Текст книги "Перерождение (СИ)"

Автор книги: Максим Субботин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

  Свен Картер раздраженно всматривался в остроконечные предгорья перевала Скелетов. Место само по себе жуткое и опасное. Множество пещер, подземных ходов, пустот. Поход туда схож с лотереей. Всегда существует опасность наткнуться на закопавшуюся костяную гончую или потревожить дремлющего могильного червя.

  Последние в качестве реальной силы появились совсем недавно – не больше пары лет назад. Ранее этих огромных червей видели исключительно в пределах колоний скарабеев. По первым наблюдениям, они обитали в районе компостных накопителей – малоприятной области, где скапливались не только отходы жизнедеятельности скарабеев, но и их трупы, а также всякий биологический мусор.

  Со временем черви значительно расширили свой ареал обитания, стали попадаться вдали от колоний, а потом превратились в живой транспорт для более мелких видов.

  Тем не менее в пещеры ходили регулярно. Обычно – втроем. В гарнизоне такие вылазки в шутку называли 'сенокосом'. Заключались они в сборе особого вида мха, произрастающего глубоко под горами на влажных каменных стенах. Из этого мха гнали отличный самогон – единственную радость, пусть и запрещенную в этом богом забытом месте.

  На опорных пунктах, подобных '23-β', почти никогда не встретишь офицера, разве что разжалованного. Все командование и управление осуществляется непосредственно личным составом гарнизона. Установка из центра – любыми средствами удержать позицию в течение месяца. По истечении этого срока выжившим даруется амнистия и возможность возвратиться в расположение регулярных войск.

  Вот и удерживали... На первых порах свобода пьянила без всякого самогона. Ни тебе привычного надзора, ни тебе вахт и нарядов. Делай что хочешь, а хочешь – спи целыми днями. До первой атаки Улья... И тогда понимание ошибочности этой самой свободы приходит само собой. Также сам собой находится новый лидер. У него нет лычек, нет знаков отличия и звания. Он такой же, как и ты, копается в том же дерьме. Но он более сообразителен, быстрее реагирует в стрессовой ситуации, а значит – имеет больше шансов выжить. За него держатся, ему подчиняются.

  Бывает, что такого человека нет, – и тогда Улей равняет опорный пункт с землей или, что гораздо хуже, заражает.

  Свобода выбора – ни дать ни взять!

  Для '23-β' Свен Картер оказался именно таким человеком. Попав сюда неделю назад вместе с остальными осужденными, он первые два дня пил не просыхая. Прежний контингент опорного пункта состоял из троих доходяг, один из которых успел тронуться рассудком. Накануне им удалось отбить сразу три волны скарабеев, но и цена соответствующая – твари почти полностью вырезали весь личный состав и сильно покорежили технику.

  Цена свободы!

  От одного взгляда на остатки позиций могло стать дурно: выжженные пятна земли, сотни стреляных гильз, развороченные секции металлического ограждения. И над всем этим запах гари, смешанный с тленом. Да, на солнце тела скарабеев разлагаются весьма быстро.

  Но, даже находясь в самом центре практически мертвого заградительного рубежа, восстановлением позиций занимались нехотя, больше от нечего делать, время от времени переругиваясь. Случались драки. Еще бы – каждый считал себя пупом земли. За подступами, конечно, наблюдали, но на одиноких периферийных постах, как '23-β', этого недостаточно.

  Сейсмическое оборудование – уши любого подобного опорного пункта – оказалось повреждено. А новые блоки покоились в запечатанных ящиках. Первичный инструктаж говорил о том, что все оборудование, агрегаты и оборонительные сооружения должны быть восстановлены в наиболее короткие сроки. Но многие, охмелевшие от свалившейся свободы, просто забылись. Как оказалось – напрасно.

  Сейчас Картер вспоминал все это с чувством легкого удивления. Кучка самонадеянных ублюдков! Он бы не доверил им сортир чистить! Впрочем, себе тоже. Сразу после приземления он чуть было не размозжил голову здоровенному детине со шрамом в полморды. Урод чем-то накачался еще до полета, и его вывернуло прямо на ботинки Свена. Обоих успели разнять, прежде чем пролилась первая кровь.

  Впрочем, кровь все же пролилась. И совсем скоро.

  Улей пришел рано утром – солнце поднималось из-за горизонта и слепило глаза. Дозорные успели приметить несколько юрких тел, копошащихся среди камней в сотне метров от наблюдательных вышек. С перепоя, с трясущимися руками, дезорганизованные люди с радостными воплями восприняли возможность пострелять по движущимся мишеням. В шуме далеко разносящихся выстрелов не сразу пришло осознание необычной дрожи под ногами. Подумаешь, у кого наутро не заплетаются ноги. Только в этот раз виноватым оказалось не похмелье.

  Могильный червь буквально вынырнул из каменистой почвы прямо под одной из секций металлического ограждения, опоясывающего опорный пункт по всему периметру. Огромная, истекающая слизью туша огласила свое появление громоподобным ревом.

  Прояснение мозгов у личного состава началось незамедлительно. Вот только многие так и не получили шанса взглянуть на службу по-иному. Вырвавшийся из пасти червя поток костяных гончих хлынул волной, ощеренной бритвенно-острыми клыками и когтями.

  Если верить словам яйцеголовым, когда-то эти твари были вполне обычными насекомыми, схожими с земными стрекозами. Но встреча с Ульем изменила их до неузнаваемости. Прежний рацион, состоящий исключительно из растительной пищи, сменился – и теперь включал пищу животного происхождения. Лучше, если немного подгнившую.

  В тот день опорный пункт '23-β' все же выстоял. Крики, тычки и четкие команды Свена Картера организовали растерявшуюся толпу так называемых вояк. Он не жаждал власти, не хотел выслужиться. Он хотел выжить. Рядом падали вчерашние собутыльники. С оторванной рукой рухнул детина со шрамом. Он еще пытался зажимать рану, когда пара костяных гончих подхватила его и в несколько секунд разодрала в клочья.

  Картер не испытывал жалости. Но с каждым новым трупом защитника опорного пункта уменьшались и его собственные шансы на выживание.

  Спустя полчаса все кончилось. Плотный огонь пришедших в себя людей отбросил остатки костяных гончих. И тогда же Картер взял на себя 'официальное' командование позицией. С ним не спорили, его слушали. Испытание смертью заставило изменить приоритеты.

  Однако отдохнуть и расслабиться после напряженной смены – это святое. А потому походы в пещеры за мхом никто не отменял. Сейчас Свен ожидал возвращения как раз такой группы, в которую входили двое ветеранов, если так можно назвать людей, прошедших достопамятное утреннее нападение, и один новичок – из присланных спустя два дня.

  Группа задерживалась, что само по себе заставляло волноваться. То, что в тылу можно купить за несколько кредитов (полностью отказаться от денег Республике так и не удалось), здесь могло стоить жизни. Как правило, даже малейшая задержка в таких рейдах означала очередной рапорт с перечнем выбывших.

  Вечернее солнце все еще нещадно припекало. Даже не находясь на посту, Картер все равно был вынужден носить силовую броню пехотинца модель 'Арг'. Она не давала неуязвимости, но позволяла продержаться немного дольше, а этого зачастую оказывалось достаточно, чтобы дожить до следующей схватки.

  Как быстро все меняется. Совсем недавно, меньше трех лет назад, подобные скафандры казались настоящим произведением искусства. Единый, полностью закрытый бронированный костюм, с атмосферной защитой и системой жизнеобеспечения. Тогда, впервые столкнувшись с Ульем, люди чувствовали себя уверенно, смотрели на жуков свысока. И что? Скарабеи заставили себя уважать. Нет, не как расу – как противника. Первые же стычки обернулись для человечества огромными потерями. Броня последнего поколения на поверку оказалась немногим эффективнее никчемной жести. Сюрприз. Скарабеи вскрывали ее, не испытывая ни малейших затруднений. Вот когда Республика, впервые за десятилетия спокойной экспансии, оказалась на краю гибели – быстрой и бесславной.

  Теперь броня значительно усовершенствована, а эти твари продолжают ее кромсать. Не с такой легкостью, как раньше, но зевать нельзя.

  За спиной послышались тяжелые металлические шаги.

  – Проклятье! Где их черти носят?!

  Майкл Тори – огнеметчик. Человек, который голыми руками задушил собственного командира, а потом бросился в бега. Свое дезертирство он объяснял очень просто: надоели вечные наряды. Не для того он шел в армию, чтобы по ночам драить казарму.

  Странная история, рассказанная им самим, не внушала Картеру доверия. Скорее всего, парень придумал ее, чтобы сразу показать кто он такой. Глупо! Когда здоровенные твари с длинными зубами каждый день норовят откусить тебе голову, не спасут никакие истории.

   Впрочем, Тори оказался весьма неплохим солдатом. Несколько неуравновешенным и своенравным, но дело свое знал. Такому место именно здесь – на самом острие будущего наступления Республики. В мирное время он бы не вылезал из карцера, но нынешние времена не позволяли столь расточительно бросаться 'пушечным мясом'. Огнеметчики имели еще меньшие шансы на реабилитацию, нежели остальные штрафники. Частенько они гробили сами себя – особенность используемого ими скафандра 'Гефест'. Горючая смесь встроенных огнеметов иногда самовоспламенялась, превращая незадачливого солдата в огромный факел. Но все компенсировали меньшие сроки службы и более высокое жалование. Правда все эти блага не имели силы здесь, среди скал и палящего солнца.

  – Похоже, придется допивать остатки... – поморщился Свен Картер. – Что показывают сейсмодатчики?

  – Кто бы знал, вроде все тихо, – пробасил Тори. – Клейн и этот... из новеньких... с мордой навроде крысы... постоянно там ошиваются.

  – Ухо держать востро! Не нравится мне это. Если группу подрезали, может и нам достаться.

  – Это уж как водится.

  За прошедшие после знакового нападения дни опорный пункт приобрел жилой вид. Перво-наперво наладили сейсмические датчики, выставили патрули. Потом восстановили покореженное в месте прорыва костяных гончих ограждение – двухметровую стену из толстых стальных листов. На подходах разместили мины-муравьи – это чудо военной машины Республики реагировало на движение, могло самостоятельно выкапываться и некоторое время преследовать прошедшую в опасной близости цель. Потом следовал взрыв.

  Последние прибывшие поначалу отлынивали от работы, но после лицезрения окровавленной воронки, в которую превратился могильный червь, одумались. Правда, для стимуляции мозговой деятельности пришлось расквасить пару носов.

  Вскоре солнце окончательно скрылось за перевалом Скелетов. Посланная в пещеры группа так и не вернулась. Все попытка связи с ними неизменно оканчивались неудачей.

  'Либо они все еще под горой, что маловероятно, – рассуждал Картер, – либо отправились в страну вечной охоты. Что ж, значит, не повезло'.

  Он не испытывал сожаления. Всего лишь небольшое раздражение от непрофессионализма людей, над которыми волею судьбы стал командиром. Да и чего можно ожидать от убийц, дезертиров и прочих ублюдков? Профессионалы срывались редко, а если такое и случалось, то чаще дела спускали на тормозах. Человека, в обучение которого Республика вложила кучу денег, в такое место, как опорный пункт '23-β', не отправишь. Трижды подумаешь.

  Ничего удивительно, что очень немногим удавалось протянуть в составе первичного заградительного рубежа целый месяц.

  Размышления Свена Картера прервал окрик с дозорной вышки.

  – Наблюдаю движение! На час от северо-восточной развилки!

  – В ружье! – крикнул Картер, поднося к глазам бинокль.

  Тревога – возможно излишняя предосторожность, особенно на ночь глядя, но уж лучше перестраховаться, чем потом читать отходную.

  У так называемой развилки – приметного раздвоения основательно протоптанной тропы – действительно что-то двигалось. Тропа уже была здесь, когда Свен впервые осматривал местность. Хотя откуда появилась – неизвестно.

  Он присмотрелся. Механизм автофокусировки бинокля старательно пытался зафиксировать движущийся объект. Сумерки не стали этому помехой. Мощная оптика на 'отлично' справлялась с подступающей темнотой.

  – Да это же Крис, чтоб мне провалиться! Командир – это Крис! – раздался радостный крик с наблюдательной вышки.

  Картер и сам узнал медленно бредущего солдата. Броня местами погнута, в нагрудной платине видны рваные отверстия, забрало шлема в паутине трещин. Да уж, парню досталось на орехи.

  – Приготовиться к встрече! – отчетливо проговорил Свен. – Рассредоточиться по периметру!

  Вдоль металлического ограждения уже громыхали вооруженные люди. Слышалась брань, недовольные выкрики. Всего за несколько минут внутренний двор опорного пункта превратился в разворошенный муравейник. Кто бы неделю назад мог подумать, что прибывшая толпа осужденных способна со столь завидным энтузиазмом выполнять поставленный приказ? Картер усмехнулся. Если и дальше каждый из этих ублюдков будет четко делать свое дело, у них, пожалуй, есть шанс продержаться оставшиеся три недели.

  – Командир, он прется прямо на мины! – снова окрик с вышки.

  – Проклятье! Смит, Браун, проводите его сюда. Только осторожно. Остальным смотреть в оба!

  Тяжелые ворота медленно открылись. Двое пехотинцев, вооруженных тяжелыми штурмовыми винтовками, двинулись вниз по тропе. Винтовками, чья смертоносная мощь способна обратить в кровавое месиво любое органическое существо. Впрочем, в отношении скарабеев это утверждение работало не всегда. Кто еще несколько лет назад мог подумать, что в природе существует биологическая броня, способная удержать пулю, выпущенную из подобного оружия? Оказалось, таких существ легионы. Разумеется, штурмовые винтовки вскрывали панцири тварей, но даже самым мелким из них – костяным гончим – удавалась вести бой под перекрестным огнем. И не просто вести бой, а атаковать и убивать.

  Принцип действия стандартной штурмовой винтовки основывался на теории электромагнетизма. После нажатия на спусковой крючок в стволе оружия генерировалось сильное магнитное поле, которое разгоняло снаряд до скорости в полторы тысячи метров в секунду и выше. Как правило, в штурмовых винтовках в качестве боеприпасов использовались специальные иглы. Разогнанные до высоких скоростей, они несли врагам Республики неминуемую смерть. Иногда боеприпасы снабжались масс-реактивными взрывателями. Тогда, после проникновения в цель, происходил взрыв, способный разворотить тварь изнутри.

  И все же всех этих ухищрений зачастую не хватало.

  Каждый пехотинец, каждый, оставшийся внутри ограждения в любом момент готов открыть огонь на поражение. Напряженные взгляды рыскают по камням, выискивая малейшее движение. Все тихо, но, когда имеешь дело с Ульем, тишина обманчива. Ей нельзя доверять.

  Шаг за шагом пехотинцы приближались к товарищу. Тот явно был не в себе. Безоружный, двигался с трудом, припадал на одну ногу.

  – Эй, ты как?! – крикнул один из пехотинцев, когда расстояние между ними сократилось до нескольких метров. – Друг, лучше остановись, или нам придется твои внутренности собирать по всему предгорью. Избавь нас от этого.

  Крис пробурчал что-то невразумительно, но остановился.

  – Где потерял остальных? Где пушка?

  – На нас напали... – голос звучал тускло.

  – Сам как?

  – Живой.

  – Ладно, иди за мной, след в след. Прешь прямо на мины.

  Обратная дорога заняла меньше времени. Густую тишину нарушали только шаги пехотинцев. Но всеобщее напряжение спало только тогда, когда все трое вновь ступили в расположение и ворота за их спинами с протяжным скрипом захлопнулись.

  ***

  Свен Картер лежал на узкой кровати, закинув руки за голову. Наконец-то можно освободиться от тяжелой, до чертей надоевшей брони. Как начинаешь ценить простые человеческие радости, когда от них остаются одни воспоминания. Душ, приличная еда, нормальный сон...

  За всю неделю Картер не видел на небе ни одного облака. Только раскаленный солнечный диск, от которого спрятаться можно разве что в достопамятных пещерах. И ведь что удивительно, всего в двадцати-тридцати километрах в любую сторону – дожди идут регулярно. Опорный пункт '23-β' казался проклятым. Даже небеса старались выжить самоуверенных людей с этой территории.

  Вернувшийся пехотинец не смог толком рассказать о случившемся. Похоже, он испытал такой шок, от которого будет отходить не один день. Но что могло стать его причиной? Несмотря на всю ущербность местного контингента, никто из них не был желторотым новичком, впервые увидевшим костяную гончую или амфиптера. Чтобы превратить мозги здорового мужика в кисель, необходимо нечто более серьезное, чем выводок зубастых уродов.

  В прошлой жизни – в расположении регулярных войск – в решении подобных проблем всегда участвовал военный психолог. Вкрадчивый голос, какие-то пятна на белых листах бумаги, идиотские вопросы... Как ни странно, но вся эта чушь давала неплохой результат. Здесь же Картер видел единственный способ поставить парня обратно в строй – хорошая попойка и откровенный разговор.

  Свен уже почти отключился, когда его разбудил шум, доносящийся из-за стен казармы. Он прислушался: крики, звуки драки, но выстрелов нет. Значит, внутренние разборки.

  'Этого еще не хватало!'

  Картер сел на кровати, раздумывая, покидать ли казарму. В принципе, драки среди личного состава – дело обычное. Если за каждый случай мордобоя сажать под арест – некому будет стоять на вышке. Однако сон, как ни странно, словно рукой сняло. Свен с досадой ударил кулаком по кровати.

  'Вот сволочи! Хочется разобраться – разбирайся, но зачем же так шуметь? Теперь пусть пеняют на себя...'

  Он поднялся, обулся, натянул комбинезон, который надевался под броню, и, прихватив винтовку, вышел из казармы. На противоположном конце лагеря, у входа в бункер, под тускло горящим желтым фонарем, стояли трое и самозабвенно пинали ногами четвертого.

  – А ну отставить! – рявкнул Картер, подходя к ним быстрым шагом. – Вы что, охренели совсем? Что здесь происходит?

  – Командир, эта сволочь уже полчаса под забором крутится, к воротам подходил. Мы его спрашиваем, мол – чего надо? Молчит. Ребята и решили – совсем спятил после пещер.

  – Все в сторону! Вашу мать! Это что, самосуд?! Считаете, что можете вот так просто укокошить своего же?

  – Мы же...

  – Молчать!

  Картер склонился над подрагивающим телом солдата. Так и есть – Крис. Выжил в пещерах, чтобы ночью прибили свои же. Неплохой приз.

  – Рядовой, встать можешь?

  Солдат пошевелился, сплюнул кровью, кое-как поднялся. Что-то в его взгляде насторожило Свена. Взгляд расфокусирован – это понятно, следы побоев на морде – тоже ясно... Но откуда такие круги вокруг глаз? Почти коричневые, с какими-то прожилками. Да и сами глаза – ввалились, зрачки так сузились, что их почти не видно. И это в сумерках. Да, все можно свалить на плохое освещение, но что если...

  – Рядовой, назовитесь, – Картер отступил на шаг, поднял винтовку.

  В повисшей ночной тиши звонко щелкнул замок предохранителя.

  Крис, пошатываясь, переступал с ноги на ногу, но молчал. На его лице – бледном, как у самой смерти, – не проступило ни единой эмоции. Его вроде не очень-то беспокоили побои. Хотя пара ссадин свидетельствовала о весьма эффективных ударах. И это еще непонятно, что с его внутренностями.

  – Командир, он что? – неуверенный вопрос со стороны опешившей троицы.

  – То самое. Сами не поняли?! Под охрану его. Где он крутился, проверили?

  – Нет...

  – Молодцы. Кстати, почему без брони?

  – Так ведь...

  Закончить солдат не успел. Ворота изнутри взорвались яркой вспышкой. Пятимиллиметровая сталь расцвела диковинным цветком, обвисла на петлях. В стороны брызнула шрапнель раскаленного металла.

  Картер почувствовал, как головы что-то коснулось. Вроде бы совсем несильно, вскользь, но мир тут же поплыл.

  – В ружье! Зажечь прожекторы! – заорал что было мочи, заслоняя уши ладонями. Под пальцами чувствовалось что-то влажное. Свен ничего не слышал, а потому продолжал драть горло.

  Его, словно мешок, подхватили под руки, затащили в бункер – последний оплот на случай глухой обороны против превосходящих сил противника. Голова раскалывалась, ноги подкашивались.

  Свен Картер не мог видеть, как в развороченных воротах показалась оскаленная морда костяной гончей. Тварь низко рыкнула и метнулась во все еще плохо освещенный двор.

  Над стенами один за другим вспыхивали прожекторы.

  За первой гончей показалась еще одна и еще... Как им удалось незаметно прокрасться к самому опорному пункту? Для стоящих на наблюдательных вышках пехотинцев их внезапное проникновение оставалось загадкой. Они исправно несли службу и внимательно просматривали все подступы. Тем более, подходы заминированы. А тут – ни одного подрыва, словно твари точно знали расположение каждой мины.

  Но даже не это самое странное. Вслед за стаей гончих во внутренний двор человеческой базы неспешно вошли два существа. Любой солдат Республики, будь он рядовым или офицером, видел, что скарабеи иногда делают с колонистами и пленными пехотинцами. Их заражали. В итоге люди мутировали в кошмарных чудовищ. Их разум искажался ненавистью к своим вчерашним товарищам, их тела покрывались слизью, шевелящимися отростками, опухолями, роговыми образованиями. Как правило, инфицированные жили не дольше нескольких недель. Организмы сгорали, за короткое время истратив весь жизненный потенциал. Кроме того, инфицированные двигались медленно и не представляли особой опасности, хотя вполне могли пользоваться огнестрельным оружием. Но вошедшие в ворота существа, хоть когда-то и были людьми, теперь однозначно принадлежали Улью. При этом каждое их движение сочилось силой, животной грацией и уверенностью.

  Их тела, словно доспех, покрывал хитиновый панцирь. Не однородный – с отчетливыми шипами и неровностями. За спиной одного существа, более изящного, если так можно сказать, подобие крыльев – только каркас, без кожистых перепонок. Более крупное существо обладало рядом острых наростов вдоль позвоночника.

  Большего пехотинцы на наблюдательных вышках рассмотреть не успели. В расположении начался настоящий Ад. Застигнутые врасплох люди, не облаченные в броню, становились легкой добычей для стремительных гончих. Эти твари не боялись яркого света, не страшились смерти. Иногда хватало единственного укуса, чтобы человек лишался руки или ноги. Бритвенно-острые зубы действовали быстро и эффективно.

  Те, кого костяные гончие застали во дворе, – практически не имели шансов на спасение. Пули рвали тела тварей Улья, но не могли остановить окончательно. На место одного хищника тут же вставал другой. Не спасал даже огонь с наблюдательных вышек. Попасть по мечущейся из стороны в сторону мишени – непросто.

  Но все же выучка и опыт предыдущих сражений с Ульем не прошли даром. Пехотинцы сориентировались быстро: если нет времени облачиться в броню – попытайся найти укрытие. Внутреннее помещение казармы имело строение сот. В случае необходимости комнаты могли изолироваться друг от друга. Кроме того – в дверях имелись небольшие амбразуры для ведения стрельбы. Вполне можно некоторое время продержаться до прихода подкрепления.

  ***

  Картер быстро приходил в себя, он сидел на бетонном полу, рядом валялся стандартный инъектор сыворотки. Голова все еще раскалывалась, на руках кровь, но это не страшно – действие универсальной медицинской сыворотки быстро приведет его в норму. Эта дрянь содержала убойную долю из стимуляторов, антисептиков и болеутоляющих. Самое то во время боя.

  Внутри бункера – четверо пехотинцев, гул стрельбы. Шум бьет не по ушам, а сразу по мозгу, вколачивая в него раскаленные гвозди. Один за другим.

  – Доложить положение дел! – крикнул Свен.

  – Держимся, командир! – пророкотал Майкл Тори, не отрывая взгляда от амбразуры. – Мне – так и вовсе нечего делать. Мелкие уродцы носятся по одному – не мой профиль. Крис – пидорас такой! Эта сволочь заминировала ворота! – огнеметчик с досады саданул рукой со встроенным раструбом по железобетонной стене.

  Внезапно стрельба стихла. Она еще доносилась из-за стен бункера, но находящиеся внутри него пехотинцы огонь прекратили.

  – Куда они все?! – взревел Майкл Тори. – Эй, мы так не договаривались!

  Картер поднялся на ноги, пошатываясь, подошел к амбразуре. Двор опорного пункта с порядковым номером '23-β' больше напоминал живодерню. Тут и там валялись растерзанные тела пехотинцев. Большей частью – без брони. Жертвы первой волны. Между ними виднелись туши гончих. Мертвых тварей гораздо больше, чем людей. Но это нисколько не радовало.

  Человеческая кровь смешивалась с кровью тварей Улья.

  – Ушли? – спросил Картер. – Сколько их было?

  – Если бы ушли! По-моему, рванули к казарме. После нашего теплого приема осталось голов пятнадцать, не больше.

  – Ничего, справимся. Полтора десятка – это даже несерьезно, – ухмыльнулся Свен.

  – Да, кстати, ведут их какие-то уроды.

  – Что за уроды?

  – Я таких еще не видел. Мутанты, но странные. И двигаются быстро. Я одного держал на мушке, немного захватил выстрелом. Так с него огонь словно вода.

  – Я точно пару пуль всадил в такого, – поддержал стоящий рядом пехотинец. – Видел, как он дернулся, а потом дальше побежал. Как ни в чем не бывало.

  – Ночь сюрпризов... – протянул Картер. – Только нового вида нам не хватало.

  – Мне никогда не нравился этот урод Крис! – Майкл Тори снова помянул больную тему. – Это надо же – открыть ворота Улью! Надо было его по всем минам провести, а еще лучше...

  – Заткнись, Тори, – тихо проговорил Свен. – Он был под контролем. Вот только не помню я такого контроля. Вроде парень не в себе, ну так неудивительно после боя в пещерах. Но главное – на нем же ни следа мутаций! Получается, они просто залезли ему в голову.

  – Это же невозможно! – процедил огнеметчик. – Яйцеголовые ублюдки учат нас, что человек, как вершина – мать ее – эволюции, не восприимчив к внушению скарабеев.

  – Только пока он человек... Мутант теряет волю. Хотя ты прав. Крис все равно не выглядел как мутант. Не нравится мне все это. Вы слышите? Выстрелов стало меньше, – Картер поднял руку, призывая к тишине.

  Действительно, если когда он очнулся, стрельба слышалась и из казармы, и с вышек, и откуда-то со стороны ракетных турелей, то теперь звучала только из казармы. Причем почти никаких очередей – одиночный огонь, словно обороняющиеся экономят боеприпасы.

  – Огонь отдаляется, – сказал Майкл Тори. – Это зачистка. Они каким-то образом вскрывают одну комнату за другой.

  – Надо помочь! – неуверенно сказал молодой пехотинец – из последней партии на исправление.

  – Помочь Улью?! – рявкнул на него Тори. – Они только этого и ждут. Открой дверь – и всем крышка! Ты этого хочешь?!

  – Нет, но их же убивают...

  – Еще слово, и я раскрою твою пустую башку, недоносок!

  Несмотря на то что оба были в броне, молодой пехотинец не рискнул продолжить спор.

  Стрельба за стенами бункера стихла. Можно, конечно, надеяться, что все скарабеи уничтожены, но сегодня в это веры нет. Еще с вечера все пошло не так. Нападение – всего лишь логичное продолжение кем-то разработанного плана. Но никогда ранее Улей не был замечен в сколько-нибудь продвинутой стратегии. Твари брали нахрапом, наваливались числом.

  Картер сглотнул. Если у скарабеев появятся существа, способные повести за собой легионы Улья, – человечество не устоит!

  – Вон они! – вдруг прорычал Майкл Тори, указывая на двери казармы.

  Свен приник к амбразуре.

  Из них вышли две фигуры. С расстояния в два десятка метров они совсем не походили на чудовищ. Вполне себе обычные люди, разве что в несколько странных скафандрах. Лиц не разглядеть.

  Внезапно Картер почувствовал на себе взгляд. Жесткий, требовательный. Несмотря на присутствие рядом вооруженных солдат, внутри поднял голову нарастающий страх. Взгляд притягивал, заставлял смотреть лишь в одну точку. Окружающий мир начал меркнуть. Звуки слились в неразборчивый гул. Свет исказился. Теперь Свен видел только смотрящее на него существо, его горящие алым глаза. В голове раздался голос – еще неразборчивый, но уже властный. Голос приказывал...

  Его рвануло назад, сильно обо что-то ударило.

  – Командир!

   Картер проморгался. Он чувствовал сбегающие по спине и лбу струйки холодного пота. Руки и ноги дрожали. Воздух прерывисто вырывался изо рта.

  – Что случилось?!

  – Вас как будто вырубило, – сообщил молодой пехотинец. – Извините, мне пришлось вас ударить.

  – Все в порядке, – Свен попытался встать, но ноги не держали.

  Он снова сидел на бетонном полу и ошалело смотрел по сторонам. В памяти еще звучали отголоски приказа. Что от него хотели? Что-то сделать с собой... взорвать...

  В голове словно повернули выключатель. Все встало на свои места. Вот что случилось с Крисом – его использовали как марионетку. Запрограммировали на выполнение операции, но при этом полностью не лишили собственного 'я'.

  'Что же это творится?!'

  – Огонь! – что было сил закричал Картер и только теперь осознал, что слышит звуки выстрелов.

  'Отлично, значит, тварь зацепила только меня'.

  Опираясь о стену, он все же встал. Так же, по стене, добрался до ближайшей, смотрящей во двор амбразуры. Установленный здесь крупнокалиберный пулемет пришелся очень кстати. Он не обладал высокой скорострельностью и против юрких гончих был, в сущности, бесполезен, но управиться с винтовкой Картер сейчас бы не смог.

  Первые выстрелы болезненно отдались в голове, но это даже неплохо. Боль помогала окончательно прийти в себя. Чтобы какой-то поганый мутант смог взять его под контроль?! Его – Свена Картера, специалиста по взрывному делу?! Свет не видел столь откровенной глупости! Он не позволит поганому мутанту уйти безнаказанно!

  Палец остервенело жал на спусковой крючок. Магнитное поле послушно выплевывало смертоносный металл.

  По двору под перекрестным огнем метались костяные гончие.

  'Безмозглые твари!'

  Пулеметная пуля вспорола бок одного из них. Кровь и внутренности расплескались по камню.

  'Но где мутанты?'

  Только что неопознанные существа маячили во дворе – и вот пропали из виду.

  Картер пытался выискать их глазами, но не видел. Неужели ушли? Не может этого быть. Значит, что-то готовят... Впервые за все время службы он почувствовал себя в ловушке. И это за толстыми железобетонными стенами. Ему приходилось отбиваться от куда более многочисленных сил Улья. И тогда в них входили не только гончие, но и значительно более опасные представители этой поганой расы. Что же случилось теперь?

  Свен продолжал стрелять, а в голове похоронным набатом звучало единственное слово: ловушка, ловушка, ловушка...