Текст книги "Леди удачи"

Автор книги: Марина Белоцерковская

Соавторы: Оксана Балазанова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Глава 8

– Я сам убил всех этих людей, – кротко повторил отец Браун.

Г. Честертон, «Тайна отца Брауна»

От сильной зуботычины Артур отлетел к стене, в который раз треснувшись многострадальным плечом. Он с трудом сел и мотнул головой, пытаясь унять звон в ушах. «Зуб, кажется, приказал долго жить», – фаталистически подумал Суорд. Он не понимал сейчас лишь одного: почему комендант вместо того, чтобы не долго думая выполнить свое обещание и отдать «наглого юнца» в руки палачей, уже неделю ограничивается лишь холодом и сыростью карцера да не особо зверскими побоями. Впрочем, поди знай, что хуже: пыточная камера или беспросветная томительная неизвестность? Последние дни Артура уже так измотало это тягучее ожидание, что он стал откровенно издеваться над доном Аугустино: сочинять анекдоты и эпиграммы, петь лихие песенки и прочими способами пытаться сдвинуть ситуацию с мертвой точки хоть в какую-нибудь сторону. Но тщетно. Комендант твердо решил сохранить Суорда в целости и сохранности. Для чего? Артур терялся в догадках. Он только что отпустил в адрес «высокого начальства» такую шуточку, что, будь это на «Тайне», он бы сам себя отправил трое суток мыть гальюн. А в ответ – только затрещина. Впрочем, сегодняшняя беседа с комендантом отличается разнообразием – в его кабинете появилось новое лицо – толстый, как тюлень, монах-доминиканец. Похоже, дело запахло горелым мясом! Тогда о чем же так долго и яростно препирается разъяренный дон Морендо с этим охотником за ведьмами? Пауза в «воспитательном моменте» могла оказаться занимательной. Суорд опять со злостью встряхнул головой – звон в ушах мешал сосредоточиться…

– А я говорю, он пойдет на виселицу! И не суйте мне в нос ваше распятие, падре! Я сам добрый католик и могу цитировать Писание не хуже вашего. Но мальчишка – пират, и он будет повешен!

– Вы забываетесь, сын мой! Так ведь недолго угодить в святую инквизицию вместе с вашим подопечным! – шипел въедливый голос. – Он-то, может, и пират, но без дьявола здесь не обошлось. Откуда у него эти часы? Вы заглядывали внутрь? Нет? Так загляните, упрямец вы эдакий! Разве делают такую механику благочестивые мастера? А из какого металла, по-вашему, застежки на его одежде? А почему он не кричит и не просит пощады? Или вам неизвестно, что пособники Сатаны не чувствуют боли? А может, вам знак о́м язык, на котором он творил заклинания? Ибо каждому ясно – это не что иное, как заклинание…

Артур потрогал языком разбитую губу.

– Это уж точно – клял тебя во все корки, – по-русски пробормотал он.

Комендант сбавил тон, но ослиного упрямства в его голосе не уменьшилось:

– Да какая вам разница, будет он сожжен или повешен? Конец один, а с меня губернатор решительных действий требует. Пираты совсем распоясались, ничего не боятся! Виселица – очень неплохой урок для таких, как он, – Морендо, не глядя, пнул Суорда. – Я бы давно его вздернул, если бы не ждал со дня на день адмирала Мигеля де Эспиноса-и-Вальдес. Этот пес Блад когда-то погубил его брата – дона Диего [21]21
  Р. Сабатини «Одиссея капитана Блада». Капитан испанского корабля, захваченного Бладом.


[Закрыть]. Вы же понимаете, падре, какой подарок адмиралу казнь любимчика проклятого пирата!

– И когда же ваш дон Мигель посетит Картахену? – поднял бровь монах.

– Увы! Сегодня я узнал, что «Энкарнасион» – флагман адмирала – застигла жесточайшая буря, и теперь он стоит в Сан-Хуане без единой целой мачты. К тому же, как вы знаете, один из пленников бежал…

У Артура упало сердце. Неужели Джереми?..

– Да, нам известно, что Блад чистит киль на острове Сан-Хелена. Но чем черт не шутит. Щенка надо казнить для устрашения всех пиратов Мэйна. Больше я этот «пороховой склад» и дня держать не хочу! А вы с ним неизвестно сколько еще провозитесь! Нет уж, оставьте его мне, фрай [22]22
  Fray (исп.) – брат.


[Закрыть]Винсенте!

Суорд облегченно вздохнул – сведения коменданта устарели недели на две. А остальное… Ну-ну, пусть себе грызутся – чем дольше, тем лучше. А у него на крайний случай есть… Артур сжал на шее под рубашкой распятие. «АЭВ-1 – Аппарат Экстренного Возвращения. Разрешается использовать один раз в экстремальной ситуации» – так говорится в инструкции.

Наконец монаху надоело переливать из пустого в порожнее.

– Как знаете, дон Морендо, как знаете… Но учтите, я отправил письмо примасу Новой Испании дону Игнасио де ла Фуэнте, где доложил об этом еретике и вашем самовольстве. Так что не советую брать на себя слишком много… Как бы вам самому не надеть санбенито [23]23
  Санбенито – одеяние осужденных инквизицией, длинный полотняный балахон.


[Закрыть]!..

Коменданту словно шлея под хвост попала. Он взъярился:

– Что?! Вы еще и угрожаете?! Да я на своем посту совершил больше богоугодных дел, чем вы сможете насчитать волос на вашей голове! Артуро Эспада будет казнен! Сегодня! Сейчас!! Немедленно!!!

– Немедленно нельзя. Виселица еще не достроена, – флегматично пробасил стражник у дверей. – Вот разве удушить…

– Нет! Мальчишку казнят публично, на страх всем! А то и впрямь, чего доброго, фрай Винсенте обвинит меня в уничтожении улик. Построить виселицу! И сейчас же!

– «И шутки у него такие же!», – пробормотал Суорд.

Дошедший до белого каления комендант подскочил к нему и прошипел, брызжа слюной:

– Ничего, молокосос! Завтра утром ты перестанешь ухмыляться. Пеньковый воротничок – не бант на шее…

Тут взгляд дона Аугустино упал на шею Артура. Он схватил цепочку распятия и, чуть не оторвав Суорду голову, с ехидной ухмылкой ткнул крест в лицо иезуиту:

– А как вам это, падре? Неподходящее украшение для колдуна и еретика, а?

Фрей Винсенте, в свою очередь дернув распятие, зашипел в лицо коменданту:

– Подручные Сатаны на все способны! Тут наверняка какой-нибудь тайный знак… – он изо всех сил рванул крест к себе.

Артур с ужасом почувствовал, что цепочка не выдержала и, разрезая кожу на шее, оборвалась.

– Крест! Мой крест!!! – отчаянно вскрикнул он и рванулся было к монаху, но очередной удар отбросил его на пол.

Фрей Винсенте, зажал трофей в руке. На губах его зазмеилась мстительная ухмылка:

– Проверить надо со всем тщанием. Могу поклясться, что здесь у Иисуса или пальцы скрещены, или гвоздей нет… – и монах выскочил за дверь.

Артур проводил его безнадежным взглядом, перехватив который дон Морендо почувствовал что-то вроде угрызений совести. Действительно, грешно оставлять человека в смертный час без божьей помощи. Поэтому комендант пробормотал:

– Да ладно! Если с твоим крестом все в порядке, его вернут. Обещаю! – и приказал увести пленника.

* * *

На рассвете отворилась дверь.

– Эй, выходи!

Артур вышел из камеры, не понимая, куда и зачем его ведут. И только увидев у двери всхлипывающую Инессу, он окончательно проснулся. Казнь! Суорд автоматически прижал руку к груди и, вспомнив, похолодел…

– Подождите! Мой крест!!! Верните мой крест!

Стражники переглянулись. Вероятно им, как и дону Морендо, стало неловко. Но делать нечего! Один из караульных слегка подтолкнул Суорда к выходу:

– У святого отца твой крест. Иди!

В глубине души Артур невольно усмехнулся: если фрай Винсенте случайно нажмет на лоб Христа, его уверенность в связи пленника с нечистой силой подтвердится экспериментально. Небрежным движением Суорд стряхнул руку стражника со своего плеча и пошел вперед по коридорам. Внезапно гулкое эхо разнесло возглас: «Артуро!!!». Из-за поворота выскользнула Инесса.

– Артуро! Сеньор Эспада! – прошептала она, запыхавшись, и неожиданно бросилась ему на шею.

– Инес! – опешил Суорд.

– Подождите. Вот, – девушка сняла свой простой кипарисовый крест и протянула Артуру.

Суорд понял, что с Аппаратом Экстренного Возвращения придется распроститься, вероятно, навсегда. Ну что ж, помирать – так с музыкой! Артур твердой рукой взял крест Инессы и заглянул девушке в глаза. Там он увидел безумную смесь нежности, боли и отчаяния.

– Эй, ты! Хватит прощаться. Пошли, живо!

Инесса уронила руки. Наверное, именно с таких лиц писал Рафаэль свою Сикстинскую мадонну.

Суорд ободряюще улыбнулся девушке и решительно, не оглядываясь, пошел к выходу.

* * *

Площадь была заполнена народом. Эшафот возвышался на обрыве над гаванью. Взойдя на помост, Артур окинул море прощальным взглядом и заметил на рейде корабль. Суорд вгляделся пристальней. Нет, корабль ему незнаком. Да и что мог успеть Джерри за неделю…

– Осужденный! Твое последнее желание!

Артур улыбнулся, вспомнив чей-то остроумный ответ: «Хочу выучить турецкий язык!».

– Не связывайте мне руки и не завязывайте глаза!

Посовещавшись, «судьи» просьбу удовлетворили.

На шею Суорду накинули петлю. Еще секунда – и…

– Именем Господа остановитесь! – прозвучал чей-то властный голос.

Артур вздрогнул и обернулся. Голос показался ему знакомым, но говоривший… Нет, Суорд не знал его. У самого эшафота стоял высокий католический священник. За ним еще несколько человек в рясах и десяток стражников. У всех на рясах и панцирях был знак: крест, объятый пламенем. Все лица скрывали клобуки и шлемы.

«Инквизиция! – понял Артур. – Влип!».

Вновь зазвучал голос патрона:

– Я, Родриго Канаремо, продолжатель святых дел великого Томазо Торквемады и посол кардинала-архиепископа Новой Испании дона Игнасио де ла Фуэнте. Его Преосвященство приказывает… – инквизитор щелкнул пальцами. Молодой монах развернул длинный свиток, скрепленный тем же гербом, что был на одеждах «Рыцарей Креста», – … пирата и еретика Артура Суорда отправить на дальнейшее дознание и аутодафе в Гавану. С ним вместе отправить коменданта крепости Аугустино Морендо, обвиняемого в сокрытии преступника и еретика Артура Суорда и в отказе выдать его святейшей инквизиции. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Во имя отца, сына и Святого Духа. Аминь!

Четыре дюжих стражника подошли к коменданту и, невзирая на его крики и сопротивление, поволокли к пирсу. Артур глазами нашел капеллана. Фрей Винсенте самодовольно ухмылялся. Наблюдения Суорда были прерваны решительными действиями «Рыцарей Креста», снявших с него петлю и подтолкнувших вслед за комендантом. Артура и его «свиту» сопровождал молодой монах – тот, который держал свиток перед патроном. Когда Суорд оглянулся, пытаясь разглядеть в толпе Инессу, монах подтолкнул его и прошипел:

– Иди-иди! И не оглядывайся… Зоя Космодемьянская!

Артур вздрогнул. Такое мог сказать только один человек. Маскарад?! Но виду подавать нельзя – слишком недалеко ушли они от оторопевшей толпы. И, возможно, какой-нибудь «Прыщ» наблюдает за ними. Суорд опустил глаза и мрачно поплелся за «Рыцарями Креста», ликуя в глубине души. Впрочем, он обратил внимание на то, что «посол» передал фрею Винсенте свиток и запечатанное письмо и громко, чтобы слышали все, сказал:

– Именем Бога и слуг его на земле, это письмо вы распечатаете после нашего выхода из гавани. Ни минутой раньше! Такова воля Его преосвященства!

После чего присоединился к процессии.

* * *

Корабль, стоящий на рейде, совсем недавно сошел со стапелей Кадисских доков. Кают-компания, куда отвели пленников, была обставлена с непогрешимым изяществом и вкусом. Дон Морендо, уже распрощавшийся с жизнью, даже вздохнул с облегчением, справедливо полагая, что в такой обстановке пыток не предвидится. Артур, смертельно уставший в это, мягко говоря, беспокойное утро, в изнеможении опустился в кресло и закрыл глаза. Картахенская тюрьма – не курорт на Гавайях, и приятно впервые за много дней почувствовать себя в безопасности. Молодец, Джереми! Успел!..

Размышления Суорда прервало появление «падре». Патрон инквизиции молча сел спиной к окну. Лицо его все еще затенял клобук и черты казались размытыми. Комендант вжался в стенку. Его физиономия выражала такой ужас, словно он увидел живого черта. Наступила тишина, в которой отчетливо слышался скрип кабестана и лязг якорных цепей.

«Слава Богу, отчаливаем!», – подумал Артур.

– Итак, сеньоры, – голос «патрона» звучал глухо, – вы находитесь в руках святейшей инквизиции. Что вы думаете по этому поводу?

– Это ошибка!!! – возопил дон Морендо. – Это поклеп!!! Я не виноват! Это все он! – комендант патетически простер руку в сторону Артура. – Я хотел поскорее избавиться от преступника. Он опасен. А я тут ни при чем! Сжальтесь, святой отец! Я добрый католик!

Синие глаза «святого отца» насмешливо блеснули.

– Хорошо. Здесь вас пытать не будут. Мы подождем… до Гаваны.

Дон Морендо застонал.

– А пока вас надлежит разлучить, ибо вместе вы представляете опасность. – «Падре» зазвонил в колокольчик. В кают-компанию вошли два довольно внушительных «Рыцаря Креста» и молодой монах.

– Этого… – перст патрона указал на бывшего коменданта, – в трюм. А еретиком займетесь вы, брат Лоренцо.

Брат молча кивнул. «Рыцари Креста» подошли к дону Морендо. Тот с видом побитого пса поплелся к двери. Внезапно откуда-то со стороны береговых батарей прозвучал бесполезный уже выстрел. Дон удивленно поднял голову. «Падре» улыбнулся:

– Они прочитали записку.

– А что было в записке, если не секрет? – спросил Артур.

– «Привет от Блада!», – ответил «падре», откидывая капюшон.

Комендант тихо взвыл.

* * *

– Вообще-то, – продолжал Ксав, развалясь в кресле напротив Суорда, – ты должен быть горд и благодарен, что по твою душу, оккупированную дьяволом, вышла вся эскадра. Мы мгновенно снялись с якоря, как только Джерри сообщил Бладу, что тебя отправляют в круиз на тот свет без обратного билета. Хотя, надо сказать, фиг бы нам удался этот фокус, если бы недели две назад Питеру не стукнуло перебазироваться на Арубу, поближе к Картахене. Сначала мы с трудом представляли процедуру вытаскивания тебя из петли. А потом, в один прекрасный день, встретили эту испанскую посудину с дюжиной сутанников, которые вообразили себя спасителями человечества от флибустьерской чумы. Ну, Блада ты знаешь – он не любит, когда на него тявкают! Братия оказалась в трюме. Питер, как всегда, занялся документацией и обнаружил прелюбопытнейшую бумажку, в которой в трогательной близости фигурировали ты и костер. Дальше вопросов не было. Божьими одуванчиками пополнили запасы органики на одном пустынном островке. Эскадра загорает в бухте милях в четырех отсюда. Остальное – алле-гоп, ловкость рук и никакого мошенничества!

– Д-да, – задумчиво проговорил Артур, – все было бы гораздо проще, если бы у нас были рации, что ли. Елки-палки! Чем они там в Центре думают?!

– О! – хлопнул себя по лбу Ксав. – Забыл совсем! Во! – и он надел на запястье Суорда широкий блестящий браслет.

– Ух ты! – Артур с восхищением аборигена воззрился на свою руку. – Это что, прибор?

– Угу. «Зеркало». Оттуда. Сначала эти умники собрались было справлять панихиду – решили, видите ли, что ты уже «еси на небеси»! Я, конечно, высказал им свое мнение и об их трудах праведных, и об их же ближайших родственниках. Ну, они там побренчали мозгами и прислали эту штуку. А тут как раз и Джерри подоспел…

– Инструкцию прислали или передали принцип работы на словах?

– Тут все элементарно: есть прямая связь, есть режим на звуко– и видеозапись, есть режим связи «браслет-браслет», есть общий экран, замаскированный под зеркало. Он стационарный с переносным пультом. Классная вещь!

– Действительно, класс! Эх, раньше бы почесались – меньше было бы неприятностей!

– А на закуску у меня есть сюрприз! – Ксав вынул из кармана распятие на порванной цепочке.

– Мой аппарат!!! Где ты его взял?!

– Мне лично вручил его фрай Винсенте! – гордо сообщил Куто. – На экспертизу.

Часть II

Глава 9

 
О, ненависть и месть, со мною будьте
И грудь раздуйте мне шипеньем змей!
 

В. Шекспир, «Отелло»

Всем способам убить свободное время на Тортуге предпочитали прогулки по Набережной. А поскольку было воскресенье, только что закончилась служба в церкви, и вовсю светило солнце, пестрая толпа с готовностью заполнила местный Бродвей, стараясь не пропустить последние погожие денечки перед сезоном дождей.

– Можно было найти занятие и повеселее, – пробурчал Ксав. – От этой чинной походки у меня уже спину сводит.

– Раз в кои-то веки можно и уважение проявить к местным обычаям, – не поддержал друга Артур. – Правда, я начинаю думать, что для тебя это совершенно непосильная нагрузка. Достаточно вспомнить, как ты зевал в церкви. Я думал, челюсть вывихнешь! – Суорд ослепительно улыбнулся и поклонился жене коменданта форта.

– Это был не зевок, – возмутился Ксавье, – это были предсмертные судороги! Третий дискант тянул такое «ля», что еще немного – и я полез бы на хоры со шпагой, чтобы прекратить эту пытку!

Артур фыркнул:

– Ты так завывал во время твоих так называемых «судорог», что этого «ля» все равно никто не слышал! И вообще… О, черт! – он сбился с шага. – Только этого нам не хватало!

Навстречу им адмиральской эскадрой выплывало во всем блеске губернаторское семейство. Впереди шествовал сам месье д'Ожерон, время от времени с достоинством склоняя голову ровно на полдюйма при виде знакомых. За ним, прикрываясь зонтиками от солнца, выступали его дочери. Позади следовал д'Ожерон-младший.

Ксав приподнялся на цыпочки, с интересом оглядывая гуляющих поверх голов.

– Ты чего пожарную каланчу изображаешь? – дернул его Артур.

– Примету народную проверяю: если по курсу Люсьен, значит, где-то на орбите крутится Джереми. А вот и он! – с удовлетворением подтвердил Куто. – Идиллический променад с обширной культурной программой или «Я здесь, Инезилья, я здесь под окном!».

Артур, впрочем, пропустил мимо ушей литературоведческие изыски друга. Лицо его выражало последнюю стадию зубной боли: Люсьен уже успела одарить его самой обаятельной улыбкой из своего арсенала и лукаво стрельнула глазками.

– А чего ты не падаешь? – деловито спросил страдальца Ксав.

Суорд обратил к нему тоскливый взор.

– Так ведь она в тебя целую очередь уже выпустила! – попытался донести свою мысль Ксавье, но, взглянув на беспросветную физиономию Артура, безнадежно махнул рукой: – Да, похоже, чувство юмора тебе изменило. Причем, неизвестно с кем.

А Люсьен уже была рядом.

– Ах, месье Суорд, какая великолепная погода, не правда ли?

– Очень свежая мысль! – прокомментировал под нос Ксав.

– О да, мадемуазель, солнце светит совсем по-летнему, – с похоронным видом подтвердил Артур, прикладываясь к руке девушки.

– И это не менее тонкое замечание, – одобрительно сообщил Ксав сам себе.

Люсьен непринужденно повисла на локте Артура. Тот обреченно развернулся и поплелся вслед за губернатором. Девушка радостно щебетала:

– Хорошо, что мы вас встретили! А то на Анри надежда плохая – он совершенно отказывается поддерживать нас с Мадлен. А ведь вокруг такие лужи! Сестра уже выпачкала подол своего платья, представляете?!

– О да, мадемуазель, эти дожди действительно причиняют неудобства. Осень.

– Прямо кладезь мудрости! – восхитился вполголоса Ксавье, дефилируя позади.

Артур, не оборачиваясь, лягнул комментатора. Тот с тихим воем отскочил.

– Ах, месье Суорд! – продолжала тараторить Люси. – Вы совершенно правы. Осень, дожди… А как было хорошо летом! Помните наш парк?

– О да, мадемуазель! – скучным голосом повторил Артур, боковым зрением ловя раскаленные взгляды Питта.

– А мне казалось, вы совсем забыли то чудное утро, – Люсьен скромно потупила глазки и из-под полуопущенных ресниц кинула на Суорда кокетливо-испытывающий взор. – Забыли, месье?

– О да, мадемуазель! – безнадежно подтвердил Артур. – То есть, конечно, нет! – осекся он.

Ксав в восторге хрюкнул.

– В лоб дам! – прошипел в его сторону Суорд.

– О, боже! – Люси вдруг резко остановилась и дернула Артура за рукав.

Перед ними простиралась глубокая канава, заполненная грязной водой. Через нее чья-то милосердная рука перекинула хлипкую дощечку. Анри, не долго думая, подхватил Мадлен на руки и в один миг очутился на другой стороне. Люси вопросительно глянула на Артура. Тот, оценивая в уме свои возможности, замешкался. В эту же секунду к Люсьен подскочил ликующий Джереми, но та обиженно вздернула носик и, не глядя на назойливого ухажера, ступила на доску. Высокий каблук модной туфельки заскользил по мокрой от недавнего дождя перекладине. Люси покачнулась, взмахнула руками… В мгновение ока Артур оказался рядом и сгреб Люсьен в охапку. Та с готовностью повисла на шее Суорда, отчего Артур сам потерял равновесие. Пытаясь удержаться на ногах, он еще крепче уцепился за Люси. Люсьен слегка побледнела и прерывающимся то ли от испуга, то ли от страсти голосом прошептала:

– Ах, месье! Что вы?! Что вы?! Не надо!

Ксав в полном восторге глянул на небо:

– А я уж думал, день бесцельно прожит! Спасибо, Господи! – и резво перескочив канаву с воплем: «Черт с ними, с перьями, но это я должен видеть!», вытянул шею и драматическим шепотом осведомился: – Артур, ты сам справишься или Джерри позвать? Ты же знаешь, он, как пионер – всегда готов!

Суорд, из последних сил балансируя на шатком мостике, метнул в насмешника испепеляющий взгляд. В эту же самую секунду Питт, достигший точки кипения, стрелой перелетел водную преграду, в прыжке выхватывая несчастную жертву стихии из рук «коварного соблазнителя». Артур же, чувствуя, что лишается последней опоры, мертвой хваткой вцепился в талию Люси и, увлекаемый инерцией, тоже оказался на твердой почве. Но не успел он перевести дыхание, как сильная рука штурмана оторвала его от не на шутку испуганной девушки и швырнула оземь.

– Молокосос!!! – прорычал Джереми. – Сопляк! Это тебе даром не пройдет!!!

– Месье Питт! Боже мой, Жером!! Какой ужас!!! – Люси прижала ладони к пылающим щекам. – Успокойтесь, умоляю!

– Дуэль! – продолжал бесноваться Питт. – И немедленно!!!

– Не-а! – прозвучал спокойный голос. – Сегодня не выйдет, сударь. Разве что завтра, – Ксав, сложив руки на груди, с интересом наблюдал за происходящим.

– Это почему? – опешил Джереми.

– А потому. Дуэль, батенька, – дело тонкое. Требует подготовки, морального настроя, где-то даже осмысления. Опять же, оружие выбрать надо, записочку предсмертную настрочить, мол: «Прошу… не винить…», маменьку, обратно же, вспомнить. А вы так, с бухты-барахты, шаляй-валяй! Ни лайфа [24]24
  Life (англ.) – жизнь.


[Закрыть], ни кайфа [25]25
  Кайф (тур.) – удовольствие, наслаждение.


[Закрыть]!

– Завтра, так завтра! – буркнул Питт, постепенно остывая. – Но учти, гаденыш, – он снова схватил Артура за грудк и́, – если ты попробуешь уклониться от поединка, вся Тортуга будет знать, что ты трус и не мужчина!!!

Ксав в экстазе глотнул воздух и, подавившись, закашлялся.

* * *

– Что я ценю в Питте, так это определенность выражений! – разглагольствовал Ксавье, старательно избегая взгляда Артура. – Ему бы с такой точностью из пистолета палить, как он слова подбирает. «Вся Тортуга узнает, что ты не мужчина…», – он мечтательно закатил глаза. – Какой слог! Какая правда жизни!

Артур, в очередной раз добежав до стены тесной каюты, развернулся и сердито уставился на философствующего друга:

– Вместо зубоскальства лучше бы помог найти выход!

– А в чем дело? – наивности взгляда Куто позавидовала бы любая овечка. – Месье Суорда страшит предстоящая дуэль?

– О, мама миа! Теперь понятно, откуда на земле столько немых – всю их долю Господь по ошибке отдал тебе! Хотя, нет. Скорее всего, ты сам ее спер, когда Бог зазевался!

Ксав скромно потупился:

– Приятно сознавать, что время от времени тебе удается правильно оценить мою исключительность.

– Исключительный ты наш! – сквозь зубы прошипел Артур и возобновил «бег по кругу». – Исключительный болван Джереми вызвал меня на исключительно дурацкую дуэль, где у него будет исключительный шанс сыграть в ящик, потому что он фехтует примерно так же, как я пишу маслом!

– А что! – не согласился Куто. – Помнится, на первом курсе я лично с неослабевающим вниманием наблюдал, как ты писал портрет А. С. Пушкина во младенчестве. И даже получилось похоже… – Ксав помолчал. – На шотландского ландскнехта после капитальной попойки, – и задумчиво добавил: – Это произвело такое сильное впечатление на мою неокрепшую психику, что я до сих пор не могу без судорог видеть портреты ландскнехтов, Александра Сергеевича и, что самое необъяснимое, Натальи Гончаровой.

– Я рад за Наталью Николаевну! – буркнул Суорд. – Но сейчас проблема в другом: как спасти Джерри и не выглядеть при этом трусом? Чтобы и овцы были сыты, и волки целы… Ч-черт! Перебесились все, ей-богу! Ума не приложу. Выпить, что ли?..

– ??? – Ксав изумленно воззрился на Суорда. – Пардон, месье. Я ослышался или у меня в ушах банан?

– Держи ключ и гони ром!

– Приплыли! – Ксав медленно повернулся и с ошалелым видом направился к сейфу со спиртным, бурча себе под нос: – Доагитировался! Довоспитывался на свою голову! Вот так люди и пропадают. Сначала – рюмашечка, потом – дурная компания, а там, глядишь, и в тюрьму!

– «Поздно каешься, сын мой!», – рассмеялся Артур. – Там я уже был. И утихомирься. Тебе, значит, не просыхать семь дней в неделю можно, а мне нет, так что ли?

– Ша! Я спокоен, как камень на могиле Ильи Муромца. Кто тебе пить не дает? Вон налито уже. Или вам в постель, да с закусочкой? А может, и японскую массажистку?

Артур взял кружку, с сомнением заглянул туда, осторожно понюхал…

– Не! – вздохнул он. – Эти радости жизни не для меня. По крайней мере, сейчас. Извини. Испортил продукт.

– Ну вот! – оскорбился Ксав. – Человек, понимаете ли, только настроился выпить, а этот выкидывает форделябры!

– Настроился – выпей! – пожал плечами Суорд. – Только не увлекайся. Мне нужен трезвый секундант.

– Значит, будешь драться?

– А куда ж я денусь?

– Ну да, а то и правда решат, что ты не мужчина! – ехидно заметил Куто.

– Ща заработаешь! – пообещал Артур и, вытащив из ножен шпагу, задумчиво провел пальцем по сверкающему клинку.

– Не обнажай меча своего супротив брата своего!!! – патетически взвыл Ксав.

Артур поднял отсутствующий взгляд:

– Что? А-а! Да нет, это не для тебя… Просто, кажется, я придумал таки один ход кандибобером. Надеюсь, крошка Джерри не обидится, если с недельку поваляется в чистой постельке. Как раз, чтобы хватило времени обдумать свое нехорошее поведение…