Текст книги "Симптомы Бессмертия (СИ)"

Автор книги: Максим Виноградов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Перебарывая головокружение, поднялся на ноги. В голове гудели колокола. Реальность помутнела, как в старом черно-белом кино. Было больно. Не в каком-то конкретном месте. А просто – больно жить.

Дико взвыв, Палмер попробовал выпрямиться. Согнулся в три погибели, но стоял, не падал. Перетерпел, превозмог. Надо отдать должное, воля у него имелась. Исторгнув дикий крик, лонгер бросился в атаку.

Похоже, теперь я его разозлил всерьез. Такого бешенного шквала ударов не видел никогда в жизни. И тем более – не получал.

Палмер налетел, как буря. Костедробительные тумаки обрушились со всех сторон. Ломающие удары по бокам, по голове, по конечностям. Я почувствовал, как что-то внутри рвется. Надрыв, хруст, вспышки жестокой боли. Первые признаки приближающейся агонии.

Уличив момент, обхватил врага поверх руки. Прижался, как к любимой – не разорвать. Постарался сжать – да куда там! Все равно что пробовать задушить в объятиях фонарный столб.

Палмер поставил ногу, мы синхронно рухнули. Покатились, стараясь занять верхнюю позицию. Лонгер оказался невероятно жилистым, вертким, скользким. Удержать его удавалось неимоверным трудом. Он выворачивался из самых, казалось бы, невозможных захватов.

Тогда я ударил. Откинулся что есть мочи назад, и впечатал лоб ему в переносицу.

В этом прелесть ударов головой. Их никто не ждет, особенно в партере. Я стукнул еще раз, потом еще. Лоб гудел, будто я бьюсь о кирпичную стену. Но и Палмер, наконец, сбавил обороты. На лице долгоживущего появилась кровь.

Он как-то разом обмяк, слегка ослабив захват. Следствие ударов? Или Дайсон, наконец-то, включил свое чудо-оружие?

Разбираться некогда. Я рванулся, что было сил. Отжав руку противника, перевернул его на живот. Сам же навалился сверху, обхватив вражескую шею.

Сдавил удушающий захват из последних сил. Но это, кажется, только подстегнуло Палмера. Взревев, как умирающий буйвол, он начал вставать.

Я не мог понять – есть ли предел мощи для этого человека?! Он поднимался, преодолевая чудовищную боль, перебарывая мое сопротивление, игнорируя захват, пережавший гортань. Словно титан, поднимающий небо на собственных плечах.

И – словно этого было мало – Палмер умудрился ухватить меня за подмышку. Он рванул с такой силой, будто для него не существовало никаких ограничений. Меня вздернула в воздух сила, соперничать с которой оказалось совершенно невозможно. Ну это словно перебороть подъемный кран.

Секунда – и я почувствовал, что лонгер проносит меня у себя над головой. Выбора не осталось – отбросил прочь бесполезный захват шеи. И сделал единственное, что пришло в голову.

Опустил большие пальцы на глазницы врага. И вжал их целиком, чувствуя, как пальцы проваливаются вглубь черепной впадины.

Раздался дикий, совершенно нечеловеческий вой. Вздернув меня над собой, Палмер что есть силы бросил ношу оземь.

Чудовищный удар выбил дух напрочь. На пару секунд я, должно быть, отключился. Взгляд поблекнул, а вновь приобрел отчетливость далеко не сразу. Дышать удавалось с превеликим трудом. В голове грохотали гулкие взрывы. Тело извивалось от боли. Казалось, умирает каждая клетка избитого организма.

Скосил глаза – лонгер выглядел не лучше. Палмер застыл в пяти шагах, раскачиваясь на коленях, как умалишенный. Руки противника не отрывались от окровавленного лица. Изо рта доносился тяжелый надсадный хриплый вой. Вой загнанного насмерть зверя.

Вставай, Майк! Вставай! Дело еще не закончено!

Внутренний голос звучал почему-то милым сопрано Кристины. Словно долгоживущая стоит рядом и шепчет прямо в ухо: «Поднимайся, Майк! Прикончи его!».

Я не видел никого из группы поддержки. Да и вряд ли бы смог различить в теперешнем состоянии. А тем более услышать их крики. Но этот внутренний голос – он был требовательным. До жути занудным и безжалостным. Он приказывал – и ослушаться было невозможно.

Медленно, но верно, я поднялся. Ноги держали, хоть и слегка подрагивали. С сомнением оглядел собственное тело – и не нашел ни единой частички, что не вопила бы от боли. Казалось, хватило бы легкого ветерка, чтобы меня повалить. К счастью, на полигоне ветру не разгуляться.

Кое-как шагнул вперед. Движение причинило адскую муку. С другой стороны – пелена подступающего забвения слегка отодвинулась. В мир вернулись краски, звуки. А боль осталась прежней. Словно я горю огнем, причем – изнутри.

Подошел к противнику, ощущая себя уже вполне сносно. Боль была такой, что хотелось сдохнуть. Зато она позволяла не отключиться. Довести дело до логического завершения.

Принял позицию поустойчивее, расставив ноги вдвое шире плеч. Все как по учебнику, как в тренировочном зале. Благо, совершенно невменяемый противник позволял любую вольность.

Тщательно примерился. Размахнулся и ударил. От пятки, через ногу, с поворотом бедер, полностью вложив вес тела, довернув плечо и кисть.

Весь гнев и ненависть к лонгерам, сила, удесятеренная фармой, обрушилась на врага. Палмер дернулся, конвульсивно содрогнулся. Я почувствовал, как кулак пробил тело. Пальцы вцепились в нечто теплое, склизкое, пульсирующее. Вырвал руку назад, потащив за собой жуткий кровавый след.

Палмер пошатнулся и упал замертво. Руки раскинулись в сторону, серое слепое обезображенное лицо смотрелось ужасной маской. В моей ладони продолжало сокращаться чужое сердце. Брезгливо отбросил его к трупу. Вытер окровавленную ладонь о штанину.

– Отбегался, падаль... – не знаю, сказал ли вслух, или только попытался.

Поднял взгляд и первое, что увидел – улыбающаяся Кристина, быстрым шагом идущая навстречу. Долгоживущая казалась донельзя довольной, будто все идет по заранее продуманному плану.

– Отличный удар, Майк, – звонкий голос красотки прозвучал, как бравурная музыка посередь панихиды, – С первой нашей встречи мне не понравились твои пальцы!

Что? Пальцы? О чем она вообще? Опять вспоминает убийство Харриса? Ну, после такого, похоже, переубедить лонгершу точно не удастся.

Улыбка пропала с лица Кристины испуганным зверьком. Ее места заняла настороженная гримаса. Девушка замерла на полушаге, будто наткнувшись на невидимую стену.

– Стоять, придурки! – требовательно выкрикнула она, – Это дуэль! Вы что, хотите все испортить?

Я завертел головой: с обоих сторон надвигались прихвостни Палмера. Каждый держал в руке по пулевику. Куда целились – не совсем понятно. То ли в меня, то ли во взбунтовавшуюся Кристину. На убитого хозяина они не смотрели. Может, боялись разделить его участь?

Настолько быстрого движения не ожидал никто. Кристина исчезла в одной точке и тут же, моментально, без паузы появилась в другой. Завершила перемещение смачным ударом. Человек в сером не успел даже глазом моргнуть – его снесло, будто взрывом. Только что он стоял, с наглой ухмылкой выцеливая жертву. И вот – лежит бездыханным.

Вот тебе и реальные возможности долгоживущих. Пожалуй, доведись схлестнуться на дуэли с Кристиной, шансов бы не было никаких. Несмотря на фарму и любые увертки. Это просто какой-то другой уровень. Сверхчеловеческий.

Но даже она не быстрее пули. Второй серомундирный поднял пулевик. Его палец дрогнул на спусковом крючке. Времени на раздумья не оставалось.

Не знаю, зачем и почему я это сделал. Наверное, сработал инстинкт телохранителя. Профессиональная деформация. Потребность спасать всех, кого считаешь подопечным. Или, может быть, Кристина до такой степени меня охмурила? В тот момент ни в какие подробности не вдавался. Просто прыгнул вперед, прямиком на траекторию выстрела.

Удар в спину. Могучая сила швырнула наземь, как безвольную игрушку. Даже боли не было, только ощущение внутреннего надрыва. И какой-то завершенности.

– Нет, Майк! – крик Элли перерезал эхо выстрела.

Повернув голову, увидел, как Дайсон подбежал к стрелку. Короткий тычок в область шеи – человек в сером повалился, закатив глаза. А богатей-то, оказывается, тоже кое-что может!

Медленно перевернулся на спину. Сердце кольнуло острой болью, так что из глаз помимо воли брызнули слезы. Хотел что-то сказать, но не смог. Вместо слов изо рта пошла кровь.

Да уж, с чего все началось, тем все и закончится. Только на этот раз, похоже, выкрутиться не получится. Нет брони. А значит, попадание в сердце – смертельно.

Рядом на корточки присела Кристина. Она выглядела слегка смущенной. И даже чуточку расстроенной.

– Забавное ощущение, – мягко произнесла долгоживущая, – Давненько меня не спасал... натурал.

С превеликим трудом выдавил из себя улыбку. Перед глазами клубилась тьма. Звуки отошли на второй план, остался только натужный стук надрывающегося сердца. Оно сократилось раз, другой. Через секунду последовал еще удар. И все. Сердечная мышца расслабилась навсегда. Глаза закрылись. Легкие издали едва слышный прощальный хрип.

Эпилог

Свет. Звуки. Ощущения.

Все включилось разом, по щелчку. Неясные образы проникли в прищуренные глаза, до слуха донеслось негромкое шуршание.

Было так легко и хорошо, как никогда в жизни. По телу разлилось ощущение невероятной полноты, целостности, великолепного здоровья. Энергия бурлила по жилам, требуя выхода, действия. В голове поселилась поразительная четкость мышления, проснулась память, обострились чувства.

– Я что, умер? – спросил, поразившись звонкости собственного голоса.

– О, не переживай, Майк. Всего-то на пару минут, – насмешливый тон разом вернул с небес на землю, – Серьезных последствий для здоровья не ожидается.

Скосил глаза. Потом резко сел. Рядом на коленях стояла Кристина, аккуратно упаковывая моток проводов в небольшую темную шкатулку. Подозрительно знакомую шкатулку.

– Что ж, можно констатировать, что устройство вполне работоспособно, – удовлетворенно заметила долгоживущая, – Перенос силы произошел без сучка без задоринки. Побочных эффектов не отмечено. Испытание на практике – вполне успешное.

Захлопнув шкатулку, она спокойно выпрямилась. Только теперь удалось рассмотреть на крышке заметный логотип: черепушку, молнию и две стрелки.

Все-таки мозги работали с некоторым запозданием. Реальность складывалась по частям, как замысловатый пазл. Логотип. Шкатулка. Устройство. Тесла. Имплементация. Процедура. Донор?

Посмотрел в другую сторону – сердце сжалось от боли. Совсем рядом лежало нечто, напоминающее человека только одеждой. Брюки, пиджак, идеально белая блузка. Все остальное казалось злобной карикатурой, уродливым эрзацем на организм. Так, пожалуй, рисуют мертвецов в детских комиксах: нарочито страшными, гниющими, безжизненными.

Вместо волос – осыпающиеся нити. Вместо кожи – струпья. Мясо выгнило, сдулось, будто съеденное изнутри. Глаза потемнели и ввалились так глубоко, что их почти не было видно. Череп просматривался сквозь истончившуюся кожу, как угловатый треснувший столетний горшок.

Должно быть, я здорово изменился в лице. Кристина испуганно отпрянула, выставив перед собой руки.

– Спокойно, Майк! Она сама захотела! – долгоживущая кивнула на жертву, – Я трижды переспрашивала, прежде, чем начать! Но эта... жертвенность... видимо, в крови доноров. Элли все бормотала что-то о предопределении. О судьбе, о любви...

Взглянул на Дайсона – тот кивнул, подтверждая слова лонгерши.

Поднялся на ноги, чувствуя необычайную легкость. Бодрость, свежесть, силу. Как будто и не было изнуряющего поединка, а перед ним – бессонной ночи и тонн фармакологии.

– А удобно, все-таки, всегда иметь донора под рукой, – задумчиво проговорила Кристина, – Иногда может здорово пригодиться...

В тот момент едва ей не вмазал. Остановило только то, что она все же дама... Да и удалось ли? С ее-то возможностями.

Хоть и леди, хоть и красотка, хоть и невероятно умна. А все же мразь изрядная. Чисто по-человечески.

Будто почувствовав неладное, долгоживущая быстро отступила на шаг.

– Мальчики, боюсь, я вынуждена вас покинуть, – Кристина оценивающе склонила голову на бок, – Вы ведь не будете возражать, если я заберу эту игрушку? – косой взгляд на устройство.

Я не возражал. Дайсон тоже отреагировал вполне спокойно, хоть и слегка напрягся.

– С министром Бейкером вопрос решу, не переживайте, – снисходительно улыбнулась долгоживущая, – Никто вас больше не побеспокоит...

Она отступала, пока не достигла самого края арены. Бросила последний задумчивый взгляд.

– Мистер Дайсон. Не думаю, что мы еще увидимся, – он едва заметно кивнул в ответ, – Мистер Подольский, – Кристина загадочно подмигнула, – Вы будете жить долго... С вами, может быть, еще и встретимся, кто знает? На твоем месте, Майк, я бы все же показалась врачу. Процедура была не вполне штатная, профилактический осмотр в любом случае не помешает.

Взмахнув рукой, красотка скрылась в темном коридоре.

– Прощайте, господа! – донеслось издалека, словно с другой планеты.

Дайсон подошел, мягко ухватил под локоток. Я дернулся было в сторону мертвой Элли, но Карл настойчиво увлек за собой.

– Нечего тут больше делать, Майк, – с бесконечным терпением в голосе проговорил он, – Не беспокойся. Тела уберут. Их кремируют и похоронят, как тут и заведено. Смотреть там абсолютно не на что. Мертвое – мертвым, живое – живым.

Смотреть абсолютно не на что. Почему-то очень запомнилась эта фраза. Задела за живое.

Был человек и нет. Жил, любил, смеялся. А потом умер. И смотреть стало не на что.

В обратном порядке, вместе с процессией охраны, спустились к машинам. Расселись по местам. Только сиденье рядом теперь пустовало.

– Куда, Майк? – деловито осведомился Дайсон, – Знаешь, идея с больницей сейчас не кажется такой уж дурацкой.

Я кивнул. На секунду задумавшись, продиктовал шоферу адрес. Пока ехали, постарался привести мысли в относительный порядок.

– Спасибо, что спасли, – нехотя буркнул Дайсону, – Ваше экспериментальное оружие сработало.

– Да? – невесело усмехнулся тот, – Странно... Вообще-то, я его и не включал...

Осталось только закрыть рот. И долго-долго думать.

Что значит – не включал? Получается, я победил сам. Впрочем, это как раз наименее важно.

Почему не включал? Боялся, что не сработает? Не захотел светить новейшую технологию? Или просто решил, что моя жизнь того не стоит? Как там он до этого говорил... «Предпочел занять индифферентную позицию».

– Полагаю, предложение о сотрудничестве теперь в прошлом? – осведомился скорее для проформы.

– Не уверен, Майк, – богач и впрямь выглядел озадаченным, – Все как-то запутанно... Нужно как следует обмозговать ситуацию.

Ну, то есть, переводя с языка дипломатии на обычный – «Да!».

Автомобиль остановился, я выбрался наружу, не прощаясь. Дайсон просто кивнул. Кавалькада машин умчалась, оставив после себя лишь забористый дымный след.

Клиника «Вуд и Спенсер» встретила не слишком радушно. Медсестра у ресепшена посмотрела крайне удивленно. Я бы даже сказал – испуганно.

Видок у меня, и в правду, тот еще. В изорванном спортивном костюме. Окровавленный. Грязный. Потный. Будто бы только что из смертельной битвы. А то и вовсе – с того света.

– Майк Подольский! – гневный оклик заставил поморщиться, – Я, кажется, ясно дала тебе понять, что здесь тебе больше не рады!

Розалинда надвигалась, как настоящий ураган. Страшный и прекрасный одновременно. Она остановилась напротив, уперев руки в бока. Весьма соблазнительные, надо сказать, бока.

– Мне что, вызывать охрану? – оглушительно прошипела докторша, – Или, может быть, сразу позвонить Спенсе...

Она запнулась на полуслове. Видимо, разглядела в моем лице нечто новое. Взор красотки приобрел профессиональную заинтересованность. И вдруг она как-то разом осунулась, побледнела.

– Я... прошу прощения... мистер Подольский... надеюсь, не примете всерьез... это недоразумение... – Розалинда пришибленно затараторила, – Пройдемте... в мой кабинет...

Сказать, что я удивился – ничего не сказать. Никогда не видел Рози такой покорной, раболепной. Перемена в поведении казалась еще более разительной, потому что произошла почти мгновенно.

Осмотр, экспресс-тесты, анализ крови. Все вместе заняло не более часа. Розалинда обслуживала лично, как будто у главного врача и, по совместительству, заведующей клиники, других дел не оказалось. При этом вела себя подчеркнуто вежливо, деликатно и, можно сказать, нежно.

– Все показатели в норме, – она подвела черту под медосмотром, – Здоровье близко к идеальному. Как, впрочем, и всегда после процедуры...

Только теперь я решился озвучить давно мучавший вопрос.

– Послушай, Рози, у меня сейчас некоторый напряг с деньгами, – виновато развел руками, – Но я непременно заплачу!

– О! Об этом можете не беспокоиться, мистер Подольский! – она махнула рукой, словно говоря о чем-то совершенно незначительном, – Клиника открыта для вас всегда. Будем рады вас видеть... Я буду рада...

Посмотрел на докторшу. Захотелось ущипнуть – не понятно только кого. То ли себя, то ли ее. Потому что один из нас точно спит. Чтобы мисс Вуд так просто относилась к вопросам оплаты?! Да быть того не может!

– Что с тобой, Рози? – мрачно поинтересовался у докторши, – Ты так себя ведешь, будто я...

– Ты... Вы теперь долгоживущий, мистер Подольский, – она напряженно опустила взгляд, – А это все меняет.

– Что? Что меняет-то? – окрик заставил Розалинду вздрогнуть, – Я ведь все тот же! Тот же Майк, что и вчера! Что и неделю назад!

– Да... Майк, – имя далось ей с трудом, – Все тот же... Только долгоживущий. А для них... Для них все по-другому. Все дороги открыты. Нет ничего недоступного или запретного. Ведь впереди целая вечность.

Махнул рукой – ее, похоже, не переубедить. Да и так ли Рози неправа? Сраные лонгеры... У них ведь все не как у обычных людей.

Тоскливо взглянул в окно.

Там жил Лондон. Мчались машины, работали фабрики, сновали пешеходы, ничего не знающие о новоявленном «сраном лонгере» Майке Подольском.

Вот ведь ирония. Теперь я – один из них. Один их тех, кого всегда всей душой ненавидел.

Вопрос только в том, что теперь делать дальше?