Текст книги "Византийская армия (IV — XII вв.)"

Автор книги: Максим Морозов

Соавторы: Андрей Банников
сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 43 страниц)

Нам известно, что когда Варда Склир был освобожден от своей должности доместика схол востока и назначен дукой Месопотамии, он сначала доверил свои планы по организации мятежа тагме Стратилатов (Skyl., XII, 1–2; Ced., II, 417–418). Согласно описанию Атталиата, в войне между ромеями и войсками союзного сельджукам эмира Алеппо Махмута (ок. 1068/1069 г) в полном составе были посланы в сражение тагма Схол и Филакс Стратилатов, в то время как император Роман Диоген стоял лагерем в Иераполе (Attal., 112).. После обычного обстрела из луков арабы обошли тагму Схол, вступили со Стратилатами в рукопашный бой и разбили сначала их, а затем также обратили в бегство Схолы. В сочинении Георгия Кедрина имеется почти полностью похожее описание события, однако здесь определенно говорится о тагме стратилатов (Ced., II, 673–674).).

Тагма Сатрапов на короткое время появляется в административных источниках в 970-х гг., в частности в Эскуриальском тактиконе[1366]1366
  Ibid. Р. 263.


[Закрыть], а затем бесследно исчезает[1367]1367
  Более подробно об именных полках см.: Kühn H.-J. Die byzantinische Armee… S. 243 – 249.


[Закрыть].

2. КРИЗИС СТАРОГО И СОЗДАНИЕ НОВОГО: ПЕРЕХОД К СИСТЕМЕ АРИСТОКРАТИЧЕСКОЙ АРМИИ В XI В

Успехи императора Василия II в деле разгрома и завоевания Болгарского царства, а также успехи византийских императоров в восстановлении власти Империи над большей частью территории северной Сирии и северо-западного Ирака создали ситуацию, при которой, как это ни парадоксально, Империя оказалась менее защищенной от любой серьезной внешней угрозы нападения, чем это было до эпохи завоеваний. Дело в том, что несколько буферных государств и областей, которые прикрывали византийскую восточную границу прежде, теперь оказались под прямым управлением византийской администрации. Это обстоятельство разрушало военные структуры старых фем, формировавшихся в период от конца VII до IX вв. До середины XI в. существовало значительное формальное различие между должностью дуки или катепана в подчиненных им дукате или катепанате и стратигом в старых фемах. Это различие заключалось, во-первых, в том, что дуки и катепаны имели в своем распоряжении намного более важные военные ресурсы, и во-вторых, в том, что в имперской иерархии они изначально стояли выше фемных стратигов[1368]1368
  Oikonomides N. Les listes… Р. 263 – 265.


[Закрыть].

В XI столетии старые фемные армии постепенно исчезают, и следствием этого стало расширение системы командных структур в дукатах. Фемы почти полностью заменяются постоянными профессиональными войсками, сведенными в таксиархии и паратаксии, о которых говорилось выше. И хотя впоследствии императоры из династии Комнинов, особенно Иоанн II, пытались восстановить систему набора войск по округам, до определенной степени основанную на земельных наделах, тем не менее начиная с конца XI в. византийская армия формировалась на основе локальных командных структур и постоянных наемных отрядов, находившихся в их распоряжении. В этом состояла характерная особенность императорских вооруженных сил в XII в.[1369]1369
  Kühn H.-J. Die byzantinische Armee… S. 164–242.


[Закрыть]

Но хотя новая структура военного управления в виде дукатов и катепанатов создала защитный занавес из буферных регионов между внутренними областями Империи и пограничными зонами, военная организация в таких военно-административных образованиях была раздроблена и направлена на противодействие прежде всего локальным угрозам или отвечала на потребность в мобилизации сил для больших наступательных экспедиций[1370]1370
  Haldon J. Warfare, state and society… P. 84.


[Закрыть]. Несмотря на то, что эта система не была системой линейной обороны, а скорее всесторонней активной защитой, раздробление походных войск по периферийным областям все же создавало определенные неудобства. Когда возникала серьезная угроза, задача императора или одного из двух главнокомандующих объединенным войском, а не местного командующего, состояла в том, чтобы собрать необходимые воинские силы и двинуться на врага. Типичной в этом плане была экспедиция Василия II в 995 г., выступившего из Константинополя, чтобы освободить Алеппо. Император совершил марш-бросок, который обычно занимал до 60 дней пути, за 15 дней, но при этом с войском, которое фактически насчитывало менее половины своего первоначального состава (Yahya, 492). Войска Иоанна I в войнах против болгар и русов в 970 г. в большой степени полагались на личное присутствие императора с его элитными подразделениями (Leo Diac., VI, 34 38). Походы Романа III – менее успешные в Сирию в начале 1030-х гг. рисуют ту же самую картину[1371]1371
  О походе Василия II на Алеппо в 995 г. см.; Forsyth H. The Byzantine-Arab chronicle (938 – 1034) of Yahya b. Said al-Antaki. Chicago, 1977. Р. 492. О походах императора Иоанна Цимисхия и его войнах с князем Святославом см.: Лев Диакон. История / пер. М. М. Копыленко, комм. М. Я. Сюзюмов. М., 1988.


[Закрыть].

Таким образом, стратегия была локализована и вполне способна к противодействию угрозам равноценной силы. Но она не была предназначена для того, чтобы иметь дело с большими армиями вторжения, поскольку сохранялись принципы малой войны. И это было основной ее слабостью, так как в случае нападения или угрозы на двух или более фронтах император или главнокомандующий, возглавлявшие основную армию, редко могли добраться с одного фронта на другой вовремя без экстраординарных усилий. Военные успехи в X – начале XI вв., совершенные под руководством ряда энергичных императоров-воинов, которые обладали и тактическим и стратегическим чутьем, чтобы разумно развертывать свои армии и использовать ресурсы, создали систему, которая почти полностью полагалась на способность конкретного военачальника и его офицеров. В целом система дукатов действовала в качестве эффективного средства устрашения во время большинства нападений или угроз нападений противника. Но амортизирующая сила старой фемной системы, сосредоточенной на защите и на изматывании врага, была преобразована в систему походных армий конца X и XI в., в то время как оборонительным потенциалом старых фем стали пренебрегать, чтобы удовлетворить увеличивающийся расход на профессиональное наемное войско[1372]1372
  Haldon J. Warfare, state and society… Р. 85.


[Закрыть].

Природа этой проблемы иллюстрируется на основе нескольких событий, начиная с 1040-х г. Когда Георгий Маниак поднял мятеж и двинулся на Константинополь, возле столицы не оказалось никаких местных или провинциальных войск. Поэтому император Константин IX был вынужден торопливо набрать наемников, с которыми можно было выступить против мятежников (Psell., VI, 83). Во время восстания Льва Торника в 1047 г. Михаил Пселл, который был свидетелем этих событий, ясно дает понять, что восточная походная армия была отправлена в Армению, а западная поддержала Торника, поэтому для защиты столицы просто не оказалось никаких войск. Он прямо заявляет, что не было вообще никаких местных, провинциальных войск и при этом рядом нельзя было найти никаких доступных союзнических или вспомогательных сил, кроме нескольких наемников дворцовой стражи. Император был вынужден набрать разношерстное войско из солдат, которые содержались в константинопольских тюрьмах за различные обвинения, и с улиц (Psell., Vl, 105, 112). Когда в 1057 г. военачальник Исаак Комнин с восточной походной армией двинулся на Константинополь, под рукой у императора Михаила VI оказались только западное войско, рассеянное по территории Балкан, и незначительные отряды наемников в столице (Psell., VII, 10).

Если фемные войска с VII по X в. имели свою базу в провинции и в основе их стратегии находилась оборона, войска в конце X и в XI в. были организованы прежде всего для ведения наступательных операций, состояли из постоянных наемных контингентов и были сконцентрированы в дукатах, представлявших собой глубоко эшелонированные пограничные округа вдоль северной и особенно восточной границы. Централизованная структура управления такими войсками теперь находилась в руках доместиков востока и запада. Связанные с ними высшие офицеры обоих доместикатов назывались стратопедархами. Этнархи командовали крупными подразделениями иноземных наемников. Командующие пехотными подразделениями императорских полевых армий назывались оплитархами или архегетами. Эта структура была абсолютно противоположна децентрализованной структуре военного управления предыдущего периода. В течение XI в. эти титулы часто сопровождались различными эпитетами, предназначенными для того, чтобы показать их положение в имперской иерархии. Так, доместик востока или запада часто назывался великим доместиком, а командующий императорского флота – друнгарий флота – становится великим друнгарием, и в конечном счете был заменен мегадукой – великим дукой[1373]1373
  Снисаренко А. Б. Рыцари… С. 43.


[Закрыть].

Кроме того, растет военное значение других военных постов, привязанных ко двору или придворной службе. Так, протостратор, который с середины VIII в. возглавлял императорских оруженосцев или конный дозор императора, к концу XI в. стал заместителем великого доместика, командующего императорскими войсками. Прежний хартуларий стад, который ранее возглавлял императорские и провинциальные конные заводы, теперь был назван великим хартуларием и имел под своим руководством ряд округов или пунктов в южных Балканах, которые назывались χαρτουλάρατα, и был ответственен, как и прежде, за организацию императорского обоза и предоставление вьючных животных для армии[1374]1374
  Haldon J. Warfare, state and society.. P. 116–117.


[Закрыть].

В середине XI столетия в Константинополе полагали, что политико-дипломатическая система союзных или буферных государств делала не столь важным существование многочисленных дорогостоящих стационарных войск в провинции. Возможно, это особенно касалось северной границы в восточной части Дуная, где между византийскими и потенциально враждебными народами не было буферной зоны[1375]1375
  Stephenson P. Byzantium's Balkan Frontier… Р. 110–112.


[Закрыть]. Именно там правительство через обмен и торговлю поощряло экономическую колонизацию, сокращая затраты на содержание сложной системы опорных постов и крепостей, созданных в конце правления Василия II. Не исключено, что такая политика проводилась из-за потребности в наличных деньгах, что нашло свое отражение в политике перевода натуральных платежей в денежные налоги, проводившейся на территории западных Балкан в приблизительно то же самое время[1376]1376
  Stephenson P. Byzantium's Balkan Frontier… Р. 125; Doimi de Frankopan P. The numismatic evidence from the Danube region, 971 – 1092 // Byzantine and Modern Greek Studies. 1997. Vol. 21. Р. 30–39. По поводу организации Балканских провинций в это время: Maksimovic L. L'organisation du pouvoir byzantin après 1018 dans les contrées reconquises // Зборник Радова Византолошког Института. 1997. Т. 36. Р. 31–42; Литаврин Г. Г. Болгария и Византия в XI–XII вв. М., 1960. С. 177.


[Закрыть].

Естественно, в основе этого процесса лежало нечто большее, чем просто военно-стратегический аспект. Рост провинциальных свит и патронажа между военачальниками, которые одновременно являлись местными землевладельцами и фемными офицерами, вызывал неприятие у правящей константинопольской элиты. Уже Лев VI предостерегал фемных офицеров от использования стратиотов в личных целях (Leo, Tact., VIII, 26)[1377]1377
  Более подробно: Haldon J. Military service, military lands and the status of soldiers: current problems and interpretations // Dumbarton Oaks Papers. 1993. Vol. 47. Р. 48.


[Закрыть]. Это также играло ключевую роль и определило природу финансовой и стратегической политики[1378]1378
  Magdalino P. The Byzantine aristocratic oikos // The Byzantine Aristocracy, IX–XIII Centuries еd. М. Angold. Oxford, 1984. Р. 92 – 111; По поводу от-ношений патронажа см. законодательство Македонской династии, по которому воинам предоставляются льготы взамен военной службы: Jus Graecoromanum / eds I. and Р. Zepos. Athens, 1931. Vol. I. Р. 225–226, и комментарии Лемерля Agrarian History… Р. 122.


[Закрыть].

Согласно Пселлу даже император-воин Исаак I Комнин признавал, что содержание постоянных стационарных войск и ведение постоянных военных действий было в долгосрочной перспективе слишком дорогим удовольствием для государства, и активно проводил внешнюю политику, которая позволила бы ему для набора войск обращаться к вассальным и соседним правителям, а не поддерживать постоянную армию в Империи (Psell., VII, 50).

Все же недовольство военной знати из-за сокращения снабжения фемных войск и сокращения или расформирования пограничных провинциальных войск, независимо от кажущейся краткосрочной прибыли, привело к чрезмерному давлению на военную структуру. Крах системы обороны Империи в середине XI в. был главным образом следствием того, что баланс между дипломатией и военной силой был разрушен гражданской войной и провинциальными или военными мятежами, которые стали результатом прежней негативной фискальной политики. Полное разложение после 1071 г. большой части войск, которые набирались из византийцев, иллюстрирует это очень определенно[1379]1379
  Birkenmeier J. The Development of the Komnenian Army: 1081–1180. Boston, 2002. Р. 40–42.


[Закрыть]. Когда «франки» под руководством своего самого успешного вождя Русселя де Бейля восстали и захватили Амасию и старую фему Армениак в северо-восточной части Анатолии, правительство испытало большие затруднения в наборе войск, с которым можно было выступить против мятежников. Мало того что оно не имело достаточных средств, чтобы можно было оплатить подобное военное предприятие, у него не было средств даже для того, чтобы сначала набрать стратиотов[1380]1380
  Angold M. The Byzantine Empire 1025–1204… Р. 12–26, 92–98.


[Закрыть].

Традиционные фемные войска, которые являлись в сущности сезонно набираемыми провинциальными войсками, почти исчезли в результате фискальной политики правительства в период 1030 – 1060-х гг. Большая часть боеспособных подразделений в императорской армии в любом случае состояла даже до этого времени из большого числа тагм, наемных подразделений постоянных войск, набранных в провинциях Империи, и это продолжалось при императоре Алексее I, хотя могло и не быть определенной преемственности с периода перед поражением при Манцикерте в 1071 г. и гражданскими войнами, которые последовали за ним. Иностранные наемные войска, особенно состоявшие из западных рыцарей – «франков», немцев и норманнов также играли видную роль, обычно возглавляемые своими собственными вождями[1381]1381
  По поводу использования иноземных наемников см.: Shepard J. The uses of the Franks in eleventh-century Byzantium // Anglo Norman Studies. 1993. Vol. 15. 1993. Р. 275 – 305; о варяжской тагме: Blöndal S. The Varangians of Byzantium. An Aspect of Byzantine Military History / revised edn В. S. Benedikz. Cambridge, 1978.


[Закрыть]. Византийские источники XI в. и последующего комниновского периода свидетельствуют о широком спектре народов, которые несли службу в войсках Империи при как в XI в., так и в последствии при императорах Алексее I, Иоанне II, Мануиле I из династии Комнинов. Они упоминают также обширные мероприятия по набору таких войск, чтобы подготовить их для ведения конкретных военных действий. Союзнические контингенты и набранные на основе соглашения – такие как грузины, аланы, куманы, печенеги, сербы, турки и венгры (из которых также набирались наемники в византийские войска) – сражались рядом с северными итальянцами или ломбардцами, немецкими и норманнскими наемниками. По большей части эти войска действовали под руководством своих вождей, но подчинялись ромейскому доместику, в области которого они располагались[1382]1382
  Об иноземных наемниках см.: Oikonomides N. L'évolution de l'organisation administrative… Р. 125 – 52, особ. 144; Hohlweg А. Beiträge zur Verwaltungsgeschichte… S. 64–80. О способах вербовки и набора наемных войск см. следующие места в источниках XII в.: Chon., Р. 91, 97, 178, 208 – 9, 233; Kinn., Р. 199. О национальных контингентах из сербов и печенегов: Chon., Р. 16; из македонцев и кельтов (т. е. французов и немцев): Р. 23, 29–30, 89; из Северной Италии и Грузии: Р. 178, 233; из Пафлагонии: Р. 245; из ломбардцев и турок: Kinn., Р. 10, 14–15; из аланов: Р. 148; из норманнов: Р. 167.


[Закрыть]. Местные византийские войска также в основном отождествлялись с той областью, из которой они происходили: македонцы, пафлагонцы, армяне и т. д. Они были соединены, как мы видели, в «восточные» и «западные» войска, и продолжали организовываться по таксиархиям, по крайней мере что касается пехоты. Во время восстания Исаака Комнина в 1057 r, источники упоминали тагмы или полки из различных фем, такие как тагмы Колонеи, Халдии, Харсиана, Анатолика (указана наравне с Писидней и Ликаонией), Армениака, Македонии, а также франков и русов (Skyl., 484, 23 – 5; 488, 49–54; 490, 15; 491, 28; 47; 492, 64 – 6).

Были ли эти тагмы смешанными пехотными и конными формированиями, или только конными, как в случае с тагмой франков, или только пехотными, как в случае с русами, не до конца понятно. Вполне вероятно, что во многих случаях они представляли собой постоянные или наемные соединения, эквивалентные старым фемным турмам. В дворцовые подразделения продолжали по большей части набирать воинов из иноземцев. Этерия сохранилась и находилась под командованием великого этериарха, как и созданный в XI в. корпус Вестиаритов, связанный с императорскими казначействами, а также гвардия Варангов, после 1060-х гг. состоящая главным образом из англов. Продолжают существовать Вардариоты, которые поначалу, кажется, еще в конце X в., были связаны с областью вокруг Фессалоник и реки Вардар. Однако другие подразделения, такие как тагмы Иканатов и Экскувитов, исчезают из источников в конце XI в. и, видимо, заменяются главным образом иноземными наемными формированиями. Ко времени правления императора Мануила I дворцовая гвардия представляла собой просто придворный полк, которым командовал примикирий[1383]1383
  Oikonomides N. Les listes dе Préséance… Р. 327–333 (о придворных полках); Hohlweg А. Beiträge zur Verwaltungsgeschichte… 8. 80–82; Kühn H.-J. Die byzantinische Armee… S. 251–259.


[Закрыть].

Политика, направленная на активное использование наемных войск и повышенное доверие, которое центральное византийское правительство оказывало им, зачастую рассматривались исследователями с точки зрения упадка военной системы. При этом высказывалось предположение, что старые фемные войска были и более преданными, и поэтому более надежными, а содержание их обходилось казне дешевле, нежели содержание наемников. Другие полагают, что подобная точка зрения в корне неверна[1384]1384
  Kühn H.-J. Die byzantinische Armec… S. 239–240; Haldon J. Warfare, state and society… Р. 89.


[Закрыть]. Во-первых, увеличение использования наемных войск было логичным ответом на изменение стратегического положения Империи. В этой ситуации постоянные «профессиональные» наемные войска на службе Империи и с точки зрения тактики были более эффективными, и обычно обеспечивали лучшее соотношение денежных затрат и получаемого результата, чем дешевые, но в основном плохо подготовленные фемные ополченцы, польза от которых была слишком мала, чтобы содействовать долгосрочной стратегии внешней экспансии со всеми вытекающими последствиями, такими как содержание постоянных пограничных гарнизонов, быстрая мобилизация, постоянная военная готовность и т. д.[1385]1385
  Oikonomides N. L'évolution de organisation administrative de l'empire byzantin; Birkenmeier J. The Development of the Komnenian Army… Р. 26–28.


[Закрыть] Должно также принимать во внимание, что многие основные войска Империи, включая все императорские тагмы, находившиеся в Константинополе и вокруг него, в период с конца VIII в. до начала X в., а также малые постоянные формирования в каждой феме, в действительности так или иначе были наемными подразделениями, набиравшимися из местных жителей.

Во-вторых, нужно помнить, что, поскольку профессиональные воины, служащие на постоянной основе, всегда лучше подготовлены, чем фемные ополченцы, то, следовательно, их можно было содержать в меньшем количестве без ущерба для обороноспособности государства. Как мы увидим ниже, общее количество иноземных наемников в византийской армии никогда не было большим, но все же они выполняли чрезвычайно важную военную задачу на любых театрах военных действий, где они использовались[1386]1386
  Shepard J. The uses of the Franks… Р. 278, 295 – 305.


[Закрыть]. Их надежность также не вызывала сомнений, по крайней мере, до тех пор, пока им регулярно выплачивали жалование. Они были даже более надежны, чем провинциальные ополченцы, поскольку были меньше связаны с местной или общеимперской политической элитой. Что же касается местных провинциальных войск, то как и наемники, они также были склонны к мятежу, если им должным образом не платили или ущемляли их права, что и продемонстрировала серия военных мятежей середины – второй половины XI в.[1387]1387
  Kaegi W. Byzantine Military Unrest… Р. 245.


[Закрыть]

В-третьих, использование наемных войск давало центральному правительству возможность значительно усилить контроль над войсками, так как оно регулировало выплату жалования и размер набора наемников, а также размещение сформированных из них подразделений. Наемные солдаты больше зависели от тех, кто им платил, чем провинциальные войска, и были менее склонны принимать участие в местной политике. Это было выгодно для таких императоров, как, например, Василий II, который бросил вызов могуществу провинциальных военных магнатов восточных фем, или для таких, как Константин IX, который хотел уменьшить свою зависимость от этой провинциальной элиты как в военных делах, так и в политических вопросах. Наемники в этом смысле представляли собой преданные и боеспособные войска. И когда они поднимали мятеж или предавали своего командира, будь то военачальник или император, это обычно было связано с политическим противостоянием, в которое также были вовлечены и собственно византийские войска. Это произошло, например, во время восстания Георгия Маниака в 1030-х гг. или в период и после сражения при Манцикерте. Во время восстания Русселя де Байеля большая часть франкских наемников, находившихся на службе у императора, была расквартирована па территории Армениака, что дало Байелю одновременно и соответствующую военную силу, и материальную базу для поддержания своего положения (Psell., VII, 58; Attal., Р. 145).

Когда Алексей I утвердил в Империи свою власть, он по возможности избегал как большой концентрации иноземных войск в регионах, так и назначения византийских офицеров на командные посты в своих наемных формированиях[1388]1388
  Shepard J. The uses of the Franks… Р. 278; Birkenmeier J. The Development of the Komnenian Аппу… Р. 40–49.


[Закрыть].

Система обороны Империи, восстановленная в конечном счете при Алексее I Комнине (1081–1118 гг.) стала продолжением тех преобразований, которые были проведены им с тем, чтобы успешно отразить нападения печенегов, норманнов и турок-сельджуков. Стратегии в широком смысле слова в первые годы его правления не существовало: император должен был отвечать на серию чрезвычайных ситуаций в различных частях Империи на основе быстрого реагирования, хотя очевидно, что балканский театр военных действий в начале правления занимал его больше всего[1389]1389
  Birkenmeier J. The Development of the Komnenian Army… Р. 43.


[Закрыть]. В первый год у него была малочисленная, но боеспособная центральная армия, которая была сформирована во время правления предыдущих императоров Михаила VII (1071–1078 гг.) и Никифора III (1078–1081 гг.). Она состояла из иноземных наемных подразделений и нескольких корпусов элитных войск – тагм Экскувитов, Атанатов (Бессмертных) и Вестиаритов, наряду с некоторыми провинциальными тагмами Фракии и Македонии. Кроме того, в его войске находились формирования из особых этнических групп павликиан на Балканах (тагма Манихеев), турок из области Вардар (Вардариоты) и обычные иноземные наемники, в основном турки и франки[1390]1390
  Kühn Н.-J. Die byzantinische Armee… S. 243 – 59 о тагмах XI в.


[Закрыть]. Но это войско было разгромлено в первые годы правления Алексея, когда он был побежден сначала норманнами в битве при Диррахии в 1081 г., а затем печенегами в 1089/90 г. Действительно, армия, которая была собрана в 1089 г., состояла из императорских гвардейцев, контингента фламандских рыцарей численностью 500 человек, предоставленных графом Робертом Фландрским, наскоро набранных формирований из крестьян ближайшей провинции и нового подразделения в 2000 человек, известного как Архонтопулы и состоявшего из сыновей бывших воинов и тех, кто погиб в сражении. Это войско также было побеждено и рассеяно, и к зиме 1090 г. император мог собрать лишь 500 воинов. В течение следующего десятилетия он полагался на комбинацию наемных войск и формирований, состоящих из слуг или наемных воинов в свитах представителей своей разветвленной семьи и представителей класса земельных собственников, а после того как он нанес поражение печенегам в битве при Левунионе в 1091 г., оставшиеся в живых печенеги сделались основой его войска[1391]1391
  Angold M. The Byzantine Empire 1025–1204… Р. 98 – 115.


[Закрыть]. Но материальные ресурсы Алексея всегда были недостаточны, и понятно, что у него в распоряжении фактически не было каких-либо провинциальных военных формирований, находившихся под командованием местных военачальников. Кроме разного рода городских ополчений и свит местных землевладельцев и императорских чиновников в провинциях, центральное императорское войско являлось единственной эффективной военной силой, которая могла противостоять нападениям на трех различных фронтах[1392]1392
  Birkenmeier J. The Development of the Komnenian Army… Р. 40–49. Oikonomides N. L'évolution dе l'organisation administrative de l'empire byzantin; and Hohlweg А. Beiträge zur Verwaltungsgeschichte… S. 45 и далее.


[Закрыть].