Текст книги "Виннипегская Стена и я (ЛП)"

Автор книги: Мариана Запата

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 30 страниц)

И даже если логически я не могла винить их за это, часть моего мозга была совсем не рада их взглядам. Не удивлюсь, если завтра его фотографии появятся в интернете – если их уже не опубликовали – со смешными мемами или подписями под ними.

Я лишь думала об этом, а меня заполняло чувство собственничества, что он мой законный муж, и все эти ревнивые женщины могли идти к черту... Я знала, что за чувство ощущала в груди. Собственничество. Ужасное собственничество.

Мне это не нравилось. Совсем. Это Эйден. Мой друг. Мужчина, за которого я вышла замуж, чтобы он мог получить гражданство. Парень, который смотрел со мной телевизор. Конечно, я влюблена в него, но я знала, что ничего не могла с этим поделать. Я знала, кто мы друг другу.

Собственничество никак не вписывалось в наши отношения.

– Они были милыми, потому что там был ты, – объяснила я, искоса глядя на него в ожидании реакции. – Пока ты не приехал, ко мне никто не подходил.

Он моргнул, совсем не заботясь о том, что я говорила ему, что он причина, по которой люди подходили ко мне.

– Если они не подходили, то лишь потому, что слепые или идиоты, я говорил тебе, Ван. Твой рекламный материал был лучше всех. Я взял твои закладки.

– Ты, правда, взял мои закладки?

Он приподнял брови.

– Две.

Он убивал меня. Он медленно убивал меня.

– Ах, ты, хитрюля, – моя улыбка становилась шире, и я похлопала его по руке, что до сих пор лежала на моем колене. – Я, правда, не могу поверить, что ты здесь. На родине.

– Я из Виннипега.

– Я знаю, из какого ты города, глупый. Я просто думала, что ты никогда не приезжаешь в Канаду.

Эйден задумался.

– Я не ненавижу эту страну.

– Но ты не хочешь ехать сюда или жить здесь. Разве не поэтому ты... получил меня? Потому что не хочешь возвращаться сюда?

– Я не хочу жить здесь.

– Из-за твоих родителей? – хватило у меня смелости спросить.

Он слегка склонил голову, задумчиво поджав свои полные губы.

– Они никогда не были причиной моих решений, Ван. Я больше не хочу здесь жить. У меня здесь никого нет, кроме Лесли, – вилка в его руке дернулась. – Все, о чем я забочусь, в Штатах.

Я с опаской посмотрела на него и кивнула так, будто понимала, хотя, на самом деле, это не так. Не совсем.

Здоровяк снова прикоснулся ко мне, и на этот раз я улыбнулась.

– Теперь я твой должник.

Он что-то прорычал, прежде чем зарыться в коробку с тофу у него на коленях.

– Ты мне ничего не должна, – произнес он, не отрываясь от контейнера.

– Должна. Ты и понятия не имеешь, что это значит для меня.

Эйден закатил глаза, даже если при этом смотрел вниз.

– Я серьезно. Ты и не представляешь. Не знаю, как тебя поблагодарить.

– Мне не нужна твоя благодарность.

– Нет, нужна. Я хочу, чтобы ты знал, сколько это для меня значит. Моя собственная мать не приехала на мой выпускной, а ты прилетел сюда, чтобы сидеть со мной и несколько часов просто скучать. Ты и понятия не имеешь, что ты сделал мой день – мой месяц.

Он покачал головой и посмотрел на меня, его длинные ресницы были опущены, когда он обдал меня своим теплым взглядом.

– Когда я в тебе нуждался, ты не бросила меня. Почему я не должен поступать так же?

Глава 27

– После того, как я вернусь с Матча Всех Звезд, нас приедут навестить мои друзья.

Через два дня после нашего возвращения из Торонто я стояла на кухне, прислонившись к стойке, залпом выпила оставшуюся воду и, нахмурившись, посмотрела на Эйдена.

Мы с Заком только вернулись с пробежки, и он поприветствовал нас, сидя за кухонным столом.

Я измучена, изнурена, до марафона осталось всего три недели, и я по-настоящему начинаю сомневаться, что смогу сделать это. Неделю назад я боролась за то, чтобы пробежать двадцать девять километров, а что уж говорить про сорок два?

Я раньше и представить не могла, что смогу пробежать тридцать километров, поэтому поняла, что не ценю большие успехи, которых я добилась за последние несколько месяцев. Излишне говорить, что сейчас я беспокоилась о том, как пробежать еще двенадцать, когда услышала комментарий Эйдена.

Я моргнула.

– Что?

– Мои друзья приедут навестить... – он замолчал, будто проверяя, слушаю ли я, – после Матча Всех Звезд.

Я слушала, но не знала, почему он так странно и внимательно за мной наблюдал. Он узнал, что его выбрали для участия в Матче Всех Звезд после того, как мы вернулись в Даллас из Торонто. Он готовился уезжать завтра.

– Ладно...

– Они приедут навестить нас.

Медленно приблизившись к одному из стульев около стола, я скользнула на него и заставила мой вялый, рассеянный мозг сосредоточиться. Они приедут навестить...

Вот черт.

– Нас.

Он мрачно кивнул, внимательно наблюдая за мной.

Ладно.

– И они хотят остановиться здесь? – спросила я, даже если это глупый вопрос, ответ на который я уже знала. Каждый раз, когда его друзья приезжали сюда, они всегда оставались у него.

Почему в этот раз все должно быть иначе?

О, точно, потому что я живу с ним в комнате, которую обычно использовали в качестве комнаты для гостей.

И потому что мы законно технически женаты и согласились поддерживать этот спектакль, чтобы никто из нас не нажил себе проблем с законом.

Вот черт.

Если честно, это не конец света, и мы можем что-то придумать. Мы можем. Можем. Ничего серьезного. Так или иначе, это бы произошло.

– Ладно. Ты... если хочешь, я могу остаться у подруги, пока они здесь. Ты можешь притвориться, что я уехала кого-то навестить. Или в последнюю минуту я смогу найти билеты в какое-то теплое место. Не в первый раз Диана может притвориться, что ей плохо, чтобы мы смогли куда-нибудь уехать.

Видимо, мой комментарий рассердил его.

– Это и твой дом тоже. Я не прошу тебя уехать, потому что они приезжают. Мы знали, это произойдет. Они и тебя хотят увидеть. Все не так уж и серьезно.

Почему кажется, будто это девиз его жизни, когда, в основном, все это отражалось на мне? И почему я не говорила ему, что уже встречалась с его друзьями и сейчас нам не обязательно видеться? Не важно, дома я или нет, не так ли?

– Я уже сказал им, что ты будешь здесь, – заключил он.

И все мои аргументы иссякли.

Он почесал свою челюсть, и мой взгляд зацепился за обручальное кольцо из белого золота, которое он начал носить после Торонто. Я хотела спросить у него об этом, но это было бы слишком глупо.

– Тебе придется переехать в мою комнату, – объяснил он.

К нему, разумеется. Где еще, чет побери, я буду спать? Обычно, один из парней занимал кровать, а остальные спали на диване внизу.

Но проблема не в том, что я должна буду остаться в его комнате.

Главная проблема в том, что я останусь в его спальне, в его кровати, это то, чего он не говорил, но подразумевал. Не похоже, что мы сможем спрятать матрац, и я знала, эта дива точно не будет спать на полу.

«Все это не так уж и важно», – сказала я себе. Это как ночевка. Я тысячу раз ночевала с кем-то. Мы с Эйденом взрослые, и то, что мы разделим вместе кровать, ничего не значит. Мы уже спали вместе, когда отключился свет.

И в Торонто мы тоже спали вместе, когда он удивил меня. Мы будем буквально спать на разных сторонах его королевского размера кровати. И я не лишусь сна из-за того, что мне снова надо будет это сделать.

Кроме того маленького факта, что я несла на шее бремя в виде своей любви к нему с самой книжной конвенции, и с каждым днем, что мы вместе, оно становилось все тяжелее.

– Ладно, – согласилась я, пока мое сердце предупреждало меня, что этого я и хотела. – Это нормально.

Он кивнул.

– Да, я знаю, Ван. Они приедут в тот же день, когда я вернусь. Все сработает, – заверил он меня.

***

Сначала я услышала два громких мужских голоса, а потом увидела их. Крис и Дрю, единственные друзья Эйдена, кроме Зака, который, в основном, стал его знакомым, и меня, его вроде-как-фальшивой жены.

Сохранив текущую работу, я закрыла ноутбук и свободной рукой взяла свой планшет. Все остальное, что мне понадобится на следующие несколько дней, я уже перенесла в комнату Здоровяка.

Эйден не фанат одежды – его «причудливый» гардероб состоял из трех костюмов, четырех рубашек, двух пар брюк и двух ремней: черного и коричневого. Часть его шкафа была заполнена коробками с трофеями, обувью и прочими коробками, которые были запечатаны.

Остальная часть его обычной одежды была в комоде: тренировочные штаны, шорты, достаточное количество футболок, чтобы одеть целую баскетбольную команду, и тонны нижнего белья и носков.

Но смысл в том, что здесь нет места для моей одежды, поэтому нам не показалось странным, что я оставила свою одежду в другой комнате, сомневаюсь, что ребята откроют ящики и увидят ее.

Меня беспокоил лишь фасад, который мы пытались создать. Почему мы согласились никому не рассказывать правду? Разве мы не могли сделать пару исключений?

Нет. Я знала, мы не могли. Если рассказываешь что-то одному человеку, он говорит другому, а этот человек передает дальше, и, наконец, узнают все. Поэтому мы оба согласились держать все в тайне так долго, как только возможно.

«Мы сможем это сделать. Мы сможем притворяться», – пообещала я себе и положила свой ноутбук и планшет на стол в кабинете. Свой стационарный компьютер я оставила в своей спальне.

Я спускалась по лестнице, прислушиваясь к... четырем мужским голосам? Я едва спустилась, когда заметила Эйдена, стоящего в гостиной, его окружали трое мужчин, почти такого же размера, как и он, плюс-минус десять-пятнадцать килограммов.

Я узнала коротко подстриженные волосы Криса и длинные черные дреды Дрю, но копна светлых волос, которую я не узнала, привлекла мое внимание.

– Ванесса, – произнес мое имя Эйден. – Иди сюда.

Я взглянула на него и заметила, что он стоит, протянув мне руку. Я на долю секунды засомневалась, недостаточно долго, чтобы заметили его друзья, и обернулись, но достаточно долго для того, чтобы Эйден на миллиметр приподнял свою руку.

На его лице застыло такое... выжидающее выражение, такое чертовски выжидающее, будто он был уверен, что я смогу отлично сыграть свою роль, и я поняла, как отчаянно мне это необходимо, и что моя «не умеющая лгать задница» хочет порадовать его.

Я прошла вперед и взяла его за руку, погружаясь в эту огромную ложь, окутавшую мою душу.

– Ты знаешь Дрю и Криса, – произнес Эйден, указывая на мужчин перед ним. Дрю держал на руках Лео, позволяя малышу покусывать один из его дредов.

Сжимая руку Эйдена, я улыбалась мужчинам, которых встречала раньше, и протянула руку для приветствия, когда вперед вышел светловолосый мужчина, которого я заметила краем глаза.

– Ванесса?

У меня ушла секунда на то, чтобы узнать этого привлекательного блондина с зелеными глазами, стоящего в гостиной. Его волосы сейчас намного короче, чем в последний раз, когда я его видела более шести лет назад.

А теперь он выглядел не как в девятнадцать лет, когда я его знала, сейчас он стал больше и выглядел старше.

– Каин? – я сделала шаг вперед, широко улыбаясь.

– Да быть того не может, – он моргнул, качая головой, и улыбнулся так широко, что я даже не заметила, как он сократил расстояние между нами и крепко обнял меня, на секунду прижимая к своей груди, прежде чем отстраниться, снова качая головой. – Поверить в это не могу, – он снова обнял меня. – Как тесен мир.

– Я знаю.

Я улыбнулась, шокированная тем, что вижу его здесь, и даже не зная, что сказать.

– Дайте угадаю, вы знаете друг друга, – сказал Дрю.

Я посмотрела на него и кивнула, а потом снова перевела свой удивленный взгляд на Каина.

– Мы вместе учились в колледже.

А затем все кусочки встали на место.

Но Каин все равно объяснил.

– Прежде чем я перевелся в Мичиган, я был в Университете Вандербильта, – он снова посмотрел на меня своими зелеными глазами, улыбаясь. – Сколько у нас было? Три совместных класса?

Я кивнула.

– Да, первые две недели ты пытался списывать мои тесты, пока не уговорил меня помогать тебе в учебе, – чего он не знал, так это того, что я собиралась помогать ему бесплатно, но он быстро это понял, после того как я пару раз поставила его на место.

– Поверить не могу, что ты Ванесса Эйдена, – Каин посмотрел на Здоровяка, который стоял справа, чуть позади меня.

Надеюсь.

– Это я, – ответила я и отошла назад, мое бедро и попка прижались к Эйдену. Почти инстинктивно я ощутила на своем плече его запястье, затем локоть, и вот уже на меня опустился тяжелый вес его руки. Мне пришлось слегка отклонить голову назад, чтобы поймать его взгляд. Почему он так серьезен?

– Где Зак? – спросил Дрю, друг Эйдена.

Здоровяк чуть сместился около меня, его бок впечатался в мой.

– Он в тренажерном зале, ведь так?

Мы были так счастливы, что он воспринимал все достаточно серьезно и продолжал тренироваться, даже если сезон закончился, и большинство игроков получили небольшой отпуск, – черт, да четверо из них стояло в нашей гостиной. Ну, я знала, что Крис и Дрю играли профессионально, но не была уверена, чем сейчас занимался Каин.

– Ага. Обычно он возвращается около четырех, – и после мы всегда ходили на пробежку, но не уверена, пойдем ли сегодня, так как друзья Эйдена в городе. И снова, они друзья Эйдена, а Зак просто общался с ними; он общался со всеми.

– Ну, я голоден, кто хочет сходить и поесть? – спросил Дрю.

– Я, – ответили двое других мужчин, что не жили со мной.

Рука вокруг меня напряглась. Он редко ходил в город поесть, ему нравилась лишь пара мест.

– Я выбираю место.

Я фыркнула.

– Мне нужно сегодня закончить две обложки, поэтому я вернусь к работе. Хочешь, чтобы я присмотрела за Лео?

Эйден покачал головой.

– Сегодня не так холодно. Мы возьмем его с собой. Хочу приучить его чаще ездить на машине.

– Ну, тогда повеселитесь, ребята. Увидимся позже.

Взмахнув рукой и еще раз улыбнувшись Каину, я побежала вверх по лестнице. Две обложки, над которыми я работала, должны быть нарисованы вручную, поэтому я включила свой новенький планшет и быстро приступила к работе. Я уже записала свои идеи для этих проектов, поэтому быстро создала макет одной из них, чтобы отправить заказчику до того, как приступлю к дальнейшей работе.

Один час перетек в два, и в какой-то момент я услышала, как открылась входная дверь, и до меня донеслись звуки мужских голосов. Я услышала, как тихо заработал телевизор, но продолжила трудиться.

Когда я услышала, что снова открылась гаражная зверь и голоса стали громче, я выпрямилась и прислушалась. И, конечно же, через несколько минут кто-то побежал по лестнице и до меня донесся окрик:

– Ван!

– В кабинете, – крикнула я в ответ, уже сохраняя свою работу.

В дверях появилась голова Зака, и он улыбнулся.

– Мы идем?

– Конечно. Я сейчас переоденусь.

Он кивнул и исчез в своей комнате. Проскользнув в свою спальню, я взяла одежду для бега – леггинсы, термо-рубашку с длинными рукавами, спортивный лифчик, носки и кроссовки – и побежала в комнату Эйдена, чтобы переодеться. Я как раз надела леггинсы, когда дверь открылась и зашел Эйден, закрывая за собой дверь.

Я улыбнулась, сидя на краю кровати и упираясь пятками в матрац.

– Как прошел обед?

Он приподнял плечо и посмотрел на меня, прислонившись к двери.

– Хорошо.

– Какой ты выбрал ресторан? Китайский? Тайский? Или то кафе, что тебе нравится? – спросила я игриво, надевая носок.

– Мы ели китайскую еду.

– Где Лео? – спросила я.

– Внизу, – последовал его короткий ответ, прежде чем он спросил: – Вы с Каином встречались?

Носок выпал из моих рук.

– Что?

Эйден выпрямился, отходя от стены, на которую опирался. На его лице было такое отстраненное выражение, и я понятия не имела, что, черт побери, это должно означать.

– Вы были с Каином вместе? – повторил он.

Я подняла носок, не отводя от него взгляда.

– А-а-а, нет.

Его щека дернулась.

– Нет, – я моргнула. – Единственная причина, почему он начал со мной тогда разговаривать, потому что хотел списать мою работу.

Почему у него такое выражение на лице?

– Я серьезно. Только поэтому мы стали друзьями.

У него все еще было это чертово выражение на лице.

– Что? Ладно, может я думала, что он симпатичный, но это все, – я пожала плечами. – Таким парням, как он, не нравятся такие девушки, как я, Здоровяк, – честно, даже если это правда, не знаю, зачем я рассказывала ему об этом.

Его ноздри раздулись, и он отвел плечи назад.

– Какие «такие» парни?

Черт побери. Теперь я чувствовала себя чертовски неловко.

– Ты знаешь... – я прикусила щеку изнутри, опустив голову. – Такие.

– Как я? – спросил он низким голосом.

– Не обязательно ты. Я просто имела в виду... слушай, это не важно. Ты знаешь, с чем мне пришлось иметь дело, – я нормально выглядела. И иногда с кем-то встречалась.

Но я не сучка, я усердно работала, мое сумасшествие всегда было под контролем, и я думала, что это значит больше, чем просто лицо, которое, в конце концов, сморщится.

– Когда ты можешь встречаться с любой женщиной, и большинство из вас, парней, могут, то я не буду в топе чьего-либо списка...

– Заткнись, Ванесса, – рявкнул он.

Я фыркнула.

– Сам заткнись.

– Ван! – крикнул Зак, стуча в дверь. – Тик-так.

Встав, я быстро обулась и хмуро посмотрела на Эйдена.

– Слушай, между нами ничего не было, мы лишь пару раз пообедали и вместе готовились к тестам. Я никогда не мечтала стать его девушкой или о чем-то подобном, и он никогда не вел себя так, будто заинтересован во мне. Я не собираюсь делать или говорить что-то, что подвергнет опасности наши с тобой отношения, хорошо? Ты ― тот парень, с которым я подписала бумаги.

Когда я подошла к двери, он не сдвинулся с места. Казалось, что он с силой сжал зубы.

Я коснулась его груди; его большие, идеально накачанные шесть кубиков напряглись под моими пальцами.

– Обещаю, Здоровяк. Я никогда не нарушу данное тебе обещание. Ты это знаешь, – когда он ничего не ответил, я указала подбородком на дверь. – Я должна идти. Когда вернусь, то приготовлю несколько запеканок или еще что-то, чтобы тебе снова не пришлось выходить в город, чтобы поесть. Хорошо?

Эйден неохотно кивнул и отодвинулся, позволяя мне открыть дверь. Зак стоял у подножья лестницы.

– Пошли, милая. У нас плотный график.

***

Пять часов спустя я чувствовала, что мои ноги превратились в желе, и ощущала себя больной. Я уже прошла стадию истощения и обезвоживания – мы начали брать с собой воду и носить ее в рюкзаках. Но мне казалось, будто у меня грипп. После нашей долгой пробежки два дня назад мы немного облегчили наш забег, а вчера у нас был выходной.

Но последние десять километров с моей больной ногой едва не убили меня. Мои колени. Лодыжки. Плечи. Болело все. А бутылка с водой, которая постоянно ударяла меня по спине, ничем не помогала, и то, что мы пили кокосовую воду, тоже не помогало, как и отдых, как и душ, как и пижама.

Мне даже пришлось сесть на стул у плиты, чтобы приготовить ужин.

Зак чувствовал себя не лучше. Когда мы вернулись, он сразу поднялся наверх, чтобы принять душ, и взял с собой еду в комнату. И лишь благодаря моей силе воли я сидела в гостиной с ребятами и ела ужин, смотря баскетбол, так как у нас нет обеденного стола.

О чем, черт побери, я думала, собираясь бежать марафон? Почему я решила начать сразу с полной дистанции, а не с сокращенной?

– Тебе нужна помощь? – произнес сзади знакомый голос.

Споласкивая посуду, чтобы положить ее в посудомоечную машину, я посмотрела через плечо и заметила, что на кухне стоит Каин со стаканами в руке. Несколько минут назад парни вышли на улицу, потому что захотели разжечь кострище. Крис предложил заняться посудой, но Эйден почти никогда не видится с друзьями, поэтому я сказала, что сделаю это сама.

Даже если во время этого отключусь.

– Если хочешь, – ответила я.

– Двигайся.

Я подвинулась и позволила ему встать около посудомоечной машины. Я споласкивала посуду и передавала ему, устало улыбаясь.

– Спасибо за помощь.

– Без проблем, – наши предплечья терлись друг о друга, когда я передавала ему тарелку. – Когда марафон? – спросил он, доказывая, что слушал, когда Крис спрашивал меня об этом во время рекламы.

– Через две недели.

Я лишь произнесла эти слова вслух, а меня уже чуть не вырвало. Я едва выжила, когда два дня назад пробежала тридцать километров. Как я смогу добавить к ним еще десять?

– Здорово.

Я слишком устала и была на грани смерти, чтобы пытаться шутить о том, как на самом деле это не здорово.

– А ты чем занимался после колледжа?

Мы не видели друг друга с весеннего семестра на первом году нашего обучения. Осенью Каин сменил университет, и если я и не помню, писал он мне или звонил после этого, возможно, он это и делал.

Тогда я как раз выздоравливала после своего несчастного случая, и следующие шесть месяцев прошли в тумане от смеси лекарств и гнева. Я дружила лишь с Дианой, и это в основном, потому что она не позволила бы случиться чему-то другому, и, честно, мы не очень и общались с Каином.

– Сейчас я в Филадельфии. До этого пару лет жил в Сан-Диего, но все отлично, – ответил он, наклонившись, чтобы убрать блюдо на нижнюю решетку в посудомоечной машине. – Как давно вы с Грэйвсом вместе?

Учитывая, что я не знаю, как много Крис и Дрю рассказали Каину, и еще меньше, что им сказал Эйден, поэтому ответила лишь:

– Ну, я работала на него два года. Вместе мы живем пять месяцев, – таким образом, мне не нужно особо вдаваться в детали.

– Серьезно?

– Серьезно.

– Хм... – пробормотал он себе под нос. – Это... удивительно.

В моем мозгу вспыхнули воспоминания о том, что до этого я сказала Эйдену в спальне, и мне пришлось подавить смешок.

Его локоть снова коснулся моего, когда он взял из моих рук тарелку, его зеленые глаза на секунду встретились с моими.

– Кстати, ты чертовски хорошо выглядишь.

В последнее время мне все говорят, что я отлично выгляжу, и из-за этого я чувствовала себя застенчивой, думая о том, что же они раньше думали о моей внешности. Раньше я плохо выглядела?

– Ох, спасибо.

Мой вес всегда менялся в зависимости от того, как много я делала упражнений.

Я очень легко набирала его и также легко сбрасывала, но я не очень хорошо помнила, какой была в первый год обучения в колледже, но, кажется, тот период был самым «тяжелым» для меня.

Ага, повисшая после этого тишина казалось странной. К счастью, мы быстро сполоснули всю посуду и загрузили в посудомойку.

Пока я вытирала стол, Каин вышел на улицу. Сейчас только девять часов вечера, а я так устала. Я налила себе стакан воды и, пока шла наружу, чтобы еще немного пообщаться с парнями, выпила уже половину.

Когда я из последних сил распахнула французские двери в патио, мне в лицо сразу ударил жар от кострища. Как только мои глаза привыкли, я заметила, что четверо парней сидели вокруг него, развалившись, и общались.

– Ты, наконец, пришла, – объявил Дрю, самый милый из всех. У него на коленях сидел наш светлый пушистый комочек, полностью вымотанный. Очевидно, Лео влюбил в себя еще кое-кого.

– Ага, – ответила я устало, с трудом стоя на ногах и понимая, что тут лишь четыре места, и все они заняты.

– Вот, садись на мое место, – быстро произнес Дрю.

– Ох, все нормально.

– Садись со мной, – предложил Эйден, или, может быть, потребовал, не смущаясь.

Я уставилась на него, сжимая в руках прохладный стакан, и разрывалась между тем, чтобы извиниться и уйти, или сесть, потому что другого варианта у меня не было. И что я буду делать? Предложу сесть на пол, когда есть такая хорошая нога, на которой я могу посидеть? Нога, которая принадлежит мужчине, и его друзья верят, что я вышла за него по любви. Ладно, вперед.

На секунду я подумала о том, чтобы вытащить наружу стулья из гостиной, но это будет странно. И я, правда, не хотела стоять на ногах дольше, чем необходимо.

То есть, это будет не первый раз, когда я буду сидеть у кого-то на коленях. Друзья делают подобные вещи. Женатые люди прижимаются друг к другу, по крайней мере, я себя так успокаивала. Не потому, что хотела посидеть у него на коленях. Не-а.

Я обошла вытянутые длинные ноги, которые были на моем пути, и остановилась около коленей Эйдена, наблюдая, как он разводит их в стороны. Я посмотрела ему в лицо, затененное огнем, и глубоко вдохнула. Это его идея, так ведь?

Развернувшись к нему спиной, я медленно опустилась ему на бедро, успокаивая свою совесть, что я не тяжелее на сорок пять килограммов. Моя попа коснулась мускулистой ноги, и когда я начала усаживаться поудобнее, так, чтобы моя спина была прямой, он приподнял ногу.

Обняв меня своей большой ладонью за талию, он притянул меня ближе к себе так, что я соскользнула прямо к месту, где его бок переходит в ногу, прямо около паха. Весь мой бок прижался к его груди.

Мое лицо не покраснело, но пульс ужасно ускорился, когда я осознала нашу позу. Я оценила то, что его рука поддерживала меня снизу за поясницу, его ладонь лежала на моем бедре, обхватывая его поверх моей фланелевой пижамы. Другая его рука тоже была занята, большой палец лежал на моем колене, а остальные четыре пальца обхватывали ногу с внешней стороны.

Все мое тело ожило, ощущая сладкий аромат Эйдена. Его большие мускулы под моей попой. И то, как его тепло и хорошо развитые мышцы впивались в мою руку и грудь. И как близко его лицо находится к моему.

Он смотрел на меня, и я чувствовала его изучающий взгляд всем своим существом. Уголок его рта был слегка приподнят в коронной полуулыбке или полуухмылке Эйдена.

Я нервно и немного застенчиво улыбнулась ему в ответ, пока медленно вытаскивала руку, зажатую между нашими телами, и обняла его широкие плечи, которые замечала, по крайней мере, пять раз в день ежедневно.

– Хорошо? – прошептал он, сжав руку, которой согревал мою поясницу.

– Да? Я не раздавлю тебя? – прошептала я.

– Ты и твои вопросы, – он внимательно осмотрел меня. – Ты плохо себя чувствуешь?

Это так заметно?

– Нет, – ответила я достаточно громко, чтобы услышал лишь он. – Я чувствую себя очень плохо, и все болит.

– Сколько километров ты пробежала сегодня?

– Всего одиннадцать.

Он пробормотал что-то себе под нос, его тело подо мной напряглось.

– Ты должна поднять ноги. Колено тебя беспокоит?

– Меня все беспокоит, – захныкала я, даже не стесняясь этого.

У моего уха раздался тихий мягкий смешок, и его большая рука накрыла мое колено. Прежде чем я смогла отреагировать, Эйден передвинул меня так, что я села напротив него. Одна его рука находилась на моей ноге, другая – на голени.

Он обхватил мою икру своей большой рукой и начал массировать ее.

Серьезно, по моей ноге и спине пробежала дрожь. И я никак не могла сдержать вздох боли и удовольствия, который вырвался из меня.

– Боже мой, – пробормотала я себе под нос, задыхаясь.

Я ощутила его смешок у своей щеки, пока он массажировал мою икру, а затем стал подниматься вверх к моим квадрицепсам. Конечно, его руки были сильными; и моя нога онемела от того, как хорошо и одновременно плохо я чувствовала себя в данный момент.

– Я должна сказать, что ты не должен этого делать, – мне пришлось подавить еще один стон, когда он достиг чувствительного местечка на задней части моей голени. – Но не стану этого делать. Это просто потрясающе. Спасибо.

Из горла Эйдена вырвалось неразборчивое ворчание, но я была слишком далеко, чтобы обратить на это внимание. Рука на моей спине напряглась, прижимая меня ближе. Его пальцы работали медленно и осторожно, от мышц над моей лодыжкой и выше, настолько высоко, что если бы я не была такой уставшей, то поняла бы, как близко он находился к краю моих трусиков.

Тихий разговор друзей Эйдена влетал в одно мое ухо и вылетал из другого, и я ловила лишь отрывки фраз то тут, то там. Пока мы сидели там с Эйденом около костра, он почти не разговаривал, он массировал сначала одну мою ногу, потом другую, делая это так хорошо, как только мог.

Отлично. Я была больше сосредоточена на его дыхании и давлении его рук, чем на том, о чем ребята говорили.

И что странно. Обычно я не могла просто сидеть, ничего не делая, потому что мне всегда становилось скучно, но в данную минуту я поняла, что мне совсем не скучно. Я чувствовала себя просто расслабленно, пока меня окружало большое теплое тело, а в паре шагов от меня горел маленький костер.

И я расслаблялась все больше, пока слушала, как его друзья спорят о каком-то футбольном игроке. Случайные фразы Эйдена, сказанные его низким голосом около моего уха, составляли мне компанию. Я даже не заметила, когда моя голова прижалась к его груди, или когда мой лоб коснулся его шеи.

Ладонью он скользнул к моему бедру, обхватив его пальцами. Другой рукой он подхватил меня под колени. И я точно не заметила, когда прижала руку к его животу, и точно не помнила, как забралась под его пуловер и коснулась ладонью кубиков его пресса и мягкой, слегка волосатой кожи под моими пальцами.

И я едва осознавала, что по прошествии неизвестно сколько времени Эйден переместил свой захват и практически держал меня, как в колыбели. Я дремала – больше спала, чем бодрствовала. И чувствовала себя в мужских руках уютнее, чем должна была. В руках мужчины, в которого была влюблена, но который не любил меня в ответ, и, скорее всего, никогда не полюбит. Его сердце уже занято.

Я почти спала, когда в какой-то момент Эйден поднялся, держа меня в своих руках, и тихим голосом, чтобы меня не разбудить, сказал:

– Я уложу ее в кровать.

И Дрю спросил:

– Ты вернешься?

А Эйден ответил:

– Нет, я устал. Хочешь отдать мне малыша?

– Не-а, я оставлю его сегодня себе. Обещаю, что не раздавлю его.

Я зевала и боролась с собой, когда Эйден поднял меня и мои кости, желая и одновременно не желая открывать глаза и идти в его спальню на своих двоих. Когда он приподнял меня повыше, едва мы зашли в дом, я снова зевнула, рассеянно поглаживая пальцами его шею и вниз до ключицы, ощущая его гладкую кожу.

– Я держу тебя, – прошептал он тихим хриплым голосом.

Кто я такая, чтобы говорить ему «нет»?

Я снова уснула. Не зная, что он уложил меня на кровать, снял мои тапочки и носки.

И я точно пропустила то, как резко он прижался своими губами к моему виску, прежде чем выключил свет, включил ночник, который я даже не знала, что он купил, и разделся сам.