Текст книги "Русский гамбит генерала Казанцева"

Автор книги: Максим Федоренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 31 страниц)

1.5. Осторожно, ваххабизм!

Как-то вместе с документами от разведслужб округа командующему войсками СКВО генералу Казанцеву была представлена листовка-обращение так называемого «Центрального фронта освобождения Дагестана», созданного ваххабитами в Кизилюртовском районе горной республики. В частности, в обращении говорилось:

«О, братья-мусульмане! Если мы сейчас не изгоним российских собак из своей территории, то можем потерять наш народ навсегда, как это случилось в других республиках, где побывали эти русские сволочи… Мы решили идти путем джихада, и перед нами два пути: или победа, или шахадат».

…Не секрет, что в связи с распадом Советского Союза и развенчанием коммунистических идеалов в сознании многих наших сограждан образовался идеологический вакуум. Поэтому некоторая часть населения обратилась к религии. Если в регионах с православным большинством это не вызвало угрозы государственности, то в республиках, где распространен ислам, породило целый ряд проблем. Не без участия спецслужб государств Арабского Востока сюда стали проникать идеи мусульманского фундаментализма.

Как известно, ваххабизм как религиозно-политическое течение в исламе появился в Аравии в первой половине XVIII века. Ваххабиты считают себя носителями чистого ислама, который существовал во времена пророка Мухаммеда и первых четырех праведных халифов. Основатель ваххабизма Мухаммад ибн Абд аль-Ваххаб (1703–1792) последовательно выступал за соблюдение основополагающего исламского принципа единобожия, согласно которому Аллах – абсолютный источник творения всего сущего, а потому верующий не должен поклоняться никому и ничему иному, кроме Всевышнего.

Из содержания обнаруженной спецслужбами ваххабитской литературы прямо явствовало, что убивать и грабить всех, кто не является последователем ваххабизма, – обязательная норма, одно из основных правил учения. Так, в одной из книг, автором которой является Салих ибн Фавзан аль-Фавзан, высказывалась мысль, что «многобожник стоит вне закона, и его можно безнаказанно убить и лишить имущества, по словам Всевышнего». Под определение «многобожники» фактически же попадали все представители исламских течений на Кавказе, которые почитали святых, посещали места их захоронений.

Увы, в том виде, в котором ваххабизм предстал на Северном Кавказе, он имел с религией мало общего. Не случайно муфтий Дагестана Саид Мухаммед—Хаджи Абубакаров, позже погибший в результате террористического акта, в свое время подчеркивал, что «ваххабизм – псевдоислам, он лишь носит исламскую маску, это идеологическое и политическое течение с экстремистским уклоном. Хаттаб ислам в Чечню не принес, он его идеологизирует, сам глубоко его не зная».

Ваххабитское учение не случайно встретило сопротивление со стороны мусульман России. Ведь оно отвергало национальные особенности народов, стремилось свести всех мусульман в единую унифицированную религиозную культуру, в которой их национальная самобытность просто могла исчезнуть. Вот почему особенно болезненно деятельность ваххабитов была воспринята в Дагестане, где совместно проживает большое количество этносов, являющихся носителями нескольких десятков разнообразных языков, культур и традиционных видов ислама. Появление здесь ваххабизма породило религиозные, политические и культурные противоречия. Народы Дагестана столкнулись с неприкрытой агрессией исламского фундаментализма в лице ваххабитов, пытающихся силой оружия обратить их в свою веру.

Ваххабиты появились в Дагестане сразу после распада Советского Союза – во времена первых массовых паломничеств мусульман к святым местам в Мекке и Медине. И хотя это радикальное исламское учение являлось абсолютно чуждым мировоззрению дагестанских мусульман-суннитов, ваххабитская секта росла как на дрожжах. На «долларовых дрожжах» того самого арабского Королевства Саудовская Аравия – единственной в мире страны, официально живущей под ваххабитскими знаменами.

Надо признать, что аравийские шейхи сделали удачную для себя ставку в геополитической игре на Северном Кавказе. Безработная, но полная сил дагестанская молодежь, уставшая от официальной лжи и назиданий стариков, жаждала действий. Она мечтала о власти и «легких» деньгах. А от бородатых ваххабитов каждый новообращенный сразу получал в подарок тысячу долларов. Премия в пять тысяч «зеленых» полагалась за приобщение к новой вере еще пятерых человек. Зарплата активистов ежемесячно составляла от 300 до 700 долларов США. Только в 1995 году всевозможные радикальные исламские центры оставили в Дагестане на пропаганде ваххабизма 17 миллионов долларов. Ведь традиционный для Кавказа ислам суннитского толка не носит агрессивного характера, с ним к войне не призовешь!

И вскоре в республике развернулось настоящее сражение за умы и сердца мусульман между Духовным управлением мусульман Дагестана и сектой ваххабитов, которые обвиняли друг друга в ереси. Но если первые убеждали словом, то вторые совали в руки бедняков деньги… Поначалу сектантам вроде бы хватало выдержки вести с суннитами философские споры. Но вскоре их терпение лопнуло. Для достижения победы в противостоянии ваххабиты пошли на разложение ислама изнутри. Они всячески дискредитировали мулл и имамов традиционного толка. А стоило муфтию Дагестана С. М.-Х. Абубакарову выступить с отповедью ваххабизму, как ему навеки закрыли рот. Зверски был убит также бывший глава села Карамахи, после кровавых столкновений ваххабиты изгнали оттуда и его сторонников – мусульман-суннитов.

Лидеры «Исламского сообщества Дагестана» («Джамаата»), созданного ваххабитами, своей конечной цели не скрывали – выход из состава России и построение вместе с Чечней исламского государства нового типа. При этом «Джамаатом» рассматривалось два сценария построения светлого будущего. Первый – приход к власти мирным путем, через выборы (по данным некоторых социологов, ваххабитов тогда поддерживали бы 6–7 процентов избирателей Дагестана). Второй – вооруженный захват власти. Повстанческие отряды согласно этому варианту должны были закрепиться хотя бы на части территории республики. Затем сформированное правительство ваххабитов от имени народов Дагестана обратилось бы к Чечне за помощью в борьбе… с Россией. Ожидалось, что немедленную военную помощь открыто и тайно оказали бы повстанцам Пакистан, Саудовская Аравия (в этих странах наиболее сильны позиции ваххабитов), а также Турция, заинтересованная в транзите каспийской нефти через свою территорию.

Для реализации силового варианта «Джамаат» имел так называемые «боевые соединения Исламского сообщества Дагестана». Около 600 боевиков этого отряда получили крещение во время первой чеченской кампании. Почти все они воевали под началом полевого командира Эмира Хаттаба. Наиболее способные террористы из «Джамаата» прошли стажировку в Пакистане, где не только изучали Коран, но и повышали диверсионное мастерство.

Между так называемыми боевыми соединениями ваххабитов Дагестана и чеченской армией генерала Дудаева во главе с С. Радуевым был подписан военный договор о содействии «в освобождении Кавказа от Российской Империи». На базах Радуева проходили террористическую подготовку и чеченцы-аккинцы, проживающие в Хасавюртовском районе Дагестана.

А наибольшее распространение ваххабизм получил в Кизилюртовском районе, где располагался крупнейший в России центр «долларового ислама» – «Центральный фронт освобождения Дагестана». «Освободители» создали в республике 16 «фронтов», которые были хорошо оснащены технически, имели спутниковую связь, склады с боеприпасами и оружием, издательство, специализирующееся на выпуске антирусской, антиармейской литературы, распространявшейся вокруг военных российских объектов.

Примечательной была военная иерархическая лестница ваххабитов. Высшие ступени занимали исключительно чеченцы. Дагестанским парням, похоже, готовилась участь лишь «пушечного мяса».

Ваххабиты силой и жестокостью насаждали свои порядки, захватывали новые территории и политическую власть, тесня «умеренных» бандитов. Даже «президент Чеченской Республики Ичкерии» А. Масхадов как-то признался: «В войну, будучи начальником главного штаба, я думал, что мы знаем о том, что происходит в Афганистане и Таджикистане. Что и там, наверное, начиналось так же. В тяжелые дни войны они, щедро финансируемые, проводили свою идеологию. После войны, не поняв этой идеологии, мы занялись дележом должностей. Желая сделать из них единомышленников, мы заигрывали с ними, потакали им. Теперь мы пожинаем плоды нашего поведения. Разбираясь с последствиями этого религиозного течения, мы должны сказать, что недооценили его роль. А потому пришли к сегодняшнему итогу».

Масхадов говорил о том, что хорошо знал. Ведь деятельность ваххабитов в Чечне приобрела «легитимную» основу уже в 1996 году, когда и. о. президента Чечни З. Яндарбиев отменил своим указом действие на ее территории светских российских законов и ввел в действие Уголовный кодекс-шариат, являющийся механически переписанной копией Суданского уголовного кодекса. Совершенно не адаптированный к этнокультурным особенностям чеченцев документ попытались сделать основой складывающейся в Чечне шариатской судебной деятельности. Наиболее «яркие» проявления этой «деятельности» – публичные казни людей – вызвали законное возмущение всего мирового сообщества.

Укрепление ваххабизма в Чечне было связано с активным проникновением его сторонников в шариатские суды. Несколько лидеров чеченского ваххабизма заняли высшие государственные должности. Это бывшие министры М. Удугов, И. Халимов, А. Хусаинов, полевые командиры А. Бараев, А.-М. Межидов. К влиятельным сторонникам ваххабизма относился и полевой командир Хаттаб. Деятельность ваххабитов по навязыванию «нового образа жизни», щедро финансируемая из-за рубежа, вызвала всеобщее осуждение. В Гудермесе противостояние завершилось настоящим сражением между ваххабитами, поддерживаемыми полевыми командирами Арби Бараевым, Абдул-Малик Межидовым и гвардейцами полевого командира Сулимы Ямадаева, в ходе которого, по различным источникам, погибли от 50 до 100 человек. Это побоище стало одним из немногих крупных кровавых религиозных конфликтов, когда-либо возникавших между чеченцами.

В результате А. Масхадов призвал всех имамов мечетей, местные органы власти Чечни решительно изгонять со своих территорий ваххабитов.

По указу президента Чечни были лишены званий бригадных генералов А. Бараев и А.-М. Межидов, упразднены возглавляемые ими военные шариатские структуры, признаны персонами нон грата трое иностранцев из арабских стран, а также Багауддин Магомедов, лидер дагестанских ваххабитов, консультировавший чеченские шариатские суды. Однако благодаря вмешательству в конфликт вице-президента Чечни Вахи Арсанова и Шамиля Басаева ваххабиты избежали полного разгрома. В происшедшем в Гудермесе кровопролитии З. Яндарбиев обвинил президента Чечни А. Масхадова. В конечном итоге Масхадову не хватило ни политического опыта, ни мудрости, ни решительности для того, чтобы, опираясь на поддержку большинства населения, уставшего от бесчинств религиозных экстремистов, осуществить антиваххабитские меры. Вооруженные формирования ваххабитов не были расформированы, более того, они получили поддержку многих влиятельных полевых командиров, которые являлись истинными хозяевами жизни в Чечне. А им куда интереснее было быть с ваххабитами, получающими щедрую финансовую поддержку от заграничных спонсоров, чем с бывшим полковником Советской Армии и обнищавшим до предела чеченским народом.

К ситуации, сложившейся в Чечне между первой и второй кампаниями, мы еще вернемся. Пока же подчеркнем: как показывает мировая новейшая история, претензии ваххабитов на высшую политическую власть беспощадно подавляются во всех странах (за исключением Саудовской Аравии и Пакистана). Наша же страна никак не избавится от комплексов неполноценности. Россия решила ускоренно цивилизоваться за счет ценностей и Запада, и Востока. При этом политики словно позабыли не нами выстраданную истину: сначала приходит миссионер, затем – купец, затем – солдат. Долгое время миссионерская деятельность ваххабитов в нашей стране почти никем не контролировалась. В российских мечетях выступали заезжие религиозные деятели, поливавшие грязью местное мусульманское духовенство, поощрявшие смуту и раздор. Так, в Кабардино-Балкарии вдохновлял на победу ваххабитов египтянин Тарик, в Карачаево-Черкесии ему вторил некий Биджи-улу, объявивший себя «имамом Карачая». Росли как грибы после дождя новые приходы «чистого ислама» на Ставрополье, в Новошахтинске Ростовской области, в Волжском Волгоградской области, в Астрахани. Где тихой интригой, где звонкой монетой на Юге России все выше и выше поднимался зловещий стяг ваххабизма – новой формы борьбы против российской государственности.

1.6. «Террористы должны жить в страхе или в тюрьме…»

В ночь с 21 на 22 декабря 1997 года неизвестные лица совершили вооруженное нападение на парк боевых машин танкового батальона дислоцирующейся в райцентре Дагестана Буйнакске отдельной мотострелковой бригады. Уже утром следующего дня командующий войсками СКВО прибыл на место происшествия, досконально выяснив все подробности случившегося.

…Около двух часов ночи на окраине Буйнакска остановилась автомобильная колонна. Из автомашин выгрузились примерно полсотни боевиков. Действовали они по-военному четко и тактически грамотно, мелкими группами по 8–10 человек. Бандиты с двух сторон обстреляли территорию военного городка и парковую зону отдельного танкового батальона. Огонь вели из автоматов, пулеметов и гранатометов. Первым принял на себя внезапный удар личный состав караула. Бой длился больше часа. Позже в местах, откуда велся огонь, было обнаружено множество стреляных гильз, брошенных гранат и боеприпасов к стрелковому оружию.

Вскоре на помощь караулу подоспело поднятое по тревоге дежурное подразделение. Умелыми и решительными действиями отбили нападение, не допустили прорыва боевиков в парк, но нападавшим удалось уничтожить несколько единиц боевой техники и транспортных средств. Среди личного состава были раненые и контуженые.

Под утро бандиты по связи запросили у кого-то автотранспорт и начали организованный отход в район населенного пункта Ишкарты, унося тела убитых. По данным радиоперехватов, переговоры велись как на чеченском, так и на некоторых языках народностей Дагестана. Около восьми часов утра в районе селения Инчхе прямо на милицейском посту террористы взяли в заложники пятерых милиционеров.

В населенном пункте Алмах бандиты бросили КАМАЗ, подожгли его, а сами пересели в захваченный рейсовый автобус, в котором находились 25 пассажиров, в основном женщины, и попытались прорваться в сторону Чечни. Поднятые по тревоге подразделения внутренних войск МВД РФ, а также группы спецназа МВД Дагестана вместе с военнослужащими бригады и бойцами внутренних войск перекрыли дороги и вынудили боевиков оставить автобус и отпустить женщин. Тогда бандиты, используя в качестве живого щита дагестанских милиционеров, попытались прорваться в сторону Чечни. В ходе прорыва к административной дагестано-чеченской границе один из террористов был убит и трое ранены. В девять часов утра со стороны Чечни по мосту через Терек у города Кизляр на помощь прижатым к горам бандитам поспешили около двух десятков чеченских боевиков. Но бойцы подразделения внутренних войск отразили это нападение. Погиб сотрудник вневедомственной охраны, несший службу на мосту.

В населенном пункте Дылым «буйнакские» бандиты, действиями которых, как удалось установить позже спецслужбам, руководил полевой командир Хаттаб, разделились на две части. Одни, используя горную местность и туман, ушли в Чечню, другие скрылась в горах…

Проводя в жизнь свои замыслы, сепаратисты и религиозные экстремисты нередко прибегали к использованию террористических методов. Инцидент в Буйнакске – один из таких примеров. Неслучайно ответственность за нападение на мотострелковую бригаду взял на себя «Центральный фронт освобождения Дагестана».

Как известно, слово «террор» в переводе с латинского языка означает «страх, ужас». Современное международное право определяет терроризм как применение негосударственного насилия или угрозы насилия с целью посеять панику в обществе, ослабить или свергнуть должностных лиц и вызвать политические изменения. Суть его понятна – это мгновенное достижение определенной цели, чаще всего имеющей политический характер, путем устрашения и деморализации противостоящей стороны. Для запугивания используется насилие или угроза его применения в любой форме. Террористы стремятся посеять панику среди населения, и лучший, на их взгляд, способ для этого – добиться наибольшего количества жертв. При этом для террористов важна показательная, публичная сторона насилия.

Действуя таким образом, террористы всячески пытаются использовать средства массовой информации (СМИ) в своих интересах. При этом преследуются многие цели: от запугивания людей до документального подтверждения «эффективности» террористической организации в глазах организующих и финансирующих политических центров. Главное же, что принимается террористами в расчет, это то, что после демонстрации преувеличенно жестоких акций, упоминания о них в мировой печати и других СМИ, происходит нагнетание напряженности и психоза в масштабах страны или даже мира. Для устранения этой напряженности могут инспирироваться разнообразные акции, чаще всего – переговоры. Таким образом, террористы получают трибуну для предъявления и обоснования своих требований и вместе с этим возможность влиять на общественное мнение. В процессе переговоров забываются или замалчиваются собственно античеловеческие акции, террористы стремятся демагогически добиться придания «значительности» своим действиям, принуждают к обсуждению своих требований.

На сегодняшний день существует более десяти межгосударственных соглашений, призванных пресекать различные формы терроризма. Кроме того, прошел целый ряд международных конференций по этой проблеме. Такая международно-правовая активность имеет веские основания. Ведь если в 1985 году в мире было совершено около 500 террористических актов, то спустя десять лет, в 1995 году, – уже более 5000. Один только 1997 год, когда было зарегистрировано рекордное число терактов, унес жизни 12 941 человека.

До недавнего времени в мире насчитывалось более 500 террористических организаций. По самым минимальным оценкам, их бюджет составлял 20 миллиардов долларов. Еще в апреле 1987 года религиозными экстремистскими кругами ряда исламских стран, среди которых Саудовская Аравия, Пакистан, Египет, Судан, Афганистан, был образован так называемый «Международный фронт джихада» (МФД). Полем его деятельности стали многие государства Азии, Африки, Европы, Россия и другие государства СНГ. При этом речь идет не об официальном союзе государств, а об объединении и организованном взаимодействии ряда религиозных и политических организаций вышеперечисленных государств. Идейным вдохновителем и лидером МФД считается небезызвестный Усама бен Ладен. А геополитической целью этой организации является расширение сферы господства «истинного ислама», и, в частности, образование теократических исламских государств на территории Турции, Ирана, Чечни, Дагестана, Азербайджана, ряда республик Поволжья, Туркмении, Таджикистана, Киргизии, создание зависимых от него анклавов на Филиппинах, в Кашмире, Косово и ряде регионов Африки.

За религиозно-пропагандистской завесой же скрывается вполне реальный экономический и политический интерес – установление контроля над богатыми углеводородными ресурсами регионами. В определенном смысле замыслы МФД являются «колонизацией наоборот», когда монополия, контролирующая нефтегазовые регионы, диктует свои условия остальному миру.

«Международный фронт джихада» (МФД) располагает значительными материальными и финансовыми ресурсами, опорными базами. Кстати, одной из них до сентября 1999 года и была Чечня. У МФД имелась разветвленная система организаций, подготовленные «моджахеды», численность которых колебалась от 15 до 20 тысяч боевиков. Причем десятки тысяч из них прошли подготовку в специальных лагерях, где изучали не только тактику совершения терактов, но и методы ведения иррегулярной войны. Вторжение банд международных террористов в Дагестан в августе 1999 года стало лишь одной из региональных операций МФД с целью обкатки его тактики.

Сегодня с террористами ведутся уже войны. Терроризм наступает, и это наступление нельзя назвать стихийным, оно идет организованно, сплоченно, интернационально. Россия же относительно недавно столкнулась с проблемой терроризма. Распад Советского Союза и как следствие разрушение системы правоохранительных органов, обострение политических, социальных, национальных и религиозных противоречий, возникновение в стране нелегального рынка оружия – все это привело к стремительному росту преступности, что впоследствии вылилось в разгул терроризма. В 90-е годы прошлого века возникли целые организации, готовившиеся к ведению вооруженной борьбы, которые имели на вооружении самое современное оружие как отечественного, так и импортного образца.

Борьба с терроризмом – дело достаточно сложное. Наиболее опасной его особенностью безусловно является умение современных экстремистов конспиративно поддерживать контакты с единомышленниками как на региональном, так и на международном уровнях. Проблема видится и в том, что у террористов нет стратегии – одна тактика. Практически невозможно предугадать, что и, главное, где задумают совершить бандиты в следующий раз. Однако бороться с этим явлением можно и нужно. Просто «страху, ужасу» следует противопоставить всю мощь государства. На террор необходимо наступать, а не только обороняться от него. Бояться должны не добропорядочные граждане, а террористы. Это они должны испытывать страх и ужас перед неотвратимостью наказания, перед законами, перед мощью государственной машины.

Военные округа России – наследники военных округов СССР, создавались исходя из военного опыта прошлых лет – для организации защиты страны от внешней агрессии. Многое в системе организации воинской деятельности в округах, призыва, обучения, снабжения, применения вооруженных сил в новых ситуациях боевого противодействия потребовало переосмысления. Боевое противодействие воинских частей террористам – особый вид боевых действий. Эти обстоятельства учитывал генерал армии Казанцев в ходе работы в буйнакской мотострелковой бригаде. Сразу после инцидента в декабре 1997 года он не только выяснил подробности нападения на парк боевых машин танкового батальона и приказал представить проявивших мужество и самоотверженность солдат и офицеров бригады (около пятидесяти человек) к государственным наградам, но и тщательно проанализировал как тактику действий нападавших, так и особенности организации и несения караульной службы в нестандартной боевой обстановке. Для выполнения боевой задачи по охране и обороне военных объектов и сохранения жизней солдат и офицеров для командующего не было мелочей…

В результате перед парком боевой техники танкового батальона вскоре были отрыты окопы, которые через замаскированный ход соединялись с караульным помещением. Находящийся в нем взвод усиления в случае нападения на объект тотчас мог занять оборону в траншее. Были значительно укреплены вышки для несения службы часовыми. Они стали настоящими мини– крепостями. Изготовили их из толстой стали. Кроме полевых телефонов, здесь установили портативные радиостанции. Вышки снабжались пулеотражателями, в их стенах были прорезаны окна, чтобы часовой мог уверенно вести огонь по противнику. В пол вмонтировали люк, через который, в случае чего, солдат мог спуститься в специально оборудованное укрытие на земле.

Если днем часовые несли службу на вышках, то ночью охраняли посты патрулированием, причем попарно. Передвигаясь по периметру между внешним и внутренним ограждением, солдаты прикрывали друг друга. Через каждую сотню метров для них в земле были оборудованы окопы-щели. Часовым увеличили количество боеприпасов, для ведения точной стрельбы в темное время суток их снабдили приборами ночного видения. Перед внешним ограждением установили сигнальные мины.

Во всем, что касается боеготовности подразделений, сохранения жизни военнослужащих в случае противостояния бандитам, командующий доходил до самой сути вопроса. Кстати, разведка боевиков об этом тоже хорошо знала. И такая скрупулезность генерала Казанцева наверняка остановила не одну «горячую голову» от проведения новых терактов.

В горах Дагестана родились и были отработаны в боевой обстановке оперативные и тактические находки, важнейшие для армии, борющейся с организованным терроризмом.

* * *

В условиях религиозной и этнической мозаичности, характерной для большинства российских регионов, несовпадения их политических границ с условными границами религиозно-национальных образований, любая попытка вычленения из России какой-либо территории неизбежно должна была затронуть интересы многих народов. С учетом всего комплекса специфических условий на Северном Кавказе это автоматически вело к всплеску регионально-административного сепаратизма, к новым вспышкам терроризма.

«Одна из стратегических задач войск СКВО, – не раз подчеркивал генерал-полковник Казанцев, – сохранение целостности России. Террористы должны жить в страхе или в тюрьме. Или не жить вообще».