Текст книги "Право выбора"

Автор книги: Маргарита Полякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц)

Полякова Маргарита.
Право выбора

1

Выбирай соседа даже на кладбище.

Пословица.

Огромная ночная птица глухо ухнула, устроилась на ветке старой березы и с любопытством уставилась вниз, повернув голову набок. Птица была старой. И повидала на своем веку многое. Но то, что она видела внизу, было слишком странным даже для нее. На небольшой полянке расположился на ночлег домовой. Да, да, самый настоящий домовой гном, которые, как известно, не только никогда не путешествовали, но и носа из своего поселения не высовывали. И очень гордились своим оседлым образом жизни. Настолько, что всех путешественников считали подозрительными и недостойными доверия. Домовые даже с торговцами исключительно редко общались, предпочитая изготавливать все нужные им вещи самостоятельно. Негостеприимные, неприветливые и замкнутые, они жили на отшибе от других рас и никому не платили налогов. Впрочем, никто и не горел желанием завести подобных подданных. У домовых не было ни богатых земель, ни дорогих товаров, да и вообще ничего настолько ценного, чтобы лезть через болота и буреломы. Особенно если учесть, что в соседях у них были злобные орки. Ну и кому нужна такая головная боль? Впрочем, даже орки предпочитали с домовыми не связываться. Обходили их поселение стороной. Потому-то птицу и заинтересовало увиденное. Что делал домовой один, в ночном лесу, вдалеке от своего поселения? Как этот представитель неразговорчивой и неприветливой расы собирается общаться с теми, кого встретит по дороге? Птица была старой, но все еще любопытной. А потому она решила дождаться утра и рассмотреть интересное явление подробнее.

Трофиму не спалось. Вроде и путь он прошел долгий, и ноги натрудил с непривычки, а сон все одно не шел. Да и то сказать... разве ж после пуховых перин земля мягкой покажется? Хоть плащ на нее постели, хоть два... все равно в бока впиваются мелкие камешки, шишки и иголки. И ужин, приготовленный на костре, совсем не тот, что из печки, и комарье заело, и вообще... чувствовал себя Трофим полным лишенцем. Как те, которыми его в детстве пугали. Дескать, нет у них ни дома, ни крыши над головой, и всю жизнь они проводят в дороге. Тьфу, пакость! Для нормального домового ничего страшнее и быть не может. Разве это заповедовали предки, которые основали поселение? Небось, знали, что делали, когда отрекались от путешествий, да клялись чужих за ворота не впускать. И сколько веков уже стоит на сих заповедях род домовых! С детства Трофиму внушали, что долг мужчины – дом вести, да хозяйство. И что мир за воротами поселения – сплошная мерзость, полная отступников и лишенцев. И кто знал, что однажды Трофиму придется выйти за ворота? И отправиться путешествовать? Да ни одному домовому такого и в страшном сне не могло привидеться! И ведь все так ладно складывалось – и дом Трофиму отдельный поставили, и надел земельный не худший выделили, и девку он себе справную приглядел,... и надо ж было старому проклятью так не вовремя вылезти?

До поры до времени Трофим об этом проклятье и не знал ничего. Жил как все, а то и получше многих своих ровесников, потому как отец старостой был. Дом – полная чаша, одежка всегда справная, хлеба на всех хватало, еще и с запасом. Казалось – живи да радуйся! Ну, Трофим и радовался. А чего печалиться, коли боги благосклонны? Родителями его не обидели, внешностью не обделили, ума не урезали, да и талант в руки дали. Да еще какой, самый что ни на есть домовой! Готовил Трофим так, что равных ему не было! Нет, конечно, домовые и другие таланты почитали. Скажем, кузнец хороший, или ткач, или древодел... однако ж хозяйственные таланты почитались всех выше. Только не каждому в руки давались. А Трофим и здесь угодил! Поговаривали даже, что когда он в возраст войдет, может отца своего сменить на посту старосты. А почему нет? Такое не раз бывало. И кто бы мог подумать, что Трофима не только заместителем не изберут, но еще и ославят на все поселение?

Обычно заместителей у старосты было – домовых пять. Самых уважаемых, расторопных и толковых. Избирали их всем миром, так же, как и смещали, коли те не справлялись. Обычай сей был разумным, как и все, что завещали предки. Коли помрет староста – как другого избрать, да не ошибиться? Вот к заместителям и присматривались – ладно ли свой дом ведет, может ли руководить, да вопросы сложные решать. К тому времени, как Трофим в возраст вошел, заместителей всего трое было. Уж сколько отец просил еще кого-никого избрать ему в помощь, каждый год вече собирал, но домовые никого из соплеменников достойным так и не сочли. Однако ж Трофим даже не сомневался, что с ним все иначе будет. Его и уважали, и побаивались, и помогал он отцу не раз и не два. Более того, многие домовые в открытую поговаривали, что вот, дескать, растет достойный заместитель. А может, и не менее достойный староста. Потому Трофим и не слишком боялся, когда на вече шел. В этом году не изберут – так еще впереди время есть. Все равно он своего добьется! Вот только кто же знал, что Прушка Кривой про старое проклятье вспомнит? Да еще и кричать о нем начнет? Разумеется, после такого Трофима в заместители не выбрали. Он и сам бы не выбрал. Кто его знает, как неизвестное проклятье аукнется? Так что сплюнул Трофим себе под ноги, ругнулся, да пошел домой не солоно хлебавши. И кто Прушку подзуживал, злоязыкого? Вечно Кривой напакостить всем норовит. А Трофиму всех паче. Из зависти да вредности постоянной. А разве ж это Трофим виноват, что Прушке в пьяной драке глаз вышибли? Или что никакое дело у него в руках не спорится? А туда же, на самую красивую девку свой единственный глаз положил!

Как Трофим подозревал, именно девка и стала причиной того, что Кривой про старое проклятье вспомнил. Марьяна своей красой всех парней с ума посводила. Не девка – загляденье! Пышнотелая, справная, поставная 11
  Высокая, фигуристая (с легкой склонностью к полноте), статная, с хорошей осанкой, неторопливой величавостью в движениях и плавной походкой – все это вместе и есть поставная.


[Закрыть]... русая коса до пояса, толщиной в мужскую руку, губы – как маки алые, глаза – как небо голубые, бровью поведет – и женихов хоть штабелями складывай. Да и белоручкой Марьяна не была. Ее шитье на все поселение славилось. Да и изредка заезжавшие купцы его покупать не брезговали. И вот на такую-то девку положил свой единственный глаз тощий, бесполезный, бестолковый Прушка! Ну не смехота ли? Конечно, Марьяна Трофима предпочла! Он, как жених, был уж всяко лучше. И подарок невесте справный сделал, и дом отдельный ему поставили, да и вообще видный парень был. Девки к нему как на мед липли. И высокий, и плечистый, и не жадный, и мастерство в руках держит. С таким и в шалаше жизнь раем покажется. А уж в отдельном доме на два этажа... да с полной обстановкой... многие девки не то что пошли бы, побежали! Однако ж Трофиму на душу запала именно Марьяна. Может потому, что она-то, как раз, вовсе за ним не гналась. Наоборот. Это Трофим долго за ней ухаживал, да подарки дарил. А колечко брачное ему Марьяна ажно дважды обратно возвращала. Но Трофим – домовой упертый. Решил завоевать девку – уж не отступится. Как известно, вода камень точит. И Марьяна никуда не делась. Взяла все-таки кольцо. А Трофим честь по чести к ее родителям посватался. И свадьбу на начало осени назначили. Так что нелюбовь Прушки была вполне понятна. Но проклятье-то зачем было поминать?!

Изначально Трофим думал, что отец за него вступится. Дескать, не было никакого проклятья, и все тут! Однако староста промолчал. И домовой понял, что обвинение Прушки не было напрасным. И уж так Трофиму стало обидно! Во-первых, из-за того, что ославили его, проклятым назвали. А во-вторых, из-за того, что сам он об этом проклятье понятия не имел! Ну почему, почему отец ничего не сказал ему? Трофим и позориться бы не стал, выдвигая себя в заместители! Сначала бы с проклятьем разобрался. Есть ведь у домовых в поселении жрецы. И не самые плохие. Так отчего отец их услугами не воспользовался? Непонятно. И неприятно. Но Трофим был не из тех, кто отступает перед сложностями! А потому дождался он, пока отец один останется, да подступился к нему с вопросами. И история, рассказанная старостой, отнюдь Трофима не порадовала.

...Случилось это чуть больше четверти века назад, когда Трофим не родился еще. Прибыл к воротам поселения очередной караван. Двигались торговцы к Нейтральным землям, а остановились переночевать. Да запасы пополнить. Домовые к каравану и выходить не стали, поскольку надобности ни в чем не имели. Да и торговцы не больно стремились в поселение проникнуть. Знали, что поживиться там особо нечем. А утром, не успел караван далеко отъехать от поселения, на него напали дикие орки. К тому времени Нейтральные земли уже заключили мир с государством Омрией. Но мелкие банды орков, так и не пожелавших жить в мире с соседями, еще продолжали разбойничать в окрестностях. Впрочем, и караванщики были не лыком шиты. Не первый год они путешествовали, и не зря нанимали в охрану лучших бойцов. Так что зубы оркам пересчитали славно. Но и сами потери понесли. И ведь что удумали, проклятущие, решили раненых своих в поселении у домовых оставить. Дескать, подлечатся, поправятся, а на обратном пути заберем.

– Пускать лишенцев в поселение! Да за такое ж предки проклянут, и боги отвернуться! – возмутился Трофим.

– То-то и оно, – вздохнул отец.

Он уже в те времена был старостой. А потому с тремя своими заместителями вышел к воротам и объяснил, что караванщики требуют невозможного. Никогда ни один посторонний не переступал границ поселка, и так будет впредь. Ибо от заповедей предков отступиться невозможно. А выйти за ворота надолго ни один домовой не согласиться. Одно дело – покинуть поселение на пару часов, чтобы пообщаться с торговцами, да приобрести нужную в хозяйстве вещь, али свое что продать. И совсем другое – находиться постоянно при раненых. Кто от своего дома отрешится? Да и как лечить, коли даже крыши над головой не будет? Ужели за ради десятка представителей чужих рас временное жилье строить? За воротами? Такого предки тоже не попустят. Ибо мудры они были и знали – где временное, там и постоянное. А чужаков у границ терпеть – сие домовым невместно. Так что, караванщики дорогие, забирайте своих раненых, да езжайте подобру-поздорову. Нет в поселении домовых места лишенцам.

– Все правильно ты сказал! – кивнул Трофим. – И поступить иначе не мог.

– Так-то так... да вот только караванщикам так не показалось, – вздохнул отец. – Был среди них маг. Из темных. Осерчал он за мой отказ и проклял. Сказал, что родиться у меня, дескать, сын, который нарушит и волю богов, и заветы предков, и станет лишенцем. Страшно мне стало. Не мог маг знать, что жена моя ждет ребенка. Однако ж не поменял я своего решения. Принял на себя проклятье, но не пустил лишенцев в поселение. Убрался караван с утра пораньше. Больше я того мага и не видел никогда. Да и о проклятье не ведал никто кроме меня, да моих заместителей. Понять не могу, как Прушка о нем вызнал.

– Жрецам меня показывал? – деловито уточнил Трофим.

– А то! Но проклятье снять они оказались не в силах. Так что, видать, не бывать тебе старостой!

– Старостой? Да мне теперь вообще в поселении жизни не будет! – стукнул кулаком по столу Трофим. – Кто замуж за проклятого пойдет? Кто товар у него купит? А ведь проклятье и на детей может перейти, аж до седьмого колена! Ну и потом... сам знаешь, раз уж о проклятье сказали вслух, значит, оно начало действовать с удвоенной силой!

– И что делать мыслишь? – заинтересовался староста, слишком хорошо знавший своего сына, а потому понимавший, что тот не смирится.

– Да уж не буду дожидаться, пока жрецы меня из поселения взашей выгонят! Намедни торговцы у наших ворот были. Я выходил к ним, ленты яркие Марьяне в подарок покупал. Ну и слушал, о чем они говорят. Сам меня учил, что надобно знать, что за воротами твориться. Хоть и не покидаем мы поселение, а уши надо востро держать, вдруг опасность какая?

– Ну и что же ты услышал?

– Услышал я, будто рядом с Нейтральными землями снова эльфы появились. А Перворожденных еще наши предки уважали. И общаться с ними не гнушались. Ибо эльфы мудрейшие и прекраснейшие создания богов. Думаю я, надо мне к ним обратиться. Авось проклятье снимут.

– Как за ворота выйдешь, так сразу лишенцем и станешь! – скорбно вздохнул отец. – И пути назад уже не будет. Хитрое проклятье маг наложил. Сами мы его снять не можем, а как за ворота выйдешь – так оно и сбудется.

– Не сбудется. Если я послом поеду. Наши предки получили эти земли из рук эльфов. И клятву верности им давали. А Перворожденные дали нам свободу и освободили от бремени налогов. Много веков об эльфах ничего не было слышно. Но раз они снова появились рядом – не пора ли подтвердить нашу клятву? А кому ехать к Перворожденным, как не мне? Я принесу клятву, сниму проклятье, а когда вернусь – пройду обряд очищения.

– Мудро, мудро,... – задумался староста. – Были подобные случаи. Покидали домовые поселение, когда это было жизненно важно. И, возвратившись, проходили обряд очищения. Правду сказать, твое путешествие будет самым сложным и дальним, но... возможно, это действительно единственный выход.

...Трофим снова перевернулся с боку на бок и тяжко вздохнул. Сон все не шел и не шел. Путешествие оказалось намного более сложным мероприятием, чем ему казалось. Ночевать вне стен дома было непривычно, в направлениях домовой путался, а в последние два дня у него вообще было стойкое ощущение, что он заблудился. И как лишенцы живут дорогой всю свою жизнь? Трофим на второй же день начал скучать и по дому, и по привычной работе, и по своей семье. Кто его знает, когда он сможет вернуться в поселение? И примут ли домовые его обратно? Марьяна, вон, сразу от него отвернулась. И кольцо возвратила, и подарки. Дескать, за проклятого не пойду. Нет, Трофим ее не осуждал. Он бы и сам с проклятой девкой не связался. Но на душе было тяжко. Теперь, даже если он вернется домой и пройдет обряд очищения, Марьяны ему не видать. И старостой не стать. Но он, хотя бы, сможет жить спокойно и достойно! Эх, ну почему все так сложилось? И принесло же этого мага вместе с его проклятьем! Впрочем... отца Трофим не осуждал. Напротив. Гордился им. Достойный староста никогда не нарушит заветов предков. Даже если на кону стоит судьба собственного сына. Но и Трофим не посрамит отца. Домовой не знал, выйдет или нет из его затеи чего путного, но он должен был сделать все, чтобы снять проклятье. Вот только кто бы ему подсказал, как добраться до Перворожденных...

 ***

Когда Властитель не создает собственное измерение, а приобретает чужое, это всегда чревато неприятностями. Во-первых, потому, что мир никогда не признает тебя абсолютным хозяином. А во-вторых, потому, что благополучное измерение никто не продаст. Другое дело – продать жертву неудачных экспериментов. Мир, который проще уничтожить, чем восстановить. Однако Виммла была слишком юной и неопытной Властительницей, и пока не рисковала создавать собственные измерения. Это было чересчур важным и ответственным шагом. А потому Властительница хотела потренироваться, отточить свое мастерство. И, разумеется, эксперименты лучше всего было ставить не на собственном творении, выстраданном и вымученном в результате бессонных ночей, а на мире, который не жалко. Который и так на полпути к гибели. Благо, подобный полигон можно было купить по дешевке без особых проблем. И иногда среди выставленных на торги миров были действительно интересные творения. Обескровленные войной, обессиленные хаосом, обожженные пожарами межрасовых разногласий, такие миры все равно представляли практический интерес. Не только как поле для экспериментов. Но и как возможность проверить свои способности в области восстановления. Для юной Властительницы подобное измерение было идеальным выходом из положения. Научиться просчитывать свои действия, изменять историю, выводить новые расы... великолепно! Главное было не увлечься и не начать нарушать законы. Впрочем... ограничения для Властителей были самыми минимальными. Нельзя было напрямую вмешиваться в дела своего мира и улучшать расу людей. И то, и другое было вполне понятным. Прямое вмешательство могло испортить всю соль игры, а люди... люди и без того были сильной расой. Даже чересчур. Жестокие, хитрые, способные к бесконтрольному размножению, они во всех мирах теснили другие расы. И не поддавались истреблению.

Приобретенный Виммлой мир оказался действительно на грани катастрофы. Бесконечные межрасовые войны привели к запустению огромных территорий. Неизвестно, чего и зачем добивался создавший это измерение Властитель, но в конечном счете он махнул рукой на неудавшийся эксперимент и выставил его на продажу. И теперь Виммла даже не знала, с какого боку подойти к клубку существующих проблем. Расы, столетиями воевавшие друг с другом, идти на примирение никак не хотели. Однако Виммла отступать не привыкла. Она засучила рукава и начала с эльфов. Мыслимое ли дело, чтобы Перворожденные истребляли друг друга? Ну и что, что одни – Светлые, а другие – дроу? И те, и другие – эльфы! Вот только как им это объяснить? Виммла пустила в ход все свое упорство и настойчивость, она буквально силком заставила обе стороны заключить мир и связала несколько противостоящих семей узами брака. Однако все, чего она добилась – это временное прекращение военных действий. Эльфы и дроу по-прежнему друг друга недолюбливали. Просто теперь полем битвы стала политика. Однако Виммла не сдавалась. Она задалась целью установить в измерении мир, и делала для этого все возможное. Например, стала поощрять межрасовые браки. И тут же столкнулась с глобальной проблемой. Отступников убивали свои же собратья по расе. Пришлось Виммле основать Нейтральные земли – территории, которым она покровительствовала лично, которые никому не принадлежали, и на которых могли селиться те, кто отваживался заключать межрасовые браки. Однако проблем меньше не стало. На аппетитный кусок земель тут же начали облизываться и орки, и авантюристы различного рода, и фанатики, радеющие за чистоту крови. И тогда Властительница поняла, что Нейтральным землям нужен предводитель. Кто-то, кто сможет сплотить расы, кто будет пользоваться уважением и сможет защитить свои территории.

С одной стороны, вроде бы, найти подобную личность было не так уж сложно. На Нейтральных землях селились такие существа, которые не боялись ни богов, ни демонов, ни вообще чего бы то ни было. Сильные, харизматичные, воинственные, они вполне могли бы стать во главе, если бы не одно но. Виммла не решалась доверить им власть. Потому что прекрасно понимала – стоит только представителю отдельной расы встать во главе Нейтральных земель – и он тут же начнет продвигать своих сородичей. А Властительница хотела, чтобы на этих территориях было абсолютное равенство рас.

Сначала Виммла решила пойти по пути наименьшего сопротивления – создать Совет, в который входили бы представители всех рас. Однако опыт оказался неудачным. Представители разных рас не могли договориться даже по самым элементарным вопросам, и дело едва не закончилось глобальной резней. Пришлось Виммле сворачивать деятельность Совета. И тогда Властительнице в голову пришла блестящая идея – поставить во главе Нейтральных земель пару. Одну из тех, что заключили межрасовый брак. Однако и тут у Властительницы возникли затруднения. Прежде всего потому, что женщины в данном измерении были (за редким исключением) существами покорными и абсолютно не имели собственного мнения. Ну и толку? Как муж скажет, так и будет. А то, что пришедший к власти тип воспользуется своим положением во благо своей расы – у Властительницы даже сомнений не вызывало. Прецеденты были. Ну и что было делать? Виммла даже попыталась нужную пару создать искусственно, подтолкнув друг к другу подходящие кандидатуры, но из затеи так ничего и не вышло. Второй сложностью было то, что добиться абсолютной беспристрастности нельзя было и от пары. Даже если вступившие в брак личности будут равными партнерами, все равно они позаботятся, прежде всего, о своих собратьях по расе. Ну и что было делать? Купить у какого-нибудь Властителя парочку представителей таких рас, которые в данном измерении вообще не водятся? Виммла была готова даже на это. Однако судьба подкинула ей весьма своеобразный подарок.

Поняв, что самостоятельно найти выход из сложившейся ситуации она не может, Виммла решила обратиться к старому знакомому. Панек, конечно, был тот еще фрукт. Баловался подпольными генетическими экспериментами над человеческой расой, чересчур увлекался азартными играми и вообще вел абсолютно неподобающий для Властителя образ жизни. Однако этот интересный, умный мужчина всегда мог дать дельный совет. И найти выход из запутанной ситуации. Да и вообще (чего греха таить) Панек очень Виммле нравился. К тому же, в последнее время он слегка подуспокоился и даже присутствовал на Совете, где торжественно обещал завязать с противоправными экспериментами. Виммла одела свое лучшее платье, подправила макияж, шагнула в телепорт и... замерла, пораженная. В тронном зале Панека творилось нечто невообразимое. Во-первых, сам Властитель, обычно сдержанный и величественный, ругался, как тролль и метался по залу. Во-вторых, кроме него в помещении находились еще двое. Какая-то девица в полуобморочном состоянии и Перворожденный, который держал меч у ее горла.

– Что происходит? – не выдержала Виммла.

– Бардак! – тоскливо воскликнул Панек и рухнул в кресло.

Объяснять чтобы то ни было Властитель явно не собирался. Зато эльф сделал это с удовольствием. Выслушав его, Виммла пришла в ярость. Оказалось, что вопреки своим многочисленным обещаниям, Панек снова нарушил закон и занялся выведением нового вида людей! И сделал это настолько неосторожно, что Перворожденный догадался о проводимом эксперименте! Виммла с любопытством оглядела мятежного эльфа. М-да. На свою расу он походил весьма условно. Короткие волосы, отрубленный кончик уха, потрепанная одежда... какого демона Перворожденному понадобилось от Властителя? Неужели эксперимент Панека каким-то образом задел эльфа? Виммла решительно уселась в кресло и потребовала объяснить ей, что же здесь все-таки происходит.

...История оказалась странной. Во-первых, потому, что эльф явно не желал выворачивать наизнанку собственную душу, а во-вторых, Панек постоянно перебивал Перворожденного своими дурацкими уточнениями. Однако в результате короткого и весьма эмоционального рассказа выяснилось следующее. Оказалось, что эльф, помимо всего прочего, принадлежал к клану Охотников, то есть являлся наемным убийцей. При этом известии глаза Виммлы существенно округлились. Однако дальше повествование начало принимать совсем уж фантасмагорические очертания. Выяснилось, что Перворожденный со странным именем Лавр весьма негативно относится к собственной расе, что его основной работой была охота на монстров и людей, и что в напарницах у него ходила ведьма человеческой расы. На последнем известии Виммла даже потрясла головой, поскольку у нее окончательно ум зашел за разум.

– Ты имел в напарниках человека и охотился на людей? – попыталась понять Властительница.

– Татьяна охотилась на небельсов вместе со мной, – хладнокровно заявил эльф. – Это долго объяснять, просто... люди бывают разными.

– Сумасшедшее измерение... но как ты догадался, что Панек проводит генетические эксперименты над людьми? И как ты понял, над кем именно? – не сдержала своего удивления Виммла.

– Это получилось случайно, – признался эльф. – Мы с Татьяной получили очередной заказ. Нам необходимо было поженить людей, правителей двух государств. Как я сейчас понимаю, это было в интересах Властителя. Не буду рассказывать подробностей, они ни к чему. Скажу только, что задание мы выполнили.

– Конечно ты не хочешь рассказывать подробностей! – язвительно фыркнул Панек. – Иначе тебе придется объяснять, с какой стати сдержанный и разумный король Горморл послал к Татьяне наемных убийц!

– Это было его ошибкой. И подобная ошибка могла бы стоить Горморлу жизни, если бы ты не вмешался. Король убил мою женщину. Я должен был отомстить ему.

– И когда Властитель вмешался, ты понял, что эти коронованные особы не просто люди, но люди весьма важные? – догадалась Виммла.

– Зная, что Властители не имеют права кардинально вмешиваться в существующую реальность напрямую, я понял, что эти люди не просто важны, а жизненно важны для Панека. И я был бы полным идиотом, если бы этим не воспользовался, – мрачно ухмыльнулся эльф.

  – И что ты хочешь? – поинтересовалась Виммла, догадываясь, впрочем, какой будет ответ.

– Я хочу, чтобы Властитель вернул мне Татьяну, – решительно заявил Лавр. – Я знаю, что в ваших силах повернуть время вспять и изменить происходящее.

– Но зачем тебе нужна обычная человеческая девушка, пусть даже владеющая магией? – не могла понять Виммла. – Ее век слишком короток, а чувства... чувства со временем проходят.

– Насчет чувств ничего сказать не могу. А насчет короткого века... Татьяна прошла некий обряд... я не совсем понял, какой именно, но это похоже на заключение в кокон. После этого она стала практически бессмертна

– Ты?! – разъяренно обернулась Виммла к Панеку.

– Нет. Это был другой любитель... экспериментировать, – ухмыльнулся эльф. – Он уже мертв.

– Виммла, ну хоть ты объясни Лавру, что он требует невозможного! – воззвал к Властительнице Панек. – Я не могу нарушить законы измерения! Я не могу вернуть их в свой мир!

– Верни в другой, я не против, – спокойно возразил эльф.

– Хм... неплохая идея, – азартно загорелись глаза Виммлы. Кажется, она только недавно думала, где ей достать парочку, которая сможет возглавить Нейтральные земли и сумеет непредвзято относиться ко всем расам? Похоже, ответ был найден. – Я могу предложить тебе свое измерение, – улыбнулась Виммла Перворожденному.

– Если ты вернешь мне Татьяну, я буду согласен даже на Подземный мир! – в отчаянье пообещал эльф.

Вернуть к жизни девушку было делом нескольких секунд. Лавр кинулся к своей напарнице и Виммла, не преминувшая прощупать парочку, была искренне удивлена, увидев по ауре, что чувства эльфа с магичкой были действительно сильными. И взаимными. Бледная, испачканная кровью и землей Татьяна выглядела отвратительно, но Лавр этого не видел. Он целовал свою женщину и шептал ей слова любви. И она, кажется, отвечала ему тем же. Что ж... пожалуй, Властительнице стоило рассказать эльфу с магичкой о том, что их ждет, подробнее.

– Власть? Ты хочешь, чтобы мы встали во главе Нейтральных земель? – поразился Лавр. – Мы Охотники! Наемные убийцы, если тебе это о чем-нибудь говорит. Какие из нас правители?

Это да... это могло стать препятствием. Подыскивая нужных правителей, Виммла никак не думала, что ими окажутся хищники. Без чести, совести и романтических иллюзий. Впрочем... в данный момент Нейтральным землям нужно было именно это. Воины, сильные личности и абсолютно беспристрастные в расовом отношении создания. Эльф, отколовшийся от собственной расы и не питавший к ней особой любви, магичка, которая, обретя бессмертие, перестала быть человеком в прямом смысле этого слова... Виммла просто не могла поверить, что ей так повезло!

– Мы не удержим власть просто потому, что ничего в ней не смыслим! – мрачно заявил Лавр.

– Ничего, я вам помогу, – ободряюще улыбнулась Виммла, не желая отказываться от столь перспективной пары.

Мнения Панека, разумеется, никто так и не спросил. Впрочем, Властитель был даже рад, что так легко отделался. Если бы Совет выяснил, что он занимается генетическими экспериментами, мало ему не показалось бы. А когда новый вид людей уже будет готов... никто ничего сделать не сможет. Потому что ученых, наверняка, слишком заинтересуют изыскания Панека.

Надо сказать что Виммла. уже предвкушавшая, как одним взмахом решит сразу несколько своих проблем, промахнулась. И промахнулась довольно серьезно. Властительница и сама не могла понять, что пошло не так, но эльф с магичкой попали в ее измерение почти на сто лет раньше положенного. А ведь казалось бы, она все просчитала, и ситуацию подогнала как нельзя лучше! Виммла даже попыталась переиграть и перекинуть парочку в нужное время. Но у нее так ничего и не вышло. Тьфу! Вот что значит, покупать чужие миры! Они так и норовят подкинуть какую-нибудь подлянку. И никогда не будут абсолютно послушными. Впрочем, эльф с магичкой, казалось, были вовсе не расстроены подобным поворотом дел. Разобравшись в произошедшем, они пожали плечами и стали перекраивать сложившуюся ситуацию под себя. О боги, сколько раз после этого Властительница жалела, что притащила эту сумасшедшую парочку в свой мир! Два жестоких, матерых хищника лили кровь бочками и заставили пойти на мировую даже орков. Да, конечно, они увеличили территории Нейтральных земель почти втрое, не отдавали предпочтения ни одной из рас, сумели внушить уважение всем своим соседям... но можно же было это сделать по-другому! Без такого количества жертв! Виммла много раз являлась парочке, пытаясь ее утихомирить и направить в нужное русло. Однако эльф с магичкой все делали по-своему. И перечить им мало кто решался. Последние лет двадцать на Нейтральные земли никто не то что не нападал – даже не смотрел в эту сторону. И Виммле было неприятно, что именно сейчас, когда все успокоилось, она сама должна нарушить равновесие. Однако деваться было некуда. Ситуация, которую она давно ждала, которую просчитала наперед, и ради которой связалась с парочкой аферистов, начала складываться нужным образом. И не воспользоваться этим было бы глупо.

Общаться с эльфом и магичкой Виммле не доставляло никакого удовольствия. С понятиями "чинопочитание" и "вежливость" парочка была явно не знакома. Вместо того, чтобы благоговеть и преклонять колени при появлении Властительницы, эльф с магичкой вальяжно развалились в креслах и даже не соизволили встать.

– Татьяна, Лавр, – окликнула их Виммла. Однако парочка только лениво махнула руками, пригласив присесть рядом. Властительница вздохнула, но возмущаться не стала. Чего бестолку нервы трепать?

– Чем обязаны? – небрежно поинтересовался Лавр. – В последнее время, насколько я помню, мы ни с кем не воевали... так что ругать нас, вроде как, не за что.

Властительница с упреком посмотрела на эльфа. И это кровожадное чудовище – Перворожденный?! Слов нет! Одни мысли. Причем настолько неприличные, что самой противно. Не воевал он ни с кем, видите ли. А растерзанный и вывешенный на всеобщее обозрение разбойничий отряд, значит, не в счет.

– Может быть вы забыли, но когда я переносила вас в свое измерение, у меня были на вас определенные планы, – стараясь оставаться спокойной напомнила Властительница.