Текст книги "Охотник и Воробей (СИ)"
Автор книги: Мара Полынь
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)
Мадам Селена спала, странник дышал, дорога стелилась под копыта лошадей и колёса фургонов. Потрескивали дрова в печурках. Прошёл час, потом ещё один. Хуторские лошади – обыкновенные тягловые, зачарованные разве что от гнуса да мошкары – неплохо справлялись с работой несмотря на ночное время и холодную погоду.
Наконец, Глен попрощался и исчез, предупредив, что появится ближе к обеду, а также ещё раз подтвердив, что нигде на пути нет ни одного патруля или разъезда. К рассвету они преодолели уже больше половины пути. Стоило остановиться и дать хотя бы небольшой отдых коням. Охотник огляделся – вдалеке виднелись дымки какого-то поселения, но он решил не рисковать: отряд разбил лагерь прямо у обочины дороги.
Когда они добрались до Застры, было уже далеко за полдень. Охотник решил остановиться не на окраине, а в городе, поближе к кварталу лекарей. Снять несколько комнат не составило труда и даже удалось перенести туда странника не привлекая лишнего внимания. Лошадям – да и людям – нужно было отдохнуть. Ужин прошёл в тишине: ни у кого не было сил разговаривать после такой долгой дороги, и когда Додо с Летором вызвались караулить первыми, остальные тут же отправились спать несмотря на сравнительно раннее время.
Охотник сидел на своей кровати и смотрел в окно: сон несмотря на безумную усталость, не шёл. Голова казалась каменной, а руки и ноги наоборот, словно свитыми из кожаных шнуров. Мадам Селена спала, утомлённая долгим переходом, и охотнику ничего не оставалось кроме как слушать постояльцев, занятых своими делами, и следить за дыханием странника. Вдруг услышал он тихое:
– Номи?
– Проснулся, шерстяная задница? – В надежде, что голос звучит не слишком обеспокоенно, спросил охотник.
– Как ты меня назвал? – Не открывая глаз спросил странник. Вместо ответа охотник приложил пальцы к его шее и проверил пульс. Сильный и ровный. Кажется, кризис миновал.
– Мы в Застре. Завтра утром выезжаем в сторону Тропа.
– Как мы здесь оказались? – Странник всё же разлепил веки и осмотрелся.
– Ехали, ехали, и наконец, приехали.
– Не язви. Расскажи лучше, что произошло?
– Мы остановились в твоём хуторе и ночью я обнаружил, что мы с тобой, оказывается, заключили уговор.
– Что это?
Он что, не знает?
– Достижение магической гармонии между магами путём специального заклинания. Охотники пользуются им для координации действий во время работы.
– А... Только почему мы теперь в Застре?
– Я пошёл бить тебе морду и обнаружил, что староста тебя отравил. Практически насмерть.
– Отравил???
– Слишком много снотворного в вине. Я заставил мадам Селену наложить на тебя Белый Покров и мы уехали.
– А... – странник затих. Похоже, такое объяснение его полностью удовлетворило. Или же он заснул утомлённый разговором.
– Эй, – охотник ткнул его пальцем.
– Что?
– Теперь твоя очередь объяснять, ты ведь понял, что произошло? Потому что я ничего не понимаю.
– Чак использовал дозу как если бы я был обычный я, – туманно пояснил странник. Помолчал и добавил: – Магам когтя обычно для всего нужна двойная доза, как для двух сущностей. А то и больше. Слава Основателям, что хотя бы на еду это не распространяется. А после того как я... как ты сказал? Заключили уговор, я стал более... стабилен, что ли. Не знаю правильное слово. И оказалось, что моё сопротивление ядам исчезло вместе с переменчивостью. А Чак об этом не знал. Да я сам об этом не знал. Хорошо, что ты был рядом.
Номи помолчал рассматривая своего свежеявленного напарника. По всему выходило, что пусть он и заставил его заключить уговор без ведома (он ещё узнает, как страннику это удалось!), о том, как охотники его используют и что он для них значит, Воробей не знал, а руководствовался какими-то другими выгодами.
– Расскажи зачем ты это сделал и я разрешу тебе поспать до утра.
– Зачем что?.. Заключил уговор?
– Да.
В этот раз Воробей молчал особенно долго, и Номи уже собирался опять ткнуть его пальцем, как он всё же заговорил:
– Помнишь, ты спрашивал не боюсь ли я, что мой дар пропадёт вместе со мной? А я ещё отшучивался 'а как же любовь'? Я архивариус. И ещё я лекарь. И маг когтя. Тоже один из сильнейших оставшихся, как и ты. И никто не мог научить меня управляться с моей последней специализацией. Она, в отличие от остального – активна, а не пассивна. Стоит ослабить контроль, и магия тут же начинает лезть наружу. У остальных магов когтя нет такой проблемы. Если им нужно затаиться, ты даже не заметишь, что они волшебники. А у меня всё на лице написано, – странник опять замолчал. Дыхание его стало тяжёлым, и охотник успел пожалеть, что заставляет его говорить сейчас, а не тогда, когда он оправится, но одёрнул себя и не стал его останавливать. Собравшись с силами Воробей продолжил, – Я много искал, многое перепробовал. На гармонизирующее заклятие у меня были большие надежды, но оно почему-то не работало. А потом появился ты. И когда я копался что у тебя есть и нашёл его... я понял почему оно раньше не работало! Центров равновесия должно быть два! Оно у тебя было в самой глубине и почти невидимое, я думал, ты даже не знаешь, что у тебя оно есть. Что ты даже не заметишь, если я... А мне очень нужно было, – Воробей замолчал и тут Номи понял, что страннику тоже нужно было выговориться. – Я стал лучше спать, почти никаких спонтанных превращений... И характер улучшился, я больше не беспокоюсь из-за всякой ерунды. Прямо как за каменной стеной.
От последних слов охотник вздрогнул. Именно так Глен описывал свои ощущения от Номи.
– Это я, – тихо произнёс он.
– Что? – Странник нахмурился, но так как для всего ему нужно было прилагать большие усилия, нахмуриться у него тоже вышло едва-едва.
– Через это заклятие мы чувствуем своего напарника, как самих себя, – пояснил охотник. Злиться на Воробья у него больше не получалось. – Очень художественное описание, но доля правды в этом есть. Ты чувствуешь мою уверенность, а я теперь понимаю почему всё время опасаюсь ляпнуть что-нибудь не то в разговоре с сыном. Это -ты.
– Ты хочешь сказать мы теперь отражаемся друг в друге?
– Что-то вроде того.
– Надо же... И что теперь?
– Откуда мне знать? – Пожал плечами охотник. – Ты, могу поспорить, прежде чем попробовать, часть с инструкцией по безопасности, как обычно, не читал.
– Не читал, – покаялся странник.
– Что-нибудь придумаем. Спи пока-что.
– Дай попить только.
Но пока охотник вставал за кувшином с водой странник уже заснул.
Глава 7
День шёл странно. Додо и Летор, не забывшие о предложении странника прикинуться труппой цирка, прихватили с собой Рудь и Таби, и отправились в город: разведать обстановку и поискать наряды и косметику.
– Фургоны и лошади у нас уже есть. Краской разрисуем бока, гирлянды повесим, колокольчики, – втолковывал всем Додо перед уходом. – Все будут на них смотреть, а не на нас.
Было видно, что остальные молодые охотники совсем не привыкли к выходкам странника и идею воспринимают с трудом. Виновник недовольства отряда отсыпался наверху под присмотром мадам Селены и был ни слухом, ни духом о развернувшейся бурной деятельности.
Охотник сидел в общем зале, наблюдал за обедающими постояльцами и размышлял. В последнее время ему часто приходилось этим заниматься, что не могло его не печалить. Поразмышлять он, конечно, любил, но о чём-то более приземлённом, чем судьбы мира. Глен-не-Глен опять исчез и не откликался: до названного им времени, когда он вновь станет доступен, оставалось ещё немного времени. Утром вернулась камидама от сэра Лерета, и охотник с удовлетворением отметил, что до сих пор всё делал правильно: ему и его отряду предписывалось возвращаться в Троп как можно быстрее и как можно незаметнее, также сэр Лерет рассказывал как дела у отряда Леты и сообщал, что оставшихся троих учеников тоже удалось отбить: их в это время, оказывается, везли в Стол, и устроить засаду не составило труда. Номи в ответ тщательно подбирая слова написал об Ордене Крати и о том, что везёт с собой мадам Селену. Весть о смерти сэра Торрена до сэра Лерета скорее всего уже долетела, а вот подробности он вряд ли знал.
Сейчас хорошенько выспавшись и поев Номи размышлял об услышанном ночью. Странник не знал ничего о том, как охотники становятся напарниками и какие плюсы и минусы это несёт. Но странник и не знал ничего о том, что гармонизации в одиночку достичь невозможно. И сделал всё сам. Его ночное признание никак не отвечало на вопрос 'как?'. Как он это сделал? Вдруг два куска головоломки сложились вместе и охотник задумался о другом: а не потому ли Глен предупреждал быть со странником осторожным, потому что он может делать с заклинаниями что-то, чего не могут остальные? И как показал опыт манка для нежитей и уговора – не сильно заморачивается последствиями как для окружающих, так и для себя. Прав был господин Мегев: как он с таким подходом жив до сих пор?
Что-то было не так. Охотник прислушался к своим ощущениям. Что-то настораживало. В округе пахло... не так? Номи потянулся к ножнам, и это было всё, что он успел сделать прежде чем началось безумие: вся гостиница словно ходуном заходила от ударившего по ней заклятия. Охотник не разобрал точно, но, кажется, это была 'горная глухота'. А потом нападающие попёрли со всех сторон, сквозь двери, сквозь окна... Обычные постояльцы тоже попали под удар и сейчас добавляли ещё больше шума и неразберихи в происходящее. Охотнику удалось собраться и отразить первые удары, и даже пронзительно свистнуть предупреждая остальных о нападении, хотя смысла уже не было: он слышал тяжёлый топот на втором этаже и грохот. На первом этаже в этот момент он был единственным из их отряда, и бой приходилось принимать в одиночку. Ему никогда раньше не доводилось сражаться с таким количеством магов, да ещё и по-настоящему. Правда, атакующие не были боевыми магами в настоящем значении этого слова, и это позволяло охотнику отбиваться даже в полуоглушённом состоянии. То, что молодые охотники постоят за себя, он не сомневался. Больше всего его сейчас беспокоило как лекари переживут потасовку: мадам Селена была женщиной преклонных лет, вряд ли способной на хорошую драку, а Воробей сейчас не мог без посторонней помощи даже до нужника дойти. Он рубил направо и налево, заклинания сыпались вокруг, как искры – и его, и чужие. А потом вдруг звон. Тонкий писк на грани слышимости, и всё вокруг словно замедлилось, застыло. Воздух стал тяжёлым, даже руку не поднять. Чтобы повернуть голову, нужно было приложить огромное усилие. Охотник уже однажды сталкивался с таким. В день, когда погиб Глен. Они отправились далеко за границу населённых земель к древним развалинам Стола Б, одной из трёх старых столиц. Архивариусы сулили сокровища: если верить их бездонной памяти, в подвалах там хранились сосуды со старым волшебством. Настоящей магией времён Основателей. Чего не учли хитрые охотники, так это того, что в подавлах может кто-то жить: всю дорогу им попадалось нежитей даже меньше, чем жило в лесах границы, и это притупило бдительность. Если бы гигантский нежить, такой мощный, что не поддавался никакой классификации, подождал, чтобы они зашли хоть чуточку глубже в подземелья – из отряда не выжил бы никто.
И вот опять. От чужого дыхания леденело тело, мысли застывали, а мир вокруг казался слишком ярким и далёким. Времени подумать о том, как монстр мог незаметно пробраться в центр города, напичканного охранными периметрами, не было. Откуда он вообще мог здесь взяться, посреди населённых земель? С неба упал, с него станется! Некогда думать, нужно спасаться! Нападавшие маги валялись на полу, бестолково крича и скуля. Обычные смертные не чувствовали вони чудовища и, видимо, решив, что дезориентированные волшебники – это происки охотников, попёрли на него с удвоенной силой.
'Стандартные заклинания против таких бесполезны,' – только и успел подумать охотник. Он хорошо помнил, что ни одно из заклинаний, которые они использовали в Столе Б, не подействовало на стража подземелий, разве что задержало немного. А сейчас, судя по запаху, Номи находился прямо внутри монстра. Что из последнего хорошо сработало на мощном нежите? Вибрации. Чего не попробовали из своего арсенала они тогда в подземелье, опасаясь обвала сводов? Взрыв. Охотник свистнул сигнал отступления, хотя вряд ли его кто-то мог услышать и тем более ему последовать, но правила поведения в бою в охотников вбивали с самого детства. Он обязан был подать сигнал к отступлению, если оставался хоть кто-то, кто мог его услышать. И дальше не задумываясь о том, что они находятся в гуще города, что вокруг множество непрочных домов, что он сам стоит на первом этаже трехэтажной деревянной постройки, которая при первой же возможности вся обрушится ему на голову... Монстра нужно остановить любой ценой. Он не должен ходить по населённым землям. Охотник покрепче ухватившись за меч, сплёл пальцы в знак Тэт. Лезвие сработает резонатором и эффект получится даже лучше, чем в Шекшских пальцах. А именно это сейчас и надо. Губы его непроизвольно дёрнулись повторяя мысленную формулу заклинания. Сознание проваливалось внутрь себя, цепи остальных – теперь бесполезных – заклятий белели и рассыпались, освобождая нужную сейчас силу. А потом наступило ничто.
Было холодно. Номи попробоавл нащупать одеяло, но даже пошевелиться нормально у него не получилось: всё тело ломило, как после крепкой драки.
– Привет, Номи, – послышался рядом голос. Знакомый, но очень уставший голос. Номи открыл глаза. Над ним было небо. Под головой что-то жёсткое, наверное, дорожная сумка. Рядом слышались треск костра и чьё-то дыхание, правда, подробностей охотник разобрать не мог.
– Мы не в гостинице? – Удивлённо спросил он. Голос был хриплый и слушался с трудом. Во рту пересохло, словно он не пил целый день. Интересно, когда они успели выселиться? И куда отправились?
– Гостиницы больше нет, – вздохнул странник. – И Застры тоже нет.
То есть как нет? Номи нахмурился пытаясь вспомнить что произошло. Выходило неважно. Они добрались до Застры, поселились рядом с кварталом лекарей, на следующее утро они собирались уезжать... и потом... ощущение нежитя – просто воспоминание от ощущения нежитя – заставило охотника подскочить на месте так, что страннику пришлось хватать его за плечи и укладывать обратно.
– Нежить?
– Не было никакого нежитя.
Охотник в немом изумлении посмотрел на странника. Как это не было?!
– Не таращись на меня так. Я его тоже почувствовал, тварь должна была быть просто огромная, не знал, что такие вообще бывают. Но потом – после того как ты жахнул – он исчез. Полностью. Как будто и не было.
– Но... как так?
– Не знаю. Я никогда ни с чем таким не сталкивался. И записей у меня нет даже отдалённо похожих. Я уже всё перерыл, что только мог.
Охотник в облегчении закрыл глаза и было расслабился, чтобы подскочить через секунду опять:
– Миро?!
– Здесь он, здесь, выжил, – странник обратно уложил его и для верности поплотнее подбил под бока одеяло. – Правда, боюсь, на Путь охотника ему уже не встать.
– Но...
– Он просто спит. Не кричи тут, не ты один болеешь.
– Прости...
Странник хмыкнул и поплотнее закутался в своё пончо. Ромбы на его полах потускнели и истрепались. Номи только сейчас задумался сколько дней должно было пройти, чтобы Воробей, не могущий самостоятельно встать с кровати, сейчас сидел рядом – пусть и ссутулившийся от усталости. Скорее всего именно он лечил Номи а не...
– Мадам Селена? – Был следующий вопрос охотника.
– Мы её потеряли, – покачал головой странник. – И ещё трёх молодых охотников.
– Кого?
– Мазуру, Кольта и Тенора, – со вздохом перечислил Воробей. – Не пострадали Додо, Летор, Рудь, Таби – их не было в гостинице во время боя, и они потом и вытаскивали нас из развалин. Миро, Дес, и Треп не в кондиции, чтобы сражаться, но живы. Миро и Дес были в конюшне, готовили лошадей к дороге, Треп – наверху, как и я. Из лошадей, кстати, осталась только твоя Сажа.
– А ты-то сам как?
– Подозреваю, что бывало и хуже, но не припомню такого, – вздохнул Воробей и продолжил: – Взрыв накрыл полквартала. Начался пожар... Подозреваю, явление нежитя добавило паники среди городских волшебников... В общем, Застра сгорела, и тушить её было некому.
– Хм...
– Можешь гордиться своими ребятами: если бы не они, мы бы сейчас с тобой не разговаривали, а лежали бы наши косточки под обломками.
В памяти охотника всплывали какие-то обрывки то ли видений, то ли воспоминаний: запах гари, крики, боль, чьи-то голоса и руки на его плечах. Да, Застры, похоже, действительно больше нет.
Вот только странный нежить не давал ему покоя.
– Помоги мне сесть.
– Тебе лучше...
– Я хочу сесть.
Странник вздохнул и подчинился. Пододвинул сумку, подложил ещё одну, чтобы они подпирали охотнику поясницу. Номи теперь мог нормально осмотреть их лагерь. Остатки отряда остановились на небольшой поляне, обустроенной для временных остановок: здесь были два небольших деревянных навеса со столами и лавками, ямы для костров и крытая привязь для животных. Рядом сидели Додо и Летор и что-то готовили на костре. Чуть дальше на земле спал Миро, закутанный в серое одеяло, рядом с ним сидели обнявшись под ещё одним одеялом Таби и Рудь, ещё чуть дальше – с другой стороны костра – спали Дес и Треп. Вся их одежда пропахла гарью и грязью.
– Нужно понять, что это был за нежить, – пробормотал Номи, но странник его услышал.
– Можешь попробовать спросить у своего призрачного приятеля, когда – если – вновь сможешь колдовать.
Воспоминание о волшебстве больно кольнуло сердце, но охотник не подал виду, что что-то не так. Он сознательно использовал всю доступную ему магию, хранившуюся в теле. Уничтожил все цепи заклинаний... Он вообще не рассчитывал остаться в живых после такого. Кстати, как ему это удалось? И почему Воробей теперь так бодр? Ответ оказался прост:
– Мы использовали все амулеты Страты, какие были, – пожал плечами странник. – Не видели смысла экономить. Правда, такое количество лечебной магии дало немного странные эффекты. По крайней мере у меня, – он поднёс руку к лицу охотника, чтобы было лучше видно, и тот невольно задержал дыхание: кожа Воробья была покрыта тонкими узорами, словно кто-то разрисовал его чернилами. К кончикам пальцев линии сгущались, так что ногти и подушечки пальцев казались чёрными, а на кистях почти исчезали, прячась под кожей. Теперь охотник мог рассмотреть их и на шее, и на лице странника. Тонкие узоры вились, поднимаясь к кончикам глаз и прячась за ушами.
– Что это?..
– Думаю, заклинания проступили. Я только что лечил тебя, и видишь? – Он потёр кончики пальцев. – Почернели. Когда отголоски волшебства развеются, опять посветлеют, такое уже было, когда я лечил Миро.
– Никогда такого не видел.
– Я тоже.
– А нежить...
– Я продолжу поиски, конечно, но вряд ли что-то найду – говорю, я всё перерыл. Нужно ехать в Троп – ваши архивариусы должны знать про нежитей больше. Отдыхай пока, у нас будет очень тяжёлый переход: сейчас вся округа на ушах ходит. Уж если раньше на проделки Храма закрывали глаза, то после такого мало не покажется никому.
– Но что...
– Кто, как не ты давеча рассказывал мне, что даже самые сильные из нас хоть иногда должны спать? Не недооценивай силы гражданских. Маги прокололись, и очень сильно. Такой шанс прибрать их к своим рукам не упустят ни король, ни парламент. Может, Главного Смотрителя и не сместят, но пощиплют крепко. Правда, насколько крепко – зависит от того кто у него в парламенте в союзниках. Прости, я не очень силён в последних политических брожениях.
Здесь Номи был согласен с Воробьём: политика была уделом сэра Лерета, а не простых охотников. Он, конечно, знал кое-что по мелочам: всё же и в Столе с официальными визитами бывал, и в Совете ордена участвовал, но всё это было не то. Вот Лета – она могла бы сейчас что-то дельное сказать. Как она там и её отряд? Насколько сильно повлияет произошедшее в Застре на её Путь? На весь Орден?
– Как Миро?
– Он... жив. Я уже говорил, что на Путь охотника он скорее всего больше никогда не станет?
– Да. В чём дело?
Странник помялся прежде чем ответить. Охотник ждал. Он умел ждать.
– Правую руку удалось спасти, но ногу... нет. Мне очень жаль.
Номи молчал переваривая новость.
– Рука на самом деле тоже не в лучшем состоянии. Я не могу предсказать удастся ли ему вернуть полный контроль над пальцами: сухожилия повреждены и обычный человек никогда не смог бы нормально держать меч, но с охотниками разговор особый.
– Он жив. Этого достаточно, – покачал головой Номи и неожиданно даже для самого себя протянул руку и потрепал странника по голове словно пытаясь хоть немного пригладить его лохмы. – Ты сделал всё, что мог. Спасибо.
Странник на мгновение замер, будто ожидая удара, а потом улыбнулся:
– Чудной ты всё-таки. Нормальный человек бы уже бился в истерике не зная куда податься, а ты прёшь вперёд, как рягач.
– Но вы-то не бьётесь.
– А мы просто за тобой идём, нам легче. Куда скажешь, туда и повернём.
– Ну-ну.
– Насмотрелся? Давай, я тебя обратно уложу, завтра будет долгий день. Если честно, с ног валюсь. Боюсь, что если засну – вы меня уже не разбудите.
– Типун тебе.
– И типун тоже.
Летор с Додо кивнули друг другу и оставив костёр подошли к разговаривающим мужчинам, присели на корточки рядом.
– Мастер Номи?
– Да.
– Что теперь делать будем?
– Едем в Троп. Не скрываясь, но и не крича на каждом углу кто мы такие и куда направляемся. К беженцам из Застры много вопросов, думаю, не будет. Транспорт у нас остался какой-то? Как мы сюда добрались?
– Я нашёл телегу, – ответил Додо. – Сажа уцелела: мы её впрягли и везли вас так долго, как могли. Здесь жандармов мы ещё не видели, да и от других погорельцев оторвались достаточно.
– Молодцы. А в какую сторону мы хоть ехали?
– В нужную. Если вам с Миро хуже не станет, завтра к вечеру будем дома. До Мирошек меньше четырёх часов ходу.
– Спасибо, – Номи помолчал пытаясь перевести то, что он чувствовал, в слова. Он терпеть не мог недосказанности. – Вы достойно себя проявили. А я вас подвёл.
– Нет, мастер Номи, – покачал головой Летор, а Додо согласно кивал. – Мы были в двух кварталах от вас, когда ОНА полезла. Такой жути я в жизни не чувствовал! Мы пошевелиться не могли, пока вы её не жахнули. Если бы не вы, может, не только Застры уже не было бы!
– Что это было хоть? Вы видели тварь? – Спросил Додо.
– Нет, – с сожалением покачал головой охотник. – Только чувствовал, как и вы.
– Но откуда она могла там взяться? Да ещё такая. Незамеченной пройти мимо всех наших амулетов и патрулей? Минуть все города? Не нарваться ни на одного шамана?
– Может, с неба свалилась, – ответил Номи и они непроизвольно посмотрели вверх. Оттуда сквозь голые ветви на них в ответ смотрели звёзды. – Или всегда там сидела под землёй, а сейчас почему-то вылупилась. Других идей у меня нет.
Воробей непроизвольно поёжился, но тут же взял себя в руки и принялся командовать:
– Так, больного мне дальше не утомлять. Кто из вас первых дежурит?
Додо кивнул.
–Вот, ты – дежурить, Летор – спать. Вы хоть и охотники, но всё равно люди. Всем отдыхать. И, Додо, впредь будь очень осторожен.
– Почему это? – Нахмурился молодой охотник.
– Ну, вот смотри: Летор уже чуть не умер, я – чуть не умер, Номи – чуть не умер, Миро ещё пока непонятно до конца, но уже тоже чуть не умер. Остальные... – Воробей сделал паузу, но продолжил, – Фрам сейчас с другим отрядом, остались ты, Рудь, Таби и Треп. Они присоединились к нам позже, так что по логике Основателей ты – следующий на должность чутьнеумера. Следи за собой.
– Умеешь подбодрить, лекарь Рейтар, – буркнул Додо.
– Стараюсь, – Воробей подтянул к себе одеяло и закутался по самые глаза, – Будите только если нежить из Застры нас догонит, – он подкатился под бок охотника и затих, словно из него выпустили всю силу.
– Я тоже спать. Будите меня в третью смену.
– Нет, мастер Номи. Вы всё равно колдовать не можете, да и нежитя сейчас вряд ли почувствуете. Мы сами.
Охотник нахмурился, но всё же кивнул: мальчишки были правы, сейчас он бесполезен.
– Ладно. Тогда спокойной ночи.
– Спите спокойно, мастер Номи.
Номи закрыл глаза и провалился в темноту. И ничто ему этой ночью не снилось до самого утра.
Утро началось с холода. Номи поёжился пытаясь укутаться поплотнее, но тепло всё равно ускользало. Осознание того где он находится и что случилось в последние дни стояло на краю разума, но в сознание не пробивалось, словно он стал сторонним наблюдателем своей жизни. Охотник сел и растёр плечи пытаясь согреться. Перебрался поближе к костру, на котором Таби как раз кипятила воду в помятом котелке. Интересно, это контузия после последнего взрыва так на него действует или потеря связи с Воробьём? Потому что даже после смерти Глена он так себя не чувствовал. Потерять связь с реальностью – худшее, что может приключиться с охотником!
– Как ночь прошла? – Спросил он протягивая руки к огню. Голос был сиплым, даже слишком. Может, он заболел? Хотя скорее всего дело в серой пыли, до сих пор покрывавшей их одежду и набившейся в волосы – унесённых с собой остатках разрушенного города.
– Спокойно. Гостей не было, Миро спит.
Охотник кивнул. Вода закипела и Таби сняла котелок с огня. Девушка достала мешочки с травами и отмеряя от каждого начала складывать порошки в отдельную тряпицу. Наконец, получившийся кулёчек бросила в воду. Над стоянкой поплыл пряный аромат утреннего чая.
– Мастер Номи?
– Да, Таби.
– Что будет?
Он посмотрел на охотницу. Таби была самой младшей из учеников, которых забрал Храм. Маленькая, хрупкая, она не походила на грозную воительницу, способную крошить нежитей днём и ночью. Вот и сейчас она смотрела на охотника своими огромными карими глазищами, словно на диковинного зверя.
– Я не знаю, Таби. Я надеюсь, что мы сможем вернуться в Троп и сэр Лерет скажет – что будет дальше.
– А если не скажет? Вдруг он тоже не знает?
– Главный Смотритель хочет убить всех волшебников. Наша задача – не дать ему этого сделать. Как мы это сделаем – вот вопрос, на который я надеюсь получить от сэра Лерета ответ.
– Всех волшебников – это вообще всех?
– Да. Не только охотников, но и воинов, и архивариусов, и лекарей. И городских магов, и шаманов, и знахарок. И странников. Всех-всех.
– Но это же безумие. Если не станет волшебников, монстры съедят всех людей. И как они будут лечиться? Даже сейчас сколько поветрий и моров случается! А если не станет магов-лекарей... – она умолкла нахмурившись.
– И я так считаю. Поэтому особенно важно...
– Мастер Номи, – перебила его юная охотница, – а могло быть так, что в Застре нас подставили? Что специально подстроили так, будто бы мы нападаем на мирных горожан, чтобы была причина на нас напасть? А нежити на самом деле в городе не было?
– Возможно, – кивнул охотник. – Одно 'но': мы не знаем, как Смотритель мог это провернуть. Но в любом случае на его месте результатом я бы воспользовался, даже если бы не имел к нему никакого отношения. Нельзя упускать такого случая. А мы должны воспрепятствовать этому.
– Как?
– Будь я сэром Леретом, всё бы валил на Главного Смотрителя, что это он устроил погром, а не мы, – пожал плечами охотник и поморщился: мышцы болели.
– Для этого ему нужно быть в столице, а он – в Тропе. А Главный Смотритель как раз в столице, – заметила охотница, – ничего не получится.
– Я уверен, он что-нибудь придумает.
Они позавтракали и собрались в дорогу так быстро, как могли. У Деса была сломаны левая рука и рёбра, да и синяков осталось порядочно, но после амулета Страты он мог работать почти наравне со здоровыми. Миро был плох, ему бы покой – сетовал Воробей, но время поджимало, поэтому со всей возможной осторожностью его погрузили на телегу и отправились в дорогу. Сейчас Номи видел, что ногой и рукой дело не ограничилось, и странник не стал рассказывать подробностей вечером, чтобы лишний раз его не беспокоить. Амулет Страты помог стабилизировать Миро, снять остроту момента, но убрать все последствия не мог.
Чувство тревоги подгоняло всех, и только невозможность двигаться быстрее сдерживала их продвижение вперёд. Додо вёл Сажу под узды: лошадь была ездовой, а не тягловой, и телегу тащить не хотела. Воробей сидел спереди, держа в руках вожжи, хотя управлять животным смысла не было. Миро занимал почти всё свободное от поклажи пространство телеги, рядом пристроились Дес и Номи. Летор, Рудь и Таби шли рядом держась за борт, чтобы хоть немного облегчить Саже её ношу. Заодно и по сторонам поглядывали. На всякий случай.
Номи задремал размышляя на что он больше похож: на слегка поджаренную отбивную или на бифштекс, когда телега остановилась. Он заставил себя открыть глаза и посмотреть на дорогу: охотник хорошо знал эти места и помнил, что ничего не должно бы сейчас им мешать. Прямо на тракте закрывая проезд сидели три волка. Огромных, больше обычных лесных волков, но значительно мельче гиганта, в которого оборачивался Воробей. До них было меньше пятнадцати шагов и охотник подозревал, что они вышли из лесу только что: не было других причин почему они подъехали к ним так близко на пустой и открытой дороге.
– Зачарованные волки, – прошептала Рудь, шедшая как раз рядом с бортом, где сидел Номи. Сам охотник к своему сожалению магии в них не чувствовал вообще: звери, как звери, большие только очень. Воробей отложил вожжи и кряхтя слез с телеги. Отряхнулся, расправляя своё изрядно истрепавшееся пончо, и медленно направился в животным. Волки не шевелились, только очень внимательно следили за его движениями. Охотник ничего не мог разобрать, но ему показалось, что странник что-то бормочет. Волки, впрочем, не отвечали. Но встать и пропустить телегу тоже не торопились. Наконец, что бы странник ни делал – он это закончил, и потопал обратно к ждущим его охотникам.
– В Мирошки нам нельзя, – вздохнул Воробей.
– Что они сказали? – Спросил Номи. Странник посмотрел на него, как на душевнобольного.
– Они ничего не сказали, они же волки.
– Но как?..
– Речь в волчьем обличье нам недоступна, вместо этого мы пользуемся набором условных сигналов. Возможности ограничены, но всё же лучше, чем ничего.
– Ладно. Итак, что они хотят?
– В Мирошки нам нельзя. И в Троп тоже. Я не понял точно, но вроде как там была битва.
Они помолчали переваривая новость. По лицам молодых охотников было всё понятно без слов: потрясение, страх, растерянность. Номи отлично понимал их, он сам испытывал похожие чувства: они остались без связи (Глен был недоступен и камидама от сэра Лерета так и не вернулась), не зная кто друг, а кто враг, без возможности вернуться в безопасное место. Оставалась ещё малая резиденция на юге, где находились остальные дети, но охотник даже думать не хотел, что там может сейчас происходить. Что, если Главный Смотритель похозяйничал и там тоже? Защита там слабее, чем в основной резиденции несмотря на все попытки последних лет усилить её. Да и добираться туда неделю, если они сейчас все вскочат на лошадей и помчат по главным трактам не скрываясь. А так... месяц? Не факт, что Миро выдержит такую долгую дорогу, да и сам Номи сейчас не был готов к такому длинному путешествию.
