моби Дикесса, огромная самка черного кита!

– Вовсе нет, – заикаясь, начал я под воздействием какого-то смутного импульса, хотя при этом чувствовал себя крошечным мышонком, пытающимся заслонить грудью мастифа. – Вряд ли…

– Собираетесь спустить ему все оскорбления? – воинственно начала мисс Олдейб.

– Я стараюсь.

– Все вы, мужики, одинаковые! – завопила она… и, бросив орудия своего труда, умчалась.

Ведро покатилось по полу, и грязная вода после секундного замедления, вызванного низким притяжением, хлынула на меня. Я поморщился, когда мутные струйки окатили мне ноги. И совсем съежился, когда разгневанная амазонка хлопнула дверью с такой силой, что та едва не сорвалась с петель.

– Женщины, – торжествующе фыркнул Детвайлер, возвращаясь к нарам.

– Но при чем тут я? – воззвал я к равнодушной Вселенной и понуро поплелся в кабинет, чтобы отыскать сухой мундир.

Несколько часов спустя, когда я уже готовился встречать «Макдевитт», раздался звонок. Я снова уселся и нажал кнопку «прием».

– Полиция Идена, констебль Эндрюс.

С маленького экрана на меня с паническим видом глядел старейшина Эли Джойс.

– Джон! – пропыхтел он. – У нас серьезная проблема! Не мог бы ты прийти на участок упаковки? Поскорее!

– Правонарушение или что-то другое?

– Другое! Поторопись, пожалуйста.

– Уже бегу.

Я отключил связь, схватил слейт и семенящими шажками, сходившими со стороны за неспешный бег, отправился на место происшествия.

Весьма оригинальные отношения лунаритов с высокими технологиями иногда доставляют им немало неприятностей. И хотя их экономическая жизнеспособность да и само выживание зависят от немалого числа компьютеров, старейшины упорно запрещают использовать те, что снабжены искусственным интеллектом, а это означает, что любая неисправность ставит их в тупик. В результате большую часть дня я посвящаю не служению закону, а ремонту кибернетических систем. Вторым человеком, справлявшимся с непосильной работой, причем делавшим это едва ли не с шестилетнего возраста, был Тим. С той самой минуты, как он оказался в тюрьме, объем моих обязанностей увеличился вдвое.

Пожалуйста, не поймите меня превратно. Вовсе не поэтому я из кожи вон лезу, уговаривая старейшин оставить мальца. Мне действительно он нравится, и кроме того, ни одна устрица не произведет на свет жемчужину без соринки-раздражителя. Я считаю, что присутствие Тима, одним своим видом бросавшего им постоянный вызов, полезно здешним обитателям. Заставляет держать ухо востро и напоминает, что на свете есть разные люди, а также обычаи, сильно отличающиеся от их собственных.

Проблема, так расстроившая Эли, заслуживала три балла из десяти возможных по шкале несчастий Эндрюса. Компьютер, управлявший машиной, пакующей выращенные на ферме свежие овощи, спятил и дал команду заворачивать отдельно каждый маленький предмет, вроде крошечных помидорчиков и ягод, и втискивать большие, типа арбузов и тыкв, в узкие неудобные лотки. Арбузы давились, тыквы трескались.

Жители Идена – настоящие волшебники своего дела. Под их руками даже сухая былинка зацветет. Они приноровились снимать урожай каждые две недели к очередному прилету шаттла, они готовы работать весь день, укладывать продукцию весь вечер, грузить в корабль ящики с овощами и фруктами, которые охотно раскупаются ресторанами по всей Луне. На доходы от торговли и живет поселение.

Было уже почти без десяти восемь, когда я наконец докопался до причины. Дело оказалось не в сбое программы, а в каком-то наглом насекомом, закоротившем электрическую цепь. К сожалению, я опоздал к прибытию шаттла. Оставалось надеяться, что миротворцы, явившиеся за Детвайлером, ждут меня в полицейском участке. А меня ожидает не слишком большой нагоняй.

– Простите, что опоздал, – выпалил я с порога. – Случилось нечто…

И тут я осекся, поняв, что Эпсон Детвайлер восседает в моем кресле, удобно устроившись и, по-видимому, от души радуясь моему приходу.

– Что вы здесь делаете? – завопил я, потянувшись к оружию, но прежде чем пальцы успели схватить рукоять парализатора, что-то холодное и твердое прижалось к затылку чуть повыше уха.

Я замер, судорожно сглотнул, медленно повернулся и узрел невероятно большую и смертельно опасную на вид винтовку, направленную мне в голову. Находилась она в руках столь же громадного и смертельно опасного на вид миротворца в черном военном панцире.

– Так-так-так, констебль, – весело окликнул Детвайлер. – Похоже, ситуация несколько изменилась.

Я снова повернулся к нему, мучительно пытаясь решить две глобальные задачи: как выбраться из этой передряги и при этом не надуть в штаны при мысли о том, сколь велика и неприятна эта самая передряга.

– Значит вы… э-э-э… собираетесь сбежать? – осведомился я, пытаясь не показаться чересчур удивленным или встревоженным.

– Совершенно верно. В свое время.

– Умоляю, не стесняйтесь и не позволяйте мне остановить вас, – пробормотал я. Лучше уж пусть убираются с Идена, чем устроят побоище, в котором пострадают невинные. Полицейские тоже люди, знаете ли.

– Не волнуйтесь, не позволю, – заверил Детвайлер со смешком. – Но прежде следует закончить одно дельце. Пойдемте, констебль. Мне нужна ваша помощь.

Видя, что я не двигаюсь с места, миротворец угрожающе рявкнул, подталкивая меня в спину стволом ружья:

– Шевелись, кому сказано!

Я пошевелился – и уже через секунду оказался лицом к лицу со сбежавшим заключенным. Тот подтолкнул ко мне телефонный аппарат:

– Свяжитесь со старейшинами. Мне необходимо, чтобы по меньшей мере трое из них оказались здесь.

Похоже, дело совсем плохо.

– Зачем?

– Постараюсь убедить их, чтобы они, в свою очередь, уговорили отцов церкви перевести все средства, собранные на расширение здешнего поселения, на мой счет. Борьба за спасение человечества от вонючего болота женского господства стоит немалых денег.

– Требуете заманить сюда старейшин, чтобы взять их в заложники? – в ужасе пролепетал я.

Детвайлер покачал головой.

– Они и без того заложники. Я завладел шаттлом и вашей миленькой радиорубкой. В моем распоряжении два вооруженных до зубов солдата, а у вас ничего, кроме жалкого парализатора, не имеется. Либо попросите их добром, либо я велю применить силу.

Я гордо выпрямился во весь небольшой рост:

– Пошел к черту.

Бывший заключенный растянул губы в улыбке, встал, вытащил из внутреннего кармана куртки пистолет и что было сил треснул им меня по физиономии. Когда зрение снова вернулось ко мне, я увидел его сияющее лицо.

– Я, не задумываясь, сделаю с каждым из них то же самое, если вы не уломаете старейшин явиться сюда добровольно.

Его хорошее настроение, очевидно, вмиг испарилось, потому что он приставил к моему лбу ствол пистолета.

– Кроме того, я буду крайне недоволен вами, констебль. Все ясно?

Чувствуя себя настоящим Иудой, я прошептал:

– Сейчас позвоню.

– Верное решение, констебль.

Детвайлер снова сел, откинулся на спинку кресла и, продолжая целиться в меня, промурлыкал:

– Вижу, вы еще не совсем безнадежны.

– Сомневаюсь, – вздохнул я, снимая трубку.

Не прошло и получаса, как я уже делил камеру собственной тюрьмы с Тимом. Парень искренне расстроился при виде кровавого рубца на моей щеке. Я безвольно покорился его усилиям по оказанию первой помощи посредством обрывка туалетной бумаги, одновременно рассказывая о сложившейся ситуации. Благодарный слушатель изредка подбадривал меня охами и ахами.

Покончив с процедурой исцеления, Тим схватил слейт и стал проверять, действительно ли Детвайлер и его громилы захватили систему связи. Я обмяк на нарах у стенки и молча наблюдал, оценивая наши перспективы. На свете просто нет идеальной защиты от террористов, а Иден вообще представляет собой наиболее легкую добычу.

Наконец Тим вздохнул и покачал головой.

– Все пропало? – пробормотал я. Если уж Тим не может найти связь, значит, дело гиблое.

– Они просто-напросто перекрыли систему, – сообщил Тим, повернув ко мне слейт. На экране мигали черные буквы:

ОТКАЗ СИСТЕМЫ СВЯЗИ. НЕТ ДОСТУПА. ПОПРОБУЙТЕ ПОЗЖЕ.

– Должно быть, просто выдернули вилку из источника питания, – добавил он.

– Значит, все катится к черту, – выдавил я.

– Но мы должны что-то придумать!

Похоже, парень перепуган. Я заставил себя выпрямиться и вымучить улыбку.

– Ты прав. Ум хорошо, а два – лучше. Нас дураками не назовешь. Уж мы-то сможем испечь нечто вроде плана.

Но час спустя, когда «миротворец», державший меня под прицелом, привел слегка потрепанных старейшин Джойса, Дрейка и Эдвардса, чтобы запереть их в бывшей камере Детвайлера, мы все еще ни на шаг не продвинулись в составлении блестящего плана.

Время приближалось к двум часам. Тим спал, свернувшись на нарах, как щенок, и тихонько посапывая. Старейшины, перестав возносить небу жалобы и молитвы, тоже уснули, вот только храпели куда громче.

Бодрствовал я один. В тусклом красном свете я мрачно размышлял о недостойном конце своей и без того не слишком выдающейся карьеры и бессмысленно глядел в никуда, сквозь прутья решетки. Единственное, о чем я мечтал – выбраться из проклятого места живым, узнать имя того клерка, который назначил меня сюда, и поговорить по душам. Поэтому, когда из темноты внезапно возникла гигантская серебристая тень, я завопил от неожиданности. Но крик тут же оборвался, потому что чья-то рука скользнула внутрь клетки и запечатала мой рот. Лапища свободно закрыла все мое лицо.

– Ни звука. Договорились, шериф? – тихо спросила мисс Олдейб.

Я кивнул и что-то промычал. Она отняла ладонь.

– Как вы попали сюда? – прошептал я.

– Я и не выходила. Спряталась в чулане, где храню ведра и тряпки, как только началась вся эта кутерьма.

Что-то в ее рассказе не сходилось. В каморке просто воздуха не хватит для женщины ее комплекции, да еще на несколько часов… Но сейчас не до этого. Главное – выбраться из клетки.

– Вы не можете вытащить нас отсюда? Код набора вручную – 991818. Они испортили замок. Убрали систему распознавания отпечатков пальцев.

– Сейчас попробуем.

Мисс Олдейб принялась тыкать пальцами в кнопки.

– Что там такое?

Я едва из шкуры не выскочил при неожиданном вопросе Тима.

– Пытаемся вырваться отсюда. Мисс Олдейб пришла нам на помощь.

– Мисс Олдейб не собирается здесь корячиться, – пробурчала моя заместительница, выпрямляясь. – * Они сменили код.

Я даже застонал от отчаяния.

– Дьявол! Значит, мы здесь застряли.

– Нет! – уверенно воскликнул Тим. – Джинни сумеет вытащить нас отсюда!

– Но как? Конечно, силы ей не занимать, но нам нужен гидравлический домкрат, чтобы развести прутья.

– Ни к чему. Джинни, видишь вон ту сетку на дальней стенке? Там, где мигает зеленый огонек?

Мисс Олдейб повернулась:

– Ну да.

– Это датчик определения качества воздуха. У вас вантуз имеется?

Мисс Олдейб резко обернулась. На губах мелькнуло нечто вроде улыбки, но тут же исчезло.

– Конечно. А что, твой толчок забило? В таком случае, можешь прочистить его сам!

– Нет, просто хорошенько смочите края чашки и прижмите к сетке как можно плотнее. Надавите, чтобы вышел воздух, а потом немного оттяните.

– Для чего все это… – начал было я, но тут же уразумел: – Как только датчик распознает вакуум…

– Двери автоматически откроются, – договорил Тим с застенчивой улыбкой.

– Но разве при этом не поднимется тревога? – удивилась мисс Олдейб.

Тим покачал головой. Фольга в волосах ярко блеснула.

– Нет, если передать на главный пульт, что идут испытания. Наберите на клавиатуре 3-3-3.

– Погодите, – вмешался я, вовремя сообразив, к чему это может привести. – Тогда дверь в мой кабинет тоже откроется. Наверняка там дежурит вооруженный террорист в форме миротворца, плюс тот тип, что отдает ему приказы. Нас либо прикончат, либо снова бросят сюда.

– Нет, они ушли, – заверила мисс Олдейб.

– Откуда вы знаете?

– Слышала, как они убирались. В этом чулане одна стена общая с вашим кабинетом.

– В таком случае, почему мы шепчемся? – резко спросил я.

– Откуда мне знать? Все это вы начали!

– А кто заткнул мне рот, чтобы заставить молчать?

– И что из этого? По крайней мере я не из тех, кто щупает беззащитных женщин! Может, хватит меня терзать? Если да, тогда я смогу вызволить вас обоих из каталажки.

– А вы уверены, что их нет?

– Доверьтесь мне, шериф, – ухмыльнулась она.

Выбора у меня не оставалось. Пришлось смириться.

План Тима сработал без сучка и задоринки. Мы решили, что будет безопаснее не трогать храпящих старейшин, и оставили их лежать на нарах, только чуть приоткрыли дверь. Потом заглянули в кабинет и, удостоверившись, что горизонт чист, вышли.

– Что теперь, шериф? – осведомилась мисс Олдейб, словно я здесь главный. К несчастью, так оно и было.

– Нам следует… э-э-э… – начал я, понятия не имея, чем закончить фразу.

– Может, стоит взглянуть на охранные мониторы, чтобы узнать, где эти ребята? – услужливо предложил Тим. Я едва не обнял его.

– Верно! Ты просто читаешь мои мысли!

Он подошел к ряду небольших мониторов, установленных по стене кабинета, уселся и принялся за работу.

– Все это плохо кончится, шериф, – негромко предупредила мисс Олдейб, пока Тим вводил в программу требование отслеживать каждое движение. Для религиозного поселения два часа ночи – время более чем позднее, так что все было спокойно. Но в пять все поднимутся, чтобы взяться за работу. Рано ложиться, рано вставать – заповедь лунаритов.

Я и сам не понимал, какой толк в обнаружении вооруженных экстремистов. У нас даже палки с собой нет, не говоря уже о разумном плане.

– Эпсон Детвайлер – мерзкий человечишко. Поверьте, он куда хуже, чем вы думаете.

– Он, конечно, был груб с вами… – начал было я, но тут же замер при виде ее холодного лица.

– Он умен, злобен, жесток и от рождения не наделен ни честью, ни совестью, – заявила она, на глазах превращаясь в собранную, уверенную в себе профессионалку. Я уже не замечал ни идиотского макияжа, ни взлохмаченных волос. – Помните это.

– Ничего не вижу, Джон, – окликнул Тим. – Как по-вашему, они уже убрались?

– Будем надеяться…

Может, нам все-таки не придется сталкиваться лицом к лицу с вооруженными психами.

– Ты не проверил, шаттл все еще здесь?

– Сейчас сделаю.

Тонкие мальчишеские пальцы бегали по клавишам. Через минуту на экране появилось два шлюза: больший – для груза, меньший – для команды. Шаттл входил одновременно в оба шлюза, позволяя параллельно сменить команду и загрузить товары.

– Хотя линия связи и перекрыта, я все же надеюсь… да, шаттл как раз вылетает.

До сих пор я не сознавал, что задерживаю дыхание.

– Приятная новость, – вырвалось у меня. Может, все еще и обойдется.

– Подождите, я только сейчас получил предупреждение по поводу систем жизнеобеспечения.

Тут и я увидел причину.

– Внешняя дверь шлюза распахнута, – заметил я, показывая пальцем.

– Шериф, – тихо выдохнула мисс Олдейб. Я обернулся к ней, пытаясь понять по непроницаемому лицу, о чем она думает.

– Тим, – бросил я самым безразличным тоном, на какой был способен, – посмотрим, нельзя ли понять, в чем дело. Постарайся показать шлюз изнутри.

– Легко.

– Давай.

Изображение сдвинулось.

– Стоп. Немного назад… вот так.

В самой середине шлюзовой камеры лежал прямоугольник размером с сигарную коробку. Единственное, что его отличало от коробки, – это панель управления.

– Увеличь изображение, – попросил я.

На панели мелькали цифры. 1:58:21… 20… 19…

Господи, да это обратный отсчет!

– Это в самом деле то, о чем я думаю? – прошептал я, когда вновь обрел голос.

– Мне тоже так кажется, шериф, – кивнула Джинни Олдейб.

– Джон, – дрожащим голосом пробормотал Тим, – не знаю, о чем думаете вы, но мне кажется, что это бомба.

5.

Мы помчались к шлюзу, а прибыв на место, обнаружили, что ситуация куда страшнее, чем мы предполагали.

Механизм внешней двери был испорчен так, что требовался тонкий и долгий ремонт, прежде чем она начнет снова закрываться.

Оставалось одно: проникнуть в малый шлюз из грузового, рискуя тем, что при наших действиях бомба может случайно сдвинуться.

Мы бросились к рабочим панцирям-комбинезонам. На их груди были выжжены огромные кресты. Значит, комбинезоны тоже повреждены.

Не зная, что предпринять, я направил свое войско в центр связи Идена. Нужно звать помощь.

Мне потребовалась вся сила воли, чтобы по дороге удержаться от воплей ужаса.

Небольшой городской центр связи, служивший одновременно почтамтом и находившийся перед домиком Хинменов, превратился в руины. Повсюду были разбросаны письма, а большое многоканальное приемно-передающее устройство разгромлено! Низкочастотная рация поменьше, служившая для сообщения базы с кораблем, тоже была уничтожена. Когда мы попытались найти хоть один целый аппарат, откуда-то послышался сдавленный стон.

Оказалось, он исходил от Мэтью Хинмена. Его связали, заткнули кляп в рот и сунули в мешок для почты.

Я отправил Тима ремонтировать спутниковую связь и вместе с мисс Олдейб принялся извлекать из мешка Мэтью.

– Он весь в синяках, но, кажется, не ранен, – объявил я, осмотрев беднягу. Слава Богу и за это.

– Они забрали Ли! – выдохнул Мэтью, как только Олдейб вытащила кляп. – Забрали с собой, и я не смог им помешать!

Окончательно сломленный, он разразился слезами.

– Мы вернем ее, – мягко заверила мисс Олдейб.

– Конечно, – подтвердил я, преисполнившись отчаянной надежды, что она знает, как выполнить обещание, потому что у меня, уж точно, не было в голове ни единой мысли.

– Связи нет и не предвидится, – доложил Тим. – Будь у нас день-другой, я наскреб бы кое-какие детали, но сейчас…

Он развел руками.

– Может, вы чего-нибудь разыщете? – спросил я Мэтью. Тот молча покачал головой. По его лицу все еще катились слезы.

– Тим, – попросила мисс Олдейб, – не мог бы ты оказать этому парню первую помощь?

– Заметано.

Он направился к аптечке, висевшей на стене рядом с доской объявлений.

Мисс Олдейб коснулась моего локтя и, убедившись, что я весь внимание, многозначительно скосила глаза. Очевидно, давала знать, что желает потолковать тет-а-тет. Мы отошли, но я все же косился на Тима, прилагавшего все усилия, чтобы помочь Мэтью. Более глубокие раны можно излечить, лишь возвратив похищенную жену. При мысли о том, что тихая застенчивая Ли попала в лапы этого животного и его приятелей, тошнота подкатила к горлу. Человек, относящийся к женщинам, как к спермосборникам! Страшно представить, что он способен сделать с пленницей!

– У нас трудности, шериф, – начала мисс Олдейб.

– Да неужели? – мрачно отозвался я. – А по-моему, мы в глубоком дерьме.

– Вы преувеличиваете. Если можно найти другой способ передать сообщение, я, вероятно, сумела бы привлечь некоторые силы со стороны.

Я тупо уставился на нее.

– То есть как?

Мисс Олдейб таинственно улыбнулась – чернокожая пародия на Мону Лизу размером с боксера-тяжеловеса.

– Скажем так: одно короткое сообщение спасет наши задницы. Не знаю, как насчет вас, но к своей я питаю искреннее пристрастие.

– Но каким образом, мисс Олдейб? Вы же слышали Тима, – тяжело вздохнул я.

– Я спрашиваю вас, шериф. Это ваша епархия. Должен оставаться какой-то выход! Может, у кого-то из обитателей имеется своя тайная система связи?

Я покачал головой.

– Не забывайте, это лунариты. Они пользуются старомодными видеотелефонами и забирают все послания, как обычную почту.

– Черт! Будь здесь темно, мы могли бы подать световые сигналы, но беда в том, что солнце светит в полную силу.

– Кто же зафиксирует вспышки?

– Миротворцы на станции Льюнула держат Луну под постоянным наблюдением. Компы отслеживают все необычное: катастрофы, взрывы, незаконные приземления…

– Любопытно, мисс Олдейб, откуда вы все это знаете? – осведомился я.

Хороший вопрос, но, учитывая историю наших отношений, я сомневался, что получу честный ответ.

Лицо моей заместительницы осталось непроницаемым:

– Вы, кажется, допрашиваете меня, шериф? Не трудитесь. Лучше бы вам подумать, как вытащить нас из этой помойки. Неужели ничего нельзя сделать, чтобы сообщение увидели из космоса?

Сзади неловко откашлялись.

– Гм… Джон, не стоит ли послать за доктором Уоттсом? – пробормотал Тим. – Может, Мэтью пригодился бы транквилизатор или что-то в этом роде?

– Конечно, делай, как считаешь нужным, – рассеянно отозвался я.

Что если попытаться установить интерфейс между слейтом и спутником и послать низкочастотный сигнал? Вполне выполнимо, будь у нас несколько часов, чтобы сообразить, как это делается.

Я немилосердно терзал свой мозг, но с таким же успехом мог бы вопрошать бетонный блок.

– Не хочу вас беспокоить, – продолжал Тим, дергая меня за рукав, чтобы привлечь внимание, – но, думаю, нам следует оповестить население.