Текст книги "Византийская армия (IV — XII вв.)"

Автор книги: Максим Морозов

Соавторы: Андрей Банников
сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 43 страниц)

В своем сочинении «О церемониях византийского двора» Константин Багрянородный сообщает о составе флота во время экспедиций против Крита в 911 и 949 годах. Эти данные до сих пор являются предметом дискуссии: так, например, в зависимости от интерпретации текста мы можем считать, что в 949 г. императорский флот насчитывал 100, 150 или 250 кораблей.

Значение термина усия (οὐσία), используемого Константином, также предмет обсуждения: согласно традиционной точке зрения, это стандартный экипаж из 108 человек, хотя считается, что на борту одного корабля могло быть больше одной усии. Однако, в тексте трактата этот термин также может обозначать не только подразделение, но и корабль[1293]1293
  Makrypoulias С. G. The Navy in the Work… Р. 154–155.


[Закрыть].

Число кораблей, равное 150, кажется более совместимым с размером флота, указанным в других источниках, и принято большинством ученых, хотя они и расходятся в оценках состава флота. К. Г. Макрипулиас считает, что речь идет о 8 памфилах (παμφύλοι), 100 усиаках (οὐσιάκοι) и 42 собственно дромонах (δρομόνες), причем в число последних он включает два императорских корабля и десять кораблей эскадры Стенона[1294]1294
  Эскадра Стенона – особое соединение кораблей императорского флота для экспедиции на Крит в 949 r. – Makrypoulias С. G. The Navy in the Work… Р. 154–156; Treadgold W. А History of the Byzantine State… Р. 85.


[Закрыть]. Что касается общей численности византийского флота в этот период, то У. Тредголд определяет ее примерно в 240 военных кораблей, вместе с эскадрами морских фем. Кроме того, он считает, что флот был увеличен до 307 кораблей специально для критской экспедиции 960–961 гг. Последнее число кораблей, по всей вероятности, и представляет собой приблизительную силу всего византийского флота в IX–X вв., включая малые флотилии. Впрочем, необходимо иметь в виду, что между 911 и 949 гг. произошло значительное сокращение числа судов и личного состава флотилий фем[1295]1295
  Ср. подсчеты К. Г. Макрипулиаса: Makrypoulias С. G. The Navy in the Work… Р. 157 – 158.


[Закрыть]. Из-за этого удельный вес фемных флотилий от общей численности всего флота снизился с трети до четверти. По всей видимости, это было связано с увеличением числа более легких усиак вместо более тяжелых дромонов, а также, отчасти, с финансовыми проблемами и сложностями комплектования личным составом. В конце концов, эти тенденции привели к полному исчезновению провинциальных флотилий в конце XI в.

Иерархия воинских званий во флоте. Несмотря на то, что морские фемы были организованы так же, как и их сухопутные, в византийских источниках существует некоторая путаница в отношении их иерархической структуры. Обычно командующим византийским фемным флотом был стратиг. Этот же термин использовался и для военачальников, командовавших сухопутными фемами. Под началом стратига находились два или три турмарха – его заместители, которым в свою очередь, подчинялись несколько друнгариев. Как мы отмечали выше, до середины IX в. друнгариями были также командующие Эгейской и Самосской флотилиями, поскольку их флотилии были выделены из флота Карависиан, но затем и они были повышены до звания стратигов[1296]1296
  Pryor J. H., Jeffreys Е. M. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 267–269.


[Закрыть].

Командующий императорской флотилией носил звание друнгария императорского флота, позже с приставкой μέγας, то есть великий. Этот титул встречается и в эпоху Комнинов, правда, лишь у командира императорской конвойной эскадры[1297]1297
  Haldon J. Warfare, state and society… Р. 119.


[Закрыть]. Должность его заместителя называлась топотирит; в чем состояла его роль неясно из-за фрагментарности имеющихся источников. Хотя некоторые из этих высших флотских офицеров были профессиональными моряками, сделавшими карьеру из низов, большинство командиров флота были из высокопоставленных придворных чиновников[1298]1298
  Pryor J. Н., Jeffreys Е. M. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 271, n. 364, Р. 393.


[Закрыть].

Поскольку командующие флотов, кроме того, выполняли обязанности правителей своих фем, то в их распоряжении были гражданские чиновники: протонатарии, которые возглавляли гражданскую администрацию. Далее во флотской иерархии шли: хартуларий, возглавлявший администрацию флота, начальника штаба – протомандатор и некоторое число комитов. Среди них был и комит этерии, стоявший во главе отряда телохранителей (этерии) командующего флотом. Небольшими отрядами из трех или пяти кораблей командовали комит или друнгарокомит, а капитан отдельного корабля назывался кентархом, хотя в источниках также встречаются и более архаичные термины, такие как наварх или даже триерарх[1299]1299
  Treadgold W. А History of the Byzantine State… Р. 104–105; Pryor J. H., Jeffreys Е. M. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 393.


[Закрыть].

Каждый экипаж судна включал от одной до трех усий. Капитану подчинялись бандофор, его заместитель, два кормчих, которые назывались протокарабы (буквально главы корабля) или, более архаично, кибернеты, и прореи, отвечавшие за носовую часть судна. В действительности на каждом корабле их могло быть несколько человек каждого ранга, действовавших посменно. Многие из них сделали успешную карьеру. Так, в трактате «Об управлении Империей» Константина Багрянородного имеются ссылки на главных гребцов, которые стали протокарабами императорской галеры, а затем, предположительно, заняли еще более высокие посты (Const., Adm., § 51, 80–90, 103–112). Кроме того, на борту имелись и другие специалисты, такие как двое гребцов с носовой части судна, а также сифонаторы, в задачу которых входило обслуживание установок для греческого огня, и букинатор (трубач), отдававший приказы гребцам. Так как отряды морской пехоты были сформированы на основе регулярных армейских частей, то их организация соответствовала армейской[1300]1300
  О системе офицерских чинов на флоте см.: The Age of the Galley… Р. 97; Pryor J. Н., Jeffreys Е. М. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 257.


[Закрыть].

После упадка военно-морского флота в XI столетии император Алексей I Комнин начал его возрождение. Флоты фем были объединены в единый императорский флот под началом нового командующего – мегадуки, или великого дуки. Первым великим дукой в 1092 г. стал брат жены императора Иоанн Дука. Великий друнгарий флота после появления титула мегадуки стал подчиняться ему и играть роль его заместителя. Великий дука, кроме того, был правителем южной Греции старых морских фем Эллада и Пелопоннес, которые были разделены на округа (ории). При Иоанне II острова Эгейского моря также были обязаны содержать флот и обеспечивать его всем необходимым, в том числе и моряками, поэтому византийские писатели того времени гордились, что экипажи большого флота в правление императора Мануила I были укомплектованы «истинными ромеями», хотя для комплектования союзных эскадр привлекались также и наемники. Однако, поскольку флот базировался исключительно в Константинополе, а эскадры морских фем не были воссозданы, отдаленные районы Империи, в частности побережье Греции, стали уязвимы для нападения кораблей противника[1301]1301
  Haldon J. Warfare, state and society… Р. 96, 144; Magdalino Р. The Empire of Manuel I Komnenos, 1143–1180. – Cambridge, 1992. Р. 233 – 235; Lewis А. R., Runyan T. J. European Naval and Maritime History… Р. 37.


[Закрыть].

Различные типы кораблей. Основным типом корабля византийского флота до XII в. был дромон (δρόμων), который появился в результате эволюции позднеримских военных судов. Термин впервые упоминается в Равеннских папирусах в конце V в. и употреблялся для обозначения определенного вида военных галер в VI столетии. Название дромон происходит от греческого корня δρομ-(άω) и дословно означил бегун или гонщик[1302]1302
  Pryor J. Н., Jeffreys Е. M. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 123–126.


[Закрыть]. Описание дромонов приводит Прокопий Кесарийский, рассказывающий о кампании Велисария против вандалов: «Были у них и длинные корабли, приспособленные для морского боя, в количестве девяноста двух; у них было по одному ряду весел и сверху они имели крышу, чтобы находившиеся тут гребцы не поражались стрелами врагов. Нынешние люди называют эти суда дромонами, ибо они могут плыть очень быстро» (Procop., BV, I, 11, 15–16; пер. А. А. Чекаловой). Согласно утверждению Прокопия, на дромонах Велисария было 2000 человек, служивших одновременно гребцами и воинами (Procop., BV, I, 11, 16). Это означает, что на одно корабле было всего 22 человека: по 11 гребцов с каждого борта. Таким образом, дромоны VI в. были очень небольшими кораблями. В течение последующих нескольких веков, в результате усиления военного противостояния с арабами на Средиземном море, появились более тяжелые версии дромона с двумя и даже тремя рядами весел. В конце концов это название начало использоваться в общем смысле военный корабль, наравне с другим византийским термином для больших кораблей – хеландий (χελάνδιον – конь), который впервые встречается в источниках в VIII в.[1303]1303
  The Age of the Galley… Р. 102.


[Закрыть] По поводу названия этого вида корабля Д. Прайор считает, что оно происходит от древнегреческого κέλης – боевой скакун, поскольку византийцы за его скорость сравнивали его со скаковой лошадью. Кроме того, по ранним источникам VII–VIII вв. он также являлся транспортным средством, на котором перевозили лошадей[1304]1304
  Pryor J. H., Jeffrey Е. M. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 166–168. Там же ссылки на источники.


[Закрыть].

Появление и развитие средневековых военных кораблей до сих пор служит предметом споров и догадок исследователей. До недавнего времени не были обнаружены останки весельных военных кораблей ни времен античности, ни эпохи раннего средневековья, и информация собиралась путем анализа письменных источников, примитивных изображений и по останкам нескольких торговых судов. Лишь в 2005–2006 гг. во время археологических раскопок при строительстве туннеля Мармарай в Феодосийской гавани (совр. Еникапе) были обнаружены останки более чем 36 византийских кораблей, датированных VI–X вв., в том числе четырех легких галер типа галея[1305]1305
  Delgado J. P. Ships on Land// Catsambis A., Ford B., Hamilton D. L. The Oxford Handbook of Maritime Archaeology. Oxford, 2011. Р. 188–191.


[Закрыть].

Название этого типа судов, возможно произошло от греческого γαλέη (куница, ласка, хорек). Это были очень быстроходны корабли средних размеров, имевшее не более 20 гребных банок[1306]1306
  Снисаренко А. Б. Рыцари удачи. СПб., 1991. С. 45.


[Закрыть].

Принято считать, что основными изменениями в конструкции кораблей, которые позволяют отличить дромоны от более ранних типов судов и знаменуют собой появление средиземноморской галеры, служит отказ от таранов на носу в пользу надводного выступа и постепенное введение латинского паруса. Точные причины отказа от тарана (лат. rostrum, греч. ἔμβολος) остаются неясными. Д. Прайор в качестве доказательства ссылается на изображения дромона в иллюстрированной рукописи Ватиканского Вергилия и сообщения Исидора Севильского, что таран в его время использовался только как средство против столкновения со скалами. Прокопий пишет о таранном бое кораблей в битве при Сеногаллии 551 r.: «Они расположили корабли носами против врагов; они не отходили далеко друг от друга и, конечно, не сходились ближе, чем это было нужно; у них были неизменные, правильно размеренные дистанции между кораблями. Если они видели, что неприятельский корабль отделяется от других, они нападали на него и топили без труда; если они видели, что некоторые из врагов где-либо столпились, то они посылали туда тучи стрел; нападая на находящихся в таком беспорядке и в смущении от собственного столь им вредящего беспорядка, они избивали их в рукопашном бою» (Procop., BG, IV, 23). Но Д. Прайор считает, что Прокопий описывал сражение исходя из античной традиции, а сам там не присутствовал. При этом Прокопий называет суда античными терминами. Иллюстрации, встречающиеся в рукописи Ватиканского Вергилия, относящиеся к IV в., могут хорошо продемонстрировать, что таран был заменен на стрелу еще на поздних римских галерах[1307]1307
  Pryor J. H., Jeffreys Е. М. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 127, 138–140.


[Закрыть]. Одно из возможных объяснений этому заключается в том, что замена произошла из-за постепенного развития технологий строительства корпуса трирем. Использовавшаяся ранее методика шипа и паза не обеспечивала корпусам достаточной прочности, и применение тарана против судов было достаточно эффективным. Пришедший ей на смену каркасный метод придавал корпусу большие крепость и гибкость и делал использование тарана против таких кораблей неэффективным. Поэтому уже к началу VII в. первоначальная функция таранов была забыта, и они стали служить для защиты от столкновений с подводными скалами[1308]1308
  Ibid. Р. 134–135, 145–147.


[Закрыть].

По мнению некоторых исследователей, латинский парус, был принесен в Средиземноморье арабами, которые, возможно, в свою очередь заимствовали его в Индии. Однако обнаруженные в последнее десятилетие новые изображения и письменные источники позволяют сделать вывод, что этот тип паруса появился в Леванте в конце древнегреческого или в начале римского периода. Не только треугольные, но и четырехугольные паруса использовались на протяжении веков, в основном на небольших судах. На части кораблей флота, отправленного в 533 г. в Африку, по всей видимости, были установлены косые паруса, что говорит о том, что уже к тому времени треугольный парус стал стандартным для дромонов, наряду с традиционным квадратным парусом, использование которого в средневековье постепенно снижалось[1309]1309
  Campbell I. С. The Lateen Sail in World History // Journal of World History. 1995. Vol. 6. № 1. Р. 1 – 23; Pomey P. The Kelenderis Ship: А Lateen Sail // The International Journal of Nautical Archeology. 2006. Vol. 35. № 2. Р. 326–329.


[Закрыть].

В отличие от древнегреческих кораблей, на которых для крепления весел использовались выносные опоры, у дромона весла крепились непосредственно к корпусу судна. В более поздних биремах IX и X вв. было два ряда банок: первый располагался ниже палубы, в то время как второй находился на палубе, и гребцы этого ряда в абордажных схватках должны были сражаться наравне с морскими пехотинцами[1310]1310
  The Age of the Galley… Р. 103–104; Pryor J. Н., Jeffreys Е. M. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 130–135, 235, 238, 255, 276, 291.


[Закрыть]. К. Г. Макрипулиас предполагает, что на дромоне, рассчитанном на 120 гребцов, 25 гребцов находилось под палубой и 35 на палубе с каждой стороны[1311]1311
  Makrypoulias С. G. The Navy in the Work… Р. 164–165.


[Закрыть]. Общая длина таких кораблей была, вероятно, около 32 м. Хотя большинство кораблей того времени были одномачтовыми, однако большим биремам для того, чтобы эффективно маневрировать, вероятно, необходимы были, по крайней мере, две мачты с учетом того, что один треугольный парус для таких кораблей должен был бы достигать совершенно невероятных размеров.

Корабль управлялся с помощью двух рулей, расположенных на корме, где, кроме того, располагался навес, прикрывавший капитанское место. На носу корабля находился высокий бак, ниже которого стоял сифон для применения греческого огня, хотя дополнительные сифоны могли быть установлены и в средней части корабля с обоих бортов. Вдоль бортов корабля имелось ограждение, на которое морские пехотинцы могли повесить свои щиты, обеспечивая защиту экипажу. Большие корабли имели также укрепленные деревянные надстройки по обе стороны между мачтами, наподобие тех, что были на древнеримских либурнах; эти надстройки давали лучникам возможность без помех вести по противнику стрельбу. Расположенная на носу корабля стрела была предназначена для удара по веслам вражеских кораблей. Разбивая их, она делала корабль неприятеля беспомощным против греческого огня и абордажных атак[1312]1312
  The Age of the Galley… Р. 103–104; Pryor J. H., Jeffreys Е. M. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 144, 203, 215, 282; Haldon J. Warfare, state and society… Р. 189.


[Закрыть].

Четыре галеры, обнаруженные при раскопках в Еникапе, датируются X–XI вв., имеют одинаковую форму и конструкцию, что свидетельствует о централизованном судостроении. Материалом для их корпусов послужили черная сосна и восточный платан; длина кораблей составляет около 30 м[1313]1313
  Delgado J. Р. Ships on Land… Р. 190–191.


[Закрыть].

Судя по описаниям критских экспедиций 911 и 949 гг., в X в. в византийском флоте существовало три основных класса бирем – кораблей с двумя рядами весел: хеландий усиак ([χελάνδιον] οὐσιακόν), названный так потому, что он был укомплектован экипажем – усией (οὐσία) и хеландий памфилий ([χελάνδιον] πάμφυλον), с экипажем из около 120–160 человек, название которого произошло либо от малоазийской области Памфилии, либо от словосочетания отборная команда[1314]1314
  πᾶν+φῦλον – дословно все племена.


[Закрыть]; и собственно дромон, с экипажем в 2 усии[1315]1315
  Pryor J. H., Jeffreys Е. M. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 189–192, 372.


[Закрыть]. В трактате «О церемониях» упоминается тяжелый дромон с экипажами в 230 гребцов и 70 морских пехотинцев. Д. Х. Прайор считает, что речь шла о внештатных экипажах, находящихся на борту, в то время как греческий исследователь К. Г. Макрипулиас предполагает, что увеличение экипажа вызвано наличием второго гребца на каждом из весел верхнего ряда[1316]1316
  Pryor J. H., Jeffreys Е. M. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 261–262; Makrypoulias С. G. The Navy in the Work… Р. 165.


[Закрыть].

Меньшие по размеру корабли с одним рядом весел, монеры (μονήρης) или галеи (γαλέα), от которой происходит название галера, с экипажами из 60 человек, использовались для разведывательных миссий и на крыльях боевого построения[1317]1317
  Pryor J. H., Jeffreys Е. M. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 190.


[Закрыть]. Предполагается, что галеи часто использовались мардаитами, а К. Г. Макрипулиас даже полагает, что галеи использовались исключительно ими[1318]1318
  Makrypoulias С. G. The Navy in the Work… Р. 159–161.


[Закрыть]. Трехъярусные дромоны (триремы) описаны в трактате X в., посвященном паракимомену Василию Лакапину. В то же время этот трактат, сохранившийся только частично, воспроизводит конструкцию классической античной триремы и поэтому данными сведениями нужно пользоваться с осторожностью при попытке использовать их для реконструкции кораблей средневизантийского периода[1319]1319
  Pryor J. H., Jeffreys E. M. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 284–286.


[Закрыть]. Вместе с тем, известно, что трехъярусные суда, существовали во флоте Фатимидов в XI–XII вв. Кроме того, упоминание Львом VI больших арабских кораблей в X столетии также может указывать на наличие у судов трех рядов весел (Leo, Tact., XIX, 25).

Для транспортировки грузов византийцы, как правило, реквизировали обычные торговые суда и использовали их в качестве грузовых транспортных судов – φορτηγοί или судов снабжения – σκευφόρα. По всей видимости, такие корабли были в основном парусными, а не весельными.

У византийцев (также как и у арабов) были специальные корабли для перевозки лошадей. Лев VI Мудрый включает транспорты для лошадей, которые он называют νῆες ἱππαγωγοί или πλοῖα ἱππαγωγά, в вещевой обоз (τοῦλδος или τοῦλδον) флота (Leo, Tact., XIX, 31). Корабли подобного типа были как парусными, так и весельными. Последние, естественно, были специально переделаны для размещения лошадей[1320]1320
  Ibid. Р. 307–308, 322 – 324.


[Закрыть].

Хеландионы первоначально представляли собой весельные транспортные суда для перевозки лошадей, что свидетельствует об их существенных конструктивных отличиях от дромонов. В то время как дромон был разработан исключительно как военный корабль, хеландион имел специальный отсек для размещения лошадей в средней части судна. Несмотря на различия кораблей, в литературных источниках наблюдается определенная путаница при использовании обоих терминов.

В византийских источниках трактатах упоминается также сандал или сандалион – лодка, которая тянулась более крупными кораблями. На ней не было мачты, а только четыре весла и руль[1321]1321
  Makrypoulias С. G. The Navy in the Work… Р. 168.


[Закрыть].

Византийцы систематизировали и сохраняли опыт ведения войны на суше и на море с помощью разработанных ими военных трактатов. Несмотря на иногда устаревшую терминологию, эти тексты составляют основу современных знаний о византийском военно-морском деле. Основные сведения о ведении морского боя, содержатся в главах «Тактики» Льва Мудрого и Никифора Урана, которые назывались περὶ ναυμαχίας. При этом оба автора использовали «Навмахию» Сириана Магистра (VI в.) и другие более ранние трактаты. Дополнительные сведения по этому вопросу можно найти в трактате «Об управлении Империей» Константина Багрянородного, а также у некоторых других византийских и арабских авторов.

Рис. 120. Миниатюра из Мадридского списка «Хроники» Иоанна Скилицы, представляющая морской бой византийцев с руссами.

Прорисовка И. В. Кирсанова.

Проведение военно-морских операций в древности и средневековье очень сильно ограничивалось особенностями конструкций кораблей, из которых состояли флоты. Так, галеры имели плохую устойчивость, особенно в открытом море, что часто приводило к катастрофическим последствиям. История имеет множество примеров, когда флоты, состоявшие из галер, погибали во время штормов. Учитывая этот фактор, военные операции на море, как правило, проводились в довольно непродолжительный период – с середины весны до сентября[1322]1322
  The Age of the Galley… Р. 209.


[Закрыть].

Скорость галер была ограниченной даже при использовании парусов. Грузоподъемность их также была невысокой. Так, например, небольшие дромоны могли нести лишь четырехдневный запас воды[1323]1323
  Pryor J. H., Jeffreys E. M. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 360.


[Закрыть]. По сути, это означало, что галерный флот мог передвигаться лишь вдоль берегов и должен был часто останавливаться для пополнения запасов воды и пищи и отдыха экипажей. Именно по этим причинам Никифор Уран подчеркивал необходимость иметь в составе корабельной команды опытного морского волка: «Такие люди должны знать как подводные скалы в море, так и мель, а также расположение портов и расстояния между ними. Они должны знать, где лучше пополнить запасы» (NOT, § 119, I, 1–3).

Ведение войны на море в средневековье имело целью захват прибрежных территорий и островов. Кроме того, после отказа от таранов, единственного смертоносного для судов средства, и до появления огнестрельного оружия морские сражения стали носить, по словам Д. Прайора, более непредсказуемый характер. Успех приносили слаженные действия и бόльшая сноровка экипажей[1324]1324
  Ibid. Р. 387.


[Закрыть]. Поэтому неудивительно, что как византийские, так и арабские уставы делали акцент на сохранении собственного флота путем маневров, истощении противника, а также уделяли большое внимание развитой системе разведки, для чего часто использовались шпионы под видом купцов. Упор делался на проведении неожиданных атак и предотвращении внезапных вражеских нападений. Рекомендовалось принимать бой лишь тогда, когда имелось полное преимущество в количестве сил и более выгодное расположение. Большое значение уделялось тактическим инновациям. Лев VI, например, противопоставлял арабам с их тяжелыми и медленными судами малые и быстрые корабли (главным образом моноксилы) славян и русов (Leo, Tact., XIX, 74–77).

Отдельные эскадры находились на укрепленных базах, (аплектонах), расположенных вдоль побережья. Во время морского похода эти эскадры собирались вместе, образуя флот, основную часть которого составляли гребные корабли, а также обоз из парусных и гребных транспортов. Внутри флота сохранялось деление на эскадры; приказы передавались от судна к судну с помощью сигнальных флагов и фонарей[1325]1325
  Pryor J. Н., Jeffreys Е. M. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 394–399.


[Закрыть].

Рис. 121. Сифон для метания «греческого огня».

По: Beffeyte R. L’art de la guerre au Moyen Âge. Rennes, 2005. Р. 42.

Рис. И. В. Кирсанова.

Во время похода и собственно во время боя было крайне важно, чтобы суда располагались в строгом порядке: если эскадры не соблюдали порядка (или если противник заставал флот врасплох), суда не могли оказывать помощь друг другу, что, как правило, означало неминуемое поражение. Во время боя применялись различные тактические маневры, такие как применение фланговых маневров, имитация отступления, а также сокрытие резервов (Leo, Tact., XIX, 52–56). Лев VI открыто высказывался против прямых столкновений, предпочитая использование хитрости (Leo, Tact., XIX, 36). Он отдавал предпочтение построению в форме полумесяца с флагманом в центре и более тяжелыми судами на «рогах» (т. е. на флангах) с целью предупреждения фланговых атак противника (Leo, Tact., XIX, 52).

После сближения флотов начиналась перестрелка при помощи различных метательных снарядов. Цель этих действий заключалась не в том, чтобы потопить вражеские корабли, а в том, чтобы разрушить порядки экипажей перед рукопашной схваткой, которая и решала исход боя[1326]1326
  Ibid. Р. 402.


[Закрыть].

Как уже отмечалось, в отличие от античных боевых кораблей, византийские (и арабские) суда не имели таранов; основным средством поражения противника были зажигательные ракеты, а также греческий огонь[1327]1327
  The Age of the Galley… Р. 99.


[Закрыть].

Рис. 122. Миниатюра из Мадридского списка «Хроники» Иоанна Скилицы, показывающая использование византийцами греческого огня против неприятельских кораблей.

Прорисовка И. В. Кирсанова.

Как и римские предшественники, византийские корабли были оснащены катапультами и баллистами), с помощью которых метались камни, дротики, кувшины с греческим огнем или другими зажигательными смесями, триболы и даже контейнеры с известью для ослепления противника или, по словам императора Льва VI (чего, скорее всего, никогда не делалось), сосуды со скорпионами или змеями (Leo, Tact., XIX, 61–65).

Морские пехотинцы и гребцы верхней банки имели тяжелую броню (Лев называл их катафракты). Они были вооружены оружием для ближнего боя (копьями и мечами). Другие моряки имели легкие доспехи и были вооружены луками[1328]1328
  Pryor J. H., Jeffreys E. M. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 381.


[Закрыть], а с XII в. византийцы стали использовать и арбалеты (τξᾶγγρα).

«Греческий огонь».Греческий огонь – название, которое дали европейцы особой зажигательной смеси, которую использовали в морских сражениях византийцы. Сами греки, чаще всего называли этот состав, жидким огнем (ὑγρὸν πῦρ). Хотя начало использования химических зажигательных смесей византийцами, как уже отмечалось, связывают с началом VI в., фактически вещество, известное под названием греческого огня, было разработано в 673 г. сирийским инженером по имени Каллиник[1329]1329
  Ргуог J. Н., Jeffreys Е. М. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 607–609.


[Закрыть].

Известным методом применения было метание огненной смеси с помощью большой бронзовой трубы (сифона) на вражеские корабли. С теми же целями могли применяться катапульты и краны[1330]1330
  The Age of the Galley… Р. 99.


[Закрыть]. Обычно смесь хранилась в подогретом состоянии под давлением. Обслуживающий персонал был защищен большими железными щитами. Существовала также и портативная версия сифона, которую изобрел, по мнению большинства исследователей, Лев VI и которая представляла собой аналог современных огнеметов[1331]1331
  Ibid. Р. 105.


[Закрыть]. Рецепт изготовления греческого огня охранялся как государственная тайна, а о его компонентах можно лишь догадываться по обрывочным данным, содержащимся у разных авторов, таких как Анна Комнина, поэтому его точный состав до сих пор неизвестен. По своей сути греческий огонь походил на напалм. Источники утверждают, что его невозможно было потушить водой, а только с помощью песка, прекратив доступ кислорода. Некоторые исследователи предполагают, что смесь можно было потушить с помощью уксуса. Поэтому в качестве средства защиты от греческого огня использовался войлок, смоченный в уксусе[1332]1332
  Pryor J. H., Jeffreys Е. M. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 617.


[Закрыть].

Несмотря на несколько преувеличенные описания византийских историков, греческий огонь не являлся «чудо-оружием», и его использование не смогло предотвратить некоторые серьезные поражения византийского флота[1333]1333
  Christides V. The Conquest of Crete by the Arabs (са. 824): А Turning Point in the Struggle between Byzantium and Islam. Athens, 1984. Р. 64.


[Закрыть]. Учитывая малую дальность действия, потребность в спокойном море и благоприятном направлении ветра, применение этого средства было весьма ограниченным. Тем не менее, при сопутствующих обстоятельствах и против неподготовленного противника он был весьма эффективен, а его психологическое воздействие могло оказаться решающим, как было неоднократно продемонстрировано при его применении в сражениях против славян. Греческий огонь упоминается и в XII столетии, но византийцы не смогли использовать его против войска крестоносцев во время Четвертого крестового похода, возможно, потому, что потеряли доступ к районам, таким как Кавказ и восточное побережье Черного моря, где добывались основные ингредиенты необходимые для изготовления смеси.

Арабы применили свой «жидкий огонь» после 835 г., но неизвестно, использовали ли они византийские формулы, полученные в результате шпионажа или бегства к ним стратига Евфимия в 827 г., или же они самостоятельно разработали собственный состав. В трактате XII в., написанном арабским автором аль-Тарсуси для Салах ад-Дина, описывается версия греческого огня под названием нафт (от слова нафта), изготовленная на основе нефти с добавлением серы и различных смол[1334]1334
  Pryor J. Н., Jeffreys Е. M. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 610–611.


[Закрыть].

Закат морского могущества Византии. Оценить роль военного флота в истории Византийской империи достаточно непросто. Арабская угроза с VII по X в. заставляла византийцев содержать сильный флот, который сыграл важнейшую роль в успешной защите Константинополя во время двух арабских осад города. На протяжении всего этого периода военно-морские операции были неотъемлемой частью арабо-византийского противостояния, продолжавшегося вплоть до конца X в.

В то же время, как и в Римской империи, византийский военный флот, даже в период своего наивысшего расцвета, в значительной степени играл второстепенное значение по сравнению с сухопутными войсками. Этот факт наглядно иллюстрируется относительно скромным положением командующих флотами в императорской иерархии.

Ясно, однако, что постепенное снижение византийской морской мощи в X и XI вв., когда Империя начала уступать на море Венеции и Генуе, имело в будущем важное значение в судьбе Византии. Успех Четвертого крестового похода, который разрушил основы византийского государства, был в значительной степени обусловлен абсолютной беззащитностью Империи на море[1335]1335
  Lewis А. R., Runyan Т. J. European Naval and Maritime History… Р. 38–39.


[Закрыть]. Процесс ослабления морской мощи был инициирован самой Византией, когда в XI столетии греки все чаще стали использовать итальянцев, чтобы отстаивать свои позиции на западе во время борьбы с арабами на востоке. Итальянские республики получали большую прибыль, действуя в качестве торговых посредников между Империей и Западной Европой. Это способствовало эмансипации итальянских республик, которые начали проводить свою собственную политику, а с конца XI в. перешли к эксплуатации и прямому грабежу Империи.