Текст книги "Охотник и Воробей (СИ)"

Автор книги: Мара Полынь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Annotation

Мог ли обыкновенный охотник за нежитями предположить какие приключения и испытания выпадут на его долю, соверши он необычный поступок и спаси того, кого спасать не должен был?

Правильно, когда не следуешь предписаниям, будь готов к к тому, что вся твоя жизнь вдруг встанет с ног на голову.

Полынь Мара Леонидовна

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Полынь Мара Леонидовна

Охотник и Воробей

Глава 1

Погода стояла отвратительная. Уже третий день шёл дождь. То усиливаясь, перерастая в настоящий ливень, то истончаясь до гадкой водяной взвеси в воздухе.

Все дороги развезло, и даже по тракту телеги шли с трудом. Лес вокруг затаённо молчал. Деревья стояли понурившиеся, птиц не видно и не слышно, и даже зверьё куда-то всё попряталось.

Двор гостиницы был пуст. Ни одной телеги. Значит, и торговцев с их шумными сопровождающими и охраной здесь не будет. По мелким деталям он отмечал, что дела у гостиницы идут хорошо: земля двора плотно утрамбована и засыпана мелкой щебёнкой. Под заборами сорняков нет, везде всё чисто и побелено, а по периметру – добротная защита и от нежити, и от воров.

Охотник выбрался из седла, завёл коня в стойло и только убедившись, что конюх не пьян и позаботится о животине, забрал перемётную сумку и отправился узнавать про комнату. Судя по тому, что конюшня тоже была почти пуста, постояльцев в гостинице остановилось всего несколько человек. И неудивительно – в это время года старались ездить только по необходимости. В такую погоду и собаку на улицу не выгонишь.

И всё это время вокруг висел тонкий едва различимый сладковатый аромат чужого волшебства. Во дворе, в конюшне, а в общем зале – даже усилился. Охотник учуял его ещё на тракте.

Служка же то ли хорошо притворялся, то ли ничего не замечал.

– Добрый вечер! – Он учтиво поклонился. Охотники в придорожных гостиницах были частыми гостями, и мальчишка давно научился узнавать их тёмно-серую форму даже под тремя слоями грязи. Хотя зайди любой охотник хоть голым – он всё равно бы его узнал. Эту выправку, движения, цепкий взгляд хищника, вставшего на след, не спрячешь ни под какой одеждой. Гость повёл носом, словно принюхиваясь к чему-то, и схожесть с волком проступила ещё сильнее.

– Мне нужна комната с окнами на юг, – неожиданно приятным баритоном произнёс охотник. – Баня растоплена?

– Конечно, господин охотник. Будете ужинать?

– Да. В общем зале.

– А ваш напарник?

– Я один.

Служка помедлил явно сбитый с толку таким поворотом: что значит – один? Ведь охотники Насатера всегда путешествуют вдвоём.

– Пойдёмте, – наконец, решился он.

Мальчишка отвёл его к столу возле очага и опять раскланявшись умчался на кухню: рассказать о новом постояльце и посплетничать.

Путник снял плащ. С одной стороны у очага было хорошо – тепло. От одежды почти сразу начал подниматься пар. С другой стороны – как ни сядь, а за спиной будет свободное пространство. Будь в гостинице людно, он бы выбрал другой стол, но сейчас... Он снял перевязь и положил короткий меч прямо на стол. В случае, если те трое со внешностью курьеров решат ввязаться в драку – он успеет дотянуться до клинка – они даже не успеют встать из-за стола. Да и не выглядели они похожими на самоубийц. А кто другой попробует напасть на охотника? Вот только этот сладковатый запах... Охотник ждал, но чарующий не появлялся. Да и тон волшебства не менялся. Не было ни всплесков, ни затуханий. Волшебство текло спокойно, словно равнинная река. Так никто не колдует. Но что же это тогда? Может быть это ловушка? Но чья? И на кого? Охотник раньше не встречал нежитей – ни живьём, ни в книгах – которые могли бы так обращаться с силой. Их волшебство всегда неслось урывками, как рваные облака в ветреный день. А люди свою силу скрывают – слишком мало её у них, чтобы разбрасываться вот так. Может, как и предупреждал сэр Лерет, Храм начал действовать в открытую?

Он неторопливо поужинал, но ничего не менялось. Разве что поток волшебства, кажется, стал чуточку слабее. Или это он просто привык к его присутствию? Курьеры не стали оставаться выпить ещё и закончив с едой убрались к себе. То ли погода их пробрала, то ли соседство охотника. Он прикрыл глаза. Источник странного феномена он уже определил. Оставалось не вызывая подозрения пробраться к нему поближе, разглядеть получше и, наконец, определиться – опасен он или нет. Судя по всему, странный артефакт (а охотник решил, что скорее всего такой эффект должен давать какой-то неизвестный ему артефакт) находился в одной из гостевых комнат на втором этаже и к курьерам отношения не имел: их шаги вели на северную сторону, а источник силы находился в юго-западном углу дома.

– Немного у вас сегодня гостей, – завёл он беседу с женщиной, пришедшей убрать посуду. Немолодая, волосы, выбивающиеся из-под чепчика, уже тронула седина, а морщинки тонкой паутинкой легли на лицо. Судя по всему – в жизни смеялась она мало, всё больше недовольно кривилась. Простое коричневое платье из крепкого сукна было чистым и опрятным, а белый фартук – без единого пятнышка.

– Да, считайте, вы всех уже видели, – согласилась та. – Только господин Рейтар к ужину не спустился.

– Он тоже гонец? – Поддерживая беседу уточнил он.

– Нет, странствующий лекарь, – покачала головой женщина. – Только знаете что? – Она понизила голос и доверительно придвинулась к охотнику поближе. – Сам он не очень здоровым выглядит.

– Правда? – Охотник приподнял брови. С одной стороны сильный интерес выказывать не стоит. С другой стороны – как иначе разговоришь служанку?

– О, да. Приехал ещё вчера, но почти не спускался. Бледный и глаза, знаете, так блестят!

Давно в этих краях не было поветрий. Иначе для служанки блестящие глаза путника были бы не поводом для сплетен, а причиной для опасений, а может даже привели бы незадачливого лекаря на костёр. В давние времена подозрительных личностей особо не заморачиваясь попросту сжигали. Если была болезнь – огонь очистит. Если злые помыслы – тоже. Да и неупокоенным – мстить своим убийцам и донимать честных граждан – горстка пепла вернуться не может.

Храм боролся с самоуправством на местах – и вот уже последние лет сто пепелища с человеческим останками почти не встречались. Хотя в одиночку путешествовать по-прежнему было не в чести.

– А с какой стороны он приехал?

– С той же, откуда и вы, от Трейста, – больше ничего служанка сказать не успела – на пороге кухни появился хозяин гостиницы и она поспешно ушла. В отличие от служанки хозяин был молод. Не юнец, не пропойца и не обжора, во взгляде виден острый ум. Если не случится никаких бед – далеко пойдёт. Может, дело расширит, если уже этим не занялся. Одежда хозяина неуловимо повторяла одежду служанки – штаны из того же коричневого сукна, белая рубашка, поверх которой по случаю холодной погоды накинута телогрейка, на ногах – не деревянные башмаки, а добротные начищенные кожаные сапоги. Волосы аккуратно острижены, лицо – несмотря на поздний час – гладко выбрито.

– Добрый вечер, господин охотник, – учтиво поклонился хоязин. Традиционно именно старшие имели дело с охотниками – будь то хозяин гостиницы, староста деревни, настоятель монастыря или мэр города. – Я – Дада, хозяин этого скромного гостинного дома. Позвольте показать вам вашу комнату.

– Добрый вечер, господин Дада, передаю себя в ваши руки.

Они раскланялись и неторопливо отправились на второй этаж. По дороге обсудили погоду, Дада рассказал последние новости столицы – краткий пересказ историй, услышанных от курьеров и самые интересные сплетни из соседней деревни – без пикантных подробностей. Если бы его что-то беспокоило – традиционно он должен был завести разговор об этом сейчас.

Вместо этого – показав комнату и рассказав как попасть в баню, хозяин передал ключ постояльцу и пожелал спокойного отдыха. Значит, никто в гостинице действительно не чувствует этой странной волшебной волны. И следящие амулеты – а таковые судя по всему, что охотник успел увидеть, должны были быть здесь – ничего странного не замечали. Как такое может быть?

Охотник не спеша сходил баню, почистил одежду и лёг в постель, якобы спать. А то, что всё это время он держал меч при себе – чего ещё можно ожидать от охотника, путешествующего в одиночку? Странно, что он и коня за собой везде не таскает!

И только когда в гостинице стихли последние скрипы и шорохи, он встал. Спать когда здесь происходит нечто настолько странное? Ха.

За окном опять зарядил ливень, судя по звукам даже сильнее, чем днём. Он стучал по крыше и подоконникам, и от этого казалось, что весь дом – это просто огромная глухая деревянная коробка, и все люди в ней – лишь кем-то забытые мелкие игрушки.

Охотник выскользнул в коридор. В темноте он видел лучше кошки, а обострённый слух позволял различить дыхание всех людей, находящихся здесь. Громче всех спала служанка – храпела, как медведь. Охотник напрягал все свои чувства пытаясь понять что же происходит в интересующей его комнате, но оттуда не доносилось ни звука. Он не мог уловить даже чужое дыхание, не говоря уж о сердцебиении. Словно там кроме этого странного артефакта ничего и не было. Может, лекарь Рейтар умер? И не стоит беспокоить его останки – вдруг от него можно заразиться чем-нибудь? А если причина – артефакт? Нельзя оставить его вот так, в придорожной гостинице.

Охотник скользил по коридору подобный тени – беззвучный, бесплотный, пахнущий пустотой. Готовый к битве с монстром, а то и двумя. Ведь неизвестно, что встретит тебя в конце пути: ловушка? Монстр? Нежить? Проще всего было сражаться с нелюдями: их логика была проста, а поведение предсказуемо. Конечно, нельзя терять бдительности ни на мгновение – слегка замешкайся или отвлекись, и ты уже без руки, а то и без головы. С людьми всегда было сложнее. Особенно – со странниками. Такие же сильные, как охотники, только не в пример хитрее и изворотливее. Храм называл их нечистями и считал всегда злонамеренными. Конечно, каким ещё может быть колдун, отказывающийся проходить учёт, платить налоги и слушаться приказов? Только концентрированным злом, средоточием всего самого ужасного, что только может быть в человеческой природе. Раньше охотник всецело полагался на суждения Храма, но события последних лет сделали из него изрядного циника. Да и нельзя всё время отрицать то, что видишь собственными глазами пусть не каждый день, но довольно часто.

Он остановился перед дверью в нужную комнату прислушиваясь. По-прежнему ни звука. Только мягкое давление волшебства здесь ощущающееся особенно сильно. Словно тёплый ветер всё время дует в лицо. Хотя что это? Едва на грани слышимости... Охотник потянул дверь – заперто. Несколько несложных манипуляций, и замок щёлкнул, открываясь. Даже колдовать не пришлось.

Охотник остановился перед порогом вслушиваясь, всматриваясь и принюхиваясь. Если лекарь – странник, ожидать можно чего угодно. Но комната была пуста. Ни заклинаний (защитных, сторожевых, атакующих – никаких), ни сигнальных нитей, ничего. Ни на стенах, ни на полу, ни на потолке. Дверной проём тоже был чист. Если лекарь Рейтар и был непростым человеком, к возможному визиту незваных гостей он никак не подготовился. Охотник осторожно вошёл внутрь. Ничего не случилось. Медленно, всё время ожидая внезапного удара, он пошёл к кровати – именно там находился источник странной силы.

Под одеялом лежал человек. Он был жив, но совсем плох. Дыхание – слабое, поверхностное, частое. Сердцебиение нитевидное. Кожа холодная, бледная. Всё как сказала служанка. Странно, что услышать его охотник смог только приблизившись вплотную. Даже от порога комнаты создавалось впечатление, что здесь никого нет. И артефакт... не было никакого артефакта. Источником волшебства был этот самый человек. Сила текла из него во все стороны, как из пробитого пузыря. И будет течь, пока не вытечет вся. А потом он умрёт. Да, лекарь Рейтар умирал. Охотник впервые видел как умирает волшебник – не мгновенной смертью в бою, а вот так. Неудивительно, что он не понял, что происходит.

Охотник принюхался. Этот запах... он прикоснулся к одеялу и лизнул кончики пальцев. Кровь. Не только сила покидала этого человека. Он откинул одеяло и осмотрел плохо перевязанную рану. Удивительно, что он смог добраться аж сюда. И до сих пор жив. Весь бок лекаря был изорван глубокими бороздами.

В Трейсте – за день до прибытия охотника – кто-то вывел выползня. Староста даже похвастался охотнику его головой. Здоровенная была тварь. Теперь герой лежал перед охотником. Странник. Ни шаман, ни городской ремесленник, ни служитель Храма не смогли бы справиться с этим чудовищем. Ни тем более странствующий лекарь. Только странник – сильный и хорошо обученный – мог выполнить работу охотника, если того не было рядом. Он помедлил в раздумье: можно оставить этого человека здесь, до утра вряд ли он доживёт. Можно проявить милосердие и добить. Почему-то ему пришли на ум слова сэра Лерета о том, что времена меняются и Ордену пришла пора тоже измениться, если он не хочет исчезнуть во тьме прошлого. Странники – естественные враги охотников. Сколько раз между ними случались стычки раньше – не сосчитать. Но все они были подчинены негласным правилам, некоему подобию кодекса чести. Никогда ещё ему не приходилось сталкиваться с ослабленным, умирающим противником. Это было неправильно. Просто неправильно. Пусть сейчас охотник уйдёт, пусть никто не узнает об этом, но сам он будет помнить. Этот позор не смыть до конца жизни. Да и убитый в Трейсте выползень... Скольких ещё странник спасёт, если охотник не оставит его сейчас?

Если 'лекарь Рейтар' придёт в себя – нельзя его спровоцировать. Охотник медленным движением спрятал меч. Он не планировал никого лечить когда шёл сюда. Придётся вернуться к себе за некоторыми зельями. И оставить странника без помощи ещё дольше? Кто знает когда его силы иссякнут и он угаснет? Охотник сел на край кровати, осторожно снял с раны повязку и положил поверх неё руку, закрыл глаза сосредотачиваясь. Гармонизирующее заклятие, поддерживающее, ускоряющее заживление... добавить чутка собственной силы – чтобы раненному было с чего восстанавливаться. Как лечить себя и соратников на поле боя – первое, что учили охотники наравне с классификацией нежитей.

Пришлось попотеть, но вот сердце странника забилось ровнее, а дыхание стало спокойнее и глубже. Поток волшебства стал слабее, истончился и теперь больше напоминал еле заметный бриз, лишь слегка касающийся кожи. Наконец, исчез и он. Остался только запах. Охотник растёр лицо, пытаясь взбодриться. Кажется, он насквозь пропах чужим волшебством. Интересно, его аромат долго будет держаться? Хотелось надеяться, что к утру развеется и он – ещё не хватало, чтобы кто-нибудь его учуял.

Охотник тихо закрыл за собой дверь. Убедившись, что замок щёлкнул и теперь ничто не укажет, что кто-то побывал ночью в комнате лекаря, он отправился к себе. Жутко клонило в сон – и от погоды, и от пережитого напряжения, и от потраченных на лечение сил. Как быть завтра? Самым верным будет уехать пораньше и не пересекаться со странником. Вряд ли тот сможет проснуться с рассветом после всего пережитого. А объясняться – как? Охотник сам себе не мог толком объяснить свой ночной порыв, да и что, если придя в себя странник не окажется добряком? А драться с тем, кого только спас... не хотелось. Убедившись, что вся охранка стоит как надо, охотник не раздеваясь упал в кровать. Да, он уедет утром. Продолжит путь: оставалось ещё три точки, которые он должен посетить прежде чем вернуться. Он отключился.

Голова ныла. Тяжёлые серые облака за окном плыли так низко, что ещё чуть-чуть и, казалось, они упадут на землю обернувшись туманом. Дождь только-только перестал и воздух был таким сырым, что дышать было тяжело. Охотник с трудом разлепил глаза и вдруг понял: он проспал. Впервые за много лет. И самое ужасное – он даже приблизительно не представлял сколько сейчас времени. Единственное, что он мог сказать с уверенностью это то, что уже рассвело, но давно или только что – нет. Из-за туч не было видно солнца, а внутренние часы полностью сбились.

Проклятье.

Он собрал вещи. Желание запереться и просидеть так до вечера было велико: вдруг удастся разминуться со странником? Осмотрел ещё раз комнату прежде чем выйти – не забыл ли чего.

Худшие опасения подтвердились: в общем зале сидел странник. Охотник подавил желание тихо слинять через окно второго этажа и спустился вниз. Ничто не выдавало в нём волнения: ни походка, ни выражение лица, ни дыхание, ни запах. Лучшей стратегией ему сейчас казалось игнорировать странника, словно ничего не случилось. Если странник не станет нападать первым – он сделает вид, будто думает, что тот – простой странствующий лекарь. Судя по звукам, курьеры уже уехали, и они вдвоём остались единственными постояльцами. Охотник скользнул взглядом по залу выискивая скрытые угрозы. Всё идёт своим чередом. При свете дня странник оказался моложе, чем охотнику показалось сначала. Да и рассмотреть его удалось лучше. Тёмные жёсткие волосы – когда-то аккуратно остриженные, но сейчас отросшие и топорощащиеся во все стороны, симметричное лицо с прямым ни разу не ломаным носом, тонкие губы, еле заметная – хоть и давняя – щетина. Тёмно-карие глаза смотрели настороженно и с любопытством одновременно. Не успел охотник сесть – за другой стол, благо они все сейчас были пустые – как вчерашняя служанка уже несла завтрак.

Каша с шкварками и яичница. То, что нужно, чтобы подкрепиться перед долгой дорогой. Но только охотник примерился к ложке, как краем глаза различил движение. Рефлексы сработали быстрее, чем он успел подумать что делает, и меч вылетел из ножен с едва слышным звоном. К счастью, странник успел остановиться – острие меча едва не задело одежду на его животе.

– Ты чего железякой машешь? – Опасливо поинтересовался он.

– А ты чего так резко мельтешишь? – Грубо отозвался охотник. Странник хмыкнул и нарочито медленно сел на лавку напротив охотника. За его стол. План с игнорированием провалился. Теперь любая попытка уйти от конфликта будет расценена как побег. Охотник некоторое время смотрел на незваного гостя, но убедившись, что странник держит руки на столешнице и дёргаться больше не собирается, отложил меч – правда, в ножны прятать не стал – и опять взялся за ложку. Оба мужчины служанку, испуганно замершую у дверей кухни, предпочитали не замечать.

– А где твой напарник? – Подал голос странник, когда охотник уже доедал кашу.

– Я работаю один.

– Псы Храма никогда не работают в одиночку.

Охотник промолчал. Переубеждать он никого не собирался – пусть этот странник думает что хочет. А обижаться на 'пса' не имело смысла – он прекрасно знал как охотников зовут за глаза. К тому же этому немало способствовал герб Ордена охотников Насатера – волк, стоящий на задних лапах на фоне лилии.

– Странный ты всё-таки, – наконец, вынес свой вердикт странник. Сейчас он выглядел, как мальчишка. Юный и совершенно безвредный. Охотник отметил эту метаморфозу и подумал, что в старых историях про странствующих колдунов вымысла намного меньше, чем он считал раньше. Ведь ещё в начале их разговора Рейтар – или как там его зовут на самом деле – выглядел намного старше и опаснее. Говорили, что странники могут прикидываться животными и птицами. Если это действительно так, то чего им тогда стоит прикинуться другим человеком? – Это ведь ты меня вылечил. Зачем? Я никогда не слышал историй, чтобы охотники помогали таким, как я.

– Тогда расскажи мне историю о том, как охотник бьёт в спину. Или оставляет без помощи пострадавших от нападения тварей.

Выползень был очень даже тварью – нежитем. Проявлением магии. Обязанностью охотника было уничтожить его. Пусть с этой частью не получилось – странник успел первым – но также обязанностью охотника было спасти всех пострадавших и оказать им помощь, если не было прямой угрозы жизни самому охотнику. В гостинице угрозы не было. Да, спасая странника охотник просто следовал Своду своего Ордена. Это прекрасное объяснение, – решил он.

– Да, таких историй я тоже не слышал, – признал странник, но тут же воскликнул чуть громче, чем следовало: – Но я же тоже тварь в вашем понимании!

– Тварями вас зовут служки храма, никогда не нюхавшие выпущенных кишок, – поправил его охотник. Облизал ложку. Еда закончилась. Можно посидеть ещё немного на дорогу и пора двигаться дальше. – Главная обязанность Ордена – сдерживать нашествие нежитей. Выползни, – он сделал ударение на этом слове, и странник едва заметно вздрогнул, – упыри, донные карки и сторкломки. Это моя работа. С нечистями – как вас официально именует Храм – охотники должны сражаться только если вы нападаете первыми или слетаете с катушек и начинаете резать и жечь всё вокруг. А так вы – забота мяс... воинов Крати.

– То есть, ты хочешь сказать, что охотники – белые и пушистые, сама благодетель, – хмыкнул странник.

– Я этого не говорил, – охотник не удержал улыбки. Он знал, как выглядит: выше среднего, жилистый и худой. С кучей шрамов. Кожа его была грубой и тёмной от нескончаемого солнца, ветра, дождей и снега. И пусть его глаза были серыми, а не жёлтыми, а волосы – русыми, а не каштановыми, все всегда говорили, что он похож на волка. Дети начинали плакать при его появлении, а женщины прятались по домам. Мужчины склонялись пряча глаза – лишь бы не столкнуться с ним взглядом. А когда он улыбался – Глен говорил, что он становится похожим на головореза, собирающегося покончить с новой жертвой.

К его удивлению странник не струхнул, а расхохотался:

– Хорошо. Да будет так. Куда дальше собираешься?

– Зачем тебе? – Сразу же подобрался охотник. Пусть сейчас этот странник и выглядел безобидным – не стоит забывать, что не далее, чем позавчера он в одиночку прикончил выползня. Крупный экземпляр. И пусть не без последствий для себя самого – он сделал это. Да, пусть каждый охотник тоже так может, но кто-либо вне Ордена? Наёмники из обычных людей на выползня обычно шли вдесятером. А кого-либо сравнимого по силе – да ещё и возможно настроенного злонамеренно к нему – он оставлять за спиной не хотел.

– Да вот... Подумываю куда отправиться дальше. Вдруг наши пути совпадут?

– Допустим. И что тогда?

– С тобой безопасно, – доверительно сообщил странник. – С мечом хорошо обращаешься. И подлечишь в случае чего.

В этот раз расхохотался охотник:

– Ты серьёзно?

Странник кивнул.

– Нет.

Странник насупился, как ребёнок. Именно такое выражение лица бывало у Миро, когда взрослые срывали его очередную проказу. Воспоминание о сыне больно кольнуло сердце.

– Ты выполнил мою работу и пострадал за это. Ты был покалечен нежитем, и я спас тебя. В соответствии со Сводом Ордена. В Своде ничего нет про охотников-нянек для странников.

– Но в твоём Своде ведь ничего нет и про то, если я просто буду ехать в ту же сторону одновременно с тобой? – Странник невинно улыбнулся. – Случайные попутчики ведь не запрещены? Я буду платить за себя сам. И если ты не против – даже угощу тебя ужином в следующей гостинице.

Охотник прикрыл глаза силясь скрыть раздражение. Он спас жизнь сумасшедшему. Стоило всё же прислушаться к инстинктам и сбежать через окно. Как отделаться от надоедливого колдуна? Причин для драки не было никаких – странник держал руки на виду и проявлял дружелюбие насколько это возможно. Да и убивать того, кого спас всего лишь минувшей ночью – глупо.

Но как это будет выглядеть? Охотник и странник, едущие вместе. И... например, мирно беседующие? Картинка не умещалась в голове. Странники злонамерены к охотникам. Потому что странники – нечисти. Они нарушают заветы Храма. А охотники, как известно, – верные псы Храма. И не только потому, что слепо верили его учению. Как ещё объяснить, если не сомнениями Храма в их преданности то, что сейчас они забирали юных охотников из Ордена? Миро – его старший сын – где он сейчас? Смотрители Земель давали избранным – в качестве награды – увидеть издали своих детей, но охотнику ещё ни разу не выпало такой чести, сколько он ни старался. Жив ли он? Да, пока что охотники не смели роптать, но злость росла. И готовность действовать.

Сэр Лерет – глава Ордена – укрыл самых младших, но как долго это сможет продолжаться? Рано или поздно Храм придёт и за ними. Если у охотника отнимут и Лаши...

Скоро. Скоро настанет время действовать. И кто тогда станет союзником с Орденом? Меж двух огней – нечистями и Храмом – им не выжить в одиночку. Храм тоже готовился к противостоянию: охотнику регулярно встречались новые отряды, призванные бороться со всем тем, с чем традиционно имели дело охотники. Очень глупое решение – ведь неколдуны были слабее, им нужно было больше времени, и против многих нежитей они могли выстоять только с большим количеством потерь. Разве не проще было бы сменить командование Ордена на более лояльное? В чём смысл?

Сам сэр Лерет, иногда делившийся с охотником мыслями о происходящем, смысла в этом не видел. В течение двадцати лет он был бессменным руководителем Ордена. Видел Долгую Зиму, провёл их через поветрие серой чумы, смену двух королевских династий и пережил предыдущего Главного Смотрителя Храма. Но вот теперешнего – стоящего у Истока Храма вот уже десять лет – мог и не пережить. Вместе со всем Орденом. Сэр Лерет считал, что Главный Смотритель просто свихнулся. Что ему чудится заговор даже под подушкой, и что он так запугал всех своих подчинённых, что никто не смеет ему сказать даже полслова поперёк. Скольких он сгноил в подземельях в последние годы, скольких поднял на дыбе и сварил в кипящем масле? Как можно запугать Храм? Охотник не понимал. Но по словам сэра Лерета именно это и произошло.

Стоит сейчас принять приглашение странника? Что, если кто-то из слуг Храма увидит их вместе? Возможно, это станет смертным приговором для Миро. По правде говоря, охотник смирился, что его старший сын уже давно мёртв. Иначе почему ему не дают увидеть его? С другой стороны – может, это станет первым шагом к переговорам со странниками? Что, если Орден объединится со странствующими колдунами? Хотя кого он обманывает: рассказы о 'совете странников' – всего лишь сказка. Волшебники-нечисти не объединены ничем. Единственные их достоверные связи – это учитель-ученик. И даже подружись он с одним – ничего в большой картине мира это не изменит.

– Так что?

– Нет, лекарь Рейтар. Думаю, каждому из нас стоит следовать своему пути.

Странник разочарованно хмыкнул и отвёл взгляд.

– Кто-то едет, – вдруг произнёс он. С такой странной интонацией, что охотник невольно подобрался, словно ожидая сигнала к атаке. Чувство приближающейся опасности захлестнуло с головой.

С минуту ничего не происходило.

А потом охотник тоже услышал это: дробный стук копыт. Кто-то мчался по тракту не жалея коня. Охотник поднялся из-за стола: пора расплачиваться.

Ещё через минуту дверь распахнулась и в зал ввалился запыханный и всклокоченный человек. Одежда на нём была вся промокшая от дождя. Штаны в грязи, рукава подпалены, а дорожного плаща не было вовсе.

– ОХОТНИК!!! МНЕ НУЖЕН ГОСПОДИН ОХОТНИК!!!

– Я слушаю, – повернулся к нему охотник.

– О, Боже, молю вас! Быстрее! – Взмолился человек. – Там Рягач!

Нашёл из-за чего панику разводить. Рягачи были нежитями медлительными и неповоротливыми. От них всегда можно уйти, если ты не труп или дерево. Собственно, рягачи обычно именно на этом и жировали: останках и растениях. Справиться при этом с ними было непросто: огромные (однажды охотник видел одного размером с двухэтажный дом) и с невероятно толстой бронёй, закрывающей их даже снизу, они походили на неприступные самодвижущиеся крепости. Очень медленные самодвижущиеся крепости. С этими тварями проще было дождаться, чтобы они прошли мимо, чем бороться. Исключение составляли лишь случаи, когда рягач подходил к городу.

Охотник напустил на себя суровый вид:

– Покажешь дорогу, – и отправился седлать коня.

Возле конюшни он понял, что идёт не один.

– А ты куда собрался? – Он обернулся к увязавшемуся следом страннику.

– С тобой.

– Ещё чего. Ты после выползня на ногах еле стоишь. Возвращайся обратно, отоспись.

– На себя посмотри, – вздёрнул подбородок странник. Это была правда, после ночного сеанса лекарства охотник чувствовал себя паршиво. Да и ветер, всё пытающийся залить дождя за шиворот, хорошему самочувствию не способствовал. – Да и как ты его собрался в одиночку валить? Рягачи – даже мелкие – та ещё заноза в заднице.

Охотник промолчал. Что ж, он сделал всё от него зависящее. Если конкретно этот странник так сильно хочет умереть – это его дело. Больше его он спасать не будет.

Они уезжали от гостинного двора всё дальше и дальше. Вскоре свернули с тракта и движение их замедлилось: под копытами лошадей теперь была раскисшая земля, а не вымощенный (пусть и под толстым слоем грязи) тракт. Охотник внимательно смотрел по сторонам, но ничего потустороннего не замечал. Обычно за рягачом тянется широкая просека, а вся округа насыщена его 'запахом', даже для нежитя довольно специфичным. Конечно, могло такое быть, что они ехали рягачу навстречу или подъезжали сбоку – просека от него ведь всего одна, и они могли просто её не пересечь, но вот запах... Обычно он разносился далеко вокруг независимо от того с какой стороны ты находишься – наветренной или подветренно, и не заметить его было бы невозможно. Выходило, что либо рягач не такой уж большой – а точнее совсем мелкий – тогда непонятен повод для паники. Либо там – совсем не рягач. А может – и не нежить. Ведь вид гонца, искавшего охотника, был неправильным. Где плащ? Почему одежда подпалена? Не может быть, чтобы он собирался в спешке. И почему огонь? И – самое главное – почему сам гонец не пахнет рягачом? Его запах до отвратительного прилипчивый...

– Долго нам ещё, уважаемый? – Поинтересовался охотник у сопровождающего.

– Сейчас из леса на опушку выедем, и вы сами всё увидите, – откликнулся тот. – Мы уже совсем близко.

И страх в его голосе, напряжённых плечах, повороте головы был настоящим.

Охотник незаметно передвинул меч, чтобы было удобнее выхватывать и едва шевельнув пальцами сотворил заклятие-щит – стрелу остановит, а болт если с близкого расстояния и пробьёт, то всё равно свою убойную силу растеряет. Тонко пахнуло чужым волшебством. Охотник скосил глаза и заметил, что странник тоже закутался в кокон заклинаний. Их структуру он до конца понять не мог – другая школа, но то, что они тоже защитные, видел отчётливо. Хотя парочка вон тех отростков... Кажется, что-то атакующее. Должна быть неплохая замена клинку. Это – и то, как напряжённо странник всматривался в кусты на обочине – говорило, что выводы он сделал те же самые, что и охотник. И судя по всему на его стороне, а не стороне тех, кто бы не затеял эту засаду. Что ж, у него будет удивительная возможность посмотреть на работу представителя другой школы со стороны – и не оказаться в центре его атакующих плетений. Наверное.