
Текст книги "Русский гамбит генерала Казанцева"
Автор книги: Максим Федоренко
Жанры:
Военная документалистика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 31 страниц)
20 сентября «непотопляемый» Басаев, которому президент Ичкерии А. Масхадов поручил командование «Восточным фронтом», заявил в Грозном прессе, что будет формировать батальон «шахидов» (шахид – мученик, погибший за веру. – Авт.). В ходе оперативных мероприятий в Дагестане были обнаружены документы, свидетельствующие о долгосрочной помощи оружием, деньгами и наемниками из Афганистана, которую оказал экстремистам Усама бен Ладен. По данным военной разведки, крупные, до 500 человек каждое, бандформирования чеченских экстремистов готовились к новому походу на Дагестан, избрав местом дислокации Наурский район Чечни. Таким образом, вопросы безопасности приобретали особую остроту, и группировке войск, созданной в начале августа генерал-полковником В. Казанцевым, предстояло решать не менее сложные задачи, чем в Цумадинском, Ботлихском и Новолакском районах. Федеральные силы в Дагестане были готовы к разгрому боевиков на территории Чечни. Закалив волю, приобретя бесценный боевой опыт, глубоко веря своему командующему В. Казанцеву и его соратникам, эта сила могла бы преподать урок экстремистам немедленно. Но Казанцев остался верен стратегии, выработанной в Дагестане. Начальный этап: блокирование и нанесение мощных огневых ударов по базам и укрепрайонам противника. И такой удар был нанесен в течение суток 21 сентября в районе Аргунского ущелья, за перевалами Гагатль и Харами. Потеряв только убитыми более ста человек, десятки единиц бронетехники, склады боеприпасов, экстремисты вынуждены были отойти в глубь Чечни.
24 сентября в Астане премьер-министр России В. Путин произнес знаменитое: «Российские самолеты наносят удары исключительно по базам террористов. Мы будем их преследовать всюду. Если, пардон, в туалете их поймаем, и в сортире замочим».
* * *
Общая оценка событий в Дагестане, действий представителей федеральной власти, руководства и населения республики дана в кратких воспоминаниях о событиях лета—осени 1999 года, которые специально были предоставлены для книги Председателем Госсовета Республики Дагестан Магомедали Магомедовичем Магомедовым.
«7 августа 1999 года вооруженные до зубов отряды религиозно-политических экстремистов и международных террористов вторглись на территорию Дагестана и захватили несколько высокогорных селений Ботлихского района. Над республикой нависла явная угроза потери единства и целостности, ее отторжения от Российской Федерации. Это могло привести к необратимым и трагическим последствиям для всей страны. Понимая, что наступил час суровых испытаний, перед лицом большой беды дагестанцы сплотились, чтобы защитить свой родной край, конституционный строй и исторический выбор, ориентированный на единство с Россией.
9 августа сложившаяся обстановка была рассмотрена на заседании Государственного совета Республики Дагестан. Принято Постановление «О ситуации в Республике Дагестан в связи с вторжением на территорию республики незаконных вооруженных формирований и мерах по обеспечению безопасности Республики Дагестан», в соответствии с которым образована Республиканская комиссия во главе с Председателем правительства республики Х. И. Шихсаидовым. Органы государственной власти Дагестана незамедлительно приступили к подготовке и принятию адекватных мер, в том числе связанных с формированием подразделений при военных комиссариатах и отрядов самообороны, их материально-техническому обеспечению. В тесном взаимодействии с Республиканской комиссией функционировал Координационный центр по информационному обеспечению мер, принимаемых органами государственной власти.
В принятом в эти дни Обращении Государственного совета, Народного собрания и правительства Республики Дагестан к дагестанскому народу содержался призыв мобилизовать весь духовно-нравственный потенциал, все силы для решительной борьбы с попытками вооруженного захвата территории республики и изменения ее конституционного строя. В этом документе особо было подчеркнуто следующее обстоятельство: «Тем, кто покушается на честь и достоинство Дагестана и его граждан, хотим напомнить, что никогда и никому в истории не удавалось насильственно навязать дагестанцам чуждые порядки. Дагестанцы во все времена мужественно и достойно защищали свою родину. Сила и авторитет закона будут торжествовать на всей территории Дагестана».
В то же время мы с огромной благодарностью восприняли то, что простые русские люди выразили солидарность с народами Дагестана и готовность вместе с ними навсегда избавиться от бандитов. Такое искреннее участие и поддержка обнадеживали дагестанцев. Они поняли, что в Дагестане решается судьба самой Российской Федерации, десятков миллионов людей, которые хотят жить без диктата извне. Позицию горцев высоко оценил В. В. Путин, который, посетив впоследствии места боевых действий, заявил: «Дагестанцы проявили настоящий кавказский характер: мужество, самообладание, волю, настоящую силу».
Вспоминая те суровые дни, мы отдаем должное храбрости генералов, офицеров и рядовых бойцов, которые своим ратным трудом обеспечили безопасность республики и страны в целом. Среди них достойное место занимает тогдашний командующий войсками Северо-Кавказского военного округа генерал В. Г. Казанцев. Еще задолго до вторжения международных террористов он интересовался обстановкой, складывавшейся в Дагестане, требовал от подчиненных принятия исчерпывающих мер по обеспечению мирной жизни в республике. Сам он прибыл в Дагестан поздней ночью 10 августа и сразу же приступил к управлению действиями войск, а 14 августа он был назначен командующим объединенным штабом по проведению спецоперации в Дагестане. Свои дела и должность командующего Объединенной группировкой войск в Дагестане он сдал генералу Г. Н. Трошеву 26 августа в связи с завершением военных действий в селениях Ботлихского и Цумадинского районов, после чего принимал самое активное участие в подавлении бандитских группировок в Новолакском районе.
Не будем касаться подробностей тактики и стратегии В. Г. Казанцева, поскольку это весьма специфическая сфера, отметим лишь некоторые штрихи характера этого видного российского военачальника. Он одновременно проявлял и строгость, и заботливое отношение к подчиненным, понимал, что в бою многое зависит от командиров, но еще больше – от рядовых бойцов. Он бывал на передовых позициях, его мощная фигура располагала к уверенности и готовности к подвигу во имя Родины. Он вдохновлял подчиненных и проникновенным словом-призывом, и личным примером.
В. Г. Казанцев является не только талантливым военачальником, но и дальновидным политиком, искренне желающим мира и благополучия всем народам Северного Кавказа. Он внимательно присматривался к принципам и нюансам так называемой народной дипломатии, открыто шел на непосредственный контакт с представителями местного населения, в том числе и аксакалами. Следует подчеркнуть и то, что В. Г. Казанцев придавал большое значение дагестанским ополченцам, которых насчитывалось более 10 тысяч. По его поручению с ними проводились соответствующие занятия, чтобы в случае необходимости воспользоваться их помощью в сложных горных условиях, хорошо им знакомых. Он снискал огромное уважение и любовь дагестанского народа. Поэтому его не случайно назвали Казанцевым – Дагестанским, подчеркивая особую роль генерала в изгнании агрессора с дагестанской земли.
В дни агрессии республика стала жить по-другому, каждый дагестанец настроился на то, что предстоит серьезная борьба с теми, кто пришел в Дагестан воевать, проявил готовность пойти на любые жертвы, чтобы отстоять честь и достоинство Родины. На состоявшемся 18 августа заседании Государственного совета Республики Дагестан выступил тогдашний министр обороны России И. Сергеев, который сообщил, что тысячи дагестанцев, проходящих военную службу в разных регионах России, просят их перевести в действующие на территории Дагестана войска. Это желание наших земляков по возможности удовлетворялось.
Проблемы дальнейшего оказания всемерной помощи и поддержки Дагестану, а также вопросы противодействия информационно-идеологическим диверсиям обсуждались на встрече с Председателем Правительства Российской Федерации В. В. Путиным 22 августа в Москве. Августовские события еще раз продемонстрировали миру твердость духа, вековую силу единства и сплоченности многонационального дагестанского народа, его огромный морально-психологический и патриотический потенциал.
27 августа В. В. Путин посетил Ботлихский район, после чего провел совещание в Государственном совете Республики Дагестан, определил главные направления по дальнейшему оказанию помощи Дагестану со стороны Федерального центра. Перед отъездом в Москву он заявил, что «люди, которые пришли в Дагестан с оружием, глубоко оскорбили народ, и с этого момента они проиграли». Сам факт и итоги визита В. В. Путина имели огромное значение в общественно-политической и социально-экономической жизни республики. Адекватные меры, принимаемые в отношении экстремистов и международных террористов, увенчались успехом. К 15 сентября были ликвидированы очаги сопротивления в Кадарской зоне и Новолакском районе.
Если говорить о главном уроке августовско – сентябрьских событий, то необходимо особо подчеркнуть, что именно дружба дагестанских народов, мужество наших людей стали одними из основных факторов того, что нам удалось разбить захватчиков и полностью восстановить конституционный порядок. Мы должны знать и о том, что мощное присутствие Вооруженных Сил России, организованный отпор врагу при активной поддержке дагестанского народа сыграли решающую роль в процессе отражения агрессии. В результате военных действий республике был нанесен ущерб в сумме более 1 миллиарда рублей, свыше 30 тысяч дагестанцев оказались в числе беженцев. Несмотря на это, сразу после изгнания агрессора республика приступила к восстановительным работам. Гуманитарные грузы, строительные материалы и техника поступали почти из всех регионов России, а Федеральный центр обеспечивал поступление финансовых средств. Благодаря постоянной поддержке со стороны российского Правительства, уже к началу 2000 года почти все намеченные работы были выполнены в полном объеме.
Разгром и изгнание остатков банд международных террористов и экстремистов стали возможны благодаря огромной организаторской деятельности Государственного совета, всех органов государственной власти республики, благодаря мужеству и патриотизму многонационального народа Дагестана, который при поддержке Российской армии, русского и других народов страны, руководства Российской Федерации с честью выполнил свою историческую миссию – обеспечил единство и целостность республики в составе Российского государства, способствовал повышению его международного авторитета. Решительный отпор бандитам позволил создать благоприятные условия для созидательного труда, результаты которого стали заметны уже к концу 2000 года».
* * *
Сегодня, рассматривая события августа – сентября 1999 года в Дагестане как часть новейшей истории России, нельзя не признать их особой значимости для государства в целом. В зародыше была провалена затея по расчленению Северного Кавказа на ряд исламских государств-карликов, враждующих друг с другом. Победа была важна для возрождения боевого духа армии, которая своей кровью и потом смыла плесень Хасавюртовских соглашений. Мировое сообщество воочию убедилось, что Россия едина и неделима, вне зависимости от степени удаленности субъектов Федерации от Москвы. И в достижение этих результатов существенный вклад внес российский генерал Виктор Казанцев.
1.9. Приступить к ликвидации. Падение Джохара
24 декабря 1999 года в кабинете командующего Объединенной группировкой войск (сил) на Северном Кавказе в Центре боевого управления раздался звонок аппарата ВЧ. Звонил министр обороны Российской Федерации Игорь Сергеев.
«Слушаю, товарищ министр», – взяв трубку, ответил генерал-полковник Виктор Казанцев.
Министр обороны сразу спросил, почему не началась операция по освобождению Грозного.
«Товарищ министр, войска еще не готовы войти в город, – доложил Казанцев. – Еще бы дней десять, чтоб подготовить штурмовые отряды».
«Нет больше времени», – послышалось в ответ.
Чечня-2: начало
Казанцев запомнил недавний разговор с начальником Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации генералом армии Анатолием Васильевичем Квашниным. Он состоялся в сентябре в Дагестане, когда федеральные войска уже почти разгромили вторгшиеся на территорию республики банды международных террористов. Начальник Генштаба впервые заговорил тогда о подготовке наземной операции по вводу войск в Чечню.
К тому времени в воздухе вооруженные силы Объединенной группировки уже не раз, преследуя и упреждая экстремистов, переходили административную дагестано-чеченскую границу. Авиация и артиллерия, например, нанесли удары по правому, чеченскому берегу реки Яман-су, где, по данным армейской разведки, располагался штаб Басаева и Хаттаба. В течение нескольких дней в Чечне было уничтожено 30 крупных складов и хранилищ ГСМ боевиков, 3 ретранслятора, в результате чего был нанесен серьезный урон системе управления бандформирований. Самолеты фронтовой авиации бомбили и объекты, расположенные в районе Грозненского аэропорта, – склады с оружием и радиолокационную станцию, которая фиксировала все полеты в небе Чечни. Кроме того, ракетно-бомбовые удары были нанесены по электроподстанции и складам с вооружениями и боеприпасами, что находились в пригороде Грозного – в населенном пункте Радужный.
«Ежедневно ВВС совершают около 50 самолето-вылетов с задачами поражения баз и объектов боевиков на территории Чечни, а также для ведения разведки и корректировки огня», – сообщали из Главного штаба ВВС России. В некоторые дни в воздухе постоянно находилось по два звена самолетов, в каждом из которых были по два штурмовика. Сменяя друг друга, они наносили удары ракетами и сбрасывали бомбы на разведанные военные объекты «ичкерийцев».
Но наземные войска дагестанской группировки продолжали выполнять поставленные боевые задачи на заставах, контрольно-пропускных пунктах, совершенствовали систему обороны и огневого поражения противника.
Многие военачальники, в том числе и генерал Казанцев, считали, что правильная стратегия – беречь личный состав, а базы боевиков и их инфраструктуру уничтожать с воздуха.
Вот почему известие о наземной операции Виктор Германович первоначально встретил, как говорится, в штыки: «Только армия стала подниматься с колен. Не хочу, чтобы нас опять называли оккупантами».
И о суверенитете Чечни он тогда Квашнину говорил, и о договоре Ельцина с Масхадовым, и об ожидаемой международной реакции на начало боевых действий.
«Если не сейчас, когда они сами первыми вероломно напали на мирных людей, всему свету показав свое истинное лицо, – убеждал Казанцева Квашнин, – то уже никогда больше. Потому что через год с ними не справиться. Это будет чирий евразийского масштаба. Сюда весь мировой сброд сползется… Это не только мое мнение. Так думает и наш премьер, Владимир Владимирович Путин».
«Дальше спорить было не о чем, – вспоминал полпред Казанцев. – Я понял: это – приказ».
И действительно, в конце сентября 1999 года в соответствии с Указом Президента РФ для проведения контртеррористической операции уже на территории Чеченской Республики была создана Объединенная группировка войск (сил) (ОГВ(с)) на Северном Кавказе.
Конечно, в том давнем разговоре с начальником Генерального штаба Виктор Германович немного лукавил. Ведь кому-кому, а ему, командующему войсками СКВО, безусловно, лучше на месте, чем военачальникам, государственным чиновникам и политикам из Москвы, было видно, что представлял этот тринадцатый по счету в регионе субъект Федерации. После Хасавюртовских соглашений самопровозглашенная «Республика Ичкерия» по сути превратилась в криминальный анклав на юге нашей страны – хорошо вооруженный, но имеющий при этом крайне скудные ресурсы и разоренное хозяйство. Нелегальная переработка нефти, изготовление фальшивых долларов, неконтролируемое распространение оружия и наркотиков, беззаконие и геноцид «инородцев», захват заложников с целью получения выкупа или обращения их в рабов стимулировали массовую миграцию населения, нарушали и без того хрупкое этническое и политическое равновесие в регионе, становясь причиной многих социальных и политических потрясений.
Пытаясь дестабилизировать обстановку на Северном Кавказе и во всей стране, чеченские боевики совершали особо дерзкие и жестокие преступления. Их неполный перечень за три – четыре года со времени заключения Хасавюртовских соглашений был таков: в июне 1995 года бандформирования Басаева захватили больницу в Буденновске Ставропольского края; в январе 1996 года – дагестанские Кизляр и селение Первомайское; в ноябре 1996 года был взорван жилой дом в Каспийске; в декабре 1996 года в чеченском селении Новые Атаги расстреляны шесть сотрудников госпиталя Международного Комитета Красного Креста; в апреле 1997 года раздались взрывы на железнодорожных вокзалах Армавира и Пятигорска; в октябре 1998 года зверски убиты четверо сотрудников Британской компании «Грейнджер телеком»; в 1999 году прогремел взрыв на Центральном рынке Владикавказа. И наконец, в августе—сентябре 1999 года боевики захватили ряд районов Дагестана, после чего последовала серия взрывов жилых домов в Буйнакске, Москве и Волгодонске… Череде страшных преступлений не было конца…
Руководство «Ичкерии» открыто проводило подготовку к войне. Для этих целей Грозный укреплял связи с международными террористами и наркодельцами, привлекал финансовые средства чеченских диаспор и радикальных мусульманских организаций, на которые закупались оружие и боеприпасы, подписывались контракты с иностранными наемниками, готовились новые боевики.
Что оставалось делать Федеральному центру РФ в сложившейся ситуации? Позволить развалить страну? Или, отбросив захватчиков, уничтожить на чеченской земле их корни и оплот – бандитский режим «Ичкерии»? Виктор Германович понимал, что рано или поздно, но войскам все равно придется чистить эту загнивающую рану, пока дело не дошло до гангрены – развязывания террористами полномасштабной войны на Кавказе. Словом, неудивительно, что выбор был сделан в пользу контртеррористической операции…
Казанцев отдавал себе отчет и в том, что наземная операция в Чечне не будет для войск легкой и скоротечной кампанией. Ведь по докладам спецслужб противник располагал значительными силами и средствами, противостоять федералам в Чечне было кому.
Дело в том, что Хасавюртовские соглашения власти «Ичкерии» восприняли как акт капитуляции России. В Чечне никто и не думал совместно с Российским правительством заниматься реализацией достигнутых договоренностей. Здесь начали активно готовиться к очередному этапу борьбы за обретение независимости, а значит, к новой войне на Кавказе.
По данным разведки, сложное экономическое и социальное положение в республике не мешало ее лидерам тратить огромные средства на содержание незаконных вооруженных формирований, численность которых, по некоторым оценкам, достигла двадцати тысяч человек. Согласно военной терминологии, это приблизительно пятьдесят батальонов. А если учитывать, что практически в каждом населенном пункте на руках у «мирных» жителей имелось оружие (это позволяло создавать свои вооруженные отряды), то общая численность незаконных вооруженных формирований могла достигнуть тридцати и более тысяч человек.
Накануне контртеррористической операции вооруженные формирования Чечни включали в себя, например, президентскую гвардию (командующий – Ильяс Талхадов). Она состояла из десантно-штурмового батальона (три десантно-штурмовые роты), мотострелкового батальона (три мотострелковые роты плюс рота охраны президента), роты почетного караула и конной роты. Всего в президентской гвардии насчитывалось около двух тысяч человек.
К элите чеченской «армии» относился «Абхазский десантно-штурмовой батальон» Шамиля Басаева, «Мусульманский батальон» Арби Бараева (расформированный указом Масхадова, но реально не переставший существовать), «Галанчошский полк спецназа» (командир – Руслан Гелаев), «Шалинский танковый полк» в составе трех танковых батальонов и дивизиона самоходных орудий (командир – Сайпутдин Исаев), полк ракетных средств зенитной обороны (три дивизиона), ракетно-артиллерийский полк ПВО (три дивизиона ЗРК), противотанковый полк (три дивизиона ПТУР, артиллерийский дивизион), 1-й и 2-й мотострелковые полки в составе трех мотострелковых батальонов, артиллерийского дивизиона, противотанкового дивизиона и зенитно-артиллерийского дивизиона, 3-й пехотный полк в составе трех кадрированных пехотных батальонов, артиллерийского, противотанкового и зенитно-артиллерийского дивизионов, горно-стрелковый полк (командир – Ибрагим Арсанукаев), два инженерных батальона, два батальона связи.
Кроме этого, собственные вооруженные формирования имели республиканские таможенная и пограничная службы.
Вдоль чечено-дагестанской административной границы концентрировались около шести тысяч боевиков, в том числе на Кизлярском направлении – более двух тысяч, Хасавюртовском – свыше двух тысяч, Ботлихском – около полутора тысяч. Около пяти тысяч боевиков находится в базовых районах Веденского, Шатойского и Шалинского районов Чечни.
Подвижные разведывательные органы чеченских вооруженных формирований продолжали действовать в Шелковском районе на Кизлярском направлении, где станица Шелковская играла роль базового лагеря. Здесь уже велись работы по минированию отдельных объектов и транспортных коммуникаций на путях возможного выдвижения федеральных войск. К их проведению привлекались боевики из так называемого «инженерно-саперного батальона» (с пунктом дислокации в Ханкале). В Шелковском районе находились около 80 боевиков, среди которых были ногайцы, калмыки, чеченцы. Местные жители, старейшины настаивали, чтобы боевики покинули район, но те и не собирались этого делать без приказа Хаттаба.
По данным радиоразведки было установлено, что оперативный штаб вооруженных сил Чечни располагался в центре Грозного, рядом со зданием Кукольного театра; пункт дислокации незаконных вооруженных формирований (позывной командира – «Бадруди») находился в поселке Войково; подразделения силовых структур – на территории Ханкалы. На вооружении боевиков состояло несколько десятков танков, боевых машин пехоты, бронетранспортеров, артиллерийских и зенитных установок, десятки тысяч единиц стрелкового оружия и огромное количество боеприпасов.
Знал Казанцев и о том, что 11 сентября 1999 года «президент» Чечни Аслан Масхадов подписал указ о продлении действия режима чрезвычайного положения в «Чеченской Республике Ичкерии». На пресс-конференции в Грозном он заявил: «Я вынужден объявить всеобщую мобилизацию всего взрослого мужского населения». Масхадов обратился к жителям Чеченской Республики с просьбой, чтобы каждый, кто может, взял в руки оружие и стал «на защиту отечества», и призвал превратить в крепость каждое село. В соответствии с планом обороны территория Чечни была поделена на три основных военных направления. Общее руководство взял на себя лично Масхадов. Он подписал приказ о назначении Шамиля Басаева командующим Восточным направлением правительственных сил обороны «республики Ичкерии». Командующим Западным направлением был назначен Хамзат Гилаев – вице-премьер правительства Чечни. Командующим Центральным направлением – Магомед Хамбиев. Кроме того, планировалось сформировать так называемый Грозненский оборонительный район. «Назначение террориста Шамиля Басаева командующим чеченским «восточным фронтом» Министерство обороны России расценивает не иначе как покровительство официальных властей Грозного преступникам», – так расценили этот шаг в Минобороны РФ. Это свидетельствовало о прямой поддержке Масхадовым объявленного в международный розыск террориста, причастного к гибели сотен ни в чем не повинных людей в Буденновске, Буйнакске и Москве, организатора и прямого участника агрессии против Дагестана. «В ситуации, когда чеченское правительство открыто покровительствует террористам, на него ложится ответственность за их преступления», – подчеркнул представитель российского военного ведомства.
Впрочем, по словам очевидцев, несмотря на объявленную Масхадовым всеобщую мобилизацию, только единицы «граждан республики» явились на призывные пункты. Большинство же населения не собиралось воевать. Мало того, жители Шелковского и Наурского районов, а также станицы Каргалинская собрали подписи под воззванием к Президенту России Б. Ельцину с просьбой навести порядок в Чеченской Республике.
В ночь на 16 сентября 1999 года наиболее влиятельные чеченские полевые командиры на встрече в одном из горных сел Чечни приняли решение организовать так называемый «Народный комитет обороны». Он должен был заниматься восстановлением боевых подразделений, действовавших в период войны, и организацией обороны Чечни на случай «военного вторжения» со стороны России. Полевые командиры, встреча которых не была санкционирована чеченскими властями, объявили своим подчиненным готовность номер один. Разведка федеральных сил сообщала, что боевики, угрожая оружием, заставляли жителей Наурского и Надтеречного районов Чечни рыть окопы и возводить укрепсооружения.
По автомобильным дорогам Надтеречного района Чеченской Республики отмечалось перемещение большого количества беженцев, чем пользовались боевики, которые смешивались с колонной и вели разведку позиций федеральных войск.
Беженцы из Чечни, в основном старики, женщины и дети, продолжали покидать свои дома. Мужчинам по приказу Масхадова был запрещен выезд за пределы республики, их заставляли строить оборонительные укрепления. В целях запугивания боевики проводили показательные расстрелы. Так поступили с мужчиной славянской национальности, когда тот отказался рыть окопы в населенном пункте Ищерская. Данные об убитом не известны.
Басаев и Хаттаб с особо приближенными людьми скрывались в горах, недалеко от населенного пункта Урус-Мартан. Беженцы рассказывали, что бомбовые удары по объектам незаконных вооруженных формирований и их базам были эффективны, боевики несли большие потери, среди мирного населения жертв не было.
В ходе ударов федеральной авиации с воздуха были повреждены укрепсооружения, расположенные в населенном пункте Наурская. В селении Кенхи Шаройского района Чечни прямым попаданием снаряда были уничтожены 12 боевиков.
29 сентября 1999 года Масхадов вновь провел закрытое совещание с руководителями силовых ведомств «Чеченской Республики Ичкерии». В нем приняли участие почти все командующие фронтами, направлениями, секторами. На совещании, которое продолжалось почти всю ночь, обсуждалась военно-политическая обстановка в республике и разрабатывались меры по отражению «агрессии» на случай начала сухопутной операции.
«Каждый из командующих получил запечатанный пакет с секретным спецзаданием. При поступлении приказа каждый командир будет знать, какой объект, улицу или дом он будет защищать», – сообщал «вице-премьер» Чечни А. Закаев.
Для генерала Казанцева не было секретом то, что не только из «волков» (одинокий волк – «борз» – символ «Ичкерии». – Авт.) состояли бандитские «стаи». В них находилось немало и «псов войны» – иностранных наемников. Об участии иностранных граждан в военной агрессии против Дагестана с территории Чечни свидетельствовали не только обнаруженные на поле боя документы, но и многочисленные публикации в зарубежных средствах массовой информации. «37 наемников из арабских стран погибли в ходе боев в Дагестане», – сообщала, например, арабская газета «Аш-Шарк Аль-Аусат» («Ближний Восток»). Среди погибших четверо были подданными стран Персидского залива. Убитый Абу Мусааб аль-Табуки занимал должность директора Исламского пропагандистского центра одной из монархий Аравийского полуострова. Убиты были также Абу Мухаммед аль-Канас, Абдель Даим и Хаким. Последнего, по сведениям арабской газеты, сам Хаттаб «короновал» как «руководителя моджахедов». Среди погибших находился и Абдель Малик аль-Ираки (Ирак), руководивший отрядом боевиков, в который, помимо чеченцев и дагестанцев, входили три турка.
Кто же они, эти люди? За что отдали свои жизни на территории чужого государства?
Им не нравится, когда их называют наемниками – «солдатами удачи». Ведь в международно-правовой сфере немало документов, которые прямо касаются наемничества или содержат положения о наемниках. Например, в Декларации Генеральной Ассамблеи ООН от 24 октября 1970 года подчеркивается, что «каждое государство обязано воздерживаться от организации или поощрения организации иррегулярных сил или вооруженных банд, в том числе наемников, для вторжения на территорию другого государства». В статье 47 Дополнительного протокола № 1 к Женевской конвенции 1949 года о защите жертв международных вооруженных конфликтов (принят 8 июня 1977 г.), предусмотрено, что наемник не имеет права на статус комбатанта (лица, входящего в состав вооруженных сил воюющего государства и принимающего непосредственное участие в военных действиях), а соответственно – и военнопленного. Конвенция же 1989 года, принятая в рамках ООН, запрещает вербовку, использование, финансирование и обучение наемников и ставит вне закона всех лиц, осуществляющих эти действия. Ответственность за подобные действия предусматривает и Уголовный кодекс Российской Федерации.
Поэтому наемники-исламисты зачастую прикрываются лозунгами о «всемирном джихаде», помощи братьям-мусульманам, борющимся «за независимость Ичкерии». Тот же Хабиб Абдель Рахман, известный всем как полевой командир Хаттаб, говорил о себе: «Я – солдат Аллаха, другой профессии у меня нет. Но я не наемник, я – моджахед». Между тем Хаттаб воевал уже более 15 лет. Сначала участвовал в боевых действиях в Афганистане, затем в отрядах непримиримой таджикской оппозиции, с 1995 года – в Чечне. И всюду предлагал свои услуги профессионального убийцы за доллары.
Что бы ни говорили о себе «воины ислама», в основном ими движут элементарная материальная заинтересованность, нежелание, да и неумение жить другой, мирной жизнью. Неслучайно в стане чеченских боевиков буквально все было поставлено на материальную основу. Так, за каждого убитого и взятого в плен военнослужащего вожаки «волчьих стай» установили свои расценки. Например, за пленение генерала Российской армии Хаттаб обещал «раскошелиться» на 10 тысяч долларов, сотрудника ФСБ – 30 тысяч долларов. Известно, что новобранец, вступающий в отряд Басаева, получал единовременные выплаты за боевые действия: обстрелять российский блокпост – 100 долларов, подорвать единицу бронетехники – от 300 до 500 долларов, сбить вертолет МИ-24 – 18 тысяч долларов, МИ-26 – 20 тысяч долларов, самолеты СУ-24 и СУ-25 – 25 тысяч долларов.