Текст книги "Легионер Его Величества (СИ)"

Автор книги: Максим Пачесюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

Глава 39

В заднюю дверь дома леди Тринити постучали. Марта тот же час распахнула дверь и впустила с ночи две закутанные в темные плащи фигуры. Судя по телосложению – мужчины. Лица скрыты темными платками, а волосы и глаза широкополыми шляпами. Были они здесь не в первый раз, потому как не говоря ни слова, не снимая грязной обуви, быстрым шагом направились к лестнице на второй этаж. Дотошная обычно Марта, не сделала ни одного замечания, только заперла дверь на ключ и подперла тяжелым деревянным бруском.

Первый из мужчин взбежал по лестнице, постучал в дверь. Тринити открыла, ждала их в комнате Финли. Плотно зашторенные окна, не пропускали наружу ни лучика света. В то время как в пустой соседней комнате, за не очень плотными занавесками, случайный наблюдатель наверняка увидел бы брожение неясных теней. Едва дверь закрылась, один из мужчин с облегчением сорвал с лица платок, и сбросил шляпу.

– Ваше Величество! – возмутился другой.

– Отстань, – бросил король. – Как больной?

– Намного лучше, но все еще…

– Понятно.

То, что Финли был все еще жив, было целиком заслугой одного только Кеннета. Тринити, да и сам король не могли доверить его жизнь и тайну никому больше. Можно сказать повезло, не много человек могли похвастаться, что их лечил самый могущественный целитель Новой Бримии, если не всего мира.

Кеннет достал из кармана твердое зеленое яблоко и вложил в раненную ладонь Финли. – Где предыдущее? – спросил он.

– Вот, – Тринити достала из шкафа небольшой ящичек. Там на серебряных пластинах, коими он был обделан изнутри, лежало черное гнилое яблоко.

– Похоже, дело пошло быстрее. Ты только не обольщайся, он овощем еще минимум год пробудет. Этих яблок еще добрая телега сменится. И, тем не менее, мы не можем поддерживать его жизнь одной только магией. Нужно накормить.

– Как?

– Это уже моя забота. Яблочное пюре готово?

– Готово.

– Неси, и кувшин с водой тоже. Роберт, помоги. – Кеннет приподнял спину Финли, а Роберт быстрыми движениями взбил и набросал за нее подушек. Вместе усадили бесчувственное тело.

– Еще подушек? – предложил Роберт, критически осматривая, покосившегося пациента.

– Не нужно, и так сойдет.

– Вот пюре, – сказала Тринити, принеся здоровенную тарелку.

– Убить хочешь? – улыбнулся Кеннет. – Ему сейчас больше пяти ложек не осилить. Ну да ладно… – Кеннет обхватил голову Финли, растопырив пальцы, чтобы касались щеки и шеи. – Начали. – Меж пальцами пробежали голубые искры, а Финли открыл рот. Тринити быстро сунула в него ложку пюре. – Много, – недовольно комментировал Кеннет, когда челюсть пациента со стуком захлопнулась и большая часть пюре вылетела на одеяло. Король вновь нахмурился, и от пробежавших по пальцам искр, Финли неестественно глотнул. – Еще, – скомандовал Кеннет, когда челюсть пациента отвисла.

Так продолжалось, пока Финли после очередного глотка не начал хрюкать и вздрагивать. Кеннет, силой развел челюсти и засунул руку внутрь. – Роберт, придержи, а то пальцы откусит.

– Что случилось? – перепугалась Тринити.

– Все, нормально, – заявил Кеннет ковыряясь во рту пациента. – Ху-у, – расслабился он и вынул руку. – Пускай Роберт. – Тот резко убрал руки, и зубы Финли клацнули.

– Что это было?

– Язык глотнуть собирался, – улыбнулся король, будто хорошей шутке, вот только Тринити было не до веселья. – Так, теперь вода. – Кеннет взял кувшин и сделал несколько больших глотков. – Никто не хочет? А то здесь многовато.

– Так не используй всю, – посоветовала Тринити.

– Нельзя, сестренка. – Магия будет довольно специфическая и оставлять следы я побоялся бы даже здесь, в твоем доме.

– Финли ничего не угрожает?

– Ему нет, мне угрожает, если я оставлю часть воды после использования.

– Ваше Величество…

– Спокойно Роберт, я все обдумал.

– Сколько нужно?

– Четверть. – Тринити схватила кувшин и на секунду исчезла за дверью, а после вернулась уже с нужным количеством воды.

– На пол вылила?

– В горшок с Лимонным деревом.

Кеннет взял кувшин и вытянул булавку, что держала шейный платок. Зажав большим и средним пальцем, указательный, король дождался, пока пучка нальется кровью и ткнул булавкой. Тот же час на пальце повисла темная горошина крови. Кеннет стряхнул ее в воду и совсем не по-королевски обсосал палец. Красное пятно в воде разорвалось тонкими лоскутами и начало растворяться. Вскоре не осталось и следа. Вода даже не порозовела.

Кеннет поднес кувшин к Лицу Финли. Вода поднялась и хлынула в рот, пробивая себе дорогу сквозь закрытые губы и между сжатых зубов. Тело начало дергаться и Тринити нервно сцепила руки, но Кеннет уверенно цедил воду, пока в кувшине не осталось и капли.

– Ну, все. Как там второй пациент? – Кеннет поводил руками над тушкой Зверя, и довольно кивнул. – Этот в полном порядке. Ладно, сестренка, отдай гнилое Роберту, он знает что делать. Да в следующий раз можешь меня не ждать, меняй яблоко, как только сгниет. Утром используешь камни, как я показывал.

– Те, от которых спазмы в руках?

– Они, – кивнул Кэннет. – Положишь меж пупком и его достоинством. Пускай твой рыцарь облегчится. И не тяни, воды в него не мало влили. Мочевой пузырь полный будет. Чего ржешь?

– Знали бы пэры, Ваше Величество, с какой спокойной миной вы о мочеиспускании говорите.

– После того, как я пускал в их присутствии газы? Не удивятся.

– Это правда, – согласилась Тринити. – Не переигрываешь с этим?

– Сестренка, человека, пердящего на людях, невозможно воспринимать серьезно. Уж лучше, пускай они грызутся меж собой, нежели объединяться против меня. Кстати о грызне. Ребята Роберта говорят, что Уайт опять с вампиром встречался.

Тринити вздрогнула и покосилась, Роберт едва успел подхватить. В себя она пришла уже через минуту. В горле першило, а голова гудела как колокол.

– Слишком много образов. Большинство я так и не поняла. Какая-то крепость с флагом Союза…

– Какое отношение это имеет к Уайту?

– Не знаю.

– Возможно, лорд Уайтфилд ведет переговоры с Союзом? – спросил Роберт.

– Бессмыслица, – возразил Кеннет. – Союзу не пробраться сквозь наши морские заслоны.

– Пароход, – вспомнила Тринити.

– Что пароход?

– Я видела странный пароход. Он как-то связан с крепостью.

– И что же странного в нем было?

– У него не было колес.

– Как же он плыл? – спросил Кеннет. – Или не плыл, может, колеса еще не установили?

– Он плыл. И судя по тому, как разбивались о нос волны – довольно быстро. Кроме того, это был пароход с флагом Свободного Союза Широв.

– Значит, он плыл быстро, без колес… И без магии? – взволновался Кеннет.

– Без.

– Ваше Величество, – сказал Роберт, похоже, пришло время возвращать лорда Стилстоуна ко двору.

– Ты прав. Подбросим его умникам задачку. А ты, сестренка, пока набросай эскиз этого чудо-парохода.

Глава 40

– Эх, как же я люблю весну! – едва не закричал Артур.

– Тише ты, – попытался остудить его пыл Гэбриел. – В строю говорить не полагается. Кроме того, весна уже почти кончилась.

– Фиг там, – парировал Артур. – Мы на вольном марше. А пока холодно для того, чтобы ходить в одной рубашке – это еще не лето. Поэтому, да здравствует весна! – уже во всю глотку проорал Артур.

– Хватит, малой, я тоже весне рад, орать-то зачем? – поддержал Гэба Лиам.

– Да ладно, это же лафа! Никакого Чоу, с мордобитием, никакого Донована с членовредительством. В день пробегаем всего два километра!

– Малой, заткнись, – грубо посоветовал Ларс. Собственно, сделал он это не из злости…

Пехотинцы косились на Артура с тех пор, как его назначили командиром отделения. Уж сильно молодое личико было у нового капрала. А то, что он принадлежал к привилегированной касте рейнджеров и не прослужил еще и полгода, только нагнетало обстановку. Лиам с Гэбриэлом будто невзначай продемонстрировали свои способности в магии, а Ларс как-то поковырялся в зубах звериным когтем после обеда. К ним, у пехоты вопросов не возникало. Но Артур был простолюдином.

После обычного марша, пехота отстреляла положенные десять патронов и отправилась на обед. Не успела еще пища как следует перетравиться, явился лейтенант.

– Подошла очередь лес валить ребята. Требуется одно отделение. Решите тут, и через пять минут доложите мне.

– Мы пойдем, сэр.

– А у ребят своих не спрашиваешь?

– Вы с нами тоже не часто советуетесь.

– Я? Я еще часто. Впрочем, ты прав, дело солдата – исполнять приказы. Поведешь ребят через южные врата. Там на запад. По звукам должен найти.

– Слушаюсь сэр. Отделение, – скомандовал Артур и солдаты неохотно приподнялись. – Всем одеться и ждать перед входом в казарму через три минуты. Выполнять.

– Ублюдок мелкий, – прорычал один из рядовых. Тихо, но так, чтобы услышали.

– Все еще твой командир, а командира нужно уважать. Потому как командир может без зазрений совести в следующий раз на чистку туалетов отрядить. Понял Шуберт? – спросил Артур глядя в лицо задире. При том, что глаза находились на одном уровне, Шуберт был раза в три шире, а толщина его руки в плече, не многим уступала толщине бедра Артура.

– Понял, – прошипел тот, и направился в гардероб.

– Видать не совсем, – резюмировал Артур.

– Артур, не перегибаешь? – тихо спросил подошедший Гэбриел.

– Какова цель тренировки помнишь?

– Научится подчинять рядовых.

– Вот этим я и занимаюсь.

– Он же тебя на части порвет.

– Не порвет, я с инструктором по рукопашной консультировался.

Инструктором этой роты был коренной бримиец. Эсквайр с длинной родословной, но пустыми карманами преподававший по его словам «науку мордобития истинных джентльменов». Он во многом уступал Чоу, но и последним в лагере не был. Кроме того, с истинно-джентльменской невозмутимостью мог сказать о бойце все, хотя бы раз увидев его в деле.

Сэр Денис, так его звали, был не высокого мнения о Шуберте. – Прямой правый, свалит и быка, но слишком медлителен и редко полагается на другие удары. Проблема в том, что бьет не в голову, а в корпус. Вам, капрал, и одного такого удара хватит.

Артур помнил об этом, и при всем желании вряд ли смог бы забыть. Немного поспаринговав с сэром Денисом, решил, что обычная защита коротким прямым весеннего кулака будет безрезультатна. Этот прямой не соскользнет по руке Артура. А если и соскользнет, то сильно нарушит равновесие. Но в весеннем кулаке была и пара других фокусов. Прежде всего, в этом стиле было важно быстро сблизится с противником. На это Артур и ставил.

Через пять минут, он повел взвод к южным вратам. Через двадцать, уже был за пределами лагеря. Через двадцать пять, когда ограда лагеря полностью скрылась за толстыми столбами гигантских сосен, заговорил Шуберт.

– Эй, малой, – повторил он прозвище, что слышал от старших рейнджеров.

– Для тебя капрал малой! – улыбнулся Артур.

– Ты или тупой, или чересчур смелый. Ставлю на первое.

– Ну, в отличии от тебя, читать умею.

– Закрой пасть ублюдок! – Шуберт сделал шаг вперед, но один из товарищей схватил его за плече.

– Забыл, как они кавалеристов отделали?

– Пофиг! – грубо отпихнул его в сторону Шуберт. – Здесь дружков нету. А если что, скажете, я его отделал.

Артур было взволновался, что план не удастся, и облегченно вздохнул, когда Шуберт сделал еще один шаг в перед. Рейнджер резко сбросил кожаную куртку и остался в одной шерстяной жилетке. Кожа была неважной защитой от мощных ударов, но движения стесняла.

Как и предупреждал сэр Денис, Шуберт выстрелил правым, но Артур уже поднырнул под удар и до момента, когда рука противника полностью вытянулась, стоял вплотную к его правому плечу. Пехотинец вложил в удар абсолютно всю силу, не заботясь более ни о стойке, ни о защите. Артуру почти ничего не стоило, поставить подножку и толкнуть открытой ладонью в подбородок. Ко всеобщему удивлению пехоты, Шуберт как сваленный сосновый ствол рухнул на сухие иголки. До того, как он успел сориентироватся, Артур аккуратно, с точно выверенной силой, пнул лежачего носком сапога в подбородок.

Вопреки ожиданиям, Шуберт не потерял сознание. Артур подобрался, чтобы при необходимости добавить еще и сбоку в челюсть. Шуберт качнул головой, вяло пошевелил руками и Артур понял – хватит.

– А теперь поговорим ребята, – вновь улыбнулся он. А что еще ему оставалось. По словам сэра Дениса, любой из них имел равные шансы в схватке против Артура. Просто все боялись звериной мощи Шуберта.

– Сэр? – неуверенно спросил один из них. Вид поверженного, все еще не укладывался у них в мозгах.

– О моем праве командовать вами. Вы ведь не были согласны с этим? – Ответом ему было молчание. – Я слишком молод, слишком слаб. С первым ничего поделать не могу. А вот со вторым… Извините, пришлось его спровоцировать, – кивнул на Шуберта Артур.

– То есть вы нарочно затеяли с ним драку?

– Э-э, это была самозащита. Ничего я не затевал! – солдаты молчали. – Так вот, насчет слабости, не кажется ли вам, что с этим я справляюсь?

– Справляетесь, сэр, – выразил общее мнение самый доходчивый.

– Вот и прекрасно. Давайте я больше ничего не доказываю, не рвусь на лесоповал, а вы не называете меня мелким ублюдком и сэром. Можно просто капрал. Можно даже Артур, лишь бы команды исполняли. Идет?

– Идет.

– Вот и славно. Джон, доставь Шуберта в лазарет, и скажи парням, пускай еще двоих дадут. Вместе с ними и вернешься. Только быстро!

– А в лазарете что сказать?

– Скажи, что Шуберт на спор палку подбородком пытался переломить.

Глава 41

Работы у Дуги действительно прибавилось. То двое брауни подерутся, то хоб, хозяйский вишневый ликер вылакает и средь бела дня дрова рубить пойдет. Простолюдины от вида самораскалывающихся полен молиться начинают и пить. А еще бывает Херст попросит за кем-то проследить или подставить для проверки. Вот с подставами проблем нет. Два гремлина – Хитрый Койот и Толстый Паук, всегда готовы в этом помочь. Но для слежки им терпения не хватает. А неугомонную энергию надо куда-то девать. И лучше всего девать подальше от емкостей с керосином – налакаются, как пить дать.

Если не считать того, что кончики больших, похожих на мышиные крылья ушей, красные, Койот и Паук были правильными зелеными гремлинами. Другие подданные молодого вождя были краснокожими, если имели кожу, кроме конечно двух хофриканцев, один из которых был белым, а второй – цвета темного ореха. Эти двое стремились командовать всем и вся. После того, как Дуги устроил их на псарню, фэйри необычайно переменились. Командование псами занимало все время, и неприятностей от них больше не было. А вот гремлины косячили регулярно. Поэтому Лиам постарался пристроить их к интересному человеку и заставил помогать.

– Вождь, – поклонился Койот.

– Говори, – приказал Дуги. Несуразный головной убор из перьев он не носил, но чтобы не злить подданных, отпустил две косички по местной моде, в которые вплел воробьиные перья.

– Нам с Пауком даже вмешиваться не пришлось. Человек сам справился.

– Тебе понравилось, Койот?

– Что понравилось, вождь Дуги?

– Помогать людям. Тому же Артуру.

– Немного. Жаль, что ничего не взрывали, но как он красиво его отделал…

– Так помогите инженерам. Они вечно что-то взрывают. Или артиллеристам.

– Так они скучно взрывают, – взгрустнул Койот.

– Зато эффективно.

– Это да… Вождь, а может можно? Хоть немножко.

– Вы прошлый раз тоже обещали, что немножко. Целую литру керосина вдули и солдатский нужник едва не взорвали.

– Так мы же случайно, – развел руками Гремлин. – Без злого умысла. Просто взрывать любим.

– Ладно, но только по рюмке!

– Спасибо вождь! – Койот, не веря своему счастью, быстро исчез за ближайшим углом, чтобы вождь не успел передумать.

Дуги вздохнул, а Койот во весь опор понесся к мастерской. Тьма уже успела накрыть лагерь, потому он и не озаботился прикрыться личиной животного. Конечно, превратиться в животное ему не хватило бы сил, но создавать иллюзии он умел. Койот с разбегу прыгнул на жестяную трубу водостока и заелозил ногами. До того, как зазевавшийся мастер вышел на улицу проверить, грохот, гремлин уже взобрался на крышу, взлетел по желтой черепице к маленькому треугольному окошку и нажал на секретный рычаг в виде плохо загнутого гвоздя. Одно из стекол в раме отъехало в сторону и Койот пролез внутрь на подоконник, поправил стекло обратно и спрыгнул на пол.

Здесь было их с Пауком царство. Никто, кроме вождя не мог заходить сюда без спросу. Койот бросился к груде старых ящиков в углу чердака. – Паук, – заорал он на ходу. – Паук, выходи! – с силой пнул один перевернутый, что тот аж ходуном заходил.

– Ты чего творишь, гад! – Часть сломанных досок отодвинулась в сторону, и на проходе появился толстый, заспанный гремлин. – Взорву твой сундук, будешь знать.

– Мой сундук из мореного дуба, не так просто взорвать, не то, что эту рухлядь. – Койот вновь пнул домик Паука.

– У меня хоть проветривается, а в твоем сундуке задохнутся можно. Кроме того, мой ящик вдвое больше твоего сундука.

– Заткнись уже, нам вождь выпить разрешил.

– Да? – оживился Паук. – Много?

– По рюмке. Но хоть… Ты куда?

– Сейчас, – отозвался Паук изнутри своего ящика. Послышалась какая-то возня, а после Паук вытащил изнутри огромную стеклянную рюмку. В его руках она больше походила на ведро.

– Паук, ты гений.

– А то! – подтвердил он. – Вождю надо было уточнить каких рюмок, наших или человеческих.

– А это точно рюмка, не стакан?

– Точно, стакан выше.

– Хорошо, керосин где будем брать?

– А давай у рейнджеров в домике, они все равно в казарме ночуют. У Лиама всегда лишняя канистра он же по ночам вечно книжки читает.

– М-да, – покачал головой Койот, – так бессмысленно продукт переводит…

Глава 42

В дом рейнджеров гремлины пробрались с легкостью. Тайного лаза для фэйри здесь не было. Пауку с Койотом пришлось взобраться на крышу. Койот первым зажмурился и сиганул в дымоход. Паук надел рюмку на свою большую голову и придерживая ее руками, последовал за другом. Поскольку домик был маленьким, дымоход ему соответствовал. В отличии от городских домов, где дымоходы чистили мальчишки трубочисты своей одеждой, ползая вверх-вниз, труба здесь была настолько узкой, что большеголовый Паук даже немного ободрал оттопыренные уши.

– Проклятье! – выругался он, стряхивая сажу. – Как их только чистят?

– А здесь в кладке несколько кирпичей отсутствует, – сказал Койот. – Вместо них глина. Когда нужно чистить, выбивают, и через дыры банником или щеткой орудуют. Хотя, мы наверное на этот год уже вычистили… – Койот тряхнул ногой и из штанины высыпалась горка сажи. – Нужно убрать.

– Может сначала? – Паук снял с головы рюмку.

– Нет, потом мы точно убирать не будем.

– Чистимся?

– Раз, два, три! – скомандовал Койот и оба гремлина встряхнулись, вложив в движение капельку магии. Вся сажа разом слетела с одежек.

– Эй, чего творите, хулюганы! – вдруг выскочил из-за кровати старый брауни с железной кочергой наперевес.

– Спокойно папаша!

– Вот нажалуюсь на вас вождю, будете знать!

– Тихо, тихо, вождь разрешил нам выпить.

– А чего тогда мусорите?

– Это мы случайно. Мы за керосином.

– Намусорили тут, а у меня веник уже стерся, – не унимался старик.

– Эй, дед, тебя же раньше здесь не было?

– Меня вождь попросил за домом приглядеть, пока хозяев нету. Вот я раз в три дня и заглядываю, а тут вы, хулюганы.

– Слыш, дед, а давай мы тебе новый веник притащим, – предложил Паук.

– И пудинг, с кухни стащим… – вкрадчивым голосом продолжил Койот, – медовый. Сладкий-сладкий.

– Пудинг, говорите… – старик почесал за ухом и опустил кочергу. – Ну, хорошо, только керосина много не брать. И о венике не забудьте!

– Договорились, дед, – паук уже поднял ногу, как дед вновь крикнул.

– Стоять! – грозно занес он кочергу. – Подождите, пока я подмету. Брауни исчез под кроватью и вынырнул уже со старым стертым веником. Повинуясь сноровке старого работяги и щепотке домашней магии, сажа за полминуты легла аккуратной горкой возле печки. – Все, теперь можете идти.

Койот прямой наводкой двинулся к тумбочке, где стояла канистра с керосином. Вдвоем с Пауком, вытолкали ее наружу и свинтили тугую крышку. С помощью брауни, налили полную до краев рюмку.

– Кто первым пить будет? – нервно дергая острым кадыком спросил Койот.

– Давай я, – не удержался Паук.

– Ну, давай, – нехотя согласился Койот и поскреб острыми когтями зеленую шею.

Только Паук обмочил губы, как темноту посреди комнаты разрезала полоса тусклого фиолетового света. Она просто висела вертикально в воздухе как зачарованный светящийся прутик. Мгновение, и рядом с ней появилась еще одна такая же, а еще через секунду, две других, параллельных полосы объединили их в неровную рамку.

– А это кто хулюганит? – удивленно спросил брауни.

– Балда, за вождем беги, мы наблюдаем, – приказал старику Койот. – Это же портал в Феерию! – Тот на мгновение замер, а потом щелкнул пальцами, открывая на пути все двери, и с непостижимой для маленьких ножек скоростью вылетел на улицу.

– Под кровать! – скомандовал Паук, отгоняя мысли о налитом керосине. – Эх, канистру не закрутили. Выдохнется ведь! – горько подумал он, натягивая покрывало пониже.

А тем временем фиолетовые полосы света, начали смазываться, округлятся и пространство внутри рамки залилось тем же фиолетовым светом. Койот для верности перехватил надежнее кочергу, но Паук злобно шикнул на него и для надежности укрылся еще одной завесой невидимости.

В рамке, что уже давно потеряла четкость линий, неожиданно появилась маленькая рогатая головка. Шустро окинув взглядом комнату, голова навострила оттопыренные обезьяньи уши. Не заметив ничего подозрительного, фэйри в фиолетовых одеждах бесшумно выскочил из портала, ткнул когтем, что венчал хвост в самый центр свечения и портал начал рассасываться.

– Следы заметает, – подумал Паук.

Он уже узнал импа, а их порталы долго не держатся, поскольку не прикреплены к объекту существующему в двух мирах. Но этот помог своему порталу разрушиться быстрее. Наверняка, чтоб свечение не привлекало лишнего внимания. Кстати о внимании, теперь имп заметил канистру с керосином возле открытой тумбочки и открытые двери. Осторожно оглянулся еще раз и подошел к налитой рюмке. Понюхал, легонько лизнул раздвоенным языком и тут же с отвращением сплюнул. Передвигаясь на четвереньках, как обезьяна, имп направился к дверям.

Койот сделал шаг за ним из-под кровати, и случайно задел ножку кочергой. Едва слышимый в ночной тиши звук, прогремел для всех троих пушечным залпом. Имп дико подскочил, сорвал с пояса маленький шарик и метнул его на звук. Инстинктивно, не обделенный ловкостью Койот, попытался отбить его кочергой. Завеса, державшая его невидимым, тот же час слетела, а шарик взорвался ревущим пламенем, опаляя гремлину уши. Один раскаленный осколок оболочки попал точно в рюмку с керосином и с шипением потонул, расплескав немного жидкости на пол.

Имп, бросился на полуослепшего противника, мгновенно вонзив когти рук в грудь, а в живот когти ног. Кровь и ошметки плоти полетели в стороны. Тут же на выручку товарищу пришел Паук. Несмотря на внешнюю тучность, он не был лишен врожденного проворства любого гремлина. Три мушкетные пули, которыми он давно хотел приправить офицерский ужин, полетели в другой угол комнаты. Грохот отвлек импа.

Паук выскочил из-под кровати, на ходу полоснув противника когтями по затылку, и схватился за кочергу. Импу пришлось оставить Койота в покое и отразить удар когтем хвоста. Ярость клокотала в Пауке и он вертел кочергой, щедро приправляя каждый удар магией. На некоторое время, импу даже пришлось отступить, но он был немного крупнее, и опытнее в схватках, поэтому вогнав когти ног в пол, и подставив хвост под кочергу, он с силой оттолкнул оружие противника.

Время, которое понадобилось Пауку для вывода кочерги на линию атаки, он потратил, чтобы сорвать с пояса очередной шарик и метнуть его в лицо противника. Этот не разорвался огнем, а мгновенно окутал гремлина едким дымом. Имп легко перехватил кочергу когтистой лапой и черкнул хвостовым когтем по горлу. Гремлин повалился на пол, прикрывая руками образовавшуюся дыру. Вместо кашля от едкого дыма из горла вырвался булькающий свист.

Имп перехватил кочергу удобней и со всей силы ударил изогнутым концом в лоб лежащего, с удовольствием отмечая, как хрустнула кость. Но повторить удар не пришлось. Влетевший в комнату со скоростью шторма кот, мгновенно обернулся паком и подставил под кочергу двуручник.

Зачарованный металл вспыхнул, в точности как серп месяца за окном, а глаза обдали зеленой яростью. В этом противнике ипм почувствовал немалую силу. Он едва успел пригнутся и кончик правого рога покатился по полу. Под следующий удар имп едва успел подставить кочергу, и чертова железяка едва не выскочила из рук, настолько сильным было столкновение. Свежая зазубрина доходила едва ли не до половины железного прута и имп проклял это дерьмовое оружие. Он ткнул хвостом в живот противника, но тот ловко поймал коготь в кольцо на конце рукояти и повернул меч. Судя по тому, какой болью отозвались суставы у когтя, растяжение гарантировано.

– Ах ты дерьма кусок! – деланно взбеленился имп, рывком освобождая хвост, но пак лишь слегка улыбнулся и ударил сверху.

Имп одновременно провел укол хвостом в левую ногу и удар кочергой в голову справа. Пак отбил оба удара, продев ладонь в кольцо и крутанув на ней свое оружие. Тогда имп перепрыгнул противника, успев атаковать и в воздухе, и уже приземлившись. Маневр, что должен был вывести за спину противника, сработал против него самого. Пришлось взмахнуть несколько раз хвостом, чтобы восстановить равновесие, в это время удар пака пришелся на расклепанный конец кочерги. Тонкий кусок металла полетел в сторону, а ипма так и повело в сторону удара. Пак же напротив сумел нацелить меч на голову противника.

В отчаянии, имп бросился на землю и атаковал хвостом. Дуги схватил за коготь левой и напрягши все свои и физические и магические силы, перебросил противника через спину. Тот как кошка изловчился упасть на четыре конечности, но прежде чем имп сумел освободить хвост, Дуги крутанул зачарованным клинком и отсек коготь.

Имп дико завизжал, и поступил как настоящая обезьяна – бросил в противника чудом не выроненной кочергой. Дуги уклонился, а кочерга дважды лязгнув о пол, с грохотом перевернула канистру с керосином за его спиной. Обезумев от боли, имп сорвал два шарика с пояса и метнул их в пака. Не будучи знакомым с этим оружием, Дуги тоже попытался отбить плоскостью меча. Первый же шарик разорвался снопом ледяных искр и покрыл лезвие изморозью. Дуги пришлось высоко подбросить меч, чтобы она не добралась до руки. В момент, когда он остался безоружным, второй шарик разразился огненной волной за спиной. Языки лизнули разлитый керосин, и тот мгновенно занялся, а теплая волна подтолкнула Дуги вперед.

С безумно диким оскалом, имп бросил еще один шарик прямо в лицо. В этот же момент Дуги изловчился поймать свой обмороженный меч, замахнулся для удара и наклонился, пропуская шарик слева. Только этот был зачарован иначе, он разорвался облачком тяжелой, крупной пыли, едва оказался возле лица фэйри. Дуги обдало такой болью, что он испытывал лишь однажды в своей жизни. Уже теряя сознание, он отметил что, судя по визгу, меч нашел жертву.