Текст книги "Рыцарь страсти"

Автор книги: Маргарет Мэллори

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Глава 30

– Держи щит выше, – велел Джейми.

Они с Мартином тренировались на огороженном дворе позади дворца.

Мартин поднял щит, и Джейми нанес по нему существенный удар плоской стороной меча, отбросив Мартина натри шага назад.

– Вот так, молодец! – крикнул Джейми, когда парень снова ринулся в нападение.

Мартин уже неплохо владел мечом, и с каждым днем его мастерство улучшалось. Но вместо того чтобы как следует замахнуться, он вдруг замер и опустил меч острием в землю.

– Что случилось? – удивился Джейми. – Я не объявлял перерыв.

Мартин округлил глаза и начал совершать какие-то странные движения головой вбок.

– Гром и молния, Мартин, да скажи же, в чем дело!

– Она здесь, – прошептал Мартин так громко, что слышно было, наверное, за милю.

Была лишь одна женщина, которая могла заставить его оруженосца вести себя подобно деревенскому дурачку.

И в этом он был не одинок.

Джейми приготовился к тому, чтобы увидеть Линнет, прежде чем повернуться, но все его усилия прошли впустую. Едва он взглянул на нее, как его скрутило от тоски и желания. В кремово-золотистом платье она походила на ангела, посланного с небес, чтобы осветить мир для простого смертного.

Он напомнил себе, что она не ангел. Она – Линнет.

Краем глаза он увидел, как Мартин сбежал. Тут урока не требовалось: парень знает, когда лучше поспешно ретироваться.

Интересно, Линнет пришла сюда, чтобы попытаться переубедить его? Он твердил себе, что это невозможно… но понимал, что лжет. Одно прикосновение этих длинных, изящных пальцев, и он даст слабину. Он так ужасно тосковал по ней. Ее отсутствие – это боль, которая никогда его не оставляет. Возможно, он ошибся, отказавшись от нее. Будет ли он страдать с ней больше, чем без нее?

– Если ты спрячешь свой меч, – сказала она без тени юмора, – я поговорю с тобой.

Она здесь явно не для того, чтобы клясться ему в вечной любви и умолять взять ее обратно. Он вздохнул, убирая меч в ножны на поясе, затем сложил руки, показывая, что готов слушать.

– Случилось кое-что неожиданное, – проговорила она голосом, высоким от напряжения.

Что такое? Линнет стискивала юбку так, что побелели суставы.

– Неожиданное? – переспросил он.

– Я не могу говорить об этом здесь, – сказала она, взглянув на темные окна, выходящие на пустой двор. – Мы должны найти какое-то более уединенное место.

Он прищурился, обратив внимание на ее одеревенелую спину, на напряжение, отражающееся на лице. Что-то расстроило ее достаточно, чтобы заставить проглотить гордость и прийти к нему.

Маловероятно, что кто-то мог подслушать их во дворе, но, по-видимому, тут было недостаточно уединенно для длительного разговора. Его любопытство возросло.

– Вон там старая оружейная, которая больше не используется, – сказал он, указав на видавшую виды деревянную дверь. – Никто ничего не услышит сквозь каменные стены.

Дверь заскрипела, когда он открыл ее перед Линнет. В тусклом свете, проникающем через маленькие оконца под потолком, она увидела поломанные щиты и другое оружие, уже неподдающееся починке, сваленное кучей у стены. Две длинных скамьи были покрыты толстым слоем пыли.

– У меня нет плаща подстелить, чтобы ты села.

Клубы пыли поднялись в воздух, когда он вытер одну из скамей рукавом.

С чего это она так нервничает? Это так не похоже на нее. Он внимательно наблюдал за ней, ожидая ее рассказ. Когда взгляд ее забегал по оружейной, в нем начала расти одна мысль.

Она все молчала, и он напомнил ей:

– Ты сказала, что случилось что-то неожиданное?

– Да, довольно неожиданное. По крайней мере для меня.

Взгляд ее на секунду остановился на нем, потом снова забегал.

– Я подумала, что ты захочешь знать, что захочешь помочь мне. Видишь ли… – Она замолчала, чтобы облизнуть губы. – Видишь ли…

Догадка поразила его как удар грома. Иисус и все святые, защитите его! У Линнет будет ребенок! Его ребенок! Волна радости и изумления затопила его, чуть не приподняв с земли.

– Это все меняет, – сказал он, потому что так оно и было. – Ты ведь это понимаешь, правда?

Он никогда не думал, что будет тем мужчиной, который станет держать свою жену под замком, но именно так он и должен будет сделать, чтобы обезопасить ее до тех пор, пока не родится ребенок. Она, конечно же, успокоится, когда у нее на руках будет малыш.

– Да, это все меняет, – согласилась Линнет, заламывая руки. – Сложностям несть числа.

Она сделала шаг к нему. Мягкие голубые глаза были полны беспокойства.

– Ребенок должен быть причиной не отчаяния, а надежды, – сказал он.

Ее изящные плечи слегка расслабились, и она взглянула на него с неуверенной улыбкой, которая открыла все его раны.

– Так говорит и королева, – заметила она. – Но как ты догадался, зачем я пришла сюда?

– Ты сказала королеве о ребенке раньше, чем мне?

Это уязвило больше, чем он готов был признаться самому себе.

Она нахмурилась, недоумевающе глядя на него. Секунду спустя глаза ее широко распахнулись.

И они оба поняли, какую ошибку он совершил. Не Линнет ждет ребенка, а королева.

Джейми потер виски, силясь отбросить все те мысли и планы, которые внезапно возникли у него в голове.

– А ты не беременна? – спросил он, потому что ему надо было знать.

Она закусила губу и покачала головой. Грудь его сдавило, когда он подумал о детях, которых у него с ней никогда не будет. Он отвел взгляд и почти слышал, как дверь закрылась навсегда.

– Твоя будущая жена вряд ли обрадовалась бы такому сюрпризу, – натянуто проговорила она.

Его жена? Да поможет ему Бог, он напрочь позабыл об Агнес. Он никогда не думал ни о какой другой женщине, когда Линнет была рядом.

– Мужчина должен заботиться о своих детях. – От гнева голос его сделался резким. – Леди Агнес приняла бы это. Как послушная жена, она будет уважать мои решения.

– Гм.

Этот звук явно выражал несогласие, но он предпочел оставить его без внимания.

– Ты правильно сделала, что пришла ко мне, – сказал он, отчаянно пытаясь сосредоточиться на проблеме. – Непростое это дело – найти место, где королева Екатерина сможет родить ребенка, чтобы никто не узнал ее тайну.

– Хертфорд – среди домов, которые совет пожаловал королеве в ее личное пользование, – сказала Линнет. – Она говорит, он довольно удаленный и слишком мал, чтобы вместить много посетителей. Там ее не очень будут беспокоить.

Он кивнул:

– Неплохой вариант. Но еще более сложно найти кого-то надежного, кто будет растить ребенка.

– Королева не откажется от этого ребенка, – покачала головой Линнет. – Они с Оуэном намерены пожениться.

– Кровь Господня! – Джейми провел руками по волосам. – Ну и нахал этот Оуэн, скажу я тебе. Молю Бога, чтобы мы не увидели, как его четвертуют до того, как ребенка окрестят.

– Королева, вот кто меня удивляет, – мягко проговорила Линнет. – Она верит, что если у нее будут дети от человека такого невысокого происхождения, как Оуэн, то ей позволят оставить их.

– Для нее ужасный риск – выходить замуж без разрешения совета, – сказал Джейми. – Но теперь, когда будет ребенок, едва ли их можно винить.

– Ее духовник согласился тайно обвенчать их в Хертфорде. Она хочет, чтобы ты был свидетелем у них на свадьбе. – Линнет опустила взгляд на земляной пол. – Это опасно, но однажды им может понадобиться, чтобы их брак подтвердил человек, чьему слову можно доверять.

Действительно опасно. Его могут обвинить в предательстве.

– У меня дела в Нортумберленде, которые нельзя отложить, – сказал он. – Но я приеду в Хертфорд сразу же, как только все сделаю. Думаю, это займет не больше недели.

Она испугала его, дотронувшись до его руки. Прикосновение было легким, но его пронзила стрела горячего вожделения.

– Умоляю, не женись на Агнес Стаффорд. – Ее глаза блестели от непролитых слез. – Нет недостатка в женщинах, которые могли бы любить тебя, но ты, похоже, упорно стремишься жениться на той, которая не может.

Так трудно было не поверить, что она любит его достаточно, чтобы измениться ради него, когда она смотрела на него с таким теплом и тоской в глазах. Она была так близко, что он ощущал запах ее кожи и волос. Пальцы покалывало от нестерпимого желания прикоснуться к ней.

Линнет завладела им еще в юности – сердцем, телом и душой. И сколько они будут жить, столько он будет желать ее. Теперь он это понимает. Но как только он даст клятву другой, то уже не уступит соблазну. Святая Дева, ему надо жениться как можно скорее. Он отправит Мартина домой навестить мать, а сам уедет завтра вместе со Стивеном.

– Разве не достаточно тебе моего наказания? – спросила она, вновь обжигая его прикосновением. – Хотя бы один из нас должен быть счастлив.

Он бросил один последний взгляд на лицо, которое может заставить его позабыть обо всем, что дорого ему в этом мире.

– Передай королеве, что я присоединюсь к ней в Хертфорде. – Он перевел взгляд на деревья, заглядывающие в маленькие окошки под крышей. – В следующий раз, когда мы встретимся, я буду обручен.

Глава 31

– Слава Богу, ты приехал! – Линнет бросилась на шею Франсуа, едва только он переступил порог ее лондонского дома. – Я не смогла бы пережить это без тебя.

Франсуа легонько похлопал ее по спине и спросил:

– Что стряслось?

– Джейми женится, – пробормотала она ему в шею, – на другой.

Франсуа длинно выдохнул.

– Этого я и боялся. – Он снял ее руки со своей шеи. – Ты сама виновата. Ты дважды отказалась от лучшего мужчины, который только может быть.

– Я не отказывалась от него. – Негодование помогло ей побороть подступающие к глазам слезы. – Это Джейми бросил меня, оба раза.

– Господь всемогущий, Линнет! – Франсуа вскинул руки. – Ты должна была знать, что Джейми не потерпит того, что ты делала с Глостером.

– Я пыталась добыть информацию, ничего больше.

– То, что ты можешь вертеть мужчинами, как тебе заблагорассудится, еще не значит, что тебе следует это делать, – возразил Франсуа. – И это обязательно должен быть Глостер, второй в очереди на трон? Что Джейми должен был подумать?

Она скрестила руки и топнула ногой.

– Он должен был доверять мне. Я в состоянии справиться с Глостером.

– Ты в состоянии справиться с Глостером? Тогда как же случилось, что Джейми обнаружил тебя в обнимку с ним в опочивальне герцога?

Не следовало ей рассказывать брату такие подробности.

– Ты должен быть на моей стороне.

Она отвернулась, злясь, что нижняя губа дрожит.

Франсуа тяжко вздохнул и обнял ее.

– Прости, милая.

Она сглотнула.

– Я не могу позволить ему жениться на Агнес, никак не могу. В этой женщине нет ни единой искорки. Джейми просто не должен быть с женщиной, которая не будет ценить его страсть. Если бы только…

– Идем, у меня тоже есть для тебя новость, – сказал Франсуа. – Тебе лучше присесть.

При виде мрачного выражения на обычно веселом лице брата дрожь нехорошего предчувствия прошла по ней. Как только они сели рядышком на скамье под окошком, он вытащил из-под туники толстый сверток свернутых пергаментов. Их края были закручены от старости.

– Я сложил их так, чтобы самые старые были наверху, – сказал он, разворачивая их на колене.

Она коснулась его руки.

– Но что это?

– Письма. – Франсуа прочистил горло. – Письма нашего отца нашему деду.

У нее перехватило дыхание. Она заглянула в глаза своего брата, не зная, как сформулировать вопрос. Франсуа сжал губы и кивнул:

– Да, он не забыл о нас, как мы думали.

Все эти годы она была уверена, что отцу не было до них никакого дела. Но вот доказательство обратного – доказательство, что он по крайней мере вспоминал о них время от времени. Слезы потекли по щекам. С самого детства твердила она себе, что ей наплевать, что он забыл про них. Но это всегда было шрамом у нее на сердце.

– Что он пишет в письмах? – спросила она.

Франсуа положил пачку ей на колени.

– Чернила поблекли, но большинство вполне можно прочитать.

Она развязала бечевку, связывающую их, и взяла первое. Развернув его, узнала печать и подпись Алена внизу. Пергамент порвался на сгибе, и глаза ее заволокло слезами, когда она попыталась разобрать слова.

– Перескажи мне, Франсуа.

– Он просит дедушку прислать нас к нему, – тихо проговорил Франсуа. – Он также пишет, что гонец привез деньги, чтобы оплатить нам дорогу – или наше содержание, если дедушка опять откажет.

– Опять?

– Очевидно, это не все письма, – пояснил Франсуа. – Только те, которые он посылал в Лондон.

Франсуа вытащил из-под скамьи раздутую кожаную сумку и развязал завязки, стягивающие ее. Золотые монеты заблестели и зазвенели, когда он высыпал их на низкий столик перед ними. Две или три соскользнули со стола и покатились по полу.

– У дедушки было столько золота здесь, в Лондоне?

Франсуа кивнул с мрачным лицом.

– Но… мы же могли заплатить долги. Нам бы не пришлось бежать посреди ночи. Мы…

Она закрыла глаза и прижала пальцы ко лбу. Все те страдания были впустую.

– Дедушка был богатым человеком и не нуждался в деньгах нашего отца, по крайней мере в то время, – сказал Франсуа. – Но к тому времени, когда они нам действительно понадобились, он скорее всего забыл про них.

Линнет кивнула.

– Его память становилась все хуже и хуже в те последние два года. – Она долго молчала, потом спросила: – Но почему Ален никогда не рассказывал нам об этом?

– Гордость, вероятно. – Франсуа пожал плечами. – Он мог не знать, что мы так и не воспользовались этими деньгами.

Линнет положила руки на письма, разложенные у нее на коленях. Если бы она знала тогда, насколько другой была бы ее жизнь!.. Она злилась столько, сколько себя помнила. Злилась, что отец без малейшего сожаления оставил их мать беременной. Злилась, что он не считал своих незаконнорожденных детей достойными внимания, тем более поддержки.

Она не променяла бы годы своего детства и отрочества с дедушкой на стесненную жизнь незаконнорожденной дочери аристократа. Но если бы она знала о письмах, то наверняка делала бы иные ходы в ситуациях этих последних лет. Если бы она знала о попытках содержать их и привезти в свой дом, то не испытывала бы потребности наказать его за пренебрежение.

Возможно, тогда она не ждала бы, что все, кто ей дорог, обязательно покинут ее. Все, кроме Франсуа, разумеется. Он был единственным, в чьей любви она никогда не сомневалась, и ей даже в голову не приходило, что он может бросить ее.

Возможно, она доверяла бы и Джейми.

– Отец рассказал мне, что пытался найти нас, когда дедушка умер, – сказал Франсуа. – А когда не смог отыскать наших следов, то подумал, что мы умерли во время осады.

– Где ты нашел золото и письма? – спросила Линнет.

Впервые с тех пор, как вручил ей письма, Франсуа улыбнулся, глаза его озорно заблестели.

– Ты помнишь ту курчавую девчушку, которую ты нашла в доме Мичелла?

– Нуда, его дочь Лили.

– Так вот, Лили и ее сестра Роуз появились на пороге твоего дома, пока ты была в Лестере, – сказал он. – У них было твое кольцо.

Линнет засмеялась:

– Лили нашла письма, да?

– Именно. Они были спрятаны в углублении в стене магазина, за кирпичом.

– Какая востроглазая девочка. – Линнет покачала головой. – Как она поняла, что они принадлежат нам?

– Ее сестра умеет читать, представляешь?

– И вполовину не так удивительно, как то, что их вороватый папаша назвал своих дочек цветочными именами.

– Лили, маленькая паршивка, хотела письма вернуть, а золото оставить себе. Она пыталась убедить сестру, что у тебя так много монет, что эти тебе без надобности.

Линнет рассмеялась и захлопала в ладоши.

– Ну не чудо ли она?

– Роуз, однако, настояла, чтобы вернуть все.

– Надеюсь, ты вознаградил девочек?

Франсуа кивнул:

– Я отдал им половину.

– Половину? Это кажется более чем щедрым… – Она прищурилась, глядя на брата. – Эта Роуз не маленькая девочка, да?

– Я бы назвал ее милашкой, – сказал Франсуа с легкой улыбкой в уголках губ.

– Нет, не говори. Дай угадать. Этой Роуз восемнадцать, и она такая же прелестная, как ее младшая сестра.

Франсуа отвел взгляд и потер подбородок, словно размышляя над вопросом.

– Ей девятнадцать, и она прелестнее, чем ее младшая сестра.

– Она взяла деньги, которые ты ей дал?

Франсуа покачал головой.

– Прекрасная Роуз взяла только две монеты в качестве награды, одну для себя, другую для сестры, и настояла, чтобы остальное я забрал назад. – Он помолчал. – Но я незаметно сунул монеты Лили, которая спрятала их под своей накидкой.

– У этой Роуз хватит и того, что у нее отец Мичелл, чтобы еще и ты усугублял ее беды.

– Я? – воскликнул Франсуа, хлопнув себя ладонью по груди. – Чтобы я усугублял беды девушки?

– А то нет, можно подумать, – проворчала Линнет. – Осторожно, Франсуа, это неискушенная девушка. Нельзя…

– У тебя нет причин бранить меня. Я ничего не сделал, – поклялся Франсуа, вскинув руки. Потом добавил: – Но я не смогу устоять, если она захочет меня.

Линнет закатила глаза. Франсуа снова посерьезнел.

– Прости, милая, но у меня для тебя еще есть новость. – Он взял ее за руку и сжал. – На этот раз плохая.

– Если ты жив-здоров и здесь, со мной, значит, новость не может быть слишком плохой.

– Я должен немедленно вернуться во Францию.

– Во Францию? Но зачем?

– Нарочный прибыл три дня назад от управляющего нашего отца.

Сердце Линнет застучало быстрее.

– От управляющего, а не от Алена?

– Ален был нездоров, когда я уезжал несколько месяцев назад.

– Почему ты не сказал мне?

Он вскинул бровь, но не ответил. Если бы он сказал ей, она скорее всего пожелала бы Алену гореть в аду.

– Мне очень жаль, милая, но управляющий сообщил мне о смерти Алена. – Франсуа потрепал сестру по колену. – Ему было уже почти шестьдесят. Он прожил долгую жизнь.

– Я злая, я дурная.

Линнет закрыла лицо руками, охваченная чувством вины и неожиданным чувством потери.

Ален совершал ошибки с первой минуты их встречи: исправлял ее поведение, пытался приспособить ее к своему разумению, как должна вести себя девушка благородного происхождения. Но она никак не могла вписаться в эти рамки.

Она отказалась бы приспособиться в любом случае – просто потому, чтобы не доставить ему удовольствия. Гнев и негодование завладели ее душой. Ее пылающая потребность наказать его не давала ей увидеть ничего больше.

А теперь уже слишком поздно что-то исправить. Слишком поздно для примирения. Слишком поздно, чтобы по-настоящему узнать своего отца.

– Я злилась и бесилась из-за того, что ты проводил с ним время, – сказала она, вытирая слезы тыльной стороной ладони. – А теперь, когда мы знаем правду, понимаю, как отвратительно и низко это было с моей стороны.

– В этом есть и его вина, – сказал Франсуа. – Он понятия не имел, как обращаться с дочерью, особенно такой, как ты. Ты не воспитывалась как жеманная девица, а жизнь в доме сэра Роберта те последние два года совсем не улучшила дела.

Когда Стивен и Изабель уехали в Англию, они оставили близнецов на попечении сэра Роберта и его жены. Супружеская чета не навязывала никаких правил и восхищалась независимым характером Линнет. Линнет обожала их.

– И хотя ты сводила нашего отца с ума, он по-своему любил тебя. Когда я видел его в последний раз, он без конца расспрашивал о тебе.

Она шмыгнула носом.

– Я чувствую себя от этого и лучше, и хуже.

Они сидели молча, слушая грохот повозок, проезжающих по улице внизу.

Наконец Франсуа сказал:

– Я должен ехать немедленно, чтобы принять на себя ведение дел в поместьях.

– Немедленно?

Она сглотнула.

– Я думал, ты будешь с Джейми, что вы с ним… – Голос его сник. – Мне ужасно не хочется оставлять тебя здесь одну, особенно теперь.

Она закрыла лицо руками.

– Теперь, когда Джейми бросил меня, ты поступишь также?

Это было по-детски и несправедливо, но ей так не хотелось расставаться с ним, что она ничего не могла с собой поделать.

– Ты забыла, что первая бросила меня, чтобы выйти замуж? – напомнил Франсуа.

– Это ничего между нами не изменило, и ты это знаешь.

Франсуа обнял ее и похлопал по спине.

– Прости, что так ужасно себя веду. – Она вытерла лицо рукавом и попыталась улыбнуться. – Я знаю, это нелепо, но я думала, что ты у меня будешь всегда, что мы всегда будем вместе.

– Ты можешь поехать со мной.

Она разгладила ладонью письма, которые все еще лежали у нее на коленях.

– Я упустила свой шанс помириться с нашим отцом. Для нас с Джейми, возможно, тоже слишком поздно, но я не покину Англию, пока в этом не удостоверюсь.

– Я знал, что ты так скажешь, – отозвался Франсуа, потом лукаво подмигнул ей. – У Джейми не будет ни малейшего шанса. Какой мужчина мог бы тебе отказать?

Она вспомнила последние слова Джейми ей: «В следующий раз, когда мы встретимся, я буду обручен».

– Молись, чтобы я не опоздала.

Линнет схватила брата за руку. Скоро она увидит Джейми в Хертфорде, тогда и узнает.

– В тот день, когда Джейми женится на другой, я сяду на корабль, отплывающий во Францию.