Текст книги "Баронесса де Крейс (СИ)"
Автор книги: Марина Халкиди
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)
Глава 54
Ронан молчал, и я тоже молчала. Но с каждым шагом мы все дальше отдалялись от заставы. Причем воины – и Ронана и местные – проводили нас такими взглядами, что я опять занервничала. Но когда Ренг, сидящий у костра и ведущий разговор с несколькими мужчинами, встал, я только покачала головой. Я не знала о чем Ронан собирался говорить со мной, но опасность в его обществе мне не грозила. Впрочем, вряд ли он собирался меня и соблазнять. Для этого он привел бы меня в жилище, а не повел бы гулять по холоду.
Ренг нахмурился, но вновь присел на поваленное бревно.
А мы все шли и шли. В конце концов я уже нахмурилась. Глупо было играть в молчанку. И даже если он по моему голосу догадается о моих мыслях, ну и пусть.
– Ты решил пешим дойти до земель своего клана?
Нет, я прекрасно видела, что мы поднимаемся к перевалу, но почему-то мне хотелось начать разговор с шутки, пусть и не смешной.
Ронан криво улыбнулся.
– Мы уже почти пришли. Скоро будет закат и тебе точно понравится увиденное.
Я в последнее время видела не города и другие строения, а природу. И пусть мне нравилась ее величественность и красота, но сейчас мне было не до закатов. И все же я продолжила подъем, искоса поглядывая на Ронана.
Мы поднялись на вершину, которая обрывалась пропастью. А вдали солнце уже практически скрылось из вида, окрашивая небо в разные, в основном красно-багровые, тона.
– Так мы будем любоваться видами, или поговорим? – в конце концов не выдержала я.
– Поговорим.
– Тогда почему ты молчишь?
– Ты веришь в предсказания?
Приподняла брови, переминаясь с ноги на ногу.
– Ты о тех шарлатанах, которые лгут о том, что видят будущее? Нет, не верю, – твердо сказала я, не понимая к чему вообще был этот вопрос.
– А я верю, – заявил Ронан, – весь мой народ верит.
– В предсказания? – уточнила я на всякий случай, чтобы убедиться – не послышалось ли мне.
– Впервые шаманка предсказала мне будущее, когда я был еще ребенком, и оно сбылось, – продолжил он, не отводя от меня взгляда, будто хотел увидеть мою реакцию на его слова.
Шаманы… нет, я конечно не раз слышала о них, жрицы в обители рассказывали о том, что они исповедали северных богов и у своих народов выполняли роль тех же жрецов и жриц. Брат Эгорн не раз пытался выяснить у северян хоть какую-то информацию об этих самых шаманах, но они умело уходили от ответов. А меня, признаюсь, мало интересовали адепты других богов.
Ронан явно видел мое непонимание и недоверие, тем более, я его даже озвучила.
– Мало ли чего тебе там наговорили в детстве. Может, это было просто совпадение.
– Ты знаешь один мир, но он совсем другой.
– В каком смысле?
Теперь я уже подозрительно разглядывала Ронана. Я готова была мириться с местными традициями и обычаями, осознав, что они отличаются от моих, но вот если здесь все поголовно верили в пророчества своих шаманов, да приносили кровавые жертвы, а об этом жрицы тоже рассказывали в обители, то я все-таки погорячилась заключить сделку, поверив, что я смогу прижиться в Арайсвене. Не смогу. Не приму местные верования, не поверю в предсказания и отражение суженых в пламени костра.
– Не бойся, все не так страшно, как ты подумала, – попытался успокоить меня Ронан.
– Я и не боюсь, – солгала я.
– Боишься, – возразил он, – я чую твой страх.
Вот теперь я и впрямь испугалась, а потом осторожно уточнила.
– В каком смысле чуешь?
– В прямом, страх, как и другие эмоции, имеет запах.
Значит мне не показалось, и он и остальные северяне не просто так принюхивались к воздуху и ко мне.
– Я не сумасшедший, как и остальные мои сородичи, просто мы другие… не совсем обычные люди.
Отступила от Ронана на шаг, подумала и отступила еще на один шаг. Может, он и считает себя нормальным, но вот я его убеждения не разделяла. Но отступив на несколько шагов, я остановилась. Так, главное сейчас было не показать насколько я напугана и то что я помышляю о бегстве. Сейчас мне надо было усыпить его бдительность, а затем вернуться на пограничный пункт. И в первую очередь переговорить с Ренгом, а затем ночью, когда северяне заснут, попытаться бежать. И так как я понимала – северяне нас догонят, я планировала обратиться за помощью к марийцам… оборвала свои размышления, вспомнив о Флавии и малыше. Сани мы не сможем взять, а вот она вряд ли удержится в таком состоянии верхом на лошади, да еще малыш. Но вот чтобы оставить их... у меня даже мысли такой не возникло. Это я потащила их с собой. И я не собиралась оставить их у северян.
– Помышляешь о бегстве? – прозорливо догадался Ронан.
– А ты еще и мыслишь читаешь? – чуть нервно уточнила я.
Он рассмеялся.
– Лично я нет – не умею, но не уверен, что в этом мире нет тех, кому это под силу.
– Маги если и существовали в этом мире, то их уже давно нет. Да и вряд ли они вообще были, как и василиски, – вспомнила я его сравнение пару месяцев назад, – и другие магические существа.
– Так в этом уверена?
– Да!
– Тогда вскоре тебя ждет большой сюрприз.
Этот разговор и так для меня стал сюрпризом, и совсем не приятным. И будь моя воля я бы его на этом и прекратила.
– Не бойся, просто дослушай меня до конца. Перед тем как покинуть эти земли, со мной говорила одна из наших шаманок. И она сделала мне предсказание… – Ронан усмехнулся, а затем уточнил, – даже не спросишь, что она мне сказала?
Покачала головой. Нет, мне это было неинтересно.
– Даже если пророчество касалось тебя? – уточнил Ронан.
– Надеюсь, она не сказала, что мое сердце надо принести в жертву на алтарном камне Белому ворону?
И это была даже не шутка, мало ли во что верил Ронан. У нас тоже были фанатики, которые верили в ведьм и требовали даже сжигать кого-то на кострах. А лет пять назад, когда в западной провинции прошла эпидемия неизвестной болезни, которая унесла много жизней, жители одного из городов поверили словам пришлого проповедника. Он утверждал, что Три Отца послали наказание людям за разврат, и если уничтожить всех грешников, болезнь отступит. И в один из дней, озлобленные люди разгромили бордели, игорные дома, трактиры. Как потом выяснило следствие, многих «грешников» без суда, просто по навету тех же соседей или недоброжелателей казнили на городской площади, причем изуверскими способами. Болезнь конечно не отступила, напротив, заразившихся стало только больше. А многие из тех, кто выжил, когда эпидемия все же закончилась, предстали перед судом. И городская площадь стала свидетелем новых казней.
Так что я не обманывалась, люди ради веры могли и сердце вырезать из груди во имя своих богов, причем не только чужое сердце, но и свое. А Ронан, чтобы он тут не говорил, был обычным человеком. Да если он и верил в другое.
– Она сказала, в чужом краю ко мне в шатер под покровом ночи придет дева переодетая в мужской костюм, – без смеха и шутливых нот в голосе продолжил Ронан. – И что она обратится ко мне за помощью… Интересно?
Глава 55
– Интересно? – повторил Ронан.
Но я лишь отрицательно покачала головой, нет, подробности этого якобы «пророчества» мне были не интересны. А в его шатер, думаю, и без меня шастало много женщин. Это первое. А во-вторых, вполне возможно что среди них были и замужние дамы и они, чтобы скрыть свое непристойное поведение, переодевались в мужской костюм. За помощью? Ну, вполне возможно эти женщины обращались к нему и с просьбами. Так что верить этому предсказанию было совершенно глупо.
– Шаманка сказала, что я должен ответить согласием на просьбу девы… ибо она сделает моего брата счастливым.
Вот теперь я все же удивленно посмотрела на Ронана.
– Ты… – я даже недоверчиво покачала головой, – то есть ты предложил мне свою сделку лишь потому, что какая-та старуха сказала, будто я осчастливлю твоего брата?
Нет, может эта шаманка была и молодой женщиной, но сути это не меняло.
– Да, именно поэтому, – подтвердил Ронан.
Ладно, из плюсов – меня не собирались принести в жертву местным богам. А из минусов, не факт что этот Даяр обрадуется мне. Это вначале я думала, что я такая удачная невеста, еще бы – ведь я баронесса, владелица замка и прилежащих к нему земель. Но вот за время пути я поняла одно, северяне были богаты, даже очень. И на мои земли им было по сути плевать.
Хотя, если они так верили своим шаманам, то наверно я буду все же желанной невестой.
Так, на сегодня пожалуй с меня хватит откровений.
Замуж так замуж… но все же…
– И зачем тогда все это было, – увидев уже его непонимающий взгляд, объяснила, – твои намеки, флирт…
Хотела уже напомнить о том, что произошло тогда в гостиничном номере, но не стала.
– Зачем? – повторила я, – если я судьба твоего брата?
– Ты можешь не верить в шаманов, но они никогда не ошибаются. Но все дело было в том, что ты понравилась мне.
Вскинула взгляд – не зная каким словам Ронана мне верить, а каким нет.
– Когда я был еще ребенком, я тоже заглянул в пламя марийцев. Тогда я конечно и не думал о том, чтобы увидеть свою избранницу в нем, слишком был мал. И это скорее была игра… Ведь Даяр был настроен тогда серьезно, а я уже тогда во всем ему подражал. Он сказал, что никого не увидел в пламени костра, и я не стал ему говорить, что перед моими глазами мелькнула тень, лица я не рассмотрел, а увидел только рыжие волосы.
Сглотнула, вспомнив о собственном видении. А вдруг мне не показалось? Если я и впрямь увидела в огне своего суженого? Нет, не может этого быть. Я ведь не верю в шаманов и в предсказания.
– Никогда не думал, что мне придется выбирать между собственным счастьем и счастьем брата, – добавил тем временем Ронан.
А вот теперь мне и впрямь стало плевать на то, во что он сам верил и во что верили его сородичи. Главное то, какой он выбор собирался сделать.
– И чье счастье ты выбрал? – тихо спросила я.
Ронан молчал в ответ. И я поняла, неважно умели видеть будущее шаманы или нет. И правильно ли Ронан понял их предсказание или нет. Или любую другую женщину он мог принять за ту, на которую указала шаманка.
Все это было неважно, кроме одного. Он не был готов пойти против какого-то глупого предсказания, в то время как тот марииц собирался умереть, как он тогда сказал, чтобы встретиться с Луцией в другом мире.
А Ронан не мог сделать выбор. Хотя его брат меня даже не видел. И очень возможно, он и женится на мне, так как они тут все сумасшедшие фанатики, но вот не факт что он будет рад этому и тем более счастлив со мной. А Ронан был готов так просто уступить меня.
– Как только мы прибудем в селение, я найду шаманку и поговорю с ней… и я бы ничего не стал говорить Даяру, но он слишком хорошо меня знает, чтобы…
Ронан еще что-то говорил, пытался объяснить мне свои метания, но я его почти не слушала. Не знаю, кого он видел там в пламени костра, но точно не меня.
Отступила от него еще на несколько шагов, и только тогда он обратил внимание на мое бегство.
Наверное, он что-то прочел в моих глазах, но сказать он мне ничего не успел, так как позади него раздалось рычание, которое и заставило нас двоих резко обернуться.
И когда я увидела кому принадлежит рык, я подумала, что сейчас мне уже даже все равно замужество с кем меня ждет, главное не стать закуской для этого зверя.
Ронан выругался.
– Стой на месте и не шевелись, – приказал он, не оборачиваясь ко мне. – Прости, я не думал, что они уже выбрались из нор.
– Кто это?
О таких зверях я даже не слышала никогда. И не думала, что они вообще существуют.
– Горный раск.
Это название мне ни о чем не говорило. Но зверь был огромным, не меньше двух метров в росте. Это была некая помесь снежной кошки и медведя. Покрыт зверь с лап до головы был не белой шерстью, а какими-то пластинами-чешуйками.
Затаила дыхание. Нет, я ошиблась, я слышала о расках. Нянька в детстве рассказывала мне присказки перед сном. Тогда я еще верила в существование настоящих магов и волшебных существ.
«Кракен вспенил дно морское, моряков к себе он уволок. Василиск взглянул, сверкнув очами, люди обратились в камень. Раск рычит, в снегу ища добычу…»
В стихах-сказках няньки был ритм, но вот моя память с трудом нашла в своих закоулках упоминания этого зверя. Которого как и василиска, и кракена просто не должно было существовать.
Закралась неприятная и даже страшная мысль, возможно, Ронан мне не лгал, когда говорил о силе своих шаманах и их предсказаниях. И хотя я не хотела в это верить, но закончить свою жизнь вот так, в пасти какого-то дикого зверя, проделав путешествие через практически пол мира, я не могла.
Зверь зарычал. И от этого рыка я испуганно вздрогнула.
– Ты запомнила дорогу?
Не сразу поняла вопрос Ронана, а потом кивнула. Но он не видел меня.
– Да, – тогда тихо подтвердила я.
– Тогда поступим следующим образом. Я отвлеку его, а ты бегом возвращаешься на заставу.
Отвлечь это существо?
Ронан ведь даже не взял с собой оружия. Так что зверю хватит и нескольких мгновений чтобы разделаться с ним.
– Ты все поняла?
– Да!
– И еще, Марго, мир и впрямь не такой как ты думаешь. Просто прими это и не бойся. Тебе ни я и никто другой здесь не причинит вреда.
– Что…
Ронан скинул на снег плащ, а затем принялся медленно, не сводя взгляда с раска раздеваться. Все же он был сумасшедшим, как и тот Верес.
– Дай мне две секунды и беги.
Голых мужчин мне еще не приходилось видеть. Но я даже не посмотрела на Ронана. И услышав его крик беги, я побежала. Причем Ронан опередил меня на долю секунды, бросившись наперерез раску.
Я может и хотела бы закричать, так как понимала чем закончится столкновение, но вместо этого я бежала. Лишь уголками глаз наблюдая за тем, как раск тоже прыгнул. Закусила губу, прокусив ее до крови, а потом резко затормозила, когда отказалась верить своим глазам.
Я ведь только несколько минут назад утверждала, что ничего волшебного в мире не существует. Поэтому первой моей мыслью было – сумасшествие заразно, ведь Ронан тоже прыгнул навстречу зверю. Вот только когда он и раск упали на снег, они уже вдвоем рычали друг на друга, так как Ронан исчез, а вместо него со зверем сражался теперь тоже зверь – огромный белый волк.
Потом, об этом я подумаю потом, когда доберусь до сторожевого поста, решила я. Но видимо сегодня все было против меня. Так как я успела затормозить только в последний момент и не столкнуться с еще одним раском. От которого защитить меня уже было некому.
Отступала я от зверя – медленно, опасаясь одним неосторожным движением заставить его напасть.
Мы так и шли, я – страшась отступиться и споткнуться о камень. И раск который медленно, не торопясь, наступал на меня.
Вот так мы и кружили с ним. А на клубок из двух зверей я даже не смотрела, сомневаясь, что Ронану удаться совладать с более сильным противником.
Раск прыгнул, и я бросилась прочь. Но он все же успел зацепить меня когтями, распоров мое бедро. Я вскрикнула, пытаясь избежать его клыков уже у себя на шее. Но он вновь прыгнул, и я закрыла глаза, осознав – я ничего не могу сделать.
С обрыва мы рухнули вместе, прямо в горную реку, покрытую коркой льда. Кажется, я успела что-то себе сломать, но уже через мгновение мне стало не до боли. Хотя моя кровь и кровь раска смешалась, и он не сразу не выпустил меня из своих когтей. А потом мы вместе ушли под воду. Ледяную воду, что окрашивалась моей кровь. Попыталась всплыть наверх и ударилась головой о лед. Стукнула по нему рукой, но у меня не было сил его пробить. Заметалась, пытаясь понять, где мы с раском упали в воду. Сейчас это был единственный шанс к спасению. Я продолжала метаться под водой, совершенно потеряв ориентир, к тому же меня сносило течением.
И только в этот момент я поняла, что больше всего на свете я хочу жить. Имение, титул – все это перестало иметь значение. Ронан, Даяр и это сейчас было неважно. Я просто хотела жить, но вместо этого я понимала, мне не хватает воздуха и я глотаю воду. Перед моими глазами не мелькали картины из прошлого, нет, почему-то перед глазами возникло пламя костра из селения марийцев. И единственную картину, которую я увидела, это мужской силуэт. На какое-то мгновение мне показалось, он ожил, будто собирался обернуться, но было уже поздно. Я закрыла глаза, переставая бороться. Кажется, я все же проиграла сражение за жизнь…
Часть 3. Глава 56
Я скомкала в руках письмо с соболезнованиями и подошла к камину. Но в разгар лета он был потушен и я не могла податься эмоциям и бросить его в пламя. Поэтому я и скомкала его в руках, сминая только бумагу, но не имея возможности вычеркнуть из памяти прочитанные слова.
Я всегда знала, для отца я стояла на одной ступени вместе с породистым эштарским жеребцом, за которого он заплатил целое состояние. Хотя своего жеребца он ценил может и больше чем меня.
Ведь когда мне исполнилось четырнадцать лет, он собирался отдать меня графу Ормскому. И отдал бы, если бы тот не впал в немилость у короля и если бы не Уоррен...
Стоило только было произнести это имя про себя и сердце сжалось от боли. Прошло два месяца как его не стало, но я до сих пор просыпалась ночами от кошмаров, ощущая его кровь на своих руках, слыша его прерывистое дыхание.
Уоррен был прекрасным наездником. И я не могла понять, как так могло произойти, что его скинула лошадь?
Когда его принесли в замок на носилках из плаща, он еще был жив. А крови было так много, что пока его уложили на кровать, простынь пропиталась ею.
Я никогда не боялась вида крови, но тогда я чувствовала тошноту подступающую к горлу. Моя кузина Мелани всегда была сильнее меня. И в тот день она быстро взяла управление в свои руки. Она приказала служанкам перестелить постель, а меня спровадила с Мэри.
– Переоденься, когда он очнется, не стоит пугать его своим видом и кровью.
Меня не было в спальне не больше десяти минут. А когда я вернулась, Мелани пыталась напоить Уоррена из кружки. Когда я вошла, она вскочила, разлив на кровати содержимое кружки.
Запахло травами.
– Укрепляющая настойка, – пояснила кузина.
Я обняла ее. Этим жестом пытаясь выразить как сильно я ей благодарна. Она всегда была рядом со мной, поддерживала меня в самые трудные минуты моей жизни.
– С ним все будет хорошо, Лаура, я обещаю тебе.
Она всегда говорила – все обязательно наладится, даже когда раз за разом на мой немой вопрос лекари качали головой. И даже когда по всем симптомам после двух лет брака я была уверена – я понесла. И от волнения в тот день я не могла дождаться прихода повитухи. Но когда та отрицательно мотнула головой, развеяв все мои надежды, я рыдала в объятиях Мелани. А она утешала меня, твердя – все обязательно наладится.
Уоррен не бросил меня, не обратился к жрецам. Имея возможность избавиться от бесплодной жены в моем лице, он ни разу не заговорил об этом.
И я не только любила его за это сильнее, я была благодарна ему.
Умер он на рассвете…
Что было после… я не помнила. Следующие дни стерлись из моей памяти, остались какие-то жалкие обрывки. Черное траурное платье… местный жрец вещающий о воздаянии после смерти, фамильный склеп де Крейс. И ветер… ураганный порыв ветра, когда тело Уоррена поместили в склеп.
Ветер поднимал листья, землю и пыль, и кружил их в воздухе. В толпе женщины подносили платки к глазам, оплакивая господина. А я цеплялась руками за Мелани, а потом за склеп, когда меня попытались увести оттуда прочь. А я не хотела, не хотела оставлять Уоррена одного, но меня все же увели против моей воли.
А потом каждый следующий день был похож на предыдущий. И единственная причина, по которой я открывала глаза, это склеп Уоррена. Только там я ощущала – я не одна. Он был со мной, ведь я чувствовала его присутствие. Мне казалось, он совсем рядом. Достаточно закрыть глаза и увидеть его.
И тем страшнее мне было открывать глаза.
Письмо отца жгло руки. Соболезнования… если бы он только ограничился ими, но он интересовался, когда я вернусь домой, мечтая подыскать мне нового мужа.
Моей красоте завидовали с раннего детства. А отец выставлял меня как товар, желая продать тому, кто больше заплатит. Уоррену как полагается невесте я не принесла приданое, а он заплатил немыслимую сумму золотом, чтобы заполучить меня. И вот меня снова собирались выставить на торги.
За три года я стала хозяйкой замка де Крейс. И еще три года назад я была уверена, однажды мой сын унаследует это поместье и титул. А теперь я была только вдовой, не сумевшей подарить сына мужу. И только новой хозяйки было решать – оставлять меня здесь или же отослать. Поэтому я и боялась приезда Маргариты.
Женщины, кроме Мелани, всегда завидовали мне, и я была уверена, она невзлюбит меня. Но первая встреча показала, ей было безразлично мое существование. И я почувствовала себя совершенно глупо назвав ее сестрой. Ведь она так смерила меня взглядом, будто пришла в негодование от этого вполне нейтрального обращения. И в следующие недели я пыталась не попадаться ей на глаза, тенью следуя к склепу, где проводила дни, а затем такой же тенью возвращалась обратно в свою комнату, стараясь не вмешиваться ни в какие хозяйственные дела. Слуги по привычке обращались ко мне, но я отсылала их к баронессе. Она была хозяйкой замка, но не я.
Все изменилось, когда барон Феракс перестал оказывать мне знаки внимания, хотя от его взгляда мне хотелось бежать из замка де Крейс, но могила Уоррена держала меня здесь, и сделал предложение Марго. Она ответила ему отказом, удивив меня. Она отсутствовала в замке десять лет и не знала какова была молва о нем. А для любой девушки, не знакомой с ним, он был удачной партией.
И накануне я решилась на разговор с ней. Я открыла ей правду, которую когда-то поведал мне Уоррен. Марго была ему только единоутробной сестрой, отцы у них были разные, и она не имела никаких прав на замок и титул. Я обещала мужу никогда и никому не открывать эту истину, но мне хотелось проложить мостик между мной и Марго. Она не была похожа на Уоррена и все же в ее чертах я видела мужа. Даже не в чертах, а в жестах и привычках.
Она предложила начать все сначала, попытаться нам стать сестрами, чему я только обрадовалась. Но вот послание от отца заставило меня вновь обеспокоиться. Он мог использовать свою власть и влияние, чтобы вернуть меня. И защиту я могла искать только у Марго. Но… я не побежала к ней с этим посланием, к сожалению, сегодня барон Феракс поставил ей ультиматум – или она примет его предложение или… И об этом или я боялась даже подумать.
Эта ночь как и предыдущие шестьдесят ночей не принесла мне покоя. Я едва смогла заснуть. И то после того, как Мелани предложила выпить мне травяной чай. Ночью меня мучили кошмары, но утро принесло мне радостное известие – Марго договорилась с северными наемниками, которые разбили лагерь за землями де Крейс, и они обещали нами защиту от барона.
Вождя наемников звали Ронан. И мне он показался достойным человеком – прямым, открытым, тем, кто не прятал камня за пазухой. И он так смотрел на Марго, что я поспешила оставить их наедине.
Утро встретило нас всех с надеждой, а потом предательство одно за другим обрушилось на всех жителей замка и конечно же на Марго. Ронан был чужаком, с которым я обмолвилась только парой слов, и его предательство удивило, но не ошарашило меня.
Чего нельзя было сказать о предательстве Мелани. Я считала ее сестрой. После смерти дяди и Уоррена во всем мире у меня не было никого ближе ее. Но когда она выкрикивала в комнате свои обиды и обвинения, я не верила ни одному ее слову. Не могла она меня так ненавидеть, не могла желать мне зла…
Когда-то я научилась принимать родителей такими, какими они были. Ведь я как дочь должны была их почитать и уважать. Хотя в детстве только мой дядя знал меня настоящей и любил не за то, что мог продать меня подороже, а просто так.
И узнать о ненависти Мелани было больно. Еще больнее было узнать о том, что она подливала мне настойку в питье, делавшую мое чрево пустым. А затем на меня вновь нашло это затмение. В голове набатом звучало признание о том, как и с кем Уоррен проводил ночи. Возникло такое ощущение – в сердце вонзили кинжал, а затем провернули его, сообщив о девушке, что понесла от него ребенка, которого я так и не смогла ему дать.
В себя я пришла, когда Марго увела меня в свою комнату. Она что-то говорила мне, но я даже не слышала ее речь. В какой-то момент я испугалась собственной немоты. Я хотела что-то сказать, ответить ей, но не могла.
Я думала самый страшный день в моей жизни – день когда умер Уоррен. Но этот день – бесконечно длинный день, который то подарил надежду, то растоптал все, во что я верила и кого любила, он оказался самым страшным.
Узнать правду было страшно. Еще страшнее было за Марго. Пусть мы не стали близки за этот месяц, но я не желала ей ту судьбу, что готовил ей барон Феракс. О себе я старалась не думать. Тем более, Мелани подсказала мне выход, она не смогла прыгнуть со смотровой башни после гибели жениха, но меня ничего не держало в этом мире. И если мне не оставят выбора… я знала – я не испугаюсь смерти. И пусть наши боги не одобряли самоубийства, может, этим прыжком я могла наоборот спасти свою душу.
Тряхнула головой, когда Марго обрабатывала царапины на моем лице. Нос болел, но мне было все равно сломала его Мелани или нет. Все думали, что я трясусь над своей красотой, но не так уж много счастья она мне принесла, если я всерьез думала о том, чтобы спрыгнуть со смотровой башни.
Заглянула в глаза Марго. Мне показалось, она догадалась о моих мыслях. И я увидела то, что она еще сама не осознавала, она беспокоилась обо мне. Может, в тот день, когда она не ответила на мое приветствие сестра, она просто не захотела впустить меня в свое сердце, так как знала – люди причиняют боль. И чем ближе они тебе – тем сильнее могут ранить.
– Главное мы живы и еще обязательно поборемся, сестраы.
Спускаться в часовню и стать свидетелем свадьбы, я не хотела. Но и оставить Марго одну в такой момент я не могла. И пусть не в моих силах было помешать этой свадьбе, но я могла быть рядом.
Я не ошиблась хотя бы в северном вожде Ронане, он не предал Марго, а бросил вызов барону.
Мы покинули обитель, поединок должен был состояться во внутреннем дворе. И хотя я знала, желать кому-то смерти – большой грех, я... сегодня я сама себя не узнавала. Никогда не думала, что я смогу кого-то ненавидеть. И это новое мерзкое чувство мне не нравилось настолько сильно, что я не понимала, как Мелани могла столько лет жить в этой ненависти, полностью отдав на откуп ей свою жизнь.
