Текст книги "Ключ к искуплению (СИ)"

Автор книги: Максим Субботин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

– Или сюда, – Сергей протянул вниз руку. – Не бойся.

Девочка потянулась навстречу.

Она не плакала, ничего не говорила. Казалось, даже не моргала. Но зато дрожала мелкой дрожью. Постоянно. Ребенок чудом уцелел в кровавой бойне, и остается молить предков, чтобы воспоминания об этой ужасной ночи не приходили к нему во снах все оставшуюся жизнь. Но прежде надо выжить.

На следующем подворье они оказались как раз вовремя, чтобы предотвратить трагедию. Твари уже лезли в окна хозяйского дома, неистовствовали в сарае. Увлеченные близкой добычей, они не сразу заметили новых гостей. Одной рукой Сергей прижимал спасенную девочку к груди, а второй направлял раскаленные нити. Твари навалились на людей – и откатились, завывая и оставляя на утоптанной земле капли черной крови. Одного мужика из группы Сергея до кости полоснули по руке, второму вцепились в ноги, вырвали кусок мяса. Зато из дома удалось вытащить семью из трех человек.

Наскоро перевязав раны, двинулись обратно – к ближайшей точке сопротивления селян. Следом двигались мертвяки. Точно шакалы в ожидании, когда кто‑то из раненых ослабеет настолько, что станет отставать. Такого подарка твари не получили. Наученные опытом острой стали и обжигающих нитей, они не торопились нападать в открытую. Хотя одну попытку все же сделали. Неудачно – хватило раскроить череп одному мертвяку и отсечь ноги другому, чтобы твари отстали.

В кольце из горящих костров спасенных сдали с рук на руки сельчан, немного отдохнули и двинулись в новый поиск. Раненых оставили, но ряды группы быстро пополнили. Недостатка в добровольцах не было. Особенно после удачного возвращения.

Спасенную девочку Сергей из рук в руки передал какой‑то пожилой женщине. Бедняжка продолжала дрожать и даже какое‑то время цеплялась за его одежду, точно не желая расставаться с тем, кто вытащил ее из темного подпола.

В поиск успели сходить еще трижды. Этого хватило, чтобы обойти все указанные старостой подворья. В общей сложности к точке сопротивления селян вывели полтора десятка человек и одну корову. Испуганная скотина увязалась вслед за хозяевами, и оставить ее на поживу голодным тварям просто не поднялась рука. Что особенно отрадно – за все время поиска группа Сергея на поживу тварям не потеряла ни одного человека. Ранения случались, и довольно серьезные, но ничего такого, что бы привело к смерти. Впрочем, полной уверенности в этом не было. Какая зараза может оказаться на клыках и когтях мертвяков – не знал никто. Женщины суетились над мужчинами, промывали раны, прикладывали к ним какие‑то травы.

Первые солнечные лучи встречали с отчаянным нетерпением. Ночь для всех растянулась бесконечным марафоном, призом в котором стала жизнь. Скольким селянам не удалось достигнуть финиша – еще предстояло узнать. Но пока люди с волнением следили за светлеющим небом и за тем, как изменяется поведение мертвяков. Твари сделались дергаными и раздражительными, если к ним вообще можно применить такие понятия. Они бросались друг на друга, вырывали у собратьев куски плоти, но не жрали ее, а тут же выплевывали. Подходить к кострам никто из них уже не пытался, а вскоре создания и вовсе начали расползаться по деревне в поисках места потемнее. Они отходили в тень, скрывались в пустых домах, даже пытались делать подкопы, прятаться в кустах или погребах, если такие находили.

Костры медленно догорали, люди поздравляли друг друга. Они выстояли. Они выжили. Следы и скорбь будут позже. Пока что на изможденных лицах читалось большое облегчение. Хотя настороженность полностью не исчезла. Возвратиться в собственные дома не получится, пока каждое строение не будет обследовано самым внимательным образом. Но это еще впереди. А пока люди смогли позволить себе небольшую передышку.

Маги приедут – они помогут.

– Спасибо вам, – поклонился староста, когда небо просветлело настолько, что все мертвяки исчезли с улиц деревни. – Я обязательно сообщу о вас господам адептам Золотых башен. Надеюсь, они вскорости будут здесь. К сожалению, мы не в силах предложить вам достойную плату, но они, я уверен…

– Подожди, отец, – остановил его Сергей. – А давай ваша благодарность будет заключаться в том, что нас здесь вообще не было.

– Не держи зла, добрый человек, но как же так? Не можно скрыть вашего присутствия у нас. Все разговоры в деревне о ваших делах.

– Каких делах? – спросила Дарина. – Мне вот думается, те два молодца и есть настоящие герои, – она указала и Рынду и Курбата, сидящих прямо на земле, привалившись к завалинке. Рядом с ними порхало несколько девиц. По всей видимости, внимание городских магов, пусть пока и не ставших полноправными адептами, очень импонировало селянкам. Помощники же господина Эйча принимали внимание как должное, совсем не вспоминая о собственном наставнике. Что ж, тем лучше.

– Они? – не понял староста.

– Конечно! – подхватил Сергей. – Если бы не их мастерство и отвага, деревня бы выгорела дотла. А мы что? Приехали, погостили – и уехали.

– Вы уезжаете? – удивлению старосты не было предела.

– Срочные дела. Ничего не поделать.

– Вам не придется обманывать господ дознавателей, – сказала Дарина. – Просто не заостряйте внимания на двух путниках. Лучше пусть воздадут настоящим героям.

– Хорошо, – нехотя произнес староста.

И все же с отъездом пришлось немного помедлить. За ночь мертвяки успели пройтись почти по всем подворьям, вырезая скот. Лошади, на которых приехали Сергей и Дарина, погибли. А на поиски уцелевших понадобилось время. Пока селяне сновали по деревне и вне ее пределов, пытаясь отыскать пару уцелевших скакунов, Сергей решил не сидеть на месте, а поговорить со Сборщиком. Кого–кого, а вот его искать не пришлось.

Достаточно немного обождать возле часовни. Именно туда Сборщик стаскивал всех, кто не пережил страшную ночь. Сюда же он принес и тела повторно убитых мертвяков, но, в отличие от людей, спрятал их в подвале.

Жертв оказалось больше, чем предполагал Сергей. К предкам отправилось, по меньшей мере, три десятка человек. И, скорее всего, это еще не все. Над телами, обезображенными и покрытыми пятнами крови, кружили стаи мух. Их жужжание повисло тяжелым гулом. Ночной холод еще не улетучился, но днем здесь будет нечем дышать.

– Остаешься? – спросил Сергей, когда Сборщик появился с очередным окровавленным телом на плече.

– Да. Работа еще не завершена.

– Ну и работка…

– Кто‑то должен ее делать.

А зачем он ее делает сейчас? Здесь же нет представительства Дома Жизни, деньги платить некому. Кроме сельчан, разумеется. Но сколько они готовы выложить теперь, когда беда так или иначе коснулась почти каждого дома? Или дело все же не только в деньгах?

– Что с погостом и всей этой чертовщиной?

На лице Сборщика промелькнула кривая усмешка.

– Дознаватели разберутся.

– А как же братство?

– Братство останется в стороне.

– Почему?

– Это не наше дело.

Сборщик положил тело на землю. Вся грудная клетка несчастного оказалась выедена, лицо отсутствовало, точно его сорвали, оставив на костях черепа несколько глубоких царапин.

Сергей перевел взгляд обратно на Сборщика. И этот человек ночью еле стоял на ногах? В одиночку, по кишащим голодными тварями улицам он перетаскал сюда всех этих покойников – и ведь даже не сбил дыхания. Выглядит так, будто отлично выспался и отдохнул. Разве что одежда выглядит и воняет так, что даже последний бомж вряд ли бы на нее польстился.

– Вы не собираетесь вести расследование?

– Нет. У нас нет на это времени.

– А вчера было?

– Да.

Односложность ответов, не несущих за собой никакой информации, бесила.

– Черт с тобой. И всеми вами, – поморщился Сергей. – Мы с Дариной уходим. Не будем мешать господам магам.

– Нам еще надо будет поговорить. Потом.

– А стоит?

– Да.

– Хорошо. Найдешь нас.

– Найду. Уходите отсюда не той дорогой, что вел вас я. И в Москвии некоторое время не появляйтесь на людях. Вряд ли смерть Драгана Эйча пройдет незаметно для Золотых башен.

– Вот ты и расскажешь им правду, – ухмыльнулся Сергей.

– Нет, я расскажу им то, во что они не поверят.

– Отлично, – засмеялась Дарина.

Больше Сборщик не сказал ничего. Молча развернулся и направился к деревне.

– Знаешь, – сказал Сергей, обращаясь к спутнице, – с вами со всеми можно сойти с ума.

– Может быть, ты уже сошел? – пожала плечами та и улыбнулась.

– Не удивлюсь.

Лошадей им все же нашли. Запуганных и взмыленных, но выбирать все равно не из чего. В проводники вызвался Горан. Сергей сразу вспомнил этого светловолосого селянина с теперь уже опустевшим берестяным колчаном и без лука. Лицо мужчины пересекала двойная царапина. Еще бы чуть–чуть – и следопыт лишился бы глаза. Да уж – поход с магами к погосту оказался для него куда более спокойным делом, нежели ночь в родной деревне.

Перед тем как уехать, Сергей отыскал ту малышку, которую вытащил из подпола мертвого дома. Девочка больше не дрожала. Ее отмыли и накормили. Он не стал подходить к ней близко и беспокоить – малышка играла с какой‑то замусоленной куклой без головы. Ребенок как ребенок – даже не скажешь, что пережила гибель собственных родителей и ужасные мгновения в полной темноте, в окружении кровожадных тварей. Пусть предки сжалятся над ней и сотрут из памяти события минувшей ночи. Она это заслужила.

Староста сказал, что всех детей, оставшихся без родителей, расселят по другим семьям. Никто не останется брошенным. Все закончилось. Больше смертей не будет. И все равно покидать деревню было очень тяжело.

– Знаешь, кто такая Полеля? – спросила Дарина, когда лес остался за спиной, а впереди замаячила Москвия.

– Тварь, которая чуть было не сожгла всю деревню, – пожал плечами Сергей.

– Нет. Кем она была при жизни?

– Ты что‑то узнала?

– Да. Перекинулась парой слов со старостой.

– Не знаю, кем она была, но на деревенских у нее глубокая обида.

– На то есть веская причина. Она какое‑то время жила среди них. Довольно давно. Тогда и Мешко, и староста только–только стали зваться мужчинами. Молодая девка – кандидат на вхождение в Большое Собрание. В то время в этих лесах, – она кивнула за спину, – объявилась стая волков: резали скот, да и на одиноких путников нападали. Животные и стали ее последним испытанием.

– Маг–охотник?

– Что‑то вроде этого. Испытания – они разные бывают. Дальнейшая карьера мага от них зависит мало. Если, конечно, он становится полноправным адептом.

– Я помню.

– Так вот. Девка молодая, красивая, не прочь посмеяться. В отличие от многих магов, свысока не смотрит. Короче говоря, местные парни за ней увиваться принялись. До драк доходило ни раз. Но девка хоть и смешливая, а близко никого не подпускала. Кто с руками лез – потом неделю от ожогов отходил.

– Огонь… – задумчиво проговорил Сергей. Что ж, этого следовало ожидать.

– Но смех смехом, а про испытание девка не забывала. Выследила волков, пожгла половину, но уничтожить надо всех. Потому дальше через лес, по следам. Сопровождать да следы указать вызвалось несколько парней. Ну, и ушли.

– И она не вернулась? – предположил Сергей.

Дарина кивнула.

– Парни‑то вернулись через несколько дней. Подранные, побитые. Говорили, будто нашли они логово волчье, да силы не рассчитали. Много очень хищников оказалось. Загрызли Полелю.

– И что, им поверили?

– Не знаю. Тело‑то нашли, да уж лес над ним не сжалился. На погосте и схоронили.

– Порезвились ребята и бросили? Лес все скроет?

Спутница только плечами пожала.

– Жаль девчонку. Причины ненавидеть деревенских у нее точно был, – сказал Сергей. – А желтоглазые твари этим и воспользовались. И Мешко – один из тех, кто сопровождал ее?

– Да.

– Как тебе удалось все это узнать? Мне казалось, что подобные случаи обычно замалчиваются. Эдакие скелеты в шкафу. Только принадлежат скелеты куче народу.

– Я сказала, что она может снова вернуться, – ровным голосом проговорила Дарина. – Сказала, что нужна вся возможная информация о ее прошлом, – это может помочь в борьбе с ней.

– Хитро. Как думаешь, если желтоглазые поднимут всех, кто ушел из жизни с ножом в спине или выпущенными кишками, да даже просто унес с собой большую обиду, – что станет с Москвией?

– Ее просто не станет. Захоронений очень много.

– Мне тоже так кажется. Тем более если среди ходячих мертвяков появятся маги.

– Надеюсь, этого не случится.

– Боюсь, то, с чем мы столкнулись ночью, – это только начало.

– А ты не оптимист, – засмеялась Дарина.

– Обстановка не располагает к радужным предположениям, – ухмыльнулся Сергей.

Некоторое время ехали молча.

– Надо заехать к Дей Зобу, – нарушил тишину Сергей.

– Солнце только поднялось. Рано, – нахмурилась Дарина.

– Потом не смогу, – Сергей чувствовал: стоит ему расслабиться всего на минуту – и он проспит не меньше суток. Даже сидя верхом, он нет–нет, да клевал носом. – Сначала дела, потом отдых.

– Куда‑то торопишься?

Сергей посмотрел на девушку. В ее глазах стоял вопрос. Догадывается ли она о том, куда он торопится на самом деле? Понимает ли, насколько он рвется домой – в привычный мир? Впрочем, не понимал уже и он сам. Странно, впервые за все время пребывания в теле Здебора Вятича Сергей всерьез задумался о том, чтобы остаться. И это после ночи, когда кругом гибли люди, когда каждый миг из темноты могла выпрыгнуть голодная тварь, поднятая из могилы. Бред!

«Тебе не может везти вечно! – повторял он себе. – Это не твой мир!»

Но так ли это? Действительно ли мир по–прежнему чужой?

Сергей в отчаянии замотал головой, проверил, не потерял ли в пылу ночного сражения призму. Нет, артефакт покоился во внутреннем кармане. Что это? Ключ домой? Ключ к прежней безмятежной жизни? Рука невольно коснулась шеи, нащупала деревянный амулет в виде половинки четырехлистного клевера.

– Не тороплюсь, – проговорил Сергей медленно. – Думаю, ты права. Дей Зоб подождет.

Глава 14

Бывает, встреча со старыми друзьями оборачивается новыми проблемами.

Сергей проснулся, оттого что во сне куда‑то сильно торопился. Его звали. Голос пустой и безразличный, но гадать над его источником – смысла нет. Зовет Здебор Вятич. Больше некому. Что ж, значит, и ждать больше ни к чему.

Рядом, на полу, на стопке одеял, спала Дарина. Сергей улыбнулся. Из головы практически выветрилось, как они добрались до убежища девушки. Он рухнул на пол сразу, не умывшись, не скинув одежды. Вроде бы только перехватил кусок холодного заветренного мяса. Дарине же хватило сил переодеться в уже знакомое Сергею простое платье с разрезами до бедер. Сейчас подол платья задрался, оголив крепкие бедра. Очень соблазнительные бедра.

А что будет, если он дотронется до нее? Сразу прирежет или даст возможность сказать слово–другое?

Стараясь не шуметь, Сергей прошел к входной двери, приоткрыл ее. На улице начинало темнеть. Неужели они проспали весь день?! Вот так: то было рано навещать знахаря – теперь поздно. Но ехать все равно надо. Если только лошади никуда не ушли. Он вышел на улицу. Обе лошадки паслись тут же, привязанные к отходящим от стен доскам длинной веревкой. Паслись – одно издевательство над животными. Из всего корма лишь пожухлая трава да какой‑то колючий кустарник.

Сергей вернулся в дом, пробежал глазами по спящей Дарине. Красивая, чертовка. Жаль будет расставаться вот так – не попрощавшись. И все же будить девушку он не стал. Отыскал кусок промасленной бумаги и огрызок грифельного карандаша. Торопливо набросал несколько строк. Затем положил бумагу рядом с лицом спящей – увидит, как проснется.

Уже на пороге Сергей подумал насчет постоянного жилища Дарины. Она же говорила, что убежищем пользуется только иногда. Значит, где‑то должна жить постоянно. Где?

Странные мысли – и совершенно не ко времени.

Прикрыв за собой дверь, он уверенно двинулся прочь. Решение принято. Места сомнениям больше нет.

До дома Дей Зоба он добрался без происшествий, благо – дорогу уже знал. Здесь, в южной части Москвии, жизнь била ключом даже на пороге ночи. Лавки–терема раскрасились цветными огнями, нарядились развевающимися на ветру лентами. По улицам степенно прохаживались люди в цветастых одеждах. Тут и там слышался сдержанный смех, полушепот разговоров. Такого потока и сумбура, как днем, конечно, нет, и все же квартал торговцев не спал. В отличие от тех же районов мастеровых, где в это время открытыми оставались разве что кабаки.

Дей Зоб встретил Сергей на пороге, будто нарочно стоял в ожидании дорогого клиента. На нем был все тот же теплый байковый халат и белый тюрбан. В зубах он держал длинную тонкую трубку, изогнутую причудливой спиралью. На смуглом лице отражалась крайняя степень расслабленности и благоденствия. Но, завидев Сергея, знахарь моментально преобразился. Его узкие глаза сузились еще больше.

– Приветствую, добрый господина, – поклонился он. – Чем могу служить?

Сергей спешился, отдал поводья мальчишке, вынырнувшему из‑за спины Дей Зоба.

– Мой заказ. Он готов?

– Да–да–да, – закивал знахарь. – Не желаете ли…

– Нет. Я тороплюсь.

– Разумеется, – поклонился Дей Зоб и исчез в дверном проеме, из которого несло густым ароматом множества трав.

«Все мозги прокоптишь – так жить», – поморщился Сергей и чихнул.

Знахарь появился минут через пять, неся в руках весьма увесистый деревянный сундук, окованный металлическими полосками. Простая, но аккуратная вещица.

– Милости прошу заходить снова, – проговорил он, протягивая Сергею заказ.

– Проверять не буду. Надеюсь на вашу порядочность.

– Вы меня обижать, – помрачнел Дей Зоб. – Спросить любой человек и прохожий: кто такой Дей Зоб? Каждый сказать: честный и скромный торговец. Самый низкий цена за высокий качество. Да.

Сергей еле сдержал ухмылку, вспомнив расширившиеся глаза Дарины, когда самый скромный торговец впервые назвал стоимость заказа.

Попрощавшись со знахарем и прихватив сундучок, Сергей отправился к имению Здебора Вятича. Верхом он добрался быстро, благо улицы большей частью освещены достаточно, чтобы видеть дорогу. Освещены вплоть до холма, на котором расположились Золотые башни. Странно, если учесть, что вокруг кирпично–красной стены разбросаны имения магов. Таятся или способны видеть в темноте? Сам Сергей в темноте не видел, потому оставшуюся часть пути проделал пешком, ведя лошадку под уздцы. У ограды имения привязал ее, наказав никуда не уходить.

На пепелище его ждали. Присутствие господина Вятича Сергей ощутил еще на подходе к имению.

– Ты долго! – вместо приветствия проговорил призрак мага, возникнув в провале обгорелых стен.

– Возникли некоторые трудности…

– Что? Тебе не удалось что‑то достать?

– Другие трудности, – Сергей поставил на землю сундук, вытащил из внутреннего кармана транспортную призму. – Вот то, о чем ты просил.

– Слава благословенным предкам, – будто вживую выдохнул призрак и расплылся неразличимым пятном. – Призму необходимо активировать. Но прошу, осторожно, пока я буду находиться в ней. Если ее разбить – мое ментальное тело исчезнет. Значит, так… – пятно снова обрело очертания человеческой фигуры.

– Подожди… – Сергей прикрыл глаза. Он все обдумал – спокойно, без суеты. Хотя в собственное решение не верил до сих пор. – Я остаюсь здесь.

– Что?

– Я остаюсь здесь. В этом мире.

– Ты понимаешь, что говоришь? – призрак было рванулся за пределы дома, но тут же его смяло, точно листок бумаги, метнуло обратно. Послышалось тихое шипение.

– Понимаю. Было время подумать.

– И как ты себе это представляешь?

– Не знаю. Хотел спросить у вас. Похоже, мне нужно другое тело. Так?

– Что ты забыл у нас? Ты чужак. Твое место не здесь.

– Не надо говорить мне, где мое место, – спокойно проговорил Сергей. – Я не собираюсь занимать ваше тело дольше, чем это необходимо. Потому готов выслушать любые варианты решения нашей проблемы.

– Нашей… – тихим шелестом разнеслось в обугленных стенах. – Для ритуала необходимо тело – реципиент. Все остальное я сделаю сам.

– Любое тело?

– Живое, – в голосе Вятича послышалась насмешка. – Ты же помнишь: его придется убить.

– Иначе никак?

– Нет.

Сергей прошелся из стороны в сторону вдоль дома. Он предполагал, что обряд имеет очень строгие рамки, но до последнего надеялся на лучшее. Убивать же просто ради того, чтобы остаться, – он готов не был.

– Сила кружит голову? – доверительно спросил призрак мага. – Понимаю. Полагаю, тебе уже удалось воспользоваться чем‑то из моего арсенала. И не раз. Понравилось?

Сергей смолчал.

– Конечно, понравилось, – продолжал Здебор Вятич. – Только сила – это большая ответственность. У адепта Золотых башен много работы. Зачастую опасной. Многие погибают, выполняя задания Малого Собрания. Этому учатся. Долго учатся. А потом сдают…

– Сдают испытание, – закончил за него Сергей. – Я знаю.

– Откуда?

– Встретился с одним практикующим наставником и парочкой его помощников. Недалеко от Москвии.

– Тем более ты должен знать, насколько серьезную подготовку должны пройти выпускники Золотых башен, прежде чем…

– Знаю, – снова прервал его Сергей. – Но это ничего не меняет. Я остаюсь не из‑за магии.

– Тогда из‑за чего?

– Не знаю, как объяснить. Перестал ощущать себя здесь чужим. Чувствую, что могу что‑то сделать – и это «что‑то» пусть и невелико, но важно.

– Я думал, ты умнее… – протянул призрак мага. – Но что ж, ты свой выбор сделал. Так?

– Да. Мне нужно время. Я что‑нибудь придумаю с телами.

– Разумеется. Но я уже придумал!

Сергей успел почувствовать за спиной какое‑то движение. Но обернуться уже не успел. В голову врезалось что‑то тяжелое, мир погас.

Очнулся он от монотонного металлического позвякивания. Тело затекло, а в голове гудело, точно в огромной трубе. Мозаика вдребезги разбитого сознания медленно собиралась в более или менее осознанную картину.

Хорошо же его приложили. Интересно, кто?

Прошло еще несколько минут, как показалось Сергею, прежде чем перед глазами начало проясняться. До того веки хоть и двигались, но темнота вокруг оставалась непроглядной. Теперь же он смог рассмотреть потолок, забранный толстой решеткой, с которой свисают цепи. Каждая вооружена острым ржавым крюком. Цепи вяло покачивались. Слабый звон исходил именно от них. Сергей попытался подняться – тщетно. Руки и ноги надежно зафиксированы кожаными ремнями. Одежды нет. Осталась только набедренная повязка. В самом центре грудной клетки торчит какая‑то тонкая игла, увенчанная красным камнем.

Он сразу узнал помещение: карцер или камера пыток в лаборатории Здебора Вятича. А он лежит на металлическом столе–кресле в самом ее центре. Свет, тусклый и дрожащий, разлился в самом воздухе, но никаких светильников не видно.

Отлично! Надо же умудриться так попасть! Сергей почувствовал, как по хребту ползет страх. Он отлично помнил те видения, которые хлынули на него, стоило лишь открыть рунную дверь. Помнил страдания и ужас, навсегда пропитавшие эти стены. Неужели ему суждено стать следующим в череде жертв, сгинувших под ножом неведомого садиста?

Сергей с трудом приподнял гудящую голову. По камере, подволакивая одну ногу, ходил человек в длинном кожаном плаще. Плащ больше подошел бы огородному пугалу – драный, с кучей заплаток и бахромой рукавов. Лица человека не видно. Длинные седые волосы разметались по спине всклоченными космами.

Рядом с креслом, к которому привязан Сергей, стоял небольшой, металлический же столик. На столешнице, поверх чистой тряпицы, разложены хитроумные инструменты больше подошедшие бы хирургу. Начищенные до блеска, опасно поблескивающие острыми краями лезвий. Рядом с тряпицей стояла транспортная призма и небольшой сосуд из глины.

Сергей не стал окликать хромого незнакомца, а просто ударил его привычным потоком уплотненного воздуха. Вернее сказать, хотел ударить. На деле не получилось ровным счетом ничего. Ни дуновения ветра. Человек даже не обернулся, продолжая что‑то раскладывать на полу.

Неожиданный поворот дел!

Что случилось?

Сергей представил, как собственные руки окутываются языками пламени. Как оно разрастается, набирает силу. И снова поражение. Еще несколько попыток закончились с тем же результатом: он отлично помнил сам процесс, который приводил к реализации заклинаний, но результата нет. Сила бушует к груди, разливается по венам, но не может вырваться наружу, скованная незримыми путами.

Интересная информация: оказывается маги не столь уж и всемогущи, не столь опасны, если знать к ним подход. Сергей уставился на красный камень, венчающий торчащую в груди иглу. Не эта ли штука всему помехой?

Наконец незнакомец выпрямился, тяжко вздохнул и развернулся к Сергею лицом. Бледный, с глубокими морщинами и грустными, словно у побитого щенка, глазами. Рот человека больше походил на рот какого‑нибудь моллюска – безгубый, кривится, точно вдыхает кислород из воды.

– Ты кто? – спросил Сергей.

Смысла притворяться бессознательным бревном он не видел. По всему выходило, что незнакомец готовит тот самый ритуал, который должен вернуть сознание господина Вятича в родное тело, а его, Сергея, отправит… домой? Если домой – это еще половина беды. Но отчего‑то в голову лезли совсем другие мысли.

Незнакомец уставился на очнувшуюся жертву, склонил голову набок. Затем подошел к металлическому столику, взял в руку нечто, напоминающее скальпель, проверил остроту лезвия на собственном пальце. Лезвие оказалось достаточно острым, чтобы на коже тут незнакомца тут же выступила капля крови. Человек опустил лезвие в глиняный сосуд: на блестящем металле остались густые черный потеки.

Сергей заерзал на кресле.

– Ы–ы–ы, – протянул незнакомец и сделал шаг к жертве. Уверенным движением он воткнул сталь в область ключицы Сергея, повел разрез наискось, через всю грудь.

Сергей закричал от вспоровшей тело боли. Он напрягся, кулаки сжались – биться в стягивающих путах, пытаться вырваться из цепкой хватки смерти. Все тщетно. Боль затмевает сознание. Боль лишает способности мыслить. Крик разрывает горло.

– Не надо! – вопреки желанию сорвалось с губ.

Казалось, время ползет раненой черепахой. Свет перед глазами то становился алым, то сгущался почти до черного. Потом вспыхивал разноцветными кругами.

Когда незнакомец оторвал скальпель от груди Сергея, последний дышал часто и порывисто. Тело била дрожь, а на коже выступили бисерины холодного пота. Но на этом пытка не закончилась. Длинноволосый садист погрузил лезвие скальпеля в другую ключицу и снова повел его через всю грудь. Теперь время остановилось.

Цепи лениво качались перед глазами. Они расплывались, двоились, изгибались, точно были живыми. Монотонный звон успокаивал, убаюкивал. В голове стоял плотный туман, сквозь который не пробиться мыслям. Тело казалось огромной грудой неповоротливой плоти – целая гора бесполезного мяса. В груди пульсировала тупая боль – ерунда, ничто по сравнению с тем, что было минуту назад. Или час… или день… Впрочем, вряд ли прошло так много времени. Вон и длинноволосый ублюдок все еще здесь. Отошел, больше не мучит злым железом.

Кровь, должно быть, залила весь пол. Огромная лужа. Но к чему эти мучения? Неужели Вятич добровольно подвергался им, когда впервые проводил ритуал, в результате которого сознание Сергея и оказалось в новом для себя мире и теле?

Хорошо – мысли уже ворочаются. Значит, не все так плохо. Но стоит ожидать, что будет еще хуже.

Сергей перевел взгляд на красный камень, венчающий иглу в своей груди. Казалось бы: протяни руку, смахни безделушку. Пустячное дело, практически не требующее усилий. Но не сегодня. Лежать неподвижным бревном и терпеливо сносить мучения – это ли все, что ему осталось?

Длинноволосый садист бросил на беспомощную жертву равнодушный взгляд. И где только Вятич откопал такого урода? Если ли в его голове что‑то человеческое? Глаза, полные невинного непонимания, и руки, с которых капает свежая кровь. Мясник в обличии праведника. Он продолжал что‑то раскладывать на полу, что‑то вымерял, высчитывал. Наверняка выстраивает какую‑то хитроумную фигуру или знак. Вот закончит – и все, о боли можно забыть. А заодно и о жизни.

И снова внимание на камень. Грудь исполосована крестом, но крови удивительно немного. Порезы не выглядят глубокими и опасными. Всего лишь рассечена кожа. Но тогда откуда такая боль? Или все дело в черной дряни, в которой длинноволосый измазал лезвие скальпеля? Но сейчас на длинноволосого плевать! Он делает то, что считает нужным, и, похоже, переубедить его в чем‑либо не получится. Остается всего одна возможность: не хочешь отправиться к предкам – справляйся с магическим блоком.

Сергей уставился на спицу. Мысленно толкнул ее потоком воздуха. Ничего. Прикрыл глаза, выдохнул. Снова взгляд на спицу. Сосредоточиться. Сконцентрироваться. Ему удавалось манипулировать куда более крупными объектами, так неужели не справиться с маленькой иголкой? Толкнуть, хотя бы покачнуть. Без толку. Но сдаваться нельзя.

Между тем длинноволосый закончил приготовления. Он выкатил металлический столик с инструментами и транспортной призмой в ноги Сергея, а сам зашел его за голову. Что‑то неразборчиво забубнил. Даже, скорее, замычал. Тусклый свет на мгновение померк, потом вспыхнул ослепительной белизной. Но ненадолго. От покачивающихся под потолком цепей заклубился дым. Чернильный, густой. Металл словно испарялся, переходил в состояние мельчайшей взвеси, но при этом сами звенья цепи оставались неизменными.

Сергей стиснул зубы.

«Покачнись, покачнись…» – методично произносил про себя. Взгляд прикован к красному камню. Легкий порыв воздуха. Ну, пожалуйста. Хотя бы колебание.

Голос длинноволосого стал громче. Черный дым расплылся тонким облаком под самым потолком и начал медленно опускаться.

В ушах Сергея оглушительным гвалтом взорвался нестройный хор человеческих голосов. Кричали и просили о помощи и пощаде многие несчастные, расставшиеся с жизнью в разное время, но в этом же изоляторе. Сергей хотел бы заткнуть уши руками, только чтобы не слышал отчаянной мольбы и предсмертных проклятий. Они сбивали, мешали сосредоточиться. Они пугали. Перед глазами вновь появились кровавые видения. Люди, умирающие прикованными к стене. Люди, насаженные на крючья или выпотрошенные на столе. Кровь и боль. Отчаяние и безумие в сознании приговоренных к смерти. Зачастую медленной – и оттого еще более мучительной.

Чем ниже опускалось черное облако, тем отчетливее разгоралась транспортная призма. Свет родился где‑то внутри ее граней – и теперь расползался по ребрам, вырываясь из них рассеянными лучами.

Сергей чувствовал напряжение в теле. Чувствовал дрожь в руках. Со лба скатывались соленые капли пота, выедали глаза.

– Тебе не успеть! Тебе не суметь! – вторил гвалт голосов.

Конечно же, это только игры взбудораженного воображения, но спокойствия и сосредоточенности они не добавляли. Челюсть свело от напряжения. Сергей настолько сильно сжимал зубы, что, казалось, те вот–вот начнут крошиться.