Текст книги "Русский гамбит генерала Казанцева"

Автор книги: Максим Федоренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 31 страниц)

Особенности применения информационных технологий в развитом
информационном обществе

Современные сообщества людей, соответствующие стандартам западной цивилизации или движущиеся в этом направлении, но уже достигшие уровня информационного общества, то есть общества, имеющего теоретический доступ к разнообразной информации и обладающем разнообразными технологиями для такого доступа, характеризуются повышенной восприимчивостью к информационному воздействию. Возможная причина такого доверия к слову или образу, отдельному логическому утверждению или целостной формальной концепции состоит в постепенном внедрении в сознание людей ложной истины о непогрешимости утверждений и идей, профессионально объясняемых (навязываемых) человеческой толпе. Профессионализм «создателей информации» приводит к тому, что люди оказываются подавленными их «компетентностью» и начинают верить им безоговорочно.

Другим убеждающим фактором, обеспечивающим эффективность применения информационного оружия, является масштабность информационных акций. Религия, которая в свое время добивалась безоговорочной и бездумной веры, для приобщения к вере базировалась на методах всеобщего воспитания и принуждения. Она подавляла свободу человеческого мышления масштабами информационного воздействия. Человек мог думать: «Все верят – значит, это правда». Сейчас информационное воздействие подталкивает отдельного человека к мысли: «Везде об этом говорят – значит, это правда».

Коммуникационные возможности человечества в настоящее время увеличиваются невиданными ранее темпами, что делает информационное оружие практически неотразимым. Авторитетный психоаналитик Э. Фромм отмечает: «В кибернетическую эпоху личность все больше и больше подвержена манипуляции … человек утрачивает свою активную, ответственную роль в социальном процессе».

Утрата «активной и ответственной роли в социальном процессе» может случиться под воздействием мифов общественного сознания, важную роль которых отметил С. Кара-Мурза в своей книге «Манипуляция сознанием».

На закате Российской Империи на службе в Российской армии состояли около 200 тысяч офицеров. Из этого огромного числа профессиональных военных оружие в руки взяли несколько тысяч человек, которые не смогли противостоять армиям люмпенизированного пролетариата и крестьянства, численность которых в ответственные моменты Гражданской войны также была невелика. Офицерский корпус России, несмотря на надвигающуюся перспективу социальных и иных потерь, не проявил активности, поскольку был подавлен и деморализован мифами всеобщего счастья и справедливости в новом социалистическом обществе, а также мифами о полной деградации монархической и буржуазной систем управления.

В настоящее время, по выражению С. Кара-Мурзы: «… мифы создаются в соответствии с планом. Новые политические мифы не возникают спонтанно, они не являются диким плодом необузданного выражения. Напротив, они представляют собой искусственные творения, созданные умелыми и ловкими мастерами». Как ни странно, но мифы оказывают сильнейшее влияние на общество с достаточно высоким уровнем образования, в том числе на нынешних российских граждан. Образованность не является непреодолимой стеной на пути манипуляторов сознанием. Скорее возникает обратная ситуация – образованные люди более внушаемы, их можно отвлечь от соображений здравого смысла специальными приемами, наработанными в результате специальных исследований и разработок. Иначе как можно объяснить стереотип, угнездившийся в умах российской так называемой творческой интеллигенции о том, что США – пример для всего остального человечества буквально во всех смыслах и сторонах общественной, политической и экономической жизни, рай для проживания и творчества, «общество равных возможностей», защитник общечеловеческих ценностей на планете, страна, у политиков которой, по выражению З. Бжезинского, «добрые и высокие цели».

Для достижения эти «добрых и высоких целей» деятели американской администрации, прикрываясь «заботой» о мировом экономическом порядке, распространяя миф о долларе, как устойчивой международной валюте, заполнили весь мир зелеными бумажками, обеспеченными активами американской экономики на единицы процентов. США – фактический банкрот. Еще в 1990 году на каждом гражданине страны «висел» долг в 35 тысяч долларов, и ситуация ухудшается. Если внешний долг США в 1986 году составил 264 миллиарда долларов, то к 1999 году он достиг 1900 миллиардов долларов. Весь мир благодаря США живет в условиях глобальной финансовой пирамиды. Развалу этой пирамиды препятствуют всеобщий страх перед огромными финансовыми потерями в случае ее обрушения и агрессивное, в том числе военное, противодействие США. Есть мнение, что военные акции США последних лет, например в Югославии, – это отвлекающий маневр, с помощью которого американские политики стремились сдержать финансово-экономические претензии Европы по поводу наведения порядка в мировой экономике.

Цели информационного оружия могут находиться как внутри страны, среди населения и политических групп собственного государства, так и за его пределами.

«Информационное» общество в массе своей может быть достаточно необразованным, «темным», несмотря на возможность и умение пользоваться источниками информации, доставляемых современными высокими технологиями. Фактически США – именно такое общество, манипулировать сознанием которого можно с помощью примитивных приемов, не особо задумываясь о логике информационных воздействий, а ограничиваясь громкой фразой и голословными утверждениями, повторенными многократно.

Государство, какой класс не был бы господствующим, стоит на двух китах – силе и согласии. Соотношение их – не застывшее, однажды достигнутое состояние (гегемония, по определению Грамши), а динамичный, непрерывный процесс. По мнению А. Грамши: «Государство является гегемонией, облеченной в броню принуждения». Иными словами, принуждение – лишь броня гораздо более значительного содержания, а гегемония – это не просто согласие, но благожелательное, активное согласие, при котором граждане желают того, что требуется господствующему классу.

Убедить граждан в состоятельности гегемонии до такой степени, чтобы они пришли к согласию с властью с минимальной степенью принуждения, – забота власти. Инструментом подобного убеждения являются все богатые возможности современных информационных технологий.

6.4. Информационные «грабли» российской государственности

Расхожее выражение о том, что в России две проблемы – дураки и дороги, дополненное печальным восклицанием при обращении к своему сыну последнего российского царя: «Мне кажется, что в России только мы с тобой не воруем», часто применяются политиками при предельном сжато-шутливом описании разнообразных сторон экономической, социально-политической и нравственной жизни в России.

Грустные шутки царей и политиков несмотря на свою эпатажность в какой-то мере отражают реальную российскую действительность. Но в новое время они могу быть дополнены новыми высказываниями, например о «старых граблях» новой российской государственности.

Эти «грабли» – проблема учета и пропаганды глубинных чаяний народа, населяющего страну, реальных желаний, надежд и предпочтений общества. Принимая во внимание круг вопросов, рассматриваемых в данной главе, – это проблема стабилизации государственной власти за счет целенаправленной информационной поддержки конструктивных политических сил и кандидатов от этих сил со стороны действующей власти.

В течение столетий династии, правящие Россией, меняли своих представителей по воле небольшой группы высших государственных лиц, исходя из интересов этой группы. На первых порах для стабилизации царской власти хватало формального религиозного одобрения персональной преемственности властных полномочий, плюс жестокие меры подавления инакомыслия. Проблеме информационной безопасности власти не придавалось особого значения. Позднее проблема решалась с использованием законодательно оформленных запретительных мер, а информационные акции по убеждению населения носили формальный характер с упором на традиции российской государственности, реализовывались через религию и образование или посредством бессистемных частных информационных проектов. Подобный подход обеспечения информационной безопасности государства в силу своей консервативности порождал практические действия, не соответствующие реалиям нарастающей динамики социально-политических изменений, что в итоге явилось одной из причин крушения монархии.

Примерно аналогичная картина наблюдалась в советские времена, когда, несмотря на наличие виртуальных выборов, у народа никто не интересовался тем, как ему живется при нынешнем правителе и хочет ли он примерно такого же после ухода предыдущего по тем или иным причинам. Объективно верным считалось соблюдение преемственности идеологических и экономических установок социализма, а вопросы персональной власти решались в результате внутрипартийной борьбы политических кланов. В СССР, в поздний период его существования, проблема информационной безопасности власти решалась на основе догматических установок, то есть фактически никак не решалась.

Технология идеологической поддержки государственного строя строилась на долбежке догм или упоре на внешние эффекты, демонстрирующие преимущества советского общества по вопросам, далеким от фундаментальных предпочтений в жизни рядового обывателя, составляющего основное население страны. Идеологические воздействия были ориентированы на идеализированную модель советского человека, которого и перевоспитывать-то не требовалось.

Итог – крушение советского строя и распад СССР в результате слабой информационной атаки при практическом отсутствии реального информационного противодействия со стороны государственных структур.

Новые демократические институты Российской Федерации, ограниченные отсутствием исторически сложившихся традиций политической корректности, неразвитостью внутреннего законодательства, регулирующего избирательный процесс, наличием глубинных национальных противоречий, острым противостоянием политических сил пока не могут полностью обеспечить объективного учета общественных оценок успешности власти в условиях принципиальной политической борьбы.

Единственным достижением новой эпохи российской политики является отказ от полного игнорирования народного мнения путем перехода к процедуре реального манипулирования этим мнением.

Принятие законов, декларирующих независимость СМИ от государственного влияния, на почве реальной российской государственности делает СМИ независимыми только от действующей власти, если эта власть в точности следует конституционному пониманию закона и порядка. В силу сложившихся обстоятельств в стране нет эффективных механизмов обеспечения информационной безопасности власти в государственно-идеологическом смысле. У высшей государственной российской власти, какой бы хорошей она не была, от согласованной массированной информационной атаки финансовых групп, сосредоточивших в своих руках влияние на СМИ, фактически есть очень слабая защита в виде небольшого числа непопулярных официальных изданий, телеканалов и оперативных выступлений первых лиц государства по телевизору, радио (следует помнить, что Президенту СССР М. С. Горбачеву такие выступления популярности не прибавили) или в сети Интернет.

Региональные представительства высшей государственной власти вообще лишены законных PR-ресурсов, поскольку в бюджете полпредств на это дело не предусмотрено практически ощутимых средств. Представители президента в федеральных округах – естественная цель для сил, желающих через них скомпрометировать президента.

Инициировать информационную атаку на государственную власть может любая политическая оппозиция. Избежать серьезных политических катаклизмов с большим трудом удалось в середине 2002 года, когда после пяти голосований с большим трудом российскому парламенту удалось собрать несколько дополнительных голосов для преодоления критической ситуации в связи с общероссийским референдумом, которая вполне могла расколоть страну на две непримиримые части.

Еще раньше офицеры Вооруженных сил, помнящие о прошлой славе Советской Армии, вполне могли откликнуться на призыв покойного генерала Рохлина, весьма решительно требующего государственных преобразований в интересах большинства российского народа.

Напряженные информационные ситуации возникают при обсуждении национальных вопросов, вопросов политического строительства, религиозных проблем, решении пограничных проблем, проблем воссоединения государственных образований, проблем суверенитета, разоружения или вооружения, социально-экономической политики и множества других проблем в жизни общества и государства. И в большинстве случаев широкое обсуждение государственных проблем проходит как бы помимо заинтересованных государственных структур.

Официальных выступлений политиков часто недостаточно для убеждения общества. В информационном противостоянии, при равном информационном вооружении и активности одерживает победу та политическая сторона, которая занимает более нравственную позицию. В противном случае, в условиях современного информационного общества, победит более активная политическая сила, вне зависимости от ее нравственных установок.

Игнорирование фундаментальных чаяний и мнений народа остается последовательной традицией большинства российских политических манипуляторов. Оценки успешности или неуспешности властных инициатив «зашумляются» политтехнологами с использованием приемов информационного воздействия на общественное сознание в зависимости от своей ангажированности.

Сложность положения современных политтехнологов состоит в том, что они не могут обеспечить длительного эффекта от своего воздействия на массы, если пропагандируемые взгляды, программы, методы действий и политические установки не имеют объективного, фундаментального основания. Аналогичные проблемы могут возникнуть с рекомендуемыми политическими фигурами.

Возможности манипуляции сознанием имеют свои пределы. Несмотря на огромные деньги ведущих российских бизнесменов, им не удается убедить россиян в справедливости своих претензий на исключительное экономическое положение и другие привилегии в обнищавшей стране с разрушенной армией, остановившейся экономикой, коррумпированными органами правопорядка и другими властными структурами.

Противостояние в обществе нарастает, и очередные выборы с их «выбросами» компромата и неумеренными PR-кампаниями могут вполне стать катализатором очередного российского катаклизма.

В условиях неокрепшей российской государственности информационная безопасность системы власти (а не отдельных партий и политических групп) обусловливает необходимость реальной пропаганды общественно-политических ценностей нынешней России посредством организации эффективной системы информационной поддержки мнения большинства российского народа.

Вместо эпилога

Континентальное притяжение народов к Российскому государству до революционных событий начала XX века проявлялось в виде сложного и многогранного процесса, представленного посредством самых разнообразных военных, экономических, политических и социальных коллизий.

Объединение народов России шло разными путями, естественными для давних исторических времен, когда формировалось ядро тысячелетней российской государственности. Страны объединялись на основе национального и религиозного сродства, династических интересов, завоеваний, стремились получить династические, территориальные, экономические, военные преимущества или просто обеспечить стабильность государственного существования, пусть и в составе другого государства. Тогда обычным делом было военное противоборство.

Особое состояние России, как евразийской державы с огромными во все времена и разнообразными ресурсами, нашло свое отражение в закономерностях ее формирования. Многие государства нашли спасение в составе России под угрозой порабощения и истребления общими для России и этих государств врагами. Бывало и Россия нападала на приграничные государства, но почти всегда эпизоды военной экспансии с ее стороны носили вынужденный характер и воспринимались российским обществом как тяжелое, но необходимое бремя. Наступающее впоследствии сосуществование с присоединенными окраинными народами постепенно приобретало органичный характер и чрезвычайно редко сопровождалось подавлением или экономическим и политическим подкупом социально активного населения или политической элиты. Традиционное притяжение окраинных народов к российскому центру шло как бы в двух взаимосвязанных плоскостях. «Простым народом» активно воспринимались объединяющая русская идея межнационального и религиозного согласия, обеспечение военной безопасности, законности и лучшая организация внутренней экономической и политической жизни. Элиту привлекал принятый в российском обществе государственный порядок, обеспечивающий возможность преодоления узких рамок местничества и создающий перспективу ее участия в расширенном процессе мировой политической, экономической и культурной жизни, а также широко понимаемые культурные и образовательные основы сосуществования российских народов.

В настоящее время ситуация в России радикально иная. Выделившись из мировых политического и экономического процессов в 1917 году, скатившись в последнее время на позиции второстепенной сырьевой державы, Россия стремительно теряет признаки былой геополитической привлекательности. Нынешние попытки задобрить, подкупить или силой вернуть в общероссийское правовое пространство национальные элиты не снижают накала национальных страстей, а только разогревают ситуацию…

Исторический опыт России, объединявшей множество народов на двух, а бывало и трех географических континентах Земли, нельзя игнорировать и при строительстве современного, взаимопроникающего и взаимозависимого мира.

Политические, экономические, культурные, социальные и иные болезни нынешнего российского общества вполне преодолимы, если вновь принять к исполнению эти сложившиеся за века принципы жизни российского «государства-континента» с учетом новых геополитических реальностей совместного сосуществования народов Земли.

Жертвы нового переломного этапа существования российской государственности могут стать исторически оправданными только в случае победного улучшения российской позиции на мировой шахматной доске всемирной исторической игры…