Текст книги "Убийство на Потомаке"

Автор книги: Маргарет Мэри Трумэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

Анабела готова была вернуться к гостям и сесть вместе со всеми за стол. Мак, без сомнений, услышал приглашение к обеду и сможет освободиться от Тирни. Но ноги сами понесли ее в противоположном направлении, и она стала подниматься по лестнице.

Достигнув первого балкона, она заколебалась, не зная, как ей поступить. Этот балкон, как и другие, расположенные над ним, опоясывал Большой зал. Она подошла к перилам и, прикрывая от яркого света, идущего снизу, глаза, оглядела три верхних яруса. Насколько ей удавалось разглядеть, в офисах, в залах с экспонатами – везде было темно. И только в северной части здания на четвертом этаже она заметила слабый свет. Не туда ли отправился Мак? – спрашивала она себя. – Но почему так высоко? Стоит ли ей идти туда? Надо было решаться: или продолжать путь или забыть о муже, возвратиться назад и одной сесть за стол. Нет, так дело не пойдет.

Она поднялась на четвертый этаж, слегка запыхавшись, и медленно пошла в северном направлении на видимый в одном из офисов свет. Анабела ступала не торопясь, осторожно переставляя ноги. Она делала шаг, только убедившись, что нога стоит устойчиво. Ей пришло в голову, что со стороны может показаться, будто она пьяна. Алкоголики часто передвигаются неуверенно и с опаской.

Она остановилась и взглянула вниз с высоты тридцати метров. Собравшиеся внизу гости казались маленькими, словно она смотрела на них с самолета. Анабела постаралась отключиться от звуков бала и сосредоточиться на окружающем. В полутьме ориентироваться было достаточно сложно. На мгновение перед ней возникло видение тонущего в водопаде ребенка. Она затаила дыхание и двинулась вперед на свет. Неожиданно ее остановил какой-то звук. Он донесся спереди, слева. Она стала всматриваться. Ничего. Она склонила голову набок, прислушиваясь. Звук не повторился. Что это было? Как будто кто-то ударился рукой о стену. Или ногой зацепил стол или стул. Может быть, шум донесся не с балкона, а откуда-то снизу.

Анабела подняла голову. Над ней проходила подвесная дорога, идущая вокруг всего Большого зала. В то время, когда в здании располагался Пенсионный архив, по ней в тележках развозились документы. На специальном лифте, закрытом теперь стеной, документы перемещались с этажа на этаж.

Анабела приближалась к цели своего пути. Она миновала много дверей, за которыми находились офисы, мастерские, залы с экспонатами. Свернув за угол, она пошла по длинной части балкона, но на полпути остановилась.

– Мак, – позвала она тихо, потом сказала себе: «Глупо, ни он, ни кто другой не могут меня услышать». Анабела взялась рукой за золотистые перила и постояла так немного. Она проделала такой длинный путь и была намерена найти мужа и вернуться с ним к веселящейся публике.

Снизу до нее донесся тонкий, усиленный динамиком, голос:

– Перед тем как нам подадут первое блюдо, нужно поблагодарить многих людей за организацию этого чудесного праздника. Надеюсь, что не пропущу никого.

Анабела посмотрела вниз. Она не страдала боязнью высоты, но сейчас у нее закружилась голова. Она отшатнулась к стене, подальше от опасного края. Но вместо того чтобы ощутить надежную устойчивость стены, она почувствовала, как ее схватили чьи-то руки. Она дико закричала.

– Тихо, – шепнул мужской голос.

– Кто здесь? Отпустите меня!

Незнакомец продолжал удерживать ее, в это время из темноты выступил еще один мужчина. Это был двойник Сунь Беньчонга.

– Что вы делаете? – возмутилась Анабела, – отпустите меня, мой муж…

– Замолчите, миссис Смит, – сказал Сунь Беньчонг, его руки все еще не отпускали ее.

– Мак! Мак! – снова закричала Анабела, но ее голос утонул в громе барабанов и звуках фанфар, сопровождаемых взрывами аплодисментов и приветственными возгласами. Голос в микрофон объявил, что кто-то стал обладателем подарочного талона в магазин фирмы Сен-Лоран.

В то время как Анабела боролась, пытаясь освободиться, она вспомнила о молодой женщине, которую столкнул с балкона разъяренный любовник.

В этот момент Мак собирался уходить от Тирни.

– Вендель, я потрясен тем, что услышал. Но до конца ли ты уверен?

– К сожалению, да. У меня такое чувство, что меня предали, но ни удивления, ни потрясения я не испытываю. Я сделал для него жизнь слишком легкой, чересчур много ему давал. Как странно, но он действовал так, как Дзян Суньван. Этот студент-китаец в тысяча девятьсот восемнадцатом году убил представителей руководства китайской миссии по вопросам образования. Мы несколько раз обращались к этому убийству на заседаниях нашего общества, но никогда не пытались воспроизвести эти события на сцене. Слишком деликатное дело. Легко можно заработать обвинение в антиазиатских настроениях. Знаю только одно, Мак: неважно, что я чувствую, но я его не оставлю.

– Ну конечно, нет, – сказал Смит. – Как это ни тяжело, но для него единственный путь – пойти в полицию и все рассказать. Я порекомендовал тебе лучших адвокатов. Они не только превосходные специалисты в уголовных делах и знают судебную процедуру, они еще порядочные и чуткие люди, которые сделают все, чтобы смягчить последствия для семьи.

– Деньги развращают, – проговорил Тирни, он поднял вверх руки, потянулся и зевнул. – По крайней мере, в этом случае так и было. Это заставляет меня думать, что…

– Это Анабела. – Смит резко повернул голову к двери.

– Что?

– Там кричат. Это Анабела. – Он поднялся и быстро пошел к двери.

– Я ничего не слышал, – произнес Тирни в спину Смиту, который выбежал на узкий балкон. Мак не был уверен, что слышал крик, он его почувствовал, как ощущает мать проблемы своего малыша, когда другим кажется, что все в порядке. Дало о себе знать шестое чувство.

– Анабела!

– Мак…

Он двинулся на голос, туда, где смутно угадывались чьи-то силуэты, но отблеск света на стволе пистолета в руке Джона остановил его.

– Отпустите ее! – крикнул Смит.

– Что происходит? – спросил Тирни из-за спины Смита. Увидев приемного отца, Сунь Беньчонг инстинктивно разжал руки. Анабела сделала усилие, пытаясь освободиться, и ее силой инерции потянуло к перилам. В этот момент из соседней комнаты появился Чип Тирни и в последнюю минуту успел задержать ее. Отведя Смита к отцу, он вошел к маленькую темную комнату по соседству и провел там все это время.

– Обладателем изумительной поездки в старый добрый Париж становится…

– Чип, – с облегчением выдохнула Анабела.

Тирни обошел Смита и протянул руку в сторону Джона.

– Отдай мне пистолет, Джон. Вы с братом причинили уже достаточно вреда.

– Обладателем становится Маккензи Смит!

Оркестр заиграл «Апрель в Париже».

Тони Буффолино оставил Алисию в обществе жены своего друга-детектива и направился в туалет, когда услышал, как объявили имя Мака.

– Вот это сюрприз, – сказал он и оглядел огромный зал в поисках Мака и Анабелы.

–  Не стесняйтесь, Мак, – проговорила распорядительница бала в микрофон.

Буффолино перевел взгляд на помост. И когда ни Мак, ни Анабела не вышли получать приз, он насторожился. «Что-то здесь не так», – подумал он. Тони поднял глаза вверх к необъятным пространствам колоссального здания. Смит пошел к Тирни и, очевидно, еще не вернулся. Обед был в разгаре. Но куда же девалась Анабела?

Взгляд Тони блуждал по балконам и остановился на четвертом ярусе. – Ему показалось, что он видит там людей. Он быстро пошел к лестнице и побежал наверх, перепрыгивая через три ступеньки.

–  Кажется, Мак и Анабела хотят поторговаться, – вышла из положения женщина-председатель. – Мы продолжим вручение других призов, а потом будет подано основное блюдо.

– Пистолет, – повторил Тирни.

Джон передал оружие брату, который навел его на Венделя. Тирни приостановился, поднял руки и деланно улыбнулся.

– Мы все уладим, сын, – произнес он. – Я обо всем рассказал Маку. Он поможет. Мы вместе пойдем в полицию. Мы наймем лучших адвокатов…

– Нет.

Теперь внимание всех переключилось на Чипа.

– Отойди от него, Анабела, – сказал Смит. Она вопросительно посмотрела на мужа, потом заглянула Чипу в глаза. Из них лились слезы. То, что он удержал ее, успокаивало, но слезы придали смысл предупреждению мужа. – Иди сюда, Анабела, – повторил Смит. – Отпусти ее, Чип.

– Что ты здесь делаешь, Чип, уйди, скройся, – проговорил Тирни.

– Нет, отец, я не уйду, я не хочу больше скрываться.

– Черт возьми, все решено.

– Он хочет сказать, что я должен сесть в тюрьму. Вот что ему нужно, – обратился Сунь Беньчонг к Смиту.

– Знаю, – ответил Мак и обернулся к Тирни: – Я не поверил тому, что ты мне рассказал, Вендель. Слишком все гладко. Проблемы Сунь Беньчонга с законом – отличный повод, чтобы повесить на него убийство Полин.

– Я ее не убивал, – возразил Сунь.

– Сходи за полицией, – велел Тирни Чипу. – Пусть поднимутся сюда.

– Чтобы арестовать меня? – спросил Чип.

– Нет, чтобы арестовать его, – ответил Тирни, указывая на Сунь Беньчонга.

Сунь Беньчонг медленно опустил пистолет, потом повернулся к Чипу.

– Я знаю, почему ты убил ее. Чтобы помочь мне, не дать ей рассказать о деньгах. Это теперь не имеет значения. Все кончено. Давай встанем рядом и вместе встретим то, что нас ждет. Ведь мы – братья. Мы можем…

– Я не пойду в тюрьму. – Голос Чипа, до этого тихий и испуганный, зазвучал жестко и резко. Он выхватил пистолет из опущенной руки Суня и приставил его к голове Анабелы.

– Я старался помочь тебе, отец. Полин знала все о семье, о том, что Сунь Беньчонг отмывает деньги через свой бизнес с бриллиантами, она знала о сделках с землей, взятках – обо всем. Она погубила бы всех.

Смит шагнул в сторону Чипа.

– Навредив другому, ты ничему не поможешь, Чип. – Он увидел за спинами Чипа и Анабелы крадущуюся согнутую фигуру.

– А теперь посмотрим на того счастливчика, кому целый год выпало разъезжать на этом роскошном «роллс-ройсе». Победителем стал…

Бросок Буффолино был скор и точен. Он ударил Чипа по руке, и оружие полетело вниз, в зал, но при этом он толкнул Чипа плечом в спину, и тот наклонился над перилами.

Но Чип Тирни не должен был упасть. Все это видели. Буффолино протянул руку, чтобы схватить Чипа за ворот смокинга и удержать от падения. Но молодой Тирни оказался проворнее. Он перегнулся еще больше, его ноги лишились опоры, и он перевалился через перила.

– Нет! – рванулся за сыном Тирни.

Но Чип уже летел вниз, вращаясь и широко расставив руки и ноги. Он упал на помост лицом вниз.

Оркестр исполнял «Туманный день».

39
Две недели спустя

Мак и Анабела закончили завтрак в модном ресторане шикарного отеля «Георг V», как и было предусмотрено программой их призового путешествия в Париж. Маку доставил большое удовольствие отлично приготовленный антрекот. Анабела предпочла тушеное мясо под белым соусом. На их столике стояла пустая бутылка божоле.

После окончания конференции в Сан-Франциско, на которую была приглашена Анабела, они отправились в Париж. Чудесная, незабываемая неделя подходила к концу, еще один день, и им снова предстояло вернуться домой, к заботам повседневной жизни.

– Мне кажется, семейство Тирни подходит под определение семьи «с нарушенными функциями», – заметила Анабела.

– Думаю, что так. Самих функций было много, но в итоге… Во время нашей прогулки по реке Тони высказал мысль о том, что падение людей, подобных Тирни, бывает особенно глубоким и очень быстрым. Так все и случилось.

Анабела попробовала пирожное.

– Подумать только, Сюзен Тирни выполняла для Сунь Беньчонга обязанности курьера.

– Скорее курьерши, – поправил Смит.

– Так не звучит, – не согласилась Анабела. – Что ей грозит?

– Достаточно. Хотя она заявляет, что не знала о содержании посылок, но это трудно доказать.

– Мне до сих пор непонятна система отмывания денег, использованная Сунь Беньчонгом.

– Система довольно сложная, но отнюдь не оригинальная. Джон Симс просветил меня на этот счет. – Сотрудник Министерства финансов Джон Симс и Мак Смит на протяжении многих лет были друзьями. – Эта система жизнеспособна в том случае, если вовлеченные в нее банкиры обладают достаточной жадностью, а таких немало.

– По словам Джона, около восьми лет назад некий южноамериканский торговец золотом организовал систему отмывания денег для кокаинового картеля Меделлин. Он открыл свой офис в Калифорнии, куда в больших количествах доставлялись деньги. Вот чем занималась Сюзен для Сунь Беньчонга. Она, как и десятки других курьеров, переправляла деньги в легально существующую фирму для отмывания. В нашем случае таким заведением была мастерская по обработке бриллиантов.

Тот парень в Калифорнии, работавший на картель Меделлин, использовал поступавшие к нему деньги для покупки золота. Смысл операции заключался в том, что золото скупалось по цене выше рыночной, при этом дельцы, продававшие ему золото, получали прибыль, за то что проводили деньги через свои счета. После этого золото быстро продавалось, чтобы рассчитаться с торговцами наркотиков в Колумбии. Сложность состояла в том, что постоянная покупка золота по высоким ценам и продажа по низким не могла не привлечь внимание. Насколько я понимаю, он представлял дело таким образом, что золото было закуплено за границей, а не внутри Соединенных Штатов, речь шла о более низком качестве иностранного золота. В любом случае дело было поставлено с размахом и приносило миллионные прибыли.

– Сунь Беньчонг занимался тем же?

– Да, только он использовал бриллианты, которые закупал в Гонконге через своего брата.

– Видимо, прибыли составляли колоссальные суммы, если ими соблазнялись даже честные люди.

– В принципе, так, но у Сунь Беньчонга был еще и дополнительный мотив, чтобы влезть в это дело. Он проиграл в баккара очень много денег и не мог расплатиться с казино. Его репутация финансового гения привлекла к нему внимание преступных синдикатов, которым необходим был канал для отмывания денег, заработанных на продаже наркотиков. Они предложили сделку. Сунь искренне рассказал, как все произошло. Они крепко подцепили его на крючок, так крепко, что он был вынужден отказаться от честной карьеры и заняться отмыванием денег, образно выражаясь, в бриллиантовом корыте. Вот суть трагедии.

– А ты веришь Сэму, что он ничего не знал о занятиях Суня на острове?

– Да, я ему верю. Танклоф – открытый и честный человек, Анабела. Он верил Сунь Беньчонгу, как сыну. Счета, открытые Сунем для Танклофа на Кайманах, были законные, а вот собственные его счета такими не назовешь. Джон сказал, что в отношении Сэма никакого расследования проводиться не будет. Им заинтересовались, поскольку он был тесно связан с Сунь Беньчонгом. Сэм не виновен и очень подавлен случившимся с Сунем. Он так тяжело это переживает.

– Мне кажется, даже сильнее, чем Вендель.

Смит кивнул и попробовал пирожное.

– Очень вкусно.

– Будем этим злоупотреблять и растолстеем.

Мак взял себе еще.

–  Merci, – поблагодарила Анабела официанта, налившего ей черный кофе.

– Вендель, кажется, находит странное утешение в том, что полиция не может доказать, что Полин убил Чип. По крайней мере, в суде. Наши показания о признании Чипа перед самоубийством закрыли дело, и семья теперь избавлена от судебной процедуры в связи с убийством.

– Слабое утешение, – тихо произнесла Анабела. – Ведь сын погиб.

– Кажется, сейчас для Венделя самая серьезная проблема – показания, которые дает против него Сунь Беньчонг. Он оказывает полиции содействие в деле против Тирни.

– Интересно, согласился бы он на это, если бы Вендель не пытался его подставить вместо Чипа в связи с убийством Полин, – сказала Анабела.

– Возможно, что нет. Сунь Беньчонг в самом деле любит эту семью. Или любил. Отец, решивший продать сына, неважно, приемного или родного, не может рассчитывать на любовь и преданность.

– Вендель проводил свои нелегальные операции, подкупая Хола Мейсона и других. Продажа конфиденциальной информации, касающейся биржи. Махинации с земельными участками. Как отец, так и сын, оба сбились с честного пути.

– Но у них были разные мотивы. Сунь Беньчонга погубила страсть к картам, в результате он оказался в ловушке.

– А Венделем двигала жадность. Определенно можно сказать только то, что в сложной жизненной системе нашей милой сердцу столицы есть много разных чипов, [18]18
  Чип – кристаллик интегральной схемы.


[Закрыть]которые могут из нее вывалиться.

–  Чипы, которые могут вывалиться? – переспросила Анабела.

– Игра слов, непроизвольно пришло на ум. Извини, я вообще не любитель черного юмора.

После завтрака Мак и Анабела пошли побродить по узким, одетым легким туманом улочкам на левом берегу Сены. Они остановились, чтобы посмотреть работы молодого художника, обратившие на себя их внимание. На Анабелу они произвели большее впечатление.

– Эта вещь напоминает мне манеру Моне, – сказала она, рассматривая в рассеянном свете дня понравившуюся ей акварель.

– Если ты так считаешь, наверное, так и есть. Меня она не трогает. То есть картина привлекает мои глаза, но не волнует душу.

– А вот в моей душе она нашла горячий отклик, – заметила Анабела.

К радости художника, они приобрели акварель и продолжили прогулку. К пяти часам проглянуло солнце, и Анабела с Маком с удовольствием посидели в открытом кафе на берегу Сены.

– Как на Потомаке, – проговорил Смит, глядя на молодую парочку на берегу.

– Здесь значительно спокойнее.

– И дома нам тоже будет спокойно, – заверил он.

– Ты серьезно подумал, что во время спектакля могло быть использовано настоящее оружие? – Мак упомянул вскользь об этом во время их долгого перелета.

– Когда мы его смотрели, мне просто пришла в голову эта мысль, неплохая идея для сюжета.

– Жаль, что общество «Алый грех» распалось, ты мог бы высказать эту мысль на одном из заседаний.

– Еще одна упущенная возможность в жизни Маккензи Смита.

– Полин слишком много знала, – нарушила короткое молчание Анабела.

– Что ты говоришь?

– Она знала слишком много. В этом и состояло ее преступление, за него она и поплатилась жизнью.

– Этому суждено было случиться. По словам Сунь Беньчонга, она угрожала, что расскажет о незаконной деятельности Венделя и Суня. Сунь признался брату, что мафия прибрала его к рукам, и пояснил, чем ему приходится заниматься. Полин была уже в это время в курсе тайных сделок Венделя. Когда Чип и Полин сблизились, он проболтался ей о Сунь Беньчонге. Теперь Полин знала о двух членах этой семьи вполне достаточно, чтобы добиться того, о чем она мечтала больше всего: власти и денег.

– И тогда Чип убил ее, чтобы заставить замолчать. Так он надеялся защитить семью.

– Звучит благородно, но на деле все не так.

– Да, совсем не так.

– Но одного мы не узнаем никогда, – сказал Мак.

– И чего же?

– Как Чип доставил тело на остров Рузвельта. Он мог привезти его на лодке, может быть, просто столкнул в воду, не задумываясь, куда его отнесет, а возможно, протащил по мосту и сбросил вниз.

– Полагаю, что это не имеет значения.

– А для Тони имеет. Он говорит, что не сможет спокойно спать по ночам, пока не выяснит этого.

– Бедная Алисия.

Они снова замолчали. Мак сидел, держа у губ бокал вина. Брови его были сосредоточенно сдвинуты.

– О чем ты задумался? – спросила Анабела.

– О Дарси Айкенберг.

– Правда?

– Да. Она неплохой человек и хороший детектив, я считаю.

– У нее был отличный учитель.

– Это не играет роли. У нее природный дар, инстинкт. У Тони тоже есть внутреннее чутье. И у меня тоже, между прочим.

– Это относится к расследованию преступлений или к тому, что другая женщина проявила интерес к моему мужчине?

– Верно в некоторой степени и для одного и для другого. Такие люди, как Дарси, отмечены в нашем мире какой-то печалью.

– Как ты на днях выразился, дело в том, что из-за яркой внешности их не принимают всерьез.

– На это еще накладывается ее профессия следователя. Женщина – офицер полиции. Незваный пришелец во владениях мужчин. С кем ей общаться? С другими полицейскими? Но она по уму и способностям превосходит большинство из них. Ей необходим более высокий уровень общения.

– Подойдет, к примеру, преподаватель колледжа или университета.

– Гм. А ты знаешь, куда я хочу сходить в первый уик-энд после нашего возвращения?

– Куда же?

– Пойду к водопаду.

– Почему? – удивилась она.

– Потому что не хочу оставаться заложником того, что там произошло. Это сходно с желанием снова сесть на лошадь после падения. Там так красиво. Мне хочется иметь возможность снова наслаждаться этой красотой. Может быть, если я пойду туда, моя душа успокоится и ее не будет тревожить видение тонущего ребенка.

– Если это поможет, тогда я – за. В твоих снах мы все были жертвами водопада. Кстати, если речь зашла о реке, – ты обещал отвезти меня на рыбалку.

– Вам представится такая возможность, миссис Смит. Может быть, Тони отвезет нас куда-нибудь в тихое местечко на своем «роллс-ройсе». Машина теперь на год в распоряжении Буффолино. Намек принимаешь? Нам следует уложить вещи: мы завтра уезжаем.

– Намек принимаю, но не такой. Я совсем не думала о подготовке к отъезду.

– А какой же план созрел в этой хорошенькой, умненькой головке?

– Мне бы хотелось отметить наш последний вечер в Париже, покупку картины, которую ты поймешь и оценишь, и может быть, праздничным фейерверком вспыхнут в нас искры нашей любви.